В вундт считал что язык это
Lingwowed
Содержание
https://busia.by кресло кресло мешок груша.
Новое время (XVII–XIX вв.)
С точки зрения В. Вундта (1822–1920), язык – это психофизиологическая деятельность человека. В основе грамматических категорий лежат понятия. В. Вундт справедливо настаивал на том, что язык – многоформное явление, включающее в себя звуковую, кинетическую (мимико-жестикуляторную) и письменную форму (133, 197).
А.А. Потебня рассматривает язык как средство создания мысли. В своей известной книге «Мысль и язык» (1892), а также в других исследованиях он утверждает, что язык – это основной способ мышления, творческая деятельность, организующая мысль. По мнению А. Потебни, в слове следует различать его «внешнюю форму», т. е. членораздельный звук, содержание, объективируемое посредством звуков, и «внутреннюю форму», или ближайшее этимологическое значение слова, тот способ, каким выражается содержание. АА. Потебня пишет: «Слово есть выражение мысли лишь настолько, насколько служит средством к ее созданию; внутренняя форма, единственное объективное содержание слова, имеет значение только потому, что видоизменяет и совершенствует те агрегаты восприятий, какие застает в душе». Истинное состояние языка – это речь. «Значение слова, – утверждает АА. Потебня, – возможно только в речи. Вырванное из связи слово мертво, не функционирует, не обнаруживает ни своих лексических, ни тем более формальных свойств, потому что их не имеет». АА Потебня подчеркивает приоритет содержания над формой: «Нет формы, присутствие и функция коей узнавались бы иначе, как по смыслу, т. е. по связи с другими словами и формами в речи и языке». Вместе с тем автор утверждает, что грамматические категории реализуются лишь в синтаксисе. Основная единица языка – предложение, а создает предложение глагол. АА Потебня обращает внимание на активный творческий характер как процесса порождения, так и восприятия речи. По этому поводу он, в частности, пишет: «Значение слова не передается, и повторенное ребенком слово до тех пор не имеет для него смысла, пока он сам не соединит с ним известных образов, не объяснит его восприятиями, составляющими его личную, исключительную собственность». Восприятие-понимание речи рассматривается А. А. Потебней как «создание известного содержания в самом себе по поводу внешних возбуждений. Понимание другого человека происходит „от понимания самого себя“ (176, с. 42).
Большой вклад в развитие лингвистической науки и создание предпосылок к возникновению психолингвистики внес выдающийся отечественный лингвист Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ (1845–1929), который определял язык как сложное объективно психическое явление, состоящее из многих групп разнородных представлений. Первым его элементом являются фонации, которым соответствуют группы фонационных представлений и представлений физиологических движений. Второй элемент – психический. Его образуют группы аудиционных представлений – представлений акустических результатов указанных выше физиологических движений. Третий элемент – церебрации — это группы исключительно церебрационных представлений (25, с. 237). «Сущностью языка, – пишет ученый, – является только церебрация».
И.А Бодуэн считал, что «сущность человеческого языка исключительно психическая. Существование и развитие языка обусловлено чисто психическими законами. Нет и не может быть в речи человеческой или в языке ни одного явления, которое не было бы вместе с тем психическим» (там же, с. 238).
Язык и психология духовных процессов. Разработки В. Вундта
Вильгельм Вундт (1832—1920 гг.) — врач по профессии, крупный философ и психолог, основатель первого Института экспериментальной психологии в Лейпциге, где он с 1875 г. занимал должность профессора философии, автор ряда многочисленных трудов.
Согласно Вундту, в истории человеческого общества первым звеном был не отдельный индивид, а сообщество индивидов; поэтому вслед за Штейнталем и Лацарусом он также считал необходимым дополнить индивидуальную психологию народной, рассматривая их как составные части общей психологии. При этом Вундт пересмотрел ряд положений своих предшественников.
Он подверг ревизии само понятие «народного духа», отметив, что при рассмотрении объекта «психологии народов» правильнее говорить о «народной душе», понимая под последней совокупное содержание душевных переживаний, а под психическими законами — наблюдаемую в них закономерность. Одновременно Вундт отмечал, что «современная психология должна превзойти школу Гербарта, если только °на хочет соответствовать задачам, которые перед ней ставят история языка, с одной стороны, и психология языка — с
другой, как этого требует современное состояние науки».
В связи со сказанным интел- лектуалистическая индивидуальная психология Гербарта заменяется волюнтаристской психологией, которая в качестве основной функции психической жизни человека рассматривает не интеллект, а волю. Соответственно, в отличие от Штейнталя в основу психологического толкования языковых фактов Вундт положил апперцепцию, которую он определял как внутреннюю духовную силу, обусловливающую ход психических процессов.
Из всех явлений, порождаемых коллективной жизнью людей, основное место отводится именно языку. «Нам потребуется язык, — подчеркивает немецкий психолог, — чтобы создать устойчивую психологию сложнейших духовных процессов. ». При этом, как указывает Вундт, «причины, обусловливающие развитие языка, в их очень значительной части являются. психическими причинами». Современное же языкознание занима
ется почти исключительно не внутренней, а внешней историей языка: оно «устанавливает последовательность фактов, нимало не заботясь о том, почему они стали такими».
Сам язык определяется как психофизическая деятельность человека, представляющая собой выражение мыслей, чувств и желаний с помощью членораздельных звуков.
С психологической точки зрения трактуются Вундтом и традиционно выделявшиеся в языкознании XIX в. типы языков, которые, по его мнению, представляют собой «естественные ступени психического развития», хотя при этом и оговаривается, что благодаря богатству корней и совершенству грамматического строя на каждой ступени возможен определенный уровень развития. Так обстоит дело, например, с китайским языком, который воплощает самую низшую ступень — корневых («радикальных») языков, когда определенную форму принимает отдельное представление, создающее себе выражение в языке1; однако, это не мешает ему быть одним из самых развитых языков.
На второй ступени происходит анализ представлений, которые разлагаются на отдельные признаки. Каждый из них рассматривается порознь; затем сумма признаков вновь соединяется в единое целое, благодаря чему оно особенно ясно доводится до сознания. Так обстоит дело в агглютинативных языках. На третьей ступени — инфлекциональных, или флективных языков родственные признаки соединяются, в результате чего развиваются общие представления и понятия.
Звуковому языку, по мнению Вундта, предшествовал язык жестов, который развился из инстинктивных кинематических движений. У этого языка имеется своя «этимология», свой «синтаксис». Однако он всегда остается до известной степени в стадии первобытного состояния. Главное преимущество звукового языка перед ним заключается в том, что звуки непосредственно и эффективно воздействуют на чувства, в чем проявляется его родство с музыкой.
Здесь, по мнению Вундта, можно усмотреть аналогию с детской ре- ФлексиРее»СТаВЛЯЮЩеЙ со^ой на^0Р отдельных слов, не соединенных
Любой язык, независимо от своей материальной формы, представляет собой систему знаков, при помощи которых человек сообщает другим членам сообщества ход своих душевных состояний. Поэтому, в отличие от других выразительных движений, он с самого начала мотивирован не только физически, но прежде всего психически. При этом зародиться язык может только в обществе — «там, где существует общая духовная жизнь и где она непосредственно ощущается как общая». Вундт также подчеркивает, что человеческий язык и человеческое мышление возникают и развиваются одновременно. Язык является объективной мерой выраженного через него развития мышления и сам выступает необходимой составляющей частью функции последнего.
Важнейшей единицей языка Вундт считал предложение. Отвергая точку зрения, согласно которой оно представляет собой соединение представлений или соединение слов, Вундт определяет его как «языковое выражение произвольного расчленения целого сложного представления на его составные части, поставленные в логические отношения друг к другу».
Основу грамматических категорий Вундт видел в понятиях. Считая, что формирование частей речи происходит одновременно и параллельно с членами предложения, немецкий психолог утверждал, что классы всеобщих форм слова должны совпадать с классами всеобщих форм понятий. Поэтому в любом языке различаются существительное, прилагательное и глагол, поскольку основными категориями понятий являются предмет, свойство и состояние.
Касаясь вопроса о звуковых изменениях, Вундт отказывается от объяснения их чисто физиологическими факторами или языковым смешением. По его мнению, изменение звуков может быть вызвано только действием психофизических факторов, прежде всего темпом речи. Рассматривал ученый и явление аналогии, различая грамматическую и семантическую ее разновидности.
Труды Вундта получили широкий резонанс в современной ему научной мысли, хотя оценивали их различно. Представители сравнительно-исторического языкознания, в первую очередь, его наиболее влиятельного в последней трети позапрошлого века течения — младограмматизма, отнеслись к ним отрицательно, а в книге крупнейшего представителя последнего — Г. Пауля — полемике с Вундтом уделено большое место. С другой стороны, отдельные стороны учения немецкого психолога (например, о первичности языка жестов) получили распространение и в XX веке. Среди непосредственных продолжателей Вундта называют обычно имя Отмара Дитриха, хотя в своих позднейших трудах он в значительной степени отошел от воззрений последнего. Однако в исторической перспективе концепция Вундта сыграла важную роль как одна из близких предшественниц современной психолингвистики.
ВУНДТ, ВИЛЬГЕЛЬМ МАКС
ВУНДТ, ВИЛЬГЕЛЬМ МАКС (Wundt, Wilhelm Max) (1832–1920), немецкий физиолог, психолог, философ и языковед. Родился в Неккарау близ Мангейма 16 августа 1832. Изучал медицину в университетах Тюбингена, Гейдельберга и Берлина. В 1857 стал преподавателем, а с 1864 – профессором Гейдельбергского университета, в 1874 – профессор философии Цюрихского университета; в 1875–1917 – ординарный профессор Лейпцигского университета (в 1889–1890 – его ректор). Умер Вундт в Гросботене близ Лейпцига 31 августа 1920.
В своих работах Вундт предложил программу построения психологии как отдельной, самостоятельной науки, опирающейся на эксперимент и в 1879 в Лейпциге основал первую в мире лабораторию экспериментальной психологии, а в 1881 – первый психологический журнал «Философские исследования» («Philosophische Studien», с 1905 по 1918 – «Психологические исследования» («Psychologische Studien»). Почти все психологи начала 20 в. были его прямыми или косвенными учениками. Вундт считал, что психология – наука о непосредственном опыте, т.е. о постижении феноменов сознания с помощью интроспекции. Целью психолога является изучение «сенсорной мозаики» сознания и выявление законов психической жизни, а образцом для психологии в этом отношении является физиология. Вундт рассматривал ощущения и чувства как «простейшие элементы» сознания, уподобляя их «элементам», выделяемым классической физиологией того времени; именно поэтому ученый называл развиваемое им направление психологии «физиологическим».
Рассматривая психологию как естественнонаучную дисциплину, Вундт в то же время считал, что экпериментальные методы пригодны лишь для изучения простейших психических процессов, тогда как доступ к высшим формам психической жизни обеспечивается лишь через изучение мифов, верований, обрядов, языка. Психология при этом выступает как наука о духе, причем о духе народа, – Вундт принял идею Г.Штейнталя и М.Лацаруса (1824–1903) о необходимости дополнения индивидуальной психологией народов (Völkerpsychology).
Взгляды Вундта на соотношение психологии и языкознания первоначально были намечены еще в Основаниях физиологической психологии (Grundzüge der physiologischen Psychologie, 1873/1874). Через полтора десятилетия эта проблематика получила развитие в работе О целях и путях народной психологии (Über Ziele und Wege der Völkerpsychologie, 1888), а детальное изложение лингвистических взглядов Вундта, сделавшее его одним из крупнейших представителей психологизма в языкознании, стало доступным с выходом в свет первой части его 10-томного труда Психология народов. Исследование законов развития языка, мифов и обычаев (Völkerpsychologie. Eine Untersuchung der Entwicklungsgesetze von Sprace, Mythos und Sitte, 1900–1920) – двух томов (объемом около 1400 страниц), посвященных языку (Die Sprache, 1900, 4-е изд. – 1922). В этих томах Вундт подробно рассматривал эволюцию человеческих форм выражения – от физиологических через жестовый язык (в изучение которого Вундт внес значительный вклад) до языка звукового. Он также рассматривал свою концепцию как психологическое обоснование сравнительно-исторического метода.
Публикация первых томов Психологии народов вызвала оживленную дискуссию, причем представителями наиболее влиятельной тогда, хотя уже и клонившейся к упадку школы младограмматизма взгляды Вундта приняты не были. Лишь в последней трети 20 в. в науке о языке снова стали актуальными некоторые положения, отчетливо сформулированные Вундтом в начале века, – в частности, идея о том, что первичной единицей языка следует считать предложение (точнее, с современной точки зрения, высказывание), которое не скаладывается из слов, а лишь разлагается на них и далее на более мелкие элементы. Созвучными более поздним этапам развития лингвистики стали также предложенные Вундтом психологические трактовки различных типов предложения, порядка слов, грамматических классов. Рассмотрение философии языка как части психологии народов оказалось близко идеям неогумбольдтианства и этнолингвистики.
Вундт В. Душа человека и животных, тт. 1–2. СПб, 1865–1866
Вундт В. Основания физиологической психологии, тт. 1–2. СПб, 1880–1881
Вундт В. Система философии. СПб, 1902
Кениг Э. В. Вундт, его философия и психология. СПб, 1902
Вундт В. Введение в психологию. Одесса, 1912
Вундт В. Естествознание и психология. СПб, 1914
Амирова Т.А., Ольховиков Б.А., Рождественский Ю.В. Очерки по истории лингвистики. М., 1975
Вундт В. Проблемы психологии народов. СПб, 2001
КОНЦЕПЦИЯ В. ВУНДТА
Линия В. Гумбольдта, видевшего истоки языка в бессознательной деятельности человеческого духа, была поддержана мощным авторитетом выдающегося философа и психолога второй половины XIX в. В. Вундта. В своей стройной и глубоко увязанной концепции он учел передовые веяния и фактические данные языкознания, психологии и этнологии.
По Вундту, язык образуется непроизвольно и бессознательно. Слово, как и любое другое инстинктивное действие, возникает из «инстинктивного побуждения». Первоначальное слово – субъективный продукт внутреннего движения, и выражает оно не само представление о предмете, а то, как это представление бессознательно действует на внутренний мир человека.
В. Вундт поставил перед собой задачу сопоставить и увязать три плана человеческого поведения: физические действия (пантомима), психические движения (чувства и мысли) и языковое поведение, поскольку «язык есть всякое выражение чувств, представлений, понятий посредством движений»4.
«Мимические движения» могут быть трех видов: рефлекторные, указательные и изобразительные. Рефлекторные движения выражают чувства, и в языке им соответствуют первые слова – междометия; указательные жесты передают представления о наличных предметах; изобразительные действия воспроизводят очертания отсутствующих предметов. Второй и третий типы пантомимы лежат в основе первых словесных корней. С развитием языка роль пантомимических движений в общении уменьшается, оставаясь, однако, значительной в случае указательных жестов, поскольку указательные местоимения, по В. Вундту, появляются в языке в последнюю очередь, и порождающий их психологический закон имеет своеобразную (более произвольную) природу.
Генезис психических процессов проходит три этапа – «обширные» представления, общие представления и понятия. «Обширные» представления целостны, не расчленены. Они совпадают в сознании с индивидуальным объектом. Эти представления запечатлевают в сознании поверхностный, наиболее сильно подействовавший на человека признак предмета, достаточный для отделения в мыслях одного предмета от другого. Развивающееся мышление подвергает «обширные» представления анализу, вычленяя в них отдельные признаки, после чего сродственные и общие признаки единичных представлений объединяются и мышление образует общие представления, которым соответствует множество предметов. Обобщая еще больше признаки и абстрагируя их от общих представлений, мышление получает понятия; им уже не соответствует ни один реальный предмет. «Обширные» представления выражаются самыми примитивными языками – радикальными (от radix «корень*), их аналитические разложения в совокупность признаков – агглютинативными (приклеивающими, от glutinum «клей*), а понятия – инфлекциональными (от inflecto «сгибать, изменять*). Эта классификация в основном совпадает с морфологической классификацией, несколько отличаясь от нее терминологически.
Вундт далек от понимания того, что язык возник в ответ на потребность в общении, вызванную внешними факторами. Он сосредоточивает свое внимание на психических движениях внутреннего мира индивида.
Истоки языка лежат в ярких, бросающихся в глаза признаках (предикатах) предметов. Такими признаками являются прежде всего качества, воспринимаемые органами чувств. Так, солнце может быть первоначально только теплым или блестящим, и эти «обширные» представления – предикаты – и ложатся в основу его названия – корня. Как только возникает представление – предикат, сразу же инстинктивно появляется звук, его обозначающий.
Первые суждения обходились без подлежащих, они представляли собой одни предикаты (это были как бы безличные предложения): «нечто светит», «нечто издает звук» (мысль Вундта о предикатных суждениях в дальнейшем найдет себе уточнение и развитие в трудах многих лингвистов и станет основой той сложившейся в настоящее время концепции (см. ниже, главу 5), в соответствии с которой первоначально было не имя и не слово, а слово-предложение).
Звук, которым выражалось на первом этапе появления языка предикативное представление, мог быть и эмоциональным выкриком (междометием), вызванным этим представлением, и подражанием звучанию соответствующего предмета. Конечно, первоначально естественно звучавшие корни радикального языка в процессе стихийного его развития значительно изменяются – и Вундт пытается доказать это на большом языковом материале.
Первые корни, как уже говорилось, непосредственно были связаны с указательной и изобразительной пантомимой и соответственно делились на указательные (здесь, который, этот, там) и предикативные (солнце, человек, любовь). Разница между ними состоит в том, что если указательная пантомима и корень имеют одно и то же назначение, благодаря чему корень просто «обращает» пантомиму в звук, то изобразительная пантомима и предикативный корень различны по природе и корень только «переводит» пантомиму в звук.
В результате взаимодействия чувственных признаков, предикатов и звуков образуется радикальный язык, в котором нет грамматики и предложения строятся как свободная последовательность корней, соответствующая ходу мыслей говорящего. Примером такого языка Вундт считает китайский, который развивался за счет богатства корней: чтобы сказать «в доме», китаец употребит два корня – дом и внутренность.
По мере того как «обширные» представления начинают расчленяться на составляющие их признаки, образуются агрегаты признаков, состоящие из совокупностей отдельных признаков. Этим совокупностям соответствуют наборы корней, из которых один становится основным, а остальные – уточняющими. На этой ступени формируются агглютинативные языки, в которых слова «склеиваются» из нескольких корней. Вундт приводит пример: в делаварском языке есть слово nadholineen, образованное из корней naten «достать», hoi (от amohol «лодка*) и ineen «нас» и означающее «достать-на-лодке-нас» (угроза неприятеля переплыть к нам на лодке).
И наконец, когда развиваются и выделяются в мышлении общие представления и абстрактные признаки, слово превращается в символ, и значения его составных элементов уже не принимаются во внимание. Из таких слов-символов и образуются инфлекционные языки со сложной грамматикой.
Поскольку первые этапы языка сильно зависят от условий жизни народа, постольку число первоначальных языков было бесконечным. Дальнейшее же их развитие и застывание связаны со свойствами их народов.
Вильгельм Максимилиан Вундт — немецкий врач, физиолог и психолог. В основном известен как основатель экспериментальной психологии. Менее известен как основная фигура в социальной психологии, однако, последние годы жизни Вундта прошли под знаком психологии народов, которую он понимал как учение о социальной основе высшей ментальной деятельности.
Вундт родился в семье лютеранского пастора, окончил школу в 1851 году и до 1856 года обучался в Тюбингенском, Берлинском и Гейдельбергском университетах. На последнем году учёбы в Гейдельберге Вундт был практически при смерти от серьёзного заболевания. После получения диплома по медицине в Гейдельберге Вундт короткое время учится у Иоганна Мюллера и вскоре становится сотрудником университета — ассистентом выдающегося физика и физиолога Германа фон Гельмгольца, с 1858 по 1864 гг. В это время он пишет работу Статьи по теории чувственного восприятия (1858—1862). Также в Гейдельберге Вундт женится на Софи Мау.
В этот период Вундт начинает читать первый в мире курс по научной психологии, постоянно подчёркивая в нём использование экспериментальных методов, взятых из естественных наук. В своём курсе он подчёркивает физиологическую связь между мозгом и разумом. Знания и опыт Вундта в физиологии имели огромное значение для становления новой науки — психологии. Его лекции были опубликованы в виде книги Лекции о разуме человека и животных в 1863 г. В 1864 Вундт получает место доцента в Гейдельберге.
Вундт начинает работу, которая привела его к публикации в 1874 г. одной из самых важных работ в истории психологии, книги «Принципы физиологической психологии». Принципы строят психологию как исследование непосредственного опыта сознания, включая чувства, эмоции, волевые акты и идеи, с помощью метода интроспекции, или самонаблюдения.
В 1875 году Вундт стал ординарным профессором философии в Лейпцигском университете, а через четыре года основал первую в мире психологическую лабораторию, в скором времени преобразованную в институт экспериментальной психологии. Позже студенты Вундта основали психологические лаборатории в Университете Пенсильвании, Колумбийском университете и других.
Вундт жил в Лейпциге до самой смерти и был научным руководителем у 186 студентов, защитивших докторские диссертации по различным научным дисциплинам. В числе его учеников был Иван Павлов.
В последние годы жизни Вундт фокусировался на социальной и культурной психологии, и до самой смерти писал фундаментальный 10-томный труд «Психологию народов».
Научное наследие Вундта колоссально по объёму и составляет около 54000 страниц в виде книг и статей. Некоторые особо выдающиеся его работы: Лекции о психологии человека и животных, Эссе, Этика: исследование фактов и законов моральной жизни, Гипнотизм и внушение (1892) и Введение в психологию.
В честь Вильгельма Вундта назван астероид (635) Вундция, открытый в 1907 году.
Концепции Вундта в психологии
Вундт рассматривал психологию как науку, которая помогает понять внутреннюю жизнь человека и, исходя из этого знания, управлять ею. Задачи психологии: а) выделить путем анализа исходные элементы; б) установить характер связи между ними и в) найти законы этой связи.
Сознание (которое он отождествлял с психикой, отрицая наличие бессознательных психических процессов) состоит из отдельных элементов, которые, соединяясь между собой по законам ассоциации, образуют представления, отражающие объективную действительность. Ощущениям (т.е. элементам сознания) присущи такие качества, как модальность (например, зрительные ощущения отличаются от слуховых) и интенсивность. К основным элементам сознания он относит также чувства (эмоциональные состояния). Согласно гипотезе Вундта, каждое чувство имеет три измерения (трехмерная модель чувств): удовольствия-неудовольствия, напряженности-расслабленности, возбужденности-успокоения. Простые чувства как психические элементы варьируют по своему качеству и интенсивности, но любое из них может быть охарактеризовано во всех трех аспектах. Эта гипотеза породила множество экспериментальных работ.
С точки зрения Вундта, чувства, особенно воля, которая руководит деятельностью человека, имеют не меньшее значение, чем познание, тем более что и воля, и внимание направляют течение процессов познания. Перенесение исследовательского внимания с процесса познания RK изучение других аспектов психики, на волевое поведение сделало Вундта создателем нового направления в ассоциативной психологии, которое получило название волюнтаризм.
В то же время мышление невозможно объяснить, по мнению Вундта, только законами ассоциаций. Вундт пришел к мнению, что спонтанная, внутренняя активность регулирует течение мыслей, отбирая нужные ассоциации и выстраивая их в определенную связь, исходя В заданной цели. В его концепции апперцепция фактически отождествлялась с вниманием и волей, улучшающими и регулирующими деятельность человека. Воля является первичной, абсолютной силой человеческого бытия, помогая ассоциациям связывать отдельные элементы в целостную картину на высших этапах развития психики.
Переводы сочинений Вундта на русский язык
Вундт В. Введение в психологию = Einf?hrung in die Psychologie. — М.: КомКнига, 2007. — 168 с. — (Из наследия мировой психологии). — ISBN 978-5-484-00794-3.
Вундт В. Введение в философию. — СПб., 1903 — PDF. Архивировано из первоисточника на WebCite 13 февраля 2012 года.
Вундт В. Очерк психологии. — СПб., 1896 — PDF. Архивировано из первоисточника на WebCite 13 февраля 2012 года.
Вундт В. Проблемы психологии народов. — М.: Академический проект, 2010. — 136 с. — (Психологические технологии). — ISBN 978-5-8291-1284-4.
Вундт В. Этика: Принципы нравственности. Области нравственной жизни. — Изд.2. — М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2011. — 264 с. — (Из наследия мировой философской мысли: этика). — ISBN 978-5-397-01567-7.