судебная практика по ч 3 ст 160 ук рф оправдательные приговоры
Статья 160. Присвоение или растрата
наказываются штрафом в размере до ста двадцати тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного года, либо обязательными работами на срок до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок до шести месяцев, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок.
наказываются штрафом в размере до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо принудительными работами на срок до пяти лет с ограничением свободы на срок до одного года или без такового, либо лишением свободы на срок до пяти лет с ограничением свободы на срок до одного года или без такового.
наказываются штрафом в размере от ста тысяч до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до трех лет, либо лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет, либо принудительными работами на срок до пяти лет с ограничением свободы на срок до полутора лет или без такового, либо лишением свободы на срок до шести лет со штрафом в размере до десяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца либо без такового и с ограничением свободы на срок до полутора лет либо без такового.
наказываются лишением свободы на срок до десяти лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового и с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.
Комментарий к ст. 160 УК РФ
Предметом присвоения или растраты является не любое имущество, а лишь имущество, вверенное виновному. Понятие вверенного имущества включает следующие признаки:
1) чужое имущество передано виновному на основании гражданско-правового договора (на хранение, в аренду, в пользование, для перевозки и т.п.);
2) имущество оказалось в ведении виновного в силу трудовых, служебных отношений (к примеру, все имущество организации находится в ведении руководителя этой организации) или в силу специального полномочия (например, при назначении арбитражного управляющего).
Чужое имущество, переданное на основании гражданско-правового договора какой-либо организации, оказывается наряду с собственным имуществом этой организации в ведении компетентных работников этой организации.
Для того чтобы признать имущество вверенным, необходимо наличие у субъекта правомочий в отношении этого имущества. Не является вверенным имущество, переданное под охрану (например, охраннику), под присмотр (например, случайному знакомому на вокзале), а также рядовому работнику для выполнения его функций. В случае хищения такого имущества применяется норма о краже (п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).
Правомочия по вверенному имуществу обычно оформляются документально, хотя это и не является существенным признаком вверенного имущества. Форма сделки имеет сугубо гражданско-правовое значение и на квалификацию содеянного не влияет. Правомочия работников организации в отношении имущества, находящегося в их ведении, определяются обычно локальными актами этой организации, трудовым договором и дополнительными соглашениями.
Присвоение состоит в безвозмездном, совершенном с корыстной целью, противоправном обращении лицом вверенного ему имущества в свою пользу против воли собственника (п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).
Растратой являются противоправные действия лица, которое в корыстных целях истратило вверенное ему имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам (п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).
Российское уголовное право. Т. 2. Особенная часть / Под ред. А.И. Рарога. 2005. С. 191.
Состав присвоения или растраты материальный. Присвоение считается оконченным преступлением с того момента, когда законное владение вверенным лицу имуществом стало противоправным и это лицо начало совершать действия, направленные на обращение указанного имущества в свою пользу (например, с момента, когда лицо путем подлога скрывает наличие у него вверенного имущества, или с момента неисполнения обязанности лица поместить на банковский счет собственника вверенные этому лицу денежные средства). Растрату следует считать оконченным преступлением с момента противоправного издержания вверенного имущества (его потребления, израсходования или отчуждения). Нужно учитывать при этом, что в отличие от кражи, грабежа или разбоя при присвоении и растрате реальная возможность произвольно пользоваться или распоряжаться чужим имуществом может быть в наличии до совершения хищения. При таких обстоятельствах хищение следует считать оконченным с момента совершения деяния (действия или бездействия), лишающего собственника возможности обычным способом вернуть себе имущество: сокрытия или перемещения имущества, его отчуждения, подделки, сокрытия или уничтожения документов и т.п.
Хищение в форме присвоения необходимо отличать от временного заимствования вещи лицом, которому она была вверена. Если лицо имело намерение возвратить само присвоенное имущество, тождественное имущество или другой эквивалент присвоенного имущества, состав присвоения отсутствует. При наличии определенных признаков такие действия следует квалифицировать как самоуправство (ст. 330 УК РФ) или как злоупотребление полномочиями (ст. ст. 201 или 285 УК РФ).
При установлении размера, в котором лицом совершены присвоение или растрата, надлежит иметь в виду, что хищение имущества с одновременной заменой его менее ценным квалифицируется как хищение в размере стоимости изъятого имущества.
В соответствии с ч. 3 ст. 35 УК РФ под организованной группой следует понимать устойчивую группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Организованная группа отличается наличием в ее составе организатора (руководителя), стабильностью состава участников группы, распределением ролей между ними при подготовке к преступлению и непосредственном его совершении. Исходя из этого, в организованную группу могут входить лица, не обладающие полномочиями по распоряжению, управлению или пользованию вверенным имуществом, а также по его доставке либо хранению, которые заранее объединились для совершения одного или нескольких преступлений. При наличии к тому оснований они несут ответственность согласно ч. 4 ст. 34 УК РФ как организаторы, подстрекатели либо пособники присвоения. Организаторы и руководители несут ответственность за все совершенные организованной группой преступления, если они охватывались их умыслом. Другие члены организованной группы привлекаются к ответственности за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали (ст. 35 УК РФ) (п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).
Судебная практика по статье 160 УК РФ
По приговору Кировского районного суда г. Ярославля от 27 октября 2009 года Шепель В.Г. осужден по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160, ч. 4 ст. 159, ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159, ч. 1 ст. 199, ч. 2 ст. 199.1 УК РФ, к лишению свободы сроком на 7 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Как следует из представленных материалов деяние, в котором обвиняется Уласевич А.С. на территории Республики Беларусь, по российскому уголовному законодательству является также уголовно наказуемым и соответствует ч. 4 ст. 160 Уголовного кодекса Российской Федерации, как присвоение или растрата, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное группой лиц по предварительному сговору, лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, санкция которой предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года.
Как следует из представленных материалов, деяние, в котором обвиняется Ким Ю.А. и в связи с преследованием за которое принято решение о его выдаче, подпадает под признаки преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 167 УК Республики Узбекистан и, соответственно, ч. 4 ст. 160 УК РФ. Как по Уголовному кодексу Республики Узбекистан, так и по Уголовному кодексу Российской Федерации указанные преступные действия наказываются лишением свободы на срок свыше одного года. Некоторые несовпадения отдельных признаков данного преступления, имеющиеся в редакции указанных норм уголовных законов двух этих государств, не препятствуют принятию положительного решения о выдаче Кима Ю.А.
Оправдательный приговор по обвинению в присвоении с использованием служебного положения (3 эпизода ч. 3 ст. 160 УК РФ)
Оправдательный приговор по обвинению в присвоении с использованием служебного положения (3 эпизода ч. 3 ст. 160 УК РФ)
На днях нам удалось добиться вынесения оправдательного приговора в отношении главного бухгалтера одной из управляющих компаний Удмуртии, обвиняемой в неоднократном присвоении вверенных ей в силу ее служебного положения денежных средств.
К адвокату Ахмитшину Р.Р. обратилась гражданка Е., которая обвинялась в совершении трех тяжких преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 160 УК РФ (3 эпизода), а именно — в присвоении денежных средств с использованием служебного положения. На данной стадии предварительное следствие по уголовному делу было уже завершено, дело с утвержденным прокурором обвинительным заключением направлено в районный суд.
По результатам судебного следствия, длившегося несколько месяцев, наш клиент была полностью оправдана по всем трем эпизодам вменяемых ей преступлений, за ней признано право на реабилитацию, в том числе право на полное возмещение имущественного и морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности.
При этом суд полностью согласился с нашими доводами о невиновности подсудимой Е., которые сводились к следующему. Имеющееся в материалах дела заключение комплексной компьютерно-технической и финансово-аналитической экспертизы №110/16-МВД-07 является недопустимым доказательством в силу нижеследующего.
Так, для проведения данной экспертизы экспертам был представлен системный блок, изъятый в помещении ООО «__________» в ходе выемки, оформленной протоколом выемки от 20 июня 2016 года (л.д. 148 т.3).
Между тем, данная выемка была произведена с существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства, которое не позволяет отнести его результате к допустимым доказательствам.
При проведении данного следственного действия была произведена выемка системного блока, принадлежащего ООО «Управляющая компания «__________». Данный системный блок безусловно является электронным носителем информации. В частности, поскольку системный блок находился в рабочем состоянии, то его неотъемлемой частью должны были являться накопители жестких магнитных дисков с информацией, интересующей сотрудников полиции.
Федеральным законом от 28.07.2012 № 143-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» ст.ст. 81, 82, 166, 182,183 УПК РФ дополнены таким источником доказательства, как электронный носитель информации. Кроме того, указанный закон предусматривает обязательное участие специалиста при изъятии электронных носителей информации в ходе обыска и выемки, а также копировании информации с изъятых электронных носителей.
В соответствии с ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ, при производстве выемки изъятие электронных носителей информации производится с участием специалиста.
В соответствии со ст. 58 УПК РФ специалист – это лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом РФ, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию.
Таким образом, по смыслу вышеприведённых норм уголовно-процессуального закона участие специалиста при производстве выемки электронных носителей информации является обязательным.
Между тем, специалист при проведении выемки вышеуказанного системного блока отсутствовал, что в том числе подтверждается текстом протокола выемки. Сведений о том, в каком виде (включенном или выключенном) находился системный блок при его изъятии, могло ли изъятие системного блока в отсутствие специалиста повлечь искажение имеющейся в нем информации, повлиять на достоверность зафиксированных сведений, материалы дела не содержат. При этом возможности искажения или утраты информации не следует исключать с учетом того, что в программе 1С не были обнаружены приходный кассовый ордер №142 от 20.02.2014 на сумму __________ рублей, приходный кассовый ордер №151 от 15.08.2014 на сумму __________ рублей.
Согласно ч. 2 ст. 50 Конституции РФ при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. В соответствии с ч. 1 ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 УПК РФ.
Поскольку системный блок был получен сотрудниками правоохранительных органов с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства, то и дальнейшие следственные и процессуальные действия с данным вещественным доказательством нельзя признать допустимыми.
Кроме того, как установлено показаниями допрошенных в судебном заседании свидетелей, в офисе ООО «Управляющая компания «__________» по адресу улица Северная, дом 1, __________, находилось два системных блока: один, за которым работала __________ Е.С., другой – за которым работала кассир __________. При этом на обоих системных блоках была установлена программа 1С.
Из текста протокола выемки невозможно установить, какой из этих системных блоков изымался сотрудниками полиции, и, соответственно, чем компьютер: кассира или главного бухгалтера, был предметом экспертного исследования. При этом согласно коробке лицензионного диска программы 1С, программа называется 1С: Управление ЖКХ, а это программа, за которой работала кассир __________.
Согласно страницам 14 и 15 заключения комплексной компьютерно-технической и финансово-аналитической экспертизы №110/16-МВД-07 в графе «Пользователь» исследуемой программы 1С указана фамилия «Казакова», что также подтверждает довод стороны защиты о том, что экспертами исследовался не тот системный блок, за которым работала __________Е.С., поскольку, как показали свидетели, программа 1С устанавливалась уже после того, как __________Е.С. поступила на работу, следовательно – она должна была быть первым пользователем этой программы.
В связи с изложенным имеются сомнения в том, какой же системный блок был предметом экспертного исследования, при этом устранить данные сомнения не представляется возможным, поскольку по неизвестным нам причинам до окончания рассмотрения уголовного дела системный блок был возвращен обратно ООО «Управляющая компания «__________».
Доводы государственного обвинителя __________А.В. о том, что суд необоснованно признал недопустимыми ряд доказательств по настоящему уголовному делу несостоятельны в силу нижеследующего.
Исходя из положений п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.03.2004 года №1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса РФ» возвращение уголовного дела прокурору допускается для устранения допущенных нарушений, устранение которых не связано с восполнением неполноты произведенного предварительного следствия.
В соответствии с конституционно-правовым смыслом ч.1 ст. 237 УПК РФ, изложенным в Постановлении Конституционного Суда от 08.12.2003 года № 18-П «По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405, 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан», суд вправе возвратить дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом во всех случаях, когда в досудебном производстве были допущены существенные нарушения, не устранимые в судебном производстве, если возвращение дела не связано с восполнением неполноты произведенного предварительного следствия. Вместе с тем такие процессуальные нарушения не касаются ни фактических обстоятельств дела, ни вопросов квалификации действий обвиняемого, ни доказанности его вины. Их устранение не предполагает дополнение предварительного следствия, получения дополнительных доказательств, дополнения предъявленного ранее обвинения.
Вместе с тем, органами предварительного расследования __________Е.С. было предъявлено новое обвинение по новым эпизодам якобы имевшей место преступной деятельности, что противоречит положениям Постановлении Конституционного Суда от 08.12.2003 года № 18-П и п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.03.2004 года №1 и является недопустимым, и существенным нарушением права Вахрушевой Е.С. на защиту. При этом доводы апелляционного представления о том, что при производстве дополнительного расследования не было ухудшено положение обвиняемой прямо противоречат материалам дела, поскольку в результате проведенных дополнительных следственных действий объем предъявленных __________Е.С. преступных действий (эпизодов) увеличился.
Доводы апелляционного представления государственного обвинителя __________А.В. о том, что судом допущены противоречия в части оценки данных доказательств, которые сначала «приняты во внимание суда» и затем признаны недопустимыми основан на неверном толковании слов «приняты во внимание суда», поскольку данная формулировка не означает, что данные доказательства признаны допустимыми и относимыми к данному делу. На наш взгляд, подобная формулировка лишь свидетельствует о том, что суд дал оценку данным доказательствам, в данном случае – отрицательную оценку, признав их недопустимыми.
Доводы апелляционного представления государственного обвинителя __________А.В. о том, что суд односторонне подошел к оценке доказательств не соответствуют тексту приговора, в котором приведена полная, всесторонняя и объективная оценка всех доказательств по делу.
Довод о том, что судом не установлен факт причинения ООО УК «Управдом» реального ущерба, обстоятельства расходования денежных средств и т.д. является попыткой переложить бремя доказывания со стороны обвинения на суд, что недопустимо с точки зрения роли суда в условиях состязательного уголовного процесса. Все изложенные обстоятельства действительно не установлены в ходе рассмотрения дела, однако обязанность их доказывания лежала на стороне обвинения, что в лишний раз свидетельствует о законности оправдательного приговора суда.
Доводы государственного обвинителя о том, что только __________Е.С. имела доступ к денежным средствам ООО «УК «__________» противоречит материалам дела, согласно которым материально ответственных лиц на предприятии было двое – кассир __________и бухгалтер __________Е.С. Как пояснила подсудимая, она в период своей работы неоднократно была в отпуске и на «больничном», однако кто в этот период исполнял ее обязанности – ей не известно.
Доводы о том, что суд необоснованно подверг сомнению протокол выемки системного блока так же не состоятелен, поскольку все без исключения свидетели пояснили, что в ООО УК «__________» было как минимум два системных блока, на обоих из которых были установлены программы «1С:Бухгалтерия». Довод представления о том, что системный блок, являющийся вещественным доказательством по делу, изымался из служебного кабинета __________Е.С. является надуманным, голословным, поскольку из текста протокола выемки такой вывод не следует. В протоколе выемки конкретизирован лишь адрес здания, в котором происходила выемка, которое в свою очередь представляет из себя двухэтажное нежилое здание с множеством помещений. Так, как установлено в ходе рассмотрения дела, на первом этаже данного здания находилось рабочее место кассира ООО УК «Управдом» __________, также оборудованное компьютером с установленной программой «1С:Бухгалтерия».
В специальной юридической литературе очень много говорится о ярко выраженном обвинительном уклоне российского правосудия, и с этим отчасти трудно не согласиться.
Тем не менее, как я люблю повторять, «мы живем в тех реалиях, в которых мы живем, и должны исходить именно из этих реалий…». Соответственно наличие в нашем уголовном судопроизводстве тенденций к вынесению обвинительного приговора не должно означать, что невиновные должны опускать руки и в надежде не мягкий приговор признаваться в тех преступлениях, которые они не совершали.
Приведенный выше пример свидетельствует о том, что несмотря на ни что можно добиться правды в любом суде, главное – верить в собственную правоту и в невиновность своего доверителя.
Оправдательный приговор гражданину, оплатившему покупки чужой банковской картой, устоял в апелляции
13 августа судебная коллегия по уголовным делам Костромского областного суда оставила в силе оправдательный приговор гражданину, ранее обвиняемому в краже за совершение покупок с использованием чужой банковской карты (апелляционное определение имеется у «АГ»).
Обстоятельства дела
В декабре 2018 г. Александр Лебедев потерял свою банковскую карту и обнаружил пропажу только тогда, когда неизвестные лица стали расплачиваться ею за покупки. Деньги списывались несколько раз, и каждый раз сумма транзакций не превышала 1 тыс. руб. Далее владельцу карты удалось заблокировать ее и прекратить несанкционированное списание средств.
Впоследствии Алексей Пестов добровольно явился в полицию, где написал явку с повинной. Он признался в том, что получил от своего знакомого Смирнова банковскую карту на имя Лебедева. С помощью нее он купил в магазине продукты на сумму 745 руб. Во второй раз сумма покупок с использованием чужой банковской карты составила 288 руб., а в третий – 306 руб. По словам гражданина, после приобретения продовольствия он вернул карту Смирнову. Далее еще один человек попытался купить товары на 900 руб., но карта была заблокирована.
Алексей Пестов возместил причиненный потерпевшему вред в полном объеме. Суд избрал ему меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Действия обвиняемого были квалифицированы следствием по п. «г» ч. 3 ст. 158 (кража, совершенная с банковского счета, а равно в отношении электронных денежных средств, при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ст. 159.3 данного Кодекса) УК РФ. Аналогичные обвинения в рамках отдельного уголовного дела были предъявлены и Смирнову.
Вступление в дело защитника по назначению
Защиту Алексея Пестова осуществлял адвокат АП Костромской области Алексей Егоров. В комментарии «АГ» он сообщил, что вступил в процесс на стадии предварительного следствия. «13 декабря 2018 г. в соответствии с графиком дежурств я был приглашен органами следствия для защиты подозреваемого в порядке ст. 51 УПК РФ. К моему прибытию в следственный отдел мой доверитель уже находился у следователя. Мне были предъявлены для ознакомления объяснение и явка с повинной доверителя, в которых он подробно изложил свои действия. В ходе беседы доверитель подтвердил изложенное им в документах», – отметил адвокат.
Защитник пояснил, что, со слов Алексея Пестова, последний совершил несколько покупок в магазинах с использованием чужой банковской карты бесконтактным способом без введения ПИН-кода. «Каждая покупка была менее 1 тыс. руб. Следователь в свою очередь пояснил, что возбуждено уголовное дело по п. “г” ч. 3 ст. 158 УК РФ в отношении неустановленных лиц», – сообщил адвокат.
По словам Алексея Егорова, он разъяснил доверителю, что есть вероятность изменения квалификации его действий с уголовно наказуемого деяния на административное правонарушение. «Формально его действия подпадали под иную квалификацию УК РФ, а именно ч. 1 ст. 159.3 УК РФ (мошенничество с использованием электронных средств платежа). Но в связи с тем, что общая сумма покупок была менее 2,5 тыс. руб., в его действиях усматривается состав административного правонарушения, предусмотренный ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ (мелкое хищение)», – пояснил адвокат.
«Далее доверитель дал показания, в которых детально изложил весь порядок своих действий, уделив особое внимание тому, что в магазине его никто не спрашивал о принадлежности банковской карты, а он никому не сообщал о том, что карта ему не принадлежит», – добавил Алексей Егоров.
Адвокат отметил, что следствие возбудило уголовное дело по тяжкому составу преступления, хотя в диспозиции п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ прямо указано на соблюдение важного условия для возбуждения такого уголовного дела (отсутствие признаков преступления, предусмотренного ст. 159.3 УК РФ). «Было бы наивно думать, что следствие просто ошиблось или поторопилось. Было очевидно, что на стадии расследования ни о каком прекращении речи быть не может, да и следствие было уверено в правильности квалификации. Надзирающий прокурор подписал обвинительное заключение именно по тяжкому составу, что свидетельствует о согласованности позиции органов следствия и прокуратуры в этом вопросе», – рассказал защитник.
«Мы с доверителем решили не идти против течения и изложить свою позицию уже в суде. По этой причине мы выработали позицию, при которой он полностью соглашается с обвинением, дает необходимые для последующей переквалификации показания и возмещает причиненный вред потерпевшему. Далее защита, не препятствуя расследованию, выходит в суд для рассмотрения по существу, где заявляет о неверной квалификации. В свою очередь, доверитель пояснит, что признает фактические обстоятельства дела в полном объеме, а вопрос квалификации его действий оставляет адвокату, при этом всецело полагаясь на справедливость суда», – пояснил Алексей Егоров
Адвокат отговорил доверителя от рассмотрения дела в особом порядке
«В день ознакомления с делом при составлении протокола в порядке ст. 217 УПК РФ доверитель вдруг изъявил желание рассмотреть дело в особом порядке. Скорее всего, он это сделал по причине того, что его друг, который также успел воспользоваться чужой картой, заявил о рассмотрении уголовного дела в особом порядке. Я разъяснил все последствия такого решения, что есть большая вероятность осуждения по вмененной статье. Кроме этого, я также указал на бесполезность рассмотрения уголовного дела в особом порядке. При наличии смягчающих обстоятельств (явка с повинной, раскаяние, возмещение вреда и отсутствие отягчающих обстоятельств) наказание будет в любом случае ниже двух третей наиболее строго наказания, и это при самом плохом исходе. В его же случае максимум – наказание с применением положений ст. 73 УК РФ», – сообщил Алексей Егоров.
По словам адвоката, уже после подписания протокола он убедил подзащитного в том, что в судебном заседании защита заявит о неверной юридической оценке его действий.
Рассмотрение дела в суде первой инстанции
Уголовное дело в отношении Алексея Пестова рассматривалось в Димитровском районном суде г. Костромы. В ходе судебного разбирательства подсудимый полностью признал свою вину в инкриминируемом ему деянии. Гособвинение, в свою очередь, поддержало предъявленное ему обвинение.
«В прениях сторон гособвинитель просил оставить квалификацию прежней, однако предложил снизить категорию преступления, назначить наказание в виде штрафа и освободить от наказания. Скорее всего, это было сделано для того, чтобы осужденный не обжаловал обвинительный приговор, так как каких-либо серьезных последствий для него бы не наступило. Таким образом, было бы сокрыто необоснованное возбуждение уголовного дела по тяжкой статье. Плюс доверитель лишился бы права на реабилитацию», – отметил Алексей Егоров.
По словам защитника, он строил свою речь в прениях на основе действующего уголовного закона с учетом разъяснений Постановления Пленума ВС РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате». «Так, я указал на явно завышенную и необоснованную квалификацию обвинением действий доверителя при наличии в Особенной части УК РФ ч. 1 ст. 159.3 УК РФ, которая наиболее подходит к рассматриваемой ситуации и относится к преступлениям небольшой тяжести. Вместе с тем, несмотря на наличие в действиях доверителя признаков состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159.3 УК РФ, сумма ущерба, причиненного потерпевшему, меньше необходимой для привлечения его к уголовной ответственности. В этой связи я обратил внимание суда на наличие в действиях доверителя признаков не уголовно наказуемого деяния, а административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ», – пояснил адвокат.
Суд первой инстанции оправдал обвиняемого за отсутствием состава преступления
Изучив обстоятельства уголовного дела, районный суд со ссылкой на п. 17 Постановления Пленума № 48 отметил, в каких случаях деяние следует квалифицировать по ст. 159.3 УК РФ. Согласно этим разъяснениям ответственность по вышеуказанной статье наступает за хищение имущества лицом с использованием поддельной или чужой кредитной, расчетной или иной платежной карты путем сообщения уполномоченному работнику кредитной, торговой или иной организации заведомо ложных сведений о принадлежности указанному лицу такой карты или путем умолчания о ее незаконном владении.
«Действия Алексея Пестова следует квалифицировать по ч. 1 ст. 159.3 УК РФ как мошенничество с использованием электронных средств платежа. Как следует из обвинения Пестову, причиненный им материальный ущерб потерпевшему составил 1339 руб. 81 коп., что согласно ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ относится к мелкому хищению чужого имущества. Согласно ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, имеющего все признаки преступления, предусмотренного настоящим Кодексом. Учитывая, что в действиях Пестова отсутствуют признаки уголовно наказуемого деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 159.3 УК РФ, а имеются признаки мелкого хищения, предусмотренного ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ, подсудимый Пестов подлежит оправданию за отсутствием в его действиях состава преступления», – отмечено в приговоре суда от 14 мая (имеется у «АГ»).
Потерпевший обжаловал приговор
Потерпевший Александр Лебедев обжаловал вынесенный судом оправдательный приговор в вышестоящую инстанцию, потребовав его отмены в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона.
В апелляционной жалобе (имеется у «АГ») он указал, что деяния Пестова следует квалифицировать именно по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ, поскольку в отношении потерпевшего было совершено именно преступление, а не административное правонарушение. В обоснование своих доводов он сослался на то, что действия подсудимого следовало оценивать исходя из п. 2 Постановления Пленума № 48, согласно которому, если обман не направлен непосредственно на завладение чужим имуществом, а используется только для облегчения доступа к нему, действия виновного образуют состав кражи или грабежа (в зависимости от способа хищения).
В возражениях на жалобу (есть у «АГ») Алексей Егоров пояснил: суд верно заключил, что в связи с умолчанием Пестовым сведений о принадлежности банковской карты иному лицу во время оплаты он совершил обман, посредством которого мог приобрести продукты питания, а не тайно похитил денежные средства непосредственно с банковского счета.
«Хищение денежных средств путем кражи, т.е. тайного хищения, предполагает их получение как в ходе непосредственного обналичивания, так и посредством перевода на иной, принадлежащий виновному, банковский счет, без введения в заблуждение относительно совершаемых действий иных лиц. В данном случае этого не произошло. Верховный Суд РФ в своем Постановлении Пленума № 48 от 30 ноября 2017 г. подробно изложил, в каких случаях незаконные действия с чужой банковской картой следует считать кражей», – настаивал защитник.
Оправдательный приговор устоял в апелляции
13 августа 2019 г. судебная коллегия по уголовным делам Костромского областного суда оставила оправдательный приговор в силе. В апелляционном определении судебная коллегия отметила, что суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства дела на основе представленных доказательств.
«Вопреки доводам апелляционной жалобы, в ходе судебного следствия не было установлено, что Пестовым совершены действия, подпадающие под признаки квалифицированной кражи», – заключил апелляционный суд.
Вторая инстанция также пояснила, что из описания преступного деяния по приговору суда и обвинительного заключения следует, что обвиняемый совершил противоправные деяния, расплатившись похищенной банковской картой, умолчав о том, что использует ее незаконно. «При таких обстоятельствах деяния Пестова подлежали бы квалификации по ч. 1 ст. 159.3 УК РФ. Криминообразующим признаком неквалифицированных хищений является стоимость похищенного имущества свыше 2,5 тыс. руб. Хищение чужого имущества, стоимость которого не превышает 1 тыс. руб., а также хищение чужого имущества более 1 тыс. руб., но не более 2,5 тыс. руб., при отсутствии квалифицированных хищений, в том числе ст. 158 и ст. 159.3, в силу прямого указания отнесено к мелкому хищению, подпадающему под признаки административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 7.27 КоАП РФ», – отметила апелляция.
Защитник оправданного прокомментировал судебные акты
Алексей Егоров назвал справедливым оправдательный приговор Димитровского районного суда г. Костромы. «Он вынесен в соответствии с действующим уголовным и уголовно-процессуальным законодательством. По моему мнению, суд принял единственно верное решение. Считаю, что немаловажную роль при вынесении оправдательного приговора сыграла категоричная позиция стороны защиты в вопросах юридической оценки действий моего доверителя. Рад, что мнение суда полностью совпало с мнением стороны защиты», – отметил он.
Адвокат также высоко оценил апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Костромского областного суда, «которая, рассмотрев жалобу потерпевшего, не нашла основания для ее удовлетворения, тем самым подтвердив правильность выводов, сделанных судом первой инстанции».
Алексей Егоров выразил надежду на то, что данный приговор в будущем будет своего рода указателем направления в вопросах юридической оценки действий лиц, совершивших аналогичные деяния.