священнослужитель в миру профессор медицины хирург в ф войно ясенецкий за годы войны спас

Атеистическая власть гоняла его по тюрьмам, а он сделал прорыв в медицине: впечатляющий список научных достижений святителя Луки

Приблизительное время чтения: 8 мин.

Служение святителя Луки (Войно-Ясенецкого) выпало на годы гонений на Русскую Церковь в XX веке. Он провел одиннадцать лет в тюрьмах, лагерях, ссылках. И при этом в 1946 году архиепископ Лука. получил Сталинскую премию I степени!

Гениальный хирург, автор знаменитых на весь мир научных трудов, спасший сотни жизней, Валентин Феликсович (так его звали в миру) Войно-Ясенецкий и сегодня имеет огромный авторитет среди медиков. Открытия и наработки святого доктора в самых разных областях медицины по сей день помогают врачам лечить больных. Об удивительной судьбе и духовном подвиге святителя Луки «Фома» писал не раз. А сейчас мы расскажем именно о некоторых его научно-медицинских достижениях.

Написал книгу «Очерки гнойной хирургии» — четкую инструкцию для хирургов на основе тридцатилетнего практического опыта.

Разработал в ней топографо-анатомическую концепцию хирургического лечения гнойных заболеваний. Следуя рекомендациям, изложенным в книге, и опытные, и начинающие врачи могли проводить операции даже в скромных условиях небольших периферийных больниц, при отсутствии антибиотиков, эффективных антибактериальных и противовоспалительных препаратов.

Совершил прорыв в лечении трахомы, широко распространенного среди крестьян в конце XIX — начале XX века офтальмологического заболевания.

«Болезнь-ослепительница», следствие грязи, нищеты, тесноты и постоянной задымлённости в избах, которые топились по-черному, поражала сотни тысяч людей: начинали слезиться и воспалялись глаза, наступала слепота. Войно-Ясенецкий сам провел тысячи офтальмологических операций, возвращал зрение пациентам считавшимся слепыми, излечивал целые семьи. Занимаясь лечением серпигинозных язв роговицы, Войно-Ясенецкий пришел к выводу, что во многих случаях причина заболевания кроется в воспалении слёзного мешка. Он предположил, что лечение таких язв должно начинаться с удаления пораженного слёзного мешка, настоял на неотложности этой операции, разработал методику такого удаления, инициировал организацию кратковременных курсов для врачей, на которых они знакомились с техникой разреза роговицы, и составил краткое практическое руководство для врачей по глазным болезням.

Исследовал и разработал методы лечения гнойного перитонита — опасного для жизни заболевания, возникающего в результате воспаления брюшины из-за воздействия микроорганизмов. Классифицировал гнойный перитонит как ограниченный, разлитой и общий. Призывал не путать «диффузный» и «общий» перитонит и усердно изучать бактериологию и этиологию (учение о причинах заболевания) перитонитов, доказывая, что гнойный перитонит может быть вызван любым микробом и их ассоциацией с преобладанием кишечной флоры. Современные ученые и сегодня продолжают доказывать правоту Войно-Ясенецкого на практике.

Стал новатором в лечении остеомиелита и практически основоположником в разработке методов проведения операций для пациентов с таким диагнозом.

Остеомиелит — гнойное воспаления костного мозга, при котором обычно поражаются все элементы кости (надкостница, губчатое и компактное вещество). Рекомендации доктора Войно-Ясенецкого по сей день помогают хирургам всего мира.

Внес огромный вклад в развитие регионарной анестезии —

щадящего по последствиям метода местной анестезии, обезболивания конкретной области тела, конечности, требующей оперативного вмешательства. Общая анестезия появилась раньше, но в XIX — начале XX века «усыпление» пациента хлороформом часто приводило к осложнениям и даже к смерти человека. Вплоть до второго десятилетия ХХ века нередкими были случаи, когда операция проводилась успешно, но человек умирал на операционном столе только потому, что не мог выйти из наркоза. Для земских врачей это порой становилось причиной отказа от наркоза при операциях или отказа от самой операции. Особенно остро проблема серьезных последствий анестезии для здоровья и самой жизни пациента стояла в военно-полевой хирургии, в условиях фронтовых медпунктов и госпиталей. Валентин Феликсович разрабатывал и продвигал методы местного обезболивания в клиниках и госпиталях, где ему приходилось работать, пропагандировал в своих научных статьях. В 1915 году в Петрограде вышла первая монография Войно-Ясенецкого «Регионарная анестезия». Позже, в 1916 году, хирург защитил докторскую диссертацию «О регионарной анестезии второй ветви троичного нерва».

Искал и находил новые «доступы» иглы к анатомически сложным нервным стволам, позволяющие провести регионарную анестезию сразу больших участков тела и целых конечностей.

Метод регионарной анестезии весьма сложен в исполнении. Он предполагает очень точное попадание иглы с новокаином или другим обезболивающим лекарством в периневральное пространство (пространство около нервного ствола), чтобы обезболить строго определенный участок тела, затрагиваемый при предстоящей операции. Хирург должен досконально знать анатомию, потому что к некоторым нервным стволам добраться иглой крайне сложно. Войно-Ясенецкий предложил, например, «простой и верный способ инъекции к седалищному нерву у самого выхода его из полости таза» или «способ инъекции к срединному нерву и регионарной анестезии всей кисти руки». В поисках удобного места введения анестезии на троичном нерве Валентин Феликсович промерил триста человеческих черепов.

Опытным путем разрабатывал способы оперативного лечения гнойных воспалительных процессов коленного сустава, рёберных хрящей, сухожилий, туберкулеза и других заболеваний.

Изучал механизмы возникновения нагноительных процессов в рёберных хрящах после сыпного тифа и предположил, что «в будущем бактериология сделает ненужными очень многие отделы оперативной хирургии».

Разработал новую хирургическую тактику во время операций по резекции крупных суставов при остеомиелите, что помогло профессору спасти конечности многим раненым на войне. В военных госпиталях проводил в день десятки операций: оперировал суставы, ампутировал конечности, удалял внутренние органы, сшивал части тела.

В.Ф.Войно-Ясенецкий во время операции в земской больнице

На основе богатейшего хирургического опыта дал классификацию абсцессов печени — сложно диагностируемого заболевания, при котором в печени образуется полость, заполненная гноем. Подробно проанализировал источники инфекции, причины возникновения, течение заболевания и его симптоматику, указав как явные, основные, так и редкие, непостоянные симптомы. Подробно описал виды доступов к полостям в зависимости от локализации абсцессов.

Во время Второй мировой войны прооперировал сотни раненых с гнойными, осложненными поражениями тазобедренных суставов, тех, кого большинство хирургов считало обреченными, спасая не только жизни, но и конечности раненых.

Оперировал и спасал больных, которых другие врачи признавали «безнадежными», доказывая, что шанс у пациента есть всегда.

Он писал: «Если не говорить о септических перитонитах, то, пожалуй, самое главное условие операции — срок ее производства. Если перитонит распознан очень рано и оперирован в первые часы, то смертных исходов почти не бывает; если же операция производится поздно, на 4-й день или еще позднее, то выздоровления составляют редкость. Шансы на благоприятный исход уменьшаются с каждым часом, и операцию у больного, поступившего поздно вечером, ни в коем случае нельзя откладывать до утра. Мы не разделяем взглядов хирургов, которые не оперируют вовсе позже 40 часов от начала болезни, но полагаем, что только явно безнадежных больных не следует оперировать, часов же считать не надо, если состояние больного позволяет предпринять операцию. При таком образе действий нам неоднократно удавалось спасать больных не только на третий, но даже на четвертый день болезни, как это было в случае прободения язвы желудка с разлитым перитонитом, оперированным в конце четвертых суток. У другого больного даже гнойно-гнилостное воспаление брюшины удалось излечить операцией на исходе четвертых суток».

Будучи универсалом и виртуозным хирургом, практиковался во всех областях хирургии, как то: рак молочной железы, пузырно-маточные свищи, резекции верхней челюсти и нейрохирургические операции у пациентов с опухолями головного мозга. Успешно оперировал больных с заболеванием желудка и желчных путей. Проводил хирургические вмешательства на позвоночнике, крупных суставах, кишечнике, селезенке, а также челюстно-лицевые, офтальмологические и гинекологические операции.

Занимался научными изысканиями в хирургии мягких тканей, челюстно-лицевой хирургии, анестезиологии, онкологии, хирургии острых воспалительных заболеваний органов брюшной и грудной полостей, перитонита и остеомиелита.

Написал целую библиотеку научных работ на темы: военно-полевая хирургия, анестезиология, медицинская психология, деонтология, теория клинического диагноза, социальная гигиена и организация здравоохранения, хирургия общая, абдоминальная и торакальная, урология, ортопедия.

Разработал методики следующих оперативных вмешательств:

Призывал коллег видеть в пациенте не «медицинский случай», а человека с ранимым сердцем

Святитель призывал врачей видеть в операционной не только очаг болезни, но самого пациента: «Приступая к операции, надо иметь в виду не только брюшную полость, а всего больного человека, который, к сожалению, так часто у врачей именуется “случаем”. Человек в смертельной тоске и страхе, сердце у него трепещет не только в прямом, но и в переносном смысле. Поэтому не только выполните весьма важную задачу подкрепить сердце камфорой или дигаленом, но позаботьтесь о том, чтобы избавить его от тяжелой психической травмы: вида операционного стола, разложенных инструментов, людей в белых халатах, масках и резиновых перчатках — усыпите его вне операционной. Позаботьтесь о согревании его во время операции, ибо это чрезвычайно важно».

«Какой бы ни был церковный праздник, — вспоминает доктор Левитанус, — какую бы службу ни служил он в церкви, но, если дежурный врач присылает шофера с запиской о том, что нужна профессорская консультация, Войно тут же поручает литургию другому священнику и незамедлительно выезжает к своим больным».

Хирург Валентина Николаевна Зиновьева, ученица Войно-Ясенецкого по госпиталю 1515, писала, что учил он своих помощников не только резать и шить, но еще и тому, что Зиновьева называет «человеческой хирургией». С каждым проходящим через его руки раненым Лука вступал как бы в личные отношения. Помнил каждого в лицо, знал фамилию, держал в памяти все подробности операции и послеоперационного периода. С двойным интересом подходил он к койке уже прооперированного: если самочувствие больного было хорошим и раны быстро заживали, это радовало профессора и в личном, и, так сказать, в общем плане. Значит, примененные в этом случае оперативные приемы и предварительные хирургические расчеты оказались верны. Значит, и в будущем удастся помогать кому-то этими же средствами…

Святитель писал, что на успех лечения влияют «доверие или недоверие врачу, глубина веры и надежды на исцеление или, наоборот, психическая депрессия, вызванная неосторожными разговорами врачей в присутствии больного о серьезности его болезни».

Вместо послесловия

По воспоминаниям доктора Ошанина, однажды после смерти пациента Войно-Ясенецкий потребовал, чтобы врач детально перечислила, что именно было сделано для погибшего пациента. Она принялась перечислять врачебные назначения, но потом махнула рукой и сама себя остановила: «Да что тут говорить! Больной все равно был обречен…» Спокойный, всегда невозмутимый профессор взорвался: «Вы не имели никакого права останавливать борьбу за жизнь больного! Вы даже думать о неудаче не имеете права! Только делать в с ё, что нужно! Делать ВСЁ, слышите?!»

Источник

Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий): святой целитель и великий патриот

Великая Победа 1945 года складывалась из многих миллионов больших и малых подвигов наших людей – как воевавших, так и трудившихся в тылу. Один из таких примеров – жизнь выдающегося хирурга и духовного пастыря – архиепископа Луки (в миру – Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого), канонизированного Русской Церковью. Жизнь, которая была единым духовным подвигом.

Будучи преследуем исключительно за отказ отречься от веры и проведя в ссылке 11 лет, этот хирург с мировым именем в самом начале Великой Отечественной войны пишет телеграмму Михаилу Калинину:

Прошу ссылку мою прервать и направить в госпиталь. По окончании войны готов вернуться в ссылку.

До Калинина телеграмма не дошла, но её заметили, и архиепископа Луку направили в военный госпиталь, где он, делая уникальные операции, спас множество жизней. А уже через год после Победы за свои научные труды был удостоен Сталинской премии – единственный из всех священников за всю историю СССР.

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. (Ив.15:13)

Будущий архиепископ и святой родился в 1877 году в Керчи в семье обедневших белорусских дворян Войно-Ясенецких. Что интересно, отец его был потомственным католиком, а мать – православной. Она воспитывала детей в православных традициях и активно занималась благотворительностью. Имея талант к рисованию, Валентин по окончании гимназии подал было документы в Академию художеств, но поразмыслив, предпочёл медицину «как более полезную обществу».

Учился на медицинском факультете Киевского университета, особенно преуспевая в изучении анатомии. Как писал он сам:

Умение весьма тонко рисовать и моя любовь к форме перешли в любовь к анатомии. Из неудавшегося художника я стал художником в анатомии и хирургии.

И вот, блестяще закончив обучение, Валентин вдруг снова удивил всех, заявив о желании стать земским врачом:

Я изучал медицину с исключительной целью: быть всю жизнь земским, мужицким врачом.

Впервые свои таланты молодой врач проявил в ходе Русско-японской войны, работая в эвакуационном госпитале в Чите, где заведовал хирургическим отделением и очень много оперировал. Именно там познакомился с медицинской сестрой Анной Ланской, которая стала его женой. Работал в больницах Симбирской, а затем Курской губерний. Уже тогда к медицине он относился как не просто к профессии, но как к служению – Богу и своему народу, причём без каких бы то ни было компромиссов.

Осенью 1908 года Валентин Войно-Ясенецкий уехал в Москву и поступил в экстернатуру при Московской хирургической клинике профессора Петра Дьяконова и начал писать докторскую диссертацию по новой тогда теме о местной анестезии, которую интенсивно изучал на практике. При этом прочёл более 500 источников на французском и немецком языках, причём французский ради этого выучил «с нуля».

Затем была Первая мировая война и снова работа в госпитале. В 1915 году Войно-Ясенецкий издаёт свою первую книгу «Регионарная (местная) анастезия», которую год спустя защитил как докторскую диссертацию. Однако вскоре у его жены, к тому времени подарившей ему четырёх детей, обнаружился почти неизлечимый в то время туберкулёз. Семья Войно-Ясенецких перебирается в Ташкент как местность с более подходящим для туберкулёзников тёплым и сухим климатом.

Кто пребывает во Мне, и Я в нём, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. (Ин. 15:5)

А потом начались события 1917 года. В городе шли перестрелки и бои, а хирург Войно-Ясенецкий безотказно лечил как «красных», так и «белых» раненых. За столь буквальное понимание «клятвы Гиппократа» он однажды едва не был расстрелян: кто-то донёс, что он укрывает дома и не выдаёт тяжелораненого есаула Комарчева. По счастью, здравомыслящий человек нашёлся и в ЧК: хирурга вернули в госпиталь к больным и раненым, где он в тот же день снова начал оперировать.

В 1919 году умерла жена Войно-Ясенецкого, который очень переживал и лично три дня читал над её телом Псалтырь. Именно эта трагедия ещё более обратила его к религии. В 1920 году, уже возглавив кафедру в образованном Ташкентском университете, Валентин Феликсович взял за правило перед каждой операцией крестить ассистента, хирургическую сестру и больного. Однажды один из оперируемых, татарин, спросил: «Зачем вы меня крестите? Я же мусульманин!» – и услышал в ответ: «Под Богом все едины«. Будущий архиепископ Лука уже тогда внутренне вступил на путь врачевания не только тел, но и душ человеческих, с которого не свернул затем на протяжении всей своей жизни.

При этом профессор Войно-Ясенецкий был активным мирянином и неоднократно выступал в храме с беседами о толковании Священного Писания. Когда в конце 1920 года на епархиальном собрании он произнёс речь о положении дел в епархии, впечатлённый ею епископ Туркестанский и Ташкентский Иннокентий (Пустынский) предложил Валентину Феликсовичу стать священником, на что тот сразу согласился. Уже 15 февраля 1921 года он был посвящён в сан иерея, после чего ходил оперировать в рясе и с крестом на груди, а в операционной установил икону Божьей Матери и молился перед нею перед началом каждой операции.

Вскоре отец Валентин был пострижен в монахи с именем Лука (что символично, ибо евангелист Лука по основной профессии был врачом). Притом что многие клирики уже тогда подверглись репрессиям, вскоре двумя отбывавшими под Самаркандом ссылку архиереями – епископом Волховским Даниилом (Троицким) и епископом Суздальским Василием (Зуммером) отец Лука был рукоположен во епископы.

Если Меня гнали, будут гнать и вас. (Ин. 15:20)

Для новой богоборческой власти это было уже слишком. Были инициированы студенческие митинги с требованием ареста епископа Луки, и уже через неделю он был арестован, хотя руководство университета выступало резко против. На допросе он не юлил и не скрывал своих убеждений:

Результат был предсказуем: боясь огласки, дело передали не в Ревтрибунал, а в комиссию ГПУ, и именно в Ташкентской тюрьме Войно-Ясенецкий закончил первую часть своего великого труда «Очерки гнойной хирургии». Когда владыку отправляли в Москву, многие прихожане, чтобы этому помешать, ложились на рельсы. Тем не менее система была неумолима: началась череда ссылок и заключений, длившаяся долгих 11 лет.

Но и по пути, и прибыв на место ссылки, епископ Лука продолжал делать операции и проповедовать, спасая кому тела, а кому – души. При этом он категорически отвергал попытки втянуть его в лоббируемое коммунистической властью «обновленчество» и отказывался служить в «обновленческих» церквях. В ответ следовали запреты на богослужения, проповеди и даже на благословение прихожан.

В конце концов несгибаемый епископ отправлен был в ещё более далёкую ссылку, по пути к месту которой едва не умер. Но очень скоро его вынуждены были вернуть и позволить лечить людей, т.к. в его отсутствие в больнице умер крестьянин, нуждавшийся в сложной операции, которую в тех краях, кроме Войно-Ясенецкого, делать было некому, после чего окрестные мужики взялись за вилы и принялись громить сельсовет и местный отдел ГПУ. А в 1925 году последовало освобождение и возвращение в Ташкент.

Но затем всё снова закрутилось. Единственным храмом в городе владели «обновленцы». В университет дорога была закрыта, и епископ Лука подал прошение об уходе на покой. Сам же продолжал принимать больных на дому и учить молодёжь. Закончил свои «Очерки гнойной хирургии».

«Претерпевший же до конца спасётся» (Мф. 10:22)

После освобождения в 1932 году епископ Лука возвращается в Ташкент, где оперирует, учит, занимается наукой. Чему немало способствовало то, что на операционный стол к нему попал личный секретарь Ленина Горбунов, и после успешной операции отношение властей к Войно-Ясенецкому заметно улучшилось. Но ненадолго – ведь оперирующий и спасающий людей «поп в рясе» воспринимался всеми как вызов системе.

В 1937 году владыке Луке и ещё нескольким архиереям и священникам инкриминируют создание «контрреволюционной церковно-монашеской организации». А ему, кроме того, ещё и умышленное убийство людей на операционном столе и – поскольку труды его широко издавались за границей – шпионаж в пользу иностранных государств. Несмотря на многодневные допросы «методом конвейера» (13 суток без сна), епископ Лука ничего не признал, показаний ни на кого не дал и даже объявил 18-дневную голодовку. Итогом стала в 1940 году новая ссылка – на 5 лет в Краснодарский край.

Власть словно разрывалась между желанием использовать огромный потенциал Войно-Ясенецкого и боязнью признать религиозную составляющую его служения, противоречащую официальному атеизму. Но тут началась война – и ссыльный профессор-епископ тут же отправляет ту самую телеграмму Калинину, после которой его направили в военный госпиталь, где он, несмотря на сильно пошатнувшееся здоровье, оперировал по 8-9 часов в день. А в декабре 1942 года «без отрыва от врачебной деятельности» епископ Лука был назначен архиепископом Красноярским и даже сумел добиться открытия в крае единственной на тот момент церкви.

В феврале 1944-го госпиталь переехал в Тамбов, и архиепископ Лука возглавил Тамбовскую кафедру. А в начале 1946 года заслуги владыки в области медицины были по достоинству оценены – ему была присуждена Сталинская премия первой степени. Из прилагавшихся к ней 200 тысяч рублей 130 тысяч архиепископ Лука тут же передал в помощь детским домам.

С 1946 года он возглавлял Крымскую епархию. Оставаясь лояльным советской власти, архиепископ Лука и тогда оставался самим собой – человеком, не идущим ни на какие нравственные компромиссы, когда дело касалось веры. Партийные чиновники, надзиравшие за религиозным направлением, постоянно жаловались, что Войно-Ясенецкий в кадровых вопросах по епархии с ними не «советуется». И более того – приближает священников, подвергшихся репрессиям в ходе гонений на Церковь. В качестве мелкой мести курсы для молодых крымских врачей, которые он вёл в своём архиерейском облачении, стараниями партийных чинуш вскоре прикрыли.

Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) явил нам блестящий пример несгибаемой веры, дополняемой талантом врача и учёного, поставленным на службу Богу и Родине. Фото: pravoslavie.ru

В 1955 году владыка полностью ослеп и вынужден был прекратить заниматься хирургией, но продолжал диктовать своим помощникам мемуары и активно проповедовал. Преставился архиепископ Лука 11 июня 1961 года, что символично – в «День всех святых, в земле Российской просиявших». 22 ноября 1995 года он был причислен к числу месточтимых святых, а в 2000 году Архиерейским собором Русской Церкви прославлен в Соборе новомучеников и исповедников Российских.

Все его дети, хотя и провели детство, не видя отца, своим призванием избрали медицину: сыновья Михаил и Валентин стали докторами медицинских наук, третий сын Алексей – доктором биологических наук, дочь Елена – врачом-эпидемиологом.

«Всё это дам тебе, если, пав, поклонишься мне» (Мф. 4:9)

Этими словами, согласно Евангелию, сатана пытался соблазнить Христа. Ведь как просто: только отрекись от Бога, измени Ему и Себе – и сразу получишь ВСЁ! В точности так же всю жизнь соблазняли атеистические власти СССР архиепископа Луку, обещая всё за отречение. Многих тогда сломали. Других уничтожили. Но, по счастью, немало было и таких, как архиепископ Лука, не сломавшихся и устоявших. Он писал:

Так называемый «научный» атеизм действительно противоречит религии. Но он есть лишь предположение некоторых образованных людей, недоказанное и недоказуемое. Попытка атеистов доказать недоказуемое невольно наводит на воспоминание стихов Пушкина:

Художник-варвар кистью сонной

Картину гения чернит

И свой рисунок беззаконный

Над ним бессмысленно чертит…

Всю свою жизнь архиепископ Лука вслед за множеством других верующих учёных доказывал единство и взаимное дополнение науки и религии, отрицавшееся официальной атеистической пропагандой СССР. 30 мая 1948-го на торжественном богослужении по поводу 25-летия своей пастырской деятельности он заявил:

Наука без религии – небо без солнца. А наука, облечённая светом, это вдохновенная мысль, пронизывающая ярким светом тьму этого мира.

Тем не менее и сегодня то и дело приходится слышать требования безбожников «изгнать попов» из школ, воинских частей, с телеэкранов, да и из медицины в том числе. Поминая постоянно христианам костры средневековой инквизиции, они, ничтоже сумняшеся, готовы возродить её и сегодня, но под своим руководством. Уничтожая, ссылая и терроризируя таких людей, как великий хирург и великий архипастырь архиепископ Лука, который уже на закате жизни горестно констатировал:

Как трудно мне было плыть против бурного течения антирелигиозной пропаганды и сколько страданий причинила она мне и доныне причиняет.

Он всё претерпел и одержал как минимум моральную победу над своими гонителями. Явив нам блестящий пример несгибаемой веры, дополняемой талантом врача и учёного, поставленным на службу Богу и Родине. Именно такими по духу людьми доныне стоит Россия, и именно их подвигом на самых разных направлениях одержаны все её победы.

Источник