субсидиарная ответственность при банкротстве юридического лица судебная практика 2020
Несмотря на всеобщую тенденцию привлечения к субсидиарной ответственности всех и вся (по статистике Федресурса судами за 2019г. удовлетворено треть заявлений), которая поддерживается Верховным Судом, внимательное изучение судебных актов высшей инстанции дает ориентиры при выстраивании линии защиты по делам о привлечении к субсидиарной ответственности. Иными словами, даже в судебных решениях Верховного Суда, вынесенных с «обвинительным уклоном» по отношению к контролирующим должника лицам, следует искать руководящие разъяснения Закона о банкротстве, которые подлежат применению всеми нижестоящими судами и могут быть выгодно использованы для защиты ответчиков.
Кейс
Советом директоров общества «Теплоучет» в составе Арефьева М.Ю., Дыдычкина А.В., Ковалева Д.А. и Лапенка Б.С. 20.07.2016 приняты решения об обращении в адрес компании с заявлением о принятии общества «Теплоучет» в состав участников компании «Сварог» с предполагаемым размером доли 57,0705% и одобрении крупной сделки по внесению в уставный капитал компании вклада в виде прав требования по обязательствам, вытекающим из договоров, заключенных с предприятием и обществом с ограниченной ответственностью «ИТБ» (дебиторская задолженность). По акту приема-передачи от 20.07.2016 должник передал компании «Сварог» права требования на общую сумму 867 979 883 руб. 88 коп. к предприятию и обществу «ИТБ», стоимость переданных прав определена в размере 610 568 194 руб. В результате совершенной сделки должник получил долю в уставном капитале компании в размере 57,0717%.
Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 21.07.2016 (то есть спустя год и один день) возбуждено дело о банкротстве общества «Теплоучет»; впоследствии должник был признан несостоятельным (банкротом).
Полагая, что банкротство должника вызвано действиями Арефьева М.Ю., Дыдычкина А.В., Ковалева Д.А. и Лапенка Б.С. как контролирующих лиц, предприятие обратилось в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности.
Предприятие указало, что они одобрили сделку по внесению вклада в уставный капитал компании, ссылалось на наличие в этой сделке предусмотренных пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве признаков подозрительной (неравноценной) сделки. В частности, обращало внимание на имеющийся в материалах дела отчет об оценке, согласно которому рыночная стоимость доли в уставном капитале компании в размере 57,0717% составляет 367 000 000 руб.; в результате совершения данной сделки должник утратил возможность истребования реальной ко взысканию дебиторской задолженности и удовлетворения за ее счет требований кредиторов должника с учетом финансового состояния предприятия, размера и ликвидности его активов, не получив при этом взамен равноценного встречного предоставления. По мнению предприятия, действия ответчиков по совершению этой сделки явились причиной банкротства должника.
Суды отметили, что в результате совершения сделки по внесению вклада в уставный капитал компании финансовое состояние должника не изменилось. Доказательства того, что действительная стоимость дебиторской задолженности предприятия на момент ее передачи в уставный капитал компании эквивалентна размеру самих требований, отсутствуют. При этом приобретенная должником доля участия в компании впоследствии включена в конкурсную массу.
Отказывая в ходатайстве о привлечении компании «Сварог» к участию в обособленном споре в качестве соответчика, суды указали на недоказанность наличия у нее статуса контролирующего лица.
Правовая позиция ВС
Верховный Суд отменил решения нижестоящих судов при этом было дано несколько важных разъяснений, которые могут быть использованы для защиты от привлечения к субсидиарной ответственности.
Для установления того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, Верховный Суд выделил три критерия:
1) наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника (что, например, исключает из круга потенциальных ответчиков рядовых сотрудников, менеджмент среднего звена, миноритарных акционеров и т.д., при условии, что формальный статус этих лиц соответствует их роли и выполняемым функциям);
В данном кейсе доводы предприятия (заявителя) соответствовали условиям вышеупомянутой презумпции и бремя их опровержения в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации должно было перейти на ответчиков. Однако, суды не дали оценки доводам и доказательствам, на которые ссылалось предприятие, освободив тем самым ответчиков от обязанности их опровержения, что противоречит принципам равноправия и состязательности сторон в процессе судопроизводства.
Верховный Суд также разъяснил применение критерия N 3.
Ответчики являлись членами совета директоров должника. Статус члена совета директоров (для целей привлечения лица к субсидиарной ответственности) предполагает наличие возможности оказывать существенное влияние на деятельность должника. В то же время одобрение одним из членов совета директоров (либо иного коллегиального органа) существенно убыточной сделки само по себе не является достаточным для констатации его вины в невозможности погашения требований кредиторов и привлечения его к субсидиарной ответственности.
К ответственности подлежит привлечению то лицо, которое инициировало совершение подобной сделки и (или) получило (потенциальную) выгоду от ее совершения. Поэтому необходимо определять степень вовлеченности каждого из ответчиков в процесс вывода спорного актива должника и их осведомленности о причинении данными действиями значительного вреда его кредиторам.
Кроме этого, Верховный Суд признал незаконным отказ судов привлечь к участию в споре компанию «Сварог» в качестве соответчика по мотиву отсутствия у нее статуса контролирующего лица. Как указал Верховный Суд, вопрос о наличии подобного статуса является предметом исследования при рассмотрении требования по существу, а не при разрешении ходатайства процессуального характера. При этом суд должен оценивать доводы лица, заявляющего подобное ходатайство, по внешним первичным признакам на предмет того, имеет ли потенциальный ответчик отношение к спору.
По мнению Верховного Суда данных доводов было достаточно для удовлетворения ходатайства предприятия и привлечения компании к участию в настоящем споре в качестве соответчика.
ВЫВОДЫ:
Этим Определением Верховный Суд в очередной раз дает нижестоящим судам указание детально разбираться в основаниях привлечения к субсидиарной ответственности каждого из ответчиков в деле. Можно сказать, что это отказ от подхода «чесать всех под одну гребенку». Ведь в реалиях сегодняшнего дня стало практически нормой привлекать к субсидиарной ответственности любые лица, указанные заявителем в качестве Ответчиков. При этом суд первой инстанции очень часто не утруждает себя детальным разбором «степени вовлеченности каждого из ответчиков». А вышестоящие суды просто соглашаются с выводами первого решения по делу.
Второй важный момент разбираемого Определения – это три критерия для установления вины привлекаемых лиц:
Еще один аргумент разбираемого Определения в пользу членов Совета директоров: «одобрение одним из членов совета директоров (либо иного коллегиального органа) существенно убыточной сделки само по себе не является достаточным для констатации его вины». Здесь Верховный Суд призывает не ограничиваться формальными признаками – наличие или отсутствие одобрения сделки членом Совета директоров. В конце концов в обычный функционал Совета директоров как раз и входит одобрение сделок, подпадающих под критерии крупных или сделок с заинтересованностью. Речь идет о том, что необходимо тщательно исследовать и квалифицировать участие каждого лица привлекаемого к субсидиарной ответственности на предмет наличия в его действиях по одобрению конкретной сделки умысла и вины.
Наконец, Верховный суд в очередной раз напоминает, что бремя доказывания распределено соответствующими презумпциями Закона о банкротстве. Общая направленность этих презумпций – обвинительная. Это означает, что не заявитель должен доказывать наличие вины ответчиков, а ответчики (лица, привлекаемые к субсидиарной ответственности) должны доказывать отсутствие вины, то есть опровергать презумпции соответствующими доказательствами. Собственно непонимание этого важного положения Закона о банкротстве, наверное, в половине случаев приводит к отсутствию качественно выстроенной защиты ответчиков и привлечению их к субсидиарной ответственности в «полуавтоматическом режиме».
Таким образом, нам, юристам, специализирующимся на банкротстве, надо стремиться даже из «кислых» судебных актов делать выжимку хорошую, бодрящую и заряжающую «витаминами» дела наших клиентов.
Подписывайтесь на мой канал в Телеграме, посвященный банкротству: «Банкротный волк»
Самые распространенные основания для отмены актов по субсидиарной ответственности
Самые распространенные основания для отмены актов по субсидиарной ответственности
Как помочь своему делу попасть в заветные проценты отмены судебных актов?
Какие нарушения режут глаз судей? Предлагаю рассмотреть нашумевшие акты Верховного суда РФ по привлечению к субсидиарной ответственности и проанализировать по каким основаниям ВС РФ чаще всего отменял акты нижестоящих инстанций.
Согласно отчету Судебного департамент при ВС РФ делам о банкротстве за 1-е полугодие 2020 г. было рассмотрено 1870 заявлений о субсидиарной ответственности. [1] Сам Верховный суд РФ за первые полгода 2020г. рассмотрел по существу 4 дела (отказных определений около 400 штук). Данное соотношение (4 к 400) соответствует общей статистике передаваемых на рассмотрение дел в размере 1%.
Кассационную инстанцию рассмотрим на примере Арбитражного суда Московского округа: за 6 месяцев рассмотрено 3114 дел по банкротству (около 800 дел по субсидиарной ответственности – Прим. Автора). Количество дел, по которым судом кассационной инстанции отменены судебные акты, за первое полугоде 2020 года составило 9,4 % от числа рассмотренных, по которым изменены судебные акты – 73 дела или 0,5%[2].
Согласно данным расширенного заседания президиума Девятого арбитражного апелляционного суда по подведению итогов работы суда за первое полугодие 2020 года процент отмены составил 13% от числа рассмотренных. В первом полугодии 2019 года было 14 %.[4]
В среднем Верховный суд РФ отменяет около 1% дел по поступившим жалобам, по отменам в кассации округов статистика варьируется от 9% до 1%, средние показатели около 5 %, процент отмены в апелляционной инстанции равен примерно 10- 14%.
Согласно ст. 288 АПК РФ основаниями для изменения или отмены являются несоответствие выводов суда, содержащихся в решении, постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, и имеющимся в деле доказательствам, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
В рамках данного исследования мы сосредоточимся больше на существенных нарушениях норм материального права. Для структурирования изложения предлагаю рассмотреть общий предмет доказывания по привлечению к субсидиарной ответственности. Предметом доказывания являются только юридические факты основания иска и возражений против него, на которые указывает норма материального права, подлежащая применению. Для составления обоснованной жалобы необходимо понимать какой элемент предмета доказывания суды упустили/ неверно истолковали/ применили неподходящую норму права и/или неверно определили предмет доказывания.
В предмет доказывания для привлечения к субсидиарной ответственности по указанному основанию будут входить следующие обстоятельства:
1. Статус контролирующего должника лица (далее – КДЛ) у ответчика;
2.Негативные последствий в виде невозможности полного погашения требований кредиторов (правовые презумпции в виде совершение сделки + существенный вред; непередача документации и материальных ценностей/ искажение данных + невозможность формирования конкурсной массы; требования налогового органа 50 % и т.д.).
3.Причинно-следственная связь действия/бездействия КДЛ с этими последствиями (презюмируется, пока не доказано иное);
4. Вина в действиях контролирующего должника лица (презюмируется, пока не доказано иное);
5. Размер субсидиарной ответственности.
Далее рассмотрим детальнее на конкретных судебных актах примеры нарушения норм материального права с правовым обоснованием.
Элемент с которого начинается каждое дело о субсидиарной ответственности, это определение круга виновных субъектов (контролирующих должника лиц).
Суды часто при отмене судебных актов ссылаются на неверное применение судами нижестоящих инстанций норм о контролирующем должнике лице. Наблюдается тенденция расширения понимания статуса и выхода за правовые презумпции. Согласно определению из ст. 61.10 закона о банкротстве контролирующее должника лицо (далее –КДЛ) – это лицо, имеющее право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.
Согласно п.5 ст. 61.10 Закона о банкротстве Арбитражный суд может признать лицо контролирующим должника лицом по иным основаниям, например в случае получения существенного актива Должника (п.7 Постановления Пленума 53).
Например, в деле о статусе наличии статуса КДЛ у Президента компании ВС РФ при отмене судебных актов указал следующее:
«Установление фактического контроля не всегда обусловлено наличием (отсутствием) юридических признаков аффилированности, так как конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, в раскрытии своего статуса контролирующего лица не заинтересован и старается завуалировать возможность оказания влияния на должника.
Статус контролирующего лица устанавливается в том числе через выявление согласованных действий между бенефициаром и подконтрольной ему организацией, которые невозможны при иной структурированности отношений»[5].
Суд кассационной инстанции неверно применил нормы о КДЛ, не признав Президента таковым при доказанности наличия фактического контроля.
Признак фактического контроля как определяющий статус КДЛ в последнее время часто встречается в судебных актах. Основанием для отмены нижестоящих актов является формальный подход к кругу субъектов привлечения. Рассмотрим дело группы «УГМК-Рудгормаш» по привлечению бенефициаров за реализацию бизнес-модели по минимизации налоговых отчислений.
«Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, то такое лицо подлежит признанию контролирующим должника. При этом суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.
Суды в нарушение положений статей 71, 168, 170 АПК РФ по существу доводы уполномоченного органа не рассмотрели, ограничившись констатацией того, что компания не является контролирующим должника лицом. Однако данный вопрос не имел принципиального значения для принятия решения по существу спора»[6].
Крайне резонансным стало дело о привлечении детей к субсидиарной ответственности. Более детально можно прочитать в моей статьей «Семейная порука: дети ответят за долги родителей»[7].
«Суды не учли, что вред кредиторам может быть причинен не только доведением должника до банкротства, но и умышленными действиями, направленными на создание невозможности получения кредиторами полного исполнения за счет имущества контролирующих лиц, виновных в банкротстве должника, в том числе путем приобретения их имущества родственниками по действительным безвозмездным сделкам, не являющимся мнимыми, о вредоносной цели которых не мог не знать приобретатель.
ВС РФ установил, что несовершеннолетние дети контролирующих лиц не привлекаются к субсидиарной ответственности автоматически, «к несовершеннолетним детям контролирующих лиц не применяется презумпция контролирующего выгодоприобретателя». ВС РФ спустил на новое рассмотрение с целью установления : какими же действиями был причинен вред кредиторам, кто стал реальным выгодоприобретателем по сделкам, были ли дети контролирующими должника лицами. Однако, что отписал Арбитражный суд города Москвы это совсем другая история
Очень часто суды неправильно применяют презумпцию по непередаче документов, забывая про обстоятельства, свидетельствующие о том, что отсутствие указанной документации препятствует дальнейшему производству по делу о банкротстве должника, в том числе, обстоятельства, затрудняющие формирование конкурсной массы. Также при исследовании предмета доказывания по этой презумпции судам необходимо анализировать меры, который предпринимает Арбитражный управляющий по поиску отсутствующих документов и была ли объективная невозможность передачи (утрата в пожаре, изъятие правоохранительными органами).
Например, дело об отказе в истребовании материальных ценностей в виде банкоматов у руководителя, ВС РФ отказал в иске ввиду невозможности истребования имущества внатуре. «Когда из-за противоправных действий (бездействия) руководителя, не обеспечившего сохранность имущества, оно выбыло из собственности возглавляемой им организации и поступило третьим лицам, защита конкурсной массы должна осуществляться путем предъявления иска о возмещении руководителем убытков (пункт 1 статья 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации) или о привлечении его к субсидиарной ответственности (если эти действия (бездействие) не только привели к убыткам, но и стали необходимой причиной банкротства; глава III.2 Закона о банкротстве)».[9]
В другом деле Верховного суда о привлечении к субсидиарной ответственности за непередачу документов была установлена объективная невозможности исполнения и судебные акты нижестоящих инстанций были отменены: «При изъятии документации должника правоохранительными органами возникает объективная невозможность исполнения руководителем обязанности по ее передаче арбитражному управляющему. Когда передача документации становится невозможной ввиду объективных факторов, находящихся вне сферы контроля директора, соответствующая презумпция применена быть не может».[10]
В предмет доказывания предусмотренный п.1 ст. 61.12 Закон о банкротстве входит установление дополнительно следующих обстоятельств:
1. Возникновение одного из условий, перечисленных в п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве и установление даты возникновения обстоятельства;
2. Факт неподачи в суд заявления о банкротстве должника или несозыва внеочередного общего собрания участников должника для принятия решения о подаче заявления в суд о банкротстве должника;
3. Объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного п. 2 ст. 9 Закона о банкротстве.
При отмене судебных актов часто встречается такие основания как: неверное определения момента возникновения обязанности по подаче и размера ответственности, возникшего после этой даты.
3 декабря 2020г. ВС РФ рассмотрит дело о моменте возникновения признаков неплатежеспособности и субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве.[11]
В другом деле судами нижестоящих инстанций были допущены нарушения, связанные с неправильным определением размера ответственности, возникшего после обязанности подать заявление. «Суды фактически квалифицировали срок возникновения обязательства в качестве срока его исполнения, ошибочно смешав названные понятия.
Таким образом, решая вопрос о том, какие обязательства могут быть отнесены к периоду с момента истечения срока на подачу заявления о банкротстве до даты возбуждения дела, на судах лежит задача попредметно проанализировать положенные в основание требований к должнику сделки, принимая во внимание правовую природу соответствующих обязательств, и с учетом этого определять, относится ли возникновение требования к спорному периоду либо нет».[12]
Иногда встречаются более глобальные позиции ВС РФ затрагивающие природу субсидиарной ответственности, данные положения норм материального права выходят за общий стандарт доказывания по ст.61.11, 61.12 Закона о банкротстве.
Субсидиарная ответственность не является способом для решения корпоративного конфликта. «Таким образом, требование о привлечении к субсидиарной ответственности в материально-правовом смысле принадлежит независимым от должника кредиторам, является исключительно их средством защиты. Предъявление подобного иска по существу может быть расценено как попытка Кругляковых компенсировать последствия своих неудачных действий по вхождению в капитал должника и инвестированию в его бизнес. В то же время механизм привлечения к субсидиарной ответственности не может быть использован для разрешения корпоративных споров»[13].
Долг по субсидиарной ответственности передается по наследству. «Долг, возникший из субсидиарной ответственности, должен быть подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (ст. 1064 ГК РФ).
Долг наследодателя, возникший в результате привлечения его к СО, входит в наследственную массу. Иное толкование допускало бы возможность передавать наследникам имущество, приобретенное (сохраненное) наследодателем за счет кредиторов незаконным путем, предоставление такому имуществу иммунитета от требований кредиторов несправедливо»[14].
Оснований для отмены судебных актов множество, в том числе по сроку исковой давности, применимому праву (ст. 10 V 61.11 61.12), процессуальным нарушениям и т.д.
Дерзайте и у вас все получится!
[1] http://www.cdep.ru/. /sudebna. /2020/AC1a_svod-6m-2020.xls
[5] Определение ВС РФ от 07.10.2019 № 307-ЭС17-11745 (2):
[6] Определение ВС РФ от 25 сентября 2020 года № 310-ЭС20-6760
[8] Определение ВС РФ от 23.12.2019 по делу № А40-131425/2016 (305-ЭС19-13326)
[9] Определение ВС РФ от 08.10.2020г. № 305-ЭС20-1476 (2)
[10] Определение ВС РФ от 30.09.2019 № 305-ЭС19-10079:
[11] Определение о передаче от 02.11.2020 по делу А40-170315/2015 (305-ЭС20-11412)
[12] Определение ВС РФ от 28 сентября 2020 года № 310-ЭС20-7837
[13] Определение ВС РФ от 28 сентября 2020 года № 310-ЭС20-7837
[14] Определение ВС РФ от 11.11.2019 № 303-ЭС19-15056:
К вопросу о правах лица, привлеченного к субсидиарной ответственности
Не секрет, что на протяжении нескольких последних лет как законодатель, так и правоприменитель в лице Верховного Суда Российской Федерации существенно пересмотрели нормативное регулирование и правовое применение института субсидиарной ответственности, начиная от презумпции невиновности контролирующих должника лиц (КДЛ), до фактически ее отмены и закрепления «презумпции вины» КДЛ в банкротстве должника. При этом фокус доказывания в процессах о привлечении к субсидиарной ответственности сместился именно в возложении на КДЛ обязанности доказать свою невиновность.
Суть субсидиарной ответственности — это возложение на контролирующее должника лицо ответственности за убытки, причиненные кредиторам, в связи с недобросовестным ведением бизнеса его бенефициаром. Субсидиарная ответственность является, пожалуй, самой строгой из всех видов гражданско-правовой ответственности. На КДЛ возлагаются все неисполненные обязательства перед кредиторами, и даже процедура его банкротства как физического лица не влечет прекращение таких обязательств.
Одним из основополагающих принципов права является так называемый принцип единства прав и обязанностей, что означает присутствие сбалансированных и взаимно корреспондирующих прав и обязанностей. Иными словами, не может быть прав без обязанностей, а обязанностей без прав. То есть в случае возникновения у лица каких-либо обязанностей, у него в обязательном порядке должны возникнуть вытекающие из таких обязанностей соразмерные им права.
Таким образом, в случае привлечения лица к субсидиарной ответственности у него неизбежно возникают и соответствующие права, вытекающие из такой ответственности. Указанная логика нашла свое отражение и в руководящих постановлениях высшей судебной инстанции Российской Федерации.
Как указано в пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), должник, по обязательствам которого контролирующее лицо привлекается к субсидиарной ответственности, с момента принятия к производству в деле о банкротстве контролирующего лица требования, вытекающего из возмещения последним вреда, в том числе в период приостановления рассмотрения данного требования (абзац четвертый пункта 6 статьи 61.16 Закона о банкротстве), пользуется правами и несет обязанности лица, участвующего в деле о банкротстве контролирующего должника лица. Он вправе знакомиться с материалами дела, заявлять возражения по требованиям других кредиторов и относительно порядка продажи имущества контролирующего лица, обжаловать судебные акты, требовать отстранения арбитражного управляющего, участвовать без права голоса в собраниях кредиторов и т.д.
Собственно, как неоднократно отмечено в сложившейся судебной практике (Определение Верховного Суда РФ от 27.11.2019 № 304-ЭС19-21117, Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 12.08.2019 по делу № А03-7718/2016, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.08.2020 по делу № А40-29916/2018) для возникновения возможности реализации таких процессуальных прав достаточно принятия судом к производству в деле о банкротстве должника (пункт 6 статьи 61.16 Закона о банкротстве, пункт 37 Постановления № 53) заявления о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности, а также принятия судом к производству соответствующего заявления должника в деле о банкротстве контролирующего лица.
В таком случае принцип юридического равенства (статья 8 АПК РФ пункт 1 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, далее – ГК РФ) требует паритетной судебной защиты и для другой стороны спорного правоотношения, которой является контролирующее должника лицо.
Как уже указывалось, субсидиарная ответственность является экстраординарным механизмом защиты нарушенных прав кредиторов, то есть исключением из принципа ограниченной ответственности участников и правила о защите делового решения менеджеров, а иск о привлечении к субсидиарной ответственности представляет собой групповой косвенный иск, так как предполагает предъявление полномочным лицом в интересах группы лиц, объединяющей правовое сообщество кредиторов должника, требования к контролирующим лицам, направленного на компенсацию последствий их негативных действий по доведению должника до банкротства. Из этого следует, что контролирующее должника лицо, привлеченное к субсидиарной ответственности, противостоит в этом правоотношении должнику в лице конкурсного управляющего и сообществу кредиторов. Соответственно, контролирующее должника лицо вправе представлять свои возражения относительно предъявляемых ему требований, а значит – вправе оспаривать доводы, положенные в основу таких требований.
В данной связи, считаем возможным обратить внимание юридического сообщества на любопытную правоприменительную практику определения судами прав лица, привлеченного к субсидиарной ответственности.
В настоящее время в Арбитражном суде Омской области рассматривается дело о банкротстве ООО «Ликеро-водочный завод «ОША» (А46-16749/2018), возбужденное по инициативе ФНС России.
09 августа 2019 года ФНС России обратилась в Арбитражный суд Омской области с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих ООО «ЛВЗ «ОША» лиц, в том числе – Веретено В.К.
Определением Арбитражного суда Омской области от 20 марта 2020 года по делу №А46-16749/2018 заявление уполномоченного органа удовлетворено частично, установлено наличие оснований для привлечения Веретено Владимира Константиновича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника – ООО «ЛВЗ «ОША».
Постановлением Восьмого Арбитражного апелляционного суда от 26.10.2020 по делу № А46-16749/2018 определение Арбитражного суда Омской области от 20 марта 2020 года по делу №А46-16749/2018 оставлено без изменения.
Постановлением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 09.03.2021 по делу № А46-16749/2018 определение Арбитражного суда Омской области от 20.03.2020 и постановление Восьмого Арбитражного апелляционного суда от 26.10.2020 по делу №А46-16749/2019 в части привлечения Веретено В.К. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника оставлено без изменения.
17.05.2021 Веретено В.К. обратился в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации с кассационной жалобой на вышеуказанные судебные акты.
Определением Верховного Суда Российской Федерации от 07.07.2021 № 304-ЭС21-9091 отказано в передаче кассационной жалобы Веретено В.К., поданной в Верховный Суд Российской Федерации, для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.
При этом в основу как заявления налогового органа, так и решения суда о привлечении к субсидиарной ответственности положено следующее.
Решением МИФНС России № 4 по Омской области от 28.10.2016 № 51221099 (далее – Решение от 28.10.2016 № 51221099) ООО «ЛВЗ «ОША» привлечено к ответственности за совершение налогового правонарушения, начислена недоимка по налогам в сумме 346 133 004 рубля, а также пени в размере 121 185 873 рубля. После того, как данное решение не было исполнено, налоговый орган обратился с заявлением о признании ООО «ЛВЗ «ОША» несостоятельным (банкротом).
Определением Арбитражного суда Омской области от 12.08.2019 по делу № А46-16749/2018 в отношении ООО «ЛВЗ «ОША» введена процедура наблюдения. Этим же Определением в реестр требований кредиторов ООО «ЛВЗ «ОША» включены требования ФНС России в сумме 474 912 591,57 рублей, возникшие на основании решения вышеуказанного решения налогового органа, вынесенного по результатам выездной налоговой проверки ООО «ЛВЗ «ОША».
Решением Арбитражного суда Омской области от 20.01.2020 по делу № А46-16749/2018 ООО «ЛВЗ «ОША» признано несостоятельным (банкротом); в отношении него открыто конкурсное производство.
Решением МИФНС России № 4 по Омской области от 27.06.2018 № 03-21/56391621 (далее – Решение от 27.06.2018 № 03-21/56391621) ООО «ЛВЗ «ОША» привлечено к ответственности за совершение налогового правонарушения, налогоплательщику начислены суммы неуплаченных налогов и пеней, а также определены штрафные санкции на общую сумму 2 495 532 752,45 рубля.
Признавая обоснованным заявление ФНС России о привлечении к субсидиарной ответственности Веретено В.К., суды всех инстанций согласились с доводом налогового органа о том, что «в ходе мероприятий налогового контроля в отношении должника установлены фактические обстоятельства, которые свидетельствуют о недобросовестном характере действий должностных лиц ООО «ЛВЗ «ОША», создании ими с помощью инструментов, используемых в гражданско-правовых отношениях, схем снижения налоговых обязательств путем неотражения в установленном законом порядке производства и реализации продукции, вывода прибыли от такой деятельности из оборота должника в нарушение законодательства». При этом, как следует из текстов судебных актов, Веретено В.К. был привлечен к субсидиарной ответственности именно на основании выводов, сделанных налоговым органом по результатам выездное налоговой проверки ООО «ЛВЗ «ОША» за 2014-2015 годы.
Между тем, ООО «ЛВЗ «ОША» обжаловало решение инспекции, вынесенное по результатам выездной налоговой проверки за 2014-2015 годы (от 27.06.2018 № 03-21/56391621) в рамках дела № А46-5513/2019. Полагая, что, коль скоро Веретено В.К. привлечен к субсидиарной ответственности именно на основании результатов данной проверки, он последовательно предпринимал попытки принять участие в рассмотрении данного спора. Так, 01.12.2020 им в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа было заявлено ходатайство о привлечении его к участию в рассмотрении кассационной жалобы ООО «ЛВЗ «ОША» на судебные акты по делу № А46-5513/2019. В удовлетворении данного ходатайства судом округа было отказано. Постановлением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 25.01.2021 по делу № А46-5513/2019 в удовлетворении кассационной жалобы ООО «ЛВЗ «ОША» было отказано.
25.03.2021 Веретено В.К. была подана кассационная жалоба в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ на указанное постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа. При этом в обоснование своего права на участие в деле № А46-5513/2019, равно как и права на подачу такой кассационной жалобы, Веретено В.К. указывал как раз на то обстоятельство, что выводы, сделанные налоговым органом по итогам выездной налоговой проверки ООО «ЛВЗ «ОША» за 2014-2015 годы, положены в основу Определения Арбитражного суда Омской области от 20 марта 2020 года по делу №А46-16749/2018 о привлечении Веретено В.К. к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ЛВЗ «ОША». Более того, выводы, сделанные судами в судебных актах по делу № А46-5513/2019, положены в основу судебных актов судов апелляционной и кассационной инстанций по делу о привлечении Веретено В.К. к субсидиарной ответственности.
При этом Веретено В.К. в данном случае руководствовался правовой позицией, сформулированной Верховным Судом Российской Федерации (определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757(2,3)), согласно которой принцип юридического равенства (статья 8 АПК РФ, пункт 1 статьи 1 ГК РФ) требует паритетной судебной защиты и для другой стороны спорного правоотношения, которой является контролирующее должника лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности.
Однако Определением судьи Верховного Суда РФ Завьяловой Т.В. от 20.05.2021 № 304-ЭС21-5923 по делу № А46-5513/2019 производство по данной жалобе Веретено В.К. было прекращено, поскольку «судебные акты не приняты о его правах и обязанностях, не создают препятствий для реализации субъективных прав» (стр. 5 Определения от 20.05.2021 № 304-ЭС21-5923).
То есть в данном Определении сделан вывод, что привлечение лица к субсидиарной ответственности не порождает у него никаких прав, корреспондирующих обязанностям, вытекающим из такой ответственности.
Как уже указывалось, с кассационной жалобой по делу А46-16749/2018 Веретено В.К. обратился 17.05.2021.
20.05.2021 было вынесено Определение судьи Верховного Суда Российской Федерации Завьяловой Т.В. № 304-ЭС21-5923 по делу № А46-5513/2019, содержащее вывод о непричастности Веретено В.К. к действиям налогоплательщика.
15.06.2021 Веретено В.К. с учетом вышеуказанной правовой позиции, сформулированной судьей Верховного Суда Российской Федерации Завьяловой Т.В., было подано дополнение к кассационной жалобе по делу № А46-16749/2018, к которому было приложено вышеуказанное Определение судьи Верховного Суда Российской Федерации Завьяловой Т.В. № 304-ЭС21-5923 по делу № А46-5513/2019, а также содержались доводы о невозможности одновременного существования двух судебных актов, содержащих диаметрально противоположные правовые позиции.
07.07.2021 судьей Верховного Суда Российской Федерации Разумовым И.В. было вынесено Определение, в котором содержится вывод о том, что Веретено В.К. причастен к действиям налогоплательщика, полностью противоречащее ранее вынесенному Верховным Судом Российской Федерации судебному акту судьи Завьяловой Т.В.
Таким образом, один судебный акт судьи Верховного Суда Российской Федерации (о необходимости привлечения к субсидиарной ответственности участника общества на основании решения налогового органа) противоречит другому, ранее вынесенному судебному акту судьи Верховного Суда Российской Федерации (о том, что такое решение налогового органа не порождает никаких прав и обязанностей для участника общества и не имеет к нему никакого отношения). При том, что такие акты вынесены с промежутком менее двух месяцев между ними и касаются оценки одних и тех же отношений налогоплательщика и налогового органа.
То есть Верховным Судом Российской Федерации сформулирована не соответствующая ни закону, ни смыслу права позиция, которая позволяет вменить лицу какие-либо обязанности, но одновременно запрещает ему пользоваться правами, неизбежно возникающими у него в связи с появлением таких обязанностей.
Данная ситуация не только нарушает принцип справедливости судебных актов, но также полностью игнорирует принцип юридического равенства, согласно которому коль скоро у лица неким действием и решением порождаются обязанности, у него должны быть и корреспондирующие данным обязанностям права. В нашем же случае привлечение Веретено В.К. к субсидиарной ответственности основано на решении государственного органа, оспорить которое Веретено В.К. лишен возможности по воле судьи Верховного Суда Российской Федерации.
Названный кейс, по нашему мнению, является демонстрацией фундаментального нарушения принципа единства прав и обязанностей. При этом такое нарушение привело к вполне конкретным результатам – привлечение лица к субсидиарной ответственности с лишением его какой-либо возможности оспорить основания такого привлечения и, соответственно, защитить свои права. Более того, сформированная по указанным делам судебная практика фактически позволит в дальнейшем кредиторам, ссылаясь на нее, инициировать споры о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности, лишая последних возможности защитить свои права