старица село красное храм
Храм Преображения Господня (Красное)
Содержание
История [ править ]
В 1824 г, А.М. Полторацкий, унаследовавший в 1822 г. с. Красное, подал прошение Тверскому архиепископу Ионе о дозволении на свои средства построить вокруг церкви ограду, указывая, что церковь «благолепием и имуществом среди прочих достаточна».
Церковь окружала ограда, первоначально окопанная рвом, к 1889 г. она была каменной с деревянной решеткой. В мае 1889 г. и июле 1891 г. священно-церковнослужители храма ходатайствовали о разрешении возобновить позолоту иконостаса и Свв. икон, на что было получено разрешение Духовной консистории. К 1915 г. имение принадлежало г. Костылевой.
Для выполнения цоколя, узорных деталей фасада, карнизов, обрамления портала и окон, фигур Ангелов над пилястрами – «обелисками» портала, а также глав и вимпергов с шатровыми завершениями, применен местный белый (старицкий) камень, что делает здание особенно изысканным. Приалтарные столбы скошены (в Чесменской церкви они стесаны позднее для установки печей), а опорные столбы имеют «вдавленность» центральной плоскости.
В 1931 г. была закрыта Красновская Преображенская церковь. Колокола храма уничтожили, ограду сняли и поставили вокруг городского сада в г. Старице.
Описание [ править ]
Старица село красное храм
Тяжелые огромные тучи нависали над большей частью региона, яндекс-прогноз предсказывал дожди в течение всех выходных. В общем, погода была такая, что «хороший хозяин и собаку из дома не выпустит».
Однако, не взирая на все это, мы собирались провести свои выходных в очередном путешествии. В этот раз выбор пал на старинные города Тверской области с красивейшей старинной архитектурой: Тверь и Старицу.
Такая отличная дорога только до села, а вот в нем пришлось проехаться по кочкам и ямкам, но еще на подъезде я увидела среди зеленых деревьев красные башенки Преображенской церкви и теперь просто жаждала встречи с этим памятником архитектуры.
Возле храма огородили парковку, прямо на траве.
Дождь же все никак не хотел заканчиваться, и вот улучив момент, когда его интенсивность немного спала, я пошла любоваться храмом.
Преображенская церковь в селе Красное является репликой Чесменской церкви в Санкт-Петербурге. В Питере, сколько раз я там ни была, увидеть подобный храм мне не удавалось. Преображенский храм же произвел впечатление сразу.
Высокий ярко-розовый гигант с вертикальными белыми полосами и украшениями из белого Старицкого камня. Церковь Преображения является действующей.
Сама усадьба уже давно разрушена, где-то неподалеку зарастает травой усадебный дом, и только дивная церковь в псевдоготическом стиле является живым напоминанием расцвета усадьбы.
Построена Преображенская церковь была в 1790 году вместо обветшавшей деревянной церкви в модном тогда псевдоготическом стиле.
Красива церковь Преображения среди печальных видов села, укутанного дождевой дымкой. Печальны виды вокруг, веет разрухой и запустением. И только Преображенский храм возвышается над всем этим огромной нерушимой силой.
По тверской земле. 10 — Пушкинские места: Берново, Малинники, Красное
Популярный туристический маршрут «Пушкинское кольцо Верхневолжья» существует столько времени, сколько я себя помню, но по какой-то причине я ни разу по нему не проехала. Тем более заманчиво было выделить время для поездки в одно из достопримечательных мест этого «кольца» — село Берново из Старицы — всего 49 км по дороге в сторону Торжка.
Захотелось сразу, как только въехали в село: справа блеснул крест сельской церкви. Учитывая то, что село старинное, оно уже было, когда князь Андрей Старицкий стоял здесь со своим войском в 1537 году перед походом на Новгород, а в 14 веке это был один из пограничных пунктов между владениями Твери и Новгорода, мимо проехать никак нельзя. Село получило название тогда же по фамилии владельца — боярина Бернова. Церковь, конечно, более поздней постройки, это видно невооружённым глазом — типичное московское барокко, 17 век.
Редкая удача для туриста — потрогать главу церкви руками, пусть даже если она стоит на земле, ожидая своего часа.
Войти внутрь не удалось, двери были закрыты, а на них несколько объявлений для прихожан, которые со временем станут историческими документами эпохи пандемии 2020 года. Здесь отдельно стоит заметить, что, прямо скажем, небогатый сельский приход щедрее и милосерднее обладающей миллиардным бюджетом московской мэрии, которая задрала цены на маски в метро почти в 10 раз (по 30 рублей против 3.50 накануне пандемии) и нещадно штрафовала всех, кто был без масок, на 4000 рублей, при условии, что из аптек маски мгновенно исчезли. Кстати, сейчас, во время осеннего подъёма заболеваемости, цена на маски в автоматах метро снижена до 5 рублей. Видно, Собянину слегка мозги почистили.
Сельское кладбище — место всегда пронзительно-печальное. Возле Успенской церкви уже давно никого не хоронят, но остались старые могильные плиты в память о жизни, которая здесь неспешно протекала.
На высоком берегу реки Тьмы построена водосвятная часовня, освящённая в честь преподобномученицы великой княгини Елизаветы Фёдоровны Романовой.
Интересно, что в Тверской области две реки с похожими и такими странными названиями: Тьма — левый приток Волги, Тьмака — правый. Вода в них тёмная, торфяная, может, отсюда и название? Хоть Тьма со временем, как и все реки Верхневолжья, обмелела, она всё так же красива, как и в те времена, когда на ней ставили водяные мельницы. Неожиданно, но прямо на территории Успенской церкви есть смотровая площадка, правда, уже обветшавшая, чтобы желающие могли рекой полюбоваться.
Местные легенды не обходятся без упоминания о русалках, которые водятся в Тьме. Кто знает, может быть, эти легенды внесли свой вклад в пушкинскую «Русалку», задуманную им ещё во время михайловской ссылки?
Однако Тьма вдохновила не только поэта, но и знаменитого художника-пейзажиста, который в 1891 году гостил в соседнем имении Курово-Покровском, принадлежавшем Н. П. Панафидину. Здесь он узнал о русалках и омуте, в котором от несчастной любви утопилась дочка мельника. Художник, посетив это легендарное место, сначала сделал набросок, а потом целую неделю возил в тележке к омуту большой этюд, который начал писать здесь с натуры. Имя этого художника — Исаак Левитан, а его картина «У омута» хранится в Третьяковской галерее.
Однако пора в усадьбу.
Мы ехали сюда без надежды посетить знаменитый пушкинский музей (понедельник, вторник — выходные дни), но увидеть эту усадьбу, хотя бы по парку погулять, очень хотелось.
Впервые Пушкин оказался в усадьбах берновских Вульфов в октябре 1828 года. Приехал он не сразу в Берново, а в Малинники, в имение Прасковьи Александровны Осиповой. С Прасковьей Александровной и её многочисленным семейством Пушкин познакомился во время своей михайловской ссылки — это владельцы села Тригорское, о котором я немного рассказывала в очерке «Что в имени тебе моём?». В Тригорском Пушкин впервые услышал о Малинниках, но туда мы заглянем позже, хотя там от имения Вульфов ничего не осталось.
Единственная уцелевшая в этих краях усадьба Вульфов — Берново, принадлежавшая Ивану Вульфу, брату Павла Ивановича Вульфа, с которым Пушкин был очень дружен. Поэтому и музей здесь.
Напротив входа — памятник Пушкину, очень похожий на памятник в усадьбе Гончаровых в Яропольце.
В берновском доме Пушкин гостил по два-три дня. Ему отводили гостиную с балконом с видом на пруд.
Сейчас вдоль аллеи, ведущей к пруду, разрослись деревья.
А тогда, в молодом ещё парке (его разбивали в самом конце 18 века), пруд виден был хорошо, а вековые липы, которые сейчас нуждаются в опоре, чтобы не упасть, не загораживали его круглое зеркало.
Прудик замечательный, почти полностью заросший кувшинками, с белыми скамейками по берегам, такими же, как в пушкинском заповеднике в Псковской области.
Парк устроен по моде конца 18 века, и в его планировке соблюдался целый ряд обязательных условий: симметрично расположенные аллеи, цветник,
уголки для уединённых размышлений, высокая искусственная горка «Парнас».
В парке можно увидеть ещё один дом, но в усадьбе Вульфов его не было. В этом доме в селе Подсосенье недалеко от Торопца жил помещик Юргенев, дед известной всем любителям творчества Чехова Лики Мизиновой. Ещё в советское время дом перевезли из Подсосенья в Берново, видимо, спасая от уничтожения, и дали статус объекта культурного наследия регионального значения. Однако выглядит он необитаемым и слегка заброшенным, хотя его окна укрыты симпатичными щитами с изображением силуэтов танцующих пар.
На обратном пути мы всё-таки заехали в Малинники, хотя знали, что от Вульфовского имения остался лишь фундамент, на котором когда-то покоился большой деревянный дом, да и то зарос травой так, что к руинам не подойти — не подъехать. И не подъехали, хотя честно пытались — дорожка, проделанная явно редко проезжающими здесь машинами, упёрлась в хлипкий мостик через ручей. Я пошла пешком, чтобы посмотреть, что там за мостиком, и уперлась в чужой двор, из которого больше ни одна тропа никуда не вела. С трудом развернулись на маленьком пятачке среди бурьяна, рискуя съехать то в ручей, то в болотце, и направились к другому съезду в Малинники. Слышали мы о старой деревянной часовне в этом селе. Почему бы не взглянуть?
Часовня сохранилась, видимо, потому что известно, что сюда, на родник, который находится неподалёку, приходил Пушкин, когда гостил у Вульфов. Часовня стоит прямо на деревенской улице, мимо неё не проедете, не заметив. Водой из родника до сих пор пользуются жители.
Заходят в часовню помолиться — ближайший храм далековато, в Берново.
Сюда тоже добрались кинематографисты: часовня в Малинниках сыграла в «Гардемаринах, вперёд!» роль Микешина скита, в котором Софью готовят на постриг.
Теперь — в Красное! На полпути к Старице сворачиваем влево, и недалеко от въезда в село останавливаемся около красного храма — Преображенской церкви.
В Петербурге, недалеко от Московского проспекта, находится то место, где Екатерине Великой, едущей в Царское Село, гонец принёс радостную весть о великой победе под Чесмой. Екатерина приказала возвести здесь путевой дворец. Работа над проектом была поручена известному архитектору Юрию Фельтену. В 1777 году он возвёл дворец в редком для России, но модном готическом стиле. Получился настоящий замок с башнями, бойницами, подъёмными мостами. Замку соответствовала и церковь. Замок и церковь назвали Чесменскими.
В Красном — авторская копия Чесменской церкви.
Готическая церковь в Красном была построена тем же архитектором Фельтеном в 1790 году в имении, от которого, увы, остались только руины в заброшенном старом парке, Марка Фёдоровича Полторацкого. Любимец двух цариц — Елизаветы и Екатерины II, директор придворной капеллы, обладавший уникальным басом, Полторацкий получил огромное приданое за своей второй женой Агафоклеей, в девичестве Шишковой. Агафоклее не было ещё 15-ти лет, она играла в куклы и была малограмотна, но слыла самой богатой невестой.
Агафоклея так и не научилась читать и писать, но умело управляла хозяйством и старалась следить за модой. Вот и церковь себе потребовала наимоднейшую, не пожалев средств, чтобы пригласить известного петербургского архитектора в тверскую, прямо скажем, глушь.
Фельтен повторил проект Чесменской церкви, однако деталями церкви различаются, и не только внешне. Тверские гордятся тем, что все декоративные детали церкви в Красном выполнены из настоящего старицкого белого камня, а в Петербурге — из гипса!
А ещё нашлась неожиданная связь села Красного с пушкинской темой. Оказывается, Анна Петровна Керн, адресат пушкинского стихотворения «Я помню чудное мгновенье…», — родная внучка Марка Фёдоровича и Агафоклеи Александровны Полторацких! Как тесен мир!
Нам удалось войти в церковь, она была открыта. Внутри, как и снаружи, — совсем не православный храм! Не знаю, была ли роспись раньше, но сейчас можно полюбоваться только изящными, устремлёнными вверх готическими формами купола, арок и стрельчатых окон.
Православный иконостас здесь как-то даже неуместен и кажется чужим.
Повезло и с тем, что можно было забраться в одну из колокольных башен. Это одновременно и удовольствие, и испытание! Удовольствие от того, что, как в средневековом замке, пробираешься по узкой винтовой лестнице
и видишь на каждом повороте, где есть окно, новые детали церкви.
И так близко шпили всех пяти башен!
Из отрицательных эмоций — толстые слои пыли, от которой еле отряхнулись, спустившись вниз, и ядовитый запах птичьего помёта. Птицам не объяснишь, что это уникальный памятник, они давно там устроили свои гнездовья.
Все пять башен на определённом уровне сообщаются, но из-за темноты и наваленных в перекрытиях досок я просто побоялась свернуть себе шею и не прошла дальше площадки центральной башни.
А сверху вид вот такой пасторальный.
Можно было бы уже возвращаться в Старицу и собирать вещи к завтрашнему отъезду домой, но мы же жадные, хотим собрать по дороге всё, что «плохо лежит». На выезде из Красного увидели указатель на какую-то усадьбу, причём указатель официальный, хорошо оформленный, со значком памятника. Забиваем название в навигатор, а он бастует. Тогда решили спросить у местных. Заехали во двор по виду общественного учреждения и спросили у девочек-подростков, где усадьба. И они нам поведали, что многие спрашивают, но указатель есть, а самой усадьбы уже нет и смотреть нечего. Вот так и потеряли мы, я думаю, больше за перестроечные годы то, что ещё оставалось в каком-то виде в советские времена, — Малинники, Красное и множество всего другого. Зато весело посмеялись над вывеской того самого поселкового учреждения, напомнившей нам лихие 90-е.
Старица-Волга
Хроники провинциального города
Архивы
Свежие комментарии
Счётчик
Красивая церковь села Красное
Эта статья появилась благодаря архивным изысканиям В.И. Сысоева, который любезно в свое время предоставил мне данную информацию. Материал я посвящаю безвременно ушедшему другу Владимиру Ивановичу. Вечная ему память.
ЭтаИстория каменной Преображенской церкви села Красное насчитывает 218 лет. Казалось, что уже всё написано об этом храме. Но на свет появляются новые страницы её истории, которые найдены в Тверском архиве. Именно они дополняют интересные сведения не только об уникальности древней церкви, но и раскрывают нам некоторые подробности начального периода строительства храма старицкими помещиками-меценатами.
Со второй половины XVIII века владельцем усадьбы Красное стал Марк Фёдорович Полторацкий (1729–1795) – первый директор придворной певческой капеллы, который в 1763 году был пожалован в потомственное дворянство, а в 1783 году произведён в действительные статские советники, что приравнивалось к генеральскому званию.
Жена его Агафоклея Александровна (1737–1822) происходила из рода тверских помещиков Шишковых, чьи имения находились в Новоторжском уезде Тверской губернии. Полторацкая была незаурядной личностью: и в Петербурге о её богатстве, хозяйской хватке, а также жестокости и самодурстве, слагались легенды. Она жертвовала на монастыри, строила храмы, помогала бедным. Эти её качества проявились и при возведении знаменитого Преображенского храма в Красном.
С 1780-х годов в Красном начинается большое строительство. И началось оно с церкви. В 1783 году М. Ф. Полторацкий обратился к епископу Тверскому Арсению с ходатайством о разрешении построить новую каменную церковь в селе: «… Епархии Вашего преосвященства в Старицком уезде вотчине моей в селе Красном имеется деревянная ветхая церковь Обновления храма Воскресения Христова, которую я имею намерение переправив, перенести на другое место, где отведено будет на погребение умирающих, а вместо той имею желание вновь поставить каменную во имя Вознесения Христова, что светлым именуется праздником, и поставить собственным моим коштом по способности места положения, не отдаляя однако ж от жительства…».
Резолюция епископа была следующая: «1783, мая 30 дня. Справить о церкви, о числе дворов, о прихожанах и о прочем представить. Арсений».
Духовной консисторией была подготовлена справка: «В благочинных ведомостях Старицкого уезда 1782 года в селе Красном показано: Церковь деревянная, поименованная Воскресения Христова, без приделов, в ветхости, утвари довольно, построена в 1720 году. Священник, диакон, дьячок и пономарь – по одному. Приходских 287 дворов…».
13 июня 1783 года епископ Тверской и Кашинский Арсений даёт благословение: «… Как уповательно, что и прочие прихожане в добром намерении и желании о построении вместо старой деревянной новой каменной церкви и в прочем как изображено в прошении вотчинника господина Полторацкого будучи согласны, чего ради по выше писаному прошению с божией помощью исполнить именем господним благословляю, о чём для надлежащего прихожанам объявления и по согласному их желанию исполнить и послать к благочинному указ».
Однако по какой-то причине храмоздательная грамота на строительство храма не была выдана, и оно не началось ни в 1783, ни в 1784 году. К этому времени сменился глава Тверской епархии.
И 21 июля 1785 года Марк Фёдорович обращается уже к новому архиепископу Иоасафу: «… В вотчине моей селе Красном имеется ветхая деревянная церковь во имя славящего восшествия Христова… Того ради Ваше Преосвященство покорно прошу выше показанную деревянную церковь в разобрании и опять собрании, также и поставлении каменной церкви дать мне Вашу архипастырскую грамоту…».
30 июня 1785 года храмоздательная грамота на сооружение новой церкви была Полторацкому, наконец, выдана.
Было решено построить церковь, аналогичную знаменитой Чесменской церкви, сооружённой в 1777-1780 годах по повелению Екатерины II архитектором Юрием Матвеевичем Фельтеном близ Петербурга. Вероятно, супруга Марка Фёдоровича Полторацкого Агафоклея Александровна, буквально боготворившая императрицу, надеялась сооружением церкви, являвшейся полной копией Чесменской, ещё раз обратить на себя внимание Екатерины II и добиться её благорасположения. Кстати, ещё один аналогичный храм был построен в 1780 году по проекту Ю. М. Фельтена в усадьбе А. Д. Ланского в селе Посадниково Новоржевского уезда Псковской губернии.
Строительство храма осуществлялось попечением и иждивением А. А. Полторацкой на протяжении пяти лет, и было закончено в 1790 году, к 20-летию Чесменского сражения, однако освящение его во имя Преображения Господня состоялось только через 13 лет, 21 июля 1803 года. Оно было осуществлено архиепископом Тверским и Кашинским Павлом.
Согласно описи, составленной в 1848 году, «… церковь каменная, крестообразно-круглая, готического вида, длиною и шириною по 10 сажен. Стены сей церкви как изнутри, так и снаружи, оштукатурены и окрашены, снаружи – по гладким местам, жёлтою краскою, а цоколь, пилястры стен, три фигурных каменных карниза, на церкви глава, башни и столбы отбелены, изнутри стены окрашены по гладким местам голубою, а пилястры стен и по местам белою красками с лепною на арках и кумполе работою… Пол в церкви и алтаре каменный, некрашеный. Во всей церкви вообще 11 окон, а именно: в кумполе 4, над западной дверью одно круглое и внизу 6, а в окнах 11 рам из соснового дерева со стёклами, внизу укреплены железными решётками, и над дверьми три окна треугольные с решётками. На церкви одна глава с четырьмя по сторонам её башнями, из коих в каждой по 4 без рам окна, крыты железом и окрашены чёрною краскою. По углам вокруг главы восемь, вокруг башен по 4, а вокруг всей церкви по краям крыши 16 каменных белых фигурных столбцов. На главе и башнях кресты медные, фигурные, восьмиконечные, с полумесяцем внизу (по метрике 1887г. – шестиконечные с полулуниями), окрашены жёлтою краскою. Крыша на церкви железная, на стропилах деревянных, окрашена чёрною краскою. Входные двери в церковь с трёх сторон, деревянные, растворчатые, окрашены дикою краскою, с личинами внешними, внутренними замками и железными крюками.
Крыльца каменные не крытые. Колокольни не имеется, а 4 медных колокола весом 50 пуд. 20 ф. (812 кг), 16 пуд. 27 ф. (267 кг.), 1 пуд 39 ф. (20 кг.) и 1 пуд 2 ф. (17 кг), отлитые в Москве, висели на двух поверх церкви западной и северной башнях».
При входе в церковь над двумя витыми колоннами помещались изображения Ангелов – одного с трубой, Апокалиптическим символом, а другого с крестом в руках, над ними пирамиды высотой 120 см.
Цоколь, узорные детали фасада, карнизов, обрамления портала и окон, фигуры Ангелов над пилястрами – «обелисками» портала, а также главы и вимперги с шатровыми завершениями выполнены из старицкого белого известняка, что придаёт зданию особенную изысканность.
Внутри церкви на дубовом необлачённом престоле находился жёлтый атласный антиминс, освящённый в 1802 году Преосвященным Павлом. Одежду на престол пожертвовал бывший профессор С. Петербургской Духовной Академии Д. Вершинский. Резной фигурный вызолоченный запрестольный крест имел в пяти вызолоченных клеймах финифтяные изображения Воздвижения, Введения во храм, Христа Спасителя, Преподобного Сергия с Божией Материю и Апостолами Петром и Иоанном и Святителя Алексия, митрополита Московского. На Горнем месте на стене помещалось живописное изображение Христа Спасителя на престоле, окружённого девятью Ангельскими ликами, выше был изображён господь Саваоф. По другому описанию, запрестольный образ был двусторонний и изображал Казанскую икону Божией Матери и Святую Варвару, в вызолочённой овальной рамке с короной наверху. Над жертвенником помещалась живописная икона с изображением положения во гроб Христа Спасителя. В метрике 1887 года описан двухъярусный иконостас «с колоннами, выше колонн проведён карниз, выше его есть украшения в виде кружков, большей частью поле его гладкое и всё вызолоченное».
Резной деревянный иконостас с образами, написанными на холсте, устроила Агафоклея Александровна Полторацкая, а вызолотила помещица Анна Николаевна Ермолаева. Вызолоченные решётчатые Царские врата украшали традиционные изображения Благовещения и Евангелистов, с Треугольником в сиянии и словом «БОГ» над ними. Большой оригинальностью отличались и другие иконы. Например, Спаситель в местном ряду был изображён благословляющим правой рукой и держащим в левой глобус. Божию Матерь с Предвечным Младенцем окружали лики Ангелов. На южных вратах располагалась икона Святого Симеона Богоприимца с Богомладенцем на руках, на северных – Святого пророка Моисея со скрижалями. Над вратами, соответственно, помещались образа Рождества Христова и Введения. В первом ярусе также находились изображения Святого Николая и Святого Димитрия Ростовского. В верхнем ярусе над Царскими вратами было изображение Отечества, окружённое иконами 12 Апостолов (включая Апостола Марка – вероятно, небесного покровителя строителя храма Марка Фёдоровича Полторацкого) и Святого пророка Давида. Поверх всего иконостаса помещалось Распятие с предстоящими.
С южной стороны у дверей храма находилась богато украшенная плащаница, справа – икона Святого Иоанна Предтечи в позолоченной ризе, почитавшаяся чудотворной и явленная в деревне Маслово Красновского прихода. Выделялось «очень ценное паникадило» — хрустальное с медными шандалами, старинные два напрестольные креста и образы Святого Николая Чудотворца и Святого Тихона Задонского в алтаре (старина последней, впрочем, сомнительна, учитывая время канонизации Святого Тихона – 1861 год). Из других икон известны образы Спасителя и Божией Матери греческого письма, огненного восхождения на небо Пророка Илии, Великомученика Георгия и Святого Николая, хоругви с изображениями Богоявления и Святого Николая, Воскресения и Божией Матери. Среди старинных книг храма находились Апостол 1699 года, Минеи 1754 и 1796 годов, Требники 1698 и 1754 годов и Творения Святых Отцов.
Агафоклея Александровна Полторацкая пожертвовала новой церкви два литургических набора, два Евангелия, в том числе одно (1800 года) – обложенное серебром, и две ризы.
Церковная утварь из прежнего храма в большинстве своём была перенесена в часовню деревни Кушниково, а на месте старого храма впоследствии установили «столб-часовню».
В 1822 году умерла Агафоклея Александровна Полторацкая.
Своим завещанием она закрепила усадьбу Красное за сыном Александром Марковичем, который поселился здесь ещё в 1810 году, сразу после ухода в отставку.
В 1824 году вокруг церкви во имя Преображения Господня Александром Марковичем была устроена каменная ограда с деревянной решёткой. Полторацкий в прошении на имя Иона, Архиепископа Тверского и Кашинского, писал: «… Старицкого уезда в селе Красном при вотчине моей каменная церковь во имя Преображения Господня, построенная покойною моею родительницею, благолепием и имуществом своим против прочих церквей достаточна, но оградою не обнесена, на обнесение коей приличною её зданию оградою, я положил твёрдое намерение собственным своим иждивением, не касаясь ни мало церковной суммы, приступить к строению оной точно с Архипастырского Вашего благословения.
Почему и прошу сию церковь приличною её зданию оградою дозволить мне обнести. Апреля 25 дня 1824 года»
На прошении резолюция от 8 июня 1824 года: «Согласно желанию просителя ограду обнести кругом церкви на собственное его иждивение благословляется».
После смерти Александра Марковича Полторацкого в 1843 году село Красное и деревня Слобода, в которых насчитывалось 99 крепостных крестьянских душ мужского пола, достались его дочери Прасковье.
Дочь А. М. Полторацкого Прасковья Александровна в Красном появлялась редко – она жила в Москве, в собственном доме, который находился в Лёвшином переулке. Всеми делами в усадьбе вершил управляющий. Имение неоднократно закладывалось в Московском опекунском совете, последний раз – в 1856 году.
29 декабря 1859 года П. А. Полторацкая продала село Красное с господским домом, службами, садом и мукомольной водяной мельницей, а также деревню Слободу отставному коллежскому советнику Борису Васильевичу Костылёву (1801–1871).
Потом усадьбой владел его сын Борис Борисович. Он был врачом, служил в Тверской губернской земской больнице, а после отставки стал практиковать на дому. Для этих целей на первом этаже усадебного дома в Красном им был оборудован медицинский кабинет.
В 1901 году Б. Б. Костылёву пришлось брать ссуду в Государственном Дворянском земельном банке для приобретения новой сельскохозяйственной техники. Была произведена оценка имения – она составила 181218 рублей. Своевременно погасить ссуду Костылёву не удалось, и, начиная с 1905 года, имение несколько раз выставлялось на торги. Наконец, в декабре 1910 года на очередных торгах его купила сестра Б.Б. Костылёва Анна Борисовна, тем самым сохранив имение за семьёй.
Вскоре после начала Первой мировой войны Б. Б. Костылёв организовал в верхнем этаже господского дома в Красном госпиталь для больных и раненых воинов на 50 коек, а сам стал его заведующим. Кроме того, он передал для нужд этого медицинского заведения кухню, прачечную и помещение для медицинского персонала. До 1918 года работал в Красном этот госпиталь. 1 декабря 1917 года Костылёв был арестован, через некоторое время освобождён, но в Красное больше не возвращался.
В 1931 году была закрыта Красновская Преображенская церковь. Колокола храма уничтожили, ограду сняли и, по воспоминаниям старожилов, поставили вокруг городского сада в городе Старице. До 1998 года колхоз использовал церковь под склад.
12 июля 1998 года, в день первоверховных апостолов Петра и Павла, в селе Красном открылся Преображенский храм.