Что такое на монете гурт шнур влево
Что такое гурт монеты, какие бывают виды гуртов и как гурт влияет на стоимость монеты
Мы привыкли считать, что монета имеет только лицевую (аверс) и оборотную (реверс) стороны. На деле же забываем о том, что у нее есть еще и ребро. Только вот специалисты называют эту боковую поверхность — гурт монеты, и эта часть нередко содержит важные элементы, позволяющие узнать об изделии многое.
Геометрия гурта проста. Это плоский (с минимальной высотой) цилиндр. Он может быть гладким или оформляется зубчиками, насечками, выпуклыми или вдавленными буквами. Иногда для оформления гурта монеты применяется какой-либо орнамент.
В древности оформление боковой поверхности практически не использовалось. Это можно увидеть на дензнаках цивилизаций Персии, Индии, Китая, Карфагена, Греции.
Однако уже во времена Римской Империи ситуация начинает меняться. Именно в этот период чеканка становится массовой и гурт монеты с зубцами стал одним из первых методов борьбы с фальшивомонетчиками.
Впервые оформление гурта начали использовать для монет, отчеканенных в золоте и серебре. С одной стороны — это позволяло частично защититься от подделок. С другой — не позволяло хитрецам обрезать кромку. Ведь речь шла о дорогом металле, частички которого можно было потом переплавить.
Расцвет фальшивомонетчиков пришелся на II век до нашей эры. Именно тогда римляне начали делать зубцы гурте монеты, думая, что так смогут защититься от мошенников. Однако хитрецы стали повторять эту штуку, нанося насечки на фальшивки. Они брали круг меди, наносили на него тонкий слой серебра и делали зубчики. К слову, многие считают, что таким промышляли не только преступники, но и официальные монетные дворы.
Тем не менее, зубчики на гурте монеты стали «знаком качества». Даже германские торговцы охотнее принимали их чем аналогичные динарии, но с гладкой кромкой.
В средневековой Европе и на Востоке от этой традиции временно отказались. Монет выпускалось много, а технологии не позволяли делать гурты с насечкой в «промышленном» количестве. Для сравнения, римляне свои деньги не чеканили, а отливали в формах, а зубчики наносили вручную. Первый европейский станок для чеканки создали немцы в 1550, а через 27 лет появилось устройство, которое создавало гурт монеты с надписью прямо во время чеканки. Именно так создавались экю — золотая монета и валюта Франции.
К слову, гуртильная монета появилась не столько, как показатель прогресса, сколько в ответ на последствия кризиса в королевстве. Проблемы начались точно такие же, как и у римлян много веков назад: подделки и обрезка для кражи золота. Так что гурт монеты пришлось вновь оформлять для защиты.
Фальшивомонетчики не имели оборудования, позволяющего создавать подделку, соответствующую по качеству. Гуртильный аппарат-кольцо создавал выпуклую сложную надпись, повторить которую в заливочной форме оказалось проблематично. В 17 веке на гурт монеты наносили надписи и орнаменты при помощи более специфического станка с системой из двух рельс, по которым сложный механизм прогонял монету, создавая нужную силу прижима. По сути, информация в гурт монеты впрессовывалась.
В России первая техника для чеканки металлических денег появилась в 1686 году. Однако гурт монеты в те времена еще не оформляли. Начали это делать лишь в петровскую эпоху. Тогда гурчению подвергать начали не только монетки в серебре и золоте, но и медяки, чего раньше государство себе не позволяло. В 19 веке надписи на гурте становятся вдавленными. Обусловлено это появлением более мощных паровых станков.
В XX веке деньги для обихода перестали чеканить из золота и серебра. Соответственно, защитная функция гурта монеты утратила смысл. В наше время его оформляют для различения номиналов.
Разновидности гуртов
В России царской эпохи, а затем и в СССР было создано немало монет. При их чеканке использовались различные технологии оформления гурта, каждый из которых вошел в классификацию. Всего выделяется специалистами несколько разновидностей, обозначаемых числовым кодом от 0 до 20:
Последний вариант наиболее примечателен и разнообразен.
Здесь могут быть использованы округлые выпуклые детали, прямоугольники, овалы, трилистники, другие декоративные элементы. Так в 1726-ом гурт монеты оформляли дубовыми листьями, в 1898 — прямоугольниками.
В других странах тоже применяются схожие решения:
В других государствах мира также есть свои особенности чеканки и оформления гурта монеты и прочих элементов.
Как гурт влияет на нумизматическую ценность
Помимо выяснения подлинности, оформление гурта монеты может определить ее ее справедливую стоимость на аукционах. Например, коллекционеры выискивают образцы с двойным гурчением. По сути, оно является браком, но иногда часть готовых экземпляров попадает на рынок.
Вот несколько вариантов, наиболее предпочтительных для коллекционеров:
Например, в 1993 году выпустили сразу три разных типа полтинников. За вариант с рифлениями гурта монеты от Санкт-Петербургского и Московского монетных дворов можно выручить до 20 современных рублей. Столько же дают за вариант с гладким гуртом монеты от ММД.
А вот питерский без гурта стоит уже 300 рублей за каждый экземпляр. Разумеется, со временем нумизматическая ценность будет расти.
Еще один интересный пример — знаменитый серебряный советский полтинник. Тот самый, с рабочим:
Еще один интересный факт касается биметаллических монет номиналом 10 рублей. Обычно гурт монеты оформлен надписью. Однако некоторые образцы не содержат указание номинала. За такие можно получить до полутора тысяч рублей, в то время как стандартная монетка продается на аукционах не дороже сотни рублей.
Следующий пример — юбилейные 10 рублей, посвященные Северной Осетии. Выпущенный в 2013 году дензнак может иметь разное кол-во насечек. Если гурт монеты оформлен 300 полосками, то продать ее можно не дороже 150 руб. Версия, на которой ребро имеет 180 насечек, очень редкая. Ее коллекционеры готовы выкупить даже за 100 тыс. рублей/штука.
Так что будьте внимательны. Иногда гурт монеты является не только поверхностью для информации и защиты от подделок. Его особенности определяют стоимость относительно номинала, ценность для нумизматов. Зачастую какой-то дефект гурта монеты может повысить цену в десятки или даже сотни раз.
Виды гуртов на монетах и как он влияет на стоимость
Сегодня мы разберемся, что такое гурт монеты, каким он бывает и каково его влияние на цену денежного знака.
В отличие от обычных людей, для которых монета – это платежное средство, имеющее две стороны, коллекционеры уделяют большое внимание и третьей стороне металлических денежных знаков – гурту, придуманного как средство от их порчи или подделки.
В нумизматике есть отдельный раздел, посвященный изучению ребра монеты, которое зачастую может подтвердить или опровергнуть подлинность экземпляра.
Что такое гурт на монете
Как видно на иллюстрации гурт – это ребро или рант металлического дензнака. Его исполнение зависит от технологии чеканки.
В России машинным способом монеты стали выпускать с 1700 года, и уже в 1709 появился первый рисунок на гурте. Технологию опробовали на медной копейке. С 1720 узорные изображения стали наносить и на серебряный алтын. До 1709 в России монеты чеканились без гурта.
Оформление ранта с XVIII века неоднократно менялось. Сегодня узор на ребре помогает отличить подлинники от новодела, подделок.
Разновидности гурта монет
Рассмотрим способы оформления третьей стороны металлических дензнаков.
Выделяют следующие гурты монет России и Советского Союза:
с 1807 – буквы надписи на гуртах монет вдавливались, как на 1 р. 1825 (СПБ-ПД):
Задать вопрос
Инвестируйте уже сегодня
Золотая монета 20 марок Вильгельм ІІ (7,1685 г чистого золота, проба 0,900)
Золотая монета Соверен Эдуарда VII (7.32 г чистого золота)
Серебряная монета России «Витебский вокзал (начало XX в.), г. Санкт-Петербург» 2009 г.в., 31.1 г чистого серебра (Проба 0,925)
и 1726 года с дубовыми листьями:
Также сейчас можно найти монеты отчеканенных в других странах с гуртом:
Влияние гурта на стоимость монеты
Как правило, оформление ранта помогает определить подлинность дензнака, но не сильно влияет на аукционную цену. В основном встречаются образцы с дополнительным гурчением. Это экземпляры, на которые надпись или узор наносится дважды. Как правило, такие образцы отфильтровываются на контроле, но часть экземпляров все-таки выходят «в свет».
Наибольшим спросом пользуются монеты, на которых:
Основная масса российских дензнаков изготавливается с узором из вертикальных полосок, из-за чего дефекты малоразличимы.
Но есть и исключения.
50 рублей, отчеканенных в 1993 году:
Также от того, какой гурт монеты, зависит и цена на серебряный полтинник 1924 года:
На всех биметаллических десятирублевках по гурту наносится надпись – «Десять рублей». Но иногда встречаются образцы, где данный текст отсутствует. Если стандартный дензнак можно купить за 80–100 р., то экземпляр без надписи оценивается в сумму от 1 500 р.
Когда же вертикальных насечек – 180, то продать ее можно за 800- 100 тысяч рублей за экземпляр.
Гурт монеты – это не только характеристика, определяющая подлинность и состояние дензнака, но еще и его стоимость. Именно поэтому нумизматы при оценке монеты всегда проверяют гурт, его соответствие эпохе и наличие либо отсутствие определенных надписей.
О наклоне шнуровидного гурта на монетах XVIII — начала XIX века
В российской нумизматике XV I II — начала XIX века хорошо известны Монеты со шнуровидным гуртом. Во многих изданиях отмечается, что у подавляющего большинства монет, за исключением появившихся при правлении Екатерины I, шнуровидный гурт имеет направление «слева—вверх— направо» со стороны наблюдателя. Назовем его условно первой разновидностью, или гуртом с «правым» наклоном. Отмечается и то, что направление «справа— вверх— налево» (вторая разновидность, или гурт с «левым» наклоном встречается значительно реже. Ибо при этом ни в одной из известных автору публикаций не объясняется, чем это вызвано.
Следует отметить и то, что ни в одном из источников (попавших в поле зрения автора), посвященных монетному делу России, не содержится ни малейшего намека на то, что направление наклона «шнура» на верейках, предназначенных для перенесения его на ребро монетного кружка, каким-либо образом регламентировалось. Не обнаружены также и документы о «переводе» монеты со второй разновидностью шнуровидного гурта в разряд брака «монетного передела». Очевидно, эта монета, наряду с той, у которой на ребро был нанесен «шнур» первой разновидности, поступала в обращение, поскольку с позиций целевого назначения нанесения какого-либо рисунка на гурт монеты совершенно безразлично — «правый» у него или «левый» наклон. И в том, и в другом случае он одинаково хорошо защищал монету от «порчи» злоумышленниками.
В силу того, что в нумизматической литературе, посвященной «императорскому периоду», включая археографическую часть «Корпуса русских монет», фактически отсутствуют работы, в которых
операции гурчения монетной заготовки уделялось бы сколь- нибудь серьезное внимание с точки зрения технологии, имеет смысл перечислить те немногие публикации, где так или иначе этот вопрос затрагивается. В этой связи, безусловно, заслуживают внимание работы М.И. Смирнова. Особенно книга под названием «Со знаком С.П.Б.», которая содержит несколько копий рисунков из рукописи АА. Нартова 1779 года. На одной из копий приведены различные принципиальные схемы нанесения на ребро монетной заготовки рисунка «указного» образца (здесь и далее в кавычках курсивом выделены термины, не употребляемые сегодня в технике и технологии металлообработки). Краткое описание гуртильного станка с ручным приводом дано в источнике «Практическое описание монетного производства в Екатеринбурге 1780 г.», составленном шихтмейстером Поповым. Очень интересный материал содержится в хорошо иллюстрированном издании 2007 года «Медная монета Екатеринбурга», где на 73—76 страницах помещены «План и профиль» гуртильного станка на шесть рабочих мест с приводом от наливного «вододей- ствуемого колеса». В книге Л.Д. Злоказова и В.Б. Семенова «Старый Екатеринбург: Город глазами очевидцев» есть упоминание о том, что такие гуртильные станки конструкции Сабакина на шесть рабочих мест действительно функционировали в начале XIX века на Екатеринбургском монетном дворе.
Цель этой публикации — выяснить причины подавляющего преобладания гурта первой разновидности.
На копии из рукописи А.А. Нартова, приведенной в книге М.И. Смирнова, в центре листа помещен достаточно подробный «прешпект» гуртильного станка с частичной деталировкой его узлов. Назовем его условно станком «реечного» типа. Случайно ли это? На наш взгляд, нет, поскольку другие технические решения оформления гурта монеты показаны лишь принципиальными схемами узла нанесения гуртового рисунка (надписи). По нашему мнению, это обусловлено тем, что именно такие станки использовались на Санкт-Петербургском монетном дворе в XVIII веке. Не заостряя внимания на конструктивных и технологических преимуществах и недостатках такого типа гуртильного станка, кратко опишем его устройство и функционирование.
Гуртильный станок «реечного» типа состоял из плиты, выполнявшей функцию станины, ручного привода в составе неподвижно закрепленных на плите опор вала с рукояткой, на который сажалась шестерня, находившаяся в зацеплении с зубчатой рейкой, подвижной относительно направляющей, в свою очередь закрепленной на рабочей, горизонтальной плоскости плиты. На продольной стороне зубчатой рейки крепились передний и задний держатели, в которых одна из вереек фиксировалась таким образом, что ее рабочая поверхность была перпендикулярна плоскости плиты. Передний держатель имел скос для облегчения подачи и захвата монетной заготовки между рабочими поверхностями вереек. Вторая верейка устанавливалась в неподвижную относительно плиты другую рейку, скрепленную с плитой и одной из опор вала шестерни.
Функционировал гуртильный станок этой конструкции так. После закладки монетного кружка между скосом переднего держателя подвижной верейки и неподвижной рейкой к приводной рукоятке прикладывалось усилие (против часовой стрелки со стороны наблюдателя). Вращение вала с шестерней обеспечивало поступательное перемещение зубчатой рейки (справа — налево со стороны наблюдателя) по плоскости плиты. Это был рабочий ход, в процессе которого осуществлялись захват монетной заготовки и прокатывание ее ребра по рабочим поверхностям вереек с перемещением самой заготовки в направлении движения зубчатой рейки. После прохождения кружка по рабочим поверхностям вереек он убирался со стола или «проваливался» в отверстие в плите. На холостом ходу, вращением рукоятки по часовой стрелке (со стороны наблюдаля), зубчатая рейка возвращалась в исходное положение.
Далее определим: какой вид насечки (с правым или левым наклоном) наносился на верейки. Совершенно очевидно, что для получения на гурте монеты «шнура» первой разновидности, а именно — с наклоном «слева — вверх — направо» со стороны наблюдателя, на рабочей поверхности верейки (опять-таки со стороны наблюдателя) насечка должна была иметь наклон «справа — вверх — налево». Именно такие верейки использовались при «загурчивании» монетной заготовки на вышеописанном станке. Почему именно такие? Даже не прибегая к разложению силы, действующей вдоль линии движения подвижной верейки, на составляющие в зоне контакта, очевидно, что при такой ориентации насечки на верейке в зоне ее контакта с ребром монетной заготовки возникает сила, направленная, если можно так выра зиться, в плиту. То есть составляющая усилия, которая «прижимает» заготовку к плите во время рабочего хода зубчатой рейки. Легко представить себе и обратное. Предположим, что насечка верейки выполнена с наклоном «слева — вверх — направо». В этом случае при поступательном движении заготовки по плите (с одновременным ее вращением вокруг вертикальной оси) в зонах контакта насечки вереек с кружком появляется составляющая силы, которая «отрывает» заготовку от поверхности плиты и по прохождении ею некоторого расстояния «выбрасывает» «недогурченный» кружок над верейками (если движение кружка не сопровождалось направленным вертикально вниз усилием). Вот в общих чертах и ответ на вопрос, почему в подавляющем большинстве случаев у российских монет XVIII века с шнуровидным гуртом его первая разновидность, а именно с наклоном вправо со стороны наблюдателя: из-за особенностей конструкции применявшегося оборудования.
Очевиден еще один момент. При установке в станок «неправильных вереек» монетная заготовка, получившая гурт с «левым» наклоном шнура, не выбраковывалась, а поступала в дальнейший передел. И «загурчивались» кружки на станке с «неправильными» верейками до тех пор, пока не производилась замена последних. Если толщина верейки была в толщину или немногим более толщины монетной заготовки, то во время ее прохождения по верейкам работник должен был удерживать монетный кружок, например, как это показано на гравюре в энциклопедии Дидро и Даламбера. Естественно, производительность труда на станке с «выпрыгивающими» нарабочем ходу зубчатой рейки монетными кружками снижалась и ее повышение требовало дополнительных затрат мускульной энергии. В этом случае у работника возникало желание произвести замену вереек. Тем не менее, монетным мастерам потребовалось некоторое время, чтобы осознать неоспоримые преимущества, которые обеспечивают (в условиях гуртильного станка «ре ечного» типа) верейки с наклоном насечки «справа — вверх — налево» (со стороны наблюдателя). В годы царствования Екатерины I на серебряных монетах появилась новая разновидность шнуровидного гурта, если так можно выразиться, более «грубого» и рельефного профиля. Она заменила шнуровидный гурт, условно говоря, «низкого» профиля, характерного для рублевиков 1724 и | 1725 годов выпуска со знаком «СПБ» (см. илл. 2), которые, как мы полагаем, «загурчивались» на верейках с пазами, о которых будет сказано ниже. Так вот, согласно каталогу М.Е. Дьякова («Russian coins Catherine I and Peter II. 1725—1730.»), серебряные рубли и полтины Петербургского монетного двора с портретом Екатерины I и с «левым» наклоном шнура (см. илл. 3), имеющим более рельефный профиль, не являются чем-то исключительным. Но уже рубли с портретом Петра II и шнуровидным гуртом «левого» наклона относительно редки. Это показано, в частности, Ю.П. Петруниным в монографии «Известный и неизвестный рубль Петра II».
Теперь о характерных размерах рабочей поверхности вереек для гуртильного станка «реечного» типа. Длина рабочей поверхности верейки составляла половину или, вероятнее всего, немногим более половины длины окружности монетной заготовки. Ширина рабочего поля верейки, очевидно, должна была быть не менее толщины самой «толстой» монетной заготовки самого старшего номинала, выпускавшегося на конкретном «монетном переделе» (золотом, серебряном, медном).
При обсуждении основных положений этой публикации В.В. Уздеников, в свойственной ему доброжелательной манере, обратил внимание автора на следующий факт. Полтинники 1777 года чеканки с «портретом образца 1777 г.» имеют две разновидности гурта — с «правым» и «левым» наклоном шнура. Причем он подтвердил, что монеты именно того года этого номинала с «левым» наклоном не являются чем-то исключительным и встречаются в коллекциях достаточно регулярно. Что из этого следует? А следует то, что сей неоспоримый факт (то есть массовый выпуск полтин 1777 года, имеющих «левую» насечку шнуровидного гурта) находится в явном противоречии с утверждением автора: в случае установки в гуртильный станок «реечного» типа вереек, ; обеспечивающих нанесение шнуровидного гурта с «левым» наклоном, у работника возникало «желание произвести замену вереек». В 1777 году оно не появлялось. Что же, гуртилыцики до крови стирали большой палец левой руки? Нет. Дело было, видимо, в другом. На наш взгляд, могли иметь место три варианта, которые автор полагает наиболее вероятными, но не бесспорными.
Вариант первый. Ширина рабочего поля вереек, имеющих «нестандартный» наклон, значительно превышала толщину монетной заготовки. При прохождении между верейками заготовка не прижималась к поверхности плиты, а поднималась над ней. Но толщины рабочей части вереек было достаточно для того, чтобы во время рабочего хода подвижной рейки монетная заготовка не «выпрыгнула» из вереек. По нашему мнению, если такой вариант имел место в действительности, то вызван он был к жизни попыткой отказаться от качественной обработки верхней поверхности плиты в зонах контакта с верейками, то есть стремлением в конечном итоге уменьшить временные затраты на изготовление гуртильного оборудования. Однако этот вариант подразумевал увеличение расхода стали, стоимость которой была существенно больше стоимости железа, а ее расход строго контролировался руководством монетного двора.
Вариант второй. В 1777 году на Санкт-Петербургском монетном дворе в серебряном переделе проводилось испытание иного, чем станок «реечного» типа, гуртильного оборудования, например, станка «лопастного» типа, речь о котором пойдет ниже.
Вариант третий. Массовое производство полтин с «нестандартным» наклоном шнуровидного гурта в условиях использования гуртильных станков «реечного» типа могло быть следствием применения вереек с пазом — ручьем, на «дно» которого и наносилась шнуровидная насечка. В этом случае вертикальное перемещение монетной заготовки ограничивалось горизонтально расположенными стенками пазов, параллельными плоскости плиты станка. На наш взгляд, именно такие верейки в составе гуртильного станка «реечного» типа использовались в ряде стран Западной Европы, в частности во Франции. Подтверждением тому может служить гравюра из энциклопедии Дидро и Даламбера, где двумя продольными линиями на рабочей грани каждой из вереек, по нашему мнению, показаны пазы, в которых «загурчивалась» монетная заготовка.
Коснувшись темы «левого» наклона шнуровидного гурта, отметим еще и такой факт. С 1755 года Санкт-Петербургский монетный двор чеканил золотые монеты с профилем Елизаветы Петровны, имевшие «левый» наклон шнура на гурте (см. илл. 4), а также не имевшие наклона, то есть, по сути, с рубчатым гуртом. На наш взгляд, это объясняется следующими причинами. Толщина мо нетной заготовки из золота была заведомо значительно меньше толщины верейки. В этой ситуации монетная заготовка, прокатываясь между верейками и «поднимаясь» над поверхностью плиты гуртильного стана, не «успевала» сойти с рабочих поверхностей вереек до полного нанесения шнуровидного рисунка на гурт. Но при изготовлении вереек перерасхода довольно дорогой по тем временам стали не было, что обусловливалось характерной толщиной золотых монет того периода. Поэтому именно в золотом «переделе» на протяжении ряда лет допускалось изготовление вереек с наклоном шнура «слева — вверх — направо» со стороны наблюдателя.
В заключение описания станка «реечного» типа еще одно предположение, на наш взгляд, достаточно логичное. В нумизматической литературе, насколько известно автору, стороной обходили вопрос: почему именно рабочий орган (инструмент) гуртильного станка называется верейкой? По этимологическому словарю русского языка М. Фасмера: слово «верейка — «маленькая парусная лодка, шлюпка» — впервые стало употребляться при Петре I, с 1714 г.; (из англ, wherry 1. «легкая гребная лодка для перевозки пассажиров по реке. »). Так вот, сборка из переднего (со скосом) держателя верейки, самой верейки и ее заднего держателя в плане очень напоминает контур лодки, «форштевень» которой образован скосом переднего держателя в направлении рабочего хода. Думается, что первоначально мастера XVIII века верейкой называли эту сборку, а в дальнейшем такое название распространилось и закрепилось за рабочими органами (инструментом) «гуртильного стана».
Как уже упоминалось, в книге «Медная монета Екатеринбурга» опубликованы чертежи «гуртильного стана» (см. илл. 5) с приводом от водяного колеса (см. илл. 6) на шесть рабочих мест. По конструкции он существенно отличался он станка «реечного» типа с ручным приводом. Назовем условно екатеринбургский «гуртильный стан» — станом «карусельного» типа. Конечно, не нужно отождествлять это определение с современным понятием «карусельный станок токарной группы». Как и в первом случае, кратко опишем устройство и функционирование этой разновидности «гуртильного стана».
Станина, или, как сказано в «Изъяснении» к чертежу, «стан» гуртильного станка, представляла собой круглую в плане чугунную отливку с центральным отверстием, через которое пропускался вертикальный приводной вал, или «веретено», и шестью отверстиями для сброса «загурченной» монеты. Над рабочей горизонтальной плоскостью чугунной станины на конце вертикального приводного вала крепилось рабочее колесо из железа, по периметру которого на равных расстояниях друг от друга винтами фиксировались три стальные верейки. Кроме этого шесть вереек крепились на рабочей поверхности станины. Сама же чугунная станина укладывалась на деревянный круглый стол, в котором были вырезаны шесть одинаковых сквозных пропилов для ног сидящих на столе работников и одно центральное отверстие — для приводного вала, соосно которому на горизонтальной поверхности стола и укладывалась круглая чугунная ; станина. Кроме того, в деревянном столе было просверлено шесть отверстий, соосных шести отверстиям в станине, в которые «проваливались» монетные кружки поеле нанесения на их ребро рисунка шнуровидного типа. Приводилось во вращение «веретено» с «железным колесом» «наливным» (то есть с верхней подачей воды) водяным колесом через зубчатый механизм цевочного типа, в котором зубья колес были сделаны из дерева в виде цилиндров — «цевок».
Функционировал гуртильный станок «карусельного» типа так: вместе с вертикальным валом — «веретеном» рабочее колесо вращалось вокруг вертикальной оси против часовой стрелки. В тот момент, когда верейки, установленные на нем, попадали в зону вереек, зафиксированных на «чугунном стане» — станине, работники вручную подкладывали монетную заготовку. После за хвата верейками кружки прокатывались между ними, получая в зонах контакта пластическую деформацию, а, следовательно, и заданный профиль рисунка на гурте. По выходу с вереек «загурченные» кружки «проваливались» в отверстия, выполненные в станине и расположенные : по ходу движения монетной заготовки за каждой из неподвижных вереек. Через эти отверстия кружки с нанесенным гуртовым оформлением попадали в ящики или мешки под деревянным столом.
А далее — самое интересное, на наш взгляд, после весьма нетривиального конструктивного решения гуртильного станка «карусельного» типа. Как уже говорилось, его рабочее колесо вращалось против часовой стрелки. А пятикопеечники (см. илл. 7) и двухкопеечники Екатеринбургского монетного двора 16-рублевой стопы образца 1802 года имеют все ту же «стандартную» шнуровую насечку с правым наклоном со стороны на блюдателя. То есть в отличие от станка «реечного» типа, где при прохождении через верейки с левым наклоном шнуровой насечки монетная заготовка «прижималась» к плите, в станке «карусельного» типа происходило нежелательное для предшествующего станка «выталкивание» монетой заготовки вверх от плоскости станины в процессе ее прохода между верейками. Попробуем прояснить это обстоятельство.
Очевидно, самыми «узкими» местами в конструкции гуртильного станка «карусельного» типа были следующие. Как с минимальными допусками обработать центральную область на чугунной станине диаметром в диаметр рабочего колеса плюс два диаметра монетной заготовки, чтобы при наложении на нее рабочего колеса с верейками зазоры между гранями вереек, обращенных к станине, и самой станиной были минимальны? Как организовать минимальное отклонение оси «веретена» от вертикали при его вращении, если в качестве опоры «веретена» используется достаточно примитивный «подпятник» в виде конической выемки? Причем сам подпятник опирается на торец сваи, забитой в грунт, а грунт, как известно, «дышит». И это далеко не все проблемы, которые пришлось бы решать в рамках существовавших в конце XVIII века технологий, если бы рабочее колесо с верейками вращалось по часовой стрелке (по аналогии с перемещением рейки на рабочем ходе «справа — налево» в станке «реечного типа»). По нашему мнению, «главный конструктор» екатеринбуржец Сабакин в инженерном плане изящно решил проблемы допусков и посадок при сборке станка, а также далекой от совершенства элементной базы станка, обусловленных уровнем технологий конца XVIII века. «Недостаток» был обращен в «достоинство». Понимая, что достаточно плотного «прилегания» нижних граней вереек, установленных на вращающемся рабочем колесе, к горизонтальной поверхности «чугунного стана» достичь не удастся, а, следовательно, весьма вероятно «затягивание» одного или нескольких монетных кружков под рабочее колесо, Сабакин реализует следующие конструктивные решения. Рабочему колесу он задает вращение против часовой стрелки. Между торцевыми поверхностями вереек на рабочем колесе и горизонтальной плоскостью станины предусмотрен зазор, размер которого, по нашему мнению, мог достигать половины толщины монетной заготовки. Изобретатель станка «карусельного» типа увеличивает ширину и длину рабочего поля вереек, а косую насечку на верейках делает более «пологой», чем, скажем, у сузунских пятикопеечников 80-х годов XVIII века. Все это позволило Сабакину отказаться от высокоточной (если вообще выполнимой на рубеже XVIII — XIX веков) обработки рабочей поверхности станины, от качественной обработки торцевых поверхностей вереек, обращенных к станине, от заведомо трудоемкой настройки и постоянной перенастройки (вследствие отклонения оси «веретена» от вертикали) станка, при которой обеспечивался минимальный зазор между ними, и т.д. Монетная заготовка, захваченная верейками, достаточно плавно «поднималась» при провороте между ними вокруг своей вертикальной оси с литой поверхности «чугунного стана». Далее заготовка прокатывалась между верейками с «набором высоты» и сбрасывалась в отверстие в чугунной станине, через которое попадала в ящик под деревянным столом. По чертежам невозможно установить, как решался вопрос преждевременного «выпрыгивания» не полностью «загурченного» монетного кружка над верейками. То ли за счет использования вереек с шириной рабочего поля, превышавшей толщину кружка в несколько раз, то ли за счет использования ограничителя вертикального перемещения кружка, выполненного, например, в виде горизонтальной пластины, закрепленной над верхней гранью вереек, то ли каким-то другим способом.
Монетные заготовки каких номиналов «загурчивались» на станках «карусельного» типа? По нашему мнению, только под пятикопеечники и двухкопеечники 16- рублевой монетной стопы. В работе «Медная монета Екатеринбурга» есть сведения о том, что наряду с четырьмя станками «карусельного типа» для гурчения мелкой монеты использовались десять ручных станов.
Кратко остановимся еще на одном факте. Шнуровидный гурт с левым (со стороны наблюдателя) наклоном, то есть гурт второй разновидности на аннинских и екатеринбургских медных монетах 1797 и 1798 годов с вензелем Павла I, не является чем-то исключительным (см. илл. 8, 9,10). На наш взгляд, это объясняется довольно просто. В то время на этих дворах еще использовались гуртильные станки, опять же условно, «лопастного» типа. Принципиальная схема узла нанесения гуртового рисунка приведена на упомянутой выше копии из рукописи А.А. Нартова. В «Практическом описании монетного производства в Екатеринбурге 1780 г.» функционирование станков «лопаетного» типа описывается так: «. действие же оных составлено из двух железных лопастей, верхней и нижней; у первой из них приделана железная рукоятка с небольшим крюком, которым всио действие станка во время закручивания приводится в движение правою рукою работника. работник же, отпущая крушки левою рукою межу верейками и препровожая один за другим весьма скоро. должен стоять» (орфография и пунктуация источника сохранены. — В.М.). Очевидно, что при расположении лопастей в вертикальной плоскости предусматривались ограничители горизонтального перемещения монетной заготовки при прохождении по верейкам. При наличии таких ограничителей было все равно, какие верейки (с правым или левым наклоном насечки) устанавливать в станок. Главное, чтобы у них было одинаковое направление наклона. В противном случае гурт имел бы такой же вид, как у серебряной полтины времени правления Екатерины I (см. илл. 11).
В заключение публикации хочу выразить признательность С.А. Корепановой (зам. директора Свердловского областного краеведческого музея), Н.Н. Корытину (руководителю издательства «Артефакт», Екатеринбург), И.В. Ширякову (заведующему Отделом нумизматики ГИМ), и В.А. Кузнецову за предоставленные материалы и источники, посвященные теме монетного производства XVIII — начала XIX века. Отдельная благодарность В.В.Узденикову, чье знание нумизматического материала и сформулированные на его основе корректные замечания по сути затронутой темы заставили автора более широко рассмотреть вопрос об операции «загурчивания» российской монеты в XVIII веке.
Иллюстрации предоставлены автором.
Антиквариат Предметы искусства и коллекционирования № 10 (61) октябрь 2008 стр. 132