Что такое минный тральщик
Минный тральщик
Тральщик — корабль специального назначения, задачей которого является поиск, обнаружение и уничтожение морских мин и проводка кораблей (судов) через минные заграждения. Являются основной составляющей минно-тральных сил.
По водоизмещению, мореходности и вооружению делятся на морские тральщики (водоизмещение 660—1300 тонн), базовые (водоизмещение до 600 тонн), рейдовые (водоизмещение до 250 тонн) и речные (до 100 тонн) тральщики.
По принципу действия делятся на собственно тральщики (англ. minesweepers ) и тральщики-искатели мин (англ. minehunters ).
Основным вооружением собственно тральщиков являются различные типы тралов:
В соответствии с этим на тральщик налагаются требования по акустической, электромагнитной малозаметности. Для их удовлетворения применяются меры:
Впервые тральщики применены российским флотом в Порт-Артуре в 1904 году.
К 2000 году во флотах мира имелись 60 тральщиков, 181 тральщик-искатель мин, одна эскадрилья вертолетов-тральщиков (22÷24 машины). [1] [2]
В качестве тральщиков может использоваться и авиатехника. Так в годы Второй мировой войны ряд самолётов бомбардировочной авиации ВВС Великобритании были переоборудованы для этих целей. Сходным модификациям подверглись в то же время и ряд самолётов ВВС Германии Юнкерс Ю 52. В настоящее время вертолёты ВМС США MH-53E активно используются в качестве минных тральщиков.
«Для защиты каждой базы ВМФ»: на что способны новейшие минные тральщики России
В выходные в Балтийске прошла торжественная церемония поднятия Андреевского флага на базовом тральщике проекта 12700 «Иван Антонов», сообщает Минобороны России. Приказом командующего ВМФ Владимира Королёва этот корабль противоминной обороны (ПМО) был зачислен в состав Военно-морского флота.
«Серийный корабль ПМО «Иван Антонов» отличается по целому ряду характеристик от головного корабля этого проекта «Александр Обухов», на котором в ходе эксплуатации была произведена апробация и проверка ряда узлов и систем», — говорится на сайте Минобороны.
Военное ведомство отмечает, что минно-тральные силы ВМФ будут развиваться за счёт серийного строительства кораблей проекта 12700. В долгосрочных планах Минобороны России — строительство 40 минных тральщиков, причём каждый новый корабль будет совершеннее предыдущего.
Проект 12700, известный под шифром «Александрит», является продуктом научной мысли Центрального морского конструкторского бюро (ЦМКБ) «Алмаз». Серийное производство корабля развёрнуто на СНСЗ в Санкт-Петербурге.
В общей сложности Минобороны планирует получить около 40 тральщиков в ближнесрочной перспективе. До 2027 года запланировано построить десять кораблей. В настоящее время в составе флота, помимо «Ивана Антонова», находится только один корабль — «Александр Обухов», введённый в строй в декабре 2016 года. В процессе строительства — четыре тральщика проекта 12700 («Георгий Курбатов», «Владимир Емельянов», «Яков Баляев», «Пётр Ильичёв»). В 2019 году будет заложен ещё один корабль — «Анатолий Шлемов».
«Минные тральщики по-прежнему играют огромную роль в обеспечении безопасности военно-морских баз и проводки кораблей через минные заграждения. Как правило, они действуют в ближней морской зоне и в устьях крупных рек. Главная задача тральщиков — обследование морского пространства и подрыв найденных мин», — пояснил в беседе с RT основатель портала Military Russia Дмитрий Корнев.
«Стеклянный» корабль
Минобороны называет корабли проекта 12700 тральщиками нового поколения. Главное отличие «Александрита» от предшественников заключается в широком использовании полимерных композитных материалов. В частности, у новейшего российского корабля самый большой в мире корпус из монолитного стеклопластика. Его длина составляет 61 м, ширина — 10 м.
Корпуса и другие крупногабаритные конструкции тральщика изготавливаются из композитов с применением технологии вакуумной инфузии, считающейся наиболее эффективной на сегодняшний день. Композитные материалы легче металлов и превосходят их по физико-механическим свойствам. Основные их преимущества заключаются в повышенной прочности, живучести и увеличенном сроке эксплуатации.
Разработкой корпуса для корабля проекта 12700 из монолитного стеклопластика занимались специалисты СНСЗ, сотрудники ЦНИИ имени академика Крылова и ЦНИИ конструкционных материалов «Прометей».
Последние годы СНСЗ наращивает производственные мощности композитных изделий. Так, 20 апреля 2017 года состоялась торжественная церемония открытия второй очереди цеха стеклопластикового судостроения с встроенным четырёхэтажным административно-бытовым корпусом.
Дмитрий Корнев отметил, что широкое использование композитных материалов при строительстве корабля ПМО является необходимой мерой в условиях современного театра военных действий.
По его словам, стеклопластиковый корпус позволяет оберегать «Александрит» от опасности поражения морской миной.
«Со времён Второй мировой войны очень часто используются магнитные мины. Они до сих пор остаются, пожалуй, самыми эффективными, несмотря на существование технологии «размагничивания» корпуса корабля. Она предполагает обработку специальными веществами, но во время плавания корпус всё равно электризуется. Изготовление корпуса из композитов полностью снимает эту проблему», — сказал Корнев.
Как отметил эксперт, появление «Александрита» — это ответ Минобороны на изменение формы противоминной борьбы из-за появления многоканальных взрывателей комбинированного типа. В связи с этим, как полагает Корнев, исчезла острая необходимость в сплошном способе траления, который применялся ранее.
Незаменимые помощники
Тральщик проекта 12700 представляет собой достаточно небольшое судно водоизмещением 890 т. Дальность плавания «Александрита» составляет 1,5 тыс. морских миль (2,7 тыс. км), полная скорость хода — 16,5 узла (30 км/ч), автономность — десять суток, экипаж — до 44 человек.
На корабле размещены зондирующая аппаратура, радиолокационное и радиоэлектронное оборудование, различные виды тралов, минно-торпедное вооружение, зенитный комплекс ближнего действия 9К38 «Игла», 30-миллиметровая шестиствольная автоматическая пушка АК-306 и 14,5-миллиметровая морская тумбовая пулемётная установка (на базе пулемёта Владимирова).
Кроме того, на вооружении «Александрита» находятся многофункциональные безэкипажные катера. До введения санкций Россия закупала французские беспилотники ЕСА Inspector Mk 2. В 2016 году для проекта 12700 начались испытания российского аналога под названием «Искатель». Впервые этот катер был представлен летом 2017 года на Международном военно-морском салоне в Санкт-Петербурге.
«Искатель» не уступает по тактико-техническим характеристикам Inspector Mk 2. Водоизмещение российского аппарата составляет 5,4 т, длина — 8,4 м, ширина — 3 м, высота — 3,4 м, скорость полного хода — 25 узлов (46 км/ч), автономность — семь суток, масса полезной нагрузки — 500—600 кг.
«Безэкипажные катера — незаменимые помощники современного тральщика. Они позволяют расширить площадь обследуемой акватории. Также их можно отправить выполнять задачу в наиболее опасные участки и таким образом минимизировать риск для экипажа тральщика», — пояснил Корнев.
Собеседник RT уверен, что появление «Александрита» повысит возможности минно-тральных сил ВМФ. В первую очередь, как считает Корнев, новейшие корабли ПМО имеет смысл задействовать для обеспечения безопасности военно-морских баз.
«На защиту каждой базы ВМФ необходимо выделить один — два «Александрита». Я думаю, что это будет первоочередной задачей Минобороны. Таким образом, России понадобится около десятка этих кораблей. Именно столько должно поступить в состав флота до 2027 года. Затем можно строить их и для обороны наиболее важных пунктов базирования ВМФ», — резюмировал Корнев.
Турбореактивный минный тральщик «Объект 604»
На случай установки противником минно-взрывных заграждений войска нуждаются в различных средствах, позволяющих проделывать проходы для техники и пехоты. К настоящему времени был создано большое количество разнообразных систем для траления мин, использующих самые разные способы борьбы с заграждениями. Один из самых интересных методов удаления мин с пути наступающих войск предлагалось использовать в проекте турбореактивного минного тральщика «Объект 604».
В начале шестидесятых годов советская армия пожелала получить новую специализированную технику, способную проделывать в минных полях противника проходы большой ширины. Существующие катковые тралы и т.п. системы не в полной мере соответствовали обновленным требованиям, из-за чего было принято решение о создании совершенно нового образца бронетехники. 25 октября 1961 года требования военного ведомства были закреплены новым постановлением Совета министров СССР. В соответствии с ним, в обозримом будущем промышленность должна была представить самоходную машину-тральщик, построенную на шасси серийного среднего танка.
Разработка перспективного проекта поручалось омскому конструкторскому бюро ОКБ-174. Главным конструктором назначался А.А. Моров, ведущим конструктором – А.А. Ляхов. В соответствии с существующей системой обозначений новых проектов перспективный тральщик получил рабочее название «Объект 604». Кроме того, предлагалось дополнительное название, указывавшее на предназначение машины, – «Турбореактивный минный тральщик» или ТМТ.
Перспективная инженерная машина должна была строиться на шасси среднего танка Т-55, к тому времени хорошо освоенного армией Советского Союза и отличавшегося достаточно высокими характеристиками. С имеющегося шасси следовало удалить все ненужные агрегаты, после чего оно должно было получить два турбореактивных двигателя типа Р11Ф-300. Двигатели планировалось оснастить специальным сопловым устройством, обеспечивающим траление и выброс грунта вместе с минами за пределы проделываемого прохода.
Предполагаемый принцип работы машины ТМТ / «Объект 604» был достаточно прост. Двигаясь по минному полю с включенными турбореактивными двигателями, она должна была направлять реактивные струи на грунт и буквально сдувать его вместе с установленными минами. Мощность использованных двигателей, по расчетам, позволяла избавляться как от легких противопехотных, так и от более тяжелых противотанковых мин. В отличие от существующих колейных тралов, новая инженерная машина должна была создавать сплошные проходы шириной до нескольких метров, пригодные для использования людьми и техникой.
Переоборудование существующего танка с использованием дополнительных реактивных двигателей само по себе не являлось сложной задачей. Более трудным был вопрос создания соплового устройства, способного осуществлять траление по всей ширине корпуса машины и за его пределами. Насколько известно, для этого на ранней стадии проекта «Объект 604» был спроектирован и построен опытный образец с экспериментальным набором оборудования.
Как показывают сохранившиеся фотографии, уже на этом этапе были определены некоторые особенности компоновки будущего тральщика. Так, турбореактивные двигатели помещались на кормовой части надгусеничных полок, для чего на них и на корпусе появились соответствующие удерживающие устройства. Перед двигателями, установленными соплом вперед, помещались металлические короба, необходимые для распределения потока реактивных газов. В экспериментальном проекте предлагалось использование двух труб прямоугольного сечения, отходящих от коробов до лобовой части машины. На переднем конце каждой трубы находился раструб. Кроме того, вдоль левого борта корпуса проходила дополнительная труба круглого сечения. Передняя ее часть располагалась с наклоном, из-за чего выходящие из нее газы должны были сдувать грунт в сторону.
Подобный опытный образец прошел испытания и подтвердил принципиальную возможность траления мин при помощи струй реактивных газов. В то же время, существующие трубы и сопловые устройства не показывали требуемую эффективность работы. С учетом результатов испытаний был создан новый вариант проекта. В нем предусматривалась значительная переработка систем выдачи раскаленных газов. Кроме того, на этот раз «Объект 604» должен был получить защиту всех новых узлов и агрегатов.
В качестве основы для машины ТМТ должен был использоваться серийный средний танк Т-55. Особые требования к новому проекту привели к необходимости серьезной переделки существующей техники. В первую очередь, сотрудники ОКБ-174 изменили конструкцию броневого корпуса. Танк должен был лишаться башни и верхней части корпуса. Вместо них новым проектом предлагалась установка более высокой надстройки, способной вместить все необходимые агрегаты. При такой переделке серьезно изменялся внешний вид машины.
«Объект 604» получил новый лобовые листы измененной формы и иной толщины. Катаные броневые листы толщиной 80 мм (верхний) и 60 мм (нижний) размещались под углом 55° к вертикали. Нижний лист отличался увеличенной шириной и вырезами для монтажа агрегатов системы траления. Верхний был заметно уже и выполнял функции передней стенки обитаемого отделения. С лобовой деталью соединялись борта толщиной 45 мм. Основная часть надстройки занимала около половины общей длины корпуса. Позади нее высота корпуса сокращалась до исходных значений.
Самым серьезным изменениям подверглась компоновка бронемашины. Передний отсек теперь отдавался под размещение отделения управления. Бортовые и кормовая стенки обитаемого объема выполнялись из броневой стали и оснащались теплоизоляцией. Под отделением управления и позади него размещались крупные баки для транспортировки авиационного топлива. Использовались две емкости общим объемом 1500 л. Кроме того, рядом с ними находились баки горючего, предназначенного для танкового двигателя. Кормовой отсек корпуса по-прежнему вмещал моторно-трансмиссионное отделение.
По бокам от обитаемой рубки предлагалось размещать специальное оборудование. На каждом борту предусматривалась установка специальных броневых кожухов многоугольной формы, необходимых для монтажа турбореактивных двигателей. Кожухи состояли из листов толщиной от 20 до 60 мм. По неким причинам, бортовые кожухи разделялись на две части. Кормовые агрегаты кожухов отличались наклонным задним срезом, прикрытым защитной сеткой. Между двигателями и их защитой оставалось небольшое пустое пространство.
Являясь модификацией серийного среднего танка, турбореактивный минный тральщик должен был использовать такую же силовую установку. В кормовом отсеке корпуса помещался дизельный двигатель В-54 мощностью 520 л.с. При помощи механической трансмиссии крутящий момент двигателя выдавался на ведущие колеса кормового расположения. В связи с перемещением поста управления механика-водителя пришлось доработать средства управления трансмиссией.
Ходовая часть «Объекта 604» основывалась на существующих изделиях, однако имела некоторые характерные черты. На каждом борту помещалось по пять опорных катков большого диаметра с индивидуальной торсионной подвеской. В связи с изменением нагрузок на шасси расположение катков было скорректировано. Теперь увеличенный интервал присутствовал перед пятым катком, а не перед вторым, как у базового танка. В передней части корпуса находились ленивцы с механизмами натяжения, в корме – ведущие колеса.
Под крупными бортовыми кожухами тральщик должен был нести два турбореактивных двигателя Р11Ф-300. Это изделие было создано в середине пятидесятых годов для оснащения новейшего истребителя МиГ-21. Впоследствии двигатели этого семейства устанавливались на некоторые другие отечественные и зарубежные самолеты. Двигатель имел длину 4,61 м и максимальный диаметр 825 мм. Сухая масса изделия – 1120 кг. Максимальная тяга двигателя достигала 3880 кгс, при использовании форсажной камеры – 6120 кгс.
Авиационный двигатель предлагалось монтировать сбоку от обитаемой рубки «задом наперед». Его компрессор должен был находиться внутри заднего бортового кожуха, тогда как передний вмещал камеру сгорания, турбину и форсажную камеру. Такой способ установки двигателя привел к необходимости использования теплоизоляции отделения управления. Со штатным соплом двигателя сопрягалось сопловое устройство оригинальной конструкции. Выйдя из двигателя, газы попадали в трубу-тоннель близкого к прямоугольному сечения. Такая труба выходила из нижней части кожуха и укладывалась на надгусеничную полку. Над крылом гусеницы труба изгибалась, и ее передний срез оказывался над грунтом.
Для обеспечения работы реактивных двигателей машина ТМТ имела на борту два бака на 1500 л авиационного топлива. В одном отделении с ними располагались емкости для дизельного топлива, потребляемого основным двигателем. В связи с существующими рисками на поле боя было решено оснастить бронемашину сразу двумя системами пожаротушения. Первая заимствовалась у танка Т-55 и отвечала за безопасность моторного отсека. Задачей второй была борьба с возгораниями в топливном отсеке. Интересно, что при разработке этой системы самым активным образом использовались компоненты авиационных средств пожаротушения.
Управлять турбореактивным минным тральщиком «Объект 604» должен был экипаж из двух человек: механик-водитель и командир-оператор. Экипаж находился в обитаемом отсеке рубки корпуса. Водительское место находилось у левого борта отсека, командирское – у правого. Оба члена экипажа располагали собственными люками в крыше корпуса. На люках монтировались смотровые приборы. Командирский люк, кроме того, оснащался прожектором. При тралении, практически исключающем наблюдение за местностью, водитель должен был выдерживать заданное направление при помощи гирополукомпаса ГПК-48. В распоряжении экипажа имелись две радиостанции.
В кормовой части корпуса помещалось устройство для разметки прохода. Во время движения машины по минному полю оно должно было сбрасывать на грунт пиротехнические знаки. Наблюдая за огнем и дымом от сбрасываемых изделий, наступающие войска могли определять направление движения и безопасную зону, очищенную от взрывных устройств.
К середине 1963 года ОКБ-174 завершило создание нового проекта, после чего стартовало строительство опытного тральщика. На испытания эту машину отправили в четвертом квартале того же года. Вскоре были проверены ходовые качества турбореактивного тральщика, после чего стартовали испытания нового специального оборудования. Ходовые испытания показали, что подвижность инженерной бронемашины осталась на уровне базового среднего танка. Во всех условиях она могла работать в одних боевых порядках с другой бронетехникой.
Принцип траления при помощи новой аппаратуры был достаточно прост. Приблизившись к минно-взрывному заграждению, экипаж должен был устанавливать «боевой курс», включать турбореактивные двигатели, а также переводить в рабочее состояние средства разметки. После этого можно было выдвигаться на минное поле и проделывать проход.
Два двигателя создавали тягу до 6120 кгс каждый. Поток реактивных газов при помощи сопловых устройств направлялся на грунт с установленными в нем минами. Скорость и объем газового потока оказывали самое серьезное воздействие на грунт перед тральщиком. Газы буквально разрывали и сдували верхний слой почвы. При работе на грунтах с дерновым покрытием проделывалась траншея глубиной до 500 мм. Траление на снегу позволяло углубляться на 600 мм. Два сопловых устройства, смонтированные на бортах корпуса, разрабатывали и удаляли в стороны грунт на участке шириной не менее 4 м. Под воздействием реактивных газов частицы почвы разлетались вперед и в стороны. Вместе с ними поток извлекал из грунта и выбрасывал мины любых типов. При проделывании прохода в минном поле «Объект 604» должен был двигаться со скоростью около 3-4 км/ч.
Очевидно, после успешных испытаний опытного образца ТМТ / «Объект 604», подтвердивших жизнеспособность оригинального принципа траления, было принято решение о разработке еще одной подобной машины. На этот раз специалистами ОКБ-174 был создан турбореактивный минный тральщик на основе самоходной артиллерийской установки ИСУ-152К. Машина с рабочим обозначением «Объект 606» получила обновленный корпус с уменьшенной толщиной лобовой бронезащиты. По бокам от обитаемой рубки располагались двигатели и прочее специальное оборудование, заимствованное из проекта «Объект 604». Новый вариант тральщика весил 47 т и по своим характеристикам подвижности почти не отличался от базовой САУ.
Какие-либо сведения о строительстве и испытаниях тральщика «Объект 606» отсутствуют. Нельзя исключать, что этот проект так и остался на бумаге, не дойдя даже до стадии строительства опытного образца.
Опытный образец турбореактивного минного тральщика ТМТ / «Объект 604» прошел испытания и показал свои возможности, подтвердив способность проделывать крупные проходы в любых минно-взрывных заграждениях. Тем не менее, машину не рекомендовали к принятию на вооружение. По-видимому, главной причиной отказа военных от интересного образца стали не самые хорошие экономические показатели. При всех своих преимуществах, оригинальный тральщик имел ограниченные боевые характеристики, а кроме того, оказывался достаточно дорогим в эксплуатации.
Главные проблемы ТМТ были связаны с выбранным способом траления. На борту машины находилось два турбореактивных двигателя Р11Ф-300, каждый из которых имел удельный расход топлива 0,94 кг/кгс∙ч на крейсерском режиме и 2,35 кг/кгс∙ч на форсажном. Таким образом, за час работы на крейсерском режиме каждый двигатель должен был потреблять более 3,6 т горючего. При переходе на форсаж часовой расход топлива превышал 15 т для каждого из двух двигателей. Тем не менее, в два топливных бака общей емкостью 1500 л можно было залить порядка 1150 кг керосина.
Нетрудно подсчитать, что имеющегося запаса авиационного топлива хватило бы на траление продолжительностью около 10 минут при крейсерском режиме работы двигателей, а включение форсажной камеры сокращало бы этот срок в несколько раз. Таким образом, даже при экономии топлива «Объект 604» на одной заправке мог бы проделать проход длиной не более 600-700 м, после чего нуждался в дозаправке. Вряд ли бронемашина с такими возможностями могла бы обеспечить полноценное наступление войск по опасному участку.
Проблема недостаточной «дальности хода» при тралении могла решаться двумя способами: использованием более экономичного двигателя или увеличением емкости баков для керосина. По-видимому, возможности использовать иные авиационные двигатели отсутствовали. Увеличение запаса топлива, в свою очередь, было связано с необходимостью серьезной перекомпоновки внутренних объемов корпуса. Таким образом, реальные возможности повысить характеристики «Объекта 604» до приемлемых значений попросту отсутствовали.
Недостаточные рабочие характеристики и невозможность их повышения привели к закономерному результату. Не позднее 1964-65 года проект ТМТ / «Объект 604» был закрыт. Та же судьба постигла и аналогичную разработку на базе самоходки ИСУ-152К. Использование иного шасси никак не сказывалось на основных характеристиках машины, а исправление основных недостатков было невозможным. После закрытия проекта построенные прототипы турбореактивного тральщика были разобраны за ненадобностью. Эта техника могла использоваться в тех или иных новых проектах в качестве опытных машин.
Интереснейшая инженерная машина не смогла показать требуемые характеристики и поэтому не поступила на вооружение. Кроме того, она продемонстрировала, что при существующем уровне развития технологий турбореактивные тральщики не могут найти практического применения. От оригинальной идеи отказались и не возвращались к ней в течение нескольких следующих десятилетий. О необычном способе траления вспомнили только во время войны в Афганистане. Тогда на базе серийной техники и с использованием распространенных комплектующих был создан т.н. газодинамический тральщик «Прогрев-Т». Тем не менее, и этой машине не удалось стать массовой.
источник
Что не так с нашими тральщиками?
Автором (и другими специалистами) многократно ставились вопросы критического состояния противоминных сил ВМФ, не только небоеспособных против современной минной угрозы, но и имеющих военно-техническое отставание от современного уровня военного дела, беспрецедентное в наших вооруженных силах (доходящее до 50-75 лет!). Причины этого не технические, а сугубо организационные, и в значительной мере кадровые.
Необходимо, пока еще есть время успеть устранить их последствия.
Террористическая угроза в фарватерах
В конце 2018 г. хакерская группа Anonymous обнародовала выдержки из материалов Кристофера Донелли «Предложения по Крыму» 2014 года. В перечне мер – установка донных мин в Севастопольской бухте…
Писало все это не просто «частное лицо», а человек, находившийся на содержании государственных и специальных структур Великобритании и НАТО и выполнявший поручения «определенного характера».
В №1 за 15 января 2019 г. в «ВПК» вышла статья автора с указанием на эти документы и вероятные последствия их реализации:
Примечание: ранее, с учётом вероятности и опасности применения мин террористическими группировками, автор в открытых публикациях обходил эту тему (при этом многократно ставя ее в «закрытом формате»). Однако полное игнорирование этой угрозы со стороны ВМФ заставляет открыто бить в набат.
Вопрос настолько актуален, что получил отражение даже в печатном органе ВМФ — журнале «Морской сборник» (№10, 2017г.), в статье сотрудников ЦНИИ ВК Быстрова Б.В., Пироженко В.А., Кулешова К.В.:
Минобороны и ВМФ: «Проблем нет, все под контролем»
Реакция Минобороны «последовала» в лице заместителя руководителя Департамента информации и массовых коммуникаций (ДИМК) Минобороны А. Волосатова, «ВПК», 29.01.2019 г.:
Реальная обстановка
Первое, что необходимо отметить по этому «ответу», это воинское звание г. Волосатова – полковник, и ранее занимаемую им должность «главного эксперта» пресс-службы Минобороны.
Логично на такой должности и в таком звании видеть крепкого профессионала, однако возражений как таковых в публикации «эксперта» Волосатова просто нет, ни один приведенный мною факт им опровергнут не был. В его письме есть только недостоверные заявления и невнятные ссылки на неких анонимных и заведомо сомнительных «иностранных аналитиков» и «блогеров».
Все приведенные в моей статье 15 января факты соответствуют действительности и имеют документальное подтверждение (в т.ч. документами самого Минобороны, размещенными на сайте госзакупок):
Дата проведения аукциона: 25.05.2015. Срок завершения работы: до 25 ноября 2016 года.
Назначение и цели результатов работ: поддержание в исправном состоянии самоходного телеуправляемого искателя мин «Маевка»… обучение личного состава.
Изделия 4047 СИНМ.788133.001 и 4047К СИНМ.788133.001-01 предназначены для допоиска, классификации и уничтожения якорных, донных (в том числе заиленных) и придонных мин, обнаруженных корабельной гидроакустической станцией миноискания (ГАСМ). Изделие 4047 СИНМ.788133.001 применяется для вооружения ТЩМ пр. 02668. Изделие 4047К СИНМ.788133.001-01 применяется для автономной установки на корабли или суда.
Единственный, относительно современный, противоминный корабль Черноморского флота был небоеспособен (не в строю главный комплекс; перечень неисправностей, см. документы закупки №0173100004515000738) до конца 2016 г., и никаких мер по его экстренному ремонту с учетом резкого обострения военно-политической обстановки в начале 2014 г. центральными органами ВМФ и МО РФ не предпринималось.
На начало ситуация аналогична (по акустике), и решение ее только «планируется» к концу 2019 г.
Ни одного современного противоминного корабля на начало 2019 г. в строю Черноморского флота сегодня нет. На боевые службы в зону боевых действий вынуждены ходить (в сопровождении буксира) даже абсолютно устаревшие, не прошедшие никакой модернизации и утратившие боеспособность тральщики 1973 г. постройки.
Заявление г. Волосатова о модернизации и совершенствовании противоминного вооружения тральщиков боевого состава не имеет под собой никаких оснований, ситуация не только не становится лучше – потеряли даже то, что имели (например, искатели).
Новые ПМК проекта 12700 имеют устаревшую концепцию и ряд серьезных недостатков. Главное — это корабли фактически до первой мины с современным взрывателем (на которой подорвется или сам тральщик, или его единственный и крайне дорогой самоходный подводный аппарат).
Примечание: вопросы проекта 12700 рассмотрены в рамках отдельной статьи
Основным типом гидроакустических станций (ГАС) тральщиков ВМФ является МГ-89 «Серна» (разработки 1969 г., не прошедшая с тех пор никакой модернизации)
Более того, тендеры на ремонт ГАС МГ-89 (от судоремонтных предприятий, осуществляющих ремонт ПМК ВМФ), в последние годы заканчиваются уже «типовой фразой»: «Не подана ни одна заявка». На значительной части ПМК ВМФ, ГАС МГ-89 просто не в строю от ветхости, и их некому ремонтировать.
Т.е. значительная часть тральщиков ВМФ просто «слепая»! Такой «уровень» противоминных сил соответствует первым годам Второй мировой войны…
На рейдовых ПМК проекта 10750 и двух морских тральщиках проекта 12660 установлены ГАС «Кабарга» разработки 80-х годов, не имеющие полноценной цифровой обработки, и с ТТХ, близкими к ГАС МГ-89.
В 2000-х годах была предпринята попытка модернизации ГАС МГ-89, с внедрением полноценной цифровой обработки, ГАС МГ-89МЭ. С возможностью проведения эффективной модернизации практически всех тральщиков ВМФ:
Однако… «заказчик (ВМФ) не проявил интереса», работы по модернизации (ГАС МГ-89МЭ) завершены не были, и сегодня эта ГАС исключена из всех «рекламных предложений» АО «Океанприбор».
Для сравнения: ВМС Польши провели в середине 2000-х годов собственную модернизацию нашей МГ-89 (установленной на польских тральщиках постройки 60-х — 70-х годов прошлого века).
Более того, польские специалисты создали современный комплект новых противоминных средств (от подводных аппаратов до неконтактных тралов), и сегодня боевые возможности ПМК ВМС Польши многократно превышают таковые у ВМФ РФ (даже с учетом наличия на Балтике двух «новейших» ПМК проекта 12700)!
Упущенные возможности наших подводных роботов
Могли ли мы сделать так же? Безусловно! По ГАС сказано выше, а по подводным аппаратам у нас имелся целый ряд фирм, успешно работавших по этому направлению (ГНПП «Регион», ОКБ ОТ, ФГУП «Южморгеология», ОКБ СТС и другие).
Крайне негативную роль сыграла «ставка» ВМФ на «импорт» (а точнее, «заинтересованность» ряда высокопоставленных лиц ВМФ и Минобороны именно в «импорте»). Доклад на «круглом столе» по подводной технике форума «Армия-2018» гендиректора АО «Тетис-Про»:
Удивительно, но этими цифрами гордятся! А может, не было отечественных? Но на том же круглом столе состоялся доклад представителей Томского университета (ТУСУР). В числе прочих были упомянуты длительные работы отечественных подводных аппаратов на больших глубинах по поиску аргентинской подводной лодки «Сан Хуан» (закупались «иной структурой» Минобороны РФ, а не ВМФ). Представителями 40 НИИ ВМФ там же была дана высокая оценка аппарата РТМ-500 (разработки 90-х годов) по результатам работ на АПКР «Курск». Однако ни один РТМ-500 (либо любой другой отечественный подводный аппарат) после этого ВМФ закуплен не был (кроме ОКР «Маевка», «Ливадия») — все деньги ушли на импорт от «Тетис-Про»…
Задача создания массовых подводных аппаратов для ПМО отечественной промышленности просто не ставилась (при том, что потенциал для ее решения, безусловно, был)!
На фоне всех остальных тральщиков ВМФ особо выделяется МТЩ «Вице-адмирал Захарьин» проекта 02668 — первый полноценный тральщик-искатель мин (ТЩИМ) ВМФ РФ, оснащенный не только ГАС, но и системой динамического позиционирования, автоматизированной системой противоминных действий (АСУ ПМД) и специальными самоходными подводными аппаратами (СПА) ПМО.
Главный «противоминный инструмент» МТЩ «Вице-адмирал Захарьин», комплекс СПА «Маевка», успешно прошел государственные испытания в ноябре 2008 г. (вместе с кораблем). Решением №253/8.6309 от 25.11.2008 г. «рекомендован к принятию на вооружение и организации серийного производства».
Комплекс имел две модификации, в т.ч. контейнерную, успешно прошедшую испытания на МТЩ «Валентин Пикуль» Черноморского флота в 2007г., применение которой было возможно со всех базовых и морских тральщиков ВМФ (т.е. открывалась возможность эффективной модернизации практических всех ПМК боевого состава ВМФ).
Планировалась серия. Первые «Маевки» должны были получить морские тральщики МТ-264 и МТ-265 Объединенного командования войск и сил на северо-востоке РФ (для противоминного обеспечения «Бореев» Тихоокеанского флота).
Однако контейнерную «Маевку» вывезли на «хранение» в Москву, а запланированная серия была исключена при «корректуре» Гособоронзаказа (без какого-либо обоснования).
О мотивах такого «решения» очень хотелось бы спросить тогдашнего начальника управления развития и заказов кораблей, морской техники и вооружения ВМФ г. Бензорука.
В дальнейшем г. Бензорук оказался заместителем гендиректора ГНПП «Регион» по НИОКР, после чего все последние события по «Маевке» (включая печальное завершение ее истории) уже не кажутся удивительными.
В начале 2010-х годов финансы опять пошли на «импорт», о «Маевке» было «приказано забыть», и, более того, на очень высоком уровне была пущена сплетня о том, что «Маевка» якобы «провалила испытания».
Отмечу, что упомянутый в интервью В.В. Чирков лично за 5 месяцев до этого, при посещении ГНПП «Регион», наблюдал реальную работу контейнерной модификации «Маевки» (в гидроакустическом бассейне) и имел объективную информацию по ней.
Для того чтобы показать объективную картину, ниже приведены документы (с сайта госзакупок).
Таким образом, документально подтверждены факты:
• наличия у комплекса двух модификаций, в т.ч. контейнерной;
• возможность работы по заиленным минам (при этом подавляющее большинство подводных аппаратов ПМО на это неспособны) — и испытаниями это было подтверждено (!);
• успешное прохождение комплексом госиспытаний и наличие у его литеры О1 (т.е. документальное подтверждения готовности к серии).
В реальности испытания провалила не «Маевка», а НПА «Ливадия», входившая (до конца 2009 г.) в состав ГАС «Ливадия», разработчик – ЗАО «Аквамарин» (г. Санкт-Петербург). К сожалению, вопреки рекламным заявлениям ЗАО «Аквамарин», его продукция далеко не всегда подтверждает на практике заявленные характеристики и возможности.
В результате всех этих интриг ВМФ к эксплуатации «Маевки» не приступал, на вооружении МТЩ «Вице-адмирал Захарьин» фактически находились только древние тралы.
Очевидно, что такое состояние единственного относительно современного ПМК ВМФ было абсолютно ненормальным. Однако для Бензорука, Чиркова и им подобным начальников «все было в порядке» («войны же не будет!»).
В результате в 2013 г. тендер «Техническое и сервисное обслуживание и ремонт приборов автоматического управления тралами и искателями, тралов контактных, неконтактных и искателей мин…», в рамках которого планировался ввод в строй и начало эксплуатации ВМФ комплекса «Маевка», закончился тем, что «аукцион по данному лоту признан несостоявшимся (не подана ни одна заявка)».
Подчеркну: по ремонту и вводу в строй главного комплекса единственного ТЩИМ ВМФ.
Причину этого скажу уже сам: единственный исполнитель работ был не проинформирован о ней, узнал только в последний момент и просто не успел подготовить документы.
Когда «грянул» 2014 год
2014 г. Из рапорта главнокомандующему ВМФ адмиралу Чиркову В.В., вх. 11977:
Суть документа была в необходимости экстренного ввода в строй не только «Маевки» на «Захарьине», но и возвращение на «В. Пикуль» ее контейнерной модификации.
Однако должностные лица ВМФ и чиновники Минобороны (ниже их фамилии будут названы) «продолжали планировать»:
Т.е. идет война, в которой участвует Российская Федерация, в т.ч. ВМФ и Черноморский флот. Единственный относительно современный ПМК ВМФ не в строю, однако у должностных лиц ВМФ и Минобороны «все в порядке», «погоны не жмут», «авось противник мин не применит»!
При этом единственно адекватным подходом в этой ситуации, с началом операции в Сирии, был ввод в кратчайший срок в строй «Маевок» на «Захарьине» и «Пикуле», и постоянное нахождение одного из этих ПМК в Тартусе!
Однако период функционирования МТЩ «Вице-адмирал Захарьин» как ТЩИМ оказался недолог — вышла из строя подкильная ГАС «Ливадия».
И опять вместо экстренного ее ремонта и ввода корабля в строй — «очередное планирование».
Т.е. идет война, Черноморский флот ведет боевые действия, не имея в составе ни одного современного ПМК!
С «Маевками» еще «веселее». Вместо ее модернизации (с устранением имеющихся недостатков и повышением ТТХ) и серийного производства, «вопрос» по ней закрыт. Окончательно. Главный конструктор – уволен. Фактически сегодня для флота она уже потеряна, и необходимо думать уже о замене ее на «Захарьине».
И здесь отдельно нужно подчеркнуть, что мы с этим потеряли.
Проведение модернизации ГАС МГ-89 и серия «Маевок» обеспечивала придание хотя бы ограниченной боеспособности всей группировке ПМК ВМФ (МТЩ проектов 266М, 12660 (с ГАС «Кабарга»), БТЩ проекта 1265). Это не требовало сколько-нибудь значительных затрат, нужно было (должностным лицам ВМФ и Минобороны) лишь должным образом относиться к своим служебным обязанностям.
Более того, «Маевки» не пустили не только на флот, но и на экспорт.
Несмотря на наличие ее в каталогах «Рособоронэкспорта», оформление рекламного паспорта и паспорта экспортного облика было заблокировано. Запросы инзаказчиков по ней были, но по указанным причинам остались без ответа
В результате ВМС Вьетнама пошли на закупку итальянских ТНПА PLUTO PLUS для оснащения своих ПМК проектов 266Э и 1265Э (советской постройки).
Так что же не так с нашими тральщиками?
Выше приведены убедительные доказательства критического состояния противоминных сил ВМФ. При этом никаких технических проблем для ВМФ иметь эффективные противоминные силы нет, больших затрат на это не требуется.
А теперь фамилии должностных лиц, лично ответственных за ситуацию с ПМК ВМФ и состояние противоминной обороны.
Начальник кораблестроения ВМФ Тряпичников В.А.
После всех этих высоких лиц упоминать начальника противоминного отдела ЦНИИ военного кораблестроения (называемого еще «ЦНИИ Кораблекрушения») г. Р-ко даже как-то «мелко», но необходимо.
От таких «цифр» «потерял дар речи» даже стоявший рядом Таран (далее, — с «сохранением интонации»):
Подчеркну, в этой «параллельной реальности» находится целый начальник профильного отдела центрального НИИ Минобороны и ВМФ по тематике!
Но, извините, кто-то ж его назначал.
Начальник военного представительства ГНПП «Регион» г. З-в, как представитель Минобороны на предприятии, несущий личную ответственность за произошедшее с «Маевкой» и проблемы ИСПУМ (а также ряд других проблемных вопросов МПО).
А что же главком ВМФ Королев?
А он все давно знает:
Примечание: приложение №1 – текст доклада по проблемам ПМО ВМФ, подготовленного автором к Научно-техническому совету ВМФ и Военно-промышленной комиссии при правительстве РФ весной 2017 г.
Да, собственно говоря, у Королева на театре военных действий (ТВД), на воюющем (!) флоте нет ни одного современного ПМК в строю! Или он об этом «не знает»?
В книге «Главный морской парад России», вышедшей под редакцией адмирала Королева, приводятся просто поразительные исторические «сведения» и о кораблях-участниках, и об «истории ВМФ». Например, то, что вице-адмирал Макаров — это «герой Цусимского сражения»!
Это увы, не шутка. Главнокомандующий ВМФ РФ не знает того, что вице-адмирал С.О. Макаров погиб более чем за год до Цусимы, 31 марта 1904 г., причем подорвавшись на японской мине!
Полагаю, если адмиралу Королеву задать вопрос о корабле нашего флота, добившегося наибольшего боевого успеха в истории, он тоже «весьма затруднится»…
Что ж, назовем его: это минный заградитель «Амур», на боевом счету которого два линейных корабля (броненосца) противника (подорвавшихся на русских минах)! «Хороший вопрос» — хоть один корабль ВМФ сегодня это имя носит?
И это все на фоне позорных переименований кораблей: «Вилючинска» в «Тверь» и «Урагана» в «Мытищи», и сохранения таких одиозных имен в названиях кораблей, как, например, «Кулаков».
Какие выводы из всего этого?
С техникой у нас проблем нет, проблема ПМО ВМФ может и должна, обязана быть решена в самые короткие сроки.
Главное же препятствие этому – ряд конкретных должностных лиц ВМФ и Минобороны, своими действиями (бездействием), подрывающих реальную боеспособность ВМФ и преднамеренно вводящих в заблуждение командование ВС РФ и общество.
«Дикость» сложившейся, по тематике ПМО, ситуации в том, что она ясно видна всем, даже посторонним гражданским наблюдателям.
Однако этого не желают «видеть» «эксперты» ВМФ и Минобороны.
Решение здесь только одно, комплексное:
1. Реальная (критическая) ситуация и необходимые меры должны быть донесены до командования Вооруженных сил РФ (в т.ч. верховного главнокомандующего).
2. Необходимость соответствующих «решений» по конкретным «лицам».
3. Общество. О сложившейся ситуации нужно бить в набат со стороны общества (гражданского общества, и не в «либеральной версии» этого понятия, а именно патриотической — «граждан, ответственно относящихся к своей стране, ее будущему»).
Очевидно, что проблема ПМО — далеко не единственная в ВМФ и МО (хотя и наиболее «провальная» по масштабам отставания от современного уровня).
И то, что проблемы нынешние епишевы пытаются закрывать завесой псевдосекретности, требует от общества выработки эффективных независимых механизмов контроля (например, создания парламентских комиссий и наделением их полномочиями по проведения проверок в особо резонансных и значимых для безопасности страны случаях).
(Из директивы заместителя наркома ВМФ СССР и начальника Главного политического управления ВМФ армейского комиссара 2 ранга И.В. Рогова.)
Приложение. Некоторая (далеко не полная) хронология «постановки жестких вопросов по ПМО».
2014 г. Из рапорта главнокомандующему ВМФ адмиралу Чиркову В.В. вх.11977 :