судебная практика вакцинация коронавируса
Обязательная вакцинация, отстранение от работы непривитых сотрудников: экспертная оценка современных методов борьбы с COVID-19
 |
| lightsource/ Depositphotos.com |
Пандемия новой коронавирусной инфекции, которая уже более полутора лет существует во всем мире, постоянно подталкивает российские власти к поиску новых методов борьбы с ней. Временный локдаун, жесткий масочный режим, социальное дистанцирование, перевод части сотрудников на удаленный режим работы – эти и другие меры позволили держать эпидемиологическую ситуацию под контролем, но оказались недостаточными для полной победы над вирусом.
В настоящее время федеральные власти, эпидемиологи и инфекционисты видят в качестве единственного действенного метода борьбы с COVID-19 вакцинацию. Массовая вакцинация в нашей стране стартовала в декабре 2020 года, однако на данный момент ее уровень в России по сравнению с европейскими странами относительно невысок (по экспертным оценкам, 20% против 60% соответственно). Поэтому в топе тенденций последних месяцев – не только активная пропаганда антиковидных прививок, но и поиск новых механизмов стимулирования граждан к вакцинации – причем не только позитивных (например, введение программы «Миллион призов #ПобедимCOVIDВместе» для пожилых москвичей, которые до 1 июля за прививку могли получить подарочную карту на 1 тыс. призовых баллов или электронный сертификат с тем же номиналом, которые можно потратить на покупку товаров или оплату услуг), но и негативных. В числе последних – возможность отстранения от работы тех сотрудников, которые подлежат обязательной вакцинации, но отказываются от нее.
Все важные документы и новости о коронавирусе COVID-19 – в ежедневной рассылке Подписаться
Правовым, медицинским и политическим аспектам этой и других антиковидных мер была посвящена пресс-конференция на тему: «Нет вакцины – нет зарплаты. Санкции для непривитых становятся неизбежны?». В качестве экспертов выступили член Комитета Госдумы по бюджету и налогам Евгений Фёдоров, Президент Союза профсоюзов России Дмитрий Галочкин и Президент Союза адвокатов России Игорь Трунов.
Правовой аспект обязательной вакцинации и негативных последствий за отказ от нее в настоящее время является наиболее проблематичным. Несмотря на наличие в Федеральном законе от 17 сентября 1998 г. № 157-ФЗ «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней» (далее – Закон № 157-ФЗ) прямой нормы, предусматривающей в числе негативных последствий отсутствия профилактических прививок отказ в приеме граждан на работы или отстранение граждан от работ, выполнение которых связано с высоким риском заболевания инфекционными болезнями (ч. 2 ст. 5 Закона № 157-ФЗ), существует ряд нерешенных противоречий. На некоторые из них обратил внимание Игорь Трунов. В первую очередь, у эксперта вызывает сомнение законность расширения главным государственным санитарным врачом региона перечня работников, подлежащих обязательной вакцинации.
Именно к указанным видам работ применима норма об отказе в приеме на работу или отстранение от работы непривитых сотрудников.
Однако эксперт подчеркнул, что реализованное в региональных постановлениях право главных государственных санитарных врачей субъектов РФ принимать решения (п. 2 ст. 10 Закона № 157-ФЗ) о проведении профилактических прививок по эпидемическим показаниям – а профилактическая прививка против коронавирусной инфекции, вызываемой вирусом SARS-CoV-2, включена в Календарь профилактических прививок по эпидемическим показаниям – вышло далеко за пределы указанного правительственного перечня. Так, например, в Постановлении Главного государственного санитарного врача по г. Москве от 15 июня 2021 г. № 1 «О проведении профилактических прививок отдельным группам граждан по эпидемическим показаниям» речь идет об обязательной вакцинации против COVID-19 работников торговли, салонов красоты, сфер бытовых услуг, общественного питания, МФЦ, транспорта общего пользования, такси, соцзащиты и соцобслуживания, ЖКХ и т. д. В рассматриваемом контексте пересекаются с перечнем, утвержденным Правительством РФ, только работники сферы образования и частично – здравоохранения.
В связи с этим представитель адвокатуры указал не только на безосновательное расширение перечня работников, подлежащих обязательной вакцинации – ведь в числе полномочий региональных главных санитарных врачей нет полномочий по подмене Правительства РФ, по изменению или дополнению решений кабинета министров, но и на то, что перечень 1999 года является более профессиональным и проверенным временем.
Что касается недавнего Письма Роструда от 13 июля 2021 г. № 1811-ТЗ, в котором приводятся пояснения относительно возможности отстранения работников, подлежащих обязательной вакцинации, от работы на основании абз. 8 ч. 1 ст. 76 Трудового кодекса, то, по мнению адвоката, оно не только не носит нормативного характера, но и содержит противоречивые тезисы. Например, в одних пунктах говорится о праве работодателя отстранить отказавшегося от прививки сотрудника от работы без сохранения зарплаты (абз. 5 п. 1, п. 6 Письма), а в других – о его обязанности это сделать (п. 5, п. 8 Письма).
В целом Игорь Трунов видит два пути решения указанных проблем – расширение Правительством РФ перечня работ, выполнение которых требует обязательной вакцинации, либо корректировка решений главных санитарных врачей о введении обязательной вакцинации некоторых категорий работников.
Относительно увольнения с работы за отказ от вакцинации эксперт высказался однозначно – такое действие со стороны работодателя является незаконным, поскольку перечень закрепленных в ч. 1 ст. 77 ТК РФ оснований прекращения трудового договора не содержит такого основания, как увольнение в связи с отказом от профилактических прививок. «Основная работа должна вестись на уровне убеждения, а не отстранения и тем более – увольнения», – подытожил он.
Признавая несовершенство правового обеспечения борьбы с пандемией, участники мероприятия полагают, что было бы более рационально принять федеральный акт, содержащий нормы о мерах борьбы с COVID-19, а не отдавать решение этих важных вопросов на региональный уровень. Так, Дмитрий Галочкин призывает переводить антиковидные решения на уровень актов Правительства РФ и Президента РФ, предусматривая при этом помимо «кнута» также «пряники». А по мнению депутата Госдумы Евгения Фёдорова, законодательного акта более высокого уровня о введении жестких мер борьбы с пандемией нет, поскольку принимаемые меры не могут противоречить Конституции Российской Федерации, а в ней приоритет прав человека доминирует над общим благом общества, то есть персонифицированное доминирует над национальным. «Мы не можем ввести жесткие законы по борьбе за выживание российского народа и государства. Чтобы использовать более жесткие меры в рамках правового поля, нужно иметь правовую систему суверенного типа», – подчеркнул он.
На политическом аспекте современных мер борьбы с новой коронавирусной инфекцией остановился депутат Госдумы Евгений Фёдоров. Он отметил, что главная проблема России состоит в незавершенности конституционной реформы, которая бы предоставила стране больший суверенитет в решении вопросов, связанных с антиковидными мерами. То есть, чтобы власти могли разрабатывать свою стратегию действий в случае серьезных эпидемий, а не руководствоваться теми методами, которые предписывает ВОЗ. Эксперт напомнил, что в советское время использовался метод карантина – когда выдавались продовольственные пайки по месту нахождения человека и на определенный период полностью прекращалось распространение эпидемии. Депутат уверен, что если бы в самом начале эпидемии Россия ввела хотя бы пограничный карантин (пересечение границы с обязательной двухнедельной самоизоляцией), то заболевание не достигло бы таких масштабов.
«Мы находимся в очень узком коридоре возможностей, вызванном особенностями нашей Конституции РФ и особенностями статуса российской структуры управления», – подчеркнул эксперт, добавив, что слабая позиция РФ с точки зрения проведения своей политики является главной проблемой, требующей решения, потому что она касается не только эпидемии, но и экономики, социальной сферы, уровня жизни. «Надо менять принципы устройства страны, как и предлагал Президент РФ – деофшоризация, изменение принципов Банка России, национализация капитала, национализация судебной системы – на суверенные», – заключил парламентарий.
С тезисом Евгения Фёдорова о том, что более точечно должна быть отработана система госуправления в области потребительских отраслей, с которыми соприкасаются массы людей, согласился и Дмитрий Галочкин. Он считает, что в действиях властей нужна последовательность, потому что «непредсказуемые действия со стороны власти порождают недоверие со стороны людей». Отношение общества к вводимым мерам хорошо иллюстрирует пример с QR-кодами в Москве. «Есть недоверие к органам власти сначала в связи с введением QR-кодов, потом – их отменой. Многие в этой сфере считают себя обманутыми, потому что одни поддались призыву и пошли прививаться, другие этого не сделали, и через какое-то время QR-коды отменили», – отметил эксперт, добавив, что многие из тех, кого введение QR-кодов стимулировало сделать прививку, не пойдут прививаться вторым компонентом вакцины.
Немаловажным здесь является и контроль за пропагандой, отлаженная информационная работа – управление этими процессами тоже требует повышенной эффективности. А в целом необходимы логичные и последовательные действия с подробным разъяснением для людей, уверен Президент Союза профсоюзов России.
Что касается медицинского аспекта, то эксперты единогласно признают важность вакцинации. Евгений Фёдоров считает, что нужно поднять уровень вакцинации до европейских показателей. «Это вопрос национальной безопасности. Общественный здравый смысл должен быть», – заключил эксперт. Но необходима разумная политика без избыточных требований – возможно, не всех работников необходимо подвергать обязательному медицинскому контролю, включая вакцинацию, а только часть из них, которая непосредственно работает с людьми.
«Я считаю, что эпидемия надолго – пока мы не найдем метод защиты нашего народа, то есть введение карантина или поднятие уровня вакцинации, чтобы он сработал как механизм обеспечения безопасности народа и государства», – подытожил парламентарий. При этом права на вакцинацию должны быть реализованы на 100%, а если возникает ситуация с нехваткой вакцины, из-за которой работник не успевает к назначенному сроку привиться, то вопрос безопасности услуги, оказываемой таким работником, должен быть выше вопроса трудовых прав работника.
В свою очередь, Игорь Трунов предложил организовать горячую линию, где бы врачи-эпидемиологи, инфекционисты давали профессиональные ответы гражданам по вакцинации. Это предотвратит ситуацию, когда врачи, не являющиеся специалистами в области вакцинации, дают непрофессиональные комментарии по поводу прививок или критикуют своих коллег-медиков. «Такие советы в рамках этического поведения должны наказываться», – считает эксперт. Между тем, профессиональные врачи тоже должны нести ответственность за распространение сведений, не соответствующих действительности. Но в целом медицинская информация, касающаяся вируса, вакцин и т. д. должна быть общедоступной. Кроме того, он призвал использовать опыт прошлых лет – например, посмотреть действовавший в дореволюционный период карантинный кодекс, в котором имеются ответы на многие вопросы, накопившиеся в том числе и за период текущей пандемии.
В ходе конференции Дмитрий Галочкин обратил внимание на неразумность призывов к отказу от вакцинации и призвал подумать над мерами борьбы с такими призывами. А Евгений Фёдоров сравнил призывы к отказу от вакцинации против COVID-19 с призывами к суициду. «Наряду с запретом пропаганды курения и алкоголя должен быть запрет пропаганды против своего здоровья, включая прививочную кампанию», – заметил депутат.
Что касается вакцинации детей, то здесь мнения экспертов едины – дети должны будут делать соответствующую прививку, иначе они могут быть ограничены в возможности зачисления в образовательные учреждения. Евгений Фёдоров напомнил, что с самого рождения детям делают прививки – против вирусного гепатита В, туберкулеза, пневмококковой инфекции, дифтерии, коклюша, столбняка и т. д. «По 15 вакцин у каждого человека, который сейчас живет в нашем государстве. И если человек отказывается от 16-ой, это не здравый смысл, это пропаганда», – уверен он.
Стоит признать, что федеральные власти знают об обсуждаемых на мероприятии проблемах и пытаются предпринимать шаги по их решению. В частности, на сегодняшнем заседании президиума Координационного совета при Правительстве РФ по борьбе с распространением новой коронавирусной инфекции на территории РФ премьер-министр Михаил Мишустин отметил, что ситуация с коронавирусом по-прежнему остается напряженной. Он признал, что на сегодняшний день самым эффективным способом защиты от COVID-19 остается вакцинация. И несмотря на то что в целом по стране за последнее время ее темпы выросли почти вдвое, ситуация по регионам различается. «Очень важно рассказывать людям о необходимости сделать прививку, о том, какие препараты есть в наличии, отвечать на интересующие вопросы, чтобы у них не оставалось сомнений», – подчеркнул Председатель Правительства РФ.
Суды, страховки, выплаты: чего ждать после «побочек» вакцины от коронавируса
«Ситуация с коронавирусом остается напряженной, поэтому нужно делать упор на формирование коллективного иммунитета», – заявил 6 июля глава Минздрава Михаил Мурашко. Но вакцинация идет слишком медленно, на 25 июня привито всего 19,9 млн россиян, или всего 13,6%, по данным РБК. Власти недовольны такими темпами и пробуют разные методы – от розыгрышей подарков среди привитых до запретов и штрафов. Работодателей обязали следить за вакцинацией сотрудников, возбуждаются уголовные дела за фальшивые записи о прививках.
Причин много, среди них – недоверие общества к власти и распространение воззрений «антипрививочников», которые больше боятся последствий вакцины, чем осложнений от болезни. Тема прививок в сознании общества наполнена разными непроверенными слухами и «фейками», которые передают через мессенджеры и соцсети.
В провале вакцинации, конечно, виновато и само государство, которое оказалось неспособно организовать общенациональную просветительскую кампанию, которая бы разъяснила пользу прививок и убедительно развенчала мифы. Чиновники тоже не вызывают доверия населения, ведь сегодня они могут говорить одно, а завтра другое.
В России используется несколько вакцин, в основном это «Спутник V». 7 июля журнал Nature опубликовал статью, где говорится, что он безопасен, но его распространение в мире замедлилось, в частности, из-за отсутствия информации о редких побочных эффектах. В ряде других стран информация о побочных эффектах открытая (например, в США или Великобритании). В России привитым предлагают вести дневник наблюдений о своем самочувствии, его завели на Госуслугах около 1,5 млн человек. Но информация доступна только для медорганизаций и чиновников. Сообщают только отдельные цифры. Например, твиттер «Спутника V» в апреле сообщил, что статистика смертности у конкурентов намного хуже: число смертей после прививок Pfizer, Moderna и AstraZeneca составило 39,4; 20,2 и 12,8 случаев на 1 млн (у «Спутника» – 2), обратил внимание «Дождь».
Исследование побочных эффектов российской вакцины провела Аргентина. Отчет опубликован 2 апреля, когда было введено 1,4 млн доз. Врачи зафиксировали семь редких непредвиденных случаев, связанных с введением «Спутника V»: пять случаев анафилаксии и два случая иммунной тромбоцитопении.
Побочные эффекты и гарантии
Если у россиянина возникли поствакцинальные осложнения, надо обратиться в медицинское учреждение, сообщить о симптоматике, врач внесет данные в медицинскую карту, говорит Ольга Митева, юрист «Легес-Бюро», член АЮР. После этого, рассказывает она, будут проведены лабораторные исследования, а информацию направят в Роспотребнадзор и Росздравнадзор для исследования той партии вакцины, которой привили потерпевшего. По итогу будет составлен акт эпидемиологического расследования, говорит Митева.
Побочные явления в Минздраве рассматривают согласно Методическим рекомендациям по выявлению, расследованию и профилактике побочных проявлений после иммунизации от 12 апреля 2019 года. Серьезные последствия могут быть обусловлены:
Сложность доказывания в том, чтобы побочные проявления не были связаны с нарушением качества вакцины, ошибками в проведении иммунизации и так далее, говорит адвокат, вице-президент Фонда «Вместе против рака», учредитель Факультета медицинского права Полина Габай. «Препарат должен исследоваться и удаляться с рынка, но эта система не работает, побочные эффекты рассматриваются как вина врача», – говорил «Дождю» эпидемиолог, профессор кафедры управления и экономики здравоохранения ВШЭ Василий Власов.
Если в Америке выплаты идут из специального фонда, формируемого производителями вакцин, в РФ платят из бюджета. Сложность будет в том, что вакцина новая и ее побочные эффекты малоисследованы, а в России информация об этом еще и малодоступна.
Судебная практика
Судебная практика по возмещениям вреда от поствакцинальных осложнений единична. Размер компенсаций низкий. Удалось найти только несколько дел, где суды отказывали в компенсациях из-за недоказанности причинно-следственной связи между прививкой и последствиями.
Решений в пользу истцов по искам о последствиях вакцинации немного, и зачастую они связаны с нарушением порядка оказания медпомощи при вакцинации, а не с непосредственным вредом влияния вакцины на организм человека.
Генеральный директор «Факультета медицинского права» Полина Габай
В других спорах возникает вопрос о том, является ли вакцинация источником повышенной опасности, то есть взыскивается ли компенсация вреда независимо от вины работников медицинского учреждения.
Есть пример, когда деньги присудили. Мать ребенка, который страдал поствакцинальным оститом, взыскала с родильного дома Анапы 300 000 руб. компенсации морального вреда в 2011 году. Самое важное – в заседании подтвердилось, что между осложнением и прививкой была причинно-следственная связь. И хотя процедура была сделана правильно, Анапский городской суд принял решение в пользу матери. Он обосновал свой выбор тем, что назначение медицинских препаратов – это сфера повышенной опасности, а значит, не имеет значения, виноваты врачи или нет. Решение по делу № 2-98/2011 устояло в апелляции.
Есть и отрицательная практика. Похожее дело матери ребенка против Волгоградского роддома дошло до Верховного суда, правда, отмена была по процессуальным основаниям (№ 2-КГ 13-4). А решение по существу вынес в 2013 году Вологодский областной суд. Он отказал в компенсации морального вреда, ведь вина сотрудников роддома не подтверждена. Ее надо доказывать. Ведь вакцинация не является сферой повышенной опасности, а врачебная деятельность для того и нужна, чтобы сохранять жизнь и здоровье человека, решила апелляция. Она напомнила о компенсациях, которые предусматривает закон «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней».
Страховки и сложности в доказывании
Можно ли было создать у нас «страховую» систему именно для тех, кто получает прививку от коронавируса? Возможно, это убедило бы некоторых скептиков отправиться на пункт вакцинации. «Страхование жизни и здоровья граждан на случай поствакцинальных осложнений и заболеваний соответствует законодательству, оно могло бы повысить доверие и ускорить темпы вакцинации», – полагает Митева. Иного мнения Алина Чимбирева, директор фирмы Melegal, которая специализируется на медицинском праве. «Довольно сложная конструкция, в России невозможно будет ее реализовать, – считает Чимбирева. – Как будем определять страховой случай? Это любое ухудшение, наступившее в течение, скажем, полугода после вакцинации? Или вне зависимости от периода?».
Тем не менее варианты ограниченного страхования предлагают страховые компании, обратила внимание Габай. Например, у «АльфаСтрахования» есть две программы, которые покрывают несколько осложнений от разных вакцин. В их числе – аллергические реакции вроде анафилактического шока (возникшего не позднее 24 часов после вакцинации), отека Квинке (не позднее 15 дней после вакцинации) и другие в ограниченном перечне.
Пока же человек, который считает, что прививка причинила ему вред, может подать иск в суд. Таких разбирательств пока не было, ведь вакцина зарегистрирована не так давно, кампания по вакцинации только набирает обороты. Главная сложность в гипотетическом процессе – доказать причинно-следственную связь между осложнением и инъекцией.
Если при вакцинации нарушение допустил медперсонал – осложнения, как правило, наступают быстро, например, абсцессы в зоне введения вакцины. Тогда можно установить причинно-следственную связь между действиями персонала и наступившими последствиями.
Алина Чимбирева, директор фирмы Melegal
«Если речь об отсроченных последствиях спустя годы и десятилетия, то доказать причинно-следственную связь с прививкой будет практически невозможно в рамках индивидуального спора», – говорит Чимбирева.
По ее словам, другое дело – если будут в рамках больших данных проанализированы «дневники наблюдений» и сделаны выводы о побочных явлениях. С другой стороны, она не припомнит в российской практике громких коллективных исков к производителям препаратов. «Именно из-за сложности доказывания отсроченных последствий», – уточняет юрист.
Но самому пациенту будет очень сложно доказать, что ухудшение его здоровья связано именно с вакцинацией. «Более того, как он в целом, без специальных познаний, может быть в этом уверен», – разводит руками Чимбирева.
Аргументы при обжаловании отстранения от работы в связи с отказом от прививки против коронавирусной инфекции (в помощь юристам)
1. Неправильная квалификация отношений в связи с тем, что клинические испытания (исследования) вакцин не завершены и опыт их применения не наработан.
В соответствии с ч. 2 ст. 21 Конституции РФ, никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам.
Согласно ст. 7 Международного пакта о гражданских и политических правах, принятого 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН (есть в СПС «Консультант Плюс»), никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию. В частности, ни одно лицо не должно без его свободного согласия подвергаться медицинским или научным опытам. Российская Федерация является участником этих международного договора в качестве государства – правопреемника СССР.
В соответствии с ч. 1 ст. 36.1 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Закон N 323-ФЗ) клиническая апробация представляет собой практическое применение разработанных и ранее не применявшихся методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи для подтверждения доказательств их эффективности.
Медицинская помощь в рамках клинической апробации оказывается при наличии информированного добровольного согласия (ч. 6 ст. 36.1 Закона N 323-ФЗ).
Прививки относятся к мерам профилактики заболеваний (ст. 30 Закона N 323-ФЗ).
Согласно п. 2 Правил проведения клинических и клинико-лабораторных испытаний (исследований) медицинских изделий, утвержденных решением Совета Евразийской экономической комиссии N 29 от 12.02.2016 (есть в СПС «Консультант Плюс»), под клиническими испытаниями (исследованиями) медицинского изделия понимается любое испытание (исследование) с участием человека в качестве субъекта испытания (исследования), проводимое с целью изучения безопасности и (или) эффективности испытуемого (исследуемого) медицинского изделия и (или) метода диагностики или лечения, связанного с его применением. Участие в таких испытаниях (исследованиях) допускается только при наличии информированного согласия участника (субъекта) испытания.
Вакцина как материал, предназначенный для профилактики заболеваний, является медицинским изделием (ст. 38 Закона N 323-ФЗ).
Соответственно, если речь идет об испытании конкретной вакцины как медицинского изделия либо о ее практическом применении как ранее не применявшегося метода профилактики, то должны действовать ч. 2 ст. 21 Конституции РФ и ст. 7 Международного пакта о гражданских и политических правах.
Учитывая, что клинические испытания (исследования) вакцин не завершены и опыт их применения не наработан (ключевое фактическое обстоятельство), с юридической точки зрения речь идет не об отказе от обязательных прививок, а об отказе от участия в медицинском опыте (клинической апробации, клиническом испытании (исследовании)), что невозможно без согласия участника (субъекта) испытания. И ни одним федеральным законом, а уж тем более подзаконным актом, это изменено быть не может, поскольку будет противоречить Конституции РФ и международному договору.
Ничего не меняет тот факт, что прививки против коронавирусной инфекции, вызываемой вирусом SARS-CoV-2, внесены в Календарь профилактических прививок по эпидемическим показаниям, утвержденный приказом Минздрава России от 21.03.2014 N 125н, и соответственно на основании ч. 2 ст. 5 Федерального закона от 17.09.1998 N 157-ФЗ «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней» становятся обязательными для категорий работников, перечисленных постановление Правительства РФ от 15.07.1999 N 825 «Об утверждении перечня работ, выполнение которых связано с высоким риском заболевания инфекционными болезнями и требует обязательного проведения профилактических прививок».
Во-первых, это акты, которые должны соответствовать Конституции РФ И международным договорам, и соответственно на клинические испытания (исследования) и клиническую апробации они не распространяются (там обязательности быть не может).
Во-вторых, по логике правового регулирования обязательными такие прививки могут стать только после завершения испытаний исследований и наработке определенного опыта применения с согласия вакцинируемых.
2. Отказ от прививки не может признаваться правонарушением и соответственно за него не может применяться юридическая ответственность, в том числе невыплата заработной платы при отстранении от работы.
Его лучше использовать применительно к клиническим испытаниям (исследованиям) и клинической апробации (как следствие того, что там обязательности быть не может), тогда он логически вытекает из п. 1 и не усложняется вопросами, связанными с другими прививками, некоторыми решениями ЕСПЧ и т. д.
3. Необходимо поднимать вопрос о неконституционности ч. 2 ст. 5 Федерального закона от 17.09.1998 N 157-ФЗ «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней» в части отсылки к такому институту трудового права как отстранение от работы.
4. Главные санитарные врачи как РФ, так и субъектов не вправе расширять перечень работников, установленный постановление. Правительства РФ от 15.07.1999 N 825 «Об утверждении перечня работ, выполнение которых связано с высоким риском заболевания инфекционными болезнями и требует обязательного проведения профилактических прививок».
В то же время, например, данный перечень Роструд в своем письме от 13.07.2021 N 1811-ТЗ почему-то даже не упомянул. Следует учитывать, что данное письмо не является нормативным актом и не может быть положено в основу судебного решения.
6. И опять о здравом смысле
Правовое регулирование и даваемые разъяснения его начисто лишены.
Помимо отстранения от работы в связи с отказом от прививки против коронавирусной инфекции работников, находящихся на дистанционной работе, можно привести следующие примеры.
Исходя из принимаемых решений нужно, чтобы привились 60 процентов работников, а отказавшиеся от прививки работники – должны быть отстранены. Интересно, как может работать предприятие, если у него 40, а может и более процентов, работников отстранены от работы.
Согласно письма Роструда от 13.07.2021 N 1811-ТЗ при наличии медицинских противопоказаний к вакцинации от COVID-19 и представления подтверждающих медицинских документов, работники не отстраняются от работы. То есть получается, что работник, отказавшийся от вакцинации, несет опасность и должен быть отстранен от работы, а работник, который не может сделать прививку по медицинским показаниям, не опасен и может ходить на работу.
Студентов, не прошедших вакцинацию, рекомендовано перевести на дистанционное обучение, а преподавателей необходимо отстранить.
Ну и т. д. Этот список можно продолжать достаточно долго и он постоянно расширяется.
В связи с этим можно поздравить всех юристов страны: российское право вступило в новый этап своего «развития», теперь суды нужно просить не только применять Конституцию РФ и международные договоры, но и руководствоваться здравым смыслом.
В российских реалиях это уже не шутка. С точки зрения доктрины права здравый смысл можно рассматривать как элемент человеческого вообще и юридического мышления в частности, без которого не обойтись при толковании и соответственно применении норм права.