судебная практика по займам между юридическим и физическим лицом

Судебная практика по займам между юридическим и физическим лицом

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 17 июля 2018 г. N 46-КГ18-20 Суд направил дело о взыскании долга по договору займа на новое апелляционное рассмотрение, поскольку суды не учли, что при подписании сторонами письменного договора займа, содержащего условие о получении денежных средств заёмщиком, обязанность по доказыванию безденежности займа возлагается на последнего

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Асташова С.В.,

судей Марьина А.Н. и Киселёва А.П.

рассмотрела в судебном заседании гражданское дело по иску Махортова Павла Ивановича к Санкову Юрию Александровичу о взыскании долга по договору займа, по встречному иску Санкова Юрия Александровича к Махортову Павлу Ивановичу о признании договора займа притворной сделкой

по кассационной жалобе Махортова Павла Ивановича на решение Советского районного суда г. Самары от 25 мая 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 31 июля 2017 г.

Махортов П.И. обратился в суд с иском к Санкову Ю.А. о взыскании долга по договору займа в размере 1 001 713,81 руб., процентов за пользование денежными средствами в размере 108 958,40 руб. и пени в размере 139 071 руб., указав, что по договору займа от 23 марта 2016 г. он передал ответчику 1 090 236 руб., которые последний обязался возвратить с уплатой процентов за пользование денежными средствами до 21 апреля 2019 г. ежемесячными платежами по графику. До 21 августа 2016 г. ответчик производил выплаты в погашение долга, после чего перестал уплачивать ежемесячные платежи и проценты за пользование займом.

Санков Ю.А. предъявил встречный иск к Махортову П.И. о признании договора займа притворной сделкой, ссылаясь на то, что денежные средства в долг ему не передавались, а договор прикрывает денежное обязательство ООО «Комплект Сервис», директором которого он является.

Решением Советского районного суда г. Самары от 25 мая 2017 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 31 июля 2017 г., в удовлетворении исковых требований Махортова П.И. и встречных исковых требований Санкова Ю.А. отказано.

В кассационной жалобе Махортова П.И. ставится вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений, как незаконных.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В. от 13 июня 2018 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит кассационную жалобу подлежащей удовлетворению.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Такие нарушения допущены при рассмотрении данного дела.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 23 марта 2016 г. между Махортовым П.И. (займодавец) и Санковым Ю.А. (заемщик) подписан договор займа, по условиям которого истец передал ответчику денежные средства в размере 1 090 236 руб., а ответчик обязался вернуть указанную сумму займа в установленный договором срок и уплатить проценты за пользование денежными средствами в размере, сроки и на условиях договора и графика платежей (пункт 1.1 договора).

Пунктом 2.1 данного договора предусмотрено, что заем предоставляется путем передачи денежных средств, а подписание договора со стороны заемщика свидетельствует о том, что денежные средства переданы заимодавцем в полном объеме в момент подписания договора, претензий по переданным денежным средствам стороны не имеют. Договор имеет силу акта приема-передачи (расписки) денежных средств.

Согласно заключению судебной почерковедческой экспертизы от 27 апреля 2017 г. N 011-2017, проведенной ООО ЮБ «СЭЛ», подписи от имени заемщика Санкова Ю.А. в договоре займа от 23 марта 2016 г. выполнены самим Санковым Ю.А.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований Махортова П.И., суд первой инстанции исходил из того, что между сторонами отсутствуют заёмные обязательства, поскольку Махортов П.И. не доказал факт передачи им Санкову Ю.А. денежных средств по договору займа от 23 марта 2016 г., а также наличие у него соответствующей денежной суммы для её передачи в долг ответчику.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что обжалуемые судебные постановления приняты с нарушением норм материального и процессуального права и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям.

Согласно статье 433 (пункты 1 и 2) Гражданского кодекса Российской Федерации договор признается заключенным в момент получения лицом, направившим оферту, ее акцепта. Если в соответствии с законом для заключения договора необходима также передача имущества, договор считается заключенным с момента передачи соответствующего имущества (статья 224 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Относительно формы договора займа пунктом 1 статьи 808 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действующей на момент возникновения спорных правоотношения) установлено, что договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда.

Таким образом, для договора займа между гражданами, сумма по которому превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, законом предусмотрена письменная форма договора.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (пункт 2 статьи 808 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу статьи 162 (пункт 1) Гражданского кодекса Российской Федерации несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства.

Из содержания указанных выше правовых норм в их взаимосвязи следует, что в подтверждение факта заключения договора займа может быть представлен любой документ, удостоверяющий факт передачи заемщику заимодавцем определенной суммы денежных средств. При этом закон не содержит требования по оформлению отдельного письменного документа, подтверждающего факт передачи денег по договору займа.

Как усматривается из подписанного сторонами договора от 23 марта 2016 г., заем предоставлен путем передачи Махортовым П.И. денежных средств Санкову Ю.А., при этом в тексте договора указано, что сам факт подписания договора со стороны заемщика свидетельствует о том, что денежные средства переданы заимодавцем в полном объеме в момент подписания договора, претензий по переданным денежным средствам стороны не имеют, договор имеет силу акта приема-передачи (расписки) денежных средств (пункт 2.1 договора займа).

В силу статьи 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом (часть 1). Если правила, содержащиеся в части первой данной статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон (часть 2).

Исходя из изложенного выше при рассмотрении настоящего дела суду в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, применяя правила толкования договора, предусмотренные статьей 431 Гражданского кодекса Российской Федерации, надлежало дать оценку условию договора о том, что подписанный сторонами договор имеет силу акта приема-передачи денежных средств и что его подписание заёмщиком подтверждает факт получения им от заимодавца указанной в договоре суммы денежных средств.

Однако данные требования закона судом первой инстанции не выполнены.

Кроме того, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что судом неправильно распределена обязанность доказывания.

Из статьи 812 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что заемщик вправе оспаривать договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности от заимодавца им не получены или получены в меньшем количестве, чем указано в договоре (пункт 1).

Если договор займа должен быть совершен в письменной форме, его оспаривание по безденежности путем свидетельских показаний не допускается, за исключением случаев, когда договор был заключен под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя (пункт 2).

Таким образом, закон не возлагает на займодавца обязанность доказать наличие у него денежных средств, переданных заемщику по договору займа.

Кроме того, из содержания указанных выше правовых норм и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации следует, что при подписании сторонами письменного договора займа, содержащего условие о получении денежных средств заёмщиком, обязанность по доказыванию безденежности займа возлагается на последнего, что не было учтено судом при рассмотрении настоящего дела.

Из-за допущенных судом первой инстанции ошибок в применении норм материального и процессуального права постановленное судебное решение нельзя признать отвечающим требованиям статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции ошибки нижестоящего суда не исправил.

Исходя из вышеизложенного, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что при рассмотрении настоящего дела судебными инстанциями допущены нарушения норм материального и процессуального права, которые являются существенными, непреодолимыми и которые не могут быть устранены без нового рассмотрения дела.

Согласно части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного кодекса.

Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (пункт 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции»).

Принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит нужным отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 31 июля 2017 г. и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с требованиями закона.

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 31 июля 2017 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Обзор документа

В споре о взыскании долга по договору займа между гражданами Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ указала следующее.

Подтвердить заключение договора займа может любой документ, удостоверяющий передачу заемщику определенной суммы. При этом закон не требует оформлять отдельный письменный документ, подтверждающий передачу денег.

В данном случае в самом договоре есть условие о том, что его подписание заемщиком подтверждает получения им от заимодавца указанной суммы. Таким образом, подписанный сторонами договор имеет силу акта приема-передачи (расписки) денежных средств.

Источник

ВС разъяснил, чем доказать заем

В августе 2013 года Андрей Белов* одолжил Алексею Васильеву* 32 млн руб. Заемщик обязался вернуть всю сумму не позднее 1 августа 2016-го. Стороны подписали письменный договор, составили график возврата средств, Васильев выдал расписку о получении денег. Долг кредитору заемщик так и не вернул. Тогда Белов решил добиться возврата средств в судебном порядке. Он потребовал взыскать с Васильева 94,3 млн руб., включая основной долг и пени.

Но три инстанции истцу отказали. Если деньги в долг дает гражданин, то договор займа считается заключенным с момента передачи средств, сослалась первая инстанция на абз. 2 п. 1 ст. 807 ГК («Договор займа»). Чтобы понять, был ли договор, нужно установить, передал ли заимодавец деньги. Сделать он это мог, только если обладал необходимой суммой, подчеркнул Промышленный районный суд Самары и потребовал от Белова доказать наличие у него 32 млн руб. на момент заключения договора. Поскольку заявитель так не сделал, первая инстанция признала заключение договора недоказанным и отказалась взыскивать по нему долг. При этом суд указал, что копии договора и расписки не могут подтверждать фактическую передачу денег, поскольку не подтверждено само наличие средств у заимодавца. Самарский областной суд и Шестой кассационный СОЮ выводы райсуда поддержали (дело № 88-11833/2020).

Белов не согласился с актами трех инстанций и подал жалобу в Верховный суд. Он настаивал, что закон не обязывает заимодавца доказывать наличие у него денег, а нижестоящим судам следовало оценить представленную расписку, которую собственноручно подписал Васильев.

«Заимодавец не обязан»: позиция ВС

На заседание в ВС, которое состоялось 1 декабря, пришел только представитель Белова – адвокат Иван Овчинников. От ответчика на процесс никто не явился. Поскольку сам Васильев был надлежащим образом извещен о предстоящем разбирательстве, тройка судей под председательством Сергея Асташова решила рассмотреть дело в его отсутствие.

Овчинников обратил внимание судей, что его доверитель, хотя не обязан был, но все же отчасти доказал свою обеспеченность на момент подписания договора. Белов предоставил суду расписку о возврате денег от предыдущего заемщика, декларации, договор купли-продажи участка. Все эти документы подтверждают, что у заимодавца была крупная сумма денег, пояснил адвокат.

– По вашему мнению, почему у судов возник вопрос о наличии такой суммы у Белова? – спросила у представителя судья-докладчик Елена Гетман.

– Возможно, суд предполагал, что имеют место какие-то незаконные манипуляции, но здесь их нет. Моего доверителя обманули. Он сейчас остался без денег и не может найти тех людей, которые ему задолжали, – ответил Овчинников.

Он пояснил, что 32 млн руб. предназначались на развитие бизнеса по рекультивации земель в Казахстане. По словам адвоката, Белову обещали, что он станет участником организации «Каспий Инжиниринг» [прим. ред. – компания специализируется на проектировании] и еще одной фирмы, но этого не случилось.

Задав еще несколько вопросов представителю, тройка ненадолго удалилась в совещательную комнату. По возвращении судья-докладчик огласила решение: отменить акты апелляции и первой кассации, отправить дело на пересмотр в Самарский облсуд.

Спустя несколько недель гражданская коллегия опубликовала мотивированное решение по делу. Судьи сослались на Обзор судебной практики ВС № 3 (2015). В подобных спорах заимодавец должен доказать факт передачи денег и то, что между сторонами возникли заемные отношения, а заемщик – факт возврата долга либо безденежность займа (вопрос № 10 обзора).

В подтверждение передачи денег Белов предоставил расписку, которую собственноручно написал Васильев. Это надлежащее доказательство передачи средств, которое прямо упомянуто в п. 2 ст. 808 ГК («Форма договора займа»), подчеркнул ВС. Доказывать наличие у него необходимой суммы на момент заключения договора заимодавец не обязан, отметила тройка судей (дело № 46-КГ20-21-К6).

Неоднозначная практика: мнение экспертов

Верховный суд не первый раз высказывается о значении финансовой состоятельности заимодавца при рассмотрении споров о взыскании долга. В своем определении по делу № 41-КГ17-39 он указал, что источник возникновения денег у кредитора по общему правилу не имеет значения для разрешения спора. Это вытекает из презумпции добросовестности, пояснил тогда ВС.

Подобный вывод можно найти во многих актах нижестоящих судов. Например, разрешая дело № 88-1420/2020, Второй кассационный СОЮ указал, что отсутствие необходимой суммы у заимодавца на момент заключения договора не является юридически значимым обстоятельством и не входит в предмет оценки суда.

Подобную проверку суд может инициировать, если у него есть сомнения в реальности договора, следует из п. 8.1 «Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям». Речь, по словам Штукатурова, идет о случаях, когда ответчик признает иск или истец и ответчик пытаются заключить мировое соглашение, по которому заемщик должен выплатить долг.

Часто вопрос о финансовой обеспеченности заимодавца возникает, когда проверяют обоснованность требований кредитора в деле о банкротстве.

В делах о несостоятельности особенно высок риск предъявления фиктивных требований, поэтому в них действует повышенный стандарт доказывания, поясняет Ивачева. На необходимость оценивать финансовое положение кредитора в банкротстве указывал ВАС в своем Постановлении от 22.06.2012 № 35 (п. 26).

Решение ВС по делу Белова, скорее всего, закрепит подход, согласно которому источник возникновения денег у кредитора не имеет значения для разрешения споров о взыскании долга, говорит Штукатуров.

Ссылаясь на это определение, заимодавцы смогут ограничиться наличием договора займа и расписки, а повышенный стандарт доказывания будет применяться преимущественно в делах о несостоятельности.

Источник

О доказывании факта передачи денег при заключении договора займа

В последнее время неуклонно растёт количество судебных споров о взыскании сумм по договорам займа и кредитным договорам.

В соответствии с данными отчета о работе судов общей юрисдикции по первой инстанции за 2019 год[1] количество подобных дел составило 7 166 772, что на 28,1 % больше, чем в предыдущем году[2].

Количество судебных дел из заемных обязательств в процентном соотношении к общему числу дел в 2019 году увеличилось на 4% в первой инстанции и на 2% в апелляции.

Также возросла средняя цена иска, увеличившись в 2019 году на 72%. В то же время, средний размер суммы удовлетворенных требований сократился на 21%[3].

Требования удовлетворены более, чем в 99% дел, что на 1,6% больше, чем средний показатель по всем делам[4].

Количество споров из заемных обязательств, переданных на рассмотрение в апелляционную инстанцию, увеличилось на 14.8%[5]. При этом количество отмененных и измененных решений увеличилось на 0,07% и 0,7% соответственно, а количество оставленных без изменения уменьшилось на 0,34%[6].

Для сравнения, количество споров по заемным обязательствам, рассмотренных за тот же период в арбитражных судах, увеличилось на 13,7% при уменьшении общего числа рассматриваемых дел на 3%.

При этом в 2019 году число требований, удовлетворенных арбитражными судами, увеличилось до 76% (на 3,3%). Средняя цена иска уменьшилась на 54%, а средний размер сумм удовлетворенных требований сократился на 26%.[7]

Помимо количества рассматриваемых дел и средней цены иска, наиболее существенным различие между показателями судов общей юрисдикции и арбитражных судов наблюдается в количестве удовлетворенных требований. Однако данное различие объясняется в большей степени не различием судебных подходов, а различным субъектным составом и подкатегорией дел.

В частности, поскольку 92% исков из рассматриваемой категории поданы в СОЮ юридическими лицами, то и большая часть споров по заемным обязательствам основана на банковских кредитах и займах микрофинансовых организаций[8].

Исходя из субъектного состава большинства дел, к их особенностям следует отнести больший процент положительных решений вследствие того, что выдача займов является профессиональной деятельностью кредиторов.

Учитывая, что заемщиками в делах по искам финансовых организаций являются физические лица, передача средств при выдаче осуществляется как наличным, так и безналичным путем. При этом, в силу стандартизации документации финансовых организаций, вопрос доказывания факта передачи возникает довольно редко и не влияет на статистические результаты.

Очевидно, что вопрос доказывания передачи вообще не возникает при безналичном платеже. При безналичной оплате акцент смещается на назначение платежа, а защита должника часто строится на переквалификации иных отношений и расчетов между сторонами.

В то же время, в большей части споров между физическими лицами передаются наличные деньги. Соответственно, доказывание факта их передачи в таких делах будет иметь существенное значение.

Из судебной практики по конкретным делам следует повышение стандарта доказывания передачи денег. Суды указывают, что содержание письменных доказательств должно позволять установить характер обязательства, возникшего в связи с передачей денежной суммы, которое должно считаться заемным. Если в расписке не содержится указания на то, что денежные средства истцом ответчику переданы в качестве займа, а также обязанность возврата денежной суммы, в удовлетворении требования о взыскании этих средств должно быть отказано[9].

Следует отметить незначительность количества споров между физическими лицами в сравнении c количеством споров по искам финансовых организаций. Поскольку отдельная статистика по таким делам не ведется, допустимо предположить, что количество отрицательных решений по заемным спорам физических лиц будет значительно выше, чем по всей совокупности споров о взыскании сумм по договорам займа и кредитным договорам, рассматриваемых в СОЮ.

Данное предположение подтверждается как постановлениями судов общей юрисдикции по конкретным делам, так и арбитражной статистикой, указывающей на удовлетворение требований по заемным спорам не более, чем 76% случаев. В свою очередь, особенностями арбитражных споров, обосновывающими такой результат, являются большая распространенность дел с кредиторами, не являющимися финансовыми организациями, а также безналичная система оплаты в подавляющим большинстве случаев, либо возникновение заемных отношений путем новации иных обязательств.

Учитывая изложенное, можно предположить, что количество отказов в удовлетворении требования о взыскании заемной задолженности, возникшей вследствие передачи наличных денежных средств, может составлять до 11 140 случаев в год или 4,4 % от общего числа таких исков физических лиц[10], что обусловливает важность исследуемой темы.

2.Проблемы регулирования заемных правоотношений

В соответствии со ст. 807 ГК РФ по договору займа заимодавец передает в собственность заемщика деньги или вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег или равное количество вещей того же рода и качества.

С 01 июня 2018 г. в регулирование заемных правоотношений внесен ряд изменений.[11] Одним из наиболее заметных изменений является дополнение п.1 ст. 807 ГК РФ положением о том, что догов договор займа между физическими лицами считается заключенным с момента передачи денег или других вещей[12].

Несмотря примененную законодателем технику, он не имел ввиду изменение правил для граждан, а целью реформы является возможность заключения консенсуального займа для предпринимателей[13]. В частности, консенсуальность займа позволяет защитить заемщика — предпринимателя взысканием убытков на случай, если сумма займа не выдана, а также определять порядок отказа от исполнения договора одной из сторон.

В то же время, поскольку использованная формулировка указывает на совпадение момента заключения договора с моментом передачи суммы займа именно для физически лиц, то при буквальном прочтении текста закона в этом случае создается впечатление о повышении стандарта доказывания факта передачи суммы займа. Можно ожидать, что подобное изменение повлияет на судебную практику.

Применительно к гражданам, договор займа должен заключаться в письменной форме, если его сумма превышает десятикратный минимальный размер оплаты труда[14]. В то же время, в подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющий передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей[15].

В судебной практике многократно разъяснялось, что факт передачи денежных средств по договору займа не может быть подтвержден пояснениями сторон, свидетельскими показаниями. Это обусловлено тем, что поскольку исполнение обязательства является разновидностью сделки, следовательно, при исполнении обязательства должны соблюдаться общие правила о форме сделки и последствиях ее нарушения. Таким образом, если обязательство должно быть выражено письменно, то и его исполнение, в данном случае предоставление займа заемщику, должно быть оформлено письменно.

Недостаточная точность при составлении долговой расписки приводит к спорам о наличии заемных отношений в случаях, когда должник не указал, что получил сумму взаймы, либо когда обещал вернуть сумму, но не подтвердил факт ее получения.

В случае, когда подтвержден факт передачи, но не подтвержден заемный характер обязательства, кредитор может защититься кондикционным иском[16].

В случае же невозможности подтвердить передачу суммы, займодавец лишается возможности подать иной, в том числе кондикционный иск, поскольку переда суммы входит в предмет доказывания и ее отсутствие будет установлено преюдиционно.

В то же время очевидно, что передача суммы может подтверждаться иначе, чем указанием на ее получение в расписке заемщика, в частности при безналичном расчете[17]. В этом случае расписка заемщика или иной документ могут содержать условия договора займа без указания на факт передачи суммы. В обзоре судебной практики № 3 за 2015 год ВС РФ отмечает, что «поскольку для возникновения обязательства по договору займа требуется фактическая передача кредитором должнику денежных средств (или других вещей, определенных родовыми признаками) именно на условиях договора займа, то в случае спора на кредиторе лежит обязанность доказать факт передачи должнику предмета займа и то, что между сторонами возникли отношения, регулируемые главой 42 ГК РФ, а на заемщике — факт надлежащего исполнения обязательств по возврату займа либо безденежность займа. [18] При этом отмечается, что «факт заключения сторонами соглашения о займе подлежит оценке в совокупности с иными обстоятельствами дела, к которым могут быть отнесены предшествующие и последующие взаимоотношения сторон, в частности их взаимная переписка, переговоры, товарный и денежный оборот, наличие или отсутствие иных договорных либо внедоговорных обязательств, совершение ответчиком действий, подтверждающих наличие именно заемных обязательств, и т.п.»[19].

Нужно отметить, что до июня 2018 судебная практика была достаточно однородной, допускающей взыскание долга на основании расписки заемщика и при отсутствии в ней указания на непосредственное получение денег. В ряде случаев, передача подразумевалась и расписка квалифицировалась как долговая при наличии в документе слова расписка с однозначно сформулированным указанием на обязанность вернуть.

В деле Ляшенко В. к Рак Л. Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ отменила апелляционное определение Краснодарского краевого суда, которым отказано во взыскании в связи с тем, что кредитор не доказал наличие у него денежных средств в значительной сумме, а «в расписке отсутствует указание на непосредственное получение денег ответчицей, в связи с чем договор является безденежным»[21]. Коллегия указала на недопустимость вывода о безденежности исключительно на объяснениях ответчика без установления факта обмана, насилия или угрозы при заключении договора, отметив, что вопрос об источнике денежных средств не имеет значения для гражданского спора по общему правилу.

В деле Ковалевой М.А. к администрации г. Ростова-на-Дону коллегия отменила акты нижестоящих судов, в которых истцу было отказано во взыскании, в том числе, в связи с тем, что в расписке отсутствует указание на непосредственное получение денег наследодателем ответчика[22]. Коллегия указала, что ответчики были вправе оспорить договор займа по безденежности путем представления письменных доказательств, что сделано ими не было[23]. Факт собственноручного подписания расписки оспорен не был. Нижестоящими судами не было учтено, что, по смыслу ст. 408 ГК РФ нахождение долговой расписки у заимодавца подтверждает неисполнение денежного обязательства со стороны заемщика, если им не будет доказано иное[24].

С другой стороны, отрицательная практика складывалась из случаев, когда устанавливалось, что денежные средства передавались не в долг, а по другим основаниям.

Так, в деле Курочкиных к Шайденко коллегия отменила апелляционное определение, которым долг был взыскан по расписке, содержащей указание на обязанность должника выплатить сумму по графику без указания на факт передачи суммы должнику, при том, что первый платеж был исполнен[25]. Коллегия указала, что суд апелляционной инстанции не дал оценке доводам ответчика о том, что расписка выдавалась ответчиком в рамках иных правоотношений, возникших в связи с участием сторон в иностранном юридическом лице, подтвержденным двухсторонним договором[26]. В то же время само лицо, подтверждающее распиской частичное погашение долга, не вправе впоследствии ссылаться на незаключенность договора займа[27].

В деле Сумакова к Мусатову Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда оставила в силе решение районного суда отметив, что «в представленной истцом расписке не содержится указания на то, что денежные средства истцом ответчику переданы в качестве займа, а также обязанность возврата денежной суммы»[28]. Коллегия отметила, что требования, направленные в адрес ответчика истцом, сами по себе не свидетельствуют о наличии между сторонами заемных обязательств. При рассмотрении дела в районном суде ответчик пояснял, что средства были потрачены им на приобретение автомобилей и на решение совместных бизнес – задач по предоставлению услуг такси.

В то же время, наличие между сторонами иных правоотношений само по себе не означает невозможность займа.

Например, в деле С. к Р. апелляционная коллегия отменила решение Троицкого районного суда Москвы, взыскав с ответчика сумму долга[29]. Коллегия указала, что ссылка суда на решение по иному спору не может быть признана обоснованной, поскольку наличие между сторонами договора аренды автомобиля не исключает возможности наличия и иных правоотношений между ними, в том числе, заемных.

Анализ приведенной практики показывает, что при рассмотрении дела подлежит доказыванию факт заключения сторонами соглашения о займе.

Ответчик может оспаривать договор займа по безденежности, заявляя об обмане, насилии или угрозе при заключении договора, а также доказывать, что сумма получена в рамках иных правоотношений.

Юридически значимыми обстоятельствами являются установление характера правоотношений, возникших между сторонами, и характер обязательств, взятых на себя сторонами.

При квалификации условий соглашения могут учитываться следующие обстоятельства:

Недостатки расписки могут восполняться иными доказательствами.

Суд удовлетворяет требование о взыскании:

Вопрос об источнике денежных средств не имеет значения для гражданского спора по общему правилу.

Само по себе наличие между сторонами иных правоотношений не означает невозможность отношений займа.

Требование о взыскании не подлежит удовлетворению при установлении факта обмана, насилия или угрозы при заключении договора. Безденежность должна подтверждаться не только объяснениями должника.

3.Изменение практики

Несмотря на отсутствие в последующих судебных актах специальных указаний на измененную редакцию п.1 ст. 807 ГК РФ, количество отказов во взыскании займов после вступления в силу данных изменений увеличилось.

Так, определением от 03.08.2018 г. N 4г/7-7349/18[30] отказано в истребовании дела. Оценивая договор как безденежный, суд указал, что представленные расписки не доказывают передачи денежной суммы, поскольку использование слова «вернуть» само по себе факт передачи денежных средств в заем не подтверждает. Прямого указания о том, что ответчик взял в долг у истца названные суммы, в расписках не содержится, тогда как обязательство о возврате денежных средств может возникать и по иным основаниям[31]. В то же время, в иске было отказано, поскольку совершивший растрату ответчик подписал спорные расписки в обмен на неуказание отрицательных мотивов увольнения.

10 октября 2018 г. коллегия при пересмотре дела N 33-36527/18 отказала в иске на том основании, что истец не представил доказательств, подтверждающих наличие у него столь значительной денежной суммы к моменту передачи ее в долг, а также учитывая то, что представленными в материалы дела документами не доказано наличие фактической передачи истцом денежных средств ответчикам в размере 170 000 фунтов[32].

Определением от 18.10.2018 г. коллегия оставила в силе решение по делу N 33-45264/2018, которым Б отказано в иске к М.А.Ф. Коллегия указала, что расписка не указывает на получение денежных средств должником, из нее не следует обязательство возвратить денежные средства истцу, а отношения сторон нельзя квалифицировать как подтверждающую возникновение между сторонами правоотношений из договора займа[33].

Определением от 14.01.2019 г. коллегия оставила в силе отказное решение по делу N 33-818/2019, в том числе, в связи с непредставлением документа, подтверждающего передачу[34]. Договор был составлен в письменной форме, но не указывал на получение должником суммы.

Определением от 16.01.2019 г. коллегия отменила решение о взыскании по делу N 33-0160/2019. Истец подтверждал заем договором займа, актом приема-передачи денежных средств и распиской ответчика. Ответчик иск признал. Сделка совершена в преддверии банкротства, не подтверждено наличие крупной суммы.

Определением от 28.01.2019 г. коллегия оставила в силе решение по делу N 33-2447/2019, которым К.И. отказано в иске к А.А.С. Деньги перечислялись на счет ответчика с назначением платежа «пополнение текущего счета». Истец пояснил, что спорные суммы перечислялись ответчику в целях создания общего бизнеса в сфере предоставления услуг автосервиса.

Анализ приведенной практики показывает, что порок формы расписки может приводить к отказу в судебной защите в следующих случаях:

4.Требования к форме договора займа

«Договор займа является односторонним, так как возлагает обязанность только на заемщика, оставляя займодавцу право требования (возврата займа, по общему правилу — с процентами). Заемщик должен возвратить займодавцу полученную сумму в срок и в порядке, которые предусмотрены договором»[35]. Соответственно, несмотря на то, что заем является соглашением, из одностороннего характера обязательства следует вывод о допустимости оформления заемного обязательства распиской должника[36].

Существуют различные правовые позиции относительно квалификации расписки в качестве письменной формы договора. В учебнике гражданского права под редакцией Е.А. Суханова указано, что простой письменной формой займа «в соответствии с законом может являться расписка заемщика или иной документ, подтверждающий передачу займодавцем заемщику определенной денежной суммы или определенного количества вещей (например, облигация, счет-фактура на товары и т.д.)»[37]

В работе Брагинского М.И. и Витрянского В.В. анализируются различные теории, «что расписка заемщика (иной документ), удостоверяющая передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или соответствующего количества вещей, сама по себе является простой письменной формой договора; по мнению других, расписка заемщика (иной аналогичный документ) заменяет собой письменную форму договора займа или приравнивается к ней; некоторые же авторы рассматривают расписку заемщика (иной аналогичный документ) лишь в качестве доказательства, подтверждающего факт заключения договора займа»[38].

Сами авторы придерживаются правовой позиции, заключающейся в том, что расписка не имеет значения письменной формы договора займа, а может служить лишь доказательством заключения сторонами договора займа, поскольку положение п.2 ст. 808 ГК РФ не устанавливает особую форму договора займа, а, скорее, корреспондирует ст. 162 ГК о последствиях несоблюдения простой письменной формы сделки.

Дальнейшим развитием долговой расписки является вексель[39]. Требования к форме векселя регламентированы перечислением необходимых реквизитов, отсутствие которых означает отсутствие вексельного обязательства[40]. При этом вексельное обязательство по своей сути- это простое и ничем не обусловленное предложение уплатить определенную сумму, которое возникает независимо от передачи суммы и не всегда требует такую передачу[41].

Родство вексельных и заемных правоотношений отражается и в законе. Так, в силу положений п.2 ст. 143.1 ГК РФ при отсутствии в документе обязательных реквизитов документарной ценной бумаги, несоответствии его установленной форме и другим требованиям документ не является ценной бумагой, но сохраняет значение письменного доказательства. Дефект формы векселя не препятствует предъявлению самостоятельного требования как из такого обыкновенного долгового документа.

В отличие от векселя, закон не регламентирует форму заемной расписки путем определения реквизитов, подлежащих обязательному включению в текст. Функция заемной расписки заключается в подтверждении передачи денег (вещей) и условий их возврата, из чего следует, что текст расписки должен подтверждать данные обстоятельства. В то же время, недостающие условия договора займа могут восполняться законом[42], либо иными доказательствами, а факт передачи денег подтверждаться иным образом.

Требование об обязательном указании в расписке на получение должником суммы займа характерны не для всех правопорядков. В частности, такого требования нет во Франции, Германии, Австрии[43]. Договор займа не считался реальным и в дореволюционной доктрине[44]. Иными словами, обязательная сила займа традиционно считается основанной не на действии, а на соглашении сторон (non ex re, sed ex consensu).

Нельзя не обратить внимания на особенность заемных отношений, характерную для наличных расчетов. Удобством наличного расчета является возможность единомоментной передачи денег в обмен на товар или иное встречное предоставление, если оно может быть предоставлено без отсрочки исполнение.

В случае получения суммы займа от кредитора, предоставлением должника будет одностороннее обязательство, формулируемое в расписке. Если стороны находятся в доверительных отношениях, то расписка может не составляться вообще, либо составляться позже.

Гипотетически возможно представить ситуацию, когда сумма займа передается представителю должника наличными денежными средствами представителем займодавца, находящемся в другом месте, в силу чего расписка может быть выписана до передачи. Но в реальной жизни подобные случаи бывают редко и, как правило, являются следствием особых обстоятельств. Во всех иных случаях расписка подтверждает состоявшуюся выдачу займа и является ее следствием. Данное утверждение подтверждается судебной практикой, в которой критически оценивались заявления ответчиков о том, что из выданных ими расписок следует лишь намерение предоставить денежную сумму[45].

Действующее законодательство, используя термин «расписка», не расшифровывает его, что указывает на его очевидность[46]. В толковом словаре Ожегова и Шведовой под распиской понимается «документ с подписью, удостоверяющий получение чего-н. Дать расписку кому-н. Р. в получении аванса»[47].

Необходимо отметить, что использование термина «расписка» в нормативных актах однозначно указывает на то, что расписка подтверждает факт совершения чего-либо[48]. Как правило, расписка выдается лицом, получившим платеж (против платежа). При этом нет ни одного упоминания об использовании термина «расписка» для фиксации намерения совершить что-либо в будущем в случае наступления каких-либо обстоятельств.

Практическая проблема заключается в том, что, несмотря на то, что расписка составляется заемщиком в присутствии кредитора, кредитор не всегда может повлиять на ее текст. В силу приоритета собственных интересов, кредитор придает большее значение тому, в какой срок, в какой сумме и с какими процентами будут возвращаться деньги, чем подтверждению их передачи. Кредитору важнее вернуть, а не отдать.

С другой стороны, потенциально недобросовестный должник, допускающий, что долг не будет возвращен, но желающий получить деньги сейчас, будет всеми возможными способами обещать отдать все полученное в срок. Если долг вернуть не удастся, то он будет отрицать, что получал что-либо и заявлять, что не должен отдавать то, чего не брал.

Таким образом, ситуация в которой имеется дефект расписки с пропущенным указанием на получение суммы займа, при том, что сумма займа в действительности выдавалась, вполне объяснима, а такой дефект сам по себе не означает, что заем безденежный.

Сам факт выдачи документа, содержащего слово «расписка» и устанавливающего обязанность должника вернуть кредитору оговоренную сумму, подтверждает получение суммы должником. При нахождении такой расписки у кредитора последний должен доказать только условия займа.

В свою очередь, должник имеет возможность представлять доказательства того, что указанная в расписке денежная сумма получена им не в связи с займом, а по другим основаниям, что будет означать применение к правоотношениям других норм. Если же деньги (иное представление) должнику не передавались, то безденежность займа может устанавливаться только в случае выявления обмана, насилия или угроза при выдаче расписки.

5.Новация

Встречаются ситуации, когда стороны заинтересованы в продолжении и развитии правоотношений, но их интересы требуют констатации (фиксации) текущего состояния расчетов и задолженности в максимально удобной форме. Наиболее рациональным способом в этом случае является трансформация существующего обязательства в заемное, представляющееся максимально простой, понятной и урегулированной формой.

Особенностью заключения займа в этом случае является то, что непосредственная передача денег не требуется. Более ста лет назад К.П. Победоносцев писал, что «понятие о передаче ценности расширяется тем, что, вместо нее, допускается, при заключении займа, просто обмен или зачет ценности, образовавшейся из прежних отношений, признание предшествующего долга»[49].

Статья 818 действующего ГК РФ устанавливает, что по соглашению сторон долг, возникший из сделки или иного основания, может быть заменен заемным обязательством. В качестве иного основания может выступать, в том числе, факт неисполнения обязательства[50], неосновательное обогащение, или причинение вреда имуществу[51].

Новация трансформирует первоначальное обязательство, сохраняя его субъектный состав. «Новация, представляя собой один из вариантов модели замены исполнения, имеет правовой целью прекращение первоначальной обязательственной связи с одновременным сохранением правовой связи между теми же субъектами»[52].

При этом «новация является по существу новым договором, на основе которого возникает новое обязательство. Как и любой договор новация может осуществляться только по воле, по соглашению сторон. Долг, возникший из договора займа, является «долгом в чистом виде», погашение которого не связано с учетом взаимно переплетающихся обязанностей, как это имеет место во многих других договорах»[53].

Новации долга в заемное обязательство должна совершаться в форме, предусмотренной для заключения договора займа[54]. Новация подразумевает полное прекращение ранее существовавшего обязательства и возникновение другого обязательства[55].

Если стороны намерены совершить новацию, то они должны это определенно выразить. Из соглашения должно определенно следовать, что стороны имели в виду замену первоначального обязательства другим обязательством, что влечет для них некоторые правовые последствия, в частности невозможность требовать исполнения первоначального обязательства[56].

При этом, новация только тогда прекращает обязательство, когда соглашение о замене первоначального обязательства новым обязательством соответствует всем требованиям закона, т.е. между сторонами достигнуто соглашение по всем существенным условиям устанавливаемого сторонами обязательства и новая сделка является действительной[57].

В то же время, «новация имеет место, если стороны согласовали новый предмет и (или) основание обязательства. Соглашение о замене первоначального обязательства другим может быть сформулировано, в частности, путем указания на обязанность должника предоставить только новое исполнение и (или) право кредитора потребовать только такое исполнение»[58].

Учитывая, что «в случае новации обязательства в заемное в качестве основания для оспаривания не может выступать непоступление предмета займа в распоряжение заемщика»[59], буквальное прочтение последних разъяснений Пленума ВС РФ создает возможность для легализации искусственной задолженности[60].

В настоящее время судебная практика исходит из того, что основанием новации может быть только соглашение[61]. При этом вопрос о том, возможно ли рассматривать расписку должника (одностороннее обязательство) в случае принятия ее кредитором в качестве соглашения, совсем не однозначный[62].

К сожалению, возможность возникновения нового денежного обязательства совместно с прекращением предыдущего несет в себе проблему искусственного создания задолженности, что приводит к практической необходимости поиска механизма противодействия. Данная проблема известна еще дореволюционному правопорядку. «Следуя по намеченному законом пути, практика наша дошла до заключения, что заемное обязательство, данное вследствие дара, т.е. выражающее собою обязательство дарителя передать подаренную, но при самом совершении дара не переданную сумму, не может быть признано безденежным»[63].

Очевидно, новация невозможна без существование первоначального обязательства. В то же время, формальная возможность создания искусственной задолженность новацией несуществующего обязательства часто используется в качестве способа неосновательного обогащения при несостоятельности должника. «В судебно-арбитражной практике нередко выявляются факты, когда участники имущественного оборота (зачастую в преддверии своего банкротства) искусственно создают задолженности перед определенными (как правило, заинтересованными) кредиторами путем заключения с указанными кредиторами договоров займа в целях наделения их возможностью реального влияния на судьбу должника при проведении в отношении него процедур банкротства»[64].

В качестве примера создания искусственной задолженности можно привести следующее дело. По договору займа ОАО «Михайловский ГОК» обязалось предоставить ОАО «РТИ-Каучук» беспроцентный заем в сумме 150 млн. руб. на 12 месяцев с даты выдачи. Доп. соглашением установлено, что заем предоставляется простыми векселями займодавца, а возврат производится в денежной форме. Векселя были переданы, займодавец потребовал досрочного возврата суммы займа, и на этом основании был включен в реестр требований кредиторов должника. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты исходя из того, что, несмотря на то, что договором предусматривалось предоставление займа деньгами, деньги заемщику не передавались. Обязанность заемщика по обратному индоссированию не предусматривалась[65].

Нет никаких сомнений в том, что возможность возникновения искусственной задолженности будет в большей степени нарушать не права самого должника, а права других кредиторов. Ведь если должник не имеет намерения принять на себя долг, то долг без его воли не возникнет[66]. В то же время, действия должника с предпочтением интересов одних кредиторов перед другими уменьшают конкурсную массу, приводя к уменьшению приходящейся на них доли требований, удовлетворяемой в процессе конкурсного производства.

Очевидно, что в случае сговора должника с одним из кредиторов, повышение стандарта доказывания передачи денежных средств путем указания на их получение в текст расписки не будет иметь вообще никакого смысла. Лучшая же защита интересов иных кредиторов может быть достигнута путем предъявления иска о признании займа недействительным как сделки, совершенной с намерением причинить вред другому лицу независимо от введения процедур банкротства.

6.Заключение

Несмотря на рассмотренные колебания судебной практики, совершенно очевидно, что невозможно возвратить что-либо, что не было передано ранее.

В настоящее время ожидаюется положительные изменения, связанные с принятием Судебной коллегией по гражданским делам ВС РФ определения от 03.03.2020 г. по делу №75-КГ19-9 №2-317/2019.

В данном деле Коллегия отменила определение суда апелляционной инстанции, которым Политову И.В. было отказано во взыскании долга с Купреева Д.В. в связи с тем, что долговые расписки не содержали сведений о том, что суммы действительно получались должником[67]. Отказывая в удовлетворении требования, суд апелляционной инстанции указал, что наличие денежного долга не всегда является следствием заключения договора займа.

Отменяя определение в связи с неверным толкованием договора[68], Коллегия указала на правильность доводов истца, считающего что «поскольку слово «вернуть», использованное ответчиком в каждой из расписок, с учетом его общепринятого употребления имеет значение: отдать обратно что-либо взятое, возвратить, получить обратно, следовательно, подтверждение должником обязательства по возврату денежных средств в данном случае предполагает их предшествующую передачу кредитором».

При этом Коллегия также отметила, что в случае квалификации обязательства ответчика как возникшего из иного (не заемного) основания, суд был обязан самостоятельно определить действительный характер правоотношений сторон, основания их возникновения, а также разрешить вопрос, связанный с квалификацией сделок, оформленных расписками ответчика, после чего решить, какие именно нормы права подлежат применению в данном спорном правоотношении[69].

С учетом изложенного хочется надеяться на то, что правовая позиция Верховного Суда РФ, изложенная в определении СКПГД от 03.03.2020 г., при всей своей простоте и очевидности, послужит отправной точкой для последующей судебной практики. И в случае, если должник подтверждает обязательство по возврату денежных средств, бремя доказывания безденежности займа должно быть возложено на должника, а передача денежных средств — презюмироваться.

Полный текст статьи о доказывании факта передачи денег при заключении договора займа размещен на сайте проекта «Корпорациям и акционерам».

Источник