судебная практика по отчуждению акций

Судебная практика по отчуждению акций

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 20 мая 2016 г. N 307-ЭС15-17789 Оставляя в силе апелляционное постановление, которым отказано в удовлетворении заявления об оспаривании сделки по отчуждению должником доли в уставном капитале общества, суд исходил из недоказанности конкурсным управляющим одного из необходимых условий признания спорной сделки недействительной, а именно: факта причинения вреда имущественным правам кредиторов

Резолютивная часть определения объявлена 16 мая 2016 г.

Полный текст определения изготовлен 20 мая 2016 г.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Букиной И.А.,

судей Капкаева Д.В. и Шилохвоста О.Ю.,

В судебном заседании приняли участие представители:

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Букиной И.А. и объяснения представителей лиц, участвующих в обособленном споре, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации установила:

в рамках дела о банкротстве должника его арбитражный управляющий Бубнов Д.В. обратился в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделки по отчуждению должником 50% доли в уставном капитале ООО «ТЭС» номинальной стоимостью 10 563 330 руб. и применении последствий ее недействительности.

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.06.2015 определение суда первой инстанции от 12.02.2015 отменено. В удовлетворении требований отказано.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 23.09.2015 постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.06.2015 отменено, определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 12.02.2015 оставлено в силе.

Богряков В.В. и ООО «ТЭС» обратились в Верховный Суд Российской Федерации с кассационными жалобами, в которых просят определение суда первой инстанции и постановление суда округа отменить, постановление суда апелляционной инстанции оставить в силе.

В отзывах на кассационные жалобы конкурсный управляющий должником и ОАО «Силовые машины» просят оставить обжалуемые судебные акты без изменения как соответствующие действующему законодательству.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 13.04.2016 (судья Букина И.А.) кассационные жалобы вместе с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

В судебном заседании представитель Богрякова В.В. поддержал доводы кассационных жалоб, представители конкурсного управляющего должником и ОАО «Силовые машины» возражали против их удовлетворения.

ООО «ТЭС», а также регистрирующий орган, заявивший ходатайство о рассмотрении кассационных жалоб в отсутствие его представителя, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, в судебное заседание своих представителей не направили, в связи с чем дело рассмотрено в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах и отзывах на них, выслушав присутствующих в судебном заседании представителей, Судебная коллегия считает, что определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 12.02.2015 и постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 23.09.2015 подлежат отмене по следующим основаниям.

Как установлено судами и следует из материалов дела, ООО «ТЭС» зарегистрировано в 2004 году. Участниками общества являлись ООО «ГЭП» и Богряков В.В., владеющие по 50% доли уставного капитала ООО «ТЭС».

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 20.12.2013 в отношении ООО «ГЭП» возбуждено дело о банкротстве, а наблюдение введено 17.04.2014.

20.01.2014 ООО «ГЭП» направило в адрес Богрякова В.В. и ООО «ТЭС» оферту о продаже принадлежащей ему доли по цене 15 000 000 руб.

Оферта была получена Богряковым В.В. и обществом 21.01.2014. В этот же день Богряков В.В. отказался от преимущественного права покупки доли, а ООО «ТЭС» акцептовало предложение ООО «ГЭП» о приобретении доли.

23.01.2014 между ООО «ГЭП» (продавцом) и ООО «ТЭС» (покупателем) в лице генерального директора Богрякова В.В. в нотариальной форме совершен договор купли-продажи принадлежащей продавцу в уставном капитале ООО «ТЭС» доли в размере 50% номинальной стоимостью 10 563 330 руб. Стоимость отчуждаемой доли определена сторонами на основании отчетов об оценке рыночной стоимости, подготовленных ООО «АБИ-финанс» и ООО «Международный аудиторский центр», и составила 15 000 000 руб.

Платежным поручением от 28.01.2014 N 61 ООО «ТЭС» перечислило на счет ООО «ГЭП» денежные средства в размере, предусмотренном договором.

На основании представленного обществом заявления и договора купли-продажи регистрирующим органом 13.02.2014 в ЕГРЮЛ внесены сведения о выбытии ООО «ГЭП» из состава участников ООО «ТЭС» (ГРН 2146324019884).

Суд счел, что по состоянию на дату совершения оспариваемой сделки у должника отсутствовало какое-либо имущество, кроме названной доли, за счет которого в последующем могли бы удовлетворить свои требования кредиторы должника. При этом ООО «ТЭС» знало о цели должника причинить вред кредиторам, поскольку в силу положений статьи 19 Закона о банкротстве оно является заинтересованным лицом.

Отменяя определение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении заявления, суд апелляционной инстанции установил наличие у должника по состоянию на последнюю отчетную дату активов на сумму 1 143 034 000 руб. (бухгалтерский баланс ООО «ГЭП» по состоянию на 31.12.2013), а также факт равноценного встречного предоставления и признал ошибочным вывод суда первой инстанции о причинении имущественного вреда кредиторам должника.

Отменяя постановление суда апелляционной инстанции и оставляя в силе определение суда первой инстанции, суд округа констатировал правомерность вывода суда первой инстанции о наличии совокупности условий для признания договора недействительным по основанию пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Между тем судами первой и кассационной инстанций не учтено следующее.

На разрешение суда первой инстанции был передан обособленный спор о признании недействительным на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве договора купли-продажи 50% доли в уставном капитале ООО «ТЭС» номинальной стоимостью 10 563 330 руб.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия данного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 5 Постановления N 63, для признания сделки недействительной по приведенному основанию необходима совокупность следующих обстоятельств: сделка должна быть совершена с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов; в результате ее совершения такой вред был причинен; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки. В случае недоказанности хотя бы одного из названных обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Таким образом, для признания договора недействительным по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, конкурсному управляющему необходимо было доказать совокупность обстоятельств (с учетом презумпций, закрепленных в указанном пункте Закона о банкротстве):

— договор купли-продажи был совершен с целью причинить вред имущественным правам кредиторов ООО «ГЭП»;

— в результате его совершения такой вред был причинен;

— ООО «ТЭС» знало или должно было знать об указанной цели должника к моменту заключения договора.

Повторно исследовав и оценив представленные по делу доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанций установил, что сделка купли-продажи доли совершена по рыночной стоимости, определенной на основании заключений независимых оценщиков, достоверность которых конкурсным управляющим не опровергнута; должник получил денежные средства в размере, предусмотренном договором.

При таких обстоятельствах является верным вывод суда апелляционной инстанций о недоказанности конкурсным управляющим одного из необходимых условий признания спорной сделки недействительной по правилам пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а именно факта причинения вреда имущественным правам кредиторов, что, в свою очередь, является достаточным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.

Вопреки доводам конкурсного управляющего и ОАО «Силовые машины» о необходимости определения стоимости доли на основании пункта 2 статьи 14 Закона N 14-ФЗ, суд апелляционной инстанции правильно указал об отсутствии оснований для применения названных положений, поскольку в данном случае имела место сделка купли-продажи доли, а не выход участника из общества.

В абзаце четвертом пункта 4 Постановления N 63 разъяснено, что наличие специальных оснований оспаривания сделок по правилам статьи 61.2 Закона о банкротстве само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как недействительную на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Признавая договор купли-продажи от 23.01.2014 ничтожной сделкой, суд округа, сославшись на разъяснения, изложенные в пунктах 74 и 75 Постановления N 25, счел, что отчуждение доли после возбуждения производства по делу о банкротстве при нарушении требований корпоративного закона (статей 21 и 23 Закона N 14-ФЗ) безусловно затрагивает права и законные интересы неопределенного круга лиц, а также публичные интересы.

В качестве нарушения корпоративного законодательства суд округа указал на то, что в оферте о продаже доли не было поименовано конкретное третье лицо, в пользу которого должник намеревался произвести отчуждение. Вместе с тем, суд округа не обосновал, каким образом указание на конкретное третье лицо в рассматриваемом случае могло бы повлиять на действия второго участника (Богрякова В.В.) и самого общества (ООО «ТЭС») по реализации преимущественного права приобретения спорной доли, а также каким образом такое указание способствовало бы приобретению доли по большей цене. Какое бы третье лицо в оферте должник не указал, доля все равно была бы выкуплена в порядке реализации преимущественного права.

Однако даже если бы нарушение порядка отчуждения доли и имело место, то данное обстоятельство не могло бы являться основанием для признания сделки ничтожной ввиду следующего.

В пункте 75 Постановления N 25 разъяснено, что применительно к статьям 166 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации под публичными интересами, в частности, следует понимать интересы неопределенного круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны окружающей природной среды.

Поэтому нарушение прав участников конкретной непубличной корпорации само по себе не может свидетельствовать о нарушении публичных интересов, в том числе интересов неопределенного круга лиц.

С учетом изложенного, а также учитывая, что конкурсным управляющим не доказано, что в результате совершения сделки были нарушены права кредиторов (причинен вред кредиторам), вывод суда округа о ничтожности оспариваемого договора основан на неправильном применении статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Поскольку судами первой инстанции и округа существенно нарушены нормы права и это повлияло на исход дела, обжалуемые судебные акты на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отмене с оставлением в силе постановления суда апелляционной инстанции, принятого при правильном применении норм материального и процессуального права.

Руководствуясь статьями 291.11-291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации определила:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 12.02.2015 и постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 23.09.2015 по делу N А56-73722/2013 отменить.

Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.06.2015 по указанному делу оставить в силе.

Настоящее определение вступает в законную силу со дня его вынесения и может быть обжаловано в порядке надзора в Верховный Суд Российской Федерации в трехмесячный срок.

Обзор документа

Конкурсный управляющий компании, ссылаясь на незаконность такой сделки, обратился в суд.

Согласно его доводам этот договор купли-продажи доли имеет признаки подозрительной сделки, а также заключен с злоупотреблением правом.

СК по экономическим спорам ВС РФ не поддержала такую позицию и пояснила следующее.

По Закону о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана недействительной.

Это возможно, если такая сделка была совершена в течение 2 лет до принятия заявления о банкротстве должника или после его поступления и в результате нее был причинен вред имущественным правам кредиторов. При этом контрагент знал (должен был) об указанной цели.

Исходя из ранее сформулированных разъяснений, для оспаривания сделки по упомянутому основанию нужна совокупность перечисленных обстоятельств: упомянутая цель, ее достижение, указанная осведомленность контрагента.

Если не доказано хотя бы одно из условий, в оспаривании сделки по такому основанию будет отказано.

В данном деле совокупность таких условий не доказана.

Так, сделка была совершена по рыночной стоимости, определенной на основании заключений независимых оценщиков. Компания-должник получила деньги в размере, предусмотренном договором. Соответственно, факт причинения вреда имущественным правам кредиторов не доказан, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований.

Доводы относительно злоупотребления правом при совершении сделки также несостоятельны.

Ошибочен вывод о том, что отчуждение доли после возбуждения производства по делу о банкротстве при нарушении требований Закона об ООО безусловно затрагивает права и интересы неопределенного круга лиц, а также публичные интересы.

Источник

Энциклопедия решений. Получение согласия акционеров на отчуждение акций по договору купли-продажи, дарения, мены

Получение согласия акционеров на отчуждение акций по договору купли-продажи, дарения, мены

Акционеры публичного акционерного общества вправе отчуждать принадлежащие им акции без согласия других акционеров и общества (п. 5 ст. 97 ГК РФ).

Следует подчеркнуть, что данное правило касается отчуждения акций именно третьим лицам; по сделкам между акционерами общества переход прав на акции осуществляется без каких-либо ограничений.

Положение устава о необходимости получения согласия акционеров на отчуждение акций третьим лицам может действовать в течение определенного срока, предусмотренного уставом, который не должен превышать пяти лет со дня государственной регистрации непубличного АО либо со дня государственной регистрации соответствующих изменений в устав общества. Акционеры могут выразить свое несогласие с отчуждением акций третьему лицу в течение 30 дней с даты получения обществом от акционера уведомления о намерении осуществить отчуждение акций третьему лицу, если уставом общества не предусмотрен более короткий срок. Если ни один из акционеров не воспользуется правом отказать в даче согласия на отчуждение акций до истечения этого срока, такое согласие считается полученным.

Если акционер осуществит отчуждение своих акций третьему лицу, не испросив на это предусмотренного уставом согласия других акционеров, договор купли-продажи (дарения, мены) может быть признан судом недействительным по требованию акционеров при условии, что будет доказано, что приобретатель акций знал или должен был знать о наличии в уставе общества соответствующих ограничений.

Необходимостью получить согласие других акционеров непубличного АО может быть обусловлено именно отчуждение акций, то есть передача третьему лицу прав на акции общества. Само по себе это не препятствует акционеру заключить договор об отчуждении акций (например, купли-продажи, дарения, мены) с третьим лицом. Однако такой договор может быть исполнен путем подписания акционером передаточного распоряжения и направления его регистратору для внесения в реестр акционеров записи о переходе прав на акции только при условии, что другие акционеры не выразят несогласия с отчуждением акций. Поэтому в случаях, требующих получения согласия на отчуждение акций от других акционеров общества, стороны могут заключить договор купли-продажи (дарения, мены), в котором будет предусмотрено, что акционер исполнит его при условии, что такое согласие будет считаться полученным (ст. 327.1 ГК РФ).

Источник

Оспаривание сделок по «корпоративным основаниям»: «теория» и практика

Злоупотребления со стороны мажоритарных участников (акционеров) и/или топ-менеджмента довольно распространены и направлены, чаще всего, на обеспечение собственных выгод в ущерб интересам прочих участников общества.

Кроме того, еще одной категорией «потерпевших» в такой ситуации являются кредиторы, которые лишены правовых возможностей воздействия на ситуацию недобросовестного вывода активов и/или доходности компании. Причиной тому – отсутствие полноценного института внеконкурсного оспаривания сделок.

Действующее законодательство и практика его применения предлагают довольно обширный «арсенал» борьбы с корпоративными злоупотреблениями, в числе которых ключевое место занимает – оспаривание сделок.

Самыми распространенными «причинами» оспаривания оптимизационных сделок по корпоративным основаниям являются: наличие заинтересованности (ст.45 Закона об ООО, ст. 81 Закона об АО), совершение сделки в ущерб интересам юридического лица (ст. 174 ГК РФ) и очевидное злоупотребление правом (статьи 10, 168 ГК РФ).

Ниже дан краткий обзор подходов нижестоящих судов к оспариванию сделок по корпоративным и связанным с ними основаниям.

Сделки в ущерб интересам юридического лица

(статья 174 ГК РФ)

Нормативное регулирование: сделка совершенная директором (исполнительным органом) в ущерб интересам общества может быть признана недействительной, если доказано, что другая сторона знала или должна была знать о наличии явного ущерба, причиняемого обществу такой сделкой. Из чего следует, что в предмет доказывания по этим спорам входят: противоправные действия директора, наличие явного (существенного) ущерба и осведомленность о таком ущербе другой стороны.

Подходы судов: доказывание противоправности поведения директора довольно долго сводилась к поиску его личной заинтересованности, что крайне затрудняло оспаривание сделок по этому основанию. Однако теперь суды склоняются к тому, что противоправным может являться любое неразумное или недобросовестное поведение, даже в случае отсутствия личной заинтересованности и/или сговора с другой стороной (например, Постановление 10ААС от 16.11.2020 года по делу №А41-103607/2019).

Осведомленность стороны о существенном ущербе тоже определяется без установления признаков связанности директора с контрагентом – во внимание принимаются условия сделки, их соответствие обычной деловой практике и рыночным параметрам (например, Постановление АС Северо-Западного округа от 07.10.2020 года по делу №А56-81238/16).

В каких случаях следует использовать: статья 174 ГК РФ может использоваться в случае, когда отсутствуют признаки сделки с заинтересованностью (то есть, связанность сторон). При этом действия директора носят неразумный характер (идут в разрез с интересами общества), а сам причиненный обществу ущерб очевиден для другой стороны в силу ее осведомленности о необоснованных издержках общества, связанных с заключенной сделкой.

Сделки с заинтересованностью

Нормативное регулирование: в отличие от ранее действовавшего порядка, теперь сделки с заинтересованностью не подлежат обязательному одобрению, на обществе лежит лишь информационная обязанность – сообщить участникам о факте ее совершения и существенных условиях.

Подходы судов: приведенный выше предмет судебного исследования выглядит довольно сложно, что вызывает сомнения в возможности успешного оспаривания сделок по этому основанию. Однако практика в значительной степени упрощает доказывание всех этих элементов.

В частности, при установлении ключевого аспекта – признака заинтересованности – суды отступают от формальных критериев закона и принимают во внимание любые доказательства связанности сторон сделки (например, Постановление АС Волго-Вятского округа от 27.11.2020 года по делу №А82-14587/19).

Также важно то, что заинтересованными лицами признаются – выгодоприобретатели, которые не участвуют в оспариваемой сделке, что позволяет, в частности, «вскрывать» схемы с недобросовестным переводом бизнеса (например, Постановление АС Западно-Сибирского округа от 26.10.2020 года по делу А27-24201/2019).

Второй важный элемент – наличие явного ущерба (что следует из статьи 174 ГК РФ). Однако в случае оспаривания сделки с заинтересованностью, требования к «существенности» ущерба в значительной степени снижаются за счет разъяснений, которые были даны в Обзоре судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах (утв. Президиумом ВС от 25.12.2019 года).

В пункте 17 этого Обзора указано, что сделка может не причинять прямого ущерба самому Обществу, но ущемлять при этом имущественные интересы отдельных участников: например, не являться разумно необходимой для общества. Этого вполне достаточно для признания ее недействительной в порядке статьи 45 ФЗ об ООО.

При доказывании осведомленности другой стороны о наличии заинтересованности, отсутствии одобрения и ущербе, на практике широко используются презумпция такой осведомленности в случае аффилированности стороны сделки с обществом и/или его менеджментом, участниками (например, Постановление АС Волго-Вятского округа от 27.11.2020 года по делу №А82-14587/19).

В каких случаях следует использовать: заинтересованность в совершении сделки, как основание ее недействительности, следует использовать тогда, когда есть хотя бы косвенные доказательства связанности сторон, а сама сделка не отвечает деловому (предпринимательскому) смыслу, создает расходы, косвенно ущемляющие имущественные интересы отдельных участников (акционеров).

Сделки, совершенные со злоупотреблением правом

(статьи 10, 168 ГК РФ)

Нормативное регулирование: единой нормы о недействительности (ничтожности) сделки, совершенной с очевидным злоупотреблением правом в законодательстве нет. В этой связи, такие сделки оспариваются на основании «связки» статиь 10 ГК (запрет на злоупотребление правом) и ч. 2 статьи 168 ГК РФ (ничтожность сделки, нарушающей требования закона, в данном случае – явно установленный запрет на злоупотребление).

При этом судебная практика исходит из того, что признание сделки недействительной (применение последствий ничтожной сделки) возможно только в том случае, если пороки такой сделки выходят за пределы составов специальных норм о недействительности сделок (например, Постановление 8ААС от 17.03.2021 года по делу №А46-18129/2019).

Подходы судов: в сфере корпоративного оспаривания сделок, использование связки статей 10 и 168 ГК, то есть признание недействительной сделки с очевидным злоупотреблением, можно свести к двум более-менее типичным ситуациям.

Первая – это создание фиктивных хозяйственных схем, направленных на вывод из имущественной сферы общества его доходности (прибыли) в ущерб интересам участников (кредиторов).

Речь идет, например, об использовании общества, в качестве центра убытков и долгов с выводом доходности на внешнюю структуру (например, Постановление АС Северо-Западного округа от 24.05.2021 года по делу №А44-7028/19).

Эта ситуация отличается тем, что бенефициар общества контролирует обе стороны сделки и является очевидным и единственным выгодоприобретателем этой модели бизнеса (исключая получение корпоративной доходности иными участниками), то есть нарушается один из базовых принципов корпорации – равного участия акционеров в распределении прибыли бизнеса.

Второй случай успешного оспаривания сделок, совершенных со злоупотреблением правом, это ситуация тотально отчуждения активов общества по очевидно заниженной цене с фатальными для компании последствиями (прекращение деятельности и банкротство).

В такой ситуации умысел менеджмента (мажоритарного акционера) на причинение ущерба остальным участникам презюмируется, также как и осведомленность другой стороны о таком ущербе. Этот подход применяется при наличии существенных негативных последствий для общества (изъятие всех активов, последующее банкротство) и отсутствия информации о связи мажоритарного участника (или менеджмента) с другой стороной сделки (например, Постановление АС ЦО от 21.11.2019 года по делу №А68-5401/2018).

В каких случаях следует использовать: использование связки статей 10, 168 ГК РФ возможно при наличии двух факторов: единственной целью такой сделки является получение выгоды контролирующего лица в ущерб интересам прочих участников (акционеров, кредиторов), при этом размер самого ущерба носит не просто существенный, а тотальный характер (прекращение деятельности компании, банкротство) и ведет к обнулению стоимости долей (акций), принадлежащих иным участника.

Что еще нужно иметь в виду заявителю

(миноритарному участнику или акционеру)

Дела об оспаривании сделок по корпоративным основаниям часто связаны с государственным или бюджетным интересом. Это случается тогда, когда прямым или косвенным участником общества является РФ или оспариваемые сделки были направлены, в том числе, на минимизацию налогообложения (создание ситуации невозможности погашения фискального долга).

В обоих случаях участник общества, оспаривающий сделку, может заручиться «государственной» поддержкой в виде привлечения к спору соответствующих административных органов.

Например, в случае совершения убыточных сделок компании с прямым или опосредованным государственным участием, третьим лицом может быть привлечен Росфинмониторинг (Постановление 10 ААС от 16.11.2020 года по делу №А41-103607/2019).

В ситуации тотального вывода активов при наличии фискального долга, в качества истца (вместе с корпоративными заявителями) может выступить ФНС (Постановление АС ЦО от 21.11.19 года по делу №А68-5401/2018).

Такая «поддержка» обычно ведет к весьма благоприятному исходу спора для заявителя.

Источник