спасти королева клинический случай
Жизнь в обмен на космос. Можно ли было спасти Сергея Королева?
На операционном столе — невысокий коренастый человек с широким волевым лицом. В стране его знают как профессора К. Сергеева, автора множества газетных статей о проблемах и перспективах исследований космоса. Его настоящее имя — Сергей Королев, засекреченный главный конструктор. Человек, благодаря которому в космосе оказались первый спутник и первый космонавт.
Хирург ободряюще улыбнулся, и пациент расслабленно прикрыл глаза. Дело предстояло пустяковое — удаление полипа из прямой кишки. Оперировал лично министр здравоохранения СССР Борис Петровский. Что могло пойти не так?
Он думал, что это пустяковая операция. Петровский мне так рассказал: «Все будет хорошо, удалю полип этот, и все будет нормально».
Наталия Королева, дочь С. П. Королева
Сергей Павлович лег в больницу в полной уверенности, что уже через пару дней выйдет на работу. Только перед выездом обеспокоенно спросил жену: «Не знаешь, где мои счастливые монетки? Они куда-то подевались».
Летом 1962 года у Королева случился ночной приступ желудочно-кишечной боли. Началось кровотечение. Вызвали скорую. Его осмотрел главный хирург 4-го Главного управления Минздрава — профессор Валентин Маят. Диагноз — изъязвление сфинктера.
Сегодня такого диагноза — изъязвление сфинктера — не существует. Мы чаще всего говорим о каких-то поражениях сфинктерного аппарата либо воспалительного, либо механического характера. Изъязвление больше относится к области либо геморроя, либо трещины анального канала.
Дмитрий Сидоров, заведующий абдоминальным хирургическим отделением МНИОИ им. П. А. Герцена, д. м. н.
Сложно представить, но жить Королеву оставалось всего четыре года. Если бы тогда, в 1962-м, он прошел полноценное медицинское обследование, то, вероятно, все было бы иначе. Но как только кровотечение остановили, Королев буквально сбежал из больницы.
Никто не мог заставить главного конструктора вернуться туда просто так. Ему не до того, в самом разгаре битва за Луну, и он единственный, кто может обеспечить Советскому Союзу первенство. Только в конце следующего года он ложится, наконец, в Кремлевку. Новый диагноз — полип в прямой кишке.
Сам по себе полип представляет доброкачественное новообразование. Они имеют множество различных морфологических структур, в том числе аденоматозные полипы, и на нашем языке, хирургов-онкологов, это те образования, которые чисто теоретически могут являться облигатным предраком. То есть на фоне которых могут развиваться злокачественные онкологические новообразования ободочной кишки.
Дмитрий Сидоров, заведующий абдоминальным хирургическим отделением МНИОИ им. П. А. Герцена, д. м. н.
Позднее выяснится, что кровотечение провоцировал не полип. Но правильный диагноз поставят только на операционном столе, когда будет уже слишком поздно.
Как вышло, что здоровье человека, который был самым ценным стратегическим ресурсом страны, оказалось в центре внимания лишь во время операции? Чтобы ответить на этот вопрос, проведем собственное расследование.
1917 год. Сереже Королеву десять лет. Его взросление пришлось на время, когда революция шла не только в стране, но и в науке. Закладывались теоретические основы будущей космонавтики и новой физики. Стремительно развивались медицина и здравоохранение. По всему Союзу раскинулась сеть пастеровских станций, медсанчастей и аптек. Усиленно пропагандировались гимнастика и гигиена.
В первой половине XX века был достигнут очень большой прогресс в лечении инфекционных заболеваний. К 1930-м годам, благодаря вот этой системе организации здравоохранения и борьбы с инфекциями, противоэпидемической помощи, уже крупных вспышек ни оспы, ни чумы, ни холеры в Советском Союзе не было.
Болеслав Лихтерман, профессор кафедры гуманитарных наук Института социальных наук Первого МГМУ им. И. М. Сеченова, д. м. н.
В 40-е годы в СССР начинается применение антибиотиков. Микробиолог Зинаида Ярмольева налаживает производство холерного бактериофага и изобретает отечественный аналог пенициллина — крустозин. Ученые Георгий Браузе и Мария Бражникова создают грамицидин.
В годы Великой Отечественной войны, действительно, удалось избежать крупных вспышек эпидемий. По крайней мере, в официальной статистике цифры возвращенных в строй раненых 72,5%, а больных — 90%. Это очень высокие цифры.
Болеслав Лихтерман, профессор кафедры гуманитарных наук Института социальных наук Первого МГМУ им. И. М. Сеченова, д. м. н.
В школе Сережа Королев знакомится с летчиками Одесского гидроотряда и сразу решает, что будет летать. В 16 лет он уже лектор по ликвидации авиабезграмотности. С 17 проектирует планеры и сам летает на них. Правда, летчиком он так и не станет. Одна из причин — перенесенный в 23 года брюшной тиф, после которого воспалилось среднее ухо. Раскалывалась голова, постоянно знобило, и держалась температура. Королеву сделали операцию.
Заболевание тифом первое в длинной череде случаев, когда Королева спасло чудо. Его друга Фридриха Цандера, талантливого инженера, влюбленного в космос, тиф не пощадил. А Королев выжил, но сесть за штурвал самолета ему было уже не суждено.
Всю оставшуюся жизнь Королев плохо слышал одним ухом и в разговоре всегда наклонял голову набок. Но никогда не жаловался на слух, это было не в его характере. Мерцательная аритмия — еще одна проблема со здоровьем, которая, как и глухота, сопровождала Королева долгие годы. Сегодня ее называют фибрилляцией предсердий. Связана она либо с врожденным нарушением проводящей системы сердца, либо с повышенным артериальным давлением.
Стрессы из-за неудач на испытаниях, хроническое недосыпание, чтобы экономить рабочее время. Королев летает на Байконур только ночью. Все это усугубляло аритмию, но Сергей Павлович никому ничего не говорил.
Королеву требовалось обследование и серьезный курс амбулаторного лечения, однако времени не хватает даже на работу. 1933 год. Его назначают заместителем директора Реактивного научно-исследовательского института. Там создавались ракетные системы военного назначения. Но его интересует одно — космос. Он расходует часть государственных средств на проекты, не имеющие практического применения. Разрабатывает пороховую крылатую торпеду, хотя в мире еще нет технологий для управления таким снарядом.
В будущем именно эта его готовность — пойти на что угодно, лишь бы приблизить исполнение мечты о полете в космос, — поможет СССР выиграть космическую гонку. Но тогда, в 1938 году, за неудачные испытания опытных образцов и причиненный государству ущерб Королева осудили и отправили в трудовой лагерь на Колыму.
При допросе ему сломали челюсть. Последствия этого выяснятся через много лет на операционном столе. Врачи не смогут ввести ему интубационную трубку, рот почти не открывается. Скорее всего, причиной стали неправильно сросшиеся после перелома кости.
Профессор Петровский распорядился дать пациенту Королеву легкий наркоз — закись азота, ведь предстояло всего лишь удалить полип. Доктор ощупал его и засомневался.
Я думаю, он столкнулся с несоответствием морфологической картины той картине, которую он увидел в прямой кишке, пальпаторно наверняка исследуя этого пациента. И вот это несоответствие морфологического диагноза клинической картине позволило усомниться в диагнозе и взять повторное исследование.
Надежда Волченко, заведующая отделом онкоморфологии МНИОИ им. П. А. Герцена, д. м. н.
Во время операции был сделан новый гистологический анализ, который и показал, у пациента не безобидный полип, а ангиосаркома прямой кишки. Петровский был поражен: опухоль данного типа встречается настолько редко, что многие онкологи за всю свою профессиональную жизнь ни разу с ней не сталкиваются.
Но ведь за месяц до операции у Королева уже брали биопсию, и было установлено, что новообразование доброкачественное. Как такое может быть?
Вполне возможно, что тот кусочек, который был взят при первой биопсии, не содержал злокачественных клеток, и потребовалась вторая, иногда бывает третья, четвертая биопсия для того, чтобы убедиться в том, что это зло. В разных точках можно получить разный ответ из одного и того же образования.
Дмитрий Сидоров, заведующий абдоминальным хирургическим отделением МНИОИ им. П. А. Герцена, д. м. н.
При взятии повторной биопсии во время операции открылось массивное кровотечение, остановить его, как и удалить саркому, возможно было, только вскрыв брюшную полость. А это уже серьезная полостная операция, для которой нужен более глубокий наркоз, необходима интубация. Но только тут и обнаружилось, что рот у пациента Королева не открывается.
В это трудно поверить, но анестезиологам не было известно заранее, что у Королева неполностью открывается рот. Более того, его шея, короткая и широкая, также затрудняла интубацию, но и на это до операции никто не обратил внимания. Все это говорит об одном: скорее всего, предоперационного анестезиологического обследования у Королева не было.
Сегодня такое недопустимо. У анестезиологов есть четкий алгоритм оценки потенциальных проблем и такая же четкая инструкция на случай, если они возникнут.
Причиной неполного открывания рта мог быть не только плохо сросшийся перелом челюсти. За месяц до ареста Королев чуть не погиб на очередных испытаниях новой ракеты.
Вырвавшийся кусок трубы ударил Королева в висок, как выяснилось потом, он пришелся по касательной, оставив трещину в черепе. Спасли Сергея Павловича буквально миллиметры. Когда приехала карета скорой помощи, Королев попросил: «Свезите в Боткинскую, у меня там жена работает».
Ярослав Голованов. «Королев: факты и мифы»
Продолжение медицинского анализа психологического и физического здоровья Сергея Королева смотрите в программе «Клинический случай. Сергей Королев».
«Из-за молока мы четыре года лечимся от клещевой инфекции». Личный опыт
«Я победила меланому 4-й стадии и выжила». Личный опыт
Пациентка со 100% поражения легких описала коронавирус: «Накормите или убейте!»
Как врачи спасают больных ковидом в тяжелейшем состоянии
Они пережили такое, чего не пожелаешь никому, потому что заглянули в небытие, но смогли выкарабкаться. Больные с поражением легких более 90% без подачи кислорода и других реанимационных мероприятий не выживают. Но даже когда задействован тяжелый медицинский арсенал, спасти удается лишь треть пациентов. Поэтому каждый случай выживания уникален. Юлия Свинцова из Казахстана и Ирина Беляева из Твери все ужасы коронавируса испытали на себе.
Фото: Наталия Губернаторова
Ирина Беляева из Твери перенесла 90-процентное поражение легких. Она заразилась от брата. Он парикмахер и, скорей всего, подхватил инфекцию на работе. Очень быстро заболела вся семья Ирины: муж, сын и мама.
— Началось с того, что у меня поднялась температура. Не сильно, 37,5 – 38. Мы не думали, что это коронавирус, но на всякий случай я позвонила знакомым врачам. Посоветовали через 5 суток сделать КТ.
С каждым днем нарастала слабость, трудно было даже дойти до кухни, но при этом ничего не болело.
Компьютерная томография показала, что у них с мужем 20 процентов поражения легких. Вроде бы легкое течение коронавирусной инфекции, но Ирина в группе риска из-за хронических заболеваний, поэтому ее госпитализировали.
Живая, энергичная по натуре, она веселила все отделение. Рассказывала анекдоты, случаи из журналистской практики, помогала соседке по палате, которая тогда казалась ей тяжелой. Ирина еще не знала, сколько кругов ада в запасе у ковида.
Прошла неделя с начала болезни. Несмотря на лечение по протоколу, улучшения не наступало. Силы таяли. Пятьдесят метров до туалета стали непреодолимой дистанцией. Наступил день, когда Ирина не смогла подняться с постели. В стационаре, где она лежала, не было ни томографа, ни реанимации.
— Повезли на КТ в другую больницу в противоположный конец города. Результат исследования мне не сообщили. Когда вернулись, у моей постели собрался целый консилиум. Врачи приняли решение вызвать реанимационную бригаду. На «скорой» с мигалками меня помчали в областную клиническую больницу. Врач спрашивает: «Дышишь?» А я уже не понимаю, где пол, а где потолок.
Поражение легких достигло 90 процентов. Ее положили на каталку и повезли в реанимацию. Теперь Ирине надо было дышать с помощью аппарата СИПАП, который обеспечивает неинвазивную вспомогательную вентиляцию легких (НИВЛ) у пациентов с тяжелой степенью дыхательной недостаточности.
Ирина Беляева. Из личного архива.
— Главный врач сказал: «Этот аппарат спасает жизни, надо его надеть!» Когда воздух пошел, там напор такой, будто сразу 20 фенов включили. И так дышишь в круглосуточном режиме, все 24 часа, – рассказывает Ирина. – У людей постарше от этого кислородного потока что-то происходит с мозгами. Срывают аппарат, кричат: «Я в этой маске лежать не буду!»
У анестезиологов разговор короткий: «Не хотите, поедем сейчас на интубацию!» Оказалось, что очень много больных не готовы терпеть маску. Они ухудшались прямо на глазах. Из нашей палаты на моих глазах скончались семь человек.
Если снимаешь аппарат, раздается громкий сигнал. Врач слышит, что больной сорвал НИВЛ, и бежит к нему. Но ночами, когда медицинского персонала мало и дежурная смена работает на разрыв, не в силах уследить за всеми, то один, то другой пациент снимают надоевшую маску. С Ириной в палате лежала женщина, которая десять дней общалась в бреду со всей своей деревней, без аппарата, естественно, а на одиннадцатый день умерла.
— В реанимации свет горит круглосуточно. Люди кричат, бредят. Таких звуков нет больше нигде. У каждого аппарата свое звучание: мелодия, звоночки, слова, – Ирина провела между жизнью и смертью 14 суток, с сатурацией 72 процента. Это дыхательная недостаточность 3-й степени. Дальше только гипоксическая кома, которая может развиться стремительно.
Не раз Ирину вытягивали с того света, когда резко падал пульс и останавливалось сердце. Она пережила цитокиновый шторм и терапию сильнейшими препаратами – всё, кроме ИВЛ…
За это время она так привыкла дышать через аппарат, что категорически отказывалась его снимать, когда ее переводили в отделение. Боялась, что задохнется.
Уже после выписки, когда силы стали возвращаться и угроза жизни отступила, Ирина стала участником большого сообщества в одной из соцсетей, где познакомилась с товарищами по несчастью, переболевшими ковидом разной степени тяжести. Хватило сил на поддержку тех, кто отчаивался и не знал, что делать.
— Одну девочку из Днепра, лежащую в реанимации, спасала по телефону. Она написала на форуме: «Умираю, останавливается сердце, я в реанимации, мне 33 года». Рассказала ей, по какому протоколу меня лечили. Общаемся до сих пор.
Прошло уже больше года после болезни. Сегодня практически все страшные симптомы уже в прошлом, но перенесенный ковид полностью не отпускает, периодически напоминая о себе.
Но она не из тех, кто сдается. Просто нужно жить дальше и крепче держаться за самые надежные якоря — работу, любовь близких и друзей. Все это помогло ей выжить.
У Юлии Свинцовой из Казахстана диагностировали 100% поражение легких. Она заболела ковидом ровно год назад. На фоне невысокой температуры 37,2-37,5 беспокоило ощущение полного упадка сил. Потом температура поднялась до 38 градусов и уже не сбивалась никакими лекарствами.
Юлия Свинцова до болезни.
Потом заболевает сын, инвалид второй группы. Но у него тоже отрицательный тест, и мы думаем, что у нас ОРЗ. Тем более что обоняние я не теряла.
В реанимации ее подключили к аппарату высокопоточной оксигенации. Жизнь молодой женщины висела на прозрачном волоске. Трое суток Юля была словно в мороке, путая беспамятство с явью. В ее памяти всплывает одна картинка: как ни откроет глаза, у ее кровати день и ночь дежурят две санитарки. Поправляли простыни, чтобы не было пролежней, заставляли пить воду: «Юля, пей! Так надо!»
Ее брат звонил в больницу несколько раз в день, ему прямо говорили, что все, надо готовиться к худшему, никаких гарантий нет.
О том, что она перенесла стопроцентное поражение легких, Юлия узнала только из выписного эпикриза. Тогда ей сделалось по-настоящему страшно.
Юлия Свинцова во время болезни.
Брат должен был встретить ее после выписки. Он заблудился в лабиринте больничных корпусов, а она сидела на скамейке и задыхалась. Ноги не шли, сердце скакало.
— 16 декабря я выписалась из больницы, а 5 февраля уже вышла на работу. Знаете, кем я работаю? Дворником. А зима была снежная. Брат и сын помогали. Одна я бы не справилась. Через два месяца у меня начали выпадать волосы. Брат постриг меня наголо, и волосы стали отрастать.
Но ее организм еще не восстановился. Молодая, крепкая женщина, которая не жаловалась на здоровье, вынуждена ходить по врачам.
— Я понимаю, что лежать нельзя. Заставляю себя делать гимнастику, двигаться. Но прошел год, а я все еще не чувствую себя прежней. Суставы крутит, немеют руки, появились панические атаки, подводит память, упало зрение, рассеивается внимание, появилась метеозависимость. Остался дикий страх повторно заболеть ковидом. Если чувствую какое-то недомогание, готова МЧС вызвать!
Комментарии экспертов
Александр Старцев, главный врач ГБУЗ Тверской области «Областной клинический лечебно-реабилитационный центр».
Если он этот период преодолеет, начнется обратное развитие, и он сможет поправиться. На самом деле, таких пациентов, которые перенесли стопроцентное поражение легких, очень мало, и они, даже если потом все складывается благополучно, нуждаются в длительной медицинской реабилитации.
— Как быстро может наступить такая угрожающая картина? Вот у человека не очень высокая температура, ничего не болит, беспокоит только слабость, и вдруг тотальное поражение легких…
Александр Старцев. Автор фото: Татьяна Макеева.
— Когда врачам приходится подключать «тяжелую артиллерию», типа ИВЛ и ЭКМО?
— К ИВЛ прибегают, когда легкие у пациента поражены практически на 100 процентов, и дышать там нечем. Это выраженная дыхательная недостаточность, сатурация не повышается до нормальных показателей на фоне других методов: при применении аппарата Боброва, а затем высокопоточной подачи кислорода.
— Каковы шансы выжить у таких тяжелых пациентов?
— Не очень большие. Когда пациент получает лечение, процесс останавливается. Но бывают больные, которые до последнего находились дома и поступили с поражением 100 процентов. В таких ситуациях прогноз просто катастрофический, потому что времени, чтобы действие препаратов развернулось, просто нет.
— Можно ли восстановиться полностью после выхода из стационара?
— Это очень индивидуально. Кто-то восстановится полностью, а кто-то не вернется в исходное состояние, особенно если в анамнезе букет хронических заболеваний. Как правило, останется одышка при физических нагрузках, слабость. Возможно, хронические заболевания, которые были до ковида, начнут прогрессировать.
Я знаю примеры, когда люди, перенесшие стопроцентное поражение легких, возвращались к работе, но это не массовое явление, а единичные случаи.
Элина Аранович, терапевт, кардиолог, онколог.
— В случае с ковидом выписка из стационара не означает полного выздоровления. На что жалуются пациенты?
— Да, многие пациенты выписываются из стационара на кислороде, и порой достаточно нелегко отучить их от постоянного применения кислорода. Зачастую формируется даже психологическая зависимость, особенно у тех, кто ранее прошел через реанимационное отделение.
— Как скоро после выписки из стационара люди задумываются о реабилитации?
— В первые волны пандемии пациенты обращались спустя 1-2 недели после выписки, когда понимали, что сами не справляются. Как правило, сейчас обращаются родственники больных, которые ещё в процессе лечения в ковидном стационаре. И это идеальный вариант, потому что порой несколько дней пребывания дома могут оказаться фатальными.
— Прогноз очень непростая вещь в случае с последствиями коронавируса. Все очень индивидуально и зависит, как от особенностей течения болезни, так и от фонового состояния организма пациента. Также очень большую роль играет нормализация психологического состояния, настроя, так как активное участие пациента в собственной реабилитации бесценно!
— Есть ли люди с онкологическими заболеваниями, которые перенесли ковид в тяжелой форме, были реанимационными больными, но справились?
— Да, конечно, причем это совершенно не зависит от стадии болезни, вида опухоли и химиотерапии. Онкологическому пациенту желательно продолжать оставаться на связи со своим лечащим врачом-онкологом. Абсолютно, казалось бы, безнадёжные пациенты выкарабкиваются вопреки самым неутешительным прогнозам.
Чем опасна вакцинация от коронавируса
Что известно о COVID-19?
Это РНК-содержащий вирус животного происхождения, относящийся к группе коронавирусов. Согласно данным ВОЗ, он передается от заболевшего человека через мелкие капли, которые выделяются при чихании и кашле из носа и рта. С момента заражения до появления первых симптомов проходит от 1 до 14 дней (в среднем – 7). Носитель вируса еще не знает о своей болезни, но в плане заражения уже представляет опасность для окружающих. По информации коронавирусной эпидемиологии, COVID-19 в 2-3 раза заразнее гриппа, но в 2-3 раза менее заразен, чем корь.
При легком течении болезни ее симптомы сходны с ОРВИ и заканчиваются выздоровлением через 14 дней без каких-либо дальнейших последствий. В тяжелых случаях COVID продолжается до 8 недель. Даже при отсутствии выраженных признаков заболевания у переболевших формируется иммунитет. Но учитывая, пусть и нечастые случаи повторного заражения, сохраняется он не слишком долго. Гораздо большим эффектом обладает вакцина.
Как действует вакцина?
Сегодня в мире используется несколько иммунопрепаратов, разработанных специалистами разных стран и прошедших необходимые клинические испытания. Все они предназначены для формирования иммунитета к возбудителю. После их введения иммунная система:
У человека, прошедшего вакцинацию, формируется стойкий иммунитет к COVID.
Опасна ли вакцинация?
Каждый человек реагирует на иммунопрепарат индивидуально. Поэтому даже самая качественная вакцина может вызвать побочные эффекты. Их появление на непродолжительное время – единственная опасность.
Чем опасна вакцинация от коронавируса:
Эти неприятные симптомы исчезают в течение нескольких дней.
Тяжелые состояния после введения иммунопрепарата могут развиваться у людей, имеющих противопоказания. Нельзя проводить вакцинацию, если наблюдаются:
При этих патологиях прививка может спровоцировать обострение.
Также противопоказанием является возраст (младше 18 и старше 65 лет), беременность, недавно перенесенная тяжелая форма коронавирусной инфекции. У переболевших людей в первое время после выздоровления отмечается высокий уровень антител, а вакцина повысит его еще больше. Последствия могут проявиться бурной иммунной реакцией в форме цитокинового шторма.
Как уменьшить негативные проявления?
Снизить развитие побочных явлений поможет соблюдение всех рекомендаций врача. Чтобы уменьшить риск развития негативных симптомов после вакцинации, нужно:
При отсутствии противопоказаний и соблюдении всех требований, риск побочных эффектов сводится к минимуму.
После прививки от коронавируса врачи советуют соблюдать щадящий режим и выпивать не менее 1,5 литров жидкости в день. При повышении температуры рекомендуется принять жаропонижающее средство. Если слабость не проходит в течение нескольких дней, появились аллергические реакции, нужно немедленно обратиться к доктору.
Когда будет массовая вакцинация?
Массовая вакцинация в США, Канаде и европейских странах началась еще в декабре прошлого года. В это же время стартовала она и в России. Но на начальном этапе мероприятие проводилось только для определенной категории лиц – молодых людей и тех, кто по роду своей профессиональной деятельности не может ограничить число контактов. Сегодня привиться от ковида можно в любом регионе страны.