спасский храм в уборах адрес
Спасский храм с. Уборы
Официальный приходской сайт
Спасский храм с. Уборы
Престольный праздник: Спаса Нерукотворного (29 августа).
Настоятель храма — священник Александр Николаевич Сидоров, 1981.
Как добраться
Проезд общественным транспортом: от ст. метро «Тушинская» авт. № 549 до ост. «Петрово-Дальнее» — 21 км, местным автобусом — 8 км, пешком
1 км; или с Белорусского вокзала до ст. Одинцово — 24 км, и авт. № 36 до ост. Уборы..
Общая информация
Село Уборы расположено на старинной дороге из Москвы в Саввино-Сторожевский монастырь и в древности называлось Убора. В 1673 г. здесь был построен деревянный храм, по посвящению которого во имя Спаса Нерукотворного образа, село какое-то время называлось Спасским.
В 1694 г. Петр Васильевич Шереметев (начальник Поместного приказа) решил построить в своей усадьбе новый каменный храм и вручил подряд на строительство известному зодчему Бухвостову «со товарищи» — Михаилом Тимофеевым и Митрофаном Семеновым.
Сам заказчик, боярин П.В.Шереметев, не дожил до окончания строительства здания церкви всего несколько недель, он скончался в 1697 г. Еще три года ушло на то, чтобы сделать резной иконостас, позолотить его и написать иконы. Иконостас храма высотой 25 метров имел девять ярусов икон. Наконец, 17 сентября 1700 г., был выдан антиминс на освящение храма.
Во время Отечественной войны 1812 г. через Уборы проходили французы, осквернившие и разорившие храм. После войны до 1833—1836 гг. церковь находилась в запустении, в это время обвалился первоначальный парапет гульбища.
В 1840 г. настоятелем Спасской церкви стал Николай Тимофеевич Добролюбов, а затем его потомки, вплоть до 1938 г.
В 1842 г. был сломан господский дом, а также снесены главки на четырех приделах храма и детали украшения нижнего яруса храма. Тогда же, по-видимому, снесли и главный купол, поскольку имеющийся ныне купол не соответствует размерам храма. Известно прошение от 1849 г. произвести ремонт церкви, окраску стен, замену ветхих оконных переплетов и поновление икон.
В 1938 г. советские власти разграбили церковь. Единственный в своем роде иконостас был распилен на части и сожжен в центре храма. Колокола звонницы, отлитые из чистого серебра, сбросили и увезли на переплавку. Облачения священников пошли на пошив кепок. Сохранился только большой подсвечник, который вновь стоит у иконы апостолов Петра и Павла. Храм пустовал много лет, потом в нем хранили сено.
Летом 1995 г. храм вернули верующим. Тогда же его посетил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Он благословил восстановление храма и приходской жизни. С тех пор проводятся богослужения и ремонтно-реставрационные работы.
Спасский храм (Уборы)
Храм Спаса Нерукотворного Образа был построен в 1697 году, а в 1700 году была закончена внутренняя отделка храма. Храм является одним из лучших образцов московского барокко.
Содержание
История [ править ]
Село Уборы расположено на старинной дороге из Москвы в Саввино-Сторожевский монастырь и в древности называлось Убора. В 1673 г. здесь был построен деревянный храм, по посвящению которого во имя Спаса Нерукотворного образа, село какое-то время называлось Спасским.
В 1694 г. Петр Васильевич Шереметев (начальник Поместного приказа) решил построить в своей усадьбе новый каменный храм и вручил подряд на строительство известному зодчему Бухвостову «со товарищи» — Михаилом Тимофеевым и Митрофаном Семеновым.
Сам заказчик, боярин П.В.Шереметев, не дожил до окончания строительства здания церкви всего несколько недель, он скончался в 1697 г. Еще три года ушло на то, чтобы сделать резной иконостас, позолотить его и написать иконы. Иконостас храма высотой 25 метров имел девять ярусов икон. Наконец, 17 сентября 1700 г., был выдан антиминс на освящение храма.
Во время Отечественной войны 1812 г. через Уборы проходили французы, осквернившие и разорившие храм. После войны до 1833—1836 гг. церковь находилась в запустении, в это время обвалился первоначальный парапет гульбища.
В 1840 г. настоятелем Спасской церкви стал Николай Тимофеевич Добролюбов, а затем его потомки, вплоть до 1938 г.
В 1842 г. был сломан господский дом, а также снесены главки на четырех приделах храма и детали украшения нижнего яруса храма. Тогда же, по-видимому, снесли и главный купол, поскольку имеющийся ныне купол не соответствует размерам храма. Известно прошение от 1849 г. произвести ремонт церкви, окраску стен, замену ветхих оконных переплетов и поновление икон.
В 1938 г. советские власти разграбили церковь. Единственный в своем роде иконостас был распилен на части и сожжен в центре храма. Колокола звонницы, отлитые из чистого серебра, сбросили и увезли на переплавку. Облачения священников пошли на пошив кепок. Сохранился только большой подсвечник, который вновь стоит у иконы апостолов Петра и Павла. Храм пустовал много лет, потом в нем хранили сено.
Летом 1995 г. храм вернули верующим. Тогда же его посетил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Он благословил восстановление храма и приходской жизни. С тех пор проводятся богослужения и ремонтно-реставрационные работы.
Началось постепенное возрождение приходской жизни.
Однако до 2006 г. богослужения проходили периодически, так как постоянного священника (настоятеля) у Храма не было.
В 2006 году Указом Митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия настоятелем Храма был назначен священник Александр Сидоров.
С тех пор жизнь храма стала восстанавливаться быстрыми темпами.
В феврале 2008 года на пожертвования прихожан в храме установлено 10 колоколов, самый большой колокол весит 1140 кг.
В 2008-2009 годах произведены ремонтно-реставрационные работы внутри храма инъецированы выявленные трещины, оштукатурены стены, установлен иконостас, поражающий своей красотой и величием, иконы обрамлены в киоты.
Храм на время проведения работ не закрывался. Проводились регулярные богослужения.
В 2011 году завершено строительство церковно-приходского дома с воскресной школой для детей и взрослых.
Приведена в порядок территория, принадлежащая храму, проведены ландшафтные работы.
В настоящее время храм, считающийся одним из лучших образцов московского барокко, издалека радует своей cтройной вертикалью, красотой и величием, как будто показывая всем, что его создатель добросовестно исполнил указанное в договоре, заключенном Яковом Бухвостовым и его товарищами с графом Шереметевым «гарантийное» обязательство мастеров: «…сделать все добрым мастерством и твердым, чтоб было – прочно, а будет в том нашем каменном деле от нашего нерадения и худого дела, опроче пожару, будет какая поруха в 20 лет и то порушенное дело починить и сделать заново нам подрядчикам, мне Якову с товарищи, своими каменными всякими припасы и безденежно».
Современное состояние [ править ]
При храме функционирует Воскресная школа для детей, а так же православный театр «Прихожане», в котором принимают участие не только дети но и взрослые.
Святыни [ править ]
Престольные праздники [ править ]
Как добраться [ править ]
Адрес: Россия, Московская область, Одинцовский район, село Уборы.
Проезд общественным транспортом: от ст. метро «Тушинская» авт. № 549 до ост. «Петрово-Дальнее» — 21 км, местным автобусом — 8 км, пешком
1 км; или с Белорусского вокзала до ст. Одинцово — 24 км, и авт. № 36 до ост. Уборы.
Паломнику [ править ]
Храм открыт ежедневно с 10:00 до 17:00, суббота с 10:00 до 19:00, воскресенье с 08:00 до 19:00; телефон: +7 (926) 176 90 99.
О Храме
Новомученики
Село Уборы расположено на левом берегу реки Москвы близ впадения в нее небольшой реки Уборки, в 17-ти км. к западу от Москвы по Ильинскому шоссе.
До XVII века эти места с непроходимыми сосновыми лесами и заливными лугами были вотчиной Звенигородских удельных князей.
Наиболее раннее описание деревни с пустошами Череповской и Дубок датировано 1627 годом, когда писцом князем Л. Шаховским и подьячим И. Волковым проводилось валовое описание земель всего Звенигородского уезда. Из описания вытекает, что Уборы в 1610 г. стали приданной вотчиной стольника Ивана Петровича Шереметева, которую он получил от своей тещи Стефаниды Вылузгиной, жены известного приказного дельца конца XVI века. С этого момента и по 1917 год усадьба Уборы принадлежала роду Шереметевых.
В 1673 г. при внуке Ивана Петровича Шереметева, Петре Васильевиче Шереметеве, в Уборах строится небольшая деревянная церковь Спаса Нерукотворного образа и село начинает называться Спасским, но новое название за селом не удерживается.
Двадцать лет спустя, в 1694 году, П.В. Шереметев решает построить в своей усадьбе новый каменный храм. Заказ на строительство получает крепостной архитектор Яков Григорьевич Бухвостов, пользовавшийся в то время широкой известностью среди заказчиков, и его «товарищи» — Михаил Тимофеев и Митрофан Семенов.
10 января 1694 года П.В. Шереметьев заключает с ними подрядный договор, в котором указано:
«Се аз боярина Михаила Юрьевича Татищева вотчины ево Дмитревского уезду села Никольского крестьяне Яков Григорев сын Бухвостов, да Михаила Тимофеев, да Митрофан Семенов, все мы подрядчики дали на себя сию запись боярину Петру Васильевичу Шереметеву в том, что в прошлом в 5202-м (1694) году генваря в 10 день подрядились мы у него, боярина Петра Васильевича, в Звенигороцкой его вотчине, в селе Спаском, Уборы тож, зделать церковь каменную и отделать было нам ее всю против записи на срок октября к 8-му числу нынешнего 5203-го (1695) году».
Выбранный П.В. Шереметевым зодчий Яков Григорьев сын Бухвостов, хоть и являлся крепостным крестьянином, но на тот момент был уже достаточно популярен и талантлив, но рассчитать свои силы он не смог, так как сооружение задуманного храма с его пышным убранством за два строительных сезона было для конца XVII-го века практически невозможно.
Очевидно, что в течение 1694 года по сооружению храма было сделано весьма мало.
Более того, в связи с большой занятостью на работах в Рязани, Бухвостов передает наряд на строительство церкви в Уборах «каменных дел подрядчику» К. Бакрову.
Весной 1695 года Петр Шереметев неожиданно для всех предъявляет требование об измении композиции сооружения и решает возвести в центре здания высокий четверик, тогда как Бухвостов собирался соорудить восьмигранную башню, как бы выраставшую из низкого куба, окруженного с четырех сторон трехлепестковыми притворами. Без Бухвостова К. Барков не согласился на такое крупное изменение композиции храма и от дальнейшей работы отказался.
Работы по строительству не продвигались и П.В. Шереметев обратился в Приказ каменных дел.
В челобитной, поданной 20 мая, еще до истечения срока постройки, который приходился на 1-8 сентября 1695 года, Шереметев указал, что зодчие «тое церковь против порядной своей записи на срок и после сроку и полавины не зделали, и ныне не делают».
Заказчик просил составить опись по произведенным работам, а Бухвостова и его товарищей в Переславле «сыскать и взять в Приказ каменных дел». Так возникло «Судное дело» против Бухвостова.
Зодчий был задержан, привезен в Москву и заключен под стражу.
Судьи вынесли суровый приговор «бить кнутом нещадно и каменное дело ему доделать».
К тому времени здоровье Петра Шереметева сильно пошатнулось и он, опасаясь, что подобное наказание надолго отодвинет сроки строительства, сам же ходатайствовал перед царем о помиловании зодчего.
Строительство храма завершилось к концу 1697 года, однако Петр Шереметев уже этого не застал — он умер за несколько недель до завершения строительства и село перешло во владение вдовы Петра Васильевича, Татьяны Афанасьевны Шереметевой с детьми Алексеем и Иваном.
При Алексее Петровиче Шереметеве в 1700 году была закончена внутренняя отделка храма.
В это время храм украшал 25-метровый, резной, покрытый позолотой, девятиярусный иконостас. Почти все колокола звонницы были отлиты из чистого серебра. Самый большой колокол весил 308 пудов.
17 сентября 1700 года был выдан антиминс на освящение храма.
C 1788 г. село Уборы перешло во владение Пётра, Александра и Бориса Шереметевых, сыновей Владимира Фёдоровича Шереметева от брака с княжной М.А. Хованской.
Во время Отечественной войны 1812 года через Уборы проходила французская армия, осквернившая и разорившая храм и до 1836 года он оставался в запустении, в это время обвалился первоначальный парапет гульбища.
В 1840 г. настоятелем храма становится священник Николай Тимофеевич Добролюбов.
В 1842 г., в результате неизвестных событий, разыгравшихся в селе, подвергся разграблению господский дом, также снесены главки на четырех приделах храма и детали украшения нижнего яруса храма.
Известно прошение от 1849 г. о разрешении произвести ремонт церкви, окраску стен, замену пришедших в ветхость оконных переплетов и подновление икон.
В 1872 г. в священники храма был определен Николай Иванович Голубев (муж Анны Николаевны, дочери Николая Трофимовича).
Также он состоял законоучителем в земской школе села.
В 1880 г. священник Николай Голубев награжден набедренником, в 1896 г. — камилавкой, в 1908 г. — наперсным крестом.
В 1912 г. он утвержден духовником благочиния и награжден орденом св. Анны 3 степени за усердное исполнение в течение 25 лет обязанностей по преподаванию в народных школах, а в 1916 г. отец Николай произведен в сан протоиерея.
В 1919 г. священником в храм был утвержден Алексей Николаевич Добролюбов, в 1922 г. — Владимир Николаевич Добролюбов, а с 1929 по 1930 гг. в храме служил муж дочери Владимира Никлаевича — Шумов Сергей Валерианович.
Последним владельцем села стал граф Сергей Дмитриевич Шереметев (1844-1918 г.г.), кавалергард, участник войны 1877-1878 гг., флигель-адъютант Александра III. Перейдя на гражданскую службу, он возглавлял придворную певческую капеллу, был московским губернским предводителем дворянства, членом Госсовета, обер-егермейстером, автором многочисленных исторических и краеведческих трудов, руководил Археографической комиссией.
В 1930-х гг. священник мог служить в храме только при наличии регистраци в исполкоме.
Сохранился документ 1935 года, адресованный в Уборский совет, в котором указано: «Звенигородским Райисполкомом сообщается, что служитель культа, священник И.В. Цветков по книгам РИКа зарегистрирован, и допускается до отправления служебных обрядов в Уборской церкви».
В 1938 г. советские власти принародно разграбили храм, резное внутреннее убранство было уничтожено, уникальный иконостас сожжен прямо в храме, а колокола звонницы сняты и отправлены на переплавку, деревенские жители ходили в одеждах, пошитых из облачений священников.
В 1941 г. на основании Решения Исполкома Областного Совета депутатов трудящихся № 126 разграбленный храм закрывается, а здание переоборудывается под клуб.
В это же время окончательно разрушены строения усадьбы Шереметевых.
В настоящее время от усадьбы сохранились только остатки липового парка с прудами.
Долгое время храм оставался заброшенным и использовался не по назначению.
В начале 90-х годов прошлого века Решением Иполкома Народных Депутатов от 25.07.91 № 349/21 храм вновь передается религиозному объединению с. Уборы для использования в культовых целях.
Летом 1995 Спасский храм посетил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II-й и благословил его восстановление.
Началось постепенное возрождение приходской жизни.
Однако до 2006 г. богослужения проходили периодически, так как постоянного священника (настоятеля) у Храма не было.
В 2006 году Указом Митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия настоятелем Храма был назначен священник Александр Сидоров.
С тех пор жизнь храма стала восстанавливаться быстрыми темпами.
В феврале 2008 года на пожертвования прихожан в храме установлено 10 колоколов, самый большой колокол весит 1140 кг.
В 2008-2009 годах произведены ремонтно-реставрационные работы внутри храма инъецированы выявленные трещины, оштукатурены стены, установлен иконостас, поражающий своей красотой и величием, иконы обрамлены в киоты.
Храм на время проведения работ не закрывался. Проводились регулярные богослужения.
В 2011 году завершено строительство церковно-приходского дома с воскресной школой для детей и взрослых.
Приведена в порядок территория, принадлежащая храму, проведены ландшафтные работы.
В настоящее время храм, считающийся одним из лучших образцов московского барокко, издалека радует своей cтройной вертикалью, красотой и величием, как будто показывая всем, что его создатель добросовестно исполнил указанное в договоре, заключенном Яковом Бухвостовым и его товарищами с графом Шереметевым «гарантийное» обязательство мастеров: «…сделать все добрым мастерством и твердым, чтоб было – прочно, а будет в том нашем каменном деле от нашего нерадения и худого дела, опроче пожару, будет какая поруха в 20 лет и то порушенное дело починить и сделать заново нам подрядчикам, мне Якову с товарищи, своими каменными всякими припасы и безденежно».
Храм открыт ежедневно с 10:00 до 17:00, суббота с 10:00 до 19:00, воскресенье с 08:00 до 19:00; тел. +7 (926) 176 90 99.
При храме функционирует Воскресная школа для детей, а также православный театр «Прихожане», в котором принимают участие не только дети но и взрослые.
Настоятель храма — священник Александр Сидоров.
Контакты
Спасский храм в Уборах находится в Московской области Одинцовского р-на, между селом Успенским и Петрово — Дальним.
Приходской миссионер-катехизатор
Нефедова Виктория Александровна
Уборы, Спасская церковь
От бывшей усадьбы в Уборах (Россия, Московская область, Одинцовский район, Уборы) сохранилась только Спасская церковь, и остатки парка с прудами.
Проезд общественным транспортом: от ст. метро «Тушинская» авт. № 549 до ост. «Петрово-Дальнее» — 21 км, местным автобусом — 8 км, пешком
1 км; или с Белорусского вокзала до ст. Одинцово — 24 км, и авт. № 36 до ост. Уборы.
Раньше к храму (памятнику архитектуры федерального значения!) можно было приблизиться в любое время суток. Теперь его территория объединена с частной и обнесена забором. Попасть к церкви возможно только во время проведения служб.
Уборы — древнее подмосковное село. Оно упоминается с 1610 г. как вотчина стольника Ивана Петровича Шереметева. В 1673 г. здесь строится первая церковь Спаса Нерукотворного Образа — деревянная. Строительством руководил потомок И.П. Шереметева — Пётр Васильевич, именовавшийся в актах Шереметевым-Меньшим.
Под конец жизни боярин Шереметев на месте прежней возводит новую, каменную, Спасскую церковь. Строительство поручено крепостному архитектору М.Ю. Татищева — Якову Григорьевичу Бухвостову.
Описание Спасской церкви в Уборах
В 1690 г. он со своей артелью возводил монастырскую стену и надвратную Входоиерусалимскую церковь в Новом Иерусалиме, а затем приступает к возведению храма в Уборах.
Строительные работы было велено завершить в 1695 г. Но зодчий, строивший одновременно собор в Рязани, не справлялся с возложенными на него обязанностями. Боярин Шереметев обратился с жалобой на Бухвостова в «Приказ каменных дел».
Архитектора поймали и посадили в «колодническую палату за решётку». Судьи вынесли суровый приговор «бить кнутом нещадно и каменное дело ему доделать». Шереметев, предчувствуя свой близкий конец — пошёл на попятную, просил государя освободить Бухвостова от наказания. Церковь была закончена на исходе 1697 г., уже после кончины боярина.
Спасский храм, выстроенный в стиле московского (нарышкинского) барокко, благодаря высоким архитектурно-художественным достоинствам по праву считается шедевром древнерусского искусства. Его часто сравнивают с храмом Покрова в Филях в Москве, и даже называют более совершенным.
В.Н. Подключников «Церковь Нерукотворного Спаса в Уборах»
В.Н. Подключников Три памятника XVII столетия М., 1945, стр. 12-16
Село Уборы (26 км от Москвы) в конце XVII века было вотчиной боярина П.В. Шереметева «Меньшого». Постройка церкви Нерукотворного Спаса в этом селе была начата по заказу П.В. Шереметева в 1693 г. (год окончания церкви в Филях). Строителем церкви был выдающийся зодчий «Нарышкинского барокко», крепостной крестьянин села Никольское-Сверчково (Московской области) Яков Григорьевич Бухвостов с «товарищами» Михаилом Тимофеевым и Митрофаном Семеновым.
Как уже отмечалось в литературе, Бухвостов по договору должен был закончить церковь к 1695 г., но, отвлекшись постройкой собора в Рязани, подряда в срок не выполнил, за что дважды привлекался к ответственности и был приговорен к битью кнутом с обязательством Уборовское «каменное дело» все-таки «доделать». И хотя по заступничеству самого же Шереметева приговор в исполнение приведен не был, начатая с большим творческим подъемом постройка церкви была через силу закончена Бухвостовым лишь к 1697 г.
Несмотря на прискорбное влияние, которое подобные осложнения должны были, без сомнения, оказать на ее художественное качество, церковь в Уборах именно по своему облику — редчайший памятник не только русского, но и мирового искусства. Если церковь в Филях до известной степени — типовой образец, дающий представление об архитектурной обработке многих произведений «Нарышкинского барокко», церковь в Уборах выделяется среди этих произведений, как уникальный, не имеющий аналогий памятник.
Внутреннее решение церкви в Уборах в основном повторяет решение церкви в Филях, но также отличается от него некоторыми особенностями. Пространство притворов через широкие и высокие проемы главных арок более свободно открывается в вертикально устремленное пространство центральной части, и в этом — новая черта церкви в Уборах по сравнению с более замкнутой архитектурой церкви в Филях.
Обработка интерьера церкви в Уборах задумана, несомненно, с тем же применением роскошного резного иконостаса, ложи и золоченой деревянной отделки дверных и оконных обрамлений, которые характерны и для церкви в Филях, но была ли эта отделка доведена до конца — неизвестно.
Переходя к наружной композиции памятника, следует прежде всего заметить, что отдельные места ее носят незаконченный характер, возможно объясняемый всей обстановкой стройки, вынуждавшей Бухвостова спешить с формальной сдачей церкви. К таким незаконченным местам нужно отнести, повидимому, отсутствие парапета («петушиных гребешков») над первым ярусом здания, некоторую «ненайденность» в пропорциях сделанного явно наспех верхнего восьмерика, а, может быть, и отсутствие главок над всеми четырьмя притворами. Кроме того, вызывает сомнение и несколько вычурная форма центральной главки с излишне скромным крестом, возможно, представляющая собой позднейшую переделку.
Зато наружная композиция церкви в Уборах как по группировке масс, так и по их обработке отличается редкой широтой размаха и четкостью выполнения. По сравнению с церковью в Филях обращает внимание не только чрезвычайно динамичная форма притворов, но и более богатое решение такого ответственного элемента композиции, как проемы. Вместо суховатых по форме и несколько монотонных по расположению на фасаде проемов церкви в Филях, проемы церкви в Уборах активно включены в композицию и имеют такой рисунок и пропорции, какие нужны для более четкого выражения общей устремленности памятника в вертикальном направлении. Важно отметить постепенное смягчение и раздробление их формы и размеров, — от прямоугольных окон и дверей первого яруса до разрезанных двойной аркой закругленных проемов колокольни, а также очень пышную обработку «лежачих» восьмиугольных окон в четверике.
Именно празднично-нарядная обработка, связанная со всей композицией здания, и придает церкви ее неповторимый облик, ясно говорящий о высоком художественном чутье строителя и о его поистине гениальной одаренности.
В основном эта обработка — как и в Филях — строится на сочетании белокаменных деталей с красным кирпичом и на широком использовании мотивов, восходящих к ренессансному ордеру, но вся полнокровно-жизнерадостная трактовка этих средств в корне отличается от хрупкой и строго официальной обработки церкви в Филях. Ордерный каркас здесь не сливается с плоскостью стены, а рельефно выступает из нее, в связи с чем и самая стена приобретает более самостоятельный и массивный характер, еще острее подчеркиваемый заделкой в нее мощных кронштейнов, которые несут на себе колонны во всех ярусах здания. Стержни колонн представляют собой уже не гладко обточенные «балясинки» церкви в Филях, а мясистые стволы, глубоко изрезанные каннелюрами, спиралями цветочных гирлянд или вогнутыми листьями аканта и нагруженные сверху тяжелыми раскреповками антаблемента. Если базы этих колонн свидетельствуют о каком-то косвенном знакомстве строителя с элементами классического ордера, то завершения их представляют собой не обточенные, как бы на токарном станке, тосканские верхушки колонок церкви в Филях, а пышные и полноценно выполненные капители коринфского ордера. Большой интерес представляют и такие особенности, как энергично подчеркнутая разница в обработке верхней и нижней части колонн, или как исключительно своеобразная трактовка колонн первого яруса, делающая их похожими на березовые стволы, которые удивительно тонко перекликаются с окружающим пейзажем. Наконец, не менее интересны и такие детали, как головки херувимов, украшающие некоторые (капители в тех местах, где обычно помещается «цветок», или как мотивы изобилия (лопнувшие от зрелости гранаты, гроздья винограда и пр.), которые не только заполняют впадины парапета, но и переходят на отдельные элементы ордера, покрывая, например, поверхность кронштейнов, поддерживающих колонны основного восьмерика.
Все эти мотивы, как и самый характер ордера, представляют собой смело вынесенные наружу и воплощенные в камень части резного барочного иконостаса, чем и объясняется исключительность архитектурной обработки церкви в Уборах.
Еще нагляднее это происхождение архитектурного декора церкви в Уборах сказалось в наличниках окон, самая структура которых отражает технику резьбы на деревянной доске с применением таких столярных инструментов, как долото, буравчик или шило. Интересно отметить, что, поскольку не свойственная камню форма этих наличников не могла быть выполнена в натуре без поломки заостренных краев рисунка, их пришлось резать на прямоугольных плитах, заложенных фоном «заподлицо» с кирпичной кладкой и явно рассчитанных на после дующую закраску излишнего фона под цвет стены.
В печати уже высказывалось предположение о генетической связи русской деревянной резьбы XVII века с привозившимися из-за границы печатными листами, гравюрами из библии Пискатора и пр. Принципиальный интерес в связи с этим приобретает такая деталь церкви в Уборах, как рисунок дорического фриза над главным входом, где триглифы вместо ложек украшены накладными валиками, — курьез, который мог получиться только от негативно понятого изображения при пользовании графическим материалом.
Среди других особенностей церкви в Уборах интересно отметить такое нововведение, как парные колонны на углах основного восьмерика, не встречающиеся ни в более ранних, ни в более поздних памятниках «Нарышкинского барокко». Этот прием, придававший особую мощь всей композиции, поставил Бухвостова перед неожиданным затруднением, которого избегали другие строители: благодаря сильному энтазису поставленных рядом колонн, последние стали производить впечатление разваливающихся вершинами в разные стороны от угла. Учитывая это обстоятельство, зодчий сблизил их верхи таким образом, чтобы внутренние контуры стержней были параллельны между собой, и этим тонким коррективом избежал получавшейся неприятной иллюзии.
О таком же высоком мастерстве говорит и пробный анализ пропорционального построения памятника. Как видно из приводимой схемы, не только очертания всего плана, но даже и абрис отдельных конструктивных элементов здания (толщина стен, сечение опорных столбов и пр.) четко вписывается в систему диагонали квадрата, т. е. находится в соответствии с тем глубоко традиционным производственным методом, который отмечен многими исследователями для самых разновременных построек древней Руси, вплоть до церкви Вознесения в Коломенском, или первых церквей великокняжеского Киева, и который во времена Бухвостова получает особенно виртуозное применение.
Сравнивая церковь в Уборах с церковью в Филях, нужно отметить не только более широкое и свободное оперирование элементами здания, но и совершенно иной подход к самому пониманию художественной задачи. В отличие от несколько абстрактной, наполовину еще как бы «деревянной» церкви в Филях, церковь в Уборах наполнена жизнерадостным чувством и полнокровной, телесной материальностью. Все ее формы — от общего построения до самых тонких деталей — настолько мощны и рельефны, что каждую из них невольно хочется обойти со всех сторон или пощупать руками. И хотя по рисунку эти формы исходят от деревянных изделий, по художественной трактовке они приобретают уже настолько убедительный каменный характер, что даже неопытным зрителем воспринимаются как явно каменная форма.
В целом же церковь в Уборах — одно из тех произведений русского зодчества, которые не укладываются ни в какие рамки привычной типологии. Бурный натиск форм, резкое убывание пропорций, стремительные переходы одной формы в другую, живописно-пластический характер общего построения и своенравная трактовка отдельных деталей — все это принципиально отличает ее от других произведений «Нарышкинской» архитектуры и наводит на мысль о некотором сходстве с европейским барокко. И такое сходство, без сомнения, есть. Бухвостов творил, не считаясь с привычными художественными нормами и образцами, идя в своем творчестве тем путем, который подсказывало ему его собственное чутье. Но поскольку реальным материалом для такого своенравного творчества ему все же служили впитанные с детства представления и понятия родной страны, он в конечном счете создал хотя и ни с чем не сравнимое, но в то же время художественно-правдивое и глубоко национальное произведение чисто русского искусства.