скиты дивеевского монастыря фото
Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь
В 1986 году село опустело. Очень быстро место, где находилось село, заросло травой и кустарником.
В 1997 году 206 гектаров земли села Ездакова и прилегающих окрестных территорий были переданы Серафимо-Дивеевскому монастырю для ведения подсобного хозяйства. С этого момента начинается история Архангельского скита.
Игумения Сергия с первыми сестрами приехали в безлюдное, глухое место после праздника Благовещения Пресвятой Богородицы весной 1997 года. Чувство грусти вызывала картина запустения и разрухи: земли, заросшие лопухом в рост человека и жгучей крапивой, размытое бездорожье после весенних дождей, развалины некогда величественных храмов. Но благодать Христова укрепляет тех, кто в послушании и с верой в помощь Божию возрождает церковную жизнь.
В разрушенном Архангельском храме прочитали акафист Архангелу Михаилу – с этого начался труд по становлению жизни скита. В первую очередь занялись строительством корпуса для насельниц. Он получился небольшим и состоял из сруба с печкой посередине и двухъярусными кроватями вокруг. Это была кухня и место для ночлега одновременно. К срубу пристроили трапезную, в которой сестры трапезничали, а также читали неусыпаемую Псалтырь, утреннее и вечернее правило.
Повседневная жизнь скита – это не только молитва, но и труд. После утреннего молитвенного правила у сестер начинаются послушания по хозяйству, которые обеспечивают жизнь скита с ее бытовыми потребностями. Сестры несут послушания в храме, на кухне и трапезе, пекут просфоры для церковных служб, ухаживают за животными, возделывают огороды, украшают территорию скита выращиванием цветов, работают в саду, в швейной мастерской, следят за общим порядком в корпусах.
День на скиту завершается молитвенным правилом. В вечерних сумерках в тишине храма сестры возносят по четкам молитвы Богу, Матери Божией и всем святым с поясными поклонами. С молитвой жизнь обретает новый смысл, а в душе появляется благодарность Господу за все прожитое, за радости и скорби.
Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь
На месте нынешней деревни Кутузово проживал мордовский род, во главе которого стоял старейшина Кутуз. За заслуги перед Московой в конце XVI века царской грамотой часть окрестных земель была пожалована Кутузу в потомственное владение. По имени главы рода и было названо мордовское поселение – Кутузово. К 1620 году сын Кутуза Савва имел в деревне свой дом, избу для прислуги, пять крестьянских и два бобыльских двора. В это время в деревне проживал и другой землевладелец «Роман Иванов сын Тюлькин». Вся деревня в то время состояла домов из двадцати. Впоследствии она стала государственной и была закреплена за Министерством государственных имуществ.
Основательницей Кутузовской Богородицкой общины является монахиня Надежда, в миру Неонилла Борисовна Захарова. Преподобный Серафим Саровский о ее рождении в 1813 году сказал: «Родилась назад тому три дня в Давыдове девочка. Имя ей Ниленька. Людям она будет на посмеяние, Царице Небесной — на прославление».
На этом месте стояла только скотная изба без окон и дверей. В ней-то сестры с радостью и поселились. Было это 8 ноября 1864 года. Когда-то местному жителю было видение: с неба спустились три огненных столпа, как раз на то место, где потом расположилась обитель. Между столпами был виден крест и слышалось ангельское пение. Укрепленные этим знамением Божией благодати, Неонилла и Агриппина отправились за благословением к старцу Георгию в Боровскую пустынь Владимирской губернии. Он благословил их образом святителя Николая и сказал: «Господь будет вам защитником на новом месте. Это место ждет вас уже тридцать лет, а Николай Чудотворец будет вашим всегдашним молитвенником пред Престолом Божиим». Радостными вернулись в Кутузово сестры, считая это место указанным для них свыше. Они дали обет жить здесь до самой своей смерти.
Господь сподобил сестер монашеского пострига. Неонилла получила имя Надежда, а Агриппина – Афанасия.
В полном уединении, в лесной глуши началась пустынническая жизнь монахинь Надежды и Афанасии, а также нескольких сестер. Не успели они приспособить скотный сарай для жительства, как слухи об их намерении поселиться здесь разнеслись по окрестностям. Крестьяне местных сел помогали им всем, чем могли. К празднику Рождества Христова были выстроены три келии на горе. А в ночь перед тем, как сестрам перейти жить в келии, Божия Матерь напомнила, что Она неразлучна со Своей избранницей. Первоначальница Кутузовская снова сподобилась видения: в отверстых небесах Богородица спускала над новыми келиями на золотой цепи колокол. Когда колокол поравнялся с крышами келий, явились два ангела и три раза ударили в него. Видение исчезло, но звуки колокола чудесной музыкой долго раздавались в ушах матери Надежды.
С этих пор в келиях денно и нощно стало совершаться чтение псалмов и акафистов, пение стихир и канонов, поминовение душ усопших и живых. Стали люди приходить из окрестных селений для молитв и духовного утешения.
Князя Звенигородские благотворили сестрам. Ими был построен в Кутузовской обители большой деревянный дом с жилыми помещениями для сестер.
Трудно приходилось жить кутузовским подвижницам, особенно в первое время. Недостаток средств, разработка леса под пашню, почти непосильные для слабых женских сил, заботы о приобретении орудий для земледелия, полевые работы – все это способно повергнуть малодушных в пагубное уныние. Но имея живую, крепкую веру, твердое упование на помощь Небесной Заступницы, Матери Божией, монахиня Надежда в течение первых пяти лет приобрела в собственность для Кутузовской обители у князя Звенигородского до тридцати десятин земли, весь необходимый инвентарь для полевых работ.
Помимо обработки земли занимались шитьем церковных облачений, вышивкой, вязанием, ткачеством, шитьем обуви, прядением льна. Была построена водяная мельница. Существовала своя иконописная мастерская, иконописи сестры обучались в Серафимо-Дивеевском монастыре.
Мать Надежда выпросила у духовного начальства разрешение устроить при своей молельне алтарь во имя иконы Божией Матери «Утоли моя печали», где обительский священник ежедневно приносил Бескровную Жертву.
Спустя четыре года после кончины мать Афанасии матушка Надежда уже не могла ходить и так проболела в постели около полугода. На ногах у нее открылись раны, из которых сочилась вода, болезнь протекала чрезвычайно мучительно. Постоянное ожидание смерти, богомыслие, горячая любовь к Богу, крепкая вера и твердая надежда на Его бесконечное милосердие сделали мать Надежду озаренной свыше даром предвидения. Предчувствуя час своей кончины, она пожелала напутствовать себя перед отшествием в вечность святыми таинствами Причащения и Елеосвящения. Опечаленные сестры собрались у постели своей умирающей начальницы, которая благословила каждую и, прощаясь с ними, говорила: «Я поручаю вас Заступнице мира, не плачьте обо мне; живите так, как жили при мне, во всем помогайте друг другу и любите друг друга. Не покидайте Кутузовской обители и молитесь о упокоении моей грешной души. А я, если буду иметь дерзновение, буду молиться о всех вас» … Сестры спросили: «Кого же ты, матушка, назначаешь после себя в управление?» Она сказала, показывая три пальца руки: «Трех… Одна будет управлять вами три дня, другая до шести недель после моей смерти, а третья будет вашей начальницей». Сказав это, Неонилла Борисовна, в монашестве Надежда, тихо отошла в вечность на шестьдесят втором году жизни, 27 января 1875 года, на третий день после обительского праздника «Утоли моя печали». Тиха и спокойна была ее кончина, как кончина праведницы, подвигом добрым подвизавшейся, течение скончавшей, веру соблюдшей и ожидающей суда Милостивого и Всеправедного Судии. Монахиню Надежду, согласно ее воле, погребли рядом с могилкой ее сподвижницы монахини Афанасии. Как на земле, живя вместе, они руководились заветами своего духовного наставника преподобного Серафима, так и после смерти пожелали лежать вместе, ожидая всеобщего Страшного суда.
Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь
По дороге из Дивеева в Ардатов находится село Автодеево. Его история уходит вглубь веков – во времена, когда был в тех местах «лес темной, мордовской, бортной, ухожей», как сказано в старинных книгах. Мордва промышляла здесь охотой на медведя, куницу, белку, бобра, которые водились в Ардатовском крае
в несметном количестве. Бортничеством в основном занимались русские. Пчелы жили в бортях ‒ естественных и специально выдубленных дуплах деревьев. Меда они приносили так много, что иностранный путешественник, познакомившись с этим промыслом, записал: «. у мордвы в лесах мед обильно сочится из утроб сосен, а медведи, привлекаемые сладостью, лезут для добычи вкусной еды на дерево, невзирая на укусы пчел и страх перед человеком». Бортные угодья, ухожаи, принадлежали Дворцовому ведомству. И само село до 1792 года тоже значилось во владении Главной дворцовой канцелярии.
Первое упоминание об Автодееве относится к 1616 году. В Арзамасских поместных актах оно названо деревней Офтадеевой, а название это происходит от мордовского слова «овто», что значит «медведь». В те далекие времена, четыре столетия назад, это был самый настоящий медвежий угол.
Примерно в то же время по указу царевичей Петра и Иоанна 12 марта 1681 года новокрещенцы из мордвы Терешка Васильев и Володька Афанасьев
«с товарищи в государев дворцовой деревне Офтадееве… построили деревянную церковь Николая Чудотворца».
Спустя полвека, в 1730 году, церковный староста Андрей Гаврилов подал прошение о постройке новой деревянной церкви вместо обветшавшей прежней. В 1732 году новый храм освятили. А в 1806 году его перенесли на сельское кладбище.
Помещичье владение
С 1802 года Автодеево находилось во владении Рахмановых.
Первые цари династии Романовых начали раздачу ардатовских сел и деревень боярам и дворянам в поместья за государеву службу. Автодеево в разное время находилось во владении генерал-лейтенанта Григория Алексеевича Васильчикова, гвардии поручика Ивана Ивановича Тесе, генерал-майора
и командора Федора Михайловича Рахманова, генерал-майора и кавалера Ивана Христиановича Гессе. Именитые помещики проживали в Москве или Петербурге и в свои отдаленные поместья не заглядывали. Вотчины им были необходимы как средство для существования.
С 1802 года Автодеево находилось во владении Рахмановых. Этот старинный дворянский род, по одним данным, был основан выходцем из Орды Рахманом, по другим ‒ ведет свое начало из Польши. В XVII веке Рахмановы служили стольниками, стряпчими и дворянами московскими. Автодеевские помещики были военными. Федор Михайлович дослужился до генеральского чина и за свои заслуги перед Отечеством получил звание командора. Одно время он командовал Шлиссельбургским мушкетерским полком.
Барский дом Рахмановых стоял на холме за прудом – там, где сейчас скитской дом для паломников. В усадьбе был хороший яблоневый сад. Господа жили
в Москве, а управлял имением Фенога, который получил славу очень жестокого человека.
Жизнь крестьян в этих местах была тяжелой, работать им приходилось много, однако урожаи были низкие, и хлеба на всю зиму не хватало, да и наделы были небольшими.
Крестьянам приходилось заниматься промыслами. У некоторых имелись мельницы. Кто-то уходил в другие села в качестве пильщиков. В документах земского собрания упоминается, что в Автодееве в 1906 году была овчинная лавка; очевидно, в селе занимались выделкой войлока из шерсти овец. Не имеющие ремесла шли в ямщики и занимались извозом с собственным или покупным товаром. Руду, уголь, дрова развозили на заводы, пеньку ‒ на уездные базары и ярмарки. Товар возили не только по своему уезду, но и в Горбатов, Нижний Новгород и Санкт-Петербург. За провоз получали 10-70 копеек с пуда, иногда зарабатывали до 30 рублей за зиму. Занимались в селе и торговлей.
В день Святого Духа в Автодееве была своя ярмарка.
Стоит отметить, что Автодеево было наиболее благополучным из сел, входящих в один с ним стан (в то время Ардатовский уезд делился на три стана). Но люди и здесь жили бедно. Избы крыли соломой, спали на соломенных подстилках, избы топили по-черному.
Строительство каменной церкви в Автодееве началось по инициативе помещиков Рахмановых и посвятить ее они собирались своим небесным покровителям.
В 1806 году автодеевские помещики Рахмановы подали прошение на имя архиепископа Нижегородского и Арзамасского Вениамина с просьбой разрешить им строительство каменной церкви во имя Преображения Господня
с приделами святых праведных Захарии и Елисаветы и преподобного Феодора Начертанного – в честь небесных покровителей Федора Михайловича Рахманова и его супруги Елизаветы Яковлевны. Разрешение последовало
9 августа 1806 года. В то время в Автодееве проживало 969 душ мужского пола, как следует из письма Нижегородской консистории о разрешении строительства церкви.
Строить храм начали в 1812 году, а закончили в 1822-м. Возможно, тогда же,
в начале XIX века, в окрестностях Автодеева произошло событие, которое заставило изменить первоначальное намерение назвать церковь в честь Преображения Господня. Народная память сохранила предание о нездешней женщине, страждущей от телесной болезни, которой явилась во сне Святая Троица и велела искать источник у села Автодеева, испить его воды и трижды облиться. Благодатное исцеление, которое произошло с женщиной, судя по всему, заставило принять новое решение ‒ и церковь посвятили Живоначальной Троице, а позже в ней устроили теплый придел в честь святителя Николая Чудотворца. В 1840 году к трапезной части пристроили колокольню.
Когда строили храм, чудесным образом явился рядом с селом целебный источник, указанный больной женщине во сне Святой Троицей.
Источник в окрестностях Автодеева почитался особо. Жители села помнили, что на этом месте некогда была обнаружена чудотворная икона Живоначальной Троицы. На Троицком источнике построили красивую часовню с мраморным иконостасом. Ежегодно на источник в храмовый праздник Сошествия Святого Духа совершался крестный ход – многолюдный, нарядный и торжественный.
У автодеевских женщин и девушек была традиция на крестный ход надевать голубые и розовые платья. После молебна воду из источника вычерпывали дочиста ‒ так много людей участвовало в крестном ходе; но она быстро натекала вновь.
К строительству церкви в Автодееве подошли основательно. Шесть лет готовились к этому событию, наладили собственное производство красного водостойкого кирпича, из которого сложили церковь, колокольню, амбар и при правнуке Федора Николаевича Александре ‒ барский дом. Проект храма заказали Михаилу Петровичу Коринфскому, который архитектурному делу учился в Петербурге у академика А.Н. Воронихина.
Автодеевский храм представляет собой яркий образец архитектуры классицизма с ее величественной простотой.
В живописной панораме села с его немудреными деревянными избами храм, построенный в виде корабля и стоящий на взгорье, символизировал спасение
в тихой пристани заблудших и сбившихся с пути душ.
До революции над центральным входом в храм находилась икона Пресвятой Троицы, ею благословляли на семейную жизнь. Территория была обнесена железной оградой на каменном фундаменте с чугунными столбами и очень красивым каменным входом с железными дверями в ограде. Вокруг храма росло много яблонь.
По воспоминаниям последней сестры прежнего Дивеевского монастыря схимонахини Маргариты (Лахтионовой), автодеевскую церковь расписывали дивеевские сестры, и она сама тоже принимала участие в этих работах. С того времени сохранились росписи в барабане купола церкви. А в трапезной части, как говорила мать Маргарита, на стене в том месте, где сейчас устроен клирос, было изображение Небесного воинства во главе с Архистратигом Михаилом.
В начале XIX века в Автодееве служил прадед Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского) священник Дмитрий Герасимович Журавлев. Он рано скончался, его сын Иван воспитывался у родственников Страгородских, под их фамилией и был записан при поступлении в Нижегородскую семинарию.
В 1861 году священником Иоанном Гавриловичем Васильевым было заведено при церкви начальное училище для крестьянских детей. Двадцать пять ‒ тридцать детей ежегодно обучались у батюшки на дому. Священник Константин Порфирьевич Коринфский 21 ноября 1886 года открыл церковно-приходскую школу, которая первоначально также действовала в его доме, а потом –
в церковной караулке.
Священник Михаил Критский
Семья была многодетной. У Алексея Александровича и Ольги Ильиничны, кроме Михаила, был еще один сын ‒ Василий и шесть дочерей ‒ Александра, Мария, Анна, Евдокия, Капитолина и Елизавета. Как отмечалось в клировых ведомостях, дети Критских были благонравными.
Когда Михаилу исполнилось шесть лет, Критские переехали в село Белкино Семеновского уезда. Здесь отец Алексей Критский священствовал до своей кончины, которая последовала 8 июня 1896 года. Он оставил о себе память как о добром пастыре и полезном деятеле на ниве Господней: имел ревность к проповеданию Евангелия и усердие к просвещению народа в истинах веры, учил крестьянских детей Закону Божию.
Как сын многодетного бедного священника Михаил учился на казенном содержании сначала в Нижегородском духовном училище, а затем – в Нижегородской семинарии. Он был в числе лучших семинаристов и закончил обучение в 1900 году по первому разряду со званием студента, которое присваивалось особо отличившимся выпускникам. Это звание давало возможность продолжить свое образование в духовной академии или стать преподавателем в епархиальных духовных училищах, а после рукоположения в священный сан служить во второклассном городском приходе.
По завершении семинарского курса Михаил Критский женился на благочестивой образованной девушке из священнической семьи ‒ Нине Алексеевне Раевой. 29 октября 1900 года епископ Нижегородский и Арзамасский Владимир (Никольский) рукоположил Михаила в диакона, а 1 ноября ‒ во иерея к Троицкой церкви села Автодеева Ардатовского уезда.
На своем приходе отец Михаил ввел чтение Евангелия на русском языке с последующим его толкованием. Прихожане настолько полюбили такие собеседования, что, несмотря на продолжительность вечернего богослужения, почти все оставались, чтобы послушать отца Михаила.
Он не только словом проповедовал Евангелие, но и собственным примером. Когда между соседями в Автодееве возникла вражда и один из враждующих не соглашался на примирение, отец Михаил лично пришел к нему и готов был упасть перед ним на колени. Тогда жесткое сердце смягчилось и, удерживая отца Михаила, этот человек воскликнул: «Батюшка, ты не должен мне в ноги падать, я его прощаю!»
После революции 17-го года отец Михаил начал юродствовать, и у него проявился дар прозорливости. Однажды после молебна на Троицком источнике он покидал в воду иконы из часовни. Все удивились, а впоследствии, когда по распоряжению властей для затопления родника сооружали плотину, именно таким образом и были выкинуты из часовни иконы. На Страстной неделе батюшка стал раздавать прихожанам крашеные яйца, говоря при этом: «Кушайте, кушайте!» Когда люди начали возражать ему: дескать, пост идет, ‒ отец Михаил ответил: «Наступит такое время, что вы постом не то, что яйца, но
и мясо есть будете». И много удивительного еще говорил в те времена автодеевский священник. Предсказывал, что сельчанам будут вместо заработка палочки ставить, а они, голодные, с сумками встанут в очередь у амбара.
Из протокола допроса священника Михаила Критского: «Собирать милостыню
я пошел на монашек Дивеевского монастыря из чувства ответственности перед Богом на Страшном суде».
В сентябре 1919 года его арестовали в первый раз. Обвиняли в том, что батюшка в сельсовете сорвал плакаты Ленина и Троцкого и собирал милостыню для Дивеевского монастыря. Свое поведение он объяснил так: «Собирать милостыню 18 сентября я пошел на монашек Дивеевского монастыря из чувства ответственности перед Богом на Страшном суде. Когда меня пригласили в совет села Кудлей, то возмутясь тем, что в совете нет икон, а висят лишь одни плакаты с посмеянием православной веры, портрет Ленина и Троцкого, ‒
я сорвал их».
В ардатовском арестном доме одновременно с ним сидел житель деревни Дубовка, которому отец Михаил посоветовал: «Читай псалом «Живый в помощи» двенадцать раз в день, и тебя освободят». – «Батюшка, а почему вы не читаете?» ‒ «Я хочу пострадать за Христа».
Через полтора месяца отца Михаила освободили, а в феврале 1920 года он вновь был арестован – за создание в Автодееве церковной школы вместо советской. По пути в тюрьму Критский сбежал и, не скрываясь, вернулся домой и служил в Троицкой церкви. При этом, как прежде, поминал за богослужением
в храме царскую семью.
Власти хотели похоронить отца Михаила в Кулебаках, но жители Автодеева воспротивились этому и повезли его тело в свое село.
От села Кужендеева до автодеевской Троицкой церкви гроб несли на руках. Похоронили отца Михаила в день Благовещения 7 апреля 1921 года. Богомольцев собралось так много, что они не помещались в церковной ограде. Когда гроб был опущен в могилу и засыпан землей, приехали власти, желавшие помешать похоронам у храма, но народ не допустил их к могиле.
В советское время уже не храм занимал центральное место в селе, а клуб
и читальня. В Никольской церкви устроили зерносклад, в Троицкой поставили две мельницы, от их работы деформировался фундамент и появились трещины в стенах. Все внутреннее убранство храмов было уничтожено, кое-где только сохранились росписи. Иконостас тросом прицепили к трактору и сорвали
с алтарной стены. Выпилили связи арочных конструкций. Церковные окна
и двери пришли в полную негодность, и проемы забили досками. Алтарь наполовину был разрушен. Крыша над Никольским приделом отсутствовала, верхушки зданий поросли деревьями. Но все годы храм стоял под крестами. Правда, когда в начале девяностых стали кресты менять, старые оказались во многих местах простреленными.
Церковь в Автодееве разорили, но все годы колхозной жизни он стоял под крестами.
Для верующих местами молитвы стали святые источники – Троицкий
и Казанский. Особенно много людей собиралось здесь в праздники: молились, купались, уносили целительную воду домой. В 1958 году власти завалили Троицкий источник камнями-валунами и мусором, соорудили запруду и, затопив родник, устроили водопой для колхозного стада. А личный скот гоняли
к Казанскому источнику. За несколько дней до религиозных праздников милиция и активисты устанавливали круглосуточное патрулирование и никого не подпускали к родникам.