риск и безопасность в современном обществе онтологические основания и социокультурные практики
logo_name
Социокультурные угрозы и риски в современной России
Шестопал Е. Б.
Доктор философских наук, профессор, зав. кафедрой социологии и психологии политики факультета политологии МГУ им. М.В. Ломоносова, Москва, Россия shestop0505@rambler.ru
Селезнева А. В.
Доктор политических наук, доцент кафедры социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия ntonina@mail.ru
Ссылка при цитировании:
Шестопал Е. Б., Селезнева А. В. Социокультурные угрозы и риски в современной России // Социологические исследования. 2018. № 10. С. 90-99.
DOI: 10.31857/S013216250002161-0
Проблема описания и осмысления социокультурных угроз государству, обществу и личности актуализирована как объективно самими социально-политическими процессами, так и субъективными реакциями на них со стороны граждан. Сложность решения данной проблемы во многом связана с двойственностью самой социокультурной сферы, включающей и социальные отношения, и культурно-духовное производство. Источником угроз в собственно социальной сфере могут выступать как структурные дисфункции социума: социальные расколы, неравенство, кризис идентичности, структурный дисбаланс в профессиональных, этнических и иных социальных группах, так и психологические дисфункции общества, аномия, дефицит солидарности, неудовлетворенные потребности в безопасности, неудовлетворенный запрос на социальную справедливость, состояние неуверенности в завтрашнем дне и отсутствие долгосрочных перспектив. Вестернизация, массовизация, технологизация, виртуализация культуры, морально-нравственный кризис, деформация каналов и механизмов трансляции духовного наследия являются основными угрозами, исходящими от культурной среды. Приведенный перечень рисков и угроз не является исчерпывающим, но позволяет обозначить наиболее «уязвимые» места в социокультурной сфере, «прорыв» которых может иметь угрожающие последствия для российского государства и общества, или стать точкой роста и развития.
Андреев А. Л. Ценностные и мировоззренческие аспекты социального неравенства // Социологические исследования. 2007. № 9. С. 38–44.
Бараш Р. Между исторической памятью и толерантностью // Вестник российской нации. 2013. № 1–2. С. 16–45.
Бауман З. Текучая современность. СПб.: Питер, 2008.
Гафиатулина Н. Х. Духовно-нравственная безопасность российской молодежи: социологический анализ основных угроз // Вестник института ИАЭ. 2017. № 1. C. 134–144.
Дробижева Л. М. Общероссийская идентичность и уровень межнационального согласия как отражение вектора консолидационных процессов // Социологические исследования. 2017. № 1. С. 25–36.
Евгеньева Т. В., Селезнева А. В. Советское прошлое в ценностном и образно-символическом пространстве российской идентичности // Полис. Политические исследования. 2016. № 3. С. 25–39.
Ежемесячный мониторинг социально-экономического положения и самочувствия населения: 2015 г. – март 2016 г. / Под ред. Т. М. Малевой. М.: РАНХиГС, 2016.
Зубок Ю. А. Феномен риска в социологии. Опыт исследования молодежи. М.: Мысль, 2007.
Идентичность: Личность, общество, политика. Энциклопедическое издание / Отв. ред. И. С. Семененко. М.: Весь мир, 2017.
Калмыкова Н. Н., Кацаурова С. Ю. Состояние российской культуры: тренды, проблемы, решения // Креативная экономика. 2017. Т. 11. № 1. С. 149–168.
Кордонский С. Классификация и ранжирование угроз // Отечественные записки. 2013. № 2. С. 52–73.
Лапин Н. И. Кризисный социум в контексте социокультурных трансформаций // Мир России. 2000. № 3. С. 3–47.
Михайленко А., Груздов С. Понятия угрозы и вызова национальной безопасности // OBSERVER. 2011. № 2. С. 57–63.
Наши соседи: взгляд из России. Восприятие российскими гражданами бывших республик СССР: Материалы круглого стола // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2017. № 4. С. 92–127.
Пилюгина Е. В. Образование в социальном пространстве постмодерна: тенденции и перспективы // Studia Humanitatis. 2013. № 2. URL: http://st-hum.ru/content/pilyugina-ev-obrazovanie-v-socialnomprostranstve-postmoderna-tendencii-i-perspektivy (дата обращения: 04.03.2018).
Ремизова М. Н. Интерпретация понятия «социокультурное пространство» в классической социологии // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. № 10 (24). В 2-х ч. Ч. I. C. 158–162.
Российское общество и вызовы времени. Книга пятая / Под ред. М. К. Горшкова, В. В. Петухова. М.: Весь мир, 2017.
Российское общество и вызовы времени. Книга четвертая / Под ред. М. К. Горшкова, В. В. Петухова. М.: Весь мир, 2016.
Рубинштейн А. Я., Музычук В. Ю. Оптимизация или деградация? Между прошлым и будущим российской культуры? // Общественные науки и современность. 2014. № 6. С. 5–22.
Селезнева А. В. Молодежь в современной России: политические ценности и представления. М.: АРГАМАК-МЕДИА, 2015.
Селезнева А. В. Ценностные основания российской национально-государственной идентичности // Вестник российской нации. 2017. № 4. С. 82–94.
Титов В. В. Национально-государственная идентичность как пространство политических смыслов и образов // Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки. 2017. № 1. С. 42–54.
Тихонова Н. Е. Стратификация по доходу в России: специфика модели и вектор изменений. Статья 1 // Общественные науки и современность. 2017. № 2. С. 23–35.
Тощенко Ж. Т. Парадоксальный человек: монография. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2008.
Фабрикант М. С. Исследования общественного мнения о мигрантах в современной России: «предложение» нациестроительства или «спрос» на гордость страной? // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2017. № 1. С. 47–60.
Федотова В. Г., Яковлева А. Ф. Наука и модернизация // Философия и культура. 2012. № 9. С. 63–72.
Ценностные ориентации российской молодежи и реализация государственной молодежной политики: результаты исследования / Под общ. ред. С. В. Чуева. М.: Изд. дом ГУУ, 2017.
Четверть века после СССР: люди, общество, реформы / Под ред. Е. Б. Шестопал, А. Ю. Шутова, В. И. Якунина. М.: Изд-во Московск. ун-та, 2015.
«Онтологическая безопасность» и ее границы в современном обществе
| Баринов Дмитрий Николаевич |
доктор философских наук
доцент, профессор кафедры, Смоленский государственный университет
214000, Россия, Смоленская область, г. Смоленск, ул. Пржевальского, 4
Barinov Dmitrii Nikolaevich
Doctor of Philosophy
professor of the Department of Social Studies at Smolensk State University
214000, Russia, Smolenskaya oblast’, g. Smolensk, ul. Przheval’skogo, 4, kab. Sotsiologii
Просмотров статьи: 13426 c 5.5.2015
Дата направления статьи в редакцию:
Аннотация: Статья посвящена проблеме «онтологической безопасности» в современном обществе. Введенный Э. Гидденсом термин «онтологическая безопасность» отражает одно из фундаментальных условий жизнедеятельности общества, обеспечивающих непрерывность повседневных взаимодействий и формирующих необходимое для обыденной жизни чувство защищенности. Предметом исследования являются макросоциальные условия и факторы, порождающие неопределенность повседневной жизни и выступающие индикаторами границ «онтологической безопасности», пересечение которых разрушает чувство защищенности Исследование опирается на идею о том, что в обществе как сверхсложной социальной системе в силу действия объективных факторов, осложняющих управление системой, сохраняются условия для возникновения спонтанно-стихийных процессов, которые полностью не покрываются сетью институционально кодифицированных отношений и выступают основой деформации «онтологической безопасности». Теоретической основой исследования послужили социологические концепции доверия, теория «общества риска», структурно-функциональный подход. Анализ условий и предпосылок эрозии «онтологической безопасности» основывается на социологической традиции критического анализа общества, позволяющего сформулировать «диагноз современности» (Э. Фромм, У. Бек, Э. Гидденс, А. Турен, З. Бауман, Ю. Хабермас и др.). В статье делается вывод о том, что в современном динамично развивающемся обществе действуют факторы, провоцирующие возникновение неопределенности, которая подрывает основы «онтологической безопасности». К числу этих факторов относятся: социальные изменения, кризисные явления в общественной жизни, иррациональные аспекты общественной жизни, усложнение общества и формализация социальных отношений, границы социального и обыденного познания.
Ключевые слова: повседневность, онтологическая безопасность, социальный порядок, социальные страхи, риск, социальные институты, неопределенность, социальные системы, социальный кризис, доверие
Abstract: This article is dedicated to the problem of “ontological security” in modern society. The introduced by A. Giddens term of “ontological security” reflects one of the fundamental conditions of social life, which ensure the continuousness of daily interactions and the form the necessary for the ordinary life sense of security. The subject of this research is the macrosocial factors and conditions that generate the uncertainty of ordinary life, as well as manifest as the indicators of limits of the “ontological security”, the overlap of which disturbs the sense of security. The research leans on the idea in such unsurmountable social system as the society, due to the efficiency of objective factors complicating the system’s management, retain the conditions for emergence of the spontaneous processes that are not completely covered by the network of institutionally codified relations, and manifest as the foundation of deformation of the “ontological security”. The analysis of factors and prerequisites of erosion of the “ontological security” is based on the sociological tradition of critical analysis of the society that allows formulating the “diagnosis of modernity” (E. Fromm, U. Beck, A. Giddens, A. Touraine, J. Habermas, and others). A conclusion is made that in the modern dynamically developing society, operate the factors that instigate the emergence of uncertainty, which undermines the foundations of the “ontological security”. Among these factors are: the social changes, crisis phenomena in social life, irrational aspects of social life, complication of society and formalization of social relations, boundaries of the social and ordinary cognition.
uncertainty, social institutions, risk, social fears, social order, ontological security, everyday life, social systems, social crisis, trust
Возникновение парадигмы «общества риска» как ответ на динамику общественной жизни свидетельствует о том, что в современном обществе появляются новые, неизвестные ранее опасности, которые становятся неотъемлемой частью повседневности (У. Бек), или, как выразился бы Э. Гидденс, «соприсутствуют» обыденности. Возьмем, к примеру, страх перед преступностью, которая непосредственно «соприсутствует» повседневности, способна вторгаться в нее. Источником такого страха может быть личный индивидуальный опыт, дискурс СМИ или реальность, в которой преступность превращается в действующую угрозу. Но неконтролируемый рост преступности говорит о неспособности соответствующих структур решить проблему преступности. То есть речь идет о дисфункциональности институционализированных практик. Таким образом, у «онтологической безопасности» имеется институциональная основа, которая остается незаметной в процессе повседневной деятельности. Поэтому не только вторжение в сферу повседневности и ее деформация, но и деструктивные процессы в сфере функционирования институтов общества можно рассматривать как предпосылку расшатывания основ «онтологической безопасности», ослабления чувства защищенности, роста страхов и тревог.
В современном обществе социальное взаимодействие основано на статусно-ролевой структуре, которая позволяет сделать повседневные социальные отношения предсказуемыми и привычными. Благодаря статусно-ролевой структуре осуществляется типизация участников взаимодействия, нивелирующая их индивидуальность. Обезличивание акторов позволяет успешно взаимодействовать в типичных социальных ситуациях (в магазине, общественном транспорте, стадионе, метро и т.д.). Происходит своеобразное уравнивание всех участников интеракций, что снимает необходимость проникновения в тонкий и сложный внутренний мир других людей, который скрыт за конвенциональными нормами социальных интеракций и атрибуциями повседневной рациональности и обыденного сознания. С этой точки зрения общество представляет собой систему институционально кодифицированных когнитивных редукций, обеспечивающих успешность взаимодействия и социальных практик за счет экономии времени, необходимого для анализа мотивов, намерений участников интеракций и вероятных сценариев их действий.
В то же время поскольку между индивидами существуют различия, каждый из участников взаимодействия имеет некоторые представления о потенциальных рисках, которые могут стать реальными, превратившись в конкретные угрозы, когда исполнение социальной роли отклоняется от понятных всем акторам требований. Поэтому «онтологическая безопасность» базируется в том числе на стабильности системы социальных отношений, основывается на устойчивости воспроизводства этих отношений общественными институтами.
В этой связи к факторам, расшатывающим «онтологическую безопасность», следует отнести такие явления, которые разрушают обратимость и непрерывность повседневности. Это факторы, создающие неопределенность как на макросоциальном (общества, подсистемы, институты), так и на микросоциальном (социальное действие и взаимодействие) уровнях. Неопределенность угрожает рутине повседневных интеракций, снижает возможности индивидуальной или коллективной активности, лишает социальную систему механизмов поддержания ее эффективности в виде неформальных каналов взаимодействия, дополняющих неповоротливость, негибкость забюрократизированной иерархической системы, порождает страх, неуверенность, недовольство, агрессию.
В условиях социальных изменений на состояние «онтологической безопасности» способны оказывать влияние нововведения. Непрерывные изменения в различных сфер современного общества не способствуют укреплению доверия к изменениям, к инициаторам, субъектами и результатам изменений. Изменение содержания нормативных актов, условий профессиональной деятельности, правил делопроизводства и т.д. порождает эмоциональную и социальную напряженность, а также тревожные ожидания по отношению к предсказуемости функционирования тех или иных институтов, организаций, учреждений.
Инновации, вводимые в рамках профессиональных коллективов, могут подрывать доверие к существующим нормативным стандартам и предписаниям, к коллегам внутри трудового коллектива. В ситуации нововведения может измениться распределение функций между работниками, должностных обязанностей, а вместе с ними социального статуса и дохода. В таких условиях нововведения способны активизировать механизмы сопротивления инновациям.
Одним из источников неопределенности, подрывающей основы «онтологической безопасности» в современном обществе, является техническое развитие. Помимо безусловных преимуществ техногенная цивилизация в качестве «эффекта бумеранга» порождает многообразные риски. Они могут восприниматься как угрозы, которые не в состоянии преодолеть общественные институты, власть и наука. В современной массовой культуре активно осваивается тема о технических средствах, которые используются для сбора информации о человеке и тотальной слежки за ним. А ситуация вокруг Э. Сноудена лишь укрепляет убежденность в наступлении эры технотронного тоталитаризма.
В фантастической художественной литературе, в кино уже давно техника («восстание машин») выступает врагом человека. В связи с этим возникает вопрос: в какой степени можно доверять как самим техническим системам, так и тем, кто контролирует эти системы. Ответы на этот вопрос могут стать источником распространения техно- и социофобий.
3. Противоречие между усложнением общества, формализацией социальных отношений и иррациональностью современной социальной реальности. В современном обществе люди сталкиваются с феноменом «вынужденного доверия». Современный человек оказывается в ситуации, когда он вынужден доверять социальным организациям и институтам, которые берут на себя функции, ранее выполнявшиеся в рамках семьи (хозяйственная деятельность, социализация, обучение, социальный контроль). Проблема «вынужденного доверия» заключается в отсутствии влияния со стороны индивидов на деятельность социальных институтов и организаций. Это делает индивидов беспомощными перед неожиданной угрозой возникновения дисфункций в деятельности социальных институтов и организаций. Например, родители вынуждены доверять институтам воспитания (детские сады) и образования (школа, вуз). Однако периодически появляющиеся в СМИ сообщения о происшествиях в дошкольных и учебных учреждениях (пищевые отравления, незащищенность детей, некорректное поведение работников детских садов и школ по отношению к детям и т.п.) порождает подозрительность и настороженность по отношению к деятельности подобных организаций и учреждений, расшатывает основу «онтологической безопасности».
В книге «Здоровое общество» Э. Фромм писал о тотальном отчуждении человека в обществе ХХ века, что связано с объективными условиями, усложняющими деятельность различных институтов и организаций в сфере экономики, политики, культуры. В условиях углубления разделения труда рабочий не видит конечного результата трудовой деятельности. Лишенный собственником предприятия участия в управлении производством рабочий не способен оказывать влияния как на трудовой процесс. Причина этого не только в собственности на средства производства, но и в усложнении производственного процесса. Требуемая этим процессом специализация приводит к невозможности работников воздействовать на технологический цикл производства в целом.
Несмотря на возрастание роли знания, разработку научных методик прогнозирования, в современном обществе остается место для «зон иррациональности» (Н. Моисеев). Если в традиционном обществе иррациональное начало было связано с изменчивостью и непредсказуемостью природы, распространением низким уровнем знаний, войнами или появлением чужаков, то есть с событиями, контрастирующими с привычками обыденной жизни, то в современном иррациональность становится частью повседневности.
В условиях глобализации перед властью встает проблема управления процессами, которые происходят за пределами границ государства. Глобализация в ее различных формах вносит элемент иррациональности в повседневную жизнь и лишает человека возможности влиять на последствия деятельности, возникающие географически далеко от места своего возникновения. Доказательством этого является угроза глобального терроризма, проявляющаяся не только в масштабных терактах, но и в нападениях на мирных граждан террористов-одиночек в различных странах мира.
4. Границы социального и обыденного познания. Усложнение общественной жизни, а также увеличение объемов информации в современном обществе ограничивают возможности познания социальных явлений не только для обыденного, но и для научного сознания. В силу трансформаций в экономике постиндустриальной цивилизации знания, информация, образование приобретают важнейшее значение при принятии решений практически на всех уровнях общественной жизни и, особенно, в профессиональной деятельности. Однако, несмотря на развитие рационального знания в современном мире, несмотря на попытки рационализировать общественную жизнь, в современном обществе существуют границы познания, провоцирующие появление представлений о неопределенности будущего и его неподконтрольности.
Современному человеку достаточно сложно усвоить и осмыслить огромные объемы информации, которые его окружают. Узкая специализация, которая требуется развитой экономикой, ограничивает возможности познания тех явлений, которые выходят за рамки профессии и личного опыта. В современном обществе человек сталкивается с такими явлениями, происхождение, содержание и последствия использования которых, ему остаются неизвестны (ГМО, экология, финансово-экономические кризисы и т.п.). Незнание реальных причин и последствий происходящего способно пошатнуть чувство защищенности и доверие к тем институтам, которые ответственны за безопасность.
Глубокое знание всегда было уделом небольшой группы профессионалов, а в современных условиях дифференциации научных дисциплин и увеличения объема информации, в том числе научной и научно-популярной, современному человеку крайне сложно сформировать собственное мнение по тому или иному вопросу. Поэтому рядовые граждане вынуждены прислушиваться в мнениям экспертов в той или иной области. Но в какой степени можно доверять таким мнениям? Скажем, насколько дискуссии вокруг ГМО, в том числе вынесенные в публичную сферу, позволяют однозначно говорить о его пользе или вреде для здоровья?
Наконец, существуют и другие факторы, ограничивающие процесс обыденного познания. Это занятость, погруженность в бытовые проблемы, которые не позволяют обычному человеку уделять необходимое время на поиск информации и ее анализ. Осмысление требует большого количества информации и активной интеллектуальной деятельности, что не может позволить себе человек современного общества.
Процесс усвоения необходимых знаний и формирования собственного мнения в современном обществе облегчают СМИ. Однако СМИ дают фрагментарные и, как правило, «готовые» знания, которые могут быть далеки от истины. Более того, отсутствие глубоких познаний в различных сферах общественной жизни, бюджета времени для интеллектуального поиска создает предпосылки для манипулирования общественным мнением, что является также одним из существенных ограничений развития обыденного познания.
Заключение
Институциональные механизмы организации общественной жизни и регулирования социального поведения обеспечивают предсказуемость и стабильность отношений между индивидами. Это снижает риски дезорганизации жизни общества и предупреждает возникновение социальных страхов, поддерживает чувство защищенности и «онтологическую безопасность». Однако в социальных системах сохраняется развитие спонтанно-стихийных процессов, которые характеризуются нестабильностью и неподконтрольностью. В ситуации пространственного или хронологического расширения спонтанно-стихийных процессов и зон неопределенности в обществе возникает угроза «онтологической безопасности», чувству защищенности, формирующемуся в условиях рутины повседневного взаимодействия и основанному на институциональной основе и системе статусно-ролевых интеракций. На микросоциальном уровне к таким зонам неопределенности следует отнести кризисные ситуации социальной интеракции, проанализированные Г. Гарфинкелем. На макросоциальном уровне можно выделить факторы, провоцирующие возникновение неопределенности, которая подрывает основы «онтологической безопасности». К числу этих факторов относятся: социальные изменения, кризисные явления в общественной жизни, иррациональные аспекты общественной жизни, усложнение общества и формализация социальных отношений, границы социального и обыденного познания.
Риск и безопасность в современном обществе онтологические основания и социокультурные практики
психология и социология/
5. психолого-воспитательные проблемы развития личности в современных условиях.
к. соц. н., доцент Дурманенко А. А.
Восточноевропейский национальный университет имени Леси Украинки, Украина
Понятие онтологической безопасности личности в условиях современного общества
Современный мир, в котором мы живем, характеризуется чрезвычайно высокой динамичностью и нестабильностью. Ежедневно мы чувствуем на собственном опыте насколько трудно приспособиться к условиям, которые постоянно изменяются. Человеческие взаимоотношения, экономические взаимосвязи, политические отношения не владеют тем постоянством и стабильностью, что были присущи им, по меньшей мере, пятьдесят лет назад. Чрезвычайная информатизация, процессы урбанизации и глобализации, развитие сверхнациональных структур и организаций – все это свидетельствует о том, что современный мир вступил в новую эру. Эра эта может носить разные названия – время глобализации, постиндустриальный мир, информационное общество, эпоха постмодерна и др. Мы же остановимся на понятии, которое предложил английский социолог Энтони Гидденс – поздняя современность (в англоязычном оригинале late modernity).
Британский социолог разрабатывает данное понятие, начиная с 80-х годов ХХ века, именно тогда, когда создает собственную, известную «теорию структурации», основным положением которой является мысль о том, что социальная жизнь должна концептуализироваться по своей сути как переплетение ежедневных практик индивидов. Следовательно, другими словами, каждый индивид в обществе, что нас окружает, создает окружающую реальность через ежедневные, привычные для него (рутинизированные) практики. В этом же контексте Гидденс одновременно предлагает к социологическому употреблению понятие онтологической безопасности личности, на характеристике которого мы и хотим остановиться более детально.
Конечно, Энтони Гидденс использует понятие онтологической безопасности в видоизмененном виде, в частности, отходя от слишком личностно-психических аспектов его рассмотрения и чрезвычайной детализации и акцентуации внимания на субъективных моментах, которые являются естественными для психологии. Согласно теории британского ученого, социальный опыт индивида фиксируется в структуре практического сознания, которая в свою очередь, будучи вплетенной в рутину повседневности в когнитивном и эмоциональном планах, является основным источником чувства, которое имеет название онтологической безопасности и которое является антонимом переживания экзистенциального ужаса (по М. Хайдегеру). [5]
Ядром данного чувства является так называемое «базисное доверие» (basic trust), которое формируется у человека с самого детства через связь с взрослыми, которые его воспитывают. В данном моменте, базисное доверие фактически отождествляется с понятием онтологической безопасности в концепции Ленга. Таким образом, доверие выступает в концепции Гидденса как интегральная установка практического сознания, которое организует и направляет людей в «обществе риска»; механизмы доверия становятся одним из основных средств формирования чувства онтологической безопасности в эпоху поздней современности.
Подытоживая выше изложенное, мы можем сделать вывод, что чувство первичной онтологической безопасности является чрезвычайно важным для сохранения нормального физического и психического здоровья человека и адекватного позиционирования индивида в окружающем мире [3].
Каким же вызовам и опасностям подвергается онтологическая безопасность личности сегодня? Что ей угрожает? Как обеспечить ее нормальное становление и функционирование? На эти и другие вопросы мы можем найти ответы, проанализировав пути и средства для ее возникновения и упрочения. Один из таких путей, а точнее концепция примирения ребенка с опасностями окружающего мира, был нами рассмотрен. Обратим внимание на другие.
Исторически так сложилось, что основным источником передачи жизненного опыта, через который, именно и обеспечивается значительная часть формирования чувства онтологической безопасности, была семья, в которой проживает индивид, поскольку нормы поведения, внешняя среда, быт, способы производства, старших членов семьи фактически не отличались от соответствующих факторов субъекта передачи опыта и закреплялись через соответствующую семейную иерархию «старший-младший», а также через общественные обычаи и традиции. Однако, как замечает Гидденс, подобный механизм срабатывает лишь в традиционных обществах, а в настоящее время является фактически бездейственным, именно из-за тех кризисов стабильности, которые создает перед нами современный динамический мир и которые делают опыт наших предшественников устаревшим и почти непригодным для нас.
Другим механизмом обеспечения чувства онтологической безопасности за все время истории человечества служила вера в сверхъестественное. Детально рассмотрев все досовременные культуры, можем сделать вывод, что ни одна из них не обходит вниманием понятий судьбы, рока и, кроме этого, ставит их в центр своих философских рассмотрений и построений. Мир в таких концепциях, изучается как что-то, что имеет определенный внутренний порядок и форму, и хаос в котором существует лишь на первый взгляд. Жизнь человека в таком мире воспринимается как направленность его судьбы, которая руководит индивидом и направляет его [1]. Конечно, следуя такому подходу, от самого человека мало что зависит, однако для восприятия им внешней реальности и в частности формирования чувства онтологической безопасности, такой подход является, бесспорно, позитивным. Человек уверен в своей беспомощности перед вызовами судьбы, воспринимает любые события как данность и следует им без лишнего сопротивления. В соответствии с такой жизненной позицией индивида бытие воспринимается, как одна большая случайность, а следовательно экзистенциальные вопросы не способствуют кризису онтологической безопасности.
Однако, данный подход в современном постмодерном мире не выдерживает никакой критики. Человек в настоящее время рассматривается как активный объект-субъект социальной реальности, а согласно ряду концепций (опять же возвращаясь к теории структурации Гидденса) сам же эти реальности ежедневно и созидает. В соответствии с таким положением, места для судьбы и фатума в современном мире нет. Альтернативой выступают системы верований (не обязательно в контексте духовности), которые являются крупными социально-легитимными нормами поведения и мировосприятия, однако механизмы их влияния на «подпитку» онтологической безопасности личности остаются проблемными и дискуссионными.
2. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. – М: Академия, 2005. – 528 с.
3. Климов И. А. Социологическая концепция Э. Гидденса // Социологический журнал. – 2000. – № 1 – 2. – С. 46 – 67.
4. Фурс В.Н. Критическая теория позднего модерна Энтони Гидденса. – М., 2003.
5. Giddens A. Modernity and self-identity: Self and society in the Late Modern Age. Cambridge: Polity Press, 1991.
6. Giddens A. The constitution of society. Cambridge: Polity Press, 1984.