неосновательный иск в гражданском судопроизводстве что это
Официальный сайт
Верховного Суда Российской Федерации
ВС напомнил правила доказывания в иске о неосновательном обогащении
Суд обратил внимание, что нижестоящая инстанция, установив факт перечисления истцом денег ответчику, переложила обязанность доказать отсутствие оснований их получения ответчиком на самого истца
По мнению одного из адвокатов, Верховный Суд обоснованно встал на защиту интересов истца, поскольку, установив факт получения ответчиком денежных средств, нижестоящие суды не выяснили, как того требуют положения гражданского законодательства, имелись ли между сторонами какие-либо обязательства, как существующие, так и нет; цели перевода денежных средств, предпринятые истцом действия и т.п. По мнению второго, сам по себе факт обращения в суд через длительное время, с того момента как стало известно о нарушении прав, не может свидетельствовать о недобросовестности истца.
Верховный Суд опубликовал Определение № 21-КГ20-9-К5, в котором обратил внимание нижестоящих судов на правила доказывания в деле о неосновательном обогащении.
16 сентября 2016 г. Людмила Семёнова со своей банковской карты перевела на карту Заиры Кумаловой деньги в размере 55 тыс. руб. Почти три года спустя, 8 июля 2019 г. она обратилась в Нальчикский городской суд с иском к Кумаловой о взыскании неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами, указав, что ошибочно перевела деньги.
Отказывая в иске, суд исходил из того, что Людмила Семёнова не доказала возникновение на стороне ответчика неосновательного обогащения. Первая инстанция указала, что с момента перечисления спорной суммы до подачи иска в суд прошло более двух лет, в течение которых истица никаких мер по возврату денег не принимала. Кроме того, при осуществлении платежа требуется совершить ряд действий, в том числе подтвердить операцию по перечислению денежных средств.
Так как апелляция и кассация оставили решение первой инстанции в силе, Людмила Семёнова обратилась в Верховный Суд, который постановил вернуть дело на новое апелляционное рассмотрение.
Изучив материалы дела, ВС сослался на ст. 1102 ГК РФ, согласно которой лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество за счет другого лица, обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество, за исключением случаев, указанных в ст. 1109 ГК. Правила, предусмотренные гл. 60 ГК, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли. Кроме того, п. 4 ст. 1109 ГК установлено, что не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.
«Из приведенных норм материального права следует, что приобретенное за счет другого лица без каких-либо на то оснований имущество является неосновательным обогащением и подлежит возврату, в том числе когда такое обогащение является результатом поведения самого потерпевшего», – подчеркивается в определении. ВС также указал, что в соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК обязанность доказать факт получения ответчиком денег или имущества за счет истца должна быть возложена на истца, а обязанность доказать наличие обстоятельств, в силу которых неосновательное обогащение не подлежит возврату, либо то, что денежные средства или иное имущество получены обоснованно и неосновательным обогащением не являются, должна быть возложена на ответчика.
Между тем, обратил внимание Суд, первая инстанция, установив факт перечисления истцом денег ответчику, по утверждению истца, ошибочно, переложил обязанность доказать отсутствие оснований их получения ответчиком на самого истца. При этом суд не дал оценки доводам Людмилы Семёновой о принятых ею мерах по установлению лица, которому ошибочно переведены деньги, в том числе предъявлению иска по месту жительства истца с целью установления фактического адреса ответчика.
Адвокат КА г. Москвы «Гильдия Московских адвокатов “Бурделов и партнеры”» Наталья Кузьмина отметила, что в условиях все большего использования безналичных переводов денежных средств в быту – при оплате различного рода услуг, финансовой помощи родным и близким, благотворительности и т.п., когда перевод возможно осуществить, зная только номер мобильного телефона, – очень часто возникают ситуации ошибочных переводов. «Вернуть деньги затруднительно, поскольку для этого необходимо выяснить данные лица, которому были переведены деньги. А поскольку эти данные составляют банковскую тайну и защищаются законодательством РФ о персональных данных, то получить их очень сложно. Вполне возможно, что для этого может потребоваться и год, и два, ведь закон требует указание в иске данных ответчика, от чего зависит и правильная подсудность», – заметила она.
По мнению Натальи Кузьминой, Верховный Суд абсолютно обоснованно встал на защиту интересов истца, поскольку, установив факт получения ответчиком денежных средств, нижестоящие суды не выяснили, как того требуют положения гражданского законодательства о неосновательном обогащении, имелись ли между сторонами какие-либо обязательства, как существующие, так и нет, цели перевода денежных средств, предпринятые истцом действия и т.п. При этом, указала адвокат, сам факт того, что с момента перевода денег до подачи иска в суд прошло более двух лет, не может служить основанием для отказа в иске.
Адвокат Московской коллегии адвокатов «Град» Вера Тихонова отметила, что о распределении бремени доказывания по спорам о неосновательном обогащении указано в Определении Верховного Суда от 26 ноября 2013 г. № 56-КГ13-9, позиция в котором совпадает с позицией по данному делу.
«Исходя из судебных актов можно прийти к выводу, что истцом денежные средства были перечислены ошибочно, стороны между собой не знакомы (ответчик не утверждал обратное). Установить информацию об адресе получателя денежных средств истец самостоятельно не мог, соответственно, без полных данных невозможно было решить вопрос с возвратом в досудебном порядке. О том, что истцу не был известен получатель, также свидетельствует факт подачи иска по адресу истца. С учетом указанных обстоятельств можно сделать вывод, что суды нижестоящих инстанций неправомерно отказали в возврате неосновательного обогащения, тем самым лишив истца возможности получения денежных средств», – указала Вера Тихонова.
По ее мнению, ссылка судов на то, что истец является недобросовестным, поскольку иск заявлен по истечении двух лет, несостоятельна. «Сам по себе факт обращения в суд через длительное время, с того момента как стало известно о нарушении прав, не может свидетельствовать о недобросовестности истца. В ином случае не имел бы юридического значения установленный срок исковой давности», – заключила адвокат.
Является ли выходное пособие неосновательным обогащением при восстановлении сотрудника в должности?
Верховный Суд в Определении № 1-КГ21-13-КЗ от 1 ноября рассмотрел вопрос обоснованности истребования выплаченной при увольнении компенсации при последующем восстановлении работника.
Выплата пособия после увольнения
С 1 октября 2016 г. Елена Кокшарова проходила службу в должности инспектора отделения лицензионно-разрешительной работы Управления Росгвардии по Архангельской области. Приказами врио начальника Управления от 20 июня 2018 г. и от 4 июля 2018 г. с Еленой Кокшаровой был расторгнут служебный контракт, и она была уволена со службы по п. 3 ч. 3 ст. 82 Закона о службе в ОВД в связи с невозможностью перевода сотрудника на иную должность. Ввиду того что общая продолжительность службы Елены Кокшаровой составляла более 20 лет, при увольнении ей было выплачено единовременное пособие, предусмотренное ч. 7 ст. 3 Закона о социальных гарантиях сотрудникам ОВД, в размере семи окладов денежного содержания – в сумме 189 тыс. руб.
Не согласившись с приказами и с увольнением, Елена Кокшарова обратилась в суд с иском, в котором просила признать их незаконными и восстановить ее на службе. Решением Октябрьского районного суда г. Архангельска приказы о расторжении служебного контракта с Еленой Кокшаровой были признаны незаконными, она была восстановлена на службе в войсках национальной гвардии. Также с Росгвардии в ее пользу было взыскано денежное довольствие за время вынужденного прогула в размере 171 тыс. руб. 24 декабря 2018 г. Архангельский областной суд отменил решение первой инстанции. Принимая новое решение, апелляционный суд исковые требования Елены Кокшаровой удовлетворил частично, восстановив ее на службе, но отказав во взыскании денежного довольствия за время вынужденного прогула.
29 августа 2018 г. письмом начальника областного управления Росгвардии Елене Кокшаровой было сообщено, что она восстановлена на службе, в связи с чем ей необходимо вернуть денежные средства, полученные при увольнении.
Иск о взыскании неосновательного обогащения
Поскольку в добровольном порядке единовременное пособие не было возвращено, 24 января 2020 г. работодатель обратился в суд с иском к Елене Кокшаровой о взыскании неосновательного обогащения. Управление Росгвардии полагало, что полученное женщиной единовременное пособие является неосновательным обогащением, поскольку оно выплачивается только при увольнении со службы, и Елена Кокшарова после восстановления ее на службе право на получение данного единовременного пособия утратила. Ссылаясь на положения п. 1 ст. 1102, подп. 3 ст. 1109 ГК РФ, областное управление Росгвардии просило взыскать с Елены Кокшаровой разницу между выплаченным ей единовременным пособием и денежным довольствием, подлежащим выплате за время вынужденного прогула, в размере 94 тыс. руб.
13 августа 2020 г. суд, сославшись на положения ч. 7 ст. 3 Закона о социальных гарантиях сотрудникам ОВД, п. 1 ст. 1102 ГК РФ, частично удовлетворил исковые требования: с Елены Кокшаровой были взысканы неосновательное обогащение в размере 77 тыс. руб., а также госпошлина. По мнению суда, полученное Еленой Кокшаровой единовременное пособие не входит в состав денежного довольствия сотрудника, не подпадает под категорию денежных средств, предоставленных ответчику в качестве средств к существованию. Суд пояснил, что данное пособие начислено и выплачено ей сверх денежного довольствия, причитающегося за прохождение службы в июне 2018 г., вследствие чего является неосновательным обогащением и подлежит возврату истцу.
Суд определил размер подлежащего взысканию неосновательного обогащения как разницу между выплаченным ответчиком единовременным пособием в размере 189 тыс. руб. и суммой денежного довольствия за время вынужденного прогула, причитающейся ей в связи с незаконным увольнением, в размере 111 тыс. руб. Судами апелляционной и кассационной инстанций данное решение оставлено без изменений.
Верховный Суд указал на ошибки нижестоящих инстанций
Елена Кокшарова обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд, который, изучив материалы дела, напомнил, что неосновательное обогащение имеет место в случае приобретения или сбережения имущества в отсутствие на то правовых оснований, т.е. неосновательным обогащением является чужое имущество, включая денежные средства, которое лицо приобрело (сберегло) за счет другого лица (потерпевшего) без оснований, предусмотренных законом, иным правовым актом или сделкой.
ВС добавил, что неосновательное обогащение возникает при наличии одновременно следующих условий: имело место приобретение или сбережение имущества; приобретение или сбережение имущества одним лицом за счет другого лица произведено в отсутствие правовых оснований, т.е. не основано ни на законе, ни на иных правовых актах, ни на сделке.
Ссылаясь на положения подп. 3 ст. 1109 ГК, Суд подчеркнул, что не считаются неосновательным обогащением и не подлежат возврату в качестве такового денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средств к существованию (зарплата, приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии и т.п.), т.е. суммы, которые предназначены для удовлетворения его необходимых потребностей, и возвращение этих сумм поставило бы гражданина в трудное материальное положение.
Вместе с тем Верховный Суд обратил внимание, что закон устанавливает и исключения из этого правила, а именно: излишне выплаченные суммы должны быть получателем возвращены, если их выплата явилась результатом недобросовестности с его стороны или счетной ошибки. Он отметил, что нормы ГК РФ о неосновательном обогащении и недопустимости возврата определенных денежных сумм могут применяться и за пределами гражданско-правовой сферы, в частности при разрешении спора, возникшего из трудовых (служебных) отношений, включая отношения, связанные с прохождением службы в войсках национальной гвардии РФ.
Суд установил, что положения норм специального законодательства, определяющих основания предоставления социальных гарантий лицам, уволенным со службы в войсках национальной гвардии, и норм ГК об обязательствах вследствие неосновательного обогащения судами первой и апелляционной инстанций были применены неправильно. Так, нижестоящие суды не учли, что предусмотренное положениями ч. 7 ст. 3 Закона о социальных гарантиях сотрудникам ОВД единовременное пособие относится к числу гарантированных выплат, осуществляемых сотруднику при прекращении с ним служебных отношений с целью его материального обеспечения. ВС пояснил, что Елена Кокшарова была незаконно уволена, в результате чего она была лишена возможности получать денежное довольствие и, как следствие, было ухудшено ее материальное положение. Поэтому в период с момента увольнения со службы до момента восстановления ее прав в судебном порядке указанное пособие являлось единственным средством к существованию.
Верховный Суд разъяснил, что в соответствии с положениями подп. 3 ст. 1109 ГК выплаченное Елене Кокшаровой единовременное пособие могло быть взыскано с нее как неосновательное обогащение только в случае недобросовестности с ее стороны или счетной ошибки. Исходя из этого, юридически значимым являлось установление недобросовестности в действиях Елены Кокшаровой при получении пособия при увольнении со службы.
Суд также уточнил, что поскольку добросовестность Елены Кокшаровой по требованиям о взыскании единовременного пособия презюмируется, суду следовало возложить бремя доказывания ее недобросовестности при получении данного пособия на областное управление Росгвардии, т.е. на истца. Однако суд, неправильно применив регулирующие спорные отношения нормы материального права, эти обстоятельства в качестве юридически значимых не определил и не устанавливал, указал ВС.
Он посчитал неправомерным суждение суда первой инстанции о том, что поскольку спорные денежные средства были начислены и выплачены Елене Кокшаровой сверх денежного довольствия, причитающегося за прохождение службы на момент увольнения, то запрет на их взыскание в данном случае не может быть применен.
Суд разъяснил, что Закон о социальных гарантиях сотрудникам ОВД, закрепляя право увольняемых со службы сотрудников на получение единовременного пособия, имеет целью их материальное обеспечение и направлен на защиту интересов названных лиц, предоставление им дополнительных гарантий в случае прекращения служебных отношений призвано компенсировать дополнительные материальные затраты, обусловленные прекращением прохождения такой службы. Учитывая изложенное, Судебная коллегия ВС отменила обжалуемые судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Эксперты прокомментировали выводы ВС
Адвокат филиала № 49 МОКА Татьяна Саяпина считает, что для практики и теории это очень ценное определение, так как Верховный Суд конкретизировал возможность отказа во взыскании неосновательного обогащения, трактовав положения закона достаточно широко, подчеркнула эксперт. Вместе с тем она полагает, что не следует жестко критиковать выводы нижестоящих инстанций, поскольку они также тщательно рассматривали дело и буквально, в узком смысле этого слова, трактовали положения закона.
По мнению эксперта, выводы Верховного Суда носят скорее научный, глубокий характер, что еще раз подчеркивает особую значимость данного суда в российской судебной системе и высокую квалификацию его судей. Кроме того, данный пример ярко показывает обеспечение защиты прав и законных интересов граждан на практике, в прямом действии, т.е. не с формальной точки зрения, а именно с реальной, пояснила Татьяна Саяпина. «Позицию Верховного Суда, выраженную в данном определении, поддерживаю в полном объеме и считаю, что вынесение такого решения было крайне необходимо, скорее даже не столько для обжалования, сколько в целом для практики судов при рассмотрении подобных споров», – заключила эксперт.
Руководитель практики «Разрешение споров» юридической фирмы «Интеллектуальный капитал» Екатерина Кузнецова отметила актуальность поднятой в деле проблемы. Она пояснила, что работодатели в ряде случаев обязаны выплачивать увольняемым работникам денежные средства, являющиеся гарантиями при увольнении, но при этом остается неясным, что делать в случае, если работник оспорит свое увольнение и будет восстановлен на работе. «Ведь восстановление на работе, а вместе с ним и взыскание денежных средств за время вынужденного прогула фактически означают, что работник и не увольнялся, однако свои гарантии при увольнении получил», – подчеркнула эксперт.
Екатерина Кузнецова считает, что позиция Верховного Суда по данному вопросу в целом является обоснованной, поскольку данные денежные средства не являются неосновательным обогащением: между сторонами имеется трудовой договор, который не был прекращен (поскольку работник восстановлен на работе), денежные средства выплачены в связи с ним. Вместе с тем вывод Суда о том, что данные денежные средства предоставлены работнику в качестве средств к существованию (и, как следствие, применение п. 3 ст. 1109), вызвал у нее сомнения, поскольку работником также были взысканы денежные средства за время вынужденного прогула. «Однако не нужно делать вывод, что денежные средства не подлежат возврату вовсе, просто не через неосновательное обогащение. Работодатель здесь избрал ненадлежащий способ защиты права», – полагает Екатерина Кузнецова.
Адвокат АП г. Москвы, д.ю.н. Марина Буянова заметила, что согласно п. 62 Постановления Пленума ВС РФ от 17 марта 2004 г. № 2 выплаченная при увольнении сумма не может подлежать зачету, поскольку она действующим законодательством не отнесена к числу выплат, подлежащих зачету при определении размера оплаты времени вынужденного прогула. Отнести ее к незаконному обогащению также не позволяет формулировка ст. 1109 ГК РФ, так как ее выплата не явилась результатом недобросовестности или счетной ошибки, отметила эксперт. «Представляется, что выплаченная сумма может быть учтена работодателем при предоставлении истцу в последующем при его увольнении. Кроме того, вопрос о подобном зачете или удержании может быть отдельно решен также сторонами спора», – прокомментировала Марина Буянова.
Адвокат, партнер МКА «Князев и партнеры» Олеся Умрихина также подчеркнула, что определение обоснованности и суммы к возврату выплаченной компенсации при последующем восстановлении работника в судебном порядке ввиду отмены соответствующих приказов работодателя является достаточно существенной проблемой. Она сообщила, что при разрешении подобных споров практика складывается таким образом, что выплаченные деньги идут в зачет компенсации за период, в котором работник не имел возможности трудиться. При вынесении решения возникают проблемы соотнесения и пересчета сумм компенсации и уже полученного выходного пособия, оценки добросовестности поведения сторон.
По мнению эксперта, Верховный Суд справедливо отметил, что взыскание с работника неосновательного обогащения было произведено с нарушением требований законодательства в части взыскания неосновательного обогащения и при не установленных в полной мере обстоятельствах, имеющих существенное значение для правильного рассмотрения дела по существу.
ВС разъяснил особенности доказывания в деле о взыскании неосновательного обогащения
Верховный Суд опубликовал Определение № 44-КГ21-14-К7 от 19 октября, в котором разъяснил правила доказывания в деле о неосновательном обогащении.
Суды посчитали перевод средств неосновательным обогащением
С июня по декабрь 2017 г. Евгений Лось перечислял со своих банковских карт денежные средства Любови Захожей. Позднее мужчина обратился в суд с иском к женщине, указав, что между ними был заключен договор займа, в связи с чем он и перечислил в указанный период сумму около 133 тыс. руб., однако долг Любовь Захожая не возвратила. Полагая данную сумму неосновательным обогащением, Евгений Лось просил суд взыскать ее, а также проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 11 тыс. руб.
В свою очередь Любовь Захожая, не оспаривая факт получения денежных средств, указала, что истец являлся бывшим работодателем ее бывшего супруга Олега Дурбайло, заработной платой которого и являлись все перечисленные денежные средства. Она пояснила, что денежные средства Евгений Лось переводил на ее карту по устной договоренности с ее бывшим мужем в счет погашения задолженности последнего по алиментам.
Решением Краснокамского городского суда Пермского края от 8 сентября 2020 г. исковые требования удовлетворены частично: взысканы неосновательное обогащение в размере 119 тыс. руб., проценты за пользование чужими денежными средствами – 10 тыс. руб., а также расходы на уплату государственной пошлины; в удовлетворении остальной части исковых требований отказано.
Суд проанализировал соглашение об уплате алиментов от 12 апреля 2017 г., из которого следует, что Олег Дурбайло имеет обязательство перед Любовью Захожей по уплате средств на содержание их ребенка и обязуется их выплачивать. По условиям соглашения алименты могут быть уплачены путем безналичного перевода на карту или счет либо путем передачи наличных денежных средств; денежные средства также могут быть перечислены Евгением Лосем как работодателем Олега Дурбайло. При этом в документе отмечалось, что любые платежи, поступившие от Евгения Лося, признаются платежами Олега Дурбайло в счет исполнения обязанности по уплате алиментов.
Установив получение Любовью Захожей от Евгения Лося денежных средств на общую сумму 119 тыс. руб., суд исходил из того, что между сторонами отсутствуют какие-либо гражданско-правовые отношения, а также безусловные доказательства перечисления указанной суммы на банковский счет ответчика. По мнению суда, указание ответчика на перечисление денежных средств во исполнение алиментного соглашения не свидетельствует о том, что истец изначально имел намерение безосновательно перечислять ответчику денежные средства. Суд обратил внимание, что Евгений Лось стороной данного соглашения не является, соглашение об уплате алиментов им не подписано.
21 декабря 2020 г. Пермский краевой суд апелляционным определением отменил решение первой инстанции в части взыскания с Любови Захожей процентов за пользование чужими денежными средствами, в этой части постановлено новое решение, которым в удовлетворении данных исковых требований отказано; решение суда также изменено в части снижения размера взысканной госпошлины. Седьмой кассационный суд общей юрисдикции также согласился с взысканием неосновательного обогащения с Любови Захожей в размере 119 тыс. руб.
Верховный Суд направил дело на новое рассмотрение
Любовь Захожая обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд. Рассмотрев ее, Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество за счет другого лица, обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество, за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 ГК РФ.
Исходя из этого, заметил Суд, для возникновения обязательства из неосновательного обогащения необходимо одновременное наличие трех условий: наличие обогащения; обогащение за счет другого лица; отсутствие правового основания для такого обогащения. Он обратил внимание, что юридическое значение для квалификации отношений, возникших из неосновательного обогащения, имеет не всякое обогащение за чужой счет, а лишь неосновательное обогащение одного лица за счет другого.
Верховный Суд указал, что в соответствии с особенностью предмета доказывания по делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения (сбережения) ответчиком имущества за счет истца и отсутствие правовых оснований для такого обогащения, а на ответчика – обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения (сбережения) такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату. При этом согласно ч. 1 ст. 56 ГПК каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд же определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, тем самым формируя по нему предмет и распределяя бремя доказывания.
ВС подчеркнул, что в рассматриваемом случае для правильного разрешения спора суду следовало установить, существовали ли между сторонами какие-либо отношения или обязательства, знал ли истец о том, что денежные средства им передаются в отсутствие каких-либо обязательств в случае, если их наличие не установлено. Кроме того, необходимо было установить, доказано ли ответчиком наличие законных оснований для приобретения этих денежных средств либо предусмотренных ст. 1109 ГК РФ обстоятельств, в силу которых эти денежные суммы не подлежат возврату.
Обращаясь к ч. 1 ст. 196 ГПК РФ, ВС отметил, что при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.
ВС обратил внимание на то, что в апелляционной и кассационной жалобах Любовь Захожая ссылалась на то, что судом не был вынесен на обсуждение сторон как юридически значимый вопрос о квалификации возникших между ними правоотношений, притом что истец ссылался на наличие заемных правоотношений, а ответчик – алиментных обязательств. Кроме того, ответчик также обращала внимание на то, что суд неправомерно возложил на нее обязанность по доказыванию правомерности получения денежных средств.
Также ВС принял во внимание пояснение ответчика о том, что в действиях истца усматриваются признаки недобросовестности, поскольку обращение в суд с иском имело место на фоне конфликта Евгения Лося с Олегом Дурбайло как работодателя и работника. В нарушение положений ст. 67, 198 и 329 ГПК изложенные обстоятельства не были предметом исследования и оценки судебных инстанций.
С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам ВС посчитала, что имеющиеся судебные акты вынесены с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, вследствие чего отменила их, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Адвокаты оценили выводы Верховного Суда
Адвокат МКА «ГРАД» Александр Базыкин отметил, что определение отражает подходы, которые сложились при рассмотрении подобных споров: «Нам приходилось на практике сталкиваться с такими случаями, и результат был таким же: истец должен доказать, что не злоупотребляет правами».
Он указал, что сложность участия в таких спорах выражается в том, что довольно трудно установить реальную суть отношений сторон. «Это как раз тот случай, когда в подавляющем большинстве случаев обе стороны пытаются придумать версию, которая соответствовала бы их интересам. В рассматриваемом случае у нас нет доступа ко всем материалам дела, в связи с чем сложно говорить о том, насколько указанное решение соответствует фактическим обстоятельствам дела», – пояснил адвокат.
На практике переводы по банковским картам осуществляются по любым основаниям без указания какого-то конкретного назначения, заметил эксперт. Он предположил, что в данном случае была такая же ситуация, поскольку между участвующими в правоотношениях лицами существовали доверительные отношения. «Именно чрезмерное доверие приводит впоследствии к сложным спорам в судах. Почему так происходит? Кто-то не уделяет должного внимания правовой составляющей назначения платежа, кто-то пытается “оптимизировать” налоговое бремя, кто-то вообще не знает, что нужно указывать назначение платежа. В рассматриваемом случае, возможно, были некие трудовые отношения, которые не были оформлены надлежащим образом, в связи с чем приходилось прибегать к таким схемам расчетов, а возможно, был и заем исходя из неких доверительных отношений», – разъяснил Александр Базыкин.
Адвокат КА г. Москвы «Гильдия Московских адвокатов “Бурделов и партнеры”» Наталья Кузьмина указала, что отмена Верховным Судом судебных постановлений нижестоящих инстанций по рассматриваемому делу обусловлена прежде всего тем, что при наличии в материалах дела такого доказательства, как алиментное соглашение, нижестоящими судами не было установлено, действительно ли между сторонами существовали какие-либо обязательства и договоренности, что имеет большое значение для правильного рассмотрения дела.
Наталья Кузьмина полагает, что периодичный характер переводов истца ответчице, само алиментное соглашение, установленный в нем ежемесячный размер алиментов, а также наличие между истцом и бывшим мужем ответчицы трудовых отношений указывают на то, что денежные средства, возможно, переводились действительно на содержание ребенка. При этом адвокат обратила внимание, что указанные обстоятельства, безусловно, подлежат подробному исследованию и установлению в целях недопущения злоупотреблений.
Руководитель семейной практики КА г. Москвы № 5 Татьяна Сустина подчеркнула, что в настоящее время суды стали более тщательно исследовать фактуру, а не формально ссылаться на ст. 161, 166 ГК РФ, взыскивая средства как неосновательное обогащение. «Тенденция плачевная, учитывая, что использование онлайн-переводов в настоящее время только увеличивается. Да, безусловно, оплата куртки на рынке переводом на карту продавцу действительно нарушает законодательство, однако когда покупатель выходит в суд иском о взыскании этой суммы как неосновательного обогащения, имея на руках эту куртку, ситуация выходит в плоскость морально-этическую, недобросовестную и сама по себе угрожает основам правопорядка», – прокомментировала адвокат.
В данной ситуации, предположила Татьяна Сустина, действия правоприменителей должны быть направлены на легитимизацию имеющихся фактических отношений, а не на формализацию, поскольку зачастую в подобных спорах все обстоятельства легко устанавливаются. «Надеюсь, что определение ВС создаст положительную динамику в развитии института неосновательного обогащения и его инструменты не смогут применяться сторонами для решения межличностных и корпоративных конфликтов», – заключила адвокат.