Что такое негаторные требования
Негаторный иск в гражданском праве
Негаторный иск в гражданском праве
Введение. Негаторный иск в гражданском праве – это хороший способ защиты. Ведь обладание собственностью не предоставляет неограниченную власть над ней, как иногда может показаться собственнику. Практика указывает, что этот вывод верен для тех ситуаций, когда такое владение и пользование объектом пересекается с интересами других собственников. Об обстоятельствах доказывания по негаторному иску — в нашем сегодняшнем материале.
Фабула дела:
Иск Департамента по имуществу Администрации Ноябрьска к Предпринимателю об обязании осуществить демонтаж павильона, расположенного в охранной зоне тепловых сетей. Ответчик является собственником земельного участка с расположенным на нем магазином, осуществил самовольную пристройку к нему. Истец полагает, что спорная пристройка в охранной зоне представляет угрозу жизни и здоровью неограниченного круга лиц. Правовое обоснование иска – статьи 209, 304 ГК РФ, п. 45 Постановления Пленума ВС РФ № 10 и Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010. Суд первой инстанции согласился с Департаментом, апелляция и кассация не изменили.
Мнение суда (Решение Арбитражного суда ЯНАО от 05.02.2014, Постановление 8-го ААС от 06.06.2014, Постановление АС ЗСО от 12.09.2014 по делу № А81-4615/2013):
2) Негаторный иск может быть удовлетворен и тогда, когда заявитель подтвердит, что имеется действительная угроза нарушения его права собственности или законного владения ответчиком
3) По заявлению Предпринимателя был утвержден градостроительный план земельного участка. Из него видно, что в границах участка находятся границы зон публичных сервитутов, приведен каталог координат участка, указаны разрешенные виды использования. Следовательно, ответчику было известно, что по участку проходят инженерные коммуникации.
4) Ответчик в жалобах указывает, что в материалах дела нет подтверждения того факта, что возведение пристроя наносит ущерб окружающей среде, нарушает права и интересы других лиц. Однако в материалы дела представлены доводы эксплуатирующей организации, что возведение строения над магистралью тепловой сети приводит к ограничению доступа к магистрали в случае технологической неисправности. Более того, обращение Департамента с иском стало следствием неоднократного обращения эксплуатирующей организации с письмами о незаконных действиях ответчика.
5) Доводы эксплуатирующей организации не опровергнуты ответчиком. При категорическом отрицании Предпринимателем факта строительства объекта в зоне тепловых сетей доказательств обратного им не представлено.
Наши комментарии:
2) С мнением судов трудно не согласиться. Строительство спорного объекта в охранной зоне само по себе незаконно, а с учетом того, что оно построено над коммуникациями, создает дополнительный риск для общества.
3) Обладание какой-либо собственностью не дает 100% гарантию распоряжения данной собственностью исключительно по своему усмотрению, без учета потенциальных интересов общества или иных собственников. Предприниматель полагал, что право собственности на земельный участок предполагает неограниченную возможность его использования, однако был вынужден столкнуться с законными интересами публично-правового образования и, в конечном итоге, с интересами общества. А они, как правило, становятся приоритетными.
Вывод.
Как мы видим, негаторный иск в гражданском праве имеет свои особенности при рассмотрении, а также при доказывании. В рассматриваемом деле, несмотря на наличие интересов общества в лице муниципалитета, таких особенностей оказалось предостаточно.
Для правильной работы с ними, предлагаем прибегать к помощи сотрудников нашей юридической фирмы.
Итоги VII конференции по вопросам частного права: негаторные иски, сервитуты и трасты
Негаторный иск: пределы допустимого
Первая часть конференции была посвящена негаторным искам. Её модератор, профессор РШЧП Дмитрий Дождев, подчеркнул: «Гражданский кодекс немногословен относительно таких исков». «Негаторный иск с трудом даётся судам, а в науке он не пользуется однозначным пониманием, – подчеркнул эксперт. – Что можно получить по негаторному иску, тоже совершенно непонятно. Есть концепция, которая предполагает, что негаторный иск заявляется для получения интердиктной защиты, которая исключала бы дальнейшее вмешательство».
Для обсуждения модератор выбрал два дела из гражданской коллегии ВС. Первое – о земельных отношениях соседей. Согласно его фабуле, в 2015 году рядом с домом истца началось строительство забора высотой в шесть метров. Истцу это не нравилось, так что он всеми силами пытался найти повод обратиться в суд. «И однажды ему везёт: на его автомобиль попадает раствор. Лакокрасочное покрытие повреждено, он бежит в суд. Он ждал этого случая, потому что был уверен, что без вреда его вообще слушать не будут. Истец утверждал, что соседи не умеют строить, угрожают его здоровью и портят его имущество. Истец потребовал возместить вред и прекратить деятельность, заявив негаторное требование. Все суды посчитали, что истец ошибся адресом. Гражданская коллегия сказала: нет, наш человек имеет конституционные права. Даже если нарушение публичного регулирования затрагивает многих, то его оно затрагивает тоже», – рассказал суть дела Дмитрий Дождев.
Мария Ерохова, заведующая кафедрой гражданского и арбитражного процесса МВШСЭН, напомнила: в ГК есть всего одна статья, посвящённая негаторному иску. И из неё непонятны сами условия его удовлетворения. «Самый главный вопрос – должны ли действия ответчика быть противоправными? Суд рассматривает дело и не знает ответа на этот вопрос, истец тоже не знает. Что делать? Тогда помимо угрозы причинения вреда любой адвокат сразу добавляет и угрозу жизни и здоровью и переходит в состав деликта. А раз так, то сразу получается и ответ на первый вопрос (должна ли быть противоправность?). Да, должна, но для деликта. Происходит смешение негаторного и деликтного исков. Такое происходит, когда истец усиливает свою позицию доводом об угрозе жизни и здоровью», – объяснила эксперт.
Тихон Подшивалов, заместитель директора по научной работе юридического института ЮУрГУ, подчеркнул: «Наличие ущерба не является обязательным условием для удовлетворения негаторного иска. Есть представление, что такой иск защищает некое спокойное владение. Речь не идёт о том, чтобы возникал какой-либо вред. Должно быть лишь некое стеснение из-за фактических действий ответчика». Аркадий Майфат, партнёр КА «Частное право», заявил, что негаторный иск направлен на то, чтобы устранить препятствие в пользовании вещью.
Модератор сессии Дмитрий Дождев предложил ещё одно дело для обсуждения: соседи по даче истца завели на своём участке целую пасеку. Истица подала на супругов в суд: она указала, что пчёлы на участке соседей создают опасность для её жизни и здоровья из-за аллергии на пчелиные укусы. Кроме того, истица пожаловалась на деревянный навес, более чем двухметровый металлический забор, а также плодовые деревья, которые затеняли участок и мешали его использованию по назначению. ВС обязал собственника убрать ульи и убрать забор. «Обязательно ли для удовлетворения негаторного иска нарушение ответчиком публичного регулирования?» – поставил вопрос модератор.
Трасты в России и в мире
Лидия Михеева, председатель совета ИЦЧП им. С. С. Алексеева, модерировала дискуссию «Траст и континентальное право».
Никита Кузнецов, партнёр французской юридической фирмы KAMS, поделился зарубежным опытом внедрения трастов: «Французы относятся к трастам с большим подозрением, мы их не любим. Потому что идея вывести какую-то часть состояния собственности физического лица в некое пространство, которое никому не принадлежит, была нам вовсе не мила и не близка. Но по просьбе деловых кругов в 2007 году во Франции трасты ввели. Сначала траст был создан только для юридических лиц, а с 2010 он стал доступен и для физических лиц. Их использование является чисто экономическим», – рассказал он.
Евгений Витман, адвокат, доцент кафедры гражданского права УрГЮУ, рассказал про «липовые» трасты в английском праве: «Все очарованы трастами в последнее время, но я внесу разочаровывающую нотку. Многие собственники бизнеса в России, услышав про трасты, очень захотели ввести их. Все же хотят вести бизнес, получать доход и не рисковать. Чтобы не было иллюзий нужно сказать, что не только в России сосредоточились бизнесмены, которые не хотят делить имущество с супругами и платить налоги. Изучение практики показывает, что такие бизнесмены есть везде». И в Англии, по словам эксперта, есть «шэр-трасты», когда по некоторым критериям суды устанавливают, что на самом деле управление бизнесом отчуждено не было. Если суд это увидит, то он не признает траст, что повлечёт за собой катастрофические последствия для управляющего, который может стать участником уголовного дела, а на все активы учредителя будет обращено взыскание, он лишится всех привилегий.
«Кипрские компании продают трасты как пирожки. Идея спрятать владельца, когда нужно, продаётся очень хорошо», – заявил Иван Гордиенко, партнёр международной юридической фирмы Steptoe & Johnson LLP. По словам эксперта, человек, который передаёт своё имущество в траст, должен от него полностью дистанцироваться. Он также рассказал о деле банкира Пугачёва, который перевёл свои ликвидные активы в Англии в несколько трастов, прикрывшись тем, что это сделано для детей. Но он оставил за собой право контроля и право получения доходов от имущества. «Должники продолжают использовать квазиконструкции, получив не очень хороший юридический совет. Они понимают, что юридически проиграют, но фактически добраться до них будет очень сложно», – объяснил эксперт.
В продолжение дискуссии спикеры обсудили, является ли договор условного депонирования (эскроу) трастовой конструкцией: «Эскроу – это траст на одно действие. Надо признать, что обязательственная модель траста на самом деле уже распространена везде»», – подчеркнул руководитель направления «Правовое развитие» в фонде «Центр стратегических разработок» Максим Башкатов.
Евгений Петров, доцент кафедры гражданского права филиала ИЦЧП им. С. С. Алексеева на Урале, рассуждал о том, должны ли ушедшие из жизни диктовать свои правила тем, кто ещё находится в живых. По его словам, «Mortis Causa траст» возникает на основании завещания учредителя траста. До смерти доверителя ничего не происходит, а потом имущество переходит в собственность траста, который обязан действовать в интересах бенефициарных собственников. В континентальном праве, по словам Петрова, таких трастов нет. Но россияне могут попробовать передать свои зарубежные активы в траст по завещанию, но это сопряжено с некоторыми рисками. «Все бизнесмены передают имущество сразу при жизни», – заявил Петров.
Ныне живущим приятно уйти в вечность, но с точки зрения права это очень большой вопрос, – Евгений Петров.
«Для чего траст используется «там»? Первый вариант – обеспечительная функция. Вторая функция – когда траст выступает в роли механизма передачи имущества наследникам или кому-либо ещё. Третья функция не артикулируется в учебниках, но она всегда есть – это сокрытие реального собственника. Траст с этого начинался. Нашим бизнесменам все три функции нужны, но пока наш правопорядок этого не даст, никакой бизнес на наш правопорядок как на полноценный смотреть не будет», – уверен юрист.
Сервитут: границы в судах
Михаил Шварц, управляющий партнёр АБ «Шварц и Партнёры», открыл третью сессию дня, посвящённую сервитутам. «Мы собрались обсудить вопросы сервитутного права. Начнём с вопроса о природе иска об установлении сервитута: иск ли это о понуждении заключения договора или, как сложилась практика, иск о признании права пользования чужой вещью? От этого зависит масса материальных и процессуальных вопросов. Например, как распределяется бремя доказывания», – начал он.
Вчера я лёг спать с уверенностью о том, что это иск о присуждении. Но после завтрака с Марией Ероховой я готов признать, что это иск о преобразовании, потому что в такого рода споре суд вторгается в то состояние, что есть между истцом и ответчиком, и изменяет его, создавая предпосылку для внесения сервитута в реестр.
На этой панели также обсуждали практику Верховного суда. В одном из дел, фабулу которого раскрыл модератор сессии Михаил Шварц, суд установил сервитут сроком на один год в интересах строительной компании без определения размера платы, рассматривая иск как преобразовательный. Затем собственник предъявил иск об установлении платы за сервитут. Суды определили её как разницу между стоимостью земельного участка до и после установления сервитута, получилась гигантская сумма. Тем самым суд нарушил баланс между интересами собственника участка и третьих лиц, указал ВС. «Это дело послужило поводом для обсуждения ряда вопросов. Допустимо ли установление сервитута без определения размера платы за него? Может ли суд установить сервитут, оставив вопрос о размере платы открытым?» – поинтересовался Шварц.
«Суд должен обязательно указывать в решении размер платы», – уверен Бевзенко. «Суд не вправе выйти за пределы тех требований, которые заявляет сторона. Если ни одна из сторон не поднимает этот вопрос, то это не функция суда – определять цену, – полагает Елена Авакян. – Но возможность потребовать плату не утрачивается и после установления сервитута».
Елена Соловьёва, магистр частного права (РШЧП), ответила так: «Если бы мы имели дело с публичным сервитутом, то как бы мы на это ответили, имея в виду, что нельзя изымать собственность без предварительной компенсации? Но я вспоминаю, что сервитут не устанавливается принудительно, а если это происходит, то это некая девиация от классической ситуации. Поэтому я задам вопрос: можно ли продать вещь без определения выкупной цены? Я думаю, что нельзя». «Если мы рассматриваем сервитут как вещное право, то я соглашусь, что суд не вправе выйти за те требования, которые сторона заявляет. А публичный сервитут сначала устанавливается безвозмездно. В административном постановлении плата не прописывается», – привела пример из практики Анна Жолобова, заместитель председателя земельного комитета администрации Екатеринбурга.
Если суд не установит оплату за принудительный сервитут, то это будет судебная ошибка.
Михаил Шварц предложил обсудить и вопрос о том, что же такое плата за сервитут: разновидность арендной платы, убытки или вообще «некая третья разновидность возмездности, определяемая по собственным правилам»? Адвокат КА «Регионсервис» Павел Семенцов ответил, что, по его мнению, должна быть установлена единоразовая плата за сервитут. «Это верно, если понимать сервитут как установление вещного права на один раз, закрепляющее отношение между двумя вещами вне зависимости от собственников», – пояснил он. «Я придерживаюсь мнения о необходимости установления периодической платы по аналогии с арендой, чтобы не обанкротить тех, кто будет платить», – не согласилась Анна Жолобова.
«В плату за сервитут входит и обеспечение необходимых расходов. Но мы вряд ли можем говорить об однократном платеже, потому что расходы могут возникать постоянно. И надо помнить о последующих собственниках участка. Но если мы говорим о сервитуте на один год, то и вопросов нет, потому что можно заплатить и один раз», – заявил Андрей Рыбалов, начальник управления частного права Конституционного суда, при этом указав, что выступает за максимальную свободу суда при рассмотрении таких вопросов.
«Я смотрю на сервитут как на изменение характеристик земельного участка. И такой подход предполагает единовременный характер платежа, что не исключает возможность рассрочки. Но оценивать ситуацию нужно с точки зрения того, что существуют определённые качества участка, которые в результате установления сервитута утрачиваются. Я эти качества покупаю, и участок дальше существует без них», – высказала мнение Елена Соловьёва. «Я тоже считаю, что должен рассматриваться вопрос о глобальном ухудшении качества недвижимости», – согласилась Елена Авакян. «Как мне кажется, сервитут правильно рассматривать как некое улучшение господствующего участка. В целом собственник господствующего участка покупает себе дополнительный комфорт», – поддержал Роман Бевзенко.
А нужны ли нам два отдельных вещных иска: негаторный и виндикационный?
Юристы тратят огромные усилия для обоснования, какой конкретно иск, направленный на защиту права собственности, следует предъявить в конкретных обстоятельствах. Как мы хорошо знаем, возможность предъявления того или иного иска зависит от наличия или отсутствия владения у истца.
В качестве примера можно привести п. 1 Обзора № 153 по негаторным искам в котором рассматривается вопрос, каким иском можно убрать торговый прилавок с оборудованием, установленный в холле нежилого здания, принадлежащего истцу. В этом пункте написано: «В данном случае истец, доказавший свое право собственности на здание, не утратил доступ к холлу, в котором установлен прилавок, следовательно, иск заявлен владеющим собственником в защиту своего права.»
Зададим себе простой вопрос: изменилось бы решение суда, если суд пришел бы к выводу, что истец утратил владение? Очевидно, нет. Установив отсутствие владения у истца, суд квалифицировал бы требование истца, как виндикационный иск и также удовлетворил требование истца, обязав убрать торговый прилавок и восстановив тем самым владение.
Таким образом, поскольку множество возможных владельческих состояний, согласно отечественной доктрине, состоит всего из двух элементов: 1. есть владение, 2. нет владения, то и при наличии владения, и при отсутствии владения иск собственника удовлетворяется.
Единственное практическое отличие виндикационного иска от негаторного иска – это правила об исковой давности. В нашем праве виндикационный иск поражается давностью, а негаторный нет. Соответственно нет ничего удивительного в том, что практикующие юристы употребляют титанические усилия, чтобы убедить суд, что их иск – негаторный.
Я думаю, нет никаких серьезных оснований считать, что негаторный иск по своей природе ни в коем случае не должен поражаться давностью, а виндикационный – непременно должен. Легко представить себе правовую систему, в которой ни тот, ни другой иск давностью не поражаются. На мой взгляд, именно так и должно быть. Но не менее легко представить себе и другую систему, в которой и виндикационный, и негаторный иски поражаются давностью.
Если единственное различие между условиями применения виндикационного и негаторного иска состоит в наличии или отсутствие владения, а различие в давности – совершенно произвольное, то зачем нам два отдельных иска?
Очевидно, что и тот и другой иски являются конкретными разновидностями такого способа защиты частного права как «восстановление положения, существовавшего до нарушения права».
Почему бы тогда не упразднить разделение на негаторный и виндикационный иски и написать:
Собственник имеет право требовать устранения в натуре любого нарушения его права.
Я думаю, это давно пора сделать. Иначе теоретически возможны совершенно бессмысленные ситуации:
Ситуация 1
Представим себе, что ответчик выбросил кучу мусора на земельный участок истца. Далее этот же самый зловредный ответчик, не довольствуясь своими нехорошими действиями, огородил земельный участок истца забором, на ворота повесил замок и вообще не пускает истца на его участок.
Таким образом истец лишен владения и, кроме того, на его участке находится куча мусора, которая потенциально затрудняет пользование земельным участком.
Истец обращается в суд и просит обязать ответчика: 1. Демонтировать забор; 2. Убрать кучу мусора.
Любому нормальному человеку, не знакомому с тем, что в нашей правовой системе есть два классических вещных иска, ясно, что оба требования надо удовлетворить.
Однако суд, вполне вероятно, поступит по-другому и будет, как ни странно, формально прав. Суд скажет: я вижу, что истец лишен владения, поэтому, первое требование представляет собой виндикационный иск, и я это требование удовлетворяю.
Что касается второго требования, то оно представляет из себя негаторный иск, поскольку наличие кучи мусора как таковое не лишает истца владения, и так как истец лишен владения, в этом требовании я истцу отказываю. Далее суд говорит истцу: если мое решение по первому требованию будет исполнено, и Ваше владение будет восстановлено, приходите опять и я рассмотрю Ваш негаторный иск.
Ситуация 2
Рассмотрим другой, как мне кажется, небезынтересный пример, связанный с исковой давностью.
Ответчик построил дом и слегка залез на участок истца. Истец, полагая что он не утратил владения всем участком, обратился в суд с негаторным иском об устранении залезания на свой земельный участок.
Ответчик в суде представил акт о праве собственности на землю, из которого следовало, что граница земельного участка, проходит вовсе не там, где думает истец, и ответчик никуда не залез. Возник межевой спор, в процессе которого было установлено, что ответчик не прав, и он все-таки частично залез на участок истца, хотя и не так сильно, как полагал истец.
После этого ответчик пытается защититься доброй совестью утверждает, что из межевого спора ясно следует, что он не знал и не мог знать о том, что он залез на участок соседа. Но суд отклонил его возражение и сказал: да я вижу, что вы не могли знать, что граница проходит не там, где Вы думали, но для негаторного иска добрая совесть ответчика значения не имеет, поэтому негаторный иск удовлетворяется. А потом суд добавил: вот, если бы Вы весь участок ответчика застроили, полагая, что строите на своем участке, то я бы рассмотрел требование истца, как виндикационное, и, возможно учел бы Вашу добрую совесть.
Как-то странно получается: если ответчик захватил часть участка, пусть и в доброй совести, то иск к нему будет удовлетворен. Если же ответчик захватил весь участок, то, возможно, в иске к нему будет отказано!
Все это я написал в преддверии благотворительного круглого стола, посвященного негаторному иску, который состоится 30.05.2020г. в 18:00 в рамках проект Lexcourse, на сайте которого есть необходимая информация.
Мы обсудим несколько конкретных кейсов, а также порассуждаем о п.3 Обзора №153, в котором сделан вывод, что собственник, передавший имущество в аренду, не лишается права на негаторный иск. Я лично считаю, что это самый важный и самый прорывной пункт во всем обзоре. В нем выражена совершенно верная идея, которая исходит из фундаментальной концепции о том, что негаторный иск защищает само право собственности, и он никак не связан с фактическим взаимодействием собственника и вещи. Возможно, распространение этого взгляда помогло бы решить кейс в ситуации 1. При этом, на мой взгляд, для обоснования идеи п.3 Обзора №153 вовсе не обязательно привлекать понятие непосредственного о опосредованного владения.
Специалист в области процессуального права
Банкротство юридических лиц и граждан
Бизнес-медиация
Комментарии (35)
Я то как раз считаю, что не должно быть исковой давности ни по негаторному, ни по виндикационному иску. Мне вообще кажется сомнительной идея применять исковую давность для защиты вещных прав.
Вполне достаточно защиты добросовестного приобретателя вполне достаточна.
Мне кажется, автор нас троллит.
В нашей системе два иска потому, что у римлян было два иска. У этих исков разный предмет доказывания даже, они отличаются далеко не только исковой давностью, и свести возражения по обоим искам к одинаковой добросовестности просто невозможно.
Предположим, сосед добросовестно выкатил кучу мусора на мой участок, это что же теперь, я не имею права со своего участка эту кучу мусора убрать? А сосед имеет право пользоваться этой кучей мусора? Получает ли он право прохода по моему участку к своей куче мусора?
Исковая давность связана с природой этих исков. Виндикационный иск требует давности как раз потому, что существует в случае смены владельца, стабильность оборота требует существования давности. Иное приводит к возможности виндикации спустя тридцать, сто лет, у последнего приобретателя в цепочке, если он вдруг безвозмездный, например. Оборот этого не выдержит.
Негаторный, наоборот, требует отсутствия давности, иначе, если я за три года не попросил соседа убрать кучу мусора (мало ли какие у меня дела были), куча мусора становится неприкосновенной. Это вечное и, видимо, «наследуемое» всеми последующими собственниками обременение.
И это если мы не вспомним, что вещи бывают движимыми, где необходимость различия между этими двумя исками ещё более очевидна.
Игорь Александрович, я поддерживаю Ваш подход.
Добавлю только несколько своих гипотез-соображений по поводу возможного разграничения.
1. Сегодняшнее различие между исками трудноуловимо, находится на уровне нюансов фактологии каждого дела. Тут захвачен весь участок, тут захвачена половина, там 1/100, а в другом деле и вовсе нет захвата, но имеется неправомерное воздействие на чужую вещь.
Думаю, что разводить эти иски по моменту фактическому не следует. Присуждение (приказ к совершению чисто фактического действия) должно строится по одной формуле: «привести отношения сторон в состояние, которое соответствует установленным правам».
Выходит. Разница между исками сугубо количественная, на уровне «грубой чувственности», но не сущностная. А потому ситуации должны быть поняты и регламентированы одинаково. Исковая давность должна быть или по всем видам присуждений по результатам разрешения вещного спора или ни по одному (второе предпочтительнее).
Кстати, хочу добавить, что, кмк, после разрешения того же виндикационного спора истец должен иметь выбор: получить вещь или получить ее оценку. Это, наверное, лишний раз показывает, что момент присуждения побочен и нестабилен, он проистекает из чего-то другого, о чем я напишу далее.
2. Если и проводить различие между вещными исками, то, кмк, на уровне утверждений сторон о вещной управомоченности, о наличии/отсутствии правовой власти над благом, его принадлежности, господстве над ним.
Однако если мы будем сводить вещный (!) спор к вопросу о количественной характеристике захвата, то (на мой взгляд) мы сведем вещный иск к защите фактической позиции, внешнему проявлению вещного права, хотя, как по мне, должны видеть в вещном иске защиту самого вещного права, защиту принадлежности.