Что такое каменный пест
Ю.И. Михайлов — Песты и жезлы с зооморфными навершиями: проблемы хронологии и ритуальная символика
Хронология и территория распространения. Подавляющее большинство фигурных жезлов и пестов являются случайными находками, поэтому изначально мнения специалистов относительно времени их бытования разделились. Принципиальное значение получила находка жезла с головой быка (лося?) в разграбленном погребении на р. Тарлашкын (Южная Тува). Жезл был найден совместно с ковшом, выполненным из бедра крупного животного, и бронзовым ножом. По этому ножу М.Х. Манай-оол (1963; 1968) датировал весь комплекс афанасьевской эпохой. Эта точка зрения получила поддержку специалистов (Волков В.В., 1965, с. 6; Новгородова Э.А., 1989, с. 87, 88). Н.В. Леонтьев (1975) указал на другие аналогии для этого ножа и датировал тувинские находки окуневской эпохой. В свою очередь Л.Р. Кызласов, указав на близость тарлашкынского бронзового изделия к кинжалам срубно-андроновского типа, еще ранее об этом упоминала М.Д. Хлобыстина (1970, с. 273), ограничил хронологические рамки интересующего нас комплекса XVI-XIV вв. до н.э. (Кызласов Л.Р., 1979, с. 26; 1986, с. 288). Эти абсолютные даты для тарлашкынского погребения долгое время были практически единственной попыткой более или менее строго определить хронологический горизонт бытования жезлов и пестов с зооморфными скульптурными навершиями. Находка четырех пестов, два из которых оформлены с помощью скульптурных голов животных, совместно с елунинским сосудом в разрушенной могиле из Шипуново-V позволила авторам исследований датировать этот погребальный комплекс XIX-XVII вв. до н.э. (Кирюшин Ю.Ф., Иванов Г.Е., 2001, с. 51).
Если строго подходить к комплексам в разрушенных могилах, то они прежде всего демонстрируют определенный культурный контекст для этой категории изделий в Туве и на Алтае, поскольку время бытования фигурных жезлов-пестов на обширном пространстве от Западной Монголии до Прииртышья может и не совпадать с абсолютными датами погребений. Тем не менее культурный контекст, несомненно, важен для определения реальной хронологии всей серии находок. В связи с этим обратим внимание на отмеченное И.В. Ковтуном (2001, табл. 45.-34, 35) безусловное сходство двух галек, оформленных в виде изображений животных, обнаруженных в тарлашкынском погребении и могильнике Черновая-VIII. Эта параллель может служить дополнительным аргументом в пользу отнесения тувинской находки к окуневской эпохе.
Среди изделий тувинского комплекса уже упоминался ковш, выполненный из бедра животного. В ритуальном контексте его можно сопоставить с деревянным ковшом из захоронения женщины в афанасьевском могильнике Бертек-33 (Горный Алтай). В этом погребении было также обнаружено костяное кольцо с четырьмя выступами (Савинов Д.Г., 1994, с. 47, 48, рис. 29, 34.-2), которое по аналогиям из комплексов катакомбного круга, Синташты и Верхней Алабуги, может быть датировано не ранее чем XVII в. до н.э. (или XVIII в. до н.э. с учетом новой хронологии синташтинских комплексов см. ниже). Предлагаемое сближение ритуальных атрибутов оправдано еще и тем, что в одном из погребений могильника Бертек-33 находился каменный жезл. Предполагается, что подобные изделия из афанасьевских могил типологически предшествуют фигурным жезлам (Савинов Д.Г., 1994, с. 133).
Интересующие нас каменные стержни с головами животных Э. А. Новогородова предпочитает называть пестами. В частности, именно так она определяет две находки из Кобдоского аймака. Одно из этих изделий весьма точно соответствует тарлашкынскому «жезлу», а второе оформлено скульптурным изображением головы барана. По ее мнению, эти находки свидетельствуют о существовании большого этнокультурного массива от Западной Монголии до Южной Сибири в эпоху энеолита (Новгородова Э. А., 1989, с. 87, 88). С учетом этого укажем на каменный пест с навершием в виде головы барана из Эрлитоу (уезд Яньши, провинция Хэнань, Китай). Эрлитоуская культура (согласно Чжан Гуан-чжи, около 1850 — около 1650 гг.) имеет особое значение для эпохи Шан, так как на Эрлитоу обнаружены керамические формы для бронзовых отливок и обломки тиглей. Считается, что культура Эрлитоу наиболее ярко отражает первый этап становления металлургии бронзы в Китае (Кучера С., 1977, с. 105-109, 155, табл. 5, рис. 47-14; 2001, с. 122). Для нас принципиально важен факт находки фигурного песта в комплексе, где зафиксирована развитая металлургическая традиция.
Обратим также внимание на возможные культурные соответствия к западу от предполагаемого ареала распространения фигурных жезлов. Не исключено, что районы Прииртышья не являются самыми западными территориями их бытования. По мнению В. А. Трифонова, в синташтинскую эпоху с востока на запад (от Средней Азии до Прикарпатья) распространяется традиция изготовления каменных пестов с фигурными навершиями, которые были характерны для культовой практики на Среднем Востоке (Иран, Афганистан, Маргиана и Бактрия). Контакты синташтинского и петровского населения с насельниками среднеазиатских оазисов он относит ко времени начала периода Намазга VI или даже к концу Намазга V, ссылаясь на материалы погребения из Зардча-Халифы недалеко от Пянджикента (Трифонов В. А., 1997, с. 94, 95). Среди других вещей в этом погребении были обнаружены дисковидные псалии с монолитными шипами, каменный пест фаллической формы и бронзовая булавка с изображением лошади (Bobomulloev S., 1997, abb. 3). По мнению В.А. Трифонова (1997, с. 96), фигурка на этой булавке сопоставима с изображениями лошадок на ноже из Сейминского могильника, а Е.Е. Кузьмина (2000, с. 17) считает, что стилистически она «несколько напоминает» изображения лошадей из Мыншункура, Сеймы, и упоминает в этом ряду также «навершие из Семипалатинска». Эти сближения представляются важными, если учесть мнение, согласно которому прииртышские жезлы с головами коней входят в круг памятников сейминско-турбинского культурного феномена (Самашев З., Жумабекова Г., 1993, с. 28).
На наш взгляд, булавку из Зардча-Халифы с сейминскими фигурками роднит только то, что в обоих случаях изображены лошади в статичной позе. Иконографически эти изображения безусловно разнятся. Вместе с тем тот факт, что булавка была обнаружена вместе с каменным пестом, безусловно заслуживает внимания. С. Бобомуллоев первоначально соотнес погребальный комплекс с джаркутанским периодом Сапалли и датировал 1700-1500 гг. до н.э., но затем отнес его к 2100-1700 гг. до н.э. (Бобомуллоев С., 1993; Bobomulloev S., 1997). В настоящее время специалисты удревняют не только среднеазиатские, но и синташтинские комплексы (XXI- XVIII вв. до н.э.) на основании калиброванных радиоуглеродных дат. На наш взгляд, все же больше оснований датировать синташтинские комплексы по новой микенской и европейской дендрохронологии периода бронзы А-2 — XVIII-XVII вв. до н.э. (см. Кузьмина Е.Е., 2000). С учетом этого можно предварительно определить время бытования каменных фигурных жезлов на территориях к востоку от Иртыша.
С одной стороны, особый ритуальный статус этой категории находок можно связать с культурными традициями афанасьевского населения, в погребальном обряде которого каменные жезлы и песты использовались весьма широко. С другой — прием скульптурного оформления этих каменных изделий мог отразить влияние культурных традиций Среднего Востока в синташтинский период. Кольцо с четырьмя выступами из могильника Бертек-33 удостоверяет «западные» культурные связи афанасьевцев на этом хронологическом срезе (ср. морфологически сходные украшения в синташтинских комплексах и в могильнике Верхняя Алабуга). Тем не менее в представительной серии афанасьевских жезлов и пестов отсутствуют фигурные, хотя в афанасьевском могильнике Усть-Куюм помимо пестов обнаружено каменное скульптурное изображение головы медведя (Берс Е.М., 1974, с. 25, рис. 6), и, следовательно, наличествовали все слагающие для интересующей нас категории изделий (жезлы с головой медведя найдены преимущественно в Восточной Сибири, но один у оз. Иткуль — Окладников А.П., 1950, рис. 1; Студзицкая С.В., 1969, с. 57, рис. 2.-2). На данный момент это обстоятельство может служить еще одним указанием на то, что распространение фигурных жезлов на территории Алтая связано именно с елунинской культурой, в комплексах которой представлены весьма совершенные бронзовые изделия.
По нашему мнению, изображения коней на бронзовых ножах и скульптурные головки животных на жезлах следует рассматривать как разные проявления единой изобразительной традиции. Исходя из этого фигурные песты следует датировать не предполагаемым временем бытования елунинской культуры (XIX-XVII вв. до н.э.), а хронологическим горизонтом, к которому относятся ножи с зооморфными навершиями из Елунино и Усть-Муты. Последние надежно синхронизированы с сейминско-турбинскими бронзами. Исходный импульс для формирования сейминско-турбинской металлургии датирован XVII в. до н.э. (Черных Е.Н., Кузьминых С.В., 1989, с. 261). Обратим внимание на то, что в шипуновском комплексе представлены песты с головами лошади и барана. Фигурки именно этих животных представлены на кинжалах из каракольского клада (Винник Д.Ф., Кузьмина Е.Е., 1981, с. 48, 49) и однолезвийных, выгнуто¬обушковых кинжалав из Сеймы, Турбино и Ростовки.
Под этим углом зрения еще раз вернемся к находке из Эрлитоу. Согласно серии радиоуглеродных датировок хронологические рамки культуры Эрлитоу определены 1900-1500 гг. до н.э., однако лишь с 1700-1600 гг. до н.э. в ней усматривают следы влияния «северной» традиции изготовления бронзовых изделий (Линь Юнь, 1991, с. 81, 82). Не исключено, что именно XVII- XVI вв. до н.э. и должен датироваться эрлитоуский пест с головой барана.
Что такое каменный пест
Фотографии ступ и пестов из музейных экспозиций
Ступы каменные для растирания охры. (Бронзовый век?) Центральный музей Тавриды. Симферополь.
Пестик каменный со следами охры. Камень для растирки охры. 2700-2200 до н.э. Краснодарский историко-археологический музей Фелицина. Краснодар.
16 Миниатюрная ступа. (Античность) Керченский историко-археологический музей. Керчь.
Античная мраморная ступа и пест. Керченский историко-археологический музей. Керчь.
Античная ступа из мрамора. Археологический музей заповедник «Горгиппия». Анапа.
Ступа с пестом для растирания красок (в порах следы красной, синей краски и золотого порошка). Камень. Национальный заповедник «Херсонес Таврический». Севастополь.
Ступа. Бронза X-XII в.в. Ступы. Мрамор IX-XIII в.в. Национальный заповедник «Херсонес Таврический». Севастополь.
Ступа с арабской надписью («Вечная слава»). Бронза XIII в. Малая Азия или Армения. Национальный заповедник «Херсонес Таврический». Севастополь.
Ступа. Бронза. Национальный заповедник «Херсонес Таврический». Севастополь.
Предметы быта российского гарнизона крепости Анапа. 5 Ступка медная. Краеведческий музей. Анапа.
Ступа и пест. Дерево. Этнографический музей. Поселок Лазаревское.
Ступка для приготовления специй. Начало XX в. Этнографический музей. Поселок Лазаревское.
Ступа для приготовления пороха. Первая половина XIX в. Этнографический музей. Поселок Лазаревское.
Ступа. Камень. Пест. Дерево. I-III вв. н.э. Краснодарский историко-археологический музей Фелицина. Краснодар.
Ступа. Камень. Таманский археологический музей. Тамань.
Что такое каменный пест
Смотреть что такое «ПЕСТ» в других словарях:
пест — пест, а … Русское словесное ударение
пест — пест, а … Русский орфографический словарь
пест — пест/ … Морфемно-орфографический словарь
ПЕСТ — муж. пехталь муж. пехтило ср. (от пехать) боёк, кий, киек, толкач, для толченья или растирки чего в ступке, или в ступе, толчее. Медным пестом отшиб себе ноготь. | Алебастровый боек, деревянный пест, для толченья алебастра. Корье толкут на… … Толковый словарь Даля
Пест — из музея в Сиэтле Пест, пестик (англ. … Википедия
ПЕСТ — ПЕСТ, песта, муж. Закругленная внизу палка для размельчения какого нибудь вещества в ступе (путем толчения или растирания). «Пест, знай свою ступу.» (посл.) Как пест в ложках (погов. о ком чем нибудь, находящемся где нибудь некстати). Толковый… … Толковый словарь Ушакова
пест — peste f. устар. Моровая язва, чума. В Гамбурге, сказывают, явился пест, и для того тотчас заказали <запретили> всякую всячину оттоль сюды возить. 1712. ПБП 12 (1) 167. И причитают, якобы пест, так прилипчиво <так>. 1714. АК 10 38 … Исторический словарь галлицизмов русского языка
пест — ПЕСТ, пестик, разг. толкушка … Словарь-тезаурус синонимов русской речи
пест — ПЕСТ, а, м Предмет удлиненной цилиндрической формы, короткий, тяжелый, с округлым концом; используется для толчения чего л. в ступе. Бронзовый потемневший от времени пест стоял в ступе … Толковый словарь русских существительных
Пест — м. Короткий тяжелый стержень с округленным концом для толчения, дробления чего либо (обычно в ступе). Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой
Человек использовал растения уже в эпоху палеолита
Возникновение земледелия с полным основанием считается поворотным событием в истории. Независимое формирование земледельческого уклада в наиболее благоприятных для этого центрах (в Месопотамии, Северной Африке, на Балканах) около 10 тысяч лет до н. э. привело к возникновению первых цивилизаций. Их существование и смена, в свою очередь, определили всю дальнейшую историю человечества. Начало этого процесса связывается с «неолитической революцией» как резким изменением образа жизни.
Предшествующий этому период традиционно рассматривался и рассматривается как господство «присваивающего» — охотничьего и собирательского — хозяйства. Последующие изменения связываются в основном с изменением состава промысловых видов животных. Собирательству всегда отводилась второстепенная роль — во многом из-за того, что в археологическом материале оно практически никак представлено не было и все рассуждения о нем строились на основании этнографических аналогий и «принципа актуализма»: растительная пища присутствует в рационе всех известных народов, включая население Крайнего Севера.
В 70-е годы прошлого века ленинградский археолог А. Н. Рогачев высказал гипотезу об «усложненном собирательстве» в палеолите (древнем каменном веке, 2,6 млн лет назад – 10 тысяч лет до н. э.).
Рогачев считал «усложненное собирательство» начальным этапом формирования земледельческого уклада.
Основанием этому послужило наличие в инвентаре ряда палеолитических стоянок Восточной Европы специфических каменных орудий — пестов и пестов-терочников (на рисунке), предположительно связанных с приготовлением (растиранием до состояния муки) растительных продуктов для длительного хранения. Их наличие в культурных слоях раннего верхнего и даже среднего палеолита свидетельствовало о длительном «подготовительном» периоде формирования земледелия.
Современные исследования показали, что песты-терочники существовали долгое время и на больших территориях (от Атлантики до Забайкалья, от раннего верхнего палеолита до этнографической современности). Они не были напрямую связаны с какой-либо из известных культурных традиций. Это значит, что переработка растений имела широкое (если не повсеместное) распространение в палеолите. Однако орудия труда, связанные с ней, до археологов доходят относительно редко — возможно, из-за их особого значения для древнего человека.
До последнего времени связь пестов-терочников с обработкой растений оставалась только гипотезой из-за отсутствия методов ее прямого доказательства. Более того, пестам-терочникам приписывались и совершенно иные функции, например растирание минеральных красок.
Возможность точного определения появилась относительно недавно благодаря аналитическим исследованиям с помощью современных микроскопов, проведенным группой итальянских исследователей из университета Флоренции.
На каменных изделиях с палеолитической стоянки Биланчино (возраст 25 тысяч лет), сопоставимых по форме и размерам с пестами, по остаткам крахмала было определено наличие остатков болотного растения семейства рогозовых (Typhaceae).
По инициативе итальянских ученых, исследование было расширено за счет привлечения материалов стоянки Павлов 6 (Моравия, Чехия) и стоянки Костенки 16 (Воронежская область, Россия), где были найдены внешне подобные орудия. Аналитические исследования подтвердили их связь с переработкой растительных ресурсов. Обобщенное исследование, в котором проанализированы источник со всех трех памятников древности, опубликовано в сегодняшнем номере Proceedings of the National Academy of Sciences.
Выбор Костенковской группы памятников для этого исследования неслучаен. Он обусловлен разнообразием компонентов материальной культуры:
в настоящее время на относительно небольшой территории сел Костенки и Борщево известно 26 палеолитических стоянок!
Почти половина из них многослойные, то есть содержат остатки нескольких культурных слоев – остатков поселений. В совокупности здесь представлены около 60 поселений. Благодаря уникальным условиям, в Костенках можно найти практически все виды археологических источников. Кроме обычных для палеолитических стоянок кремневого и костяного инвентаря и фаунистических (попросту говоря, кухонных) остатков, это многочисленные коллекции украшений и произведений искусства, включая статуэтки «палеолитических Венер», остатки жилых бытовых конструкций из костей мамонта, антропологические остатки, в том числе древнейшие погребения…
Орудия, связанные с переработкой растительных ресурсов, занимают в этом списке далеко не первое место. До недавнего времени их значение для реконструкции домохозяйственной деятельности палеолитического человека ограничивалось констатацией их наличия. То, что человек растирал краски, использовал абразивы для заточки костяных инструментов, различные виды отбойников, ретушеров для изготовления каменных орудий, с большой степенью достоверности можно было предположить по наличию красок и заточенных костяных орудий, даже при отсутствии в наличном материале терочников, абразивов и отбойников. С орудиями для переработки растительных ресурсов дело обстоит значительно сложнее, поскольку конечный продукт, полученный в результате этого вида домохозяйственной деятельности, в дошедшем до археолога материале не представлен.
На поверхности одного из орудий стоянки Костенки 16 итальянские специалисты-палеоботаники обнаружили частички крахмала нескольких видов растений, в том числе гроздовника (Botrychium), растения из рода папортникообразных (иллюстрация 6 фотогалереи). Это растение присутствует в отложениях культурного слоя и говорит о достаточно суровых климатических условиях, сопоставимых с современным климатом тундры.
«Нам удалось показать, что найденные песты использовались именно для обработки растений,
еще одним, независимым способом – с помощью так называемого трасологического анализа. Уникальность нашего метода — исследование орудий труда с точки зрения их функционального назначения, то есть попытки понять, для чего использовался тот или иной предмет.
Этот метод изобрел русский археолог Сергей Семенов (кстати это единственный изобретенный в российской археологии метод, получивший распространение на Западе). На орудии труда всегда остаются следы работы, появляющиеся вследствие трения орудия об обрабатываемый материал. По этим следам (они называются трасы) можно судить о назначении орудия труда, его функции. Такими анализами занимается специальная наука – археологическая трасология.
Чтобы иметь доказательную базу – обосновать то, что те или иные трасы относятся к тому или иному виду деятельности, — было проведено много экспериментов по изготовлению орудий труда и обработке ими разных материалов. Так была создана такая эталонная коллекция, то есть коллекция образцов — реплик орудий труда, измененных обработкой разных материалов. Когда мы находим орудия труда на раскопках, мы смотрим на них в микроскоп и, сравнивая с нашими эталонами, определяем функцию найденных археологических памятников.
Таким образом нам удалось точно подтвердить, что древние люди использовали в своей бытовой деятельности растения уже в эпоху палеолита.
Аналогичные результаты были получены Лаурой Лонго (Музей Естественной Истории г. Вероны) при исследовании орудий из стоянок Павлово 6 и Беланчино.
Эти работы показывают, что «неолитическая революция» является следствием длительного эволюционного процесса формирования способов переработки и хранения растительных остатков на протяжении длительного периода времени.
Наше сотрудничество с итальянскими коллегами очень давнее: профессор Лаура Лонго проходила стажировку в нашей лаборатории несколько десятков лет назад. С тех пор мы работаем вместе.
К сожалению, часто вопрос сотрудничества упирается в финансирование. В РГНФ и РФФИ (Российском гуманитарном научном фонде и Российском фонде фундаментальных исследований) есть международные программы, но «пробить» их очень трудно. Собственно, гуманитарных проектов особенно мало. Хотелось бы, конечно, чтобы посредством этих грантов сотрудничество могло быть закреплено на более долгосрочную перспективу».
Уважаемые друзья! Нужна помощь. Помогите определить,что это.
Это не железо,не цвет мет, прессованный исвестняк или камень,не понятно.
Комментарии и обсуждение
Если звенит черметом то горячий камень
имеет две дырочки! одна маленькая с верху, другая большая с низу.
Павел (koppavel), Кинешма писал(а):
Если звенит черметом то горячий камень
ну да это какойто камень но не мать природа его придумала, его кто то и для чего то сделал!)
Дырочки то дырочками, а размеры то кто будет указывать.
у меня такой же звонил в форме сердца
Наверно что-то напутали?
Иван (Рупь), Липецк писал(а):
Наверно что-то напутали?
извиняюсь не на ту кнопочку нажал там2
Может это каменный пест для ступы?
Может это каменный пест для ступы?
По размеру наверно не подходит. Сергей где размер?
Иван (Рупь), Липецк писал(а):
Может это каменный пест для ступы?
По размеру наверно не подходит. Сергей где размер?
Иван (Рупь), Липецк писал(а):
Может это каменный пест для ступы?
По размеру наверно не подходит. Сергей где размер?
Фик его знает,размеров ступ много,от мизерной до трёх ведровых,а то что отверстие внутри,может для помола чего-то,для чего отверстие нужно,может через него воду добавляли,или наоборот какой нибудь сок сливали.
Пётр (shahter), Липецк писал(а):
Иван (Рупь), Липецк писал(а):
Может это каменный пест для ступы?
По размеру наверно не подходит. Сергей где размер?
Фик его знает,размеров ступ много,от мизерной до трёх ведровых,а то что отверстие внутри,может для помола чего-то,для чего отверстие нужно,может через него воду добавляли,или наоборот какой нибудь сок сливали.
Парни вы ччто не с речки что ли и никогда невидали камни с отверстиями. Так наверное кто на волге живет тот меня поддержит. Их сдесб предостаточно.
Арабский обычай утверждает, что необходимо подобный камень привязать на шеи молодых верблюдов, чтобы защитить их от злых духов и дурного глаза.
Интересные верования встречаются в использовании дырявого камня как своего рода «детектора лжи». Чтобы гарантировать, что человек говорил правду, надо было смотреть на говорящего через дырку и тогда было ясно видно – врет человек или говорит правду.