Что такое инвазивный вид животных
Инвазивный вид
Интродуцированный, или чужеродный вид (от англ. Introduced species ) — в биологии организм, некоренной, несвойственный для данной территории, преднамеренно или случайно завезённый на новое место в результате человеческой деятельности. Процесс освоения интродуцированного вида на новом месте называется интродукцией. Часто интродуцированные виды способны существенно изменить сложившуюся экосистему региона и стать причиной значительного сокращения или даже вымирания отдельных видов местной флоры и фауны.
Содержание
Терминология
Термин интродуцированный вид по ряду причин часто применяют к близким, однако различным понятиям. Точно так же при описании одного и того же случая используются и другие термины, аналогичные или близкие по смыслу: говорят о видах акклиматизированных, адвентивных, чужеродных, экзотических, инвазивных, натурализованных, неродных, одичавших, ксенобиотических и т. д. Тем не менее, между некоторыми из этих понятий существует определённое различие.
Существует некоторая путаница относительно того, являются ли полными синонимами понятия «инвазивные» (от англ. invasive ) и «интродуцированные» виды. Буквально инвазивными называют те виды организмов, которые будучи интродуцированными, на новом месте захватывают новые территории, принося вред сложившейся экосистеме, то есть становятся вредителями. Термин подразумевает как действительную, так и потенциальую опасность. Некоторые оспаривают понятие инвазивности, аргументируя свою точку зрения тем, что степень ущерба обычно не поддаётся вычислению, [1] и организмы продолжают распространяться на территории, где их никогда не было, зачастую без уделения внимания, могут они принести вред или не могут.
Природа интродукции
Согласно определению, вид считается интродуцированным, если он был перенесён из своего природного ареала на новую территорию в результате человеческой деятельности. Интродукция может быть как преднамеренной, так и случайной. Преднамеренное внедрение новых видов мотивировалось тем, что эти виды будут полезны человеку на новом месте и повысят его благосостояние. Так в связи с освоением новых территорий завозились сельскохозяйственные культуры, домашний скот и дикие животные, способные разнообразить местную фауну. Случайная интродукция явилась побочным, зачастую нежелательным, продуктом человеческой жизнедеятельности — так, широко распространились колорадский жук, крысы, тараканы и синантропные виды дрозофил. Дальнейшее распространение интродуцированных видов уже на новой территории может происходить как с помощью человека, так и самостоятельно.
Преднамеренная интродукция
Организмы, преднамеренно перевозимые людьми, могут адаптироваться на новом месте двумя различными способами. В первом случае их специально выпускают в дикую природу. Часто сложно предсказать, уживётся ли растение или животное на новом месте или нет, и иногда в случае первой неудачи производились повторные попытки интродукции в надежде на то, что новые особи улучшат выживаемость и репродуктивность вида. Во втором случае распространение в дикой природе за пределами природного ареала происходило помимо воли человека: животные убегали на свободу и дичали, а растения начинали расти за пределами садов, приусадебных участков и сельскохозяйственных угодий.
Лесоперерабатывающая индустрия способствовала распространению в Австралии несвойственной южному полушарию североамериканской сосны лучистой (Pinus radiata).
Василёк солнечный (Centaurea solstitialis), имеющий длинный корень, что позволяет ему конкурировать с другими растениями в добыче воды, угрожает природной экосистеме Йосемитского национального парка в США. [2]
Случайная интродукция
Иногда организмы путешествуют вместе с человеком и независимо от него попадают в новую для них среду. Например, три вида крыс (чёрная, серая и малая (Rattus exulans)) обитали в трюмах кораблей, пока не причаливали к новой для них территории. В результате в настоящее время их находят даже на отдалённых островах, что негативно сказывается на гнездящихся там птицах. [5] Большое количество морских организмов, таких как моллюск речная дрейссена (Dreissena polymorpha) случайно оказались на новом месте вместе с перевозимой водой, используемой в качестве балласта. Около 200 чужеродных организмов обосновались в заливе Сан-Франциско, таким образов сделав его наиболее интрудированным эстуарием в мире. [7] В первой половине XX века вместе с перевозимым картофелем попал сначала во Францию, а закрепился и во всей Европе колорадский жук, причинивший немалый вред сельскому хозяйству. [8]
Экологическая интродукция
Особое место в преднамеренном переселении видов занимает реинтродукция, заключающаяся в возврате видов, ранее обитавших в данной местности, но потом исчезших по вине человека. Реинтродукцией занимаются межгосударственные природоохранные организации. Одним из самых известных примеров такого переселения можно назвать реинтродукцию оленя Давида на территорию заповедника Дафин Милу (англ. Dafeng Milu Reserve ) недалеко от Пекина. Этот олень был практически истреблён в Китае в средние века, а последние оставшиеся в саду императора особи погибли в конце XIX века во время наводнения и народных волнений. Чудом сохранившиеся при дворах Европы 16 оленей положили начало восстановлению популяции, часть которой и вернули в места, где они когда-то обитали.
Кроме того, иногда ввиду особо тревожной ситуации, угрожающей существованию вида, часть животных переселяют в аналогичные климатические условия с целью его сохранения. Так случилось с китайским аллигатором, который в силу утраты природных мест обитания в долине реки Янцзы оказался на грани вымирания. Чтобы создать резерв вида, несколько аллигаторов переселили на территорию заповедника Rockefeller Wildlife в американском штате Луизиана. [3].
Инвазивные экзотические болезни
Среди интродуцированных видов встречаются не только животные и растения, но и различные вирусные инфекции. Наиболее широко известно распространение вируса натуральной оспы на американский континент вместе с первыми конкистадорами в процессе так называемого колумбова обмена, в результате чего целые индейские цивилизации были уничтожены ещё до того, как их увидели европейцы.
В XX—XXI веке серьёзную угрозу представляет распространение таких грибов, как Endothia parasitica, вызывающего эндотиевый рак каштанов, и Ceratocystis ulmi, вызывающего болезнь вязов.
Ор лягушек против людей, кошачий авицид и битвы аллигаторов с питонами: что такое инвазивные виды и как они уничтожают экосистемы
Практически вся история человечества так или иначе связана с перемещениями. Порой — на довольно значительные расстояния. Отправляясь в мореплавание, паломничество или военный поход, мы, намеренно или случайно, увлекали за собой различные виды животных и растений. Всеволод Рудый, автор телеграм-канала Бар «Чокнутый натуралист» — о том, что такое инвазивные виды, чем чревато попадание чужака в сложившуюся экосистему и как люди борются с этим там, где оно уже случилось.
Мореплаватель Павзаний
С берегов далеких Нила
В Рим привез и шкуры ланей,
И египетские ткани,
И большого крокодила.
Николай Гумилев, «Мореплаватель Павзаний»
Виды, завезенные человеком в новые места обитания, обычно далеко за пределы естественного ареала, называются интродуцентами. Интродуцент — пока еще не инвазивный вид; попавшее в чужеродные условия существо может просто погибнуть, не дав потомства, или сформировать маленькую, не особо заметную популяцию на задворках чужой экосистемы.
Но если «засланный казачок» начинает распространяться на новом месте, нанося ущерб местной фауне и флоре, а порой и людям, начинается биологическая инвазия. Предсказать последствия заноса того или иного вида в экосистему, будем честны, невозможно — слишком много переменных для этого нужно учесть. Так что обычно о занесенных видах узнают тогда, когда триумфальное шествие захватчика уже не остановить.
Змеи, змеи кругом, будь им пусто: как бойги съели остров Гуам, а питоны — полуостров Флорида
Как мы заметили выше, далеко не каждый вид способен стать инвазивным. Но что именно помогает вселенцам закрепиться на новом месте? Попробуем ответить, рассмотрев два примера инвазии змей.
Крошечный остров Гуам площадью 544 кв. км находится в Тихом океане, на полпути между Австралией и Японией. Он является территорией США. Гуам был захвачен японцами во время Второй мировой войны и освобожден американскими войсками в 1944 году. Но вместе с американским военным снаряжением, переправленным из соседней Папуа — Новой Гвинеи, на остров пришли новые, куда более опасные захватчики. А именно — коричневые бойги (Boiga irregularis), некрупные слабоядовитые древесные змеи.
Здесь надо отметить, что из всех существующих экосистем островные наиболее чувствительны к инвазиям. Зачастую на удаленных островах мало хищников, они просто не могут попасть на изолированные территории, а условия там не меняются годами. Здесь эволюция формирует эндемиков — уникальные, ни на что непохожие виды, которые больше нигде не встречаются — и исчезают от любого неблагоприятного внешнего воздействия.
Именно такая судьба постигла почти всех гуамских птиц. Никогда не видевшие змей, они просто не смогли противостоять бойгам, оккупировавшим свободную экологическую нишу охотника на пернатых. Змеи же, попав в подходящие условия — теплый климат, отсутствие хищников и изобилие пищи, принялись бесконтрольно плодиться, вырастая до 3 метров вместо обычного размера в 1–2.
Еще два вида всё же выжили в дикой природе. Это гуамская салангана (Aerodramus bartschi), чьи скальные гнезда менее доступны для змей, да микронезийский аплонис (Aplonis opaca), который приспособился жить рядом с человеком. Все остальные птицы, а заодно и несколько видов местных летучих мышей были истреблены.
Леса острова превратились в декорации к фильмам ужасов. Абсолютно безмолвные, лишенные птичьих голосов, полные змей и увешанные паутиной — ведь лишившись своих естественных врагов, местные пауки тоже принялись размножаться с неимоверной скоростью.
Но и самим лесам теперь приходится несладко: раньше птицы и летучие мыши опыляли деревья и распространяли семена. Сейчас семян стало гораздо меньше, а те, что сформировались, остаются под родительскими деревьями, где отсутствие солнечного света снижает шансы на выживание.
Будущее Гуама туманно — хотя американские военные и ведут химическую войну со змеями, разбрасывая по лесу начиненные парацетамолом ядовитые приманки, но утраченную экосистему уже не вернуть. Более того, на острове находятся военные базы и крупный порт. Возможно, прямо сейчас в трюме какого-нибудь корабля бойги едут на другие острова, чтобы посеять хаос и там.
Оставим тяжкую судьбу Гуама и перенесемся на другую американскую территорию — полуостров Флорида. Райские пляжи, обширные болота с водяными кипарисами… И ошеломительное число — более 500 — инвазивных видов животных и растений. По ветвям разгуливают азиатские макаки-резусы и йеменские хамелеоны родом с Аравийского полуострова. Под водой, словно пылесосы, засасывают местную фауну ядовитые рыбы-крылатки, проникшие в моря из Юго-Восточной Азии, а по уникальным болотам Эверглейдс тысячами скользят гигантские бирманские питоны (Python bivittatus). На последних остановимся подробнее.
Как ни странно, достигающие более пяти метров в длину змеи долгое время были одними из самых популярных питомцев в США. Их ввозили в страну буквально десятками тысяч, и выпуск надоевшего любимца «на волю» нерадивым хозяином был лишь вопросом времени. Впрочем, есть версия, что ключевым моментом в распространении змей стал ураган «Эндрю», ударивший по Флориде в 1992 году. Среди разрушенных им зданий была и ферма питонов, призванная удовлетворять запросы террариумистов.
Первые находки чешуйчатых гигантов в национальном парке Эверглейдс датируются 1990 годом. После этого на десять лет змеи ушли в подполье, и о закрепившейся популяции заговорили только в 2000-х, когда громадных питонов стали сбивать грузовики на флоридских дорогах. В наши дни населяющие штат рептилии уже исчисляются тысячами. Из-за непроходимости обширных тропических болот, с радостью пригревших змею у себя на груди, популяцию очень трудно адекватно оценить. По разным оценкам, сейчас во Флориде проживает от 30 000 до 300 000 питонов!
Как известно, один удав — это 38 попугаев и одно попугайское крылышко. А вот один бирманский питон — это десятки, если не сотни уничтоженных млекопитающих, птиц и даже рептилий.
Исследования, проведенные в Эверглейдс в 2003–2011 годах, показали, что на 90% сократились даже популяции таких обычных видов, как еноты и опоссумы! А, например, лисы и болотные кролики исчезли вовсе.
Другое исследование, в ходе которого в природу выпустили кроликов с радиопередатчиками для отслеживания перемещений, показало, что 77% всех умерших в течение года зверьков встретили свой конец в удушающих объятиях змеи.
Более того, питоны не ограничиваются млекопитающими — ученые находят в их желудках околоводных пернатых вроде цапель и даже аллигаторов. Аллигаторы, кстати, единственные животные болот, способные периодически побеждать в схватке с чужаками. Однако их всё равно не хватает для того, чтобы держать популяцию стремительно плодящихся змей под контролем. Не справляются с этим и флоридские охотники, которые ежегодно убивают сотни питонов везде, где увидят.
Подводя итог, можно сказать: инвазия происходит тогда, когда вид попадает в подходящие для него условия и для него не находится естественных врагов или конкурентов в экологической нише. «Бонусные очки» также дает быстрое размножение — так, число яиц, найденных в теле одной из убитых самок бирманского питона, составило рекордные 73 штуки! Но и это необязательно, ведь отсутствие угроз означает, что практически всё потомство захватчиков выживает, продолжая начатое родителями дело уничтожения экосистем.
Днище, балласт и громкая лягушка: печальная история Черного моря и не только
С тем, что такое инвазивные виды с их разрушительным влиянием на нативную флору и фауну, мы разобрались. Однако не затронули еще один важный аспект: как появление «заморских гостей» влияет на человечество? В частности, на экономику тех регионов, куда всё-таки попал чужак? И об этом нам может рассказать знакомое многим россиянам Черное море.
Первой ласточкой масштабной инвазии в этот регион стал крупный моллюск рапана (Rapana venosa). Да-да, вот эти большие ракушки с надписью «Анапа-2006», которые видел каждый, кто хоть раз отдыхал на юге России. Впервые рапану обнаружили в Черном море в 1940-х годах. Считается, что живучая ракушка приехала на курорт на днищах судов, которые перевозили по Транссибирской магистрали после окончания Русско-Японской войны.
Оказавшись в теплых черноморских водах, рапана принялась активно поедать всех двустворчатых моллюсков, до которых смогла дотянуться. Она не только уничтожила несколько видов эндемиков, но и практически истребила промысловые виды — то есть черноморских устриц, мидий и гребешков. Возможно, в каком-нибудь другом море на рапану бы и нашлась управа, но не в Черном, где из-за низкой солености не выживают морские звезды, ее главные естественные враги. Но расселение рапаны стало не последней страницей в истории о черноморских вселенцах. Канувший в Лету промысел устриц и мидий был лишь цветочками. Ягодки начались в 1982 году. Ведь именно тогда с балластными водами кораблей в акваторию попал гребневик мнемиопсис (Mnemiopsis leidyi).
Гребневики — необычные существа, больше всего похожие на медуз, но в прямом родстве с ними не состоящие. Свое название они получили за ряды гребных пластинок, тянущихся вдоль прозрачных желеобразных тел. Подавляющее большинство гребневиков питается планктоном — различными, в основном микроскопическими животными и растениями, дрейфующими в толще воды. Эта мелюзга является основой пищевых цепей практически в любом водоеме. Она составляет основу питания многих видов рыб, которых, в свою очередь, поедают другие организмы — хищные рыбы, дельфины, птицы, тюлени… Помимо этого планктон играет важную роль в фильтрации воды: так, крохотного рачка — байкальскую эпишуру (Epischurella baikalensis) — следует благодарить за кристально чистую воду озера Байкал. Именно поэтому расплодившийся в Черном море мнемиопсис стал, без преувеличения, экологической катастрофой.
Гребневик почти полностью уничтожил запасы планктона, а вслед за ним на грани исчезновения оказались и стада рыбы. Уже в 1989 году численность гребневика доходила до 400 особей на кубический метр воды!
Особенно сильно отсутствие пищи ударило по хамсе (Engraulis encrasicolus), едва ли не главной черноморской промысловой рыбе.
Будучи, как и мнемиопсис, планктофагом, рыбешка не вынесла конкуренции за пищу с прожорливой соплей и практически вымерла. Впрочем, дело было не только в этом: плавучая икра хамсы, развивающаяся в толще воды, также нещадно уничтожалась инвазивными обжорами. Наконец, из-за отсутствия природной фильтрации в море начался процесс эвтрофикации — загрязнения избытком органики. Это привело к уменьшению количества кислорода в воде, зарастанию водоема и процветанию вредных микроорганизмов.
Улучшение наступило, когда с теми же балластными водами в море приехал другой гребневик — берое (Beroe ovata), природный враг мнемиопсиса. Проредив его популяцию, берое снизил давление на планктон, и в Черное море снова возвратилась рыба. Впрочем, к былой величине запасов вернуться так и не удалось.
Еще один интересный пример — лягушка коки (Eleutherodactylus coqui), завезенная из Пуэрто-Рико на Гавайи. Пятисантиметровая амфибия очень быстро расселилась по четырем главным островам. Бороться с ней невозможно физически. Единственный способ уничтожить тысячи крохотных лягушек, оккупировавших всю территорию архипелага — от парков и садов до горных лесов на высоте 1170 метров, — это выжечь Гавайи напалмом. Но как такое мелкое существо может повлиять на экономику целого штата? Ответ кроется в самом названии лягушки. Ведь «коки» — это звукоподражание.
Визитная карточка амфибии — громкий и продолжительный брачный крик «КО! КИ!», издаваемый самцами. Считается, что первая часть «фразы» отгоняет с территории конкурентов, а вторая — привлекает самок. На родине лягушки, в Пуэрто-Рико, даже существует легенда, объясняющая происхождение этого звука. Якобы некая богиня влюбилась в Коки — сына вождя, но не успела прийти к возлюбленному. На него налетел злобный демон Юракан, забравший парня с собой. Чтобы увековечить память о возлюбленном, печальная богиня создала лягушек, постоянно повторяющих его имя. Но легенды легендами, а жителям Гавайев от этих криков пришлось несладко. Плотность населения лягушек на островах достигает 91 000 особей на гектар — примерно в 5 раз выше, чем в родном Пуэрто-Рико. Постоянное лягушачье караоке серьезно повлияло на гавайский рынок недвижимости.
Люди просто отказываются покупать жилье в зараженных амфибиями районах, ведь там невозможно уснуть! Более того, отмечается некоторое падение туристического потока — отдыхающих вопли громкостью до 73 децибел тоже не радуют.
А ведь туризм — самая прибыльная отрасль экономики штата. Возможно, гавайцам пора помолиться об избавлении от напасти той самой пуэрториканской богине. Что-что, а имя ее возлюбленного они точно запомнили надолго.
Друзья человека: как полезные для нас виды уничтожают экосистемы
Говоря об инвазивных видах, отдельно стоит упомянуть «приближенных» человечества. Коровы и лошади, пчелы и собаки, пшеница и радужная форель… Чтобы обеспечить свое безбедное существование, человек ежедневно использует десятки видов животных. Нет ничего удивительного в том, что большинство из них рано и поздно переезжает в новые места вслед за хозяином. И, пожалуй, один из самых показательных примеров — это кошки.
Одомашнивание кошек (Felis silvestris catus) началось в так называемом Плодородном полумесяце — регионе на Ближнем Востоке, климат которого наилучшим образом подходит для земледелия. Когда люди стали возделывать плантации и собирать урожай, к их закромам тут же потянулись прихлебатели-грызуны. Именно в этот момент возникла необходимость в Барсиках и Мурзиках.
Кошки, идеально приспособленные к ловле мелкой добычи, вошли в нашу жизнь — и остались рядом, даже когда нужда в охране запасов отпала. Корабельные коты ловили крыс в трюмах судов, отправляющихся в разные концы света, кто-то брал с собой питомцев в дальнюю дорогу… И, повинуясь охотничьим инстинктам, коты приложили лапу к исчезновению сотен видов животных — особенно на островах, где местная фауна никогда не встречала пушистых разбойников.
Их жертвами становились самые разные существа — от гигантских грызунов хутий (Hutia) до печально известной птицы додо (Raphus cucullatus) и крохотной стефенской траверзии (Traversia lyalli). Последний пример особенно показателен — считается, что первые кошки прибыли на остров в 1894 году. Всего год спустя, в 1895-м, ни одна из попыток найти птицу уже не увенчалась успехом.
Более того, одичавшие и «самовыгульные» кошки продолжают свое черное дело по сей день. По оценкам ученых, в одних только США они убивают от 2 до 5 миллионов диких птиц в год!
В завершение упомянем еще об одном виде. Принеся огромную пользу человеку, он поставил на грань исчезновения тропические леса по всему миру. Это печально известное растение — масличная пальма (Elaeis guineensis). Давно знакомая людям в качестве пищевой культуры, в XX веке она начала триумфальное шествие по миру из родной Западной Африки.
Корпорации заинтересовались быстрорастущей культурой, производящей в 9 раз больше масла, чем, например, соя, и создание плантаций в тропиках по всему миру было лишь вопросом времени. Целые гектары лесов уничтожались ради пальмы, и на место полных уникальной фауны экосистем пришли бесконечные ряды одинаковых деревьев. Особенно выделяется здесь остров Суматра, потерявший 40% своего зеленого покрова из-за пальмы-захватчицы.
Ученые подсчитали, что между 1990 и 2008 годами расчистка места под пальмовые плантации составила 8% всей мировой вырубки лесов. При этом восстановление первичного тропического леса — типа леса с самым высоким биоразнообразием — занимает, без преувеличения, сотни лет.
Его скорость просто смехотворна в сравнении с тем, как быстро захватывает новые территории масличная пальма.
Считается, что каждый час ради новых плантаций вырубается площадь леса, эквивалентная 300 футбольным полям. Пальмовое масло используется практически везде — от еды до шампуней, и неудивительно, что спрос на него растет в геометрической прогрессии. Но как это повлияет на судьбу обитателей дождевых лесов по всему миру — от знаменитых орангутанов (Pongo) до крошечных насекомых, — остается только гадать. И в большинстве случаев прогноз, увы, неутешительный.
Послесловие
Об инвазивных видах можно рассказывать часами. Со многими из них люди постоянно сталкиваются в жизни — будь то борщевик Сосновского (Heracleum sosnowskyi), оккупировавший наши поля и обочины, моллюск дрейссена (Dreissena polymorpha), заполонивший американские Великие Озера, или уничтожившая самшитовые леса Кавказа самшитовая огневка (Cydalima perspectalis). Скорее всего, пока я пишу эти строки, в трюме какого-нибудь корабля на другой конец света едет очередной незваный пассажир.
Но сами животные не виноваты в уничтожении экосистем. Они делают то, что должны: успешно приспосабливаются к новым условиям, как того требует эволюция. Проблема биологических инвазий — следствие безответственного отношения людей к окружающей природе. С ней почти невозможно бороться, а ее последствия колоссальны. Остается только надеяться, что нам хватит ума не допустить новых экологических катастроф.
Самые агрессивные инвазивные виды живых организмов
Инвазивными, называют виды живых организмов, которые в результате интродукции (заселения новых видов, привезённых из других уголков земли, в места где они ранее не обитали) начинают активно захватывать новые территории, вытесняя коренных обитателей. Ниже представлены примеры самой неудачной интродукции видов в истории человечества.
Кудзу, она же Пуэрария дольчатая (Pueraria lobata) лианообразное растение с листьями похожими на дикий виноград родом из Японии и Юго-Восточной Азии. На юг США (в Филадельфию) это растение было завезено в 1876 году, где преподносилось местному населению, как быстрорастущее растение, эффективно сдерживающее развитие почвенной эрозии. Через 50 лет это растение в США стали называть «виноградная лоза, которая поглотила юг». Действительно Кудзу обладает способностью к быстрому росту. Уже на второй год при благоприятных климатических условиях и наличии необходимой опоры это растение может достигнуть 30-метровой высоты, а при отсутствии опоры стелется горизонтально, поглощая всё на своём пути: заброшенные дома, автомобили, линии электропередач, другие деревья и кустарники.
На территорию России это растение также проникло и в настоящий момент времени встречается преимущественно на Черноморском побережье Кавказа.
Бразильское растение Mikenia micrantha было завезено в Азию из Бразилии во время Второй мировой войны в качестве живого камуфляжа для боевых частей. С тех пор это растение активно завоёвывает новую для себя среду обитания.
Теперь это растение можно встретить даже в Непале. Так Непальский национальный парк Chitwan уже несколько лет ведёт безуспешную борьбу с Mikenia micrantha. Оно уже поглотило 20% площади национального парка, что создаёт угрозу для многих видов растений, которые являются кормовой базой для множества редких видов животных. Изменения природных экосистем, вызванные инвазией этого растения, негативно сказались даже на популяции, таких исчезающих видов живых организмов, как Индийский носорог и Бенгальский тигр.
«Интродукция нескольких кроликов не принесёт большого вреда, а станет лишь ещё одним источником мяса и мишенью для охотников», — нечто подобное сказал австралийский фермер Томас Остин в 1859 году и выпустил на волю 24 кролика. К концу века, в условиях отсутствия естественных врагов, численность кроликов увеличилась настолько, что многие аборигенные виды растений и животных Австралии оказались на грани исчезновения. Почвы, лишённые естественного растительного покрова, стали подвергаться сильнейшей эрозии.
Лисы, завезённые для борьбы с кроликами, стали причиной катастрофического снижения численности Тасманийских дьяволов и Сумчатых муравьедов, а не представителей отряда Зайцеобразных, завезённых из Старого света.
Австралийские учёные для борьбы с полчищами кроликов решили использовать вирус миксомы, вызывающий миксоматоз (заболевание вызывает появление летальных опухолей в головном мозге и половых органах). В 1950 году с помощью этого вируса удалось сократить численность диких кроликов с 600 млн. до 100 млн. Самой непредсказуемой реакцией на сокращение численности кроликов оказалось снижение численности одного из коренных видов австралийских орлов. За времена «кроличьего беспредела» этот вид хищных птиц уже успел «привыкнуть» к новой лёгкой и многочисленной добыче.
История Австралии богата примерами неудачной интродукции живых организмов. В 1935 году в Австралийском Квинсленде для борьбы с насекомыми-вредителями сахарного тростника было выпущено 60 000 особей тростниковых жаб, но заросли сахарного тростника в качестве среды обитания этим земноводным пришлись не по душе, и они разбрелись повсюду, оставив насекомых-вредителей в полном здравии.
Некоторые особи тростниковых жаб могут достигать 40 см в длину. На плохой аппетит эти земноводные тоже не жалуются, «в расход» у них идёт буквально всё. К великому сожалению, токсичные выделения кожи жаб не пришлись по вкусу австралийским хищникам, и самый сухой континент планеты в очередной раз столкнулся с неконтролируемым ростом численности чужеземцев.
Какие только способы борьбы с тростниковыми жабами не предпринимали австралийцы. Для борьбы с этими земноводными использовали даже корм для кошек. Рассыпая кошачий корм рядом с «местом дислокации» жаб, учёные привлекали внимание муравьёв, которые «остервенело» набрасывались на земноводных и их потомство. В результате муравьиных атак погибало около 80% всего потомства тростниковых жаб.
Автор фото: Stan Shebs
Первым Австралийским фермерам очень сильно докучали кенгуру, и чтобы оградить свои плантации от этих «надоедливых животных» в качестве живой изгороди в Австралию был завезён кактус Опунция. Фермеры этим кактусом обсаживали по периметру свои участки, образуя живую неприступную изгородь. Опунция прижилась в новых условиях просто отлично. В отсутствие естественных врагов она стала разрастаться настолько быстро, что стала поглощать фермерские земли. Многие поля были по этой причине попросту заброшены. Для того, чтобы остановить неконтролируемое распространение Опунции в Австралию был интродуцирован ещё один вид живых организмов — бабочка Огнёвка, которая является естественным врагом кактуса на его родине.
Не только современный человек принимал активное участие в интродукции новых видов живых организмов в Австралии. Несколько тысяч лет назад (
4000 лет назад) древние люди завезли на материк домашних собак, которые одичали и удачно адаптировались к местным условиям, заняв верхнее звено пищевой цепи самого сухого материка планеты, вытеснив при этом самого крупного из ныне живущих сумчатых хищников – австралийского сумчатого волка. Сколько других видов живых организмов исчезло в общей сложности после появления на Австралийском континенте Динго, наверное, не знает никто.
В появлении на Североамериканском континенте европейского скворца причастен наш соотечественник Евгений Шиффелин, крупный производитель медицинских препаратов и любитель Шекспира. В 1890 году в центральном парке Нью-Йорка он выпустил 60 птиц, а на следующий год ещё 40. Скворцам понравилось в Новом Свете. Образуя многочисленные стати с численностью птиц, доходящей до миллиона, они совершают опустошающие набеги на сельскохозяйственные угодья, причиняя ежегодно американской экономике ущерб на 800 млн. долларов. Кроме того, птицы становятся причиной множества авиакатастроф.
Восточная серая белка
Власти Британии всячески стимулируют охоту на чужеземных белок, нахваливая вкус и полезность для здоровья беличьего мяса.
Агрессивные африканские пчёлы были завезены в Бразилию из Танзании в качестве замены европейских медоносных пчёл. Африканским пчёлам пришлись по душе условия Нового Света и они распространились по всей Бразилии и даже пересекли все страны Центральной Америки, оказавшись в южных штатах США. Жертвами их агрессии ежегодно становится большое количество животных и людей.
Крысы уже обосновались на 90% островах Мирового океана. В результате 60% видов птиц и рептилий большинства островов исчезло безвозвратно. Классическим примером такого острова является Остров Крысы (один из Алеутских островов у берегов Аляски). В 1789 году в результате крушения японского судна Норвежские крысы оказались на берегах этого острова. Буквально через несколько лет многие виды морских птиц исчезли с острова. В 2008 американские власти разбросали пакеты с крысиным ядом по всему острову и таким образом остановили крысиные бесчинства.
Китайский мохнорукий краб
На своей родине считался деликатесом, но в воды Европы и США он был завезён всё же случайно. С 1912 года краб распространился на огромную территорию, ежегодно портя имущество рыбаков на сотни тысяч долларов. Крабы копают глубокие норы, портят сети и плотины, разносят опасные заболевания.
«Самые агрессивные инвазивные виды живых организмов»
«10 самых наглых инвазивных видов животных»