Что такое информационный вброс

Вброс – разведывательно-диверсионный прием информационной войны

Как же противостоять вбросам и суметь избежать или даже предотвратить их последствия?

Для начала необходимо определиться, что это такое и для чего служит. Информационный вброс – это метод распространения информации, выражающийся в резком заполнении максимального количества источников информацией, имеющей яркий эмоциональный окрас и служащий для создания резонанса в обществе. И даже если у вброса есть конкретная мишень, воздействию (и последствиям) подвергается все общество.

По своим свойствам можно разделить вбросы на профессиональные и непрофессиональные, отличающиеся привлеченными к ним силами и средствами. Непрофессиональный вброс зачастую имеет вид преувеличенного значения того или иного события, что делает его менее объективным для большинства из тех, на кого он нацелен. Профессиональный же – является результатом серьезной работы аналитиков, финансистов, маркетологов, пиарщиков и прочих специалистов и он сильнее всего воздействует на аудиторию.

Иногда целью таких вбросов для организаторов является именно раскол аудитории. Они смотрят, какая сторона в итоге одержит вверх в дискуссиях, наплевав как на саму аудиторию, так и на то, что с ней будет в итоге.

Таким образом, видя новость, появившуюся в короткий срок на большинстве ресурсов, вызывающую возбуждение всех чувств (от жалости до ненависти) и имеющую хорошо сформулированную текстовку, знайте: скорее всего, вы попали под этот самый вброс.

И дальнейшее течение событий зависит и от Вас в том числе. Скажете ли вы «Слышь, Вася, прикинь, что говорят…» («Уважаемые коллеги, я тут такое узнал…»), начнете ли вы искать более подробную информацию о событии (попадая на перекрестные ссылки из одного источника), чтобы попытаться разобраться, в чем суть, или же начнете опровергать новость (высказывать негативное отношение к ней) – результат один: Вас зацепило.

Возможно, лишь проигнорировав вброс, вы избежите последствий. Но это если Вы не являетесь его мишенью. А если цель именно Вы (не лично и как группа лиц, класс и т.д), то последствия игнорирования будут самыми плачевными.

Простой пример. Недавняя истерия по поводу «плоской земли». Буквально из каждого утюга нам приводили доказательства о том, что наша планета не может быть шаром!
Казалось бы – ну бред же. А что в итоге?

Масса серьезных экспертов вынуждены были доказывать, что земля все-таки круглая, тратя на это время и финансы. Другая половина окончательно теряла доверие к науке, уходя все дальше в мракобесие и убеждаясь в теории заговоров. А организаторы поставили галочку у себя в блокнотике и сделали соответствующие выводы.

Для противодействия профессиональным вбросам необходимы ресурсы, зачастую превышающие ресурсы организаторов оных. Поэтому важнейшим фактором ослабления подобных приемов является распознавание их на самом начальном этапе.

Тут прямая аналогия с ОВ: распознал вещество, принял антидот. Вот только абсолютных антидотов против вбросов нет. И все зависит от нас самих. Предупрежден – значит вооружен.

Умей распознать вброс и разглядеть, в чьих целях он совершен. Не будь ретранслятором «горячей» информации – подожди официального ответа второй стороны. Не спеши доказывать всем окружающим, что ты разбираешься в вопросе на уровне эксперта или выше, не имея даже малейшего понятия. Вот способы не стать жертвой информационных вбросов.

Источник

Информационный вброс

Информационный вброс — это резкое заполнение информационного пространства коротким сообщением, вызывающим сильную эмоциональную реакцию. Основная цель информационного вброса — создать резонанс в информационном пространстве. Информационный вброс, в первую очередь, — способ распространения информации, инструмент. В современном информационном пространстве вбросы получили самое широкое применение в виду высокой эффективности и крайней дешевизны.

ВНИМАНИЕ! Информационный вброс не имеет ничего общего со способом фальсификации выборов, известным как «вброс бюллетеней»!

Информационный вброс. Типы.

Политический. Создание определенной эмоциональной реакции общества на что-то связанное с политической ситуацией. Под политикой тут понимается совершенно все, что как-то может касаться и влиять на взаимоотношения человека и государства, социальных групп. Именно в политических вбросах наиболее распространена негативная информация. Политический вброс всегда направлен на формирование мнения о политическом объекте (политика) или субъекте (государство, органы правительства, госпредприятия и т.п.) и использует самые крупные СМИ. При этом фон самого сообщения вброса всегда распространяется на вышестоящие от цели структуры. Например, дискредитируя конкретного политика, члена определенной партии, дискредитируется вся партия в целом. При этом практически всегда политический вброс берет начало в достаточно политически ангажированных изданиях, явно противостоящих тем, кто является объектом вброса, и часто начинается во время каких-либо важных политических событий, например, выборов.

Рекламный. Рекламные вбросы практически всегда создаются маркетинговыми агентствами для формирования позитивного образа конкретного товара или услуги. Так же к этому типу относятся всевозможные пиар-акции медийных персон, организаций, брендов и прочего, целью которых фактически является лишь привлечение внимания целевой аудитории к объекту акции. Для рекламных вбросов характерно то, что они очень редко бывают негативными, направленными на дискредитацию.

Основные характеристики типов информационных вбросов:

Все сказанное ниже будет в основном касаться политических информационных вбросов т.к. они имеют наибольший общественный резонанс и наиболее интересны с точки зрения методик.

Принципы информационного вброса.

Сегодня принято считать информационные вбросы заведомо негативной тактикой, основанной на лжи. Однако, как и в большинстве случаев, связанных с теорией пропаганды, вброс — это всего лишь метод, а его использование остается целиком на совести участников. Но нужно понимать, что негативная информация всегда распространяется значительно эффективнее. Т.е. информационный вброс не является дезинформацией по своей сути, потому что вброс — это способ распространения информации, а не сама информация.

Для вброса характерна одна главная черта – массовость. В случае с рекламным вбросом создается максимальное информационное давление на целевую аудиторию через все актуальные информационные каналы. Политические же вбросы, не ориентирующиеся на конкретную аудиторию, пытаются одновременно использовать все каналы, которые только смогут.

Вбросы не являются чем-то инновационным, по сути это лишь адаптированная под современные реалии форма слухов. Формирование вброса происходит аналогичным со слухами образом – информация передается от объекта к объекту без проверки ее правдивости и, зачастую, обрастает новыми подробностями, созданными по пути. В итоге информационный повод, даже если он был правдивым, может измениться до неузнаваемости, но при этом сохранит и распространит необходимый эмоциональный заряд на всем пути. Однако информационные вбросы отличаются от слухов двумя ключевыми моментами – массовостью и примерной прогнозируемостью результата.

Для начала вброса необходимо иметь подходящий информационный повод, то изначальное сообщение, которое будет распространяться. Для вброса не подойдет любое событие, а лишь то, которое потенциально способно вызвать эмоциональную реакцию и резонанс в обществе. В случае отсутствия подобного инфоповода в конкретный момент допускается фальсификация событий, вплоть до выдумывания, частичное или полное искажение фактов для предания нужного эмоционального заряда. Как уже упоминалось – максимальную реакцию вызывают негативные события. Именно поэтому вбросы, в основном, негативные. Это связанно с человеческой психологией – любой негатив воспринимается как опасность, а любое живое существо бурно реагирует на опасность, особо не пытаясь понять, что случилось. Именно поэтому основная масса политических вбросов направлена на очернение политического актора. Испортить чужую репутацию проще, чем создавать свою.

При этом важно чтобы инфоповод был максимально непроверяем конечным потребителем сообщения. В основном это достигается за счет отсутствия прямых источников и описания события или ситуации в общих чертах, без подробностей. Подробности в таком сообщении вообще противопоказаны. Они, во-первых, отвлекают от эмоционального заряда, во-вторых, часто показывают, что «все не так плохо». И, в-третьих, в процессе подгонки подробностей под цель вброса с высокой вероятностью возникнут различные логические ошибки, которые покажут фальсификацию.

Типичный пример информационного вброса от Комсомольской Правды от 14 июля 2019 года.

Естественно в статье нет никакой конкретики, кроме указания, якобы, места задержания – маленький городок под Новосибирском о котором никогда не слышало большинство читателей КП. Однако имеется крайне громкий заголовок вызывающий страх и ненависть. При учете того, что в самой же статье сказано о том, что девушка не арестована и ей даже не предъявлены обвинения, но журналист КП не постеснялась сделать свои выводы, неизвестно на чем основанные, и сообщить их всей стране.

После формирования инфоповода происходит сам вброс. Его первая волна – сообщение публикуется какими-либо авторитетными СМИ. Чем больше крупных СМИ задействовано, тем больший охват получает первая волна и тем больше уровень доверия у дальнейших участников. При этом важно правильно оценить уровень негативного заряда первой волны, так чтобы сообщение не вызвало резкое отторжение у аудитории, например из-за своей очевидной фальсификации.

Примером отторгнутого информационного вброса в российских СМИ может являться печально знаменитый сюжет «Первого канала» о преступных действиях украинских силовиков в г. Славянск, показанный в июле 2014 года. В сюжете приводилось интервью беженки из Славянска, чьего сына, якобы, буквально распяли украинские военные на ее же глазах. Интервью сразу же вызвало массовую негативную реакцию российской общественности, в кратчайшие сроки была выявлена фальшивость этой истории и «Первый канал», и так имевший в России репутацию «пропагандистского», получил огромный ущерб репутации. При этом данная история распространялась именно как типичный вброс, однако изначально чрезмерный уровень негатива вызвал отторжение. С уверенностью можно сказать, что фрагмент с распятием был лишним, ведь именно на это, а не на факт убийства ребенка военными в основном была реакция отторжения.

Далее, во второй волне, сообщение подхватывают мелкие СМИ, цель которых, зачастую, в современных реалиях, не распространять информацию как таковую, а в большей степени потреблять внимание аудитории, получая от этого прямую материальную выгоду от рекламы и прочего. Однако просто взять и пересказать изначальное сообщение крупного СМИ нельзя, это будет негативно воспринято как публикой, так и поисковыми системами интернета. Поэтому они вынуждены в некоторой степени изменять изначальное сообщение, добавляя в него еще больше несуществующих подробностей, дабы как-то выделиться среди огромной массы конкурентов. И снова наибольшее внимание привлекают громкие, негативные сообщения.

Вторая волна вброса зачастую происходит сама собой, без очевидного заказа и влияния кого бы то ни было. Мелкие СМИ, которые в виду простых материальных ограничений не могут производить уникальную информацию, вынуждены потреблять, переваривать и транслировать дальше информацию от крупных «поставщиков». Поэтому они автоматически, сами собой, подхватят подобное сообщение и начнут его тиражировать. То есть, если для у вброса есть заказчик, то ему необходимо зарачивать ресурся лишь на первую волну, а дальнейшее распространение сообщения идет само собой. Конечно же заказчик имеющий небольшие ресурсы, довольствоваться сотрудничеством именно с мелкими СМИ, однако эффективность этого часто может быть сомнительна. Хотя практика последнего времени показывает что крупные СМИ, включая федеральные телеканалы, могут подхватить сообщение рожденное именно мелкими СМИ и даже самим фактом обсуждения в соцсетях, создавая из этого свой инфоповод.

Фактически после публикации в крупном СМИ вброс начинает жить своей жизнью и исполнять свои задачи. Все это начинает обсуждаться в соцсетях, обрастая еще большими несуществующими подробностями, подключаются лидеры мнений конкретных групп, изменяя его под личные интересы, и прочее. Спустя некоторое время, изначальное сообщение растворяется в потоке обсуждений и становится частью информационного пространства, общественного мнения.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что вброс аналогичен обычной новости. Да, это действительно так, за исключением того, что именно вброс практически всегда будет негативным, а так же в большей части недостоверным. Целью новостного сообщения является информирование общественности о ситуации, передача тех или иных фактов. Цель вброса — это всегда игра на эмоциях аудитории, без фактов и проверяемости. В итоге любой информационный вброс может считаться так называемым «фейк ньюс».

Источник

Виды вбросов, защита населения от искаженных фактов, роль госорганов и журналистов в информационных войнах: эксперты обсудили способы борьбы с фейками

У истины не бывает двойников

Любители жареных фактов

«Р»: Сегодня фейковая информация зачастую становится инструментом информационного и внешнеполитического воздействия. Что в этом смысле происходит в нашей стране? Какого уровня и тематики фейки распространены?

Концепция информационной безопасности, которая действует у нас, нацелена на защиту в том числе и от деструктивного содержания и смыслов, в отличие от Запада, где, как правило, защищают только каналы распространения информации в рамках концепции кибербезопасности. В целом наше государство выбрало сбалансированную и грамотную политику в регулировании информационного пространства.

Успехи мы видим и на фоне текущих процессов: в связи с пандемией COVID-19 многие пытаются распространять недостоверную информацию, посеять панику, однако мы видим даже на примере нашего разговора, что государство обращает пристальное внимание на данную тему и принимает впоследствии профессиональные меры по регулированию ситуации.

Иллюзия обмана

«Р»: Может ли обыватель самостоятельно сегодня отличать фейковые новости и определять качество получаемой информации? Как недостоверная информация формирует общественное мнение?

А. ИВАНОВСКИЙ: Лично я негативно отношусь к слову «обыватель». Жизнь не раз доказала, что в Беларуси политически грамотное население, а большинство граждан занимает конструктивную позицию по значимым общественно-политическим проблемам. Именно поэтому и полагаю, что чрезмерное педалирование в ряде СМИ темы коронавируса, дополняемой сведениями об обострении проблем на рынке энергоносителей, представляет попытку в условиях психологической напряженности изменить эту позицию.

Что касается явных признаков ведения информационного противоборства, то к ним можно отнести стремление создать отрицательной морально-психологический фон по каждому конкретному вопросу; драматизацию отдельных общественно-политических событий, повышающую эмоциональную напряженность в обществе; скоординированные действия группировок сайтов по распространению деструктивных фейков из непроверенных источников с идентичной трактовкой событий и инцидентов; проникновение насаждаемой извне информации в различные сферы жизни общества (политику, культуру, бизнес, образование и другие); дискредитацию государственных институтов и действующих представителей власти.

Качество генерируемой СМИ информации позволяют оценить существующие технологии, при этом комплексно анализируются сообщения по большому числу показателей. Работа эта требует компетентности специалистов. Например, оценка достоверности сведений может предполагать наличие в сообщении ссылки на официальные источники либо на мнение высококвалифицированных специалистов. Распространение информации о конкретном факте, полученной из анонимного источника, может служить одним из признаков того, что распространяемая информация может быть недостоверной.

В. ДЕМИРОВ: Рецепты реагирования на различные вбросы и фейки уже более-менее устоялись. За исключением, пожалуй, дипфейков (когда с помощью искусственного интеллекта и нейронных сетей полностью замещается одно изображение или видео другим), их выявить достаточно сложно. Что касается классических медиа, можно обратить внимание на несколько фактов. Во-первых, заголовок: если он слишком гиперболизирован, это должно насторожить пользователя. Сайты и домены, где они размещаются, тоже можно проверить: ввести в поисковик название СМИ и сравнить первые ссылки (оригинальные) с интернет-адресом подозрительного источника. Во-вторых, фейковая информация часто публикуется с большим количеством опечаток и ошибок.

Третий момент: можно попытаться поискать на сайтах уже известных СМИ ту же самую историю или тему в развернутом виде. Если поиски не увенчались успехом, скорее всего, перед нами автоматически сгенерированный контент. Еще один важный момент связан с отсутствием меток времени публикации: дата публикации фейковых новостей обычно скрывается для того, чтобы продлить недостоверной информации жизнь и чтобы такой фейк казался всегда актуальным. Кроме того, я рекомендовал бы обращать внимание на упоминание источников информации: если фейк автоматически сгенерирован, у него не будет ни автора, ни источника.

Если этими мерами в разных комбинациях пользоваться, со временем у пользователей выработается своеобразный иммунитет на неправдоподобную информацию.

Ответ на фейки — правда

«Р»: Какие механизмы воздействия могли бы появиться в стране для противодействия этому явлению?

О. ГАЙДУКЕВИЧ: На мой взгляд, есть два направления борьбы. Во-первых, стоит понимать, что запретами ничего решить не получится. Сегодня такое время, когда запреты в молодежной среде лишь повышают популярность. Самый лучший ответ на фейк — это правда. Идеология, информационная работа в государстве — это работа на системной основе. Госорганы должны быть открытыми, они должны оперативно реагировать и давать информацию, чтобы не рождались слухи. Во-вторых, государство должно более активно работать в интернете: активнее поддерживать своих блогеров (тех, которые говорят правду), создавать больше телеграм-каналов с правдивой информацией. Мы не уйдем ни от Telegram, ни от YouTube, ни от TikTok. Последняя сеть, к примеру, очень популярна среди молодежи, которая уже через пять лет будет активно участвовать в жизни страны. И чиновники, и госорганы тоже должны быть там.

Повторюсь: лучшее, что можно делать против фейков, — давать правду. Ну и еще один важный момент: необходимо продолжать работу над законодательством. За клевету и оскорбления есть ответственность, так и за ложь в информационном пространстве она должна быть. Помните, сколько дискуссий было по поводу новых правил авторизации на форумах? Когда это решение принималось, были горячие споры. Но жизнь все расставила на места. Весь мир идет по этому пути. Никто не говорит об ущемлении свободы слова, есть право озвучить свою точку зрения, но не должно быть лжи, оскорблений и откровенного манипулирования фактами. Иначе подобные вещи могут дестабилизировать обстановку, сеять панику, влиять на экономическое развитие страны.

В. ДЕМИРОВ: Уже понятно, что новый мир после коронавируса будет основан на новом социальном договоре, предполагающем усиление роли государств в управлении обществом. При этом необходимо понимать, что в некоторых ситуациях подобное усиление может приводить к росту транзакционных издержек, а также значительному замедлению технического прогресса и инноваций. Очевидно, что мы являемся одним из немногих государств в мире, которые осознают данные последствия, в силу чего придерживаемся политики сбалансированных и локально своевременных решений, а не тотального контроля по всем фронтам.

Что касается нашей страны, с недостоверной информацией мы боремся довольно эффективно. Достаточно вспомнить последние изменения и дополнения в Закон «О средствах массовой информации», Указ Президента № 449 «О совершенствовании государственного регулирования в области защиты информации», ряд других нормативно-правовых актов. Главное — учитывать новые формы рисков и реагировать на них.

А. ИВАНОВСКИЙ: Люди, перекладывающие только на государство борьбу с фейками, не правы. В решении этой острой проблемы должно участвовать все общество. Отмечу и необходимость выработки иммунитета к информационной заразе у граждан. Очевидно, что в информационном обществе придется и дальше жить в условиях информационных вбросов. Важнейшим средством обеспечения информационной безопасности становится правовое регулирование. К настоящему времени в Уголовный кодекс введен ряд запретов на осуществление информационно-психологического воздействия и определена ответственность за ряд видов противоправной деятельности (среди них и пропаганда войны, и разжигание различных видов вражды и розни, оскорбление Президента, дискредитация Республики Беларусь и другие).

Работать на общие цели

«Р»: Как госорганы могут самостоятельно противостоять и оперативно реагировать на недостоверные новости? И какова роль в этом процессе СМИ, учитывая тот факт, что журналисты нередко сталкиваются со сложностями в получении объективной и оперативной информации, развенчивая фейки?

В. ДЕМИРОВ: Думаю, если определенные элементы закрытости есть, это связано с низким временным лагом между публикацией информации и ее воздействием на общественное сознание. Последствия и эффекты трудно просчитать, для этого нужны мощные информационно-аналитические службы. Предложение завести госорганам, например, телеграм-каналы обсуждают. Но нужно понимать: это очень большая ответственность и определенные риски, этим должны заниматься не один и не два человека.

Что касается журналистов, я бы посоветовал не гнаться за скоростью и эксклюзивом в социальных сетях, а тщательно проверять информацию. Ведь если брать непроверенные факты из тех же телеграм-каналов и других социальных медиа, классические СМИ могут сами стать распространителями фейков. Сегодня все чаще классические медиа идут за новостями в телеграм-каналы. Так, был проведен технический анализ, когда в качестве обучающей выборки было взято порядка 67 000 постов Meduza, их источники и ссылки. В результате анализа было отмечено, что популярность Telegram среди медиаисточников растет, в то время как популярность отдельных классических соцсетей, например Facebook, падает — как будто Telegram стал отъедать часть пирога Facebook. Кроме того, было показано, что Meduza берет новости в телеграм-каналах в пять раз чаще, чем указывает официально. Учитывая их низкую достоверность, становится понятен и возможный масштаб рисков. Таким образом, чтобы избежать ситуации информационного искажения, нужно удерживать баланс между скоростью реакции и проверкой содержания, качества подачи информации. Тогда будет результат.

О. ГАЙДУКЕВИЧ: Чиновники должны быть открытыми и не бояться давать информацию. Им необходимо понимать: если не прокомментируют они, кто-то это сделает за них. И вероятно, прокомментируют не так, как им хотелось бы. Новость все равно появится в информационном пространстве. Даже если фактов мало, нужно озвучивать их (разумеется, если речь не идет о коммерческой или государственной тайне). Если не предоставить информацию своевременно, будет упущено время и общественное мнение уже сформируется. И простите меня за такое слово, но это маразм, когда чиновники отказываются давать комментарии даже государственным СМИ.

Еще один момент: не стоит бояться понятия «идеологическая информационная работа». Во всем мире она есть, в той же Европе сложно озвучить в СМИ вещи, которые противоречат базовым европейским ценностям. У нас в государстве есть свои ценности, которые необходимо продвигать всем вместе.

Сегодня должно быть больше альтернативных источников информации, которые могут интересно ее подать. У нас в стране хорошие журналисты, газеты, интернет-порталы, хороший ТВ-контент. В качестве примера приведу телеграм-канал «Пул Первого»: многим госорганам нужно поучиться, как стоит работать.

А. ИВАНОВСКИЙ: Приведу примеры эффективной для общества работы СМИ по борьбе с фейками. Это и обновленная программа «Клуб редакторов» телеканала «Беларусь 1», и проведение медиаэкспертизы гостями на канале СТВ, и оперативные интервью с экспертным сообществом, и работа государственных СМИ в виртуальном пространстве. Перечень примеров можно продолжить.

По вопросу сложности в получении информации в органах государственного управления хотелось бы отметить следующее. С министерствами, ведомствами и иными государственными организациями СМИ необходимо вести работу на системной договорной основе, обращаясь в специализированные структурные подразделения. Это позволит при четкой формулировке вопросов работать в режиме реального времени, действовать более согласованно и эффективно. Кроме того, в сложившейся информационной обстановке СМИ и их журналисты должны ориентироваться не только на запросы и получать информацию в госорганах. Необходимо и проводить свои исследования, развивать информационно-аналитические системы, наращивать потенциал аналитических подразделений, развивать сети коммуникаций.

Источник