Что такое ильфы и рульфы

Изгнание «ильфов»

Год назад на заседании Совета Федерации Евгений Тарло, теперь уже бывший сенатор, призывал «рассмотреть вопрос деятельности иностранных юридических компаний на территории России». Его беспокоило, что передача им данных госкомпаний может быть опасна с точки зрения «государственной, военной и экономической тайн». Выступление имело резонанс, спикер палаты Валентина Матвиенко дала поручение двум комитетам — по обороне и безопасности и по госстроительству — изучить проблему.

Формальных решений об ограничениях для иностранцев принято не было. После исследования этого вопроса сенаторы пришли к выводу, что не стоит вводить ограничения для одних участников рынка и преференции — для других, рассказал Legal.Report статс-секретарь Федеральной палаты адвокатов Константин Добрынин, в тот момент занимавший пост сенатора. Но идеи Тарло — это всего лишь производная от настроений значительной части общества и немалого числа юристов, которые хотели бы ограничения контактов с Западом, особенно в условиях внешнеполитического конфликта, начавшегося после присоединения Крыма к России и ее участия в конфликте на юго-востоке Украины.

Поэтому редакция Legal.Report решила разобраться, что происходит в сфере «юридического госзаказа». Первое из серии исследований — это закупки десяти крупнейших по капитализации корпораций и банков с доминирующим участием государства. Этот выбор определен величиной их бизнеса и требованиями закона о раскрытии информации о контрактах, а также публичным статусом, в силу которого они должны следовать лучшим практикам корпоративного управления, включая скрупулезное соблюдение законодательства.

Конкуренция не в чести

Госкомпании много тратят на внешних юристов. ПАО «Сбербанк», например, в 2013-2015 годах израсходовало на эти цели 1,72 млрд руб., а ОАО «НК «Роснефть»» — 613,06 млн руб. Эти суммы наверняка могли быть и меньшими, если бы банк, возглавляемый Германом Грефом, и компания, во главе которой стоит Игорь Сечин, чаще прибегали к конкурентным способам подбора «юридических» контрагентов.

Борьба исполнителей позволяет заказчикам существенно экономить. Если взять круг закупок, которые были изучены L.R в рамках исследования, то в тех случаях, когда процедура была конкурентной, совокупная цена контрактов снизилась по сравнению со стартовой на 42% до 448 млн руб. Но «Сбер» и «Роснефть» подобной возможностью пользуются сравнительно редко. С единственным поставщиком были подписаны 70,8% контрактов у первого и 72% у второй. Представитель «Роснефти» отказался от комментариев. «Закупки услуг «Сбербанком» осуществляются на основании действующего законодательства и положений банка о закупках», — сказал сотрудник пресс-службы банка.

Не все госзаказчики избегают практики конкурентных закупок. «Газпром», например, покупал услугу у единственного поставщика только в 1,4% случаев. Поэтому совокупная стоимость его контрактов снизилась по сравнению со стартовой ценой на 35,5% до 253,45 млн руб. Представитель «Газпрома» обсуждать практику закупок отказался.

Эксперты считают, что реальной конкуренции в сфере юридических закупок крайне мало. Чаще это «что-то вроде театральной постановки, где в 90% всех интересных тендеров победитель известен заранее, а заказчику лишь остается набрать статистов, чтобы была красивая картинка в итоговом протоколе», — сказал L.R управляющий партнер адвокатского бюро «КИАП» Андрей Корельский. Однако в отдельных практиках, например государственно-частном партнерстве, тендерные закупки, по его мнению, могут быть вполне эффективны и конкурентны.

Известные и неизвестные

Заказчики далеко не всегда публикуют информацию о том, кто получает контракт, если закупка была проведена у единственного поставщика. На запросы L.R о предоставлении этой информации ответа в подавляющем большинстве случаев не последовало. Поэтому «рэнкинг победителей» основан на суженном объеме информации. Десятка лучших выглядит следующим образом:

С точки зрения адептов рейтингования как лучшего и единственного способа определить расстановку сил на рынке юридических услуг, эта десятка выглядит странновато. С признанными лидерами соседствуют те, кто в рейтингах совсем не представлен.

К этим высотам консультантов привела разная тактика. Clifford Chance, например, как минимум 43 раза участвовала в тендерах и выиграла в 56% случаев, а «Закон» — всего лишь в двух, и оба раза успешно. Согласно обоим контрактам, «Сбербанк» возлагал на «Закон» обязанности по оказанию консультационных услуг. В Clifford Chance и «Законе» комментировать госконтракты отказались.

Если отсечь из этой десятки те компании, которые получили свое единожды-дважды, а часто на тендеры не ходят, то наибольший коэффициент успеха — более 80% — будет у юркомпании «Хренов и партнеры» и АБ «Инфралекс». Первая из них работает на рынке с 2003 года, пережила расставание основателей, Александра Хренова и Андрея Юкова, а вторая является новым игроком. Артем Кукин, Алексей Попов и Артур Рохлин — выходцы из юрфирмы «ЮСТ» — создали «Инфралекс» только в 2013 году. Обе компании обсуждать тему госзакупок отказались.

Адвокаты на контракте

Трижды встречаются среди победителей изученных тендеров индивидуалы-адвокаты. Это киприот Христос Константину (партнер C.Argyrou & Associates LLC), самарец Евгений Лаверычев и москвич Владимир Братищев. Константину получил от «Сбербанка» контракт на сумму 1 млн евро после проведения закупки у единственного поставщика. Подведение итогов состоялось 15 декабря 2014 года, когда курс евро достиг локального максимума. В перерасчете на рубли банк должен был заплатить адвокату 70,5 млн руб.

В случае с Лаверычевым тоже обошлось без конкурентных процедур. В 2014 году его контракты со «Сбером» потянули в совокупности на 14,5 млн руб., в 2015-м — на 25,6 млн руб. В 2014 году в его обязанности входило представительство в арбитражном суде поволжского подразделения «Сбербанка», в 2015-м — «оказание консультационно-юридических услуг». Лаверычев — известный в Поволжье адвокат, нередко участвующий в арбитражных процессах. Судя по Картотеке арбитражных дел, только в рассматриваемый период их было несколько десятков.

Братищев работал на ПАО «Объединенная авиастроительная корпорация». По сайту госзакупок известно о трех контрактах ОАК с ним. Их общая сумма составила 6,8 млн руб. Братищев представлял интересы ныне покойного сына главы администрации президента Сергея Иванова Александра, когда тот стал фигурантом уголовного дела, сбив насмерть в Москве на пешеходном переходе 66-летнюю Светлану Беридзе. Расследование было прекращено за отсутствием состава преступления. Следствие и прокуратура констатировали, что Иванов ехал на разрешающий сигнал светофора.

«Ильфы» vs «Рульфы»

Российские юристы часто сетуют на то, что на отечественном рынке наблюдается засилье иностранных фирм, которые буквально парализуют рынок российских юридических услуг. Связано это в первую очередь с тем, что происходит «выбор иностранного права и иностранной юрисдикции», а также проявляются «требования к услуге вместо требований к поставщику», считает управляющий партнер юркомпании «Пепеляев групп» Сергей Пепеляев.

Данные по рассматриваемому сегменту рынка юруслуг за 2013 год подтверждают эти заключения. Тогда «ильфы» заработали 370,9 млн руб., на 26% больше, чем «рульфы», а если учесть долю явно нерыночных контрактов, которые выигрывал консультант, отобранный без конкурса по непонятным причинам, то разрыв будет значительнее.

Позже ситуация изменилась. В 2014 году совокупная стоимость контрактов, выигранных иностранными компаниями в пропорции к победам «рульфов», составила 1:6 (83,03 млн руб. против 516,5 млн руб.), в 2015-м — 1:15 (41,19 млн руб. против 632,76 млн руб.). Даже если добавить все «анонимные» договоры в актив «ильфов», положение не сменится на противоположное.

Впрочем, возможно, связано это с тем, что крупнейшим российским госкомпаниям в последние два года не приходится заключать сделки M&А и проводить другие корпоративные операции, юридическое обеспечение которых — признанная вотчина зарубежных юрфирм. Кризис, куда от него денешься. Ситуация в российской экономике кардинально изменилась: если в 2013 году наблюдалось лишь ее замедление, то в 2014-2015 годах начался серьезный спад, произошло резкое падение курса рубля к доллару и евро, из-за внешнеполитических проблем страна оказалась отсечена от источников инвестиций.

В подготовке статьи принимали участие Яков Буровцев, Карина Ахтамова, Артем Раджабов, Татьяна Берсенева, Ольга Дьяконова, Дарья Семенова

[1] Согласно информации на официальном сайте «Роснефти», ООО «Бранан» было привлечено заказчиком для оказания «консультационных услуг в отношении вопросов проведения интеграции приобретаемых компанией предприятий, в том числе, но не ограничиваясь, по следующим блокам вопросов: корпоративное управление, корпоративная собственность, правовое сопровождение деятельности, сопровождение мероприятий по реорганизации, ликвидации, созданию предприятий, взаимодействию с государственными органами по соответствующим вопросам». Представители сторон воздержались от предоставления дополнительной информации, которая позволила бы классифицировать его точно, но поскольку со стороны «Роснефти» его акторами были руководители юридических подразделений компании, оно включено в исследование.

Источник

Партнеры в юрфирмах: как они зарабатывают

Классический подход

До конца нулевых американское законодательство предусматривало для адвокатов две формы ведения бизнеса: юридическая корпорация (law corporation) и партнерство (partnership или general partnership). Выбирая организационно-правовую форму при создании юрфирмы, юристы из США обращают внимание на два принципиальных вопроса, рассказывает Анастасия Махнева, партнер INTELLECT (ИНТЕЛЛЕКТ) INTELLECT (ИНТЕЛЛЕКТ) Федеральный рейтинг. группа Цифровая экономика группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Интеллектуальная собственность (Регистрация) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) 15 место По количеству юристов 24 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 40 место По выручке Профайл компании × : «Ограничение ответственности учредителей фирмы и снижение налогового бремени».

Особенность юркорпорации в том, что долями в ее капитале могут владеть только адвокаты. Такое объединение платит налоги на двух уровнях: с прибыли самой корпорации и с доходов акционеров как физлиц, которые те получают после распределения прибыли организации. А в партнерстве весь заработок компании распределяется между партнерами, которые уплачивают только подоходный налог.

Принципиальнее при выборе формы ведения бизнеса становится вопрос об ограничении личной ответственности адвоката (партнера или акционера). По общему правилу, в корпорации акционер личным имуществом отвечает только за собственные ошибки. А в структуре partnership партнер всеми своими активами несет ответственность не только за себя, но и за ущерб, который причинен клиенту по вине других партнеров. Аналогичным образом решается вопрос и об ответственности по другим долгам фирмы.

Новый взгляд на партнерство

Вместе с тем, в конце нулевых годов под давлением профессионального сообщества (в первую очередь, бухгалтеров) американские законодатели позволили юристам создавать партнерства с ограниченной ответственностью (LLP – limited liability partnership). Преимущества LLP в том, что оно сочетает в себе: и возможность использовать упрощенную схему уплаты налогов как в партнерстве, и ограничение ответственности акционера как в корпорации. Учитывая перечисленное, новая форма стала особенно популярна у вновь создаваемых юридических компаний. И не только в США, но и в Великобритании.

Если говорить про ильфы, то они часто имеют двухступенчатую структуру, где партнеры делятся на equity and non-equity partners. Первые владеют долей в фирме и делят ее прибыль. «Non-equity partners» имеют фиксированную оплату и могут иметь отдельные права голоса по определенным вопросам деятельности фирмы. В частности, об открытии нового офиса или принятия в команду нового партнера. Статус «non-equity partner» обычно длится от 1 до 3 лет и является переходным этапом на пути к полному партнерству, говорит Панченко: «Для перехода в «equity partner» может потребоваться материальный вклад в капитал юридической фирмы».

Махнева отмечает, что сейчас институт партнерства в западных юрфирмах отражает не столько правовую форму организации адвокатских компаний, сколько структуру управления бизнесом. На уровне HR — это система поощрения юристов, «преемственности поколений», воспроизводства бизнес-традиций и профессиональных ценностей. На уровне бизнес-администрирования — это система органов управления юрфирмой, в которой каждый партнер выполняет определенную функцию. И, наконец, на финансовом уровне — это система распределения прибыли и финансовых рисков между партнерами.

Деньги партнеров

По мнению Клэренса Келлога, внештатного советника Hopkins & Carley, в американских юрфирмах есть три фундаментальных подхода к распределению прибыли между партнерами. Первый из них – принцип старшинства, когда учитывается продолжительность работы партнера в юрфирме. То есть, чем дольше юрист трудится в компании, тем больше он получает. Плюс такой системы — в ее прозрачности, поясняет эксперт: «Зная, сколько адвокат работает в фирме, вы можете сказать, сколько он зарабатывает, и наоборот».

Еще один вариант – распределять деньги по принципу производительности, когда партнеру начисляют определенный процент от заработанных им денег. Кроме того, в этой системе учитывается и процент от тех клиентов, которых юрист привел, но не работал с ними лично. Существуют вариации формул, когда добавляется коэффициент, связанный с работой партнера, которую нельзя измерить деньгами или часами, поясняет эксперт: это административная нагрузка, работа с персоналом и т.п.

Помимо двух перечисленных есть еще и субъективный принцип, когда руководители юрфирмы не анализируют досконально итоговые финансовые показатели каждого из партнеров, а оценивают их деловые и профессиональные качества, общий вклад в развитие юридических практик, сотрудников, бизнеса компании в целом.

На практике фирмы обычно стараются найти компромисс между этими тремя решениями, потому что применение только одного из них в чистом виде может привести к нежелательным последствиям, объясняет Келлог: «То же поощрение партнеров только на основании финансовых показателей не стимулирует те виды работ, которые не приносят очевидного дохода». Речь идет про менторство, обучение младшего персонала или административную работу.

К конфликтным моментам может привести ситуация, когда одни партнеры знают точные цифры доходов друг друга в компании. Чтобы исключить или хотя бы минимизировать такой риск, некоторые юрфирмы пользуются системой «чёрным ящиком» (black box model). Она подразумевает, что вознаграждение партнёрам устанавливается управляющим комитетом или управляющим партнёром на основе определённых правил/формулы. При этом партнёры не знают, сколько получают их коллеги.

Такая система позволяет не только избегать конфликтов между партнёрами из-за сумм вознаграждения, но и с большей легкостью «уводить» нужных фирме партнёров из других компаний на особых условиях, не боясь зависти и недовольства других партнёров. Структуру «чёрного ящика» используют такие крупные фирмы, как Jones Day, Sidley Austin, Greenberg Traurig и некоторые другие. А на прошлой неделе издание The American Lawyer опубликовало информацию о том, что на такую систему распределения прибыли между долевыми партнёрами в своих североамериканских офисах уже перешла Baker McKenzie. Но в самом ильфе американскому изданию уточнили, что не закрывали полностью информацию о суммах партнёрского вознаграждения, а просто перестали её направлять партнёрам. В то же время, каждый партнёр может получить информацию от фирмы о суммах вознаграждения других партнёров по его просьбе.

Плюсы: Большой процент от собственных проектов.

Минусы: Стресс, нежелание отвлекаться на общефирмовые нужды и развиваться.

2) Equity («Равенство»). В такой системе ежедневно не только ты зарабатываешь, но и каждый партнер обеспечивает тебя, говорит Кислов: «Каждый новый проект – доход для всех партнеров в соответствии с определенными процентами. Именно в соответствии с ними будет распределиться доход про итогам определенного периода времени – квартала, полугодия или года». Эта система более свойственна ILFам.

Плюсы: Уверенность в том, плохой период помогут пережить твои партнеры, наличие желания и времени заниматься развитием фирмы.

Минусы: Эта система расслабляет. Она малоподвижна – партнеры с большим процентом не хотят им делиться. Они гарантировано получат большую часть того, что заработают остальные партнеры.

3) Смешанная. При этой структуре партнеры получают процент от приводимых проектов, а то, что остается – делится по принципу «equity», разъясняет Кислов: «Как кажется, наиболее сбалансированная система, которая позволяет не только изменять показатели партнеров на будущий год, но и оценивать их «рублём» в текущем периоде».

Минусы и плюсы у этой модели зависят от того какие принципы партнерства из первых двух видов она объединяет.

Жизнь партнеров в рульфах

Учитывая все перечисленное, можно сказать, что решение стать партнером в ильфе является судьбоносным выбором, который потребует усилий на протяжении десятка лет, резюмирует Панченко: «Нужно много лет оказывать юридические услуги высочайшего качества».

Несколько иная ситуация с обсуждаемым институтом в российских юрфирмах. В небольших рульфах к присвоению партнерского статуса проявляется более гибкий подход и не учитывается формальное требование об определенном сроке работы в фирме. Соответствие корпоративной культуре и профессиональный уровень безусловно являются существенными критериями для рульфов, но коммерческие интересы могут с легкостью выходить на центральное место при принятии решений о партнерстве, поясняет Панченко. По словам эксперта, такой подход объясняется тем, что для отечественных организаций объединение юристов под совместным брендом – это во многом коммерческий союз, направленный на получение прибыли. Поэтому на практике российские юрфирмы обычно создаются как коммерческие организации, иначе без этого получать прибыль им будет затруднительно.

Но не всегда все завязано именно на деньги. Порой в отечественных юркомпаниях партнером может стать даже пиарщик, который вовсе не приносит прибыль. Более того, есть много случаев, когда предложение о партнёрстве делают юристу не только исходя из прибыли, которую может принести потенциальный партнёр, говорит управляющий партнер КА Pen&Paper Валерий Зинченко: «Партнёрство даётся как некий аванс, как показатель веры в кандидата, и это далеко не всегда плохо».

Кому передать партнерство

В обсуждаемом институте не менее важным аспектом является и преемственность между партнерами. По словам Зинченко, она невозможна без единства взглядов на развитие компании: «Единство взглядов на жизнь тоже приветствуется, но далеко не всегда достижимо». Он подчеркивает, что преемственность не должна подменяться неосуществимыми попытками более опытных партнеров клонировать себе подобных: «Это не приносит никакого результата».

Источник

Юрист крупной международной фирмы — о том, стоит ли 6-значная зарплата работы по 14 часов в сутки

Выпускающий редактор Rusbase

Авторы Телеграм-канала о карьере в международных корпорациях YourCareer берут откровенные интервью у своих знакомых из различных профессиональных сфер: от консалтинга и инвестбанкинга до венчурной индустрии и нефтяных компаний. Герой одного из выпусков — юрист из топовой международной фирмы, который на условиях анонимности рассказал, стоит ли шестизначная зарплата того, чтобы работать по 14 часов в сутки.

Больше рассказов — в рубрике «Карьеристы».

Итак, ты уже несколько лет делаешь карьеру в юридическом консалтинге. Большинство наших читателей представляют себе твой обычный рабочий день как серию «Форс-мажоров» (американский сериал Suits о юристах). Скажи, насколько это соответствует истине?

Отчасти соответствует, отчасти нет. Когда у нас параллельно идут несколько крупных проектов с жёсткими дедлайнами (то есть почти всегда), стажёры ночуют в офисе, юристы не вылезают со встреч и конференц-звонков, а партнёр может позвонить тебе в два часа ночи и попросить подготовить какой-нибудь документ до семи утра.

Кадр из сериала «Форс-мажоры», HBO

Правда, я не ношу костюмы за несколько тысяч долларов, часы у меня простые, и «Мустанга» тоже пока нет. Но клиенты и проекты очень крутые: мы работаем на правительства многих стран, крупнейшие банки России и мира и половину компаний из списка Fortune 500. Офис в самом центре Москвы. Частые командировки, дорогие отели, оплата такси, ужинов на работе и обедов с клиентами и так далее.

И во всех юрфирмах такой ритм работы?

Всё очень зависит от фирмы и практики (отдела/направления). Знаю людей, которые в будни уезжают из офиса до семи вечера и не работают на выходных. Но это, скорее, исключение и показатель того, что у этого конкретного человека или у всей команды не очень хорошие перспективы – чтобы побеждать на этом конкурентном рынке, нужно «биллить» очень много часов, всегда быть на связи и быть готовым работать из дома в выходные и даже из отпуска.

Расскажи про биллинг подробнее.

В договоре с клиентом может быть установлен так называемый fee cap – предельный размер вознаграждения за юридические услуги. Но всё равно все нормальные юрфирмы выставляют клиентам счета на основании почасовых ставок. У меня (достаточно молодого юриста) ставка больше 400 долларов в час, у партнёра – почти 1000, у стажёров – около 150. Каждый день ты записываешь в специальную систему данные о том, сколько часов работал по каждому из своих дел или проектов. Если биллишь мало – ты и твоя команда не выполняете ежегодные «таргеты» (с англ. target — «цель» — прим. ред.), и в фирме ты не задержишься. Похожая система, насколько я знаю, в консалтинговых компаниях типа McKinsey.

Кадр из сериала «Форс-мажоры», HBO

Насколько вообще схож юридический консалтинг со стратегическим консалтингом?

Принцип работы похожий: многочасовой рабочий день, примерно одинаковая зарплата (если сравнивать топовые фирмы), крутые клиенты, интересные проекты, высокоинтеллектуальный характер деятельности, пафос и престиж, высокая корпоративная культура. Просто консультанты из «Большой тройки» (McKinsey, Bain и BCG — прим. ред.) рассказывают клиенту о том, почему ему нужно реализовать конкретный проект, а мы уже объясняем, как это сделать с юридической точки зрения с минимальными рисками. Иногда в рамках одного и того же проекта эта работа ведётся параллельно.

«Гробишь здоровье и нервы и после тридцати уходишь на какую-нибудь должность поспокойнее, но молодость уже ушла». А на инвестбанкинг твоя работа похожа?

У меня много знакомых из IB, и все они ещё более несчастны, чем я. В инвестбанкинге зарплаты ещё выше, чем в юридическом консалтинге (пожалуй, у банкиров самая высокооплачиваемая работа из всех яппи). Но и рабочий день такой, что люди умирают на работе (и это не метафора, а печальный факт). Да и работа более механическая и скучная – в юриспруденции при структурировании сложных сделок нужно много креатива, и это поинтереснее, чем просто клепать финансовые модели. Хотя я не стал бы своему ребёнку советовать идти ни в юридический консалтинг, ни в IB – это слишком бесчеловечная работа. Зачастую у тебя не остаётся ни времени, ни сил, ни фантазии тратить свою высокую зарплату. Гробишь здоровье и нервы и после тридцати уходишь на какую-нибудь должность поспокойнее, но молодость уже ушла.

Но ты всё-таки не увольняешься.

У меня есть определённые финансовые цели, которые я должен достичь в ближайшие годы. После этого можно будет уже уйти на покой и заниматься тем, что больше нравится, а не тем, что приносит больше денег. Но знаю людей, которые перегорают и увольняются: уходят работать юристами в госорганах или частных компаниях («инхаус»). Там платят меньше, зато есть стабильность и нормальный рабочий день.

Кадр из сериала «Форс-мажоры», HBO

Сколько ты сейчас получаешь?

Сейчас – около 40000 долларов в год до налогов (200-250 тыс. рублей в месяц — прим. ред). Я работаю в московском офисе американской фирмы – за рубежом получал бы больше. Партнёры получают в 7-10 раз больше, стажёры – в 3-4 раза меньше. В нескольких ещё более элитарных американских фирмах зарплата повыше, но там ещё сложнее работать, и туда уже давно почти не набирают юристов в условиях кризиса. В европейских фирмах (кроме топовых британских фирм, которые называют Magic Circle) зарплата немного меньше, чем в американских. А в российских юрфирмах (так называемых «рульфах» — аббревиатура от Russian Law Firm — прим. ред.) юристы обычно получают ещё меньше, хотя работают так же интенсивно. Особенно стажёры.

Бедные стажёры. При этом их ещё не всегда повышают до юристов, так?

Вот именно. Знаю много таких примеров. Люди вкалывали годами параллельно с учёбой на старших курсах или в магистратуре, и им обещали повышение после выпуска из вуза. А потом санкции, кризис, и повышение отложилось до лучших времён. Много судеб из-за этого было сломано, к сожалению. Рынок высококонкурентный: фирмы яростно соперничают друг с другом, кандидаты на повышение и на бонусы – между собой. Мне повезло, что я стал юристом (Associate) достаточно быстро.

Бонусы в нынешний кризис платят?

Всё зависит от фирмы и практики. Мне за прошлый год заплатили [бонус], но не очень большой – прибыль московского офиса оказалась чуть меньше, чем ожидалось. Но в более тучные годы мои коллеги получали на счёт приличные суммы, сопоставимые с зарплатой за несколько месяцев.

Кадр из сериала «Форс-мажоры», HBO

Какие бывают фирмы и практики? Куда стоит податься выпускнику юрфака?

Есть два вида юрфирм: «ильфы» (International Law Firms) и рульфы (Russian Law Firms). Во вторые обычно проще попасть, но и платят там меньше. При этом, если вы не из топового столичного или зарубежного вуза и не знаете английский в совершенстве, шансы попасть в «ильф» невелики: 90 процентов новых сотрудников приходят туда из МГУ, МГИМО, Московской юридической академии и Высшей школы экономики.

Все топовые фирмы сосредоточены в Москве, но у некоторых есть офисы в Питере. В зарубежные офисы можно попасть, только если у вас есть степень зарубежного вуза и квалификация по, например, английскому праву. Теоретически за рубеж могут отправить и эксперта по российскому праву, если нужно вести какой-то российский проект из-за рубежа, но это, скорее, исключения.

Кадр из сериала «Форс-мажоры», HBO

Практики бывают самые разные: от судебных и арбитражных разбирательств до банковского и земельного права. Можно зайти на сайты legal500.com и chambersandpartners.com и посмотреть там списки практик и даже рейтинг московских практик топовых юрфирм. Если вы амбициозны и талантливы, подавайтесь в те фирмы и практики, которые помечены как Tier 1 (первый уровень). Но попасть туда будет очень непросто. Отбор состоит как из письменных заданий (чаще всего очный тест и заочный кейс/эссе) и нескольких раундов собеседований с HR, юристами и партнёрами.

И последний вопрос: как нынешним студентам готовиться к отбору в юрфирмы и как получить конкурентное преимущество при отборе?

Есть несколько важных моментов. Во-первых, вы должны выделяться своим резюме. Если вы ещё учитесь в университете, обязательно постарайтесь попасть на зарубежную стажировку в Европу или США.

Не рекомендую ехать в зарубежную магистратуру: лучше устроиться стажёром в какой-нибудь «ильф» и работать параллельно с учёбой в магистратуре московского вуза. Когда ваш однокурсник, который выбрал зарубежную магистратуру, вернётся в Россию, вас уже, возможно, сделают младшим юристом, а ему придётся начинать всё с нуля без опыта работы. И если ехать, то лучше на топовую британскую или американскую LLM-программу. Аспирантура тем более не нужна, даже не думайте о ней.

Кадр из сериала «Форс-мажоры», HBO

Участвуйте в различных конференциях, моделях судов (moot courts). Выберите сферу, про которую вам интересно читать, и узнайте о ней как можно больше. Учите английский, и особенно – юридический английский. Уверенно ориентируйтесь в положениях ГК РФ и других законов из той отрасли, которой вы хотите заниматься. Пишите курсовые и диплом в этой сфере.

Срочно нарабатывайте реальный опыт. Начните стажироваться как можно раньше. На первых двух курсах вас не возьмут в «ильф», но попробуйте попасть в любой «рульф» или хотя бы поработать помощником юриста. Можно бесплатно – неважно. Любой опыт выгодно вас выделит.

Не забывайте про социальную активность: сделайте какой-нибудь классный проект в рамках студенческого союза, участвуйте во всевозможных тусовках, заведите как можно больше товарищеских связей с однокурсниками и старшекурсниками, чтобы узнавать от них новости рынка. Ходите на дни карьеры в вашем вузе и слушайте выступления приглашённых представителей юрфирм: они сами всегда рассказывают, кого хотят у себя увидеть и в какие практики открыт набор.

Кадр из сериала «Форс-мажоры», HBO

Отшлифуйте резюме, сделав акцент на достижениях и конкурентных преимуществах. Мотивационное письмо юрфирмы обычно не требуют, но лучше научитесь писать и их тоже.

Подавайте резюме в десятки юрфирм и не надейтесь, что с первого раза попадёте туда, куда хотите.

Совершенствуйте свои soft skills, чтобы произвести хорошее впечатление на собеседовании. Регулярно читайте мастриды про прохождение собеседований. Наденьте на интервью лучший костюм или блузку. И не забудьте про галстук.

Но вообще лучше даже не начинайте. Выберите жизнь.

Источник