творения феофана затворника читать
святитель Феофан Затворник, Вышенский
Святитель оказал глубокое влияние на духовное возрождение общества. Его учение во многом родственно учению старца Паисия Величковского, особенно в раскрытии тем о старчестве, умном делании и молитве.
Святитель Феофан (в миру Георгий Васильевич Говоров) родился 10 января 1815 г. в селе Чернавское Орловской губернии в семье священника. В 1837 г. окончил Орловскую Духовную Семинарию и поступил в Киевскую Духовную Академию.
В 1841 г. окончил Академию и принял монашество с именем Феофан. Затем преподавал в Санкт-Петербургской Духовной Академии (СПДА). В 1847 г. в составе Русской Духовной Миссии был направлен в Иерусалим, где посетил святые места, древние монашеские обители, беседовал со старцами святой горы Афон, изучал писания отцов Церкви по древним рукописям.
Здесь, на Востоке, будущий святитель основательно изучил греческий и французский языки, ознакомился с еврейским и арабским. С началом Крымской войны члены Духовной Миссии были отозваны в Россию, и в 1855 г. св. Феофан в сане архимандрита преподает в СПДА, затем становится ректором Олонецкой Духовной Семинарии. С 1856 г. архимандрит Феофан — настоятель посольской церкви в Константинополе, с 1857 г. — ректор СПДА.
В 1859 г. хиротонисан во епископа Тамбовского и Шацкого. В целях подъема народного образования епископ Феофан устраивает церковноприходские и воскресные школы, открывает женское епархиальное училище. В то же время он заботится и о повышении образования самого духовенства, С июля 1863 г. святитель пребывал на Владимирской кафедре. В 1866 г. по прошению уволен на покой в Успенскую Вышенскую пустынь Тамбовской епархии. Но не возможностью покоя влекли к себе сердце владыки тихие монастырские стены, они звали его к себе на новый духовный подвиг. Время, оставшееся от богослужения и молитвы, святитель посвящал письменным трудам. После Пасхи 1872 г. святитель уходит в затвор. В это время он пишет литературно-богословские труды: истолкование Священного Писания, перевод творений древних отцов и учителей, пишет многочисленные письма к разным лицам, обращавшимся к нему с недоуменными вопросами, с просьбой о помощи и наставлениях. Он отмечал: «Писать — это служба Церкви нужная. Лучшее употребление дара писать и говорить есть обращение его на вразумление грешников».
Святитель оказал глубокое влияние на духовное возрождение общества. Его учение во многом родственно учению старца Паисия Величковского, особенно в раскрытии тем о старчестве, умном делании и молитве. Наиболее значительные труды его — «Письма о христианской жизни», «Добротолюбие» (перевод), «Толкование апостольский посланий», «Начертание христианского нравоучения».
Святитель мирно почил 6 января 1894 г., в праздник Крещения Господня. При облачении на лице его просияла блаженная улыбка. Погребен в Казанском соборе Вышенской пустыни.
Канонизирован в 1988 г. как подвижник веры и благочестия, оказавший глубокое влияние на духовное возрождение общества своими многочисленными творениями, которые могут рассматриваться чадами Церкви как практическое пособие в деле христианского спасения.
Наставления в духовной жизни
Содержание
О настоящем издании
Святитель Феофан Затворник
Святитель Феофан Затворник (1815–1894) оставил обширное и поистине драгоценное духовно-литературное наследие: многочисленные труды по христианской нравственности, сочинения с изложением основ святоотеческой психологии, переводы аскетической письменности (в том числе перевод «Добротолюбия»), глубочайшие толкования Священного Писания, существенно обогатившие русскую библеистику. Им был совершен настоящий творческий подвиг, и один из его биографов с полным правом мог утверждать, что по своей плодотворности труды святителя Феофана сопоставимы с творениями святых отцов IV столетия – золотого века Византии.
На Поместном Соборе Русской Православной Церкви, посвященном 1000-летию Крещения Руси, Феофан Затворник был причислен к лику святых. В решении Собора отмечалось: «Глубокое богословское понимание христианского учения, а также опытное его исполнение, и как следствие сего, высота и святость жизни святителя позволяют смотреть на его писания как на развитие святоотеческого учения с сохранением той же православной чистоты и богопросвещенности».
Особое место в духовно-литературном наследии святителя Феофана занимают его письма к разным лицам, просившим у него совета или духовной помощи, решения недоуменных вопросов, утешения в скорби, облегчения в бедах.
Со всех сторон России стекались эти просьбы в Вышинскую пустынь, где Преосвященный Феофан пребывал в течение последних 28 лет жизни, причем 22 года из них он находился в строгом затворе. До этого им уже был пройден значительный жизненный и духовный путь, отданный служению Церкви Божией на различных поприщах и в разных местах.
Родился святитель Феофан, в миру Георгий Васильевич Говоров, 10 января 1815 года в селе Чернавское Елецкого уезда Орловской губернии, в семье священника. Учился в Ливенском духовном училище, Орловской семинарии, Киевской духовной академии. В 1841 году, в Киеве принял постриг с именем Феофан, в том же году рукоположен в иеродиакона и иеромонаха. Затем была служба инспектором в нескольких духовных учебных заведениях, ректорство в Санкт-Петербургской духовной академии; поездки в Палестину в составе русской духовной миссии и в Константинополь в должности настоятеля посольской церкви (во время этих поездок происходит углубленное изучение аскетической письменности православного Востока). 1 июня 1859 года в Троицком соборе Александро-Невской Лавры была совершена хиротония и наречение святителя Феофана во епископа Тамбовской епархии, затем последовало перемещение на древнюю, более обширную Владимирскую кафедру. Таков краткий очерк его внешнего жизненного пути, полного неустанной разносторонней и всегда успешной и плодотворной деятельности на благо Церкви и Отечества. Внутренний же путь, каким шла сокровенная духовная жизнь святителя, привел к тому, что в 1866 году, находясь на самом, казалось бы, «взлете» практической деятельности, епископ Феофан неожиданно подал в Священный Синод прошение об увольнении его на покой с правом пребывания в Вышинской пустыни Тамбовской епархии. Прошение было удовлетворено, и он, наконец, получил то, к чему давно чувствовал свое главное духовное призвание: полное отрешение от житейских дел, уединение, неразвлекаемое «внутреннее делание». В письмах своих он свидетельствовал, что поистине счастлив в Выше: «Вышу можно променять только на Царство Небесное». Уйдя в затвор, он устроил в своих келиях малую церковь во имя Крещения Господня и проводил жизнь в богослужении и молитве, в подвигах телесных и духовных, в тщательном самонаблюдении, в трезвении и бодрствовании, в напряженном чтении и богомыслии, в трудах писательских.
Весь этот величайший и поистине бесценный опыт, накопленный на разнообразных жизненных поприщах, и особенно в годы затвора, был мобилизован святителем в его огромной переписке с многочисленными корреспондентами, среди которых были представители всех сословий, от сановника до крестьян. Ежедневно почта приносила от 20 до 40 писем, и епископ Феофан обязательно отвечал на каждое из них, чутко угадывая состояние и потребности писавшего и находя для каждого идущее прямо к сердцу, необходимое слово. Он обладал редким даром просто, ясно, лаконично говорить о самых сложных предметах, о самых глубоких и премудрых вещах.
Вот, например, лишь некоторые из бриллиантов богословской мысли, какие можно в изобилии найти в неисчерпаемой сокровищнице его переписки:
«Бог никого не оставляет. У Него все дети. Нет пасынков. И тяжелые случайности и состояния – все на добро нам посылаются».
«Внимание к тому, что бывает в сердце и исходит из него – есть главное дело христианской исправной жизни. »
«Надо сторожить за собою. »
«. Сойди вниманием в сердце, стань там перед Господом и не допускай туда ничего греховного. В этом все дело внутренней брани».
«Безжалостность к себе, готовность на всякую услугу другим и предание себя всецело Господу с молитвенным в Нем пребыванием – се производители жизни духовной. »
«Самоугодие и саможаление свидетельствуют, что в сердце пребывает я, а не Господь».
«Осуечение составляют не дела, а образ совершения их. Когда одно дело делается, а сотни толпятся в голове. Надо все те прогнать, а одно дело делать, и притом руками делать, а умом быть в своем месте».
О ревности духовной святитель говорил так:
«Она – огонь. Огонь поддерживается дровами. Дрова духовные – молитвы. »
В письмах святителя нет и тени скучной назидательности, сухого морализма. Они согреты самоотверженной любовью, сердечным вниманием к людям – и оттого они написаны таким живым, образным, безыскусным слогом.
Нередко можно встретить в письмах святителя блестки светлого юмора. Так, к примеру, он с шутливым вздохом отмечает участившиеся попытки самонадеянного человеческого ума проникнуть в неизреченные и неисследимые тайны Божественной жизни: «Нынче удержа нет от совопросничества. Ум наш – комар, а все пищит!» А вот какую характеристику в одном из писем епископа Феофана получает необузданный наш язык: «Язык?! Нет зловреднее вещи под небесем. Желательно бы так устроить, чтобы за каждую с его стороны непозволительность что-нибудь его укалывало (хоть бы булавка). Тогда бы он посмирнее был, а то как машинка, что песенки поет. как завели и пустили и. пошла тилиликать».
Как известно, хорошая шутка в обстановке боя способна поднять дух солдат, укрепить их волю к победе. Не менее важно веселое бодрящее слово на поле труднейшей и жесточайшей духовной брани.
Святитель Феофан Затворник, переводчик замечательного сочинения «Невидимая брань», и в обширной переписке своей не оставил без внимания ни одного участка духовной борьбы человека, ступившего на узкий и тернистый, но спасительный путь, ведущий в Царство Небесное. Какие только темы, какие только вопросы не рассматривает и не раскрывает он в духовных беседах со своими корреспондентами! Здесь и беды житейские, и болезни, и семейная и гражданская жизнь, истинное назначение искусства, и правильная установка в отношении к различным обстоятельствам внешней жизни, и бесконечные проблемы жизни внутренней: борьба с помыслами, с самоугодием, с унынием, стяжание смирения и терпения, плача и теплоты сердечной, и руководство в богомыслии, и учение о правильной молитве, о различных ступенях молитвенного делания (молитве уделял святитель особое внимание в своих письмах, поскольку считал ее царицей духовной жизни, точка опоры которой – смирение).
Все эти и множество других важнейших тем, в зависимости от вопросов и духовной потребности адресатов, рассредоточены по разным письмам, неизбежно повторяясь, варьируясь, различно сочетаясь друг с другом.
И вот, чтобы сориентировать современного православного человека в этом поистине необозримом эпистолярном наследии святителя Феофана Затворника, Преосвященный Владыка Иоанн, Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, осуществил значительный и чрезвычайно полезный труд, потребность в котором несомненно назрела: он определил и озаглавил основные темы переписки, выделил главные, наиболее емкие и законченные высказывания святителя Феофана по этим темам и систематизировал их, расположив названия тем в алфавитной последовательности. Таким образом, создан своего рода путеводитель по собранию писем святителя.
Но в наиболее широком и глубоком смысле, это еще и путеводитель в духовной жизни. Теперь каждый может без труда найти ответ святителя Феофана по интересующей его проблеме, прибегнуть в том или ином конкретном случае к мудрому руководству опытного старца. Как писал один из современников святителя, «только человек, сам перестрадавший многое, сам перегоревший в горниле духовного опыта, может заговорить с людьми о духовной жизни с такой всепобедной силой, возбуждающей духовную энергию и порождающей готовность на духовные подвиги» («Душеполезное чтение», 1894, т. 2, с. 260).
Хочется надеяться, что настоящий труд, предлагаемый вниманию читателя, поможет ему найти верные и точные ориентиры на пути спасения и будет способствовать великому делу духовного возрождения России.
В помещенных ниже выписках из писем использованы: Собрание писем святителя Феофана издания Афонского Русского Пантелеимонова монастыря; выпуски 1, II, IIÏ М., 1898; выпуски V, VÏ М., 1899; выпуск VIIÏ М., 1901.
Феофан Затворник
Феофан (в миру Георгий Васильевич Говоров), епископ Владимирский и Суздальский, Вышенский затворник, замечательный иерарх – подвижник XIX века, родился 10-го. января 1815 г. Отец его, Василий Тимофеевич Говоров, был священником села Черновска Орловской губернии, Елецкой округи. В 1823 г. Георгий Говоров поступил в Ливенское духовное училище, а в 1829 г. перешёл в Орловскую семинарию. В школе он обнаружил выдающиеся способности и шёл в числе первых учеников. С детства обнаруживавший склонность к уединению и особенное благочестие, юноша Говоров в семинарии уже довольно резко выделялся из среды товарищей своим подобным нравственным настроением. В семинарии он пробыл 8 лет вместо шести, потому что по собственному желанию остался на повторительный курс в среднем философском отделении, желая основательнее познакомиться с философскими науками, любовь к которым сумел внушить ему выдающийся учитель философии Остромысленский. По окончании семинарии в 1837 г. Говоров, во внимание к его выдающимся познаниям в св. писании, по особому распоряжению епарх. преосвященного был назначен в Киевскую академию для продолжения образования. В академии он учился в ректорство знаменитого Иннокентия, впоследствии архиепископа Херсонского. Здесь, кроме интереса к богословским наукам, Говоров обнаружил особенную любовь к писательству, в частности к писанию проповедей. По словам его товарища по академии, Макария Булгакова (митроп. Моск.), никто лучше его не писал, только по скромности своей он не мог читать громко своего сочинения. В академии определились окончательно и нравственные склонности будущего подвижника. Подобно многим другим, лучшим студентам того времени, Говоров был захвачен аскетическим увлечением и решил принять монашество. На старшем курсе он заявил официально о своём намерении и 15 февраля 1841 г. был пострижен с именем Феофана; (6-го апреля он был рукоположен в иеродиакона, а 1-го июля в иеромонаха.
По окончании академического курса в том же 1841 г., в августе этого же года иером. Феофан был определён ректором Киево-Софийского духовного училища, при чём ему было поручено и преподавание латинского языка в высшем классе этого училища. В Киеве, однако, Феофан оставался недолго. В декабре 1842 г. он был переведён на должность инспектора и профессора философских наук в новгородскую семинарию, а через два года отсюда, в декабре 1844 года, был назначен бакалавром С.-Петербургской духовной академии по кафедре нравственного и пастырского богословия, а затем исполнял и должность помощника инспектора. В 1847 г., в августе, иеромонах Феофан с разрешения св. Синода оставил учебную службу и отправился в Иерусалим для поклонения св. местам, в качестве члена, отправлявшегося в Иерусалим духовного посольства, во главе с известным учёным археологом архим. Порфирием, для ознакомления с положением православия на востоке. Миссия, живя большею частью в Иерусалиме, посетила все свящ. места Палестины, Египта, Сирии. Иером. Феофан, исполняя свои обязанности, мог в то же время вполне удовлетворить и свои нравственные и научные потребности. Он изучал памятники жизни и писания древних подвижников; собрал много рукописей святоотеческой литературы. Вращаясь несколько лет среди православных греков, отчасти евреев и арабов, он хорошо изучил греческий язык и познакомился с еврейским и арабским. Посольство возвратилось на родину в 1855 г., при чём по случаю войны России с Турцией пришлось ехать через Европу. Здесь, по пути Феофан с интересом знакомился с художественными произведениями Италии, с немецкой богословской учёностью в Германии. По возвращении в Россию Феофан 12 апр. 1855 г. был определён снова в Спб. дух. академию бакалавром по церковному законоведению. Скоро он был возведён в сан архимандрита и в сентябре того же года назначен ректором Олонецкой семинарии. Отсюда в мае 1856 г. его перевели в настоятели посольской русской церкви в Константинополе, а через год, 13-го июня 1857 г., его опять назначили в Петербургскую академию уже ректором и профессором догматического богословия.
В течение своего служения около 10-ти лет Феофан пробыл на духовно-учебной службе. Административные должности в школе, которые он занимал, тяготили его, как истинного инока, своими хлопотами. Тяготило его и учёное положение в академии. «Учёною должностью начинаю тяготиться до нестерпимости, – писал он в 1847 г. преосв. Иеремии, – пошёл бы в церковь, да там и сидел». Таков был идеал аскета, и понятно, что обычная карьера учёного монаха не отвечала внутренним влечениям Феофана. Но тем не менее он был вдумчивым педагогом, идейно смотревшим на своё дело. Он имел самые возвышенные взгляды на дело воспитания и предъявлял идеальные требования к своему долгу. Началом воспитания он полагал любовь. «Полюбите детей, и они вас полюбят»-говорил он. Потому он не придавал значения формальным, механическим мероприятиям, а на первое место ставил нравственное воздействие воспитателя на питомца. В «Мыслях на каждый день года» он пишет: «Вот программа начальствующих всех родов – растворяй строгость власти кротостью, старайся любовью заслужить любовь и бойся быть страшилищем для других. Истинная доброта не чуждается, где должно, строгого слова, но оно в устах её никогда не имеет горечи обличения и укора». Понятно, что человек с такими взглядами относился отечески к ученикам и пользовался самыми искренними симпатиями в школе. Свои идеальные взгляды на воспитание Феофан завещал, так сказать, и другим. В сочинении «Путь ко спасению» и в других своих произведениях он начертать полный идеал истинного христианского воспитания и образования, раскрывая с замечательною психологическою глубиною вопросы педагогики. Как академический преподаватель, Феофан наиболее ценные следы оставил в области нравственного богословия. Сфера нравственных переживаний была особенно близка ему, и он преподавал свой предмет не отвлечённо – теоретично, а на основании собственного опыта. Поэтому наука эта в его преподавании освободилась от старого схоластического направления и получила новое жизненное направление, сделавшись действительным руководством духовной жизни. Задушевность его лекций создавала им популярность, хотя с внешней стороны Феофан и не отличался лекторскими талантами.
Не долго пробыл архим. Феофан на ректорском посту. Менее чем через два года он получил епископскую кафедру, при чём сразу самостоятельную. 29-го мая 1859 г. он был наречён, а 1-го июня рукоположен в епископа Тамбовского. Новое служение, ещё более ответственное в административном отношении, не очень радовало епископа-аскета; но по долгу иноческого повиновения он, по его собственным словам, привык быть безмолвно покорным всякому назначению, подобясь «шару, без треска катающемуся туда и сюда, по направлению сообщаемых ему ударов». В Тамбове он пробыл четыре года. Управление епархией, особенно в ту эпоху преобразования, требовало энергичной деятельности. Еп. Феофан проявлял её, насколько мог. Он заботился об открытии женского епархиального училища в Тамбове, об учреждении в епархии церковно-приходских школ, завёл «Епархиальные Ведомости», в которых сам не мало сотрудничал, принимал меры к благоустройству монастырской жизни, к призрению бедных духовного звания. Но, сообразно своим внутренним склонностям, преосв. Феофан считал главным своим делом не административную деятельность, а деятельность пастырскую. Он в этом отношении явил редкий пример епископа-пастыря, духовного руководителя своей паствы. Лучшим средством к тому он считал проповедание слова Божия, а потому обратил усиленное внимание на проповедничество. Сам он редкую службу свою оставлял без поучения, побуждал к проповедничеству и духовенство. Для последнего он составлял руководственные статьи и образцовые поучения. В монастыре при архиерейском доме были заведены постоянные систематические беседы, и за литургией, и за всенощной, с участием самого преосвященного. Горячо отзывался еп. Феофан и на материальные нужды паствы. Когда в 1860 г. Тамбовская область сильно страдала от засухи и пожаров, то Феофан объезжал губернию со словом назидания и утешения, оказывал широкую помощь пострадавшим из своих личных средств, предоставив и своё помещение в распоряжение погорельцев.
Пробыв 4 года в Тамбове, 22-го июля 1863 г., еп. Феофан был переведён на Владимирскую кафедру. Во Владимире он отличался тем же образом действий, будучи добрым пастырем-епископом и отдаваясь проповеданию. В своей частной жизни, будучи епископом, преосв. Феофан давал образец чисто иноческого поведения. Его жизнь была чрезвычайно скромною и простою. Обычным костюмом его был подрясник, а сверху чёрная простая ряска. Стол у него был самый неизысканный, и преосвященный был очень умерен в пище. Время проводил он в трудах управления, частой молитве и литературных занятиях. Часы отдыха наполнялись ручным трудом – столярным, токарным и резьбой по дереву. Еп. Феофан любил природу, но пользоваться ею ему приходилось очень мало; лишь редкие прогулки давали ему возможность восхищаться Божьим миром. К подчинённым преосвященный относился с любовью и доверием. Налагать на кого-либо взыскание было для него тягостью. Боясь оскорбить кого-либо недоверием, он при докладах советовался с самими докладчиками, какое положить решение. Такое благородство души, однако, не всегда было плодотворно в администрации. Добротою епископа некоторые пользовались в своих целях. Отсюда происходили иногда неприятности по службе, жалобы в Св. Синод, разрешавшиеся иногда не в пользу еп. Феофана.
Вообще такие характеры, как Феофан, не подходили к роли епархиального администратора. Эта роль тяготила и Феофана. Его влекло в уединение, чтобы всеми помыслами отдаться Богу. Заваленный епарх. делами, большей частью мелочными и формальными, Феофан ещё в Тамбове высказывал мысль об удалении на покой, чтобы дать «отдых душе». Пребывание на Владимирской кафедре, где по обширности епархии бумажных дел было ещё больше, окончательно укрепило его в намерении удалиться от дел. В 1866 г. он осуществил своё намерение: 17-го июня, по собственной просьбе, он был уволен св. Синодом от управления епархией, с предоставлением ему поселиться в Тамбовской Вышенской пустыни, Шацкого уезда, в качестве её настоятеля. Эту пустынь Феофан очень любил; по своему красивому местоположению она отвечала его любви к природе. Здесь нашёл он, наконец, искомое уединение и мог всецело посвятить себя тому нравственному подвигу, к которому издавна чувствовал тяготение. Чтобы окончательно избавиться от административных забот, Феофан скоро отказался даже и от настоятельства. Ему была назначена пенсия в 1000 р. и предоставлено право жить в обители, занимая особое помещение и пользуясь содержанием, и служить, когда он пожелает. Первые годы Феофан так и жил в Вышенском монастыре. Но уединяясь окончательно от других, он вместе с иноками посещал церковные службы, а в праздники вместе с братией совершал литургию. Принимал он к себе и посетителей, иногда гулял и даже выезжал из обители. Но в 1872 г. преосвященный задумал прервать и последние связи с миром. После Пасхи этого года он удалился в затвор, отказавшись от всякого общения с людьми, за исключением нескольких лиц. Именно, с этого времени преосв. уже не выходил из своего помещения, принимал к себе только настоятеля пустыни, своего духовника и келейника. Только дважды, в 1878 и 1879 гг., выезжал он за это время, по настоянию почитателей, для лечения болезни глаз, первый раз в Тамбов, а второй раз в Москву. Затворническая жизнь еп. Феофана, по самому свойству своему, остаётся неизвестной для внешнего глаза. Известно только, что преосвященный в своей келейной церкви сам совершал все церковные службы – в первые десять лет затворничества по праздничным дням, а в остальные годы-ежедневно. По сообщению иноков, служил он всегда один, обычно молча, а иногда сам пел и читал. Келейник его лишь приготовлял ему всё необходимое для богослужения. В молитве, богослужебной и умной, и проводил главным образом время святитель. А остаток он посвящал учёно-литературным занятиям и обширной переписке, которую он вёл, с разными лицами. Писем он получал множество со всех концов России. К нему обращались и за нравственным утешением, советом, и за материальной поддержкой. Он считал долгом ответить каждому и раздавал нуждающимся и просящим всё, что имел, – свою пенсию и приношения своих почитателей. Вообще отказавшись от внешнего общения с миром, епископ-затворник находился в постоянном духовном общении с ним. Он внимательно следил из своего затвора за явлениями нашей общественной, особенно религиозно-нравственной жизни, и по-своему реагировал на них. Наиболее живо затрагивало его распространение в 60—70—х гг. материалистических идей в обществе. Он решил сам выступить с литературными обличениями и для этого изучал сочинения представителей материализма. Много скорбел он по поводу идей Пашкова и Л. Н. Толстого, предостерегал в письмах от увлечения ими и побуждал других на борьбу. Не оставлял в затворе преосв. Феофан и ручного труда. После его смерти в келии найдены были всевозможные инструменты по разным ремёслам.
Преосв. Феофан пробыл в затворе около 22 лет. В 1875 году ему предлагали, было, снова занять кафедру, но эта честь не прельщала его. Несмотря на аскетическую жизнь и усиленный умственный труд, преосв. отличался довольно хорошим здоровьем. Но в последние годы он стал болеть. Его беспокоили ревматизм и невралгия, а больше всего катаракт глаз. Не сделав операции, больной лечился домашними средствами, но в 1888 г. лишился правого глаза; однако он продолжал писать. Приближение смерти нисколько не страшило затворника. Он сам ждал её, как переселения в лучший мир. До самых последних дней оставался он верен своему аскетическому режиму, и мирно скончался 6-го января 1894 г. При смерти его никто не присутствовал, так как святитель скончался тихо в послеобеденный час. У затворника было намерение принять перед кончиной схиму; но он не успел его осуществить. Тело преосв. Феофана погребено в склепе, в правом приделе Казанского холодного собора Вышенской пустыни.
Преосв. Феофан по своей жизни и нравственному настроению был истинным подвижником и с этой стороны имя его пользуется широкою известностью во всей России. Но он был человек замечательный и в других отношениях. Богато одарённый от природы, обладавший глубоким умом и разносторонним образованием, он не только явил пример личного подвига, но и оставил после себя богатое литературное наследство, в котором запечатлел плоды своих внутренних переживаний, духовного опыта и христианского понимания. Один из биографов еп. Феофана (проф. Корсунский) справедливо замечает, что основною мыслью всех почти литер. трудов затворника была идея спасения. Но наиболее следует сказать это о группе сочинений нравоучительно-аскетических, занимающих первое место среди произведений Феофана. К этой группе относятся прежде всего «Письма о христианской жизни». «Письма» писаны в разное время; частью они стоят в связи с работами Феофана по нравственному богословию в бытность его бакалавром академии; но собраны они и обработаны для печати, с присоединением некоторых новых отделов, в 1858–1860 гг., когда они изданы в 4-х частях. Сочинение это сразу же имело большой успех, и выдержало несколько изданий, из каковых следует отметить издание И. Л. Тузова 1880 г. (Спб.) и издание афонского Пантелеймоновского мон. 1891 г. (Москва). Каждое издание имеет свои особенности в группировке материала. По содержанию «Письма» представляют ряд нравственных трактатов, руководственных для христианина. Здесь находится, собственно, полная система нравоучения, только в своеобразной форме. Впоследствии преосв. Феофан составил из «Писем» систематический труд, под названием «Начертание христианского нравоучения» (Москва, 1891 г.), о котором он сам писал: «Это тоже, что письма о христианской жизни, выпуски третий и четвёртый, с небольшими переделками и несколькими прибавлениями, каких потребовала система нравоучения». – Другое капитальное сочинение еп. Феофана по нравственному богословию – «Путь ко спасению», или краткий очерк аскетики. Сочинение это, по словам автора, было плодом его академических чтений и написано в 1840– 1847 гг., но впервые вышло оно в печати в 1868–1869 гг. (Спб.). По содержанию своему оно может назваться квинтэссенцией всех нравоучительных писаний Феофана, который сам выражался уже в конце жизни (1888 г.): «тут всё, что мною писалось, пишется и будет писаться». Оно является заключительным и по отношению к «Письмам о христианской жизни». Некоторые добавления к отдельным трактатам «Пути» напечатаны Ф-ном в «Домашней Беседа» за 1869 г., вып. 2–16. «Путь ко спасению» пользуется широкой популярностью и выдержал около 10-ти изданий. В близкой связи с названными работами стоит трактат Феофана: «Что потребно покаявшемуся и вступившему на добрый путь спасения» (М. 1882 г. и 1889 г.). По замечанию сочинителя, трактат писан в 1847 г., т. е. во время службы в академии, а содержание его устанавливает его связь с академическими занятиями. – В «Домашн. Бес.» за 1869 г., выи. 48–50, была напечатана статья Феофана «Совесть», имеющая близкое отношение к тому же «Пути ко спасению». В том же журнале за 1869 г. были помещены отдельные статьи Феофана под заглавиями: «Сижу и думаю» (вып. 1), «Ответ на вопрос» (вып. 43), «Разрешение недоумений» (вып. 44). – С 20-го вып. «Домашней Бес.» за 1869 г. начали печататься отдельные мысли (афоризмы) преосв. Феофана, продолжавшиеся и в 1870– 1871 гг. В 1881 г. (Москва) они вышли отдельным изданием, под названием: «Мысли на каждый день года по церковным чтениям из слова Божия». – С 33-го выпуска «Дом. Бес.» 1870 г. начали печататься в ней Феофановы «Письма о духовной жизни», в 1872 г. вышедшие отдельной книгой. Преосв. Феофан в предисловии так характеризует задачу этих «Писем»: «Письма о духовной жизни составлены по поводу писем графа М. М. Сперанского, напечатанных в «Рус. Архиве» за 1870 г., в январской книжке. Я имел намерение представить картину духовной жизни в разнообразных её оттенках. Письма Сперанского служили только поводом к тому». «Письма о духовной жизни» выдержали тоже несколько изданий. – В «Домашней Бес.» (1871–1872 г.) печатались, кроме упомянутых афоризмов Феофана, ещё другие его, более краткие афоризмы, которые опять составили отдельную книгу: «Краткие мысли на каждый день года, расположенные по числам месяцев» (Москва, 1883 г.). – Целую книгу, представляющую нечто законченное, составили также «Письма о том, что есть духовная жизнь, и как на неё настроиться», писанные одной девице и изданные в первый раз в Москве 1878 г., второй раз в Одессе 1886 г. – Нравоучительно-душеспасительного содержания мелкие статьи преосв. Феофана помещались в разное время в «Дом. Беседе», как то: «Самоиспытание» (1872 г., вып. 2), «Самоисправление» (1872 г., вып. 3) и т. д. (1872 г., вып. 4, 7, 21, 23, 25, 26; 1874 г., вып. 1; 1875 г., вып. 49, 50; также 1870 г., вып. 4; «Душепол. Чт.», 1873 г., Л» 3).
Некоторые сочинения преосв. Феофана относятся к области догматического и апологетического богословия. Так, догматическим характером отличается исследование: «Душа и Ангел-не тело, а дух», первонач. напеч. в «Тамб. Еп. Вед.» за 1867–1868 гг., перепечатанное в «Дом. Вес.» 1869 г., а потом вышедшее отдел. оттиск. и в 1891 г. отдельным изданием (Москва). В этом сочинении доказывается бестелесность души у ангелов, против мыслей на этот счёт еп. Игнатия Брянчанинова, высказанных им в «Слове о смерти». Апологетическим характером отличается небольшой сборник: «Предостережение от увлечения духом настоящего времени. Сочинение ректора, Санкт-Петербургской Духовной академии архимандрита Феофана», Спб. 1858 г. Сюда вошли статьи, печатавшиеся прежде в журналах, особенно в «Христианском Чтении»
Феофану принадлежит целый ряд истолковательных трудов по св. писанию. В «Тамб. Еп. Вед.» за 1869 г. печатались пояснительные и поучительные заметки на 33-й псалом, составившие потом книгу: «Тридцать третий псалом. Епископа Феофана». Москва 1871 и 1889 гг. В «Тамб. Еп. Вед.» 1871 г., 9 и 10, печаталось толкование Феофана на Шестопсалмие. В «Дом. Вес.» 1874–1877 гг. печатался обширный труд Феофана: «Псалом 18-й», вышедш. потом отд. книгою (Спб. 1877 г., М. 1880 г., М. 1891 г.). Но особенно много занимался Феофан толкованием посланий ап. Павла. Сюда относятся: толкование первого послания к Солунянам («Тамб. Еп. Вед.» 1872– 1873 гг. и М. 1883 г.); толкование второго послания к Солунянам («Душеп. Чт.», 1873 г. и М. 1883 г.); толкование послания к Галатам («Душей. Чт.» 1873–1875 гг. и М. 1880 г.); толкование посланий к Коринфянам, 1-го («Душ. Чт.» 1875–1876 гг.) и 2-го (ibid., 1876– 1878 гг.), составившие в отд. издании два тома (Москва, 1882 г.); толкование посланий к Колоссаям и к Филимону («Душ. Чт.», 1879 и 1880 гг., Москва, 1880 и 1892 гг.); толкование пастырских посланий, к Тимофею и Титу («Душ. Чт.» 1880–1882 гг. и Москва 1882 г.); толкование послания к Ефесянам («Чт. в Общ. люб. дух. пр.» 1874–1877 гг. и Москва, 1879 и 1893 гг.); толкование послания к Филипийцам («Тамб. Еп. Вед.» 1875 г. и М. 1883 г.); толкование посл. к Римлянам (М. 1879 и 1890 гг.). Своё изучение Евангелий еп. Феофан запечатлел в труде: «Евангельская история о Боге Сыне», содержащем назидательные размышления о евангельских повествованиях (печат. сначала в «Дом. Бес.» 1870 г., а потом отдельно М. 1885 г.). К этому сочинению примыкает статья, помещ. в «Тамб. Еп. Вед.» 1871 г., № 5, под заглавием: «Указания, по которым всякий сам для себя может составить из четырёх Евангелий одну последовательную историю евангельскую». По поводу окончания в 1875 г. издания библии на рус. языке преосв. Феофан написал целый ряд статей: «По поводу издания свящ. книг Ветхого Завета в русском переводе» («Душеп. Чт.» 1875 г., № 11 и «Дом. Бес.» 1875 г., № 47); «О нашем долге держаться перевода 70 толковников» («Душеп. Чт.» 1876 г., № 5); «Об употреблении нового перевода ветхозаветных писаний» (иbиd., № 9); «Библия по переводу 70 толковников есть законная наша Библия» («Церк. Вестн.», 1876 г., №№ 19 и 23 и «Дом. Бес.», 1876 г., 20–24); «Решение вопроса о мере правосл. употребления еврейского нынешнего текста, по указанию церковной практики» («Дом. Бес.», 1876 г., № 28). Во всех этих статьях еп. Ф-ан выступил в защиту греч. перевода 70 толковников, тогда как русский перевод В. 3. был сделан с еврейского текста.
Как выше было отмечено, преосв. Феофан был неутомимый проповедник. Проповеди его, направленные большею частью к раскрытию нравственных истин, мало отличаются и по духу, и по тону от его нравоучительных сочинений. Некоторые из них целиком вошли в разные труды еп. Феофана по нравственному богословию. Печатаемые обычно сначала в повременных изданиях проповеди Феофана затем составили несколько сборников. Первый сборник вышел в рек-ство Феофана в Спб. академии, под заглавием: «Слова С.-Петербургской дух. академии ректора архимандрита Феофана» (Спб. 1859 г.). Сюда вошли проповеди первого периода проповеднической деятельности затворника, направленные преимущественно против неблагоприятных веяний духа того времени. Второй сборник – «Слова к Тамбовской пастве Феофана, еп. Тамбовского и Шацкого», первый выпуск вышел в Петербурге в 1861 г. (63 проповеди периода 1859–1860 гг.), второй выпуск-в Москве в 1867 г. (47 проповедей 1861–1863 гг.). Проповеди Владимирского периода святительского служения Феофана составили сборник: «Слова, к Владимирской пастве, преосв. Феофана», Владимир, 1869 г. Затем есть ещё сборники проповедей Феофана: «О православии, с предостережениями от погрешений против него. Слова еп. Феофана», Москва, 1893 г.; «О покаянии, причащении св. Христовых тайн и исправлении жизни. Слова преосв. Феофана во святую четыредесятницу и приготовительные к ней недели», Спб., 1868 г. и 1869 г., Москва 1890 г.; 12 мелких сборников, на разные темы и предметы, составлены из избранных проповедей Феофана в разные периоды и изданы в разное время (проповеди эти вошли уже в первые сборники). Со времени своего затвора еп. Феофан проповедей уже не говорил.
Наконец, целый обширный отдел сочинений преосв. Феофана составляют его письма к разным лицам. Как видно было выше, в форме писем составилась и нравоучительная система Феофана. Но кроме вышеотмеченных писем, вошедших в систематические труды, есть ещё множество других писем затворника, в форме личной переписки, но в то же время затрагивающих общие нравственно-душеспасительные вопросы. Еп. Феофан писал массу писем; у одного лица оказалось до 1000 писем Феофана, полученных им лично от последнего. Впоследствии из этих писем составилось и издано несколько сборников, каковы: «Письма к разным лицам о разных предметах веры и жизни», напечатанные сначала в «Душой. Чт.» за 1880–1882 гг., а потом изданные отдельною книгою в 1882 г. в Москве; «Письма к одному лицу в С.-Петербурге по поводу появления там нового учителя веры» (напеч. первой, в «Душеп. Чт.» 1880–1881 гг., отд. кн.-в Спб. в 1881 г.), направленные против Пашкова и его последователей. Отдельные письма печатались в «Душеп. Чт.», «Воскресном Чт.», «Чт. в Общ. люб. дух. просв.» Одинокое место по своему предмету занимают «Три письма преосв. Феофана по восточному вопросу», напеч. в «Прав. Обозр.» 1877 г., № 3.
Как видно из одного перечня литературных трудов преосв. Феофана, это был плодовитейший писатель, с огромной трудоспособностью. Но на всех его произведениях, за немногими исключениями, лежит один отпечаток: нравоучительный. Еи. Феофан справедливо может быть назван писателем-моралистом, при том не отвлечённым, а опытным церковным учителем христианской нравственности, выносившим свои мысли и убеждения в глубине своей души. Анализировать в частности произведения преосв. Феофана было бы очень долго. Но достаточно сказать, что идея спасения, проходящая через сочинения нравоучительные, составляет, собственно, общую идею и всех сочинений Феофана. Она проникает его проповеди, письма и даже отчасти толкования. С этой стороны еп. Феофан был писателем «целостным» в такой степени, как это редко можно встретить.
За свою литературную деятельность еп. Феофан был удостоен Спб. дух. академией в 1890 г. высшей учёной степени – доктора богословия (отзыв комиссии профессоров о сочинениях Феофана-в «Церк. Вестн.» 1894 г., №№ 4, 5 и в Протоколах совета Спб. дух. акад.). Другие академии почтили его званием почётного члена. В обществе сочинения еп. Феофана пользуются широкой известностью и большим распространением. Но сам преосвященный относился к своей литературной собственности со свойственной ему полной нестяжательностью. Он уступал почти даром издателям право на издание, и в конце жизни отдал это право на все сочинения инокам Афонского Пантелеимоновского монастыря.
«Церк. Ведом.», 1894 г., №№ 8, 12 (воспоминания м. Макария Булгакова). – «Церк. Вестн.», 1894 г., №№ 3, 8. – «Душеполезное Чт.», 1894 г., №№ 3–8, 11 (воспоминания А. Г. Говорова). – «Воскресное Чт.», 1894 г., №№ 31–32, 34. – «Христианское Чтение», 1894 г., №№ 7–8. – «Тамбов. Еп. Вед.», 1894 г., №№ 4–6 (восп. вышенского инока); 1895 г., № 39; 1897 г., № 43 и др. – «Влад. Еп. Вед.», 1866 г., № 15. – «Прав. Обоз.», 1863 г., т. XII. – «Приб. к творениям св. отцов», 1886 г., ч. 37. – И. А. Чистович, «История СПб. духовной академии за последние 30 лет» (1858–1888 гг.). – И. Корсунский, «Преосвященный епископ Феофан, бывший Владимирский и Суздальский» («Чтен. в Общ. любит. духовн. просвящ.» за 1894 г., №№ 5–12. – Его же, «Преосвященный Феофан, бывш. епископ Владимирский» («Вера и Разум», 1894 г., №№ 12, 13, 22, 23, 24). – Его же, «Смысл жизни и деятельности преосв. Феофана» («Богословский Вестник», 1895 г., январь). – П. А. Смирнов, «Жизнь и учение преосв. Феофана, Вышенского затворника», Шацк, 1905 г. – Проф. В. П. Рыбинский, «Памяти преосв. Феофана, еп. Владим. и Суздальского» («Труд. Киевск. Дух. Акад.», 1894 г., № 3). – И. Крутиков, «Святитель Феофан, затворник и подвижник Вышенской пустыни». – A. Ключарев, «Преосв. Феофан затворник и его пастырская деятельность» («Правосл. Собеседн.», 1910 г., апр., май). – «Преосв. Феофан» (изд. Пантелеймонского монастыря). – Хитров, прот., «Преосвященный Феофан, затворник Вышенский», М., 1905 г. – «Известия Тамбовской губ. архивной комиссии», вып. 54. Тамб., 1911 г. – A. Кротков, «Святитель Феофан затворник и нравоучит. изречения из его творений», M., 1899 г. – Дела Архива св. Синода, 1866 г., № 467; 1890 г., № 311 (отзыв СПб. духовной академии о всей учёно-просветительной деятельности еп. Феофана); 1894 г., № 6.
Источник: Русский биографический словарь. А. А. Половцов