сретенский мужской монастырь мужской хор
Народный хор Сретенского ставропигиального мужского монастыря
сайт нашего хора
Из беседы с регентом народного хора иеродиаконом Серафимом:
«…– Сретенский монастырь славится своими хорами. Расскажите, пожалуйста, о них.
– Я собственно сюда и пришел из-за хора. Здесь уже в самом начале, в 1990-е годы, был один из лучших мужских хоров Москвы. Стоять здесь на службах было просто божественно.
Потом я узнал, что здесь есть что-то наподобие братского хора, где пели не только насельники, но и прихожане. Я попросился туда, меня взяли. Поначалу мы пели ночные службы – тогда отец Тихон служил их в 4 часа утра. Со временем стали петь и рядовые службы – до этого все будни пел женский хор. Иногда удивляются: почему в мужском монастыре поет женский хор? Это наши прихожанки, которые пришли в обитель еще в самом начале, в 1994 году, вместе с отцом Тихоном. Тогда братии не было вообще, петь было совершенно некому – и они с энтузиазмом взялись за это дело. А сейчас у нас уже есть возможность полностью обеспечить службы мужскими хорами – но не выгонять же их…
Постепенно наш клирос усиливался. Регент тогдашнего большого хора, Сергей Пельгук, предложил отцу Тихону петь всенощные на два хора. Какое-то время мы так и служили, было очень красиво.
Когда братии стало побольше, у нас появился чисто братский хор. Это было в конце 1997 – начале 1998 года. Мы нашли регента, ее звали Валентина. Она к нам весьма строго относилась, но сейчас мы ей очень благодарны: она создала основу нашего хора. Мы стали петь несколько служб в неделю, «отняв» их у женского хора, за что они на нас неслабо обиделись. Каждое воскресенье мы пели раннюю, причем отец Лука и отец Клеопа, которые тогда уже были диаконами, пели раннюю, а потом служили на поздней. Помню, я их будил, расталкивал к ранней службе, они с такой неохотой приходили…
Со временем, когда наша семинария разрослась, нас рукоположили, и постепенно братский хор превратился в семинарский, который сейчас и поет ранние Литургии и еще несколько служб в неделю.
– В монастыре есть еще и народный хор. Как вы оказались его руководителем?
– Народный хор был в нашем монастыре с самого начала. Когда я только пришел сюда, они уже пели две службы в неделю. Со временем, когда тогдашний регент был вынужден уехать из России, хор стал постепенно приходить в упадок. И тогда певчие этого хора просто пошли к отцу Тихону и попросили поставить меня их регентом. Отец Тихон не возражал – так я и начал возглавлять народный хор.»
Хор Сретенского монастыря
Древняя и новая история хора
В Сретенском монастыре хор существует с самого его основания в 1397 году. Разменяв уже седьмую сотню лет, хор при советской власти ровно 70 лет молчал. С возрождением монашеской жизни в древней обители под сводами ее единственного из сохранившихся храмов – в честь Сретения Владимирской иконы Божией Матери – в 1993 году вновь зазвучало хоровое пение.
Архимандрит Матфей (Мормыль)
(1938-2009 гг.)
«Если не отцом-основателем, то праотцем-дедушкой современного ставшего всемирно известным хора Сретенского монастыря можно считать архимандрита Матфея (Мормыля) – главного регента Троице-Сергиевой Лавры. У него учился и тот, кто по поручению отца наместника собирал первый состав хора возрожденной обители, – сейчас архиепископ Верейский, а тогда еще игумен Амвросий (Ермаков).
Архиепископ Амвросий (Ермаков) В хоре отца Матфея на лаврских клиросах с детства возрастал и ставший с 2005 года бессменным художественным руководителем и регентом хора Никон Степанович Жила – выпускник Российской академии музыки им. Гнесиных, заслуженный артист России.
«Самое страшное, – убежден регент хора Никон Степанович, – это петь без души»
Изначально хор формировался из братии обители и более-менее способных к вокалу прихожан, воспитанников Сретенской духовной семинарии и Московских духовных школ – то есть из тех, кто прежде всего укоренен в литургической жизни Церкви. Этот принцип важен и поныне. «Чтобы красоту создать, надо самому быть чистым душой», – приводятся на официальной странице хора в соцсетях слова композитора-классика М.И. Глинки. «Самое страшное, – убежден регент хора Никон Степанович, – это петь без души».
Хор неизменно поет за всеми праздничными богослужениями Сретенской обители, будь то престольные, двунадесятые или какие-либо еще церковные торжества. Как минимум дважды в неделю хористы поют на клиросе: за всенощным бдением в субботу вечером и на Божественной литургии в воскресенье утром. «Богослужения – единственное, что по-настоящему может спасти человека от обыденности, которая давит на нас», – говорит Никон Степанович, выросший в семье священника и матушки-певчей.
В остальные дни за службами в монастыре поют семинарский и народный хор, в отдельных случаях тексты службы раздаются всем находящимся в храме и благословляется общее пение.
Начиная с 2005 года хор под руководством Никона Жилы принимает участие в главных патриарших богослужениях в храме Христа Спасителя и в соборах Московского Кремля. Сопровождает предстоятеля в миссионерских, в частности зарубежных, поездках. Поет на важных церковных событиях, в том числе при освящении новых или восстановленных храмов.
Так, хор Сретенского монастыря пел при совместном освящении Святейшим Патриархом Алексием II и первоиерархом Русской Православной Церкви Заграницей митрополитом Лавром в 2007 году храмового комплекса на Бутовском полигоне. В том же году давал концерт в честь открытия первого русского храма – великомученицы Екатерины – в Риме (Италия). В 2008 году сопровождал пением освящение собора в Иверском монастыре на Валдае. В следующем 2009 году – освящение храма святых Константина и Елены в Стамбуле (Турция).
Одним из важнейших моментов в творческой биографии коллектива, как, впрочем, и в истории Сретенской обители, стало, конечно же, освящение нового монастырского храма Воскресения Христова и Новомучеников и исповедников Церкви Русской на Лубянке в год 100-летия трагических событий русской революции.
Через песню к душам людским
Обновленному под управлением Никона Жилы хору, в который он пригласил многих одаренных солистов, композиторов, аранжировщиков с высшим музыкальным образованием, отец наместник благословил обратиться к песенному наследию нашего народа, в том числе и созданному при советской власти.
Так помимо духовной музыки в репертуаре монастырского хора появились русские, украинские, казачьи песни («На горушке, на горе», «Ах ты, степь широкая», «Не для меня придет весна», «Любо, братцы, любо», «Нiч яка мiсячна», «Ой, на горi»), песни военных лет, исполняемые а капелла, всеми любимые дореволюционные и советских времен романсы и вальсы в уникальных хоровых аранжировках.
Владыкой Тихоном (Шевкуновым) в свое время была написана статья «Советская песня как сублимация молитвы». «В тот период, когда православная вера была гонима и насильственно искоренялась из памяти народной, были созданы удивительные песни, которые чем-то, пусть весьма отдаленно, но заменяли в душах людей неизвестные им молитвенные состояния», – согласен с ним Никон Степанович.
И серьезно, и не очень
В отдельных программах хора при объявлении песен реконструируется исторический контекст их создания.
«Немеркнущим остается подвиг музыкантов Мокшанского пехотного полка в русско-японской войне, – объявлял, например, вальс «Мокшанский полк на сопках Маньчжурии» Никон Жила. – В феврале 1905 года Мокшанский пехотный полк в тяжелейших боях попал в окружение. И когда силы оборонявшихся были на исходе и заканчивались боеприпасы, прямо под пулями на линии огня заиграл полковой оркестр – исполняя один за другим военные марши, воодушевляя солдат.
Илья Алексеевич Шатров Дирижировал оркестром капельмейстер Илья Алексеевич Шатров. Японцы дрогнули. Полк сумел прорвать кольцо окружения. Но из 60 человек оркестра живыми вышли [из боя] только 7. Их всех наградили Георгиевскими крестами. Летом 1906 года Илья Шатров, вернувшись к месту дислокации полка, создал первую версию вальса, посвященного своим погибшим товарищам».
Слушателей ждет много открытий на концертах хора Сретенского монастыря. Что объединяло русский народ даже в годы кровавой гражданской войны начала XX века. «И красные, и белые, – предваряет исполнение очередного произведения Никон Степанович, – любили одни и те же песни». Среди них известный всем романс «Белой акации гроздья душистые…» – хор Сретенского монастыря исполняет его исконный текст. Реконструированы хористами слова и многих других известных по советским переложениям, но на самом деле еще дореволюционных «хитов».
Вольфганг Амадей Моцарт Поются хором Сретенского монастыря и шлягеры наших дней, например «Конь» («Выйду ночью в поле с конем…») Игоря Матвиенко – впервые, кстати, исполненный на российской эстраде именно в год возрождения Сретенского монастыря.Не чуждается хор под руководством Никона Жилы, как он сам отмечает, и в хорошем смысле хулиганских песен – они по энергетике своей близки молодежи. А эмоциональный контакт, достигнутый так, откроет им, возможно, и шедевры классики.
«Серьезная [же] музыка, как Моцарта, Бетховена и других, действует облагораживающим образом на душу, часто под влиянием ее хочется плакать и молиться», – признавался и сам некогда настраивавший свою душу в филармонических залах полковник Павел Плиханков – ныне уже прославленный в лике преподобных Оптинский старец Варсонофий. Говоря о творчестве хора Сретенского монастыря, слушатели не раз свидетельствовали, что их песни «способствуют духовному очищению».
«Хоровое пение объединяет людей, дает им душевный подъем и чувство братского согласия», – отмечал композитор и хормейстер Георгий Александрович Струве.
Хоровое пение объединяет людей, дает им душевный подъем и чувство братского согласия
На концертах хора Сретенского монастыря петь начинает весь зал. Тут невольно вспоминается, как отец Матфей (Мормыль) восхищался необычайной церковной распевности – когда в храме в едином порыве общности за богослужением запеть уже могут все. В кульминационные моменты выступлений хора Никон Степанович поворачивается уже к залу и дирижирует всеми (хористы при этом могут начать как бы уходить со сцены). Для поющей публики, еще и весело реагирующей на поведение хористов, это те состояния, когда у сидящих в соседних креслах уже не может оставаться друг к другу каких-либо претензий, зависти, ненависти или обид.
Выйдя из стен обители, хор Сретенского монастыря несет людям то, за чем они потом сами приходят в храм.
Пришедшие послушать хор говорят: «После вашего концерта мне захотелось пойти и на богослужение»
«После вашего концерта мне захотелось пойти и на богослужение, где вы поете. Ведь если здесь, в светском зале, испытываешь такой подъем духовности, каково же будет в церковных стенах!» – признался как-то слушатель одного из концертов в Америке Джордж Саттэн. «Да, после выступлений хора многие люди – и русские, и американцы – подходят совершенно пораженные и спрашивают: а где православный храм, как узнать что-то об этой культуре и той духовности, что несут эти молодые люди со сцены?» – подтверждает, не раз наблюдая такую реакцию и за рубежом, и в России, владыка Тихон (Шевкунов).
Критик одного из крупнейших американских изданий «The Wall Street Journal» Бэрримор Ширер отмечал особый эффект на концертах хора Сретенского монастыря – эффект присутствия в церкви. «В это легко верилось в “Эвери Фишер Холле”, матовые стены которого, казалось, осветились ликами икон во время концерта! – писал он. – Так велика была ассоциативная мощь звуков, выводимых хористами».
«Культурный спецназ» России
В 2007 году хор предпринял всемирное кругосветное турне, посвященное воссоединению РПЦЗ с Русской Православной Церковью. Выступления хора прошли в Нью-Йорке, Вашингтоне, Бостоне, Торонто, Мельбурне, Сиднее, Берлине, Лондоне; в 2008 году хор участвовал в «Днях России в странах Латинской Америки»: выступал в Сан-Хосе, Гаване, Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу, Буэнос-Айресе, Асунсьоне. И как-то после выступления хора, расчувствовавшись от прослушанного, к хористам подошел один из эмигрантов, уже пожилой человек, со словами: «Россия пришла к нам».
Западная пресса назвала хор Сретенского монастыря «элитным художественным спецназом». («Monastery Choir: A Special Force» – таков был заголовок большой статьи в «Washington Post»).
«Художественный спецназ России» побывал уже в более чем 45 странах мира на четырех континентах. Выступал в большинстве известнейших залов планеты: это и Карнеги-Холл, и Линкольн-центр, и Библиотека Конгресса США, и собор Парижской Богоматери (Нотр-Дам де Пари), и папская резиденция в Ватикане, и зал ЮНЕСКО – там, где их предваряли все самые именитые звезды мира. «Мы не пели только в Африке и Антарктиде», – смеется Никон Степанович.
Иногда хор может исполнить что-то спонтанно. Так, на Великой Китайской стене вдруг, к изумлению тех, кто также там оказался, спели «Амурские волны». А могут и публике устроить сюрприз, исполнив, например, в Библиотеке Конгресса США не указанный в программках концерта афроамериканский спиричуэлс «Go Down Moses» («Let My People Go»), слова которого написаны на библейский сюжет.
Сейчас в составе хора собственные талантливые композиторы и аранжировщики: Федор Степанов (исполняющий также обязанности директора коллектива), Александр Амерханов, Дмитрий Лазарев. Первоклассные солисты: Михаил Миллер, Михаил Туркин, Иван Леонов, Иван Скрыльников, Владислав Чижов, Никита Волков, Вадим Зарипов, Илья Татаков.
Именно хору Сретенского монастыря было доверено исполнение гимна Российской Федерации на Церемонии открытия зимних Олимпийских игр 2014 года в Сочи.
О высокой миссии хора Сретенского монастыря неоднократно говорили многочисленные поклонники коллектива, среди которых известнейшие лица современной религиозной, культурной и политической жизни, в том числе первоиерархи и главы государств.
Народный хор Сретенского ставропигиального мужского монастыря
сайт нашего хора
О хоре
НАРОДНЫЙ ХОР НАУЧИЛ МЕНЯ ТЕРПЕНИЮ
Насельник обители иеродиакон Серафим (Чернышук) рассказал об истории создания народного хора Сретенского монастыря, интересных и сложных нюансах работы с непрофессиональными певчими и своем становлении как регента.
Как появился народный хор
Идея создания народного хора возникла еще в 90-е годы. В феврале 1994 года, на Сретение, открылось подворье Псково-Печерского монастыря, которое, спустя несколько лет, было преобразовано в Московский Сретенский ставропигиальный мужской монастырь. С первых дней службы в обители шли ежедневно, и остро встал вопрос с певчими. Тогда наместнику монастыря архимандриту Тихону (Шевкунову) пришла в голову мысль создать хор из прихожан и сотрудников монастыря. Первый регент народного хора, Николай, самоотверженно работал с хором в течение почти десяти лет. Они довольно быстро освоили обиходные песнопения Литургии и стали петь несколько служб в неделю. Изредка я приходил попеть с ними, а иногда и заменял внезапно заболевшего или по иным причинам отсутствующего регента.
Спустя время случилось так, что Николай больше не мог нести свое послушание регента народного хора — он с семьей переезжал в другой город. Внезапно осиротевший хор несколько месяцев пел без постоянного регента. Певчие стали покидать хор, отчего пение на службах становилось всё менее слаженным. Уже встал вопрос о роспуске хора. Активная часть певчих пошла к наместнику с поклоном и попросила сделать меня их регентом. Так, по ходатайству певчих, с осени 2005 года я стал регентом народного хора.
Не скажу, что благословение наместника было простым для меня. Я его принял как послушание, а послушание не выбирают. Музыкального образования у меня не было, но небольшой регентский опыт имелся. До монастыря я два года учился в церковно-певческой школе при Антиохийском подворье в Москве, а с первых своих дней в монастыре я нес послушание на клиросе и был регентом братского хора.
Наши первые службы
Первое, что мы сделали, так это повесили объявление в храме о наборе всех желающих в народный хор. На первую репетицию пришло человек пятьдесят. Честно скажу, я немного испугался, так как не очень хорошо себе представлял с чего начать и как строить занятия.
Многие из пришедших по объявлению вообще никогда не пели. Были и такие, кто по молодости пел в хоре, участвовал в самодеятельности в студенческие годы, но потом больше не притрагивался. Спасли положение «ветераны» — костяк от старого состава народного хора, они вполне хорошо знали обиходные песнопения, новичкам оставалось только пристраиваться к ним. Вскоре дело пошло веселее. Через три-четыре занятия, которые проводили прямо в храме в промежутках между службами, стало что-то вырисовываться: народ запел! У певчих в глазах появился огонек, да и у меня пропало чувство страха и безысходности — начало положено. Труднее всего было с басами и тенорами. Если первые и вторые голоса (сопрано и альты) в хоре чаще всего поют мелодическую партию, которая легче запоминается, то партии басов и теноров поют гармоническую: человеку, не знающему нотной грамоты, запомнить их гораздо сложнее. Начинали практически с нуля: учились держать строй на самых простых песнопениях. И вот, через пару месяцев мы спели первую свою Литургию.
Страшновато было. Наверное, как первый прыжок с парашютом. Я волновался больше за певчих, чем за себя. Я видел, как они переживают, как готовятся к этому событию. Зато сколько потом было радости у всех! Было время, когда мы каждый год отмечали годовщину нашей первой службы, как много она для нас значила, потом как-то само собой стало забываться.
Думаю, любой настоятель хотел бы, чтобы на его приходе был такой хор. Ну, во-первых, из чисто меркантильных соображений — народный хор зарплату не получает, а поет во славу Божию, в то время как содержание профессионального хора — это весьма дорогое удовольствие; во-вторых, наши певчие всю душу вкладывают в пение, а это дороже денег. Очень умилительно видеть, как совсем уже старенькие бабушки (из хора) спешат, опираясь на свои палочки, в храм на службу. Многие из них — люди одинокие или живут в одной семье с неверующими, нецерковными родственниками, и их участие в службе, может быть, чуть ли не единственная отдушина в жизни. В какой-то степени народный хор — это палочка-выручалочка для обители.
Правый хор частенько уезжает с концертами, семинаристы на Рождество и на Пасху разъезжаются на каникулы, оставшиеся без певчих службы делят между собой женский хор (левый) и наш народный. Правда с недавних пор появился у нас в монастыре еще и молодежный хор — тоже на добровольных началах, они поют молебны по воскресеньям и крещальные Литургии. Нужно ли создавать подобные хоры на приходах? Может быть, и да. В любом случае это решение должно исходить от настоятеля. В Сретенском монастыре народный хор — это уже часть истории.
Занятия с народным хором вырабатывают терпение
Работа регента довольно напряженная, если не сказать нервная, поэтому среди регентов нередко встречаются люди с слегка расшатанной психикой.
Народный хор — не исключение, но с одной особенностью: это люди, в основном, значительно старше меня, которые годятся мне как минимум в родители, и это сдерживает. Бывает, конечно, иногда и не сдержишься, и повысишь на кого-то голос, потом совестно становится за свою несдержанность. Думаю, что все мы, находясь в одном коллективе, учимся терпеть и любить друг друга. Это тяжелый труд, но очень благодатный. И певчие это понимают, поэтому мы легко преодолеваем разногласия.
Работа с народным хором сильно отличается от работы с профессиональным хором. Допустим, хотим мы разучить новое произведение. В профессиональном хоре регент не тратит время на разучивание отдельных партий, он раздает ноты, задает тон. Взмах рукой — и хор запел. Там, конечно, свои трудности, а где их нет?
С народным же хором все гораздо медленнее — нужно пропеть каждому его партию, разобрать до самых винтиков произведение. Бывает, повторяем одну фразу по десять и более раз. Потом, когда всё разобрали, потихонечку «склеиваем», пробуем петь все вместе. Бывает так, что на разучивание одного произведения, не очень большого, у нас уходит месяц занятий, а занятия раз в неделю.
Сейчас могу сказать про наш хор — они выросли и, наверное, я вместе с ними. У нас стали появляться певчие с музыкальным образованием, да и «старички» руку набили, многие из них читают ноты не хуже профессионалов. И новичкам интереснее стало, кто плохо еще знает репертуар.
Каждая спевка и каждая служба проходят у нас по-разному. Бывает так, что приходишь на спевку с неимоверным грузом и не знаешь, с чего начать, ломаешь сам себя, заставляешь. Через какое-то время, когда сил уже совсем нет, приходит будто отклик от них, я чувствую их поддержку, и становится легче. Чувствуешь, что ты не один, а мы все вместе. Так же и на службах бывает. Иногда вроде все голоса пришли, а вот не клеится что-то и все. Бывает и наоборот, конечно.
Когда поет народный хор
Сейчас мы готовимся к Пасхе. Будем петь не только Литургии, но и вечерние службы. В течение года мы вечерние службы не поем, потому что они сложнее, из-за того что в них много изменяемых песнопений, а времени на подготовку нам нужно много.
На Пасху и Рождество у нас всегда свое застолье. Наши певчие, всегда щедрые на угощения, в эти дни особенно стараются удивить своими кулинарными способностями.
Как хор храм заводил
Как-то отец Тихон поставил перед нами задачу. Он сказал: «Надо, чтобы пел весь храм. Пусть народный хор заведет всех прихожан!» Но этот эксперимент провалился. Дело в том, что отец Тихон ездил на один приход, где действительно пел весь храм, и ему это так понравилось, что он решил повторить этот опыт у нас. Распечатали текст службы, раздали всем прихожанам. Всем заранее объявили, что будет служба, на которой будут петь все прихожане.
Я встал на амвоне, а передо мной под амвоном разместился наш народный хор. Началась служба. Народный хор старался изо всех сил, а весь храм честно смотрел мне в глаза — и молчал. Прихожане подпевали только «Господи, помилуй» и всё. Остальные песнопения старательно тянул на себе наш народный хор. Мгновенного эффекта не получилось. Может быть, если бы мы задались целью это делать продолжительное время, то у нас бы что-то вышло.
Мне очень запомнилась одна служба, к ней мы готовились с особым чувством. Как-то я спросил певчих: «Наверняка у многих есть почившие родственники не отпетые?»— они говорят: «Да, есть». Говорю: «Давайте выучим чин отпевания и отпоем их?» Все с радостью согласились. Мы всё отрепетировали и отслужили заочное отпевание всех наших неотпетых усопших. Список почивших был огромный! После отпеваний люди подходили и благодарили со слезами на глазах, а мне хотелось их благодарить за то, что сообща мы сделали такую прекрасную службу. Было просто удивительное состояние радости и единодушия! Это одна из самых запомнившихся мне служб.
Бывают у нас с хором и паломнические поездки по святым местам. Там же обязательно поем службу. Первая наша поездка была весной 2006 года на родину священномученика Илариона — в село Липицы Московской области. Пели Литургию в Благовещенском храме, где служили дед и отец священномученика Илариона (Троицкого), там же, возле храма, они и похоронены. Несколько раз мы ездили в Псково-Печерский монастырь.
За все эти годы я ни разу не разочаровался в народном хоре. Люди настолько любят это дело, что их любовь к пению перекрывает непрофессионализм. Я чувствую отдачу от своих певчих, а связь между регентом и хором всегда очень чуткая.