спаси когда оступимся прости когда покаемся
Молитвы и стихи
Среди тревог житейских, испытаний,
Среди страстей, порочной суеты,
Средь радостей мгновенных и страданий,
Один вопрос, мой друг, решил ли ты?
Где проводить, мой друг, ты будешь вечность?
Не медли же и дай скорей ответ!
Оставь свою халатность и беспечность,
— Не знаешь, когда жизнь Господь прервет.
Не знаешь дня, когда уже навеки
Сомкнешь глаза, и дух твой отлетит
К Творцу миров, что создал словом веки,
Он дать отчет тебе за все велит.
Не оставляй, Господь, меня,
Ведь я Твоё, Твоё творенье.
Мне без тебя не жить и дня,
Пошли, пришли мне исцеленье!
Прощай меня, когда грешу,
Когда молиться забываю,
Но я всегда к Тебе спешу
И о прощенье умоляю.
Не оставляй, Господь, меня,
Лечи растерзанную душу,
Так много было в ней огня.
Но Ты его всё время тушишь.
Не оставляй, Господь, прошу
Меня во ржавой этой клетке.
Я прошлое всё ворошу.
Но уже редко, очень редко.
Предстань пред Богом ты с молитвой
И посвяти Ему детей.
Поможет Он в житейской битве,
Согрев лучом любви Своей.
Найдёшь лишь в Боге утешенье,
На просьбу Он пошлёт ответ
И даст душе успокоенье,
Пролив с небес чудесный свет.
Молитва матери прекрасна,
Сильней ее молитвы нет.
С ней жизнь ребенка не опасна –
С ней скрыт любви Христовой свет!
Пока мать молится за чадо,
Господь от бед хранит его,
Спасает душеньку от ада,
Жила в раю чтоб у Него.
Молитесь, матери, с надеждой,
Что Бог помилует детей
И их Своей рукою нежной
Он отведет от всех страстей.
Отнимет Он от них печали,
Что душу бедную гнетут,
Для них откроет Свои дали,
Что в Царство Божие ведут.
Сама Пречистая незримо
Молитву с матерью творит
И дом обходят беды мимо,
Покой небесный в нем царит.
Молитвы матери нет краше,
Она всегда слышна Творцу,
За матерей планеты нашей
Молюсь небесному Отцу
Какая есть в молитве сила.
И если трудно на пути,
Всегда я Господа просила,
Чтоб силы дал вперед идти.
Мой Бог всегда меня услышит
В молитве тихой и простой,
Он бодрости пошлет мне свыше,
Он даст моей душе покой.
Когда мне трудно, одиноко,
Когда на сердце тяжело,
И сатана неподалеку
Свои дурные мысли шлет,
Всегда в молитве обращалась
К Нему, Небесному Отцу,
И сердце вдруг, освобождалось,
Он утирал с лица слезу.
Мой друг, когда в душе тревога,
Ты перед Господом склонись,
Отдай свои проблемы Богу,
И с верой тихо помолись.
В молитве есть большая сила,
Господь всегда тебя поймет,
Молитвы не проходят мимо,
Молитвы Бог с любовью ждет.
Моя душа, как странница,
Теряет дни, по свету носится.
Ударь ее – она оскалится,
Погладь ее – она помолится.
Моя душа, как пленница,
Греховна вся, пороком скована.
Хвали ее – она вся белая,
Начни ругать – она ж вся черная.
Моя душа, как птица певчая,
С утра поет, а к ночи плачется,
И верит в жизнь за гробом вечную,
А все ж грехов своих пугается.
И наши души, словно путники,
То падаем, то поднимаемся.
Спаси, господь, когда оступимся,
Прости, господь, когда покаемся.
Много важных дорог и прекрасных стезей,
Все их в жизни пройти невозможно.
Посещайте друзей! Посещайте друзей!
Время быстро летит, будет поздно.
Дни упрямо бегут, жизнь подходит к концу,
Как свеча, тают медленно силы,
Рад всегда, как весне, дорогому лицу,
Все друзья бесконечно мне милы.
Встречу в сердце ношу, долго ею живу,
Вспоминаю прекрасные речи,
Ощущаю прошедшее, как наяву,
Жду грядущей для радости встречи.
Время быстро летит, с ним лечу в вечность я,
Но ценю в жизни даже мгновенье,
Грусть гнетёт иногда. Приходите, друзья!
Приносите в подарок общенье.
Много важных стезей и прекрасных дорог,
И тропинка моя средь их вьётся,
Ведь другим послужить призывает тех Бог,
Кому доброе сердце даётся.
Почувствуй ветерок, за своей спиной.
Это крылья Ангела, что всегда с тобой!
Чувствуешь прохладу на своём плече?
Это Ангел твой ведёт тебя к Мечте!
Увидев свет в дали, не бойся! Это верный путь.
Ангел, что с тобой, не даст с него свернуть.
Прошу прощения у всех
И низко кланяюсь пред вами,
Кого я ввёл в какой-то грех,
Кого обидел я словами.
Кому я повод подавал
О мне подумать с осужденьем,
Кого в соблазн тайком вводил
Своими видом иль движеньем.
Кому ответить я не смог
Взаимной дружбой иль любовью,
Кому в беде я не помог,
Чьи раны истекали кровью.
Прошу прощения у всех,
Кому помочь я не успел,
У тех, чей вызывал я смех,
Когда я был так неумел.
Прошу прощенья и у вас,
Каменья кто в меня кидали,
Когда я падал и не раз
И мне руки не подавали.
Прошу врагов меня простить,
Хоть вас врагами не считаю.
Я не хочу ни в чем вам мстить
И видеть в вас друзей мечтаю.
Прошу прощенья у Творца,
Что чад Его люблю я мало,
Прошу Небесного Отца,
Чтоб к ним любви мне больше дал Он!
Храни Тебя БОГ от незваной печали,
Что в окна стучится слепыми ночами,
От сладких обманов, что кажутся счастьем.
Они отойдут, сделав радость ненастьем.
Храни Тебя БОГ от ненужных советов,
Пустых ожиданий, обидных наветов,
От тихих друзей, что потом, как ни странно,
Становятся злыми врагами нежданно.
Храни Тебя БОГ на пути непологом,
От выбора между желаньем и долгом,
От боли утрат, передряг и сомнений.
Храни Тебя БОГ.
Когда, предвидя близкую разлуку,
Душа болит уныньем и тоской,
Я говорю, тебе сжимая руку:
Христос с тобой!
Когда в избытке счастья неземного
Забьется сердце радостью порой,
Тогда тебе я повторяю снова:
Христос с тобой!
А если грусть, печаль и огорченье
Твоей владеют робкою душой,
Тогда тебе твержу я в утешенье:
Христос с тобой!
Любя, надеясь, кротко и смиренно
Свершай, о, друг, ты этот путь земной
И веруй, что всегда и неизменно:
Христос с тобой!
Как происходит это превращенье
Случайных встречных в искренних друзей?
А просто душам хочется общенья,
И этот мир становится добрей.
В далеких городах и разных странах,
А, может быть, на улице одной
Живут они, но поздно, или рано
Им встретиться назначено судьбой.
Счастливый случай где-то рядом кружит!
В толпе людей, или в туманной мгле
Друг друга ищут родственные души
На этой неприкаянной Земле.
Крещение Иисуса Христа
Господь пришел смиренно
Людские смыть грехи.
С главою преклоненной
Стоит Он у реки.
И просит кротко Чистый
Крестить Его, как всех,
Хоть Он и чище чистых,
Хоть Он святее всех!
Спросил Его Креститель:
«Могу ль Тебя крестить?»
В ответ сказал Спаситель:
«Оставь, так должно быть!»
И на главу смиренную
Дух голубем слетел,
И, огласив вселенную,
Глас Божий прогремел.
Творец всему народу
В Нем Сына возвестил,
Всему людскому роду
Служить благословил!
Когда, предвидя близкую разлуку,
Душа болит уныньем и тоской,
Я говорю, тебе сжимая руку:
Христос с тобой!
Когда в избытке счастья неземного
Забьется сердце радостью порой,
Тогда тебе я повторяю снова:
Христос с тобой!
А если грусть, печаль и огорченье
Твоей владеют робкою душой,
Тогда тебе твержу я в утешенье:
Христос с тобой!
Любя, надеясь, кротко и смиренно
Свершай, о, друг, ты этот путь земной
И веруй, что всегда и неизменно:
Христос с тобой!
Мы веруем в Небесного
Творца всего прекрасного:
В Правителя чудесного,
Кто ярче солнца ясного.
И во Христа – Спасителя,
Грехи за нас понесшего:
В духовного Учителя –
Распятого, воскресшего!
Мы верим в Духа Божия
Святого, Вездесущего:
В минуты непогожие
Нам силы придающего.
И знаем:
За вершиною
Награда нам готовится –
По вере в Триединую
И Пресвятую Троицу!
Автор: Юрий Вилюгов?
Был на Руси обычай добрый-
Старались все, идя на рать,
Николы Чудотворца образ
В кармане кителя держать.
В бою не раз спасал Никола
От пули буйной и шальной.
К нему молитвенное слово
Оградой было и стеной.
Он Мир Ликийских Чудотворец,
И нам ближайший и родной.
Душе в смятении и горе
Не даст остаться он одной.
Святитель скоро помогает.
И не отринет он руки,
Протянутой к нему с мольбами.
И чьи бы не были мольбы.
Казаки, собираясь в поле,
Молясь в углу на образа,
До пола кланялись Николе,
Чтоб не вошла в их край гроза.
Его карманная иконка
От пули берегла шальной,
И в сечи сабельной и звонкой
Была оградой и стеной.
Что мне делать? Как мне быть?
Как спасти мне друга?
Так душа моя кричит
Будто бьется вьюга.
Научи меня Господь,
как сказать чтоб верил,
Чтобы в Господа Христа
с радостью поверил.
Сердце Боже так стучит,
А Дух тихо говорит:
«Я утешу, не томись
Ты Иисусу помолись,
А за друга. Я все вижу,
Я стучу, а он не слышит.
Душу Я хочу спасти,
Чтобы жизнь мог обрести.
Я люблю его как прежде,
Не оставлю без надежды.
Верь дочура и молись.
И от горьких слез утрись,
По головке Я поглажу,
Обниму и все улажу.»
Итак, прожив до сорока
Неполных лет, как миллионы,
Я ощутила вдруг – тоска,
Зачем мы в мире, для чего мы?
Неужто в сутолоке дней
Мы, наплодив себе подобных,
Вернёмся в прах земли своей,
Став удобрением природным.
Вода и кальций, феррум, медь,
Что там ещё в составе тела?
Мы, если в лупу рассмотреть,
Чем отличаемся от тлена?
И это чётко осознав,
Себя спросила: для чего же
Мне разум дан и сердце тоже,
Чтоб испытать какую власть?
Греха и смерти? Или всё же.
И мысль в душе оборвалась,
Ведь есть ещё и Божий свет,
Но мне туда дороги нет.
И осознав всю эту тяжесть,
Греха и смерти страшный след,
Я в ноги к Господу упала.
“Прости, помилуй” – я сказала,
Послушной дочерью я стала,
И радость жизни испытала,
Я знаю! смерти больше нет!
старец Николай Гурьянов
И наши души, словно путники: то падаем, то поднимаемся. Спаси, Господь, когда оступимся, прости, Господь, когда покаемся!
Дождь – такой долгожданный, такой нужный, такой уже по-летнему теплый – барабанит по крыше, как беспокойные Божьи пальцы… Ах, до чего уже утомила и душу, и тело эта нескончаемая, казалось, даже в мае жара! Вечером любопытствую: не растеряло ли за день свои краски ясное солнышко, обходя просторы свои земные? Судя по его жаркому отходу за горизонт – нет! Багрово-красное, словно гроздь рябины в ноябре, оно, казалось, вовсе не устало за день: по всем приметам завтра снова будет непривычно тепло! Так и есть: перламутровая заря разгорается жарким днем – он уже с первых минут своего зарождения красуется, будто летний лебедь… Ну не угодить человеку: и опять настроение на нулевой отметке – ни думать нормально нельзя из-за жары, ни работать, да что там – жить на полную катушку! Казалось бы, радуйся: после такой затянувшейся и сложной зимы и лето красное пришло – долгожданное! Но не позволю себе на свет Божий смотреть сентябрем – что бы ни случилось! Душа не будет и в этот день нахохленной, насупленной, ершистой. Эко диво – с тоской обручиться! Нет, говорю сама себе, так ведь и день сегодняшний, полный таинства и загадочности, неповторимый, невозвратный, единственный, с овчинку покажется, а он лишь начинается. Не лучше ль петь душой о том, что все в этом мире изменчиво, кроме размера радара сердца да величины души? А потому в моем миру, как в необъятном мире, – и солнечно, и дождливо, и заметь белая кружит… Сами собой пришли на ум строчки Андрея Дементьева – мой любимый рецепт хорошего настроения (я их всегда читаю себе вслух, когда душа того требует): седьмые сутки хлещет дождь, и птиц как будто ветром вымело. А ты по-прежнему поешь, не знаю, как тебя по имени. Тебя не видно – так ты мал, лишь ветка тихо встрепенется. И отчего в такую хмарь тебе так весело поется? Нет, поддаваться унынию и тоске не спешит даже малая пичужка. А уж мне тем паче это не дозволено. Не царское это дело, разумеется. А то, что разболелась душа, хорошая примета: значит, жива она, родная! Значит, зрячая, значит, слышащая: пока идешь – надышишься, зарею не пролить. Пока живешь – наслышишься, не знаешь, как забыть. Пока живешь – измучишься: как тропка поведет? Где разуму научишься, там сердце пропадет…
Ах, сердце мое ретивое, отчего сжимаешься, отчего болишь? От многого – от своего и чужого. Душа чувствует, а потому страдает, родная. В магазине пожилая женщина, вынув из кошелька все скромные денежки, которые там были, протянула их продавщице: может, хватит… От этих слов кольнуло в сердце: покупка-то у бабули более чем маленькая… Она с таким волнением смотрела в глаза девушки, что та, не выдержав столь откровенного взгляда, сказала: «Если не хватит, все вернете назад…»
Старушка приняла мою помощь стыдливо и растерянно. «Пусть поможет тебе Бог!» – такова была ее великая благодарность. А я подумала: сколько просьб денно и нощно люди обращают к Небесам, сколько сердечных стонов и надежд направлено ими туда же, к Богу: помоги, Всевышний, спаси и сохрани… Среди тысяч и тысяч молитв тихая, будто заря первого дня мира, летит в голубую высь и моя: сonserva me, Domini! И у каждого – свое: своя боль, свой крест, свой стон. И я прошу, как и все: Господи, если возможно, к жизни любви прибавь, душе не дай уснуть, пусть болит по-хорошему, не превращаясь в ледышку, что жила в груди Снежной королевы, не станет серым пеплом сгоревших желаний, но всякий день и час пусть разливается душа моя весенним половодьем добрых и светлых замыслов. Господи, сделай так, если это не против воли Твоей, чтобы душа моя была кому-то желанным костерком в сумрачный и непогожий день житейский, легкой лодочкой для тех, кто остался на противоположном берегу жизни, а еще – солнечным лучиком, легко и просто согревающим озябшего, уставшего, отчаявшегося человека… Не говорите в пустоту – молитесь. Не прибивайте ко кресту – очнитесь. Не оставляйте в темноте – мне тесно. Не осуждайте в простоте – нечестно! Мне суждено искать в морях, где пристань, и ныне жить в своих делах – и присно…
…Еле живой, голодный и обессиленный щенок жалобно скулил у подъезда моего дома. Не знаю, какое сердце может быть к этому равнодушно, разве что высохшее, зачерствевшее, опустошенное. Но только не живое. Этому существу было очень больно и плохо. А у меня тоже живое сердце в груди. Живая душа – моя acva vite, целительница большого сердечного градуса, без которого, по большому счету, и человека как такового нет. Душа, видящая и слышащая: ну как не разболеться ей, не разволноваться, не разбередиться? Я помогу тебе, малыш, не плачь такими крупными собачьими слезами! От всего болит она, душа родная: и потому, что только что родившихся котят поместили в картонную коробку и вынесли в чужой двор на солнцепек, так, что кошке-маме их было не разыскать: таким способом, видимо, жестокие люди хотели избавиться от ненужного приплода Мурки… И потому, что деревце, бережно посаженное по весне кем-то из хороших людей возле моего дома, кто-то взял да и сломал – от нечего делать. Ради забавы. Болит душа и оттого, что верного породистого четвероногого друга, оказавшегося в одночасье ненужным, выгнали на улицу. И бродит он, потерянный и преданный людьми, а с другой живой души людской, видящей и слышащей, – невидимые слезы: кап-кап-кап… Больно ей, сердечной, за бессердечие чужое.
Никогда не забуду этот случай, хоть прошло время. Красивый, большой, но очень изможденный пес породы колли стоял на ступеньках крыльца редакции и печально, словно прощаясь, смотрел на меня. «Возьми, Лесси, или как там тебя величают, дружок, этот скромный бутерброд… Пусть тебе маленечко, хоть и ненадолго, полегчает… А завтра я принесу тебе домашнего съестного». На следующий день мой новый знакомый четвероногий друг снова стоял на крыльце. Я щедро его накормила, и он ушел. Завтраки на редакционных ступеньках продолжались еще некоторое время, а затем пес перестал заглядывать к нам. И моя душа разболелась от плохого предчувствия: видимо, мой лохматый друг погиб… Я не могла никак понять: ну как же можно так поступать с живым существом, люди! Тот, кто выгнал умирать на улицу голодной смертью красавца колли, был, несомненно, жестоким человеком. Он не мог не понимать, что собаки этой породы не выживут на задворках домов. Я не знаю, что надо было предпринять, если пес надоел, но что-то сделать надо было другое: отдать его в добрые руки знакомым, дать объявление в газете, кому-то подарить, но только не выгонять прочь бывшего четвероногого друга.
Мне очень нравится эта притча. Называется она «Доброта заразительна». Пусть бы каждому из нас она послужила добрым знаком для начала бесконечной цепочки добрых дел. Мне очень этого хочется!
Шел дождь, и видимость на дороге была плохая. На обочине трассы стоял «Мерседес», а в нем пожилая женщина. Хозяин проезжавшего мимо «Понтиака» притормозил, поняв, что старушка нуждается в помощи. Она не знала, чего можно ожидать от приближающегося мужчины. Но больше часа никто не останавливался, все проезжали мимо ее машины, застрявшей на транзитной магистрали. Этот мужчина не внушал пожилой даме никакого доверия. Мало ли кто это может быть. Преступник, бродяга… Мужчина чувствовал ее напряжение, видел страх, исказивший лицо, и понимал, что она думает о нем. Поэтому он взял инициативу на себя и начал диалог:
– Я иду помочь, не беспокойтесь, сейчас разберемся с вашей машиной, – и представился.
Все оказалось проще простого – спустившееся колесо. Но для пожилой женщины это было неразрешимой проблемой. Когда все решилось, старушка опустила стекло и заговорила. Рассказала, откуда едет, как стояла больше часа здесь, под проливным дождем, надеясь, что кто-нибудь поможет, и что не знает, как его отблагодарить. Мужчина только улыбался, пока прятал инструменты и спущенное колесо в багажник «Мерседеса». Старушка спросила, сколько должна ему, и сказала, что любая сумма будет оправданной, если подумать о том, что, если бы не он, она могла провести здесь остаток дня или даже всю ночь, так и не дождавшись помощи. Он же не думал о деньгах, ему не стоило большого труда заменить колесо. Помочь в беде – это лучший способ отплатить за оказанную кем-то помощь в прошлом. Мужчина сказал, что если она обязательно хочет заплатить, то может это сделать в следующий раз, как только увидит, что кто-то нуждается в помощи.
– Тогда вспомните обо мне, – сказал на прощание мужчина.
Он подождал, пока старушка уехала, и, несмотря на то, что день был пасмурным и ненастным, почувствовал себя хорошо. Сел в свой старенький «Понтиак» и продолжил свой путь. Проехав несколько десятков километров, старушка увидела маленькое придорожное кафе и решила согреться чашечкой горячего кофе перед тем, как преодолеть последний отрезок своего пути. Кафе находилось в каком-то Богом забытом месте. Она вошла, огляделась. Кассовый аппарат времен ее молодости, старая мебель… К ней тотчас подошла очень милая официантка и предложила бумажное полотенце промокнуть мокрые от дождя волосы. У нее было открытое лицо и приятная искренняя улыбка. Официантка находилась где-то на 8-м месяце беременности, но этот факт никак не повлиял на отношение молодой женщины к посетителям кафе. Пожилая женщина невольно задумалась, как люди, имеющие так мало: могут быть такими доброжелательными к посторонним? И вспомнила о своем дорожном спасителе. Перекусив и выпив горячего кофе, женщина попросила счет и протянула официантке банкноту в сто долларов. Когда девушка вернулась со сдачей, столик был пуст. Посетительница ушла. Официантка уже собиралась догнать пожилую даму и рассчитаться, но тут заметила на столе записку, нацарапанную на салфетке, а под ней – четыре банкноты по сто долларов. Девушка читала записку, и ее глаза наполнялись слезами: «Ты ничего мне не должна. Мне помогли так же, как я помогаю тебе. Если когда-нибудь захочешь отплатить мне, сделай то же самое для кого-нибудь другого, кто нуждается в помощи. И не переставай относиться к посетителям так же, как сегодня отнеслась ко мне. Продолжай дарить свою любовь, не позволяй, чтобы эта цепочка добра прервалась». И впрямь: разве это трудно, коль есть сердце у человека, способного чувствовать и сопереживать? Однажды по белорусскому радио в одной из передач услышала рассказ о выдающемся английской ученом. Он весь мир удивлял своими чудесными творениями, своей великолепной музыкой. Казалось бы, чего еще желать от жизни, ведь она и так щедро наградила всем: и богатством, и умом, и талантом. Но это был особый человек, особого Божьего промысла. Решив, что музыкой он не сможет послужить людям сполна, он окончил медицинский факультет университета и добровольно уехал в одну из африканских стран. Ни травинки, ни цветка без надобности он никогда не сорвал. Все, что живет, имеет право на существование, на солнечный лучик, на серебряные нити дождя, на дружбу со шмелем, бабочкой. Излечивая больных людей, изможденных жизнью и трудом, этот великосветский ученый франт приучал забитых, темных, невежественных детей природы видеть вокруг живое: и деревцо, и жучка, и паучка. «Почему ты разговариваешь с собакой? Разве она понимает тебя?» – поинтересовался как-то один абориген у него. «Потому что доктор обязан обращаться с ними по-доброму», – был ответ. Ах, как я рада, как я рада, – душа болит, ей так и надо! Ей мука – лучшая услада и наивысшая награда! Одна моя знакомая рассказывала мне об этом легко и просто. Она лежала в больнице после тяжелой операции. По соседству с ней в палате была только что родившая молодая женщина. Радоваться бы ей чуду свершившемуся, но она с утра до вечера была в слезах: отец кроху оставил до рождения. А тут еще подключился мастит, и все счастливые минуты молодой матери были омрачены одиночеством и болью. А у моей знакомой еще больше душа разбередилась за соседку по палате: ей нужна помощь! Сползла с постели, в буквальном смысле слова, и стала соседке растирание делать. Плакали обе: одна – от боли, а вторая – от слабости после операции, но муки душевные ушли – женщины их одолели.
Для чего я об этом пишу? Мир велик, ну, а ты, истина, одна: ведь только та душа откликнется, которая светится. И потому я прошу: дай людям добра, Боже, и щедрости дай тоже. Терпения дай, порядка и всходов любви на грядках. Дай сил побороть жестокость, безразличие, оставь и любовь, и жалость. Исполни, чтоб не страдалось душе, ведь, в сущности, это малость. Это и есть работа для нее – понять, что больно, одиноко, мучительно бывает не только тебе. Три раза перечитала исторический роман известной английской писательницы Розалины Майлз «Я, Елизавета…». Споткнулась несколько раз на одной великой мысли великого знатока истории. Кто из нас может сказать про себя: «Мне хуже быть уже не может!?» Никто! Потому что всегда может быть тяжелее. Это и есть работа для души, для сердца – открыть себе простую вещь: чувствовать чужую боль. Как причинить боль живому, если сам живой? А барометр здесь один – душа наша. Если перестала она болеть, маяться, печалиться – нет человека. Есть одна видимость его. Потому что, по большому счету, человека и отличает от мира остального вот это главное свойство – умение понимать, видеть, сопереживать. Это есть работа для сердца – понять, для чего, пронеся над пропастью, судьба вновь вносит тебя на цветущий луг жизни. И осознать в этом мире себя, свои отношения с близкими людьми, со всем живым под светом Божьим… Истина, где живешь ты, истина? Мир богат, ну, а ты – одна. Искренно говорю я, истина: мир велик, ну, а ты – одна. Спасибо за то, что дается, спасибо за то, что дано – глазам видеть глубже колодце, душе созревать, как вино. Не дай мне, Боже, раствориться в моих печалях и слезах. Дай силы, чтобы возродиться и отразиться в образах…
…Долгожданный дождь барабанит по крыше, как беспокойные Божьи пальцы. Шквалистый ветер пригибает к земле деревца: держитесь, непогода пройдет, это ненадолго. А унывать я не буду – слишком большая роскошь, не по мне цена. Я посвящу один час дня, подаренного снова мне небом, своей душе, сердечному раздумью. Как в комнате, открою окна настежь в ней, чтобы свежий ветер сдул невидимые пылинки печали… Разложу все по полочкам, наведу порядок, очищаясь от коросты безразличия и равнодушия. Посей зерно в душе своей – зерно добра, любви и веры. Не бойся сделать шаг неверный – тебя простит Создатель дней. Но не оставь ростки печали, корми, ухаживай, лелей, чтоб всходы головой качали и о пощаде не кричали, и каждый день тебя встречали, тебя же делая добрей.
Материал свой завершаю одной прекрасной притчей «Твоя рука, твои глаза и твое сердце». Я адресую ее всем, кто умеет мыслить, созерцать, кто хочет быть счастливым от найденного самого бесценного клада на земле – доброго дела. Вот она.
Жил на Свете Человек. У него было три мечты: иметь высокооплачиваемую работу, жениться на красавице и… прославиться на весь мир.
Однажды морозной зимой Человек спешил на собеседование в офис одной известной фирмы. Вдруг прямо перед ним упал пожилой мужчина. Человек посмотрел на упавшего, в голове возникла мысль, что тот, скорее всего, пьян, и не подал руки. Это помогло не опоздать на запланированную встречу. Собеседование прошло неудачно: Человека не взяли на желанную должность.
Как-то Человек прогуливался летним вечером по городу. Заметив труппу уличных артистов, остановился, чтобы насладиться зрелищем. Зрителей было немного, но пьеса была веселой и увлекательной. После окончания действа раздались аплодисменты, и люди стали расходиться. Человек тоже повернул было назад, но кто-то несмело дотронулся до его плеча. Это была главная героиня пьесы, старушка-клоунесса. Она стала расспрашивать его о том, понравился ли ему спектакль, доволен ли он актерами. Но Человек не захотел вести беседу и, брезгливо отвернувшись, пошел домой.
Однажды дождливым вечером Человек спешил домой с дня рождения друга. Он очень устал, и в его голове проносились мысли о душистой ванне и уютной, теплой постели. Вдруг он услышал чье-то приглушенное рыдание. Это плакала женщина. Она сидела на скамье возле дома Человека. Без зонта. Одна. Заметив нашего героя, она обратилась к нему за помощью. У нее случилось несчастье в семье. И ей нужен был лишь душевный собеседник. Человек задумался, пред его взором предстали ванна и постель, и поспешил в подъезд.
Человек прожил несчастливую жизнь. И умер.
Попав на Небеса, Человек встретил своего Друга, Ангела-Хранителя. Они качались на небесных качелях и беседовали.
– Ты знаешь, я прожил совсем несчастную и никчемную жизнь. У меня было три мечты, но ничего не сбылось. Жаль…
– Хм… Друг мой, я сделал все, чтобы все твои мечты претворились в жизнь, но для этого от тебя мне нужно было всего лишь твоя рука, твои глаза и твое сердце.
– Помнишь упавшего человека на скользкой зимней дороге? Я сейчас покажу тебе эту картину… Тот человек был генеральным директором фирмы, в которую ты так хотел попасть. Тебя ждала головокружительная карьера. Все, что от тебя требовалось, – твоя рука.
Помнишь старую клоунессу, которая после уличного представления пристала к тебе с вопросами? Это была юная красавица-актриса, которая влюбилась в тебя с первого взгляда. Вас ждало счастливое будущее, дети, неугасающая любовь. Все, что от тебя требовалось, – твои глаза.
Помнишь плачущую женщину возле твоего подъезда? Был дождливый вечер, и она насквозь промокла от слез… Это была известная писательница. Она переживала семейный кризис, и ей очень нужна была душевная поддержка. Если бы ты помог ей согреться в своей квартире, согреться Душой благодаря твоим мудрым словам утешения, то она написала бы книгу, в которой рассказала бы об этом случае. Книга стала бы известной на весь мир, и ты бы прославился, так как на главной странице автор указала бы имя того, кто стал музой этого произведения. И все, что от тебя требовалось тогда, – твое сердце. Ты был невнимателен, мой Друг.
Человек вздохнул… И Друзья пошли по лунной дорожке в звездную даль, тихо и безмятежно беседуя…
А что вам предлагает этот Мир сейчас?
Помните: у Счастья лицо Загадки… А ключ к ней один – доброе дело!
И потому я говорю: и наши души, словно путники: то падаем, то поднимаемся. Спаси, Господь, когда оступимся, прости, Господь, когда покаемся!
С любовью к читателям Лариса ЧЕРНАЯ