спас деменск во время войны
Спас деменск во время войны
Спас-Деменский край в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов
Тихон Флегонтович Силаев
Никогда не забудут советские люди те тревожные минуты воскресного утра 22 июня 1941 года, когда московское радио передало правительственное сообщение: «Среди ночи без объявления войны фашистские войска внезапно вторглись в пределы нашей страны».
Началась Великая Отечественная война советсткого народа против фашистской Германии. На территории нашего края в августе-сентябре 1941 года заняли оборону московские ополченские дивизии. 1-я дивизия народного ополчения, сформированная в Ленинском районе Москвы, заняла исходные позиции в районе Спас-Деменска. Во второй половине сентября 17-я Москворецкая ополченская дивизия заняла для обороны район деревень Н. Березовки, Шуи, Кузьминичей, Александровской, Любуни.
В начале августа 1941 года в селе Новоалександровском, в старинном парке у реки Болвы, был оборудован запасной командный пункт управления войсками Резервного фронта. Здесь неоднократно бывал командующий войсками Резервного фронта генерал армии Георгий Константинович Жуков с группой офицеров штаба, а в конце сентября побывал новый командующий войсками Резервного фронта Маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный. В деревне Гайдуки находился штаб 33-й армии.
В июле 1941 года в районе был создан истребительный батальон. Руководить им было поручено честному, преданному своей Родине коммунисту Николаю Никифоровичу Болтовскому. Члены батальона помогали военкомату призывать в армию неорганизованное население, отходившее летом 1941 года с запада на восток, организовывали заградительные пункты на дорогах, вели борьбу с распространителями панических и ложных слухов, выезжали в Любунь, Лазинки и другие места района на поиски вражеских парашютистов, вылавливали сигнальщиков, подававших знаки ракетами в сторону вокзала при налетах вражеской авиации.
Н.Н. Болтовский и начальник райотдела НКВД Ефим Миронович Фирсов установили тесную связь с воинскими частями, находившимися на территории района, оказывали им помощь, работали в контакте. Одновременно Спас-Деменский РК ВКП(б) проводил большую работу по эвакуации населения как спас-деменских, так и тех граждан, кто шел с западных областей на восток. Также отправляли в глубь страны технику, скот, ценное имущество.
Перешагивая через трупы, эсэсовцы, не меняя строя, шли во весь рост. Расстояние между эсэсовцами и нашими подразделениями сокращалось. На батарею старшего лейтенанта Н.П. Шелюбского двигались танки, ее бомбила авиация. Большинство личного состава батареи погибло. С получением подкрепления воины 53-й стрелковой дивизии 43-й армии перешли в наступление. Обе стороны сблизились, и начался рукопашный бой. Черная рать дрогнула и побежала. Так бесславно закончилась их психическая атака.
В сентябре 1941 года немецко-фашистское верховное командование приступило к подготовке удара на Москву. Операция на московском направлении получила секретное наименование «Тайфун». К началу наступления вражеских войск 43-я армия прикрывала спас-деменское направление. Позади 43-й армии, в районе Спас-Деменска, для противодействия противнику. В случае его прорыва был развернут левый фланг 33-й армии Резервного фронта.
Развернулись тяжелые бои. Передовые моторизованные части противника к исходу 2 октября достигли боевых порядков 113-й стрелковой дивизии (бывшая 5-я дивизия народного ополчения), занимавшей оборонительные рубежи по восточному берегу реки Снопоть, от деревни Шуя до деревни Ясная Поляна на территории Спас-Деменского и Куйбышевского районов. Дивизия под командованием генерала П.Л. Преснякова оказала упорное сопротивление и не допустила передовые группы противника форсировать реку Снопоть с ходу.
4 октября фашистские войска заняли город Киров, и две вражеские дивизии с 32 танками двигались на Спас-Деменск, но на своем пути столкнулись с серьезным сопротивлением 17-й стрелковой дивизии (17-я ополченская). Подразделения дивизии в течение всего дня отбивали яростные атаки врага. Иногда в воздухе находилось одновременно до 50 вражеских самолетов. Выполняя свой долг, москвичи-ополченцы стояли насмерть. В результате боев дивизия понесла большие потери в живой силе и технике, у нее осталось лишь несколько орудий и четыре танка, но дух ополченцев остался непоколебимым.
В трехстах метрах от деревни Лесково Спас-Деменского района геройски погиб москвич политрук Зайцев. Он вступил в неравный бой с фашистами, уничтожив семь бронемашин и много солдат. Немцы хотели взять героя живым, но он, когда были на исходе боеприпасы, последнюю пулю пустил в себя. Жители деревень Лесково, Подлесное хорошо знали политрука Зайцева. С небольшой группой офицеров он руководил постройкой заградительных сооружений и противотанкового рва у их деревень. Жители сами принимали участие в этих работах.
На рассвете 3 октября штаб 33-й армии подвергся внезапному нападению десанта гитлеровцев и члены штаба оставили место своего расположения в районе деревни Гайдуки и начали отходить на восток. Западнее Спас-Деменска героическое сопротивление фашистским захватчикам оказала 60-я стрелковая дивизия (бывшая 1-я дивизия народного ополчения) под командованием генерал-майора Л.И. Котельникова.
Весь день 4 октября враг неоднократно пытался прорвать оборону 60-й дивизии, но безуспешно. На позиции батальона, которым командовал капитан Игумнов, у села Пятницкого, ворвались фашисты. Наши бойцы отбили атаку. Вскоре, поддержанные танками и самолетами, гитлеровцы снова начали наступление. Майор Попов, державший связь из штаба дивизии с капитаном Игумновым, принял от него сообщение: «Танки нас давят! Дайте огонь на меня!». Заговорила наша артиллерия, минометы. Игумнов погиб. Понеся большие потери, гитлеровцы отступили.
Один из ударов противник нанес на спас-деменском направлении. 4 октября фашистские войска заняли г. Спас-Деменск и вышли в тыл нашим войскам. Войска 4-й танковой группы врага через Спас-Деменск прошли на Вязьму. Наши обескровленные дивизии продолжали бой в тылу противника в условиях окружения.
Ополченцы могли противопоставить врагу только свою стойкость. У них осталось лишь около десяти станковых пулеметов, имелись автоматы и винтовки, патроны, ручные гранаты. Некоторые из бойцов-истребителей сохранили противотанковые бутылки с горючей жидкостью. Бой носил очень упорный характер. Враг рассчитывал выбить ополченцев из леса и полностью уничтожить на открытом месте. Командир дивизии генерал И.А. Пресняков получил тяжелое ранение в ногу. Его заменил полковник С.А. Самойлов. Ополченцы несли большие потери. Из числа старших командиров выбыли из строя подполковник С.Я. Красиков. Он был тяжело ранен в грудь и вскоре скончался. Получил тяжелое ранение в живот и тоже скончался представитель штаба 43-й армии майор И.С. Бачевский. В этом бою погибло много воинов.
Вместе с войсками батарея отходила на восток, двигалась лесными дорогами по направлению к Спас-Деменску. Гитлеровское командование принимало все меры к тому, чтобы найти и захватить батарею.
У деревни Богатырь крупная вражеская засада ночью перекрыла полевую дорогу, используя танки, самоходные орудия, стремясь взять батарею в клещи. Прорваться через засаду батарея не могла: силы были слишком неравные. Внезапность нападения не позволила использовать всю силу грозного оружия: для этого требовалось отойти назад хотя бы на километр. А времени уже не было. Батарейцы взорвали боевые установки. Большинство первых советских ракетчиков погибло вместе со своим отважным командиром капитаном И. А. Флеровым. Из окружения вырвалось 46 человек. На месте гибели воинов батареи реактивной артиллерии был установлен памятник.
Для подготовки подпольного и партизанского движения Смоленский обком ВКП(б) направил в Спас-Деменск заведующего одним из своих отделов Степана Владимировича Трегубова. Спасдеменцы хорошо знали Трегубова, работавшего ранее секретарем Спас-Деменского райкома ВКП(б). Требовательный и справедливый, он пользовался большим уважением и доверием районной партийной организации.
На заседании бюро Спас-Деменского РК ВКП(б) было принято решение о создании партизанского отряда и утвержден его списочный состав. Командиром отряда был назначен Н. Р. Романовский, коммунист со стажем, участник гражданской войны, председатель райисполкома. Тогда же были созданы продовольственные базы, запасы теплой одежды и обуви. Но часть лиц, обязанных остаться в партизанском отряде, к месту сбора, в район суховской мельницы, не явились, а бежали в глубь страны. Командование приняло решение временно распустить партизан, и они разошлись по своим деревням.
Коммунисты и патриоты Гнездиловского и Павлиновского сельсоветов продолжали борьбу с немецкими оккупантами во взаимодействии с партизанами Всходского и Ельнинского районов. В этой борьбе активное участие принимали коммунисты братья Зайцевы, Кудрявцев.
4 октября 1941 года фашисты заняли Спас-Деменск. Начались чёрные дни оккупации. Город напоминал огромный концентрационный лагерь. Едва наступали сумерки, люди прятались по домам. Оккупанты создали свою комендатуру. Во главе ее был немец, которого жители в народе называли зондерфюрер Ляхман. Вход и выход из города, также передвижения по району были запрещены. Это можно было сделать, получив лишь специальный пропуск. Был введен комендантский час.
В городе размещался также главный штаб полевой жандармерии, который осуществлял руководство карательными операциями на территории Спас-Деменского, Знаменского, Всходского и других районов. В Спас-Деменском районе находились основные боевые порядки группы армии «Центр». Осенью 1941 года здесь разместился штаб четвертой немецкой армии. Ее командиром был генерал Клюге. С июня 1942-го по февраль 1943 года она вновь действовала на территории района.
Фашистские оккупанты мучили местных жителей каторжным трудом, преследуя тех, кто не выходил на работу. Так, например, в деревне Буда колхозница Марфа Калиничева не вышла на работу. Фашисты в наказание посадили ее в амбар на всю ночь. Было холодно, а женщина не имела теплой одежды. На следующий день ее подвели к столбу, стоявшему посреди деревни, и привязали к нему веревкой. Затем согнали всех жителей и начали стричь Марфу несправной машинкой, которая не срезала волосы, а вырывала, причиняя страшную боль. Издевательство продолжалось до тех пор, пока женщина не потеряла сознание. Гитлеровцы здесь же, у столба, пригрозили жителям деревни, что каждый, кто не выполнит распоряжения немецкого командования, будет расстрелян.
В январе 1942 года в Павлиново прибыл карательный отряд и произвел облаву. В этот день более ста красноармейцев-окруженцев и жителей деревни были расстреляны. Только на огородах Е. Н. Николаевой и других колхозников были зверски убиты около шестидесяти человек. Многих расстреляли на полотне железной дороги около станции Павлиново. Трупы убитых каратели не убирали и не разрешали хоронить колхозникам. Поэтому незахороненные лежали до весны. И только тогда, когда они стали разлагаться, фашисты заставили жителей села свезти их в огромную воронку, выбитую авиабомбой, недалеко от водокачки железнодорожной станции. Яма была наполнена водой. Фашисты заставили крестьян забросать это место хворостом. В эту же яму было приказано свезти трупы лошадей.
В мартовскую морозную ночь 1942 года небольшая группа советских бойцов подошла к поселку Павлиново. Перебегая от дома к дому, они стремились узнать расположение немцев. На краю села в небольшой избушке колхозницы они нашли приют. Та с радостью приняла дорогих гостей, накормила и обогрела. Ранним утром бойцы отправились в путь. Один из предателей, узнав, что в Павлинове были бойцы, сообщил об этом в комендатуру. Фашисты бросились в погоню. Им удалось настичь группу бойцов и под конвоем привести в Павлиново. Дорогой их били прикладами, кололи штыками. Стиснув до боли зубы, бойцы молча переносили муки. Несколько дней они сидели в колхозном сарае. Фашисты изорвали в клочья всю их одежду, разули. Мороз леденил пальцы рук и ног, коченело тело. Затем фашисты заставили их рыть себе могилу. Когда она была готова, бойцов поставили в ряд к самому краю. Но и перед лицом смерти советские солдаты не потеряли мужества. Тесно прижались друг к другу. Один из бойцов поднял руку и громко сказал: «Мы умираем за Родину». Очередь из автомата прервала его речь. Согнанные на эту расправу женщины плакали.
Косынка Ольги Ржевской
Удар офицерского сапога вышиб из под ее ног табурет. С полузадушенной Ольги сняли петлю и вернули к жизни. По-прежнему каратели ежедневно водили Ольгу на допрос. В застенках гестапо в перерывах между допросами она снимала с шеи белую шелковую косынку и, разложив ее на каменном полу, немеющими пальцами мелким почерком карандашом писала письмо матери. Каждый день она ожидала расстрела. Сначала на косынке была написано: «Погибла 22 февраля». Потом она поправила: «23 февраля». И так каждый день до двадцать седьмого. 27 февраля ее увезли из Спас-Деменска в рославльскую тюрьму, и страшный смертный счет пришлось уже там начать сначала.
Силы покидали ее. В уголке косынки она с трудом написала 30 цифр, это был календарь на апрель месяц. Каждый прожитый день Ольга зачеркивала. Так она зачеркнула 6 дней. Это было предсмертное письмо Ольги своей маме. На рассвете за ней пришли в последний раз и расстреляли.
Части Красной Армии освободили Рославль от фашистов, и в город вместе с войсками вошли партизаны. К одному из них подошла старая изможденная женщина и протянула маленькую косынку. Партизан развернул ее. Это было письмо Ольги Ржевской.
» Кто найдет, сообщите родным.
Мама, этот адрес я еще писала в Спас-Деменске и носила косыночку, а оказывается, она принадлежит для письма Вам. Прощайте, все родные.
Здравствуй, милая мама. Привет от дочки Ольги. Мама, родная, на сегодняшний день, т. е. 6 марта, два месяца, как я не вижу свободу, но это все ерунда. Мама, милая, ты, наверное, слыхала, что из Ельни мы 11 января были направлены в Спас-Деменск. Допрос закончился 14 января, а все следствие и моя роспись было закончено 23 января. После следствия по 27 февраля были все время в Спас-Деменске. 27 февраля была направлена в Рославль в тюрьму, где и нахожусь на сегодняшний день. Не знаю судьбы о тебе, но предполагаю, что встреч с тобой, милая мамочка, больше нет и не ждать. И только, мама, отмечай тяжелый день нашей разлуки и прощаний. Это 10 января 1943 г. (воскресенье), когда пришлось покинуть родную деревню и тебя, милая мама.
Милая мама, прошу я тебя только одно: обо мне не беспокойся, береги свое здоровье. Меня ты не вернешь, а здоровье потеряешь, ведь ты одна, надеяться не на кого. Возможно, когда и дождешься Дуси. Возможно, она счастливее меня, а мне, мама, наверное, суждено погибнуть в Рославле, хотя и я в Спас-Деменске думала умереть.
Мама, еще раз прошу: обо мне не беспокойся — своей судьбы не избежишь. А мне, наверное, суждено так. Мама, милая, я сейчас только с Ниной, всех трех, которые были с нами забрали, их от нас взяли еще 14 февраля, и для нас неизвестно куда, домой или еще куда.
Милая мама, описывать интересного нет ничего, а мне сейчас хотелось бы услыхать хотя одно словечко о тебе, милая мама, и о всех своих родных, а потом бы умереть спокойно, а то, мама, мне моя судьба известна давно, но жаль мне тебя, милая мама.
Мама, передай привет тете Лене и детям ее Дусе, Вале, Коле, тете Наташе и Наде, и Кате, и всем родным и знакомым. Мама, милая, писать кончаю и еще раз прошу, не беспокойся, не одна я такая, нас очень много. Милая моя, родная, еще раз с приветом дочка Оля.
Сегодня месяц ареста.
Мама, а вдруг бы переменилась обстановка и я бы вернулась к тебе, как бы мы были счастливы. Но нет, мама, в жизни чудес не бывает. Одно прошу, не беспокойся, береги свое здоровье и не жалей ничего.
Мама, я на апрель месяц составила календарь, прожитый день мною зачеркиваю».
Косынка Ольги Ржевской хранится в Центральном музее Советской Армии (инв. № 4/2II37). Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1962 года Ольга Ржевская награждена посмертно орденом Отечественной войны I степени.
Немцы очень боялись партизан, в каждом жителе они видели сочувствующего народным мстителям, поэтому достаточно было малейшего подозрения для того, чтобы фашисты тут же арестовывали, долго пытали, мучили, а затем расстреливали мирный жителей.
За связь с партизанами каратели арестовали в Гнездилове учительницу Е. Д. Дмитриеву. Ее допрашивали, пытали, а затем, усадив в сани, гестаповцы повезли по деревням и недалеко от Павлинова на мосту ее зверски убили, а труп бросили на лед. Больше недели там лежало тело Дмитриевой. Каратели не давали похоронить. Лишь только с приходом партизан ее похоронили.
В деревне Мышково каратели схватили двух колхозников, заподозрив их в связи с партизанами. Для этих людей фашисты придумали зверскую пытку: привязав их за ноги к бревну, опустили вниз головой в бочку и держали та до тех пор, пока те не потеряли сознание, после чего их обливали водой, приводили в сознание и продолжали пытку. Несколько дней каратели мучили этих двух колхозников, но добиться ничего не смогли.
На Спас-Деменском направлении
В марте 1943 года войсками 33-й, 49-й и 50-й армий были освобождены территории Юхновского, Мосальского и Барятинского районов севернее Варшавского шоссе. войска вышли на подступы к Спас-Деменску. В условиях наступившей весенней распутицы сломить возросшее сопротивление противника наши войска не смогли и 1 апреля на расстоянии 10-20 км восточнее, севернее и северо-западнее Спас-Деменска перешли к обороне. На этом рубеже фронт стабилизировался до лета 1943 года.
Летом 1943 года Верховное командование Советской Армии готовило Смоленскую наступательную операцию. Ставилась задача нанести поражение по основным силам немецкой армии «Центр», овладеть рубежом Духовщина, Смоленск, Рославль и не допустить переброски вражеских войск с центрального участка фронта на юг, в район Курской Дуги, где развернулись главные события летне-осенней кампании 1943 года. Эту задачу должны были выполнить войска Западного и Калининского фронтов.
Немецко-фашистские войска занимали сильный оборонительный рубеж. Используя благоприятные условия лесисто-болотистой местности, множество рек и озер, противник создал сильную оборону, состоявшую из пяти-шести полос укреплений глубиной от 100 до 130 км, насыщенных большим количеством бронированных пулеметных точек, дзотов, блиндажей и других полевых инженерных сооружений. особенно сильно были укреплены главная и вторая полосы. Передний край главной полосы обороны был прикрыт проволочными заграждениями и сплошными минными полями. Преодоление такой обороны противника представляло большую трудность.
Накануне наступления главных сил Западного фронта, 6 августа 1943 года, т.е. за сутки до начала наступления, была проведена разведка боем. Разведка производилась с целью установить, не отвел ли противник свои войска с первой позиции и уточнить систему его огня. Было установлено, что гитлеровцы прочно занимали оборонительные позиции и готовились к сопротивлению. Войска ударной группировки Западного фронта 7 августа 1943 года в 6 часов 30 минут после артиллерийской подготовки перешли в наступление из района восточнее Спас-Деменска в направлении Рославля.
33-я армия под командованием генерал-лейтенанта В. Н. Гордова наступала на шестикилометровом участке Лукино, Куприно в направлении Оболовки, чтобы во взаимодействии с войсками 10-й армии окружить и уничтожить группировку противника в районе Спас-Деменска. С рубежа Острая Слободка, Верхняя Песочня протяженностью 7 км в направлении на Оболовку и Воронцово должна была наступать 10-я армия. 49-я армия в составе четырех стрелковых дивизий получила задачу оборонять занимаемый рубеж, находясь в готовности перейти в наступление в направлении на Спас-Деменск.
За 10-й гвардейской и 33-й армиями во втором эшелоне находились 5-й механизированный и 6-й гвардейский кавалерийский корпуса в готовности войти в прорыв и развивать наступление. Авиационное обеспечение операции осуществляла первая воздушная армия под командованием Героя Советского Союза М. М. Громова.
Освобождение города Спас-Деменска
В освобождении Спас-Деменска приняли участие 146-я и 42-я стрелковые дивизии и 256-я танковая бригада. Части Советской Армии вошли в Спас-Деменск с первыми лучами восходящего солнца 13 августа 1943 года.
Стены домов, столбы были испещрены надписями. Везде немецкие указатели и таблицы. То и дело встречались объявления: «Запретная зона. Проходить гражданам под угрозой кары смерти воспрещается». Из блиндажей, подвалов выходили люди, чудом оставшиеся в Спас-Деменске: 18-летняя Анна Турченкова, Кира Голубенкова, появилась женщина с детьми, старушка. У Анны Турченковой платье было изорвано, лицо испачкано болотной грязью. Она убежала из лагеря, чтобы не попасть в немецкую неволю, укрывшись на болоте за городом. Кире Голубенковой было всего 16 лет. Правая рука ее была на перевязи. Она сама искалечила себе руку для того, чтобы не быть угнанной в Германию.
Радости людей не было конца. Советские воины брали на руки детей, ласкали, угощали их. И полились скорбные рассказы жителей города о том, какие муки они перенесли во время оккупации, как издевался и глумился над ними жестокий и коварный враг. Другие рассказывали, как немцы уходили из Спас-Деменска, рассказывали о жителях, угнанных из города в неволю, некоторые выспрашивали бойцов, нет ли среди них спасдеменцев, а кое-кто тихо плакал от радости.
К концу дня 13 августа немецкое командование приняло решение разбомбить свой большой склад с боеприпасами в лесу на окраине Спас-Деменска, оставленный во время быстрого отступления из города. Для выполнения этой задачи они направили около четырех десятков бомбардировщиков «Ю-88». Загорелся склад горючего. Густой черный дым повис над всей окраиной. около часа горели и взрывались снаряды. Рвались ракеты и с визгом взлетали высоко над деревьями. Из леса выбегали и метались по центральной улице обезумевшие лошади.
14 августа подразделения 146-й стрелковой дивизии перешли в наступление и после упорных боев противник был выбит с занимаемых рубежей. Упорные бои были в районе деревни Ключи. 512-й стрелковый полк повел в атаку командир полка подполковник Н. И. Губернев. В этом бою Николай Иванович погиб. Похоронили его на офицерском кладбище в Спас-Деменске. Командир полка Н. И. Губернев всегда был среди бойцов там, где особенно тяжело. Так было и в этом бою. Чувствуя сложность обстановки, он пошел на главную линию боя, чтобы повлиять на ход сражения, воодушевить бойцов.
В сарае у деревни Мамоново (рядом с дер. Ключи) бойцы обнаружили 13 зверски замученных наших бойцов-разведчиков 512-го стрелкового полка, накануне захваченных гитлеровцами. У них были отрублены пальцы, выколоты глаза, а на груди в форме пятиконечной звезды вырезана кожа.
Спас деменск во время войны
Немного истории. В XIV-XV веках литовское владычество простиралось от Балтики до Волги и Черного моря. «Под Литвой» находилось, естественно, и Смоленское княжество, и более восточные уделы, такие как Козельский, Мещовский, Мосальский и прочие. Многие русские князья переходили на службу к великому литовскому князю Казимиру. Казимир давал русским князьям земельные наделы (вотчины), сохранял их дворянский статус, освобождал от налогов. Вотчины потом переходили к детям.
На листах 28-29 читаем: » У Смоленской державе другий лист Федору Воротынскому таков Казимир Божью милостью король. Дали есмо что, если первей сего подавали волости в держанье, как то стоять на первых листах выписаны, а сим листом ему подтверждаем. Што там детей написано, ино дали есмо ему у вотчину и его детям. А узревши его верную службу к нам, то учинили. И его детям також с того верно нам служити. На имя волости: Демена, а Городечна с Ужеперепетом, Ковылна, Крайшина, по обе стороне Выси реки, Кцинъозереск, Перемышль, Логинеск, Немьчиновский двор наш у Смоленску с семю человеки, которые на первом нашом листу выписаны. А на то есмо и печать нашу к тому листу приложили. «
По расчету историка М. Довнара-Запольского грамота Федору Львовичу Воротынскому была дана польским королем в 1455 году. По смыслу грамоты («. на первых листах выписаны, а сим листом ему подтверждаем «) видно, что ей (грамоте) предшествовали другие. И действительно, в списке земельных дач короля Казимира находится следующая запись: » А еще князю Федору Воротынскому три волости: Городечна, Сколудовичи, что даны были Ходыце Басичю, а Ужперед, што Павел Полтев держал. А Ковыльня а Демена со Снопотцом, что Гринко Мишкович держал, вотчинуж Бронеск. Фев. 10, индикат 11. Приказ самого короля. Сопега»( 1447 г.)
По смыслу перевода видно, что до Федора Воротынского нашими землями владел какой-то шляхич Гринко Мишкович. За что у него были отобраны эти уделы и переданы в наследство Ф.Л. Воротынский, неизвестно. То, что князь Ф.Л. Воротынский служил у Казимира, подтверждает и историк С.М.Соловьев.
В 1448 году князь Ф.Л. Воротынский взял город Козельск в наместничество из рук Казимира, короля польского и великого князя литовского, и записался к своему государю на службу «без лести и хитрости». С.М. Соловьев снова пишет, что сам Казимир в 1455 году подтверждает, что дал вотчину князю Ф.Л. Воротынскому, «узревши верную его службу».
Федор Львович Воротынский был женат на дочери князя Дмитрия Корибуда Ольгердовича, княжне Марии. Этот брак ставил его в родственные отношения ко всем Ольгердовичам, а вместе с тем и к Казамиру, который приходился княжне Марии двоюродным братом.
И, наконец, еще одна запись в «Литовских метриках». Для нас она является самой главной и основополагающей: «Князю Федору Воротынскому Демена».
Эта запись датируется 1446 годом, и именно ее мы принимаем за самую первую и раннюю дату упоминания Спас-Деменска (как волости Демена) в исторических документах.
Каждый из этих князей переходил в новое подданство со своею «дольницей». Думается, что все это не очень нравилось великому литовскому князю Александру Казимировичу. Между Москвой и Литвой шла переписка по этому вопросу, но ни к какому результату не приводила. Видя, что подобными пересылками нельзя ничего достигнуть, великий князь литовский Александр прислал просить опасной грамоты для великих послов, которые и явились в Москву в январе 1494 года. Начались переговоры о волостях: послы представили список смоленских пригородов с волостями, которые они хотели бы оставить за Литвой, но бояре возразили. Тогда послы уступили эти волости в московскую сторону. «А то волости Смоленские. Демена, Ковыльня. Владыки смоленского волости. Любунь, Ближевичи, Печки. «.
В 1505 году умер царь Иоанн III. В завещании своем поделил волости между пятью сыновьями. Сыну Юрию среди прочих достались волости «. Ковыльня, Ближевичи, Любунь, Снопот, Демена, Городечна да Гнездилово. «.
Такова история Спас-Деменска и окружающих его поселений.
Спас-Деменский район. Куда вели дороги.
У каждого из нас есть своя родословная, которую мы обязаны знать. Такая же родословная есть и у тех сел и деревень, которые прекрасным жемчужным ожерельем были раскинуты среди полей и лесов нашего края. А теперь разорвалось ожерелье и рассыпалось на отдельные бусинки.
Наши деды и прадеды обустраивали эту землю, можно сказать, костьми устилали ее, защищая от полчищ завоевателей. Жаль только, что в постоянной борьбе за выживание, за кусок хлеба насущного не всегда заботились о том, чтобы передать потомкам историю своего рода и местности, в которой проживали.
Давайте пройдем по этой дороге. Если обратиться к далекой истории, то можно найти намек на неё. Вспомним былину о русском богатыре Илье Муромце. Это раньше мы думали, что он плод выдумки и сказания русского народа. Ан нет! Был такой человек, который защищал Русскую землю. Прожил долгую жизнь, умер, был причислен православной церкви к лику святых, его мощи покоятся в ближних пещерах Киево-Печерской Лавры. Так вот в этой былине богатырь Илья Муромец, придя в Киев к князю Владимиру, рассказывает, как он добирался:
А приехал я дорожкой прямоезжею
Из славного города из Мурома
Через те леса Брынские
Через те грязи Смоленские.
Возможно, этой дорогой пользовался и новгородский князь Ярослав Всеволодович, когда в 1231 году осадил город Мосальск, безуспешно пытаясь взять его. С тех пор ы знаем о Мосальске. Тою же дорогой мог пройти в четырнадцатом веке литовский князь Ольгерд для набегов на московские города и села. Но оставим предположения и домыслы и посмотрим, какой была дорога в более близкие к нам времена.
В «Описании города Калуги», сделанном в 1777 году, встречается упоминание о «большой столбовой дороге на Смоленск». Столбовым называли почтовый тракт, ибо только на нем устанавливались верстовые столбы. В шестнадцатом веке столбовая дорога шла от города Калуги через деревню Анненки к устью Угры, а оттуда до села Зубова. От него одна почтовая дорога уходила на Юхнов, а транспортный ельнинский большак вел в направлении на Мосальск. Собственно с села Зубова и начинался ельнинский транспортный путь на Смоленщину.
Босое детство и дорога
Куда-то в дальние края,
Она сулила очень много,
Народ в Ершах был задорный, азартный, неуступчивый, ершистый. Может отсюда и пошло название деревни Ерши. Но мололи зерно честно, лишнего за помол не брали. Когда у местного населения вставал вопрос, куда везти зерно на помол, говорили:»К ершам поедем».
Через дер. Верхуличи и Утриково попадаем в село с загадочным названием Вдовец. Храм в с. Вдовец был одним из самых старинных на территории нашего района. Он основан ещё в 1600 году и назван в честь св.Афанасия и Кирилла с приделом в честь св.Николая Чудотворца.
По первой административной реформе 1708 года волость Демена приписывалась к Мосальскому уезду Смоленской губернии. В 1719 году Петр I провел вторую реформу, в результате которой Мосальский уезд вошел в Калужскую провинцию, а та в свою очередь в московскую губернию. В 1776 году, после третьей реформы, проведенной Екатериной II, образовалось Калужское наместничество. Мосальский уезд с середины XIX века и до 1917 года делился на три стана. Местечко Спас-Деменское относилось к третьему стану. Площадь третьего стана примерно совпадала с площадью нынешнего Спас-Деменского района. Стан возглавлял становой. Становая квартира располагалась на ул. Малой Морозовской (ныне ул. Соловьева в г. Спас-Деменске). Стан делился на волости: Морозовскую, Понизовскую, Стаицкую, Парфеновскую, Лубинскую, Лазинскую, Пятницкую, Снопотскую, Ртинскую.
Путь наш пролегает через Гридино, Дупельно, Пальково, Осиновку. Деревня Гридино славилась своими бондарями (те, кто делали бочки). В д. Дупельно делали веревки. Мастера-веревочники были там первостатейные, занимались в каждом дворе, тем более что устройство для этого нужно было немудрящее. Вили веревки на любой размер, от бечевки до канатов.
Имение Пальково и д. Осиновка принадлежали православным полякам Владиславу и Елене Шарским. Деревни даже внешне были очень культурные, дорога между Пальковом и Осиновкой была вымощена булыжником. В них были устроены пруды. В Палькове занимались винокурением, здесь пробудили артезианскую скважину. Шарские имели огромную по тем временам библиотеку на польском языке, во время революции она бесследно исчезла. Скорее всего, что ее использовали местные жители, чтобы растпливать печи, рассуждая при этом: все равно непонятно, что написано. До сих пор в тех местах стоит лес, известный местным жителям как Шарский.
А вот и Любунь. Село стоит на берегу р. каменки, которая впадает в р. Десну. Село имеет древние корни и упоминается в летописях с 1494 года. В те времена эти земле принадлежали смоленскому владыке.
Между д. Пузачево и д. Ивановкой находилось поместье сестры Елизаветы Дамановой Анны Силиной, в замужестве Горковой. У д. Синьгаево находился женский монашеский скит, отделение Белокопытенского монастыря. Сам монастырь располагался в трех километрах от с. Жерелева и назывался Казанский Белокопытенский женский монастырь.
Война прошлась по снопотской земле со всей жесткостью. Сколько снопотчан ушло на фронт, никто не считал, а тем более не считал, сколько вернулось. Все мужчины призывного возраста принимали участие в Великой Отечественной войне. на территории Снопотского сельсовета партизанских отрядов не было.
Как память о войне в Снопоте стоит памятник на братской могиле. С большой любовью снопотчане ухаживают за захоронением воинов, освобождавших их край.
Рядом с церковью в липовом сквере, окаймленном акацией, стоял памятник царю Александру I за красивой железной оградой, сработанной местными кузнецами.
Село делилось на две части: Поповку и Кузнецовку. На Поповке жили люди побогаче: Муравьевы, Баталины, Дудины. Н.Н. Дудин владел и хутором Бобровка. На хуторе было налажено производство самопрялок, без которых не обходился ни один крестьянский двор. На 1910 г. семейство Дудиных владело 2172 десятинами земли.
Издавна вокруг Лазинок стояли хутора, принадлежащие латышам. В период коллективизации они образовали коммуну «Дарба Вениба» и основали деревню Бородино. В Лазинках живет потомок латышей А. Канеп. Он написал воспоминания о своих земляках. А также он прекрасно пишет стихотворения.
В с. Старинки стояла большая деревянная Никольская церковь, срубленная без единого гвоздя мастерами-плотниками из д. Наумово. Мастерство наумовских плотников славилось на весь Мосальский уезд и даже на Смоленщине. Уже весной приходили их «сватать», звать на работу. В предзимье расходились наумовские по деревням рубить избы, класть прирубки, надворные постройки ставить.
Почему деревня названа так, никто уж не знает. Говорят, что жили в этой местности три брата, одного из них Парфеном звали. В честь его и назвали деревню, а за какие заслуги, поди теперь гадай. Славились парфеновские мастера умением вырезать из дерева ложки, миски, ковши, чашки, совки и другую необходимую в крестьянском обиходе утварь. Тем и жили, что продавать на ярмарки возили.
Административное устройство.
В состав района входит один город районного подчинения Спас-Деменск и 12 сельсоветов: Буднянский, Ипотский, Лазинский, Любунский, Нестеровский, Новоалександровский, Павлиновский, Парфёновский, Понизовский, Снопотский, Стаицкий, Чипляевский. Сельсоветы Спас-Деменского района: