рождество во время второй мировой войны
Что такое Рождественское перемирие? Как спорт объединил людей во время Первой мировой войны
Рождественское перемирие случилось в Рождество 1914 года, когда во время Первой мировой войны на Западном фронте стихли звуки выстрелов и взрывы снарядов. Во время неофициального прекращения огня солдаты обеих сторон вышли из окопов и забыли о вражде.
Рождественское чудо
Начиная с 24 декабря многие немецкие и британские войска, сражавшиеся на Западном фронте, пели рождественские гимны друг другу через линию фронта. На рассвете в день Рождества некоторые немцы вышли из окопов и приблизились к позициям союзников, поздравляя их с праздником через нейтральную полосу, причём на их родных языках. Сначала солдаты опасались, что это уловка, но, увидев безоружных немцев, вылезли из окопов и обменялись рукопожатием со своими врагами. Мужчины даже вручили друг другу символические подарки: сигареты и еду, которая была с собой.
Рождественское перемирие 1914 года произошло через пять месяцев после начала войны в Европе и стало одним из последних подобных примеров. Такое больше не повторялось: дальнейшие попытки организовать временное прекращение огня пресекались угрозами офицеров и дисциплинарными взысканиями. Тем не менее рождественское чудо 1914 года стало – хотя и кратким – доказательством того, что даже во время вооружённого конфликта человечность может победить.
Нет — войне, да — спорту
Как мужчины, которые не говорят на одном языке, могут выразить дружеское расположение? Они сыграют в футбол.
Конечно, матчи не были серьёзными. Один из них длился всего час, после чего обе команды выдохлись. Воронки от снарядов и огромные солдатские ботинки существенно усложняли игру. «Футболистов», упавших в грязь, вытаскивали противники под аплодисменты зрителей, сидевших на парапетах.
Историческая реконструкция матча 1914 года
Рядовой 6-го батальона Чеширского полка по имени Эрни Уильямс, которому на тот момент исполнилось 19, в книге Питера Харта Fire and Movement: The British Expeditionary Force and the Campaign of 1914 изобразил, как футбол сблизил обе стороны. А в интервью 1983 года поделился воспоминаниями о том дне.
«Мяч появился непонятно откуда, не знаю откуда, но он был с их стороны, а не с нашей. Это был настоящий футбол. Некоторые сняли куртки и поставили их как штанги ворот. Один парень попал в ворота, и первому голу радовались обе команды. Думаю, там было как минимум пара сотен человек. Я тоже попробовал – тогда в 19 лет я был довольно хорош. Казалось, все радовались. Никакой враждебности не было», – рассказывал Уильямс.
Историческая реконструкция матча 1914 года
Бывший солдат вспоминал, что некоторые немцы говорили на английском, а вот шотландцы по-немецки понимали едва ли. Судьи в матчах не было, хотя для такой игры он и не нужен, говорил Уильямс. «Это всё равно что играть с детьми на улице, просто пинать мяч. Ни очков, ни счёта – ”рукопашный бой“. Ничего похожего на футбол, который показывают по телевизору. В сапогах, которые мы носили, было невозможно играть», – поделился военный.
Во время Первой мировой войны никто не ожидал празднований на поле боя, но эта по-настоящему волшебная история – доказательство того, что даже мировая война не может разрушить дух Рождества.
Рождественское перемирие 1914 года. Как враги отметили Рождество вместе
Британцы так вообще направлялись на войну, как на пикник. Но к ноябрю стало ясно, что «пикник» затягивается: возникла непрерывная линия фронта, проходящая от Северного моря к швейцарской границе, занятая с обеих сторон армиями в подготовленных оборонительных позициях…
Фронт между фландрийским городом Ипр и французским Ришбуром в предрождественские недели 1914-го года был адом на земле. Под градом пулемётных пуль в первые месяцы войны здесь погибло более полумиллиона человек. Пулемёт к этому моменту уже доказал свою практическую ценность в военных действиях, слово «бойня» обретало новый, доселе неведомый смысл. Хотя к моменту Рождества 1914 года мировая война бушевала всего четыре месяца, она уже была одной из самых кровавых войн в истории. При этом вряд ли кто-то из сидевших в это время в окопах и блиндажах по обе стороны фронта предполагал, что то, что казалось пикником и легкой прогулкой, растянется еще на долгих 4 года, забрав с собой 12 миллионов жизней убитых и оставив за собой 55 миллионов раненых.
Пушки молчат, когда поют ангелы
В месте, где кровопролитие было почти обыденным явлением, в Рождество 1914 года случилось нечто совершенно удивительное, не в духе времени и места, но в духе Рождества. 7 декабря 1914 года папа римский Бенедикт XV выступил с призывом об официальном временном перемирии. Он сказал, что «орудия могут замолчать хотя бы в ночь, когда поют ангелы».
Несмотря на то, что официального перемирия не было объявлено, родные и близкие солдат хотели порадовать их на Рождество, потому что это – особенный праздник. Солдаты с той и другой стороны получили из дому множество посылок, в которых кроме теплой одежды, лекарств и писем, были рождественские подарки, и даже гирлянды из еловых ветвей. А праздник на западном фронте был один на всех: и для немцев, и для англичан, и для французов. Один праздник на все воюющие стороны.
Уже за неделю до Рождества 1914 года часть английских и германских солдат начали обмениваться рождественскими поздравлениями и песнями через окопы. Немецкие солдаты кричали на ломаном английском: «A happy Christmas to you, Englishmen!» («Счастливого Рождества вам, англичане!»). А в ответ раздавалось: «И вам того же, Фрицы, только не объешьтесь колбасой!»
24 декабря над линией фронта установилась непривычная тишина. Немецкие солдаты начали украшать свои окопы. Они начали с того, что поставили свечи на своих окопах и на украшенных новогодних ёлках, и продолжили празднование пением рождественских гимнов, несмотря на артобстрел. Когда солдаты начали петь рождественские гимны, британская пехота из своих окопов ответила пением английских колядок.
Репортаж из первых уст
Вспоминает Грэхэм Вильямс, стрелок пехотного полка: «Я стоял на стрелковой ступени окопа, глядя на немецкую линию обороны, и думал о том, как разительно отличается этот Святой вечер от тех, что были у меня прежде. Вдруг вдоль бруствера немецких окопов то там, то здесь стали появляться огни, которые, по всей видимости, давали свечи, зажженные на рождественских елках; свечи горели ровно и ярко в тихом и морозном вечернем воздухе. Другие часовые, которые, конечно же, увидели то же самое, бросились будить тех, кто спал, с воплем: «Глянь только, что творится!». И в этом момент противник начал петь «Тихая ночь, дивная ночь…»
Это был фактически первый раз, когда я услышал этот гимн, который не был тогда так популярен у нас. Они закончили петь свой гимн, и мы думали, что мы должны как-то ответствовать что ли. И мы пели псалом «First Nowell», и когда мы, в свою очередь, окончили петь, с немецкой стороны раздались дружные аплодисменты, за которыми грянул еще один любимый ими рождественский мотив — «O Tannenbaum».
Война нехотя взяла небольшую паузу. В Святую ночь перед Рождеством даже заклятым врагам показалось неуместным плодить новые бессмысленные жертвы, и над полем битвы зажегся робкий огонь человеческого чувства. Дух Рождества уже овладел окопами.
Празднование рождества в немецком окопе
Но мои ребята побоялись идти, поэтому я пошел один. Когда немцы подошли к колючей проволоке, я увидел, что это были трое рядовых и санитар. Один из них на английском сказал, что он только хотел поздравить нас с Рождеством. Я спросил, какой приказ немцы получили от офицеров, раз пошли в нашу сторону, а они ответили, что никакого приказа не было, и они пошли самовольно.
Мы обменялись сигаретами и разошлись. Когда я вернулся на позиции, то увидел, что в наших траншеях никого нет. Оглядевшись, я с удивлением увидел толпу из 100 – 150 британских и немецких солдат. Они смеялись и праздновали».
Рождество захватило офицеров и авиацию
Средний командный состав взял на вооружение принцип: «Если не можешь предотвратить, возглавь!» В отсутствии генералитета офицеры разрешили своим солдатам покидать посты небольшими группами по 3-4 человека, да и сами были не прочь пообщаться с «коллегами по цеху» по ту сторону фронта. К восьми утра на поле образовались уже немаленькие группы с обеих сторон. Окопы осиротели без солдат. Немцы прихватили с собой пивную бочку, шотландцы реабилитировались за счёт рождественского пудинга.
Офицер британской армии Брюс Барнсфатер также был свидетелем «рождественского перемирия». Вот как он вспоминал те события: «Я бы не пропустил это уникальное и странное Рождество ради чего бы то ни было. Я заметил германского офицера – лейтенанта, и, будучи немного коллекционером, я намекнул ему, что облюбовал некоторые из его пуговиц… Я достал свои кусачки для проводов и несколькими ловкими движениями снял пару его пуговиц и положил в карман. Затем я дал ему две своих в обмен. Наконец, я увидел, что один из моих пулемётчиков, который был немного парикмахером-любителем в гражданской жизни, стрижёт неестественно длинные волосы послушного «Боша», который терпеливо стоит на коленях на земле, пока автоматические ножницы стригут его затылок».
Чуть позже недавние враги даже сыграли в футбол на нейтральной полосе. Интересно, что футбольные матчи между британцами и немцами во время перемирия случались довольно часто. Чаще всего «швабы» обыгрывали родоначальников футбола. О тех матчах на поле боя потом писали многие британские газеты.
В перемирии участвовала и авиация. Так, в рождественскую ночь британский пилот пролетел над французским городом Лиллем, оккупированным немцами, и сбросил в самый центр неприятельских позиций большой, хорошо упакованный сливовый пудинг.
«Рождественское перемирие» использовали и для того, чтобы собрать трупы погибших солдат, которые пролежали уже несколько месяцев на нейтральной полосе. Были даже проведены совместные церковные службы.
Русско-немецкий фронт празднует Рождество!
Такие же события происходили и на Восточном фронте. В конце декабря 1914 года немецко-российский фронт проходил по территории Королевства Польского, на линии рек Бзура и Равка. И в немецкой и в российской армии было много католиков. Историки вспоминают, что во время битвы под Сохачевом «мазуры» в немецких касках «пикельхаубах» насмерть бились со своими соотечественниками в русских папахах. Но в рождественскую ночь бои стихли, и над полем сражения разнеслась польская песня «Cicha noc». Ее пели и «немцы» и «русские». Ведь праздник был один для всех.
В декабре 1914 г. на Северо-Западном фронте были отмечены случаи так называемого рождественского «братания» между солдатами 249-го Дунайского пехотного и 235-го Белебевского пехотных полков русской армии и солдат кайзеровской армии. В телеграмме командующего 1-й русской армии генерала А. Литвинова отмечалось, что немцы все чаще «приглашают русских в гости». Так, 20 солдат, 4 унтер-офицера и один ефрейтор 301-го Бобруйского пехотного полка 76-й пехотной дивизии русской императорской армии приняли приглашение немцев посетить их и, оставив свои позиции, пошли к «фрицам». Во время одного из братаний русских и немцев состоялось состязания по песнопению. Солдаты менялись хлебом, папиросами, алкогольными напитками, шоколадом.
Начало нового века. Понимание того, что по ту сторону окопов – не враг, а противник. Больше общего с теми, кто по ту сторону окопов, чем с теми, кто командует и заправляет. И рождественское перемирие – яркий символический момент мира и человечности на фоне одной из самых кровопролитных войн современной истории.
Тихая ночь, дивная ночь Рождественское перемирие 1914 года
Великая война, наверное, как и всякая другая, начиналась для участвующих в ней сторон как потенциально скоротечный конфликт. Мол, еще немного — и мы дойдем до Берлина, Вены, Петербурга, Константинополя, Белграда и прочих городов, по пути выполняя святую миссию освобождения народов. Однако к концу года стало очевидно, что война отнюдь будет не легкой освободительной прогулкой для одних и блицкригом для других. Проигранная немцами битва на Марне — по существу, первое по-настоящему большое сражение той войны — вызвала среди германских войск разочарование, подавленность и крайнюю усталость. Известны случаи, когда наступавшие французские войска брали в плен спящих солдат противника, уставших настолько, что их не мог разбудить даже ход боя. А начавшийся после битвы «Бег к морю», предпринятый обеими сторонами, привел только к тому, что фронт увеличился по протяженности и замер, просто-напросто уткнувшись, в конце концов, в берег Северного моря.
После этого война окончательно приняла позиционный, а стало быть затяжной, характер. Каждая новая попытка продвинуться хоть немного в глубь обороны противника сквозь окопы, форты и колючую проволоку приводила лишь к тому, что гибли десятки или даже сотни наступающих, а взамен командование той или иной стороны получало несколько пленных, разбитые при отступлении орудия и развороченные блиндажи. Само собой разумеется, что воевать в таких условиях особо не хотелось уже никому. А тем временем заканчивался 1914 год и приближалось время главного праздника для всех людей и мира, и войны — Рождества Христова.
Ключевой точкой стабилизировавшегося Западного фронта как раз и стал Ипр. Именно здесь, между позициями воюющих армий, впервые возникло то, что немцы потом назовут Niemandsland, а англичане — the no man’s land. Ничья земля. Если совсем коротко и ясно — это место, где оказывались свалены трупы погибших в очередном бессмысленном позиционном сражении. А по обе стороны от импровизированного кладбища смотрели друг на друга сквозь оружейные мушки несколько тысяч солдат. Людей, для которых вера в Господа и ощущение того, что Он находится с ними рядом, зачастую составляла то единственное, что не давало сойти с ума среди крови, грязи и смерти. Людей, для которых католическое Рождество было по-настоящему радостным и светлым праздником.
24 декабря 1914 года, в ночь сочельника, по словам стрелка британской армии Грэхема Вильямса, на позициях противника начало происходить что-то странное: «..вдоль бруствера немецких окопов то там, то здесь стали появляться огни, которые, по всей видимости, давали свечи, зажженные на рождественских елках; свечки горели ровно и ярко в тихом и морозном вечернем воздухе. Другие часовые, которые, конечно же, увидели то же самое, бросились будить тех, кто спал, с воплем: «Глянь только, что творится!» И в этот момент противник начал петь Stille Nacht, Heilige Nacht (Stille Nacht, или «Тихая ночь» — известнейший рождественский гимн, написанный в 1818 году священником Йозефом Мором и школьным учителем Францем Грубером — прим. «Ленты.ру»)… Мы думали, что должны как-то ответствовать, что ли. И пели псалм First Noel, и, когда мы закончили петь, с немецкой стороны раздались дружные аплодисменты».
Подобная картина имела место по всему Западному фронту. Айк Сойер в те дни нес службу во втором батальоне полка Королевских валлийских фузилеров. Его внук Энди Каллан прислал на интернет-сайт компании BBC письмо, в котором рассказал, что случайно нашел в букинистическом магазине книгу Джей Си Данна «Война, какой ее знала пехота», где среди прочего отыскалось и упоминание его деда: «Наш сержант-сапер Нобби Холл соорудил транспарант, на котором написал: «Веселого Рождества!» Мы установили транспарант на бруствере. Выстрелов с той стороны не последовало… Все было тихо. Солдаты с обеих сторон осмелели и глядели друг на друга поверх брустверов. Затем к нам направился немец. Айк Сойер вышел ему навстречу. Немец протянул ему коробку сигар… Позже немцы прикатили в британские окопы бочку пива и получили взамен сливовый пудинг. Мне кажется, я знаю, кому повезло больше».
Люди устали от бессмысленной и кровавой войны, от каждодневных смертей, грязи и вони. Как писал в своих мемуарах уже упомянутый Грэхем Вильямс, «оказалось, что во всем окружающем крысином раю многие скучали без простого человеческого тепла и чувства товарищества». Да, официальное перемирие было невозможно ни по дипломатическим, ни по военным причинам. И не случайно призыв об этом тогдашнего Папы Римского Бенедикта XV остался без ответа. Но что касается простых солдат из окопов по обе стороны, то им не хотелось ничего иного, кроме простых и бесхитростных человеческих радостей, которые они знали и любили в мирной жизни: зажечь рождественские свечи и нарядить елку; подарить другому рождественский пудинг или коробку сигар; сделать праздничную стрижку своему врагу, вспомнив, что там, «в миру», ты был не самым плохим парикмахером; наконец, просто-напросто снять каски и шлемы и устроить настоящий футбольный матч. В частности, лейтенант 133-го Королевского саксонского полка германской армии Йоханнес Ниман вспоминал, что его солдаты выиграли у шотландских гвардейцев со счетом 3:2.
Многие, правда, считают, что истории о футбольных матчах не более чем выдумка, однако эти факты подтверждаются достаточно многочисленными сообщениями британских газет этого периода. Да и вообще, традиция рождественских футбольных матчей на той войне была отнюдь не чем-то из ряда вон. Например, одна из таких встреч (правда, между солдатами союзнических армий Британии и Франции) составляет сюжетную линию видеоклипа на заглавную песню альбома сэра Пола Маккартни «Трубы мира» (Pipes of Peace), вышедшего еще в 1983 году.
В последующие военные годы случаи спонтанного прекращения огня на Рождество тоже имели место быть, несмотря на строжайшие запреты командования с обеих сторон, памятовавшего о сочельнике 14-го года. Так, немец Рихард Ширман, обычный школьный учитель, вспоминал о спонтанном франко-немецком перемирии в районе Вогез: «…что-то фантастически антивоенное произошло с немецкими и французскими войсками, которые стихийно прекратили боевые действия и устроили импровизированные «хостелы»; они ходили друг к другу через заброшенные тоннели траншей, а также обменивали вино, коньяк и сигареты на вестфальский черный хлеб, печенье и ветчину. Происходящее радовало их так сильно, что военные остались хорошими друзьями даже после того, как Рождество закончилось». Это настолько впечатлило Ширмана, что, вернувшись с войны, он посвятил всю оставшуюся жизнь созданию тех самых «хостелов» (молодежных гостиниц), где «думающие молодые люди из всех стран… могли бы получить возможность узнать друг друга».
Тем не менее атмосферы всеобщего праздника и дружбы, которая была в первое военное Рождество, больше не было, и потому оно не просто закрепилось в людской памяти, но и стало настоящим социокультурным феноменом. Помимо уже упоминавшейся песни Pipes of Peace события тех дней отражены в знаменитой балладе Джона Маккатчена Christmas in The Trenches. Что касается кино, то, во-первых, события рождественского перемирия получили отражение в одном из эпизодов фильма «О! Что за чудесная война» (Oh! What A Lovely War!), снятого оскароносным бароном и пэром Ричардом Аттенборо, а во-вторых, им посвящена замечательная лента Кристиана Кариона «Счастливого Рождества» (2005), где среди героев фильма — берлинский тенор, французский лейтенант и шотландские волынщики, аккомпанирующие оперному пению на Niemandsland.
В 2008 году, к 90-летней годовщине окончания Первой мировой, в память о перемирии был торжественно открыт памятник в деревне Фрелингьен на бельгийской границе. А совсем недавно скульптор Энди Эдвардс изготовил к 100-летию перемирия скульптуру, изображающую тянущихся друг к другу для рукопожатия солдат, под названием All Together Now («Сейчас мы заодно»). Одним из самых запоминающихся видео на тему стал выпущенный в этом году компанией Sainsbury’s рекламный ролик «Рождество — время делиться», консультантом при создании которого выступал фонд Royal British Legion.
Ролик этот вызвал неоднозначную реакцию английского общества, но при этом еще раз продемонстрировал одну простую мысль, о которой столь часто забывают и в наши, к сожалению ничуть не менее «бедные» на войны и конфликты, дни: даже во время боевых действий, глядя друг на друга сквозь прицел, ощущая на себе кровь и грязь и ежедневно смотря смерти в лицо, можно и должно оставаться людьми и не терять ощущения праздника и веры в лучшее. Особенно когда ночь тиха и светла.
«Тихая ночь, святая ночь», или Рождественское перемирие
24 декабря 1914 года на Западном фронте Первой мировой войны началось стихийное перемирие, оно вошло в историю под именем Рождественского перемирия
Мировая история войн наполнена тысячами сцен жестокости и насилия. Люди привыкли воспринимать войну как апогей уничтожения человека человеком, а уж обе мировые войны точно не имеют себе равных по уровню ожесточения и разнообразию средств, которые человечество изобрело для убийства себе подобных.
Вопреки этому любители военной истории все-таки смогут вспомнить и немало случаев благородства, уважения к противнику и рыцарского поведения враждующих сторон. Бывало иногда даже такое, что рядовые солдаты-окопники и их офицеры просто стихийно прекращали воевать: сказывалась усталость, срабатывали общие для враждующих сторон христианские ценности. Да и в целом в условиях мировой войны человек в окопах понимал, что ему отведено совсем немного времени пожить, и он стремился растянуть это время затишья как можно дольше. В преддверии Рождества мы расскажем вам об одном из случаев такого стихийного перемирия в Первой мировой войне, многие называют его еще и Рождественским чудом.
Новая война
Первая мировая война началась еще во многом как «классическая» война. Кожаные каски с пиками, кавалерия в расписных мундирах, знаменитые французские красные штаны и другие атрибуты уходящего века были в ходу во всех враждующих армиях. Несмотря на начальные довольно крупные успехи Германии, ее сокрушительное наступление остановилось. Англичане и французы смогли, причем не без помощи России, создать непрерывную линию фронта от Северного моря до границы со Швейцарией.
Шотландцы, немцы и англичане, реконструкция
В это время война еще не приобрела те страшные черты, с которыми она вошла в историю. Не было газовых атак, пехотных ударов в лоб, называемых «мясорубками», лунных пейзажей от разорвавшихся крупнокалиберных артиллерийских снарядов, танков и бомбардировщиков. Стороны не имели сильно эшелонированных окопов и позиций, все это только намечалось, готовилось. Вместе с тем и солдаты психологически еще не ожесточились так, как к 1917-1918 годам. Да и сама война, как мы уже отметили, не приобрела еще тотальный характер.
«Тихая ночь, святая ночь»
Эти слова встречаются в традиционной рождественской песне во многих европейских языках, и если слова носят определенный национальный колорит, то мелодия и ритм знакомы были всем без исключения солдатам, оказавшимся в окопах, воевавшим друг против друга. Иногда между ними не было и сотни метров, поэтому слышимость была отличной. Несмотря на то, что перемирие было стихийным и никаких официальных документов о нем нет, считается, что оно началось 24 декабря 1914 года в районе бельгийского местечка Ипр, которое чуть позже печально прославится первыми газовыми атаками в истории.
Общение солдат и офицеров враждующих сторон
На момент, когда случилось перемирие, во враждующих странах еще не было проблем с продовольствием и товарами ежедневного потребления, солдаты получили множество посылок из дома с угощениями или полезными вещами. Над брустверами окопов стали появляться украшенные рождественские елки, солдаты зажигали свечи и пели песни. Считается, что перемирие начали немцы, которые первыми установили елки и спели песню «Тихая ночь». На пение немецких солдат, которое далеко было слышно в морозном ночном воздухе, ответили стоявшие напротив них британские и шотландские полки, а чуть позже присоединились и французы.
Вот что писал в письме домой капитан 2-го батальона шотландского полка Gordon’s highlanders:
«Мы как раз готовились открыть по ним огонь, когда увидели, что у них нет винтовок, и тогда один из наших пошел им навстречу, и примерно через две минуты пространство между двумя линиями обороны было заполнено солдатами и офицерами с обеих сторон — они пожимали друг другу руки и желали друг другу счастливого Рождества. Я тоже пошел на нейтральную полосу и пожал руки некоторым их офицерам и солдатам. Из этого я сделал вывод, что большинство из них хотели бы вновь оказаться дома, как и мы. У нас целый день играли волынки, и все ходили на открытом пространстве, ничего не опасаясь»
Так начиналось стихийное перемирие
Перемирие на Пасху
У нас на Восточном фронте тоже существовали периоды перемирия, но чаще они происходили в Пасху. Впрочем, известно также, что во время осады Перемышля русские войска дали австро-венграм передышку на католическое Рождество, а те в ответ прекратили огонь на время Рождества православного. Много раз русские ходили к австрийцам во время Пасхи, были и ответные визиты. Это объясняется тем, что в австро-венгерской многонациональной армии служило большое число славян, тогда как в нашей армии были и католики, и знавшие языки Австро-Венгрии солдаты и офицеры. По свидетельствам наших офицеров и генералов, братание вплоть до развала армии из-за революционных событий не носило деструктивного характера и во многом было полезно. Можно было убрать убитых и забрать раненых, получить небольшую передышку в ходе боев. Вот как вспоминал эти перемирия наш генерал Данилов:
Русские и немецкие солдаты
«На нейтральной полосе между окопами завязывается оригинальное знакомство. Сблизившиеся люди пожимают друг другу руки, обмениваются непонятными словами, газетами, папиросами, а иногда и бутылкою спирта или другого напитка. С нашей стороны наиболее смелые, влекомые все тем же любопытством, заглядывают в чужие окопы и рассказывают потом чудеса о житье-бытье немецких солдат».
Шотландский, немецкий и французский офицеры. Кадр из одноимённого Х/Ф
Несмотря на эти стихийные проявления гуманности и дружелюбия, они все же оставались стихийными. Ни призывы Папы Римского, ни иные официальные прошения снизить накал жестокости не имели эффекта. Более того, вышестоящее командование всех враждующих сторон, если узнавало о таких актах перемирия, издавало строгие приказы, запрещающие братание, и устраивало «диверсии». Например, перед Рождеством 1915 года специально проводились убийственные атаки в лоб и артиллерийские обстрелы нейтральной полосы с целью избежать братаний образца прошлого года. Кстати, одним из самых главных противников перемирий в Рождество был еще никому неизвестный ефрейтор 16-го Баварского резервного полка Гитлер.
Русские и Австро-венгерские солдаты
Но в любом случае, даже учитывая все эти препятствия, мы видим, что даже в самых сложных психологически и тяжелых физически условиях войны в человеке всегда найдется место для доброты и примирения с себе подобными. Именно поэтому вплоть до наших дней Рождественское перемирие 1914 года остается ярким антивоенным символом.