реставрация церкви преображения господня на острове кижи
На острове Кижи завершили реставрацию Преображенской церкви
Шедевр деревянного зодчества последние десятилетия находился в плачевном состоянии. Специалисты опасались, что храм вообще рухнет. Чтобы спасти памятник, его пришлось в буквальном смысле оторвать от земли.
Колокольным перезвоном разносится над островом благая весть. Ведь, кажется, еще вчера жемчужину архипелага Кижи, Преображенскую церковь скрывали неприглядные строительные леса. И вот спустя десять лет такого заточения здесь открыточные виды.
Отсюда с колокольни кижского погоста можно рассмотреть каждую деталь куполов Преображенской церкви. На солнце они кажутся словно позолоченные. И такой эффект вполне объясним, так на солнечных лучах играет свежая осиновая доска.
На главках храма заменили 30 тысяч таких вот кровельных чешуек. Это покрытие называют лемехом. Каждую дощечку мастера-реставраторы выделывали вручную, из сосновых поленьев вырубая одним только топором. Но даже не резная кровля, деревянный сруб церкви за триста лет сохранился хуже всего. Еще в 80-е ее закрыли в аварийном состоянии. Стены просели, бревна повело в стороны. Купола накренились, уникальный шедевр деревянного зодчества изнутри поддерживал металлический каркас.
– 40 лет назад говорили о замене 50% исторического материала. И ставили вопрос даже о полной замене конструкций, даже сделать макет предлагали, – рассказывает Татьяна Незвицкая, заместитель директора музея-заповедника «Кижи».
Но вариант нашли. 600-тонный храм буквально приподняли над землей строительными домкратами. И в таком подвешенном состоянии снизу вверх разобрали ярус за ярусом. Эта технология называется лифтингом. Ветхие бревна поменяли целиком, те, что сохранились лучше, подлечили точечно, делая вставки из новой древесины. Причем сосну для таких протезов реставраторы использовали особую, ту, что больше ста лет, она прочнее. Подбирали текстуру и рисунок годовых колец. Проект работ многие критиковали, дескать, большие риски. Но сегодня, когда укрепили фундамент и стены, состояние храма не вызывает опасений.
– Мы его спасли. На самом деле. Это действительно дорого стоит. И трудно передать словами, как это было непросто. Мы рады, мы гордимся, что 66% сохранено исторического материала, – делится Елена Богданова, директор музея-заповедника «Кижи».
Сохранили и внутреннее убранство. На место встал иконостас XVIII века. Реставраторы привели в порядок массивные рамы и царские врата. 200 деталей на них были утрачены. Изящный декор вырезали заново, да так, что разницу увидеть можно только вблизи.
– Поскольку сусальное золото новое ярче, мы его специально затемнили и чуть приглушили. Вот здесь хорошо видно. Вот новая деталь, вот старая. Вот кусочек новой, вот старая, – показывает Игорь Гашков, начальник отдела реставрации фондовых коллекций музея-заповедника «Кижи».
Возвращать ли утраченные иконы на «небе», круглых сводах церкви, в музее еще не решили. Туристы, конечно, в ожидании, чтобы увидеть рукотворное чудо, сюда едут за тысячи километров.
– Мы сами из Москвы. Очень рады очутиться здесь, увидеть красоту эту. Хочется, конечно, вернуться и посмотреть еще больше.
– Очень много пространства, очень красиво, прямо окунаешься в историю, понимаешь, как жили.
Уникальный северный колорит на острове бережно хранят. Уже в следующем году в Преображенской церкви откроют музей, а по большим церковным праздникам будут идти службы. Место первозданной красоты и неповторимой силы способно притягивать и вдохновлять каждого.
Преображение в Кижах
Слева направо: Преображенский храм, Покровская церковь, колокольня
На онежском острове Кижи отреставрирована Преображенская церковь – уникальный 37-метровый деревянный храм с 22 главами, внесенный в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Для государственного историко-архитектурного и этнографического музея-заповедника, целиком занимающего сейчас всю островную территорию, это поистине эпохальное событие. Ведь сами проектные и производственные работы на насчитывающем 306-летнюю историю памятнике заняли без малого два десятилетия. Ровно 40 лет под сводами храма, закрытого в 1980 году из-за аварийного состояния, не ступала нога туристов. А богослужения тут не совершались и вовсе с 1937 года.
Колонки и пломбы для гнилых бревен
Конструктивные проблемы невероятно воздушной для столь массивной (общий вес около 600 тонн) постройки на Кижском погосте обозначились почти сразу же, как она, еще при Петре Великом, приняла первых молящихся. У устремленных ввысь фасадов храма оказалась очень высокая парусность. А в этой части Онежского озера за редким исключением дует сильно юго-западный ветер, поэтому стены стали наклоняться к северо-востоку. Крен время от времени пытались скомпенсировать, подкопав фундамент из ледниковых валунов с противоположной стороны. Но на устойчивость здания это повлияло только негативно: соприкасаясь с землей, лиственничные бревна подклета начали подгнивать и проседать. В результате после Олимпиады-80 мониторинг зафиксировал чрезвычайно опасное метровое отклонение центрального креста от вертикальной оси.
После закрытия храма-памятника для массовых посещений полы, потолок и иконостас демонтировали – весь интерьер занял поддерживающий металлический каркас. В какой-то момент церковь предполагали полностью раскатать, в 1980-е годы даже успели приобрести финский лес на замену историческим бревнам. Но до развала Советского Союза выйти на объект рабочим не удалось, а потом импортный стройматериал благополучно сгнил. Видимо, к лучшему: теперь с полным правом можно говорить не о воссозданном, а о реставрированном храме, пускай для этого и понадобился срок целого человеческого поколения. Общая доля замененной на срубе древесины составила 36%, тогда как регламенты ЮНЕСКО для сохранения памятного статуса всемирного наследия допускают соответствующее 40-процентное значение. И то семь с лишним сотен 18-метровых сосновых стволов (в основном церковь сложена именно из этого материала – лиственницы даже в старину здесь было очень мало, и она пошла на самые нижние венцы) пришлось разыскивать по всей Карелии.
Оброны – без урона
Отдельных усилий потребовала реставрация четырехъярусного позолоченного иконостаса семиметровой высоты. «Стоит отметить, что храм получил охранный статус от государства еще до прекращения богослужений – в 1920 году. Сами иконы – их всего 105 – мы обнаружили в удовлетворительном состоянии: после войны и вплоть до демонтажа иконостаса в 1980 году наши предшественники кропотливо занимались их реставрацией: раскрывали нижние слои, удаляли олифу, укрепляли грунт, покрывали красочный слой лаком. Но вот о резных конструкциях рам этого не скажешь, – рассказывает заведующий отделом реставрации фондовых коллекций ГМЗ «Кижи» заслуженный деятель искусств Республики Карелия Игорь Гашков. – Сами рамы, как это ни парадоксально, моложе большинства икон. Ведь поначалу здесь стоял тябловый иконостас. А через 55 лет после великого освящения Преображенской церкви установили золоченый резной. Иконы из трех верхних чинов при этом заняли свои места и в новом иконостасе, переписывались только образы из местного чина (за исключением храмового). Но из-за дополнительного пространства, потребовавшегося для рам, иконные яруса не смогли уместиться в прежних границах и стали заходить на южную и северную стены. Там они, как видите, оказались ограничены оконными проемами. Более того, какие-то иконы из Деисусного чина оказались спущены в местный ряд, а некоторые из ряда пророков и праздников теперь размещаются в алтаре».
Такое своеобычное пространственное размещение оконцовок иконостаса отрицательно сказалось на крайних рамах из местного чина. При монтаже в конце XVIII века иконы закрепили наглухо, и извлечь их неразъемным способом оказалось невозможно. Разбирая эти элементы иконостаса в 1980 году, рабочие из двух зол выбрали меньшее – и серьезно повредили рамы. «Восстановив утраченные фрагменты, теперь мы немного отступили от боковой стены – так, чтобы иконы при необходимости можно было свободно доставать, – объясняет Гашков. – Ведь каждые пять-десять лет их все равно придется консервировать. Однако и в других местах рамы оказались с разрушенной столярной основой и с многочисленными утратами резного декора. В 1901 году их золотили, но, скорее всего, фрагментарно. Если приглядеться, блеск обновленных век назад участков некоторых листочков на гирляндах даже сейчас, после нашей реставрации, хорошо заметен. В целом же слой позолоты оказался в критическом состоянии. Поэтому мы старательно законсервировали требуемые фрагменты, а утраты восстановили: на участках площадью свыше квадратного сантиметра – листовым золотом, а на меньших – так называемым твореным, то есть красящей смесью толченого порошка сусального золота с камедью». По его словам, всего перезолотить таким образом пришлось около половины общей поверхности рам. Утраченные резные колонны тоже восстановили, покрыли левкасом и позолотили.
Камертоном всей этой работы стала реставрация Царских врат. Изделие общей высотой 3,5 метра (с навершием) и шириной каждой створки около 60 см за три века «потеряло» в общей сложности 227 декоративных элементов. Полностью погибшими оказались 170 деталей, остальные утраты относились к так называемым обронам – резным кусочкам, отколовшимся от створок, но сохраненным священнослужителями и музейщиками. После возвращения обронов на законные места реставраторы петербургской фирмы «Готланд» изготовили недостававшие части орнамента и прикрепили их ко вратам при помощи традиционного столярного клея из органических компонентов (мездры, животной и рыбьей кости). Блеск же свежей позолоты специально немного приглушили, затонировав акварелью – чтобы, с одной стороны, не мешать общему восприятию Царских врат, и, с другой, четко отличать свежие элементы от первозданных. Кроме того, по стилистике и манере исполнения единственной сохранившейся иконы Царских врат – образу Иоанна Богослова – дописаны пять остальных.
Преображенский храм летний, то есть холодный. Резонен вопрос: не опасно ли каждую зиму промораживать всю эту красоту? Специалисты (во всяком случае, пока) сходятся на мнении, что именно такой режим – постепенных естественных переходов из одного сезона в другой – для иконостаса оптимален. Дело в том, что исторически этот храм, не конопаченный и хорошо вентилируемый, как раз и создавался для летних богослужений. И трехвековая история иконостаса свидетельствует, что онежский климат он переносит удовлетворительно.
Восстановят ли «небо»?
Впрочем, иконописное убранство Преображенского храма, несмотря на то, что изучили его, казалось бы, вдоль и поперек, продолжает хранить несколько тайн. Одна из загадок – средник большой иконы Деяний Пресвятой Троицы (в изложении ветхозаветных писаний) в местном ряду иконостаса близ южной двери. Сейчас он пуст и временно закрыт тканью.
«Сохранилось свидетельство академика Игоря Грабаря, в 1926 году наблюдавшего икону Троицы (возможно, из этого средника) в другом месте храма. В среднике же тогда размещался двустворчатый киот, украшенный живописным навершием с изображением Господа Саваофа. Что именно в нем находилось, наверное, мог бы прояснить церковный архив. Но, к сожалению, он не пережил войну, – продолжает Игорь Гашков. – Зато мы располагаем подробным описанием исследователя Ларса Петерссона, изучавшего вывезенные с Кижей финскими оккупантами иконы. Он застал киот (уже пустой) с двумя створками и навершие. В отличие от всего иконостаса, эти элементы после войны на Кижи не вернулись, оказавшись в Музее изобразительных искусств Республики Карелия, откуда в 1968 году створцы пропали».
Иконостас Преображенского храма
Похожая история касается и живописных окон «неба» диаметром 4,5 метра – росписи деревянного потолка храма. После войны из-за колоссальных размеров вернувшееся на Родину «небо» на Кижи сразу не повезли. Его временно определили в петрозаводский дом культуры, где оно сгорело. Сейчас сообщество реставраторов оживленно обсуждает, есть ли смысл воссоздавать его по черно-белым фотоснимкам и словесному описанию, или же лучше оставить потолок пустым.
Три легенды о Преображенской церкви Кижского погоста
Популярен псевдоисторический анекдот о том, как перед строительством храма на Кижах побывал сам царь Петр I. И, узнав о намерениях срубить большую деревянную церковь, он пообещал прислать из Петербурга гвозди. Пообещал и. забыл, вследствие чего мастерам пришлось сложить храм без единого гвоздя. На самом деле гвозди в конструкциях Преображенской церкви присутствуют. Только скрепляют они не бревна сруба (держащиеся при помощи припазовок разных видов числом несколько десятков), а лемешинки – осиновые дощечки-клинышки, целиком в несколько слоев покрывающие купола, барабаны и бочки. Всего лемешинок на венчаниях храма около 30 тысяч, и срок службы каждой из них составляет около трех десятков лет. А на каждую лемешинку требуется от двух до четырех четырехгранных кованых железных гвоздей.
К чему столько фасадов?
Часто говорят, что у Преображенской церкви из-за ее радиально-круговой симметричной структуры нет главного фасада. Это не совсем точно: их тут несколько – минимум восемь, по числу линий, по которым от центрального купола «разбегаются» ступеньки малых куполов. Получается, к любой стороне света храм обращен лицом. И это не случайно. Остров Кижи невелик – всего шесть километров длиной, но вот на соседнем Большом Климецком и в близком «большеземельном» Заонежье до революции насчитывалось 130 деревень общим населением свыше 3 тысяч человек, составлявших приход Кижского погоста. И из любого населенного пункта прекрасно были заметны и купола, и кресты высокого храма. Кстати, если к 22 главкам Преображенской церкви прибавить 10 соседней Покровской и крест на колокольне, то получится 33 – по числу лет земной жизни Спасителя.
По старинному поверью, сложившему храм мастеру его силуэт привиделся в капельках утренней росы. Закончив работу, он закинул топор в воду – чтобы, мол, никто больше такую красоту не сотворил. На самом деле храм строила артель из 10-12 человек. По местному преданию, ими руководил мастер по имени Нестор.
От Морского вокзала Петрозаводска до Кижей в навигационный период ежедневно отправляются «Метеоры». Расписание «скользящее», его лучше уточнить в компании «Кижское ожерелье» по телефону или на ее сайте. Там же лучше заранее забронировать билет (в пик туристического сезона все места могут выкупать организованные группы). Цена проезда в оба конца для взрослого 2950 руб. Билет в музей-заповедник приобретается в кассе отдельно.
Преображенская и Покровская церковь на Кижах известны с момента прихода на эту землю новогородцев, принесших сюда в XV веке Православие. Предшественницы нынешних строений сгорели в конце XVII столетия от удара молнии. Сначала – в 1693 году – сложили зимний Покровский храм, в 1714 году появился Преображенский. Колокольня на Кижском погосте возведена в конце XIX века.
Завершение или конец реставрации. Кижи 2020.
Оживленные публикации о реставрации памятника всемирного наследия Преображенской церкви в Кижах несомненно радуют: «Наконец-то реставрация длинной в 40 лет завершается!», с другой стороны— на выложенных фотографиях настораживает обилие замен и новодела там, где, как мне кажется, их можно было бы избежать.
Постройки Кижского погоста имеют свою богатую строительную историю. Это история строительства, ремонтов и поновлений Преображенской церкви: 1714, 1818 (время первой обшивки), 1860-е (поновление и ремонт), 1950 (разборка обшивки, реставрация стен, кровель и крыльца) и наконец современная реставрация. Здесь перестраивались в позапрошлом веке, и возможно неоднократно, Покровская церковь и колокольня, и наконец в 1950-е появилась реплика старинной ограды погоста.
Материальные следы этой истории можно было прочесть по отдельным конструкциям здания и по следам крепления уже утраченных конструкций. До реставрации памятник можно было читать как познавательную книгу по старым строительным технологиям, уникальным конструктивным решениям. Можно было проследить, какие опасности могут возникнуть при неправильном подборе материалов, неудачных конструктивных решениях изначального дизайна и в следствии отсутствия надлежащего ухода за зданием, в частности, своевременной ликвидации протечек, или в следствии неудачно проведенного ремонта или попыток его провести. Так, попытка подведения каменных фундаментов на известковом растворе в 1860-е завершилась устройством фундамента только под западным прирубом церкви. Деревянными вагами задачи подъема такого здания было не решить, и дальнейшие работы по всему периметру сруба были остановлены.
Теперь строительная история Преображенской церкви полностью зачищена, убраны все поздние наслоения, ликвидированы старые фундаменты, которые можно было бы укрепить (об этом я писал https://sergei-kulikov.livejournal.com/9287.html ), так сказать, «исправлены все ошибки прошлого».
Первое, что бросается в глаза, это появление нового крыльца с южной стороны, стыкующегося с центральным крыльцом. Проект Владимира Рахманова.
Наличие двери, ведущей из трапезной «в никуда», еще недостаточный аргумент для восстановления крыльца, тем более, что для устройства выпусков под него пришлось, вероятно, пожертвовать оригинальными бревнами сруба.
Архитектор Лев Лисенко, обследовавший Преображенскую церковь на протяжении многих лет, начиная с 1940, предположил, что существующая дверь могла вести на так называемый «церковный мост», соединявший в свое время церковь со старой не дошедшей до нас колокольней, разобранной за ветхостью в середине 1800-х. Во всяком случае, если бы крыльцо действительно было, то вероятно, на южной стене трапезной были бы видны какие-то следы примыкания кровли и тп. Типа тех, что мы видели на западной стене трапезной оставленные от крыши центрального крыльца. Увы, таковых, насколько мне помнится, в предыдущих исследованиях отмечено не было.
Так или иначе, сам факт восстановления крыльца, которого никто из ныне живущих никогда не видел, при отсутствии неоспоримых свидетельств, есть прямое нарушение реставрационных принципов. «Там, где начинается гипотеза, заканчивается реставрация». Теперь «крыльцо Рахманова» подается как подлинное крыльцо памятника…
Ко всему этому добавились, судя по фотографиям, новые решетчатые дверные полотна при входе в подклет и внутренние церковные помещения. Аналоги решетчатых дверей можно было увидеть разве что в реплике ограды погоста1950-х, но никак не в Преображенской церкви. Для чего они тут появились? Для вентиляции или безопасности.
Дальше все стало еще проще. Из памятника исчезли многие оригинальные конструкции, которые могли бы быть восстановлены на своих местах. Исчезли тябла «неба» собственно церковного помещения.
То же случилось с крашеной подшивкой бочек, на которых еще оставались следы краски, и которую вполне можно было бы оставить на месте как свидетельство «благолепного поновления» 1860-х.
Я не говорю о столбах реставрации 1950-х. По их поводу Владимир Максимов вспоминал историю, рассказанную ему Александром Ополовниковым: «И вот когда столбы были готовы и установлены на место, я обнаружил, что вместо трех порезок на столбах, венчающих резную выкружку столба, Никита Григорьевич сделал четыре порезки, а не три, сделал ему замечание. Он ответил: Александр Викторович, посмотрите внимательно на все, убедитесь, что столбы с четырьмя порезками выглядят не хуже, а лучше, да и мы не хуже тех мастеров, что делали раньше».
Реставраторы, как правило, приходят на памятник, чтобы сохранить материальное наследие, а не подменять его новоделом, каким бы красивым и «правильным» это не было. Если можешь сделать лучше, строй свой храм. В любом случае, это будет постройка твоего времени, а никак не XVIII или XIX веков.
И уж совершенно в голове не укладывается, как при таком количестве «реставраторов высшей квалификации» в самом музее и подрядных организациях никто не усомнился в правильности избранного метода подмен подлинного материала на новодел? Хотелось бы с этим разобраться.
Невольно вспоминаются слова финского исследователя памятников Заонежья архитектора Ларса Петтерсона во время его последнего визита на остров Кижи в конце 1980-х, что после переборки Преображенской церкви из нее исчезнет душа. «Церковь эта – живой организм. Всегда помните о ее старости, 275 лет не шутка! И какие бы косметические операции не делали, молодость «старушке» не вернуть. Надо попробовать сохранить ее старческий шарм, и так, чтобы остались в глазах живые искры.
PS: Большинство фотографий взяты с сайтов музея Кижи и РК Карелия.
Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»
Метки текста:
Любимцев А.Ю. (г.Петрозаводск), Скопин В.А., Чусов А.А.
О реставрации церкви Преображения Господня на о. Кижи 
стр. 148 История реставрации Преображенской церкви в Кижах начинается уже с конца XVIII века. Фундамент церкви изначально представлял собой систему угловых валунов и несвязанное каменное заполнение, которые довольно быстро просели под колоссальным весом конструкции в 600 тонн. Следы ремонтов рассказывают нам о попытке предков компенсировать все возрастающие деформации церкви из-за преобладающих юго-западных ветров и просадки основного восьмерика по отношению к пределам. Но основные проблемы проявились к середине XX века. Ремонтно-реставрационные работы на Кижском погосте начались в 1948 г. под руководством архитектора Б.В.Гнедовского, с 1949 г. руководителем работ становится архитектор А.В.Ополовников. Реставрация продолжалась в течение 7 лет, до 1955 г. В ходе работ были восстановлены тесовые кровли, исправлены повреждения железных кровель глав и бочек. Вероятно, эти работы носили временный противоаварийный характер с целью устранения протечек, так как в последующем металлическое покрытие глав и бочек было заменено на лемеховое, а полицы и кровля трапезной стали тесовыми. Также были заменены отдельные сгнившие бревна сруба, местами поставлены коронки, разобрана обшивка стен. Восстановлен интерьер церкви. В 1965 г., в связи с появлением деформаций, установлены сжимы на стенах основного восьмерика и стяжки в районе повалов восьмериков.
Однако ухудшение технического состояния памятника продолжалось, и в 1980 г. начался новый этап работ. Государственным предприятием НИИ «Спецпроектреставрация» и карельской специальной научно-реставрационно-производственной мастерской был выполнен демонтаж иконостаса и интерьера церкви. Затем, в 1982–1983 гг., Петрозаводским СМУ треста «Союзпромбуммонтаж» осуществлен монтаж внутреннего металлического каркаса, предназначенного для предотвращения увеличения деформаций памятника, а в последующем – для вывешивания сруба при проведении реставрации.
В процессе монтажа металлического каркаса были разобраны пол и потолок-небо церкви. В связи с этим внутри памятника организовался интенсивный естественный воздухообмен, в результате которого приостановилось развитие дереворазрушающего гриба на деревянных конструкциях. Кроме того, деформации сруба остановились, поэтому необходимость в экстренных мероприятиях по спасению памятника отпала.
В последующие годы выполнены работы по установке сжимов по стенам верхнего восьмерика и другим стенам сруба (1984– 1988 гг.), заменены кровельные покрытия, восстановлены крыльцо с заменой сгнивших элементов и полы в трапезной, отдельные участки стен и нижние венцы антисептированы (1985–1988 гг.)
стр. 149 С 1983 г. организован постоянный мониторинг деформаций памятников кижского архитектурного ансамбля. Московским институтом «Спецпроектреставрация» разработана схема мониторинга и разбита сеть стационарных штативов для геодезического наблюдения. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
С 1995 г. осуществляется мониторинг биоразрушений древесины памятников погоста.
В 1997 г. в музее организован Плотницкий центр под руководством Н.Л.Попова, который с первых дней работы начал заниматься проблемами Преображенской церкви. В 2000 г. по инициативе Н.Л.Попова был разработан эскизный проект реставрации памятника, с которого началась нынешняя реставрация Преображенской церкви.
Реставрация Преображенской церкви на острове Кижи ставила перед архитектором, инженерами, реставраторами и заказчиком ряд сложных задач. Перечислим главные:
Причем решение всех вышеперечисленных задач должно было осуществляться с учетом утвержденных международных реставрационных норм и согласовываться с экспертами ЮНЕСКО. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
На сегодняшний день можно уверенно сказать, что проект реставрации Преображенской церкви в Кижах доказал свою состоятельность, так как уже на октябрь 2013 г. большая часть поставленных на этом объекте задач была решена. Вспомним, как начиналась реализация этого проекта.
С начала 2000-х гг. музей-заповедник «Кижи» начинает ряд подготовительных работ, предшествующих реставрации храма.
Одно из важнейших – строительство реставрационного комплекса на острове Кижи. Удивительно, но у этой идеи были противники, которые считали, что реставрировать лучший из деревянных храмов России можно на улице под открытым небом. Тем не менее завод появился прежде всего благодаря настойчивости руководителя работ Н.Л.Попова. Были построены два цеха: в одном из них предполагалось хранение разобранных элементов церкви на специальных балках с ячейками, в которых бревна наилучшим образом могли проветриваться, в другом должны были осуществляться собственно переборка и реставрация сруба.
Второй цех состоял из огромного неотапливаемого помещения для переборки самой церкви, теплого цеха для «ювелирных» работ по спасению (протезированию) бревен, а также комплекса помещений, обеспечивающих комфортные условия работы реставраторов.
Важные подготовительные мероприятия были осуществлены в 2007 г. Был сдан в эксплуатацию реставрационный комплекс. Вокруг Преображенской церкви организуется рабочая площадка – усиленная снизу ряжевой конструкцией деревянная мостовая. По этой площадке вот уже 4 года максимально удобно перемещаются бревна церкви. В деревне Ямка реставрируется и приспосабливается для проживания реставраторов Преображенской церкви дом Вичурина. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
стр. 151 Кроме указанных подготовительных работ, музей заповедник организует заготовку специального реставрационного леса.
Параллельно с подготовительными мероприятиями организация из Петербурга СКФ «Алекон» решает задачу по вывешиванию и фиксации сруба церкви с передачей нагрузки на внутренний силовой металлический каркас.
Это тот самый каркас инженера Н.И.Смирнова, который с момента его возведения в 1982 г. вызывал шквал критики. При этом стоит напомнить, что его установка была одобрена архитектором А.В.Ополовниковым.
Действительно, появление каркаса исключило возможность посещения интерьера памятника туристами, но сегодня специалисты понимают, что его значение сложно переоценить.
Тогда начинать комплексную реставрацию памятника было преждевременно и крайне опасно. В начале 1980-х гг. на территории СССР не было ни одного коллектива, который смог бы справиться с поставленными на этом памятнике задачами. Представление о реставрационных технологиях еще только формировалось. Большинство деревянных памятников перебирались тогда с большими ошибками, с использованием современных инструментов и некачественного материала. А деформации церкви становились критическими. Введение металлического каркаса тогда предотвратило обрушение церкви и стало основой для будущего вывешивания памятника. И вот уже в XXI веке этот каркас становится замечательной основой всего реставрационного процесса. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
Кроме вывешивания сруба, специалисты СКФ «Алекон» по периметру церкви на глубину промерзания до уровня земли заложили ленточный железобетонный фундамент.
Создание такого надежного основания стало первым и одним из главных способов укрепления памятника. Исторический фундамент не выдерживал никакой критики и уже в первые десятилетия после постройки церкви стал причиной ее мощнейших деформаций. В последующем, после того как появится абрис нижнего восстановленного каскадного венца, на железобетонном фундаменте будет сложена каменная кладка.
Как впоследствии заметят эксперты ЮНЕСКО, такого тщательного подготовительного этапа при реставрации деревянных памятников мир еще не знал. Прошли годы, прежде чем музей и министерство культуры поняли, что пора начинать собственно реставрацию. В то же время в профессиональном сообществе возник невиданный до этого момента страх и сомнения относительно правильности выбранного метода реставрации. Действительно, ничего подобного в практике мировой реставрации еще не происходило.
Тогда многие называли «лифтингом» утвержденный на этом памятнике метод. Это не совсем так. Со стороны, действительно, может показаться, что мы используем классический «норвежский лифтинг». В основе его лежит принцип вывешивания, разжатия, подъема и опускания отдельных элементов с целью замены изношенных бревен. Такой способ позволял частично реставрировать сруб без его полной переборки. Критики будущей реставрации Преображенской церкви справедливо сомневались, что памятник с таким весом не выдержит разжатия венцов при столь грандиозной массе и объеме сруба. Кроме того, не получится компенсировать масштабные деформации, появившиеся за последние 300 лет. Бревна при лифтинге должны просто лопаться и рваться в местах крепления сруба с металлом. Наверное, это и произошло, если бы мы применили «норвежский лифтинг» в чистом виде. Однако российские инженеры во главе с руководителем проекта Н.Л.Поповым пошли совершенно нестандартным путем и, не будет преувеличением сказать, изобрели свой способ работы с внутренней металлической системой. Назовем ее «вывешивание». Памятник поделили на 7 ярусов. Каждый ярус после разборки должен быть помещен в складской цех, чтобы потом уже реставрироваться в основном цеху. При этом на одном из верхних уровней церкви, действительно, произвели пробный подъем на 10 см, но впоследствии и до сегодняшнего дня никакого подъема больше не происходило. Сруб просто надежно висит на металле, не испытывая перенагрузок от разжатия.
И здесь мы подходим к самому главному. Архитектором проекта В.С.Рахмановым и Н.Л.Поповым было намечено начинать реставрацию памятника снизу вверх. стр. 152 Собственно так всегда и поступали при переборке памятников, но принципиальное отличие этого метода состояло в том, что и разборка памятника тоже начиналась снизу. В 2009 г. разобрали трапезную и крыльцо. В следующем году объемы склада позволили разобрать нижнюю часть основного сруба церкви. Это уровень от штрабы пола до сохранившихся нижних венцов церкви. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
Разборка происходила снизу вверх путем «отстегивания» каждого отдельного бревна от сруба. Для этого высвободили необходимое пространство для демонтажа нижнего венца и, используя специальные металлические упоры-«солдатики», одно за другим стали изымать бревна. Первым и весьма приятным для нас сюрпризом стало то, что разборка деревянного сруба снизу вверх оказалась не такой «травматичной» для бревен, как обычная разборка. При разборке сверху вниз прежде, чем высвобождается бревно, его приходится поддевать ломами и монтажками, чтобы вытащить из соединений. При этом бревно иногда перекашивает до такой степени, что некоторые его части надламываются или даже просто отлетают. В нашем случае бревна буквально сами ложились на наши руки после расслабления монтажных ремней. Транспортировка на лесовоз происходила с использованием специальных деревянных приспособлений – «варежек». В результате на завод элементы доставлялись без каких-либо повреждений.
Более бережного отношения к историческим элементам нам не доводилось наблюдать прежде. На территории завода бревна промывались от вековой пыли и затем сушились в цеху, ожидая контрольной сборки. Дальше нам предстояло произвести сборку разобранного уровня церкви «на сухую». То есть просто собрать неотреставрированный сруб. На этом этапе реставраторы могли бы столкнуться с первой и непоправимой ошибкой, если бы не ряд мероприятий и обстоятельств.
Прежде чем разбирать нижний уровень церкви, была произведена серия специфических обмеров. Мы называем их специфическими, потому что архитекторы с ними не сталкиваются в силу непонимания их крайней необходимости. Нам нужно было максимально точно зафиксировать состояние сруба до разборки, чтобы повторить его в комплексе.
Для этого мы создали свою реперную систему, завязанную на стойках металлического каркаса Смирнова. На каждом бревне появилось по 2 самореза, координаты которых с помощью тахеометра заносились в базу данных. Так мы зафиксировали положение всех разобранных бревен в пространстве. При этом была создана компьютерная модель, отображающая геометрию сруба со всеми деформациями.
Сруб церкви в нижних венцах разъехался, балки частично выпали из своих гнезд. Надо сказать, что балки церкви не имеют жестких соединений со стенами сруба, врубок типа «ласточкин хвост». Врубки балок прямые, не стягивающие стены сруба друг с другом и не создающие диска жесткости балочного пояса. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
На момент разборки некоторые из них лежали на металлических конструкциях, вывалившись из гнезд. Собрав в комплексе разобранный объем церкви в уровне балок, мы вернули этому объему первоначальную геометрию.
Для этого поместили балки в свои гнезда так, как они там были с момента строительства храма.
Таким образом, мы как бы сжимали план церкви, достигая положения сруба XVIII века. После этого зафиксировали уже новое состояние сруба, соответствующее историческому.
Отметки нового плана балочного пояса церкви переносились на бетонный пол цеха. Это стало основой для всего сруба церкви.
Таким образом, начиная реставрацию церкви с балочного пояса, опираясь на «геометрический первоисточник», мы исключили при дальнейшей переборке базовую ошибку стр. 153 большинства реставраторов. В прошлом реставраторы начинали восстанавливать нижние венцы, подходя же к балкам, обнаруживали, что те или не влезают, или «пролетают», не зацепляясь за сруб. На сегодняшний день можно сказать, что опыт переборки Преображенской церкви принес нам новый, наиболее правильный подход в реставрации деревянных памятников. Его использование возможно и без использования вывешивающего оборудования. Итак, зная первоначальную геометрию сруба, за осень 2010 г. нами были отреставрированы восемь венцов, в пяти из которых располагались балки подклета. Все они идеально легли на свои места! [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
Параллельно отрабатывались технологии крепления вставок в исторические бревна. Этим вопросом плотно занимался Плотницкий центр музея под руководством А.Л.Ковальчука. Для вставок использовалась ядровая часть исторических бревен, которые в силу их ветхости не могли вернуться в сруб. Если такого материала не хватало, использовали выдержанные не менее 3 лет бревна спецлеса. Вставки крепились с помощью деревянных нагелей, длинных саморезов, специальных внутренних деревянных соединений. Как вспомогательный материал использовался клей. Никто не знает на сегодняшний день, как долго в наших северных условиях сможет нести свои функции даже самый лучший из имеющихся на мировом рынке клеев. Поэтому на него никто не делал ставку. Главное для нас были внутренние соединения. Клей же наносился не сплошным слоем, а в виде сетки, чтобы не мешать миграции внутренней влаги и не способствовать загниванию. Таким образом, мы исключили все слабые стороны использования клея, используя лишь его преимущество – весьма удобный предварительный монтаж.
К концу осени 2010 г. нашу работу приехали оценить специалисты ЮНЕСКО и специальная комиссия министерства культуры. Их комментарии вселили в нас уверенность, что мы идем правильным путем.
Разобранный 7-й реставрационный пояс состоял в среднем из 12 венцов. Мы говорим в среднем, так как нижний венец церкви представляет из себя каскад. Самая высокая точка стр. 154 нижнего венца – южное бревно, а самые низкие две точки – северо-западный угол трапезной и северо-восточный угол алтаря. Таким образом, фундамент был залит с учетом разности высот ландшафта, со ступенями от стены к стене высотой 30 см.
На этом этапе наша задача заключалась в том, чтобы нарубить сложный каскад из новых бревен и попасть в отметки нижнего венца балочного пояса, отреставрированного прежде. Два нижних венца добавил архитектор В.С.Рахманов. Ему удалось определить их наличие на момент постройки храма.
Верхний венец балочного пояса – это венец со штрабой пола, которую мы выставили в горизонт. Нам нужно было нарубить каскад снизу, чтобы штраба пола осталась горизонтальной. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
Проверкой точности выполненных работ стала установка пояса № 7 на новый фундамент церкви на погосте. Перед перевозкой каскада он был тщательно обмерян в плане и по высоте. В результате вновь срубленный каскад хорошо сел на новый фундамент, план новых добавленных венцов каскада точно повторял план старых венцов балочного пояса и штраба пола была выведена в горизонт.
При окончательной сборке отреставрированного пояса на погосте мы ориентировались, конечно, не только на положение штрабы пола, но и на вертикальность стен. При этом речь не шла о том, что все стены должны собираться строго по отвесу. Отклонения могли быть уже на момент строительства церкви.
Поэтому сборка стен по отношению к вертикали происходила с учетом предыдущих деформаций и максимально возможного их устранения. При этом каскад собирался на выставленных заранее домкратах по периметру стен. Мы не исключали, что после сборки пояса возникнет необходимость дополнительного выравнивания стен. Впрочем, результат этой работы оказался лучше, чем мы могли предполагать.
Параллельно сборке сруба велись работы по переустановке семи стоек «лифтинга» и части горизонтальных элементов пояса Смирнова.
Дело в том, что после реставрации 7-го пояса его геометрия существенно изменилась. Сруб храма вырос по высоте благодаря двум новым венцам и поднятию первого венца на большую высоту по отношению к земле. Соответственно, балочный пояс подклета вставал вровень с первым горизонтальным металлическим поясом 1982 г. Мы не могли жертвовать или даже подрубать какие-то балки, тем более выравнивать стены под металлические стойки. Все, что нам мешало, было демонтировано и продублировано коллегами из Санкт-Петербурга в тех местах, которые уже не мешали сборке памятника. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
К этому моменту специалисты СКФ «Алекон» понимали, как будет выглядеть верхняя часть фундамента – каменная кладка, так как нижний венец встал на свое место.
С этого времени начинается кропотливая ручная работа по восстановлению каменной кладки на известковом растворе. По проекту В. С. Рахманова камень должен был собираться на соседних островах и подбираться по размерам. Большая часть этих камней обрабатывалась в нужный размер. Под углы ставились 52 целиковых фундамента. Фактически такая реконструкция фундамента отражала существовавший прежде ленточный фундамент на известковом растворе, местами сооруженный в XIX веке.
стр. 155 Параллельно этой работе шла разборка следующего 6-го пояса. Это 12 интерьерных венцов, та часть храма, которую видит посетитель, зайдя внутрь. Все бревна с внутренней протеской. Прежде чем собирать эти венцы «в сухую» в комплексе, мы тщательно обмерили верхний венец пояса №7 (он же – венец со штрабой пола) в плане и по высотам и перенесли его в реставрационный комплекс.
На выставленный по обмерам верхний венец со штрабой пола собирались 8 неотреставрированных венцов пояса № 6. Собранный небольшой по высоте участок сруба в восемь венцов показывал нам колоссальные деформации, которые мы должны были исправить, предварительно разобравшись в причинах этих деформаций. Нам потребовался целый месяц, чтобы понять, что возможно сделать со срубом, и убрать хотя бы часть деформаций, которые на этом уровне церкви были самыми большими. Северная стена церкви и трапезной, как и северная стена алтаря, в 1956 г. подверглась серьезной переборке в процессе реставрации, проводимой А.В.Ополовниковым. Реставрация велась на месте в деформированном памятнике, что сказалось на качестве выполненных работ. Материал, использованный в 1956 г., сильно отличался от материала церкви XVIII века по диаметрам бревен. Поэтому архитектором было принято решение материал 1956 года, который не вставал на место, заменить новым необходимого диаметра. Именно с этим связано количество замен бревен в северных частях церкви и алтаря. Заменяя материал 1956 года на новый нужного диаметра, мы выправляли деформации по стенам, которые достигали 20 см по отвесу.
В процессе работ были выявлены и такие деформации, как расхождение стен восьмерика, искривление дверных проемов. Деформацию усиливали и результаты ремонтных периодов нескольких предшествующих реставраций. Но одной из главных проблем была мощнейшая просадка восьмерика по отношению к прирубам. Это произошло по причине разного давления на грунт. Восьмерик получился значительно более нагруженным, чем прилегающие к нему объемы. В результате одна из стен наклонилась внутрь на 40 см. Дверные проемы по мере отклонения стены многократно растесывались с целью их выправления. В результате дверная колода, представляющая из себя вершник и два косяка разной ширины, имеет левый косяк на 8 см шире правого. Таким образом, когда основание церкви было деформировано, проемы, в результате проходивших ремонтов, оставались вертикальными. Как только нами было выровнено основание церкви, проемы стали наклонными. Похожая ситуация сложилась с окнами алтаря. Здесь мы были вынуждены доформовывать по ширине косяки XIX века. Ремонт 1956 г. в одном из проемов привел к тому, что количество венцов слева и справа от него оказалось разным. Плотники просто заполняли высоту проема северной деформированной стены. После контрольной сборки в цеху нижней части пояса № 6 стало ясно, что вернуть в сруб церкви материал ремонтных периодов не представляется возможным, несмотря на то, что он хорошо сохранился. Размер и качество обработки бревен, поставленных в результате ремонта в XX веке, сильно отличались от бревен XVIII века. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
По нашему мнению, пояс № 6 является самым сложным для реставрации в связи с предыдущими многочисленными ремонтами и количеством имеющихся проемов. Как уже говорилось, последний ремонт с заменой бревен на памятнике производился в 1956 г. в уже деформированном срубе церкви. Когда мы выровняли основание церкви, северная и северо-восточная стены алтаря, а также северная и северо-восточная стены молельного помещения стали заваливаться наружу. Завалы стен во время контрольной сборки составляли 15–20 см на три метра высоты сруба. стр. 156 Окна в этих стенах также имели значительный наклон. Тем не менее к моменту, когда в апреле 2013 г. остров посещает очередная комиссия ЮНЕСКО и министерства культуры, нам удалось решить основные проблемы.
Материал 1956 года мы заменили. Долго и мучительно исправляли деформации. Собирать и разбирать сруб приходилось многократно.
Полученный результат произвел на комиссию положительное впечатление, причем даже самым активным оппонентам этого проекта наконец-то представилась возможность признать правильность производимой реставрации церкви.
Осенью этого года была успешно осуществлена сборка отреставрированного 6-го пояса на погосте.
Конечно, проработав три года на Преображенской церкви, реставраторы сделали множество интересных наблюдений и открытий. Это и специфические соединения, врубки, каких ранее мы не встречали, всевозможные следы работы инструментом. Анализ и систематизация этого ценного материала впереди. В настоящей статье мы готовы познакомить читателей с двумя интереснейшими моментами, которые открылись нам в процессе работы с храмом. [текст с сайта музея-заповедника «Кижи»: http://kizhi.karelia.ru]
При разборке глав и бочек мы столкнулись с удивительным фактом: следы на опорной балке бочки показали, что осевой столб главы был поставлен не посередине бочки, что было бы логично, а смещен вплотную к наружному фронтону. Таким образом, барабан главы выходил за пределы фронтона. Главе явно не хватало места на бочке. Об этом говорили и подтесанные слеги вышестоящей бочки, которые мешали постановке главы. При этом не вмещалась и обшивка, прилегающая к главке сверху. Очевидно, эти слеги подрубались в момент строительства для того, чтобы большая глава поместилась на короткую для нее бочку. Помимо подтесанных под главу слег, мы наблюдали в последних венцах срубов под бочками повалы, которые также были предназначены для увеличения длины бочки. Если посмотреть на церковь с северного фасада, создается впечатление, что алтарная апсида с бочкой и главой как бы «задавлена» верхним объемом церкви. Прежде эти стр. 157 повалы воспринимались исследователями и просто зрителями как результат смятия стен и деформаций. Теперь мы знаем, что это не так. Строители, запроектировав такую сложную каскадность глав, ошиблись с размером плана церкви. Четыре прируба должны быть длиннее существующих хотя бы на 0,5 метра. Впрочем, можно ли в этом случае говорить об ошибке? Вспомним предшественницу Преображенской – многоглавую церковь в Анхимово. Там с местом для главок все в порядке. Главки прекрасно помещаются на бочках. Однако по композиции она явно проигрывает кижскому шедевру. Возможно, мастера намеренно шли к «ошибке» с точки зрения плотницких азов, чтобы произвести потрясающий эффект стройности пропорций при всей монументальности 22-главия.
Еще один интересный факт касается вопроса протески стен церкви. В углах стен интерьера существуют характерные следы разновременной обработки соединений чаш, лап и поверхности стен. В одном месте это разный цвет древесины, в другом – различный характер протески угла и поверхности стены. Три года суть появления этих следов никто не мог разгадать. Идея их появления была разгадана практиком А.А.Чусовым, который протесав за свою жизнь километры стен, пришел к выводу, что при строительстве бревна в церковь ставились круглыми. «В лапу» и в соединение «чистый угол» были рублены только углы церкви. То есть протесывались изначально лишь углы стен изнутри. И до тех пор пока не появлялась кровля, стены в целом не тесались, несмотря на то, что тесать сразу намного проще и удобнее. Церковь строилась не за один сезон, и строители с заказчиком опасались, что сразу протесанные стены под осадками быстро потеряют вид.
Впереди еще несколько лет реставрационных работ на Преображенской церкви в Кижах. Работающие на памятнике реставраторы уверены в том, что последующие задачи технического плана ими будут решены. Главная же задача ближайшего (2014 г.) будет решаться консилиумом инженеров и архитекторов: какую из предложенных ранее схем усиления храма следует принять. Усиление неизбежно. Несмотря на качественную и тщательную работу реставраторов, сруб ослаблен имеющимися в нем трехсотлетними бревнами и не только ими. Вспомним и о ряде ошибок, допущенных при строительстве церкви в начале XVIII века. Без усиления конструкций памятника через некоторое время, возможно, мы снова увидим возвращающиеся или даже новые деформации. Вместе с тем системы усиления должны максимально тяготеть к традиционным для деревянной архитектуры приемам и не вступать в противоречие с подлинной конструкцией ни с точки зрения визуального восприятия, ни с точки зрения работы деревянных элементов храма.
// Церковь Преображения Господня на острове Кижи: 300 лет на заонежской земле
Составление и подготовка: кандидат исторических наук И.В.Мельников
Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 2014. 360 с.
Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.