решения пятого вселенского собора

V Вселенский Собор

История Европы дохристианской и христианской

Сайт «Православие.ру» продолжает публикацию фрагментов новой книги церковного историка и канониста протоиерея Владислава Цыпина «История Европы дохристианской и христианской».

решения пятого вселенского собора. Смотреть фото решения пятого вселенского собора. Смотреть картинку решения пятого вселенского собора. Картинка про решения пятого вселенского собора. Фото решения пятого вселенского собора Пятый Вселенский собор. Отцы православной Церкви и еретики; Балканы. Сербия. Дечаны; XIV в.

V Вселенский Собор открылся 5 мая 553 года в зале, соединявшем храм Святой Софии с патриаршим дворцом. В нем участвовали 153 епископа, которые, как и на прежних Соборах, представляли Поместные Церкви не равномерно и не пропорционально числу епископских кафедр. Более половины отцов Собора составляли епископы Константинопольского Патриархата – их было 83. Антиохийский Патриархат представлен был 39 епископами, Александрийский, опустошенный отпадением значительного большинства египетских христиан в монофизитство, – десятью, Иерусалимский – пятью. Присутствие Римского Патриархата на Соборе в лице девяти епископов Восточного Иллирика не соответствовало его масштабам и влиянию. Папа Вигилий, находившийся во время соборных деяний в Константинополе, несмотря на приглашения, которые ему неоднократно направлялись от лица Собора, уклонился от участия в нем, а следовательно, и от председательства. Западную Церковь представляли также семь африканских отцов.

Святой Юстиниан, инициатор созыва Собора, предложивший его программу, в центре которой оказался возбужденный им вопрос о «трех главах», и предвосхитивший своим «Исповеданием» основные богословские идеи, сформулированные Собором, прямого участия в нем, не в пример своим предшественникам, не принимал, передавая свою волю отцам Собора через посланцев, которые, выполнив порученное им, тотчас покидали соборную палату. Со стороны императора это было проявлением деликатности и должно было способствовать нестесненному обсуждению богословских тем преемниками апостолов.

решения пятого вселенского собора. Смотреть фото решения пятого вселенского собора. Смотреть картинку решения пятого вселенского собора. Картинка про решения пятого вселенского собора. Фото решения пятого вселенского собора Патриарх Константинопольский святой Евтихий Председательствовал на Соборе патриарх Константинопольский святой Евтихий, президиум составили патриархи Александрийский Аполлинарий и Антиохийский Домн, а также замещавшие отсутствовавшего Иерусалимского патриарха Евстохия епископы Раифский Стефан, Тивериадский Георгий и Созитанский Дамиан. В списке соборных отцов следующие за ними места занимают епископ Гераклеи Пелагской Бенигн, замещавший отсутствовавшего архиепископа Фессалоникийского Илию, Феодор Аскида – архиепископ Кесарии Каппадокийской, архиепископ Эфесский Андрей, епископ Тунийский Секстилитан, представлявший примаса Африки Примоза Карфагенского, и архиепископ Гераклеи Фракийской Мегефий. За ними по диптиху следовали митрополиты либо представлявшие их по причине их отсутствия епископы.

Первое заседание Собора началось с сообщения архидиакона Диодора, возглавлявшего соборный секретариат, о том, что «Феодор, муж знатный, силенциарий, находится пред славнейшею… судебною палатою: он послан благочестивейшим и благовернейшим императором»[1]. Посланник императора был приглашен в соборную палату, он вручил президиуму Собора императорскую грамоту, или «Определение» (Forma), которая и была оглашена одним из соборных нотариев диаконом Стефаном.

В этом акте император ссылается на своих предшественников начиная со святого Константина, которые в заботе о благочестии и Церкви при появлении еретических учений созывали епископов на Соборы для провозглашения православных догматов и восстановления церковного мира. При этом особое внимание в императорской сакре уделено на тот момент последнему из признанных Вселенскими Соборов – созванному в Халкидоне. Затем речь идет о разделениях и спорах, продолжавшихся после него, об упорстве в своих ересях несториан и евтихиан, о превратных толкованиях решений, принятых в Халкидоне, и наконец, об инициированном императором вопросе «о трех главах», вызвавшем споры, которые и надлежало разрешить отцам, собравшимся на Собор. В грамоте Юстиниана говорится и о противоречивой позиции папы Вигилия в отношении «трех глав». В ней он приводит места из папского «Judicatum», ссылается на письма Вигилия епископам Томитанскому Валентиниану и Арелатскому Аврелиану, первенствующему в Галлии, в которых он соглашается с осуждением Феодора Мопсуестийского, послания Ивы Эдесского Марию и писаний Феодорита Кирского против святого Кирилла, и в деликатной форме укоряет папу за то, что тот, «вопреки первоначальному согласию участвовать в соборном обсуждении вопроса, теперь отказывается это делать и выдвигает неприемлемые условия»[2].

В императорской сакре приведен перечень отцов, имеющих непререкаемый авторитет в изложении православной веры: «Следуем же во всем святым отцам и учителям святой Божией Церкви, то есть Афанасию, Иларию, Василию, Григорию Богослову и Григорию Нисскому, Амвросию, Феофилу, Иоанну Константинопольскому, Кириллу, Августину, Проклу, Льву, и приемлем всё, что написано и изъяснено ими о правой вере и в осуждение еретиков»[3]. В этом списке присутствуют как грекоязычные, так и латиноязычные отцы: Иларий Пиктавийский, Амвросий Медиоланский, Августин Иппонийский и Лев Великий, в него включены имена святого Иоанна Златоуста и его противника, виновника его неправедного осуждения и ссылки Феофила Александрийского.

Грамота заканчивается обращенным к собравшимся епископам настоятельным призывом без отлагательства приступить к рассмотрению затянувшегося вопроса о «трех главах»: «Немедленно объявите ваше мнение о том, о чем мы вас спрашивали; потому что когда вопрошаемый о правой вере надолго откладывает ответ, это не иное что показывает, как только отрицание им правого исповедания. Ибо в вопросах и ответах, касающихся веры, нет ни первого, ни второго; но кто окажется более готовым к исповеданию правды, тот и приятен Богу»[4].

Вслед за оглашением императорской сакры диакон Стефан по предложению епископа Раифского Евстохия, замещавшего в президиуме Собора вместе с двумя другими палестинскими епископами патриарха Иерусалимского, зачитал послания, направленные патриархами Константинопольским Евтихием, Александрийским Аполлинарием и Антиохийским Домном папе Вигилию, в которых они призывали его явиться на Собор и председательствовать на нем, а также ответ папы, выражавший согласие принять направленное ему приглашение. Вопреки предложению императора немедленно, не дожидаясь папы, открыть соборное обсуждение вопроса о «трех главах», участники Собора решили все-таки отправить к Вигилию делегацию из 20 епископов во главе со святым патриархом Константинопольским Евтихием и просить его прибыть в соборную палату.

решения пятого вселенского собора. Смотреть фото решения пятого вселенского собора. Смотреть картинку решения пятого вселенского собора. Картинка про решения пятого вселенского собора. Фото решения пятого вселенского собора Папа Вигилий На втором заседании Собора, состоявшемся 8 мая, было доложено, что Вигилий отказался принять приглашение, сославшись на то, что «восточных епископов находится здесь очень много, а с ним – мало, но что он письменно даст самостоятельное решение и донесет благочестивейшему государю»[5]. В беседе с папой посланники Собора ссылались на состав прежних Соборов, на которых представительство Запада было столь же малочисленным, что и на сей раз, но Вигилий стоял на своем и не принял приглашения. Об отказе папы участвовать в Соборе доложили императору, и тот распорядился направить к нему еще одну делегацию в составе 4 сановников и 12 епископов во главе с Феодором Аскидой. Но и этот второй визит оказался безуспешным. Вигилий, что называется, закусил удила: в отношениях с императором ему и ранее свойственны были резкие перемены от боязливой и малодушной уступчивости к строптивости, что, разумеется, не лучшим образом иллюстрирует позднейшую доктрину о папской непогрешимости. На тот момент Вигилий переживал фазу горделивого непокорства. Он вновь отказался явиться на Собор и просил предоставить ему отсрочку в 20 дней для вынесения суждения по вопросу о «трех главах».

Собор решил приступить к обсуждению этой темы в отсутствие папы. По ходу дела выяснилось, что из находившихся в Константинополе епископов на Собор не явились Примасий Бизаценский из Африки, а также три епископа из Иллирика. К ним также направлены были соборные делегации просить их прибыть в соборную палату, но они отказались сделать это: Примасий – сославшись на отсутствие папы Вигилия, а Сабиниан, Павел и Проект – на то, что они должны согласовать свое решение с архиепископом Иллирика Бененатом. Отцы Собора решили отложить принятие решения по делу Примасия, а епископам Иллирика предоставить возможность отправиться к Бененату, который, по заключению Собора, «сочувствует действиям этого Собора», а «благоговейнейший епископ Фока, состоящий под его управлением, присутствует на этом святом Соборе и занимает его место»[6].

9 мая, по одной датировке, или 12, по другой, состоялось третье деяние Собора. Его главным результатом стало решение руководствоваться в своих определениях относительно «трех глав» оросами и постановлениями предыдущих четырех Вселенских Соборов и учением святых отцов, имена которых были обозначены в императорской сакре, а также и «прочих святых отцов, которые безукоризненно до конца жизни своей проповедовали правую веру в святой Церкви Божией»[7].

К рассмотрению своей главной темы – учения «трех глав» – Собор приступил уже только на своем четвертом заседании, состоявшемся 12 или 13 мая. Для этого был оглашен 71 отрывок из сочинений Феодора Мопсуестийского и составленный им символ веры. Близость идей, содержавшихся в этих фрагментах, а также в символе, отвергнутому Эфесским Собором учению Нестория, который был собственно его верным последователем, признавалась очевидной. Так, в символе Феодора недвусмысленно различаются лица Сына Божия и Сына Человеческого: «Мы не говорим: два Сына и два Господа, потому что один есть Сын по существу – Бог Слово, единородный Сын Отца, с Которым этот соединенный и причастный имеет по имени Сына и общение чести… один Сын и Господь Иисус Христос, чрез Которого всё сотворено, впрочем, преимущественно разумеем Бога Слово, Который по существу есть Сын Божий и Господь; потом вместе с тем мы представляем в уме и воспринятого (Богом Словом) Иисуса из Назарета, которого Бог помазал Духом и силою, как сделавшегося, вследствие соединения с Богом Словом, причастником сыновства и господства»[8].

решения пятого вселенского собора. Смотреть фото решения пятого вселенского собора. Смотреть картинку решения пятого вселенского собора. Картинка про решения пятого вселенского собора. Фото решения пятого вселенского собора Кирилл патриарх Александрийский, свт XIV в Сербия. Косово. Монастырь Высокие Дечаны. На следующем заседании, 15 или, по другой датировке, 17 мая, продолжалось исследование учения Феодора Мопсуестийского. Зачитывались отрывки из творений авторитетных отцов, в особенности святых Кирилла Александрийского и Прокла Константинопольского, и других церковных писателей, в которых те отвергали учение Феодора и полемизировали с ним, а также из эдиктов императоров Феодосия II и Валентиниана III, осуждавших несторианскую ересь. Взяв слово, соборный протонотарий диакон Диодор доложил, что в одном из своих сочинений святой Кирилл похвалил Феодора и «сверх того святой памяти Григорий Назианзин писал к Феодору Мопсуестийскому, хваля его»[9], и предложил исследовать эти сочинения святых отцов. В результате их рассмотрения выяснилось, что, упоминая в одном из своих творений о «добром Феодоре», святитель Кирилл, тем не менее, критикует его богословские воззрения, а Григорий Богослов в упомянутых письмах обращался к другому Феодору – митрополиту Тианскому.

Затем встал вопрос о допустимости анафематствования лиц, уже усопших и представших на суд Божий, по которому у западных епископов, в особенности в Африке, сложилось устойчивое убеждение, клонившееся к недопустимости и даже абсурдности подобных осуждений. Но в ходе соборных прений зачитаны были отрывки их творений Августина Иппонийского, особенно почитаемого на Западе, и тем более в родной ему Африке, в которых он высказывается о правомерности подобных анафематствований в отдельных случаях. Подводя итог обсуждению этой темы, епископ Гераклеи Пелагской Бенигн сказал: «Нечестивое учение уже подверглось порицанию и осуждено; и предание Церкви хочет, чтобы те, которые виновны в таком учении, были анафематствованы, хотя бы они умерли. Почему и святой памяти Августин говорит, что, если бы Цецилиан изобличался в том, что взводится на него, я и после смерти анафематствую его. И это говорит он о Цецилиане, епископе Карфагенском, который один из целой Африки прибыл на святой Собор Никейский. А также Валентиниана, Маркиона и Василида, хотя они не были анафематствованы никаким Собором, Церковь Божия, однако же, анафематствует и после смерти, потому что учение, которое они защищали, было чуждо благочестия. Это сделано также в отношении Евномия и Аполлинария»[10]. При дальнейшем рассмотрении темы выяснилось, что Феодор Мопсуестийский был уже ранее осужден. В связи с этим на Соборе зачитаны были «акты Мопсуестийского собора 550 года о времени прекращения поминовения Феодора в Мопсуестии»[11].

Затем соборные отцы приступили к рассмотрению сочинений Феодорита Кирского, в которых содержалась критика 12 анафематизмов святого Кирилла и решений III Вселенского Собора. Исходя из того, что Халкидонский Собор принял Феодорита в общение, V Вселенский Собор постановил: «Имея в виду то, что нечестиво написал Феодорит, должно удивляться проницательности святого Халкидонского Собора. Ибо, зная его богохульства, он прежде довольно часто употреблял против него многие воззвания; а после иначе не принял бы его, если бы он наперед не анафематствовал Нестория и его богохульства, в защиту которых прежде писал»[12].

Шестое деяние, состоявшееся 17 или 19 мая, посвящено было рассмотрению пререкаемого послания Ивы Эдесского персу Маре (Марию). В результате долгой дискуссии было признано, что имеющиеся в нем обвинения в адрес святителя Кирилла неосновательны, а само оно содержит еретические несторианские идеи. При этом, правда, под вопросом оставалась принадлежность этого послания Иве. Заседание закончилось единодушными восклицаниями отцов: «Все мы осуждаем послание, которое приписывается Иве… Всё послание еретическое; всё послание богохульное. Кто его не анафематствует, тот еретик. Послание осуждено определением Халкидонского Собора. Кто его принимает, тот не исповедует, что Бог Слово стал Человеком. Кто его принимает, тот не принимает Кирилла. Многая лета императору; православному императору многая лета»[13].

Седьмое соборное заседание, которое датируется 15 мая, 26 мая или 3 июня, носило особенно драматический характер. На нем в центре внимания оказались противоречивые слова и дела папы Вигилия. На Собор прибыл императорский посланник квестор Константин, который доложил о действиях, предпринятых накануне Вигилием: он пригласил к себе четырех сановников и трех епископов из числа участников Собора, чтобы передать императору обещанное им заключение по вопросу о «трех главах», подписанное им самим и единомышленными с ним 17 епископами и тремя диаконами. Этот документ датирован 14 мая и получил название «Constitutum». В нем выражена преобладающая на Западе позиция: отдельные места из сочинений Феодора Мопсуестийского, Феодорита Кирского и Ивы Эдесского признаются несторианскими и еретическими, в то же время отвергается мысль об их персональном анафематствовании. Исполняя инструкции, данные императором, посетители папы отказались принять документ, предложив ему явиться лично на Собор и на нем изложить свою позицию, а предложенный текст самому вручить императору. Вигилий решил тогда послать с этим документом к Юстиниану своего субдиакона по имени Сервусдеи, что значит «слуга Божий», но император отказался принять «Constitutum», велев передать Вигилию, что «если его позиция осталась прежней, то ответ папы не имеет значения, ибо позиция его уже известна. Если же Вигилий изменил свое отношение в пользу “трех глав”, то он противоречит самому себе и противопоставляет себя истинной вере»[14].

Изложив всё это, квестор Константин предложил вниманию отцов Собора несколько документов, а именно письма Вигилия, адресованные императору, августе Феодоре, диаконам Рустику и Севастиану, епископу Скифии Валентиниану и митрополиту Арелатскому Аврелиану в переводе с латинского на греческий язык, в которых, по словам Константина, «благочестивейший Вигилий ясно показывает, что он всегда отвращается нечестия тех трех глав»[15]. Зачитано было и послание императора Юстина I, в котором он потребовал провести расследование поступивших к нему сведений об устроенном в городе Кире торжественном шествии в честь покойного епископа этого города Феодорита, а также Диодора Тарсийского, Феодора Мопсуестийского и Нестория. Из этого документа с очевидностью вытекало негативное отношение Юстина к христологическим заблуждениям Феодора и Феодорита. Но самым опасным для репутации Вигилия документом была оглашенная на Соборе «клятва, данная папой 15 августа 550 года, о согласии осудить “три главы” даже после отмены “Judicatum”… Появление этой “бумаги” (chartula), тайно хранившейся в императорском архиве, открывало глаза западным епископам на роль папы в споре и проливало свет на непоследовательность его действий»[16]. Перед закрытием заседания квестор Константин сообщил, что у него есть еще один документ, адресованный Собору от лица императора. В нем предлагалось отцам Собора вычеркнуть имя Вигилия из диптиха, не разрывая общения с Римской Церковью. Собор исполнил волю императора, и имя Вигилия было удалено из диптиха. По существу дела это должно было стать началом процесса его низложения.

К соборному приговору прилагались 14 анафематизмов, текстуально близких анафемам, включенным императором Юстинианом в его «Исповедание правой веры». При этом в 11-й анафематизм, начало которого совпадает с 10-м анафематизмом из «Исповедания правой веры», в число осужденных лиц включается Ориген, Юстинианом не упоминаемый: «Если кто не анафематствует Ария, Евномия, Македония, Аполлинария, Нестория, Евтихия и Оригена, с нечестивыми их сочинениями, и всех прочих еретиков… тот да будет анафема»[18].

Известны также 15 анафематизмов против Оригена и его учения, происхождение которых не до конца прояснено в науке. «Прежде, – пишет современный автор, – преобладало мнение, что Ориген был осужден на поместном Константинопольском соборе 543 года, а V Вселенский Собор им не занимался, и главы против Оригена были механически присоединены к Деяниям Собора 553 года. В настоящее время считается, что Собор непосредственно исследовал оригенизм»[19]. Основная тяжесть обвинения против знаменитого александрийского богослова, почитавшегося многими из признанных отцов Церкви, в особенности святым Григорием Нисским, но также и другими каппадокийцами, выражена в первом анафематизме: «Если кто признает мифологическое предсуществование душ и вытекающее из него странное восстановление (апокатастасин): да будет анафема»[20].

решения пятого вселенского собора. Смотреть фото решения пятого вселенского собора. Смотреть картинку решения пятого вселенского собора. Картинка про решения пятого вселенского собора. Фото решения пятого вселенского собораОриген V Вселенский Собор и Ориген хронологически разделены более чем тремя столетиями. Но учение Оригена со всей его сомнительной спецификой, отдающей гностическими влияниями, увлекало богословов VI века, вызывало споры и разделения в среде палестинского монашества. Одним из участников V Вселенского Собора был оригенист Феодор Аскида, занимавший кафедру Кесарии Каппадокийской, который, однако, обладал достаточной гибкостью, чтобы, тем не менее, подписать соборные акты, и если даже среди них не было, как считают некоторые ученые, анафематизмов, специально направленных против Оригена, то его имя, как уже было сказано, всё равно упоминается в 11-м из тех анафематизмов, которые относятся к «трем главам». «Исследования последних десятилетий показали, что спор VI века об оригенизме был вызван прежде всего учением Евагрия»[21]. И более полутора столетий спустя следующий VI Вселенский Собор в своих анафематизмах присоединяет к имени Оригена имена оригенистов последующих эпох Дидима Слепца и Евагрия Понтийского.

Догматические постановления V Вселенского Собора, в основном выраженные в его анафематизмах, внесли необходимые уточнения в христологическое учение Церкви, устранили опасения тех последователей святого Кирилла, кто, отвергая как евтихианство, так и умеренное монофизитство Севира, опасался, что реабилитацией Феодорита Кирского и Ивы Эдесского Халкидонский Собор отступил от постановлений предыдущего, Эфесского Собора, продиктованных Александрийским святителем, в сторону криптонесторианства. Анафематствование учителя Нестория Феодора Мопсуестийского и антикирилловских сочинений Феодорита и Ивы призвано было вырвать самую почву для подобных подозрений, но, вопреки надеждам императора Юстиниана, преодолеть предубеждения монофизитов Собору не удалось; удовлетворить их мог, очевидно, лишь недвусмысленный отказ от Халкидона.

Именно это обстоятельство – неуспех замысла Юстиниана воссоединить монофизитов – дает повод для скептических заключений некоторых историков относительно результатов V Вселенского Собора и самой целесообразности его созыва. Так, А.В. Карташев со свойственным ему задиристым журналистским острословием писал: «Нового богословского вопроса на V Вселенском Соборе не ставилось… Топтались на почве халкидонских постановлений, перекапывали эту почву, ища в ней якобы всё еще засоряющие ее ядовитые следы полузабытой несторианской ереси. Занимали общее внимание не богословием по существу, а какими-то личностями и невесомыми мелочами около них»[22]. При этом, правда, Карташев уже иным и высокопарным тоном воздает императору Юстиниану и отцам Собора хвалу за то, что они совершили «великий подвиг не только церковного богословского разума, долженствующего разъяснять по нужде времени главное и даже второстепенное, ставшее “злобой дня”, но и великий подвиг любви материнского сердца Церкви, всякими путями, то грозой, то лаской, спасающей соблазняемых националистическими страстями инородческих чад своих»[23], – это о коптах и сиро-яковитах. И всё же богословская значимость V Вселенского Собора отечественным историком и публицистом очевидным образом принижается, вероятно, прежде всего, потому, что богословие блаженного Феодорита ему, как, впрочем, и многим другим русским богословам и патрологам, и самым видным из них – В.В. Болотову или Н.Н. Глубоковскому, понятнее и ближе христологии святого Кирилла.

Более взвешенную и глубокую оценку богословия Собора дает протопресвитер Александр Шмеман, несмотря на свое несправедливо негативное отношение к религиозной политике императора Юстиниана, вдохновлявшегося идеалом симфонии: «Отцы Собора на деле подводили итоги Халкидону и, больше того, в первый раз освобождали халкидонское решение от возможных перетолкований, вставляли его в его подлинно православную богословскую перспективу. Не случайно Собор осудил одновременно и Оригена, и самых крайних представителей Антиохийской школы»[24]. В решениях Собора «вскрывались ограниченность, имманентные недостатки обоих течений, их односторонность уже внутри самого Православия»[25].

В свете христологии V Вселенского Собора, акцентировавшего идею единства Ипостаси, единства Лица, единства Субъекта во Христе, уже не вызывают опасений выражения, в которых именованию Спасителя, обозначающего Его Божественную природу, усваиваются черты, относящиеся к Его человечеству, и vice versa именованию Христа, подобающему Ему как потомку Адама, придаются атрибуты Его Божества, например: Сын Божий был распят на Голгофе, или: в Вифлееме от Пречистой Девы родился Творец мира. Богослову, принимавшему Халкидонский орос, но сохранившему скептическое отношение к христологии Эфеса и святого Кирилла, подобные выражения представлялись рискованными и подозрительно отдающими монофизитством. V Вселенский Собор с его выверенными анафематизмами, заимствованными из «Исповедания» святого Юстиниана, с безукоризненной точностью расставил христологические акценты, защищающие православное учение от перетолкования как в монофизитском, так и в несторианском ключе.

Источник

Пятый Вселенский Собор и осуждение оригенизма

Минувшее воскресенье Церковь посвятила памяти святых отцов шести Вселенских соборов. В связи с этим уместно было бы подробнее обсудить одно из соборных решений, которое доныне вызывает в некоторых кругах жаркие споры.

решения пятого вселенского собора. Смотреть фото решения пятого вселенского собора. Смотреть картинку решения пятого вселенского собора. Картинка про решения пятого вселенского собора. Фото решения пятого вселенского собора
Пятый Вселенский собор

О Пятом Вселенском Соборе можно услышать три различных утверждения: 1) что Ориген не был осужден; 2) что Ориген был осужден, но не было осуждено учение о конечности адских мук; 3) что было осуждено учение о конечности адских мук, но не вообще, а именно и только в интерпретации Оригена. Рассмотрим, насколько состоятельно каждое из этих утверждений.

В 553 году в Константинополе святым Юстинианом Великим, императором Византии, был созван собор, который Церковь признала как Пятый Вселенский. Он осудил Феодора Мопсуэстийского, отдельные творения блж. Феодорита Киррского и Ивы Эдесского, а также Оригена, Дидима и Евагрия Понтийского.

В конце XVII века Питером Ламбеком в Вене была найдена рукопись с текстом пятнадцати анафематизмов, озаглавленным «Каноны святых 165 отцов святого пятого [Вселенского] Собора». В нем содержится осуждение по пунктам вероучения оригенистов, но нет упоминания имен Оригена, Дидима и Евагрия. И в этом тексте нет также слов, которые цитирует Евагрий Схоластик из соборных постановлений.

1) Одни авторы утверждали, что Ориген вовсе не был осужден на Пятом Вселенском Соборе, а его имя будто бы включили в текст анафематизмов позднее;

2) Другие авторы, признавая, что Ориген был осужден лично, утверждали, что само учение о конечности адских мук не было осуждено на Соборе;

3) Наконец, третьи авторы утверждали, что было осуждено не вообще учение о конечности адских мук, но исключительно оригеновская интерпретация этого учения.

1) Поставление Оригена на последнее место в этом списке нарушает хронологический порядок, и что по содержанию своего учения он выбивается из этого ряда «христологических еретиков».

Однако некорректно навязывать «кабинетные» схемы перечисления ересиархов отцам собора, которые следовали уже устоявшейся традиции добавлять имена новоосужденных еретиков к тем, которые были осуждены прежде [13] ;

2) В этом анафематизме упомянуты только те еретики, которые были осуждены на предыдущих вселенских соборах.

Но, во-первых, не только Ориген, но еще двое из этого списка еретиков — Аполлинарий и Македоний — никогда прежде поименно не осуждались Вселенскими Соборами, а во-вторых, внесение имени Оригена требовалось для преодоления смуты в Палестине. Учитывая это обстоятельство, а также личное участие в полемике с оригенизмом императора, созвавшего Собор, появление имени Оригена в списке осужденных еретиков совсем неудивительно;

3) Епископ Феодор Аскида не допустил бы осуждения Оригена.

Однако он уже допустил это, когда подписал предложенное императором осуждение Оригена десятью годами ранее. Как свидетельствует современник событий, оригенисты Феодор Аскида и Дометиан Галатийский смогли войти в круг помощником императора-антиоригениста именно потому, что «скрывали свою ересь» [14] ;

4) Анафематизм совпадает с цитатой из послания св. Юстиниана, в которой, однако, имени Оригена нет.

Но это никак не исключает возможности того, что при составлении нового текста отцы собора или даже сам император предложили добавить имя еще одного ересиарха.

5) Папа Вигилий в послании, признающем V Вселенский собор, не упоминал Оригена.

Но самое главное: осуждение Оригена повторяют VI и VII Вселенские Соборы, деяния которых утверждают, что осуждение это состоялось на V Соборе. Как можно, зная это, утверждать, что Ориген не был осужден Вселенским Собором — загадка.

Как бы то ни было, не приходится сомневаться в том, что обсуждение и осуждение оригенизма осуществлено в тот же год, в том же месте и тем же составом лиц, какой был признан Церковью как V Вселенский Собор.

решения пятого вселенского собора. Смотреть фото решения пятого вселенского собора. Смотреть картинку решения пятого вселенского собора. Картинка про решения пятого вселенского собора. Фото решения пятого вселенского собора
Страшный Суд. Лавра прп. Афанасия. Святая Гора Афон

Итак, первая из трех упомянутых нами точек зрения на осуждение Оригена уже опровергнута исследователями. Между тем, вторую и третью точки зрения можно нередко встретить и в наше время. Чтобы понять, верны ли они, нам следует рассмотреть вопрос: что именно было осуждено в качестве учения Оригена и его последователей?

Стоит особо отметить одно отличие. У святого Юстиниана прямо осуждается учение о конечности адских мук: «Кто говорит или думает, что наказание демонов и нечестивых людей — временное и что после некоторого времени оно будет иметь конец, или что будет восстановление («апокатастасис») демонов и нечестивых людей, — анафема» (9-й анафематизм). А в тексте, найденном в Вене, написано иначе: «Если кто говорит, что соединяются с Богом Словом так неизменно небесные силы и все человеки, и диавол, и духи лукавства, как сам ум, называемый у них Христос, во образе Божием сущий и истощивший, как говорят, себя, и что будет конец царствия Христова: да будет анафема» (12-й анафематизм).

Это отличие иногда пытаются использовать те, кто заявляет, будто 15 анафематизмов вовсе не осуждают учения о том, что все спасутся. В действительности, конечно, имплицитное осуждение этого учения в 12-м анафематизме содержится, поскольку соединение всех с Богом Словом предполагает прекращение адских мук и, соответственно, их конечность. Но здесь все же нет такой точности и определенности, как в тексте св. Юстиниана.

Действительно, те 15 анафематизмов, которые были найдены в Венской библиотеке, представляют собой текст, который, кажется, никому в Византии не был известен. И это при том, что сам статус решения Вселенского Собора предполагает, что его содержание будет широко известно, а не ограничено одной случайно найденной рукописью. Евагрий Схоластик видел постановления V Вселенского собора об Оригене, приводит из него выдержки, — и ни одна из них не содержится в документе из Венской библиотеки.

Для наглядности приведем таблицу, где кратко отмечены пункты осуждаемого учения в каждом из источников в порядке их следования.

15 анафематизмовСвт. Софроний (С)Свт. Фотий (Ф)Кормчая (К)
1Предсуществование душ и апокатастасисПредсуществование душПредсуществование душПрежние тела не воскресенут
2Падение духов («нусов»)Прежние тела не воскреснутПеревоплощение душПредсуществование душ
3Небо и светила — одушевленныеРай не был созданКонец мукам, апокатастасисПеревоплощение душ
4Тела возникли из-за падения духовАдам не был создан во плоти, отвержение рассказа кн. Бытия о создании мираПрежние тела не воскреснутКонец мукам, апокатастасис
5Души переходили из ангелов в человеческиеМир появился из-за падения духовХристос не будет отличим от нас
6Душа Христа предсуществовалаКонец мукам, уничтожение материи, апокатастасисРай не был создан
7Христос воплощался во всех формахХристос не будет отличим от насАдам не был создан во плоти
8Христос есть соединение не павшего духа со Словом
9Воплотилось не Слово, а этот дух («нус»)
10Тела после воскресения будут шарообразными
11Будущая жизнь нематериальна
12Апокатастасис и конечность царства Божия
13«Нус» Христа не отличим принципиально от других «нусов»
14Все формы бытия станут едины
15Жизнь будет такая же, как до падения

Нетрудно заметить, что написанное святителем Фотием, равно как и Кормчая, излагают тот же текст, о котором писал свт. Софроний. Между тем, есть и отличия в порядке следования анафематизмов. В результате в Кормчей осуждение мнения «исохристов» оказывается как раз на пятом месте, как и свидетельствовал Евагрий Схоластик, а не на седьмом, как у свт. Софрония. Кроме того, пересказ Кормчей включает один пункт, о котором не упоминает свт. Софроний, но который есть в изложении свт. Фотия. Иными словами, все три текста независимо друг от друга пересказывают одно и то же антиоригенистское постановление, которое не совпадает ни с 15 анафематизмами, ни с 10 анафематизмами св. Юстинианна. Следует также обратить внимание на высокий авторитет этих текстов — один из них включен в деяния VI Вселенского Собора, другой представляет собой общепринятый и соборно утвержденный свод церковного права. Славянская Кормчая была составлена на основе Номоканона Константинопольской Церкви, переведенного на славянский святым равноап. Мефодием (†885), и Номоканона, переведенного свт. Саввой Сербским (†1237). На Владимирском соборе 1274 г. принята в качестве канонического источника Русской Церкви.

На основании сопоставления имеющихся свидетельств можно попытаться реконструировать пункты соборных анафематизмов:

2. Анафема тем, кто «безумно говорят, что тела, которыми мы ныне обладаем, не воскреснут» (К); «что тела не воскреснут с душами» (Ф), кто «безумно отвергает воскресение этих тел, которыми мы ныне облечены» (С).

3. Анафема тем, кто «учит о переселении душ из тела в тело, заимствовав это от эллинских сказаний» (К); «что одна душа во многие тела переодевается» (Ф).

4. Анафема тем, кто «говорит, что будет конец мучению, и что бесы снова в первоначальный свой чин возвратятся» (К); кто «проповедует конец бесконечной муки. и что лукавым бесам снова даровано будет их первое достоинство, и восхождение в вышнюю славу, из которой они пали» (Ф); тем, которые «хотят, чтобы был конец наказанию, допускают совершенное повреждение всего чувственного, говорят о восстановлении всех разумных существ: ангелов, людей, демонов, и опять сливают разные свойства их в мифическую единичность» (С).

5. Анафема тем, кто говорит, «что Христос подобен нам будет, и ничем от нас не отличен» (К); «что [по воскресении] Христос ничем не отличается от нас» (С).

6. Анафема тем, кто «клевещет на рай, говоря, что не создан Богом и не было его. И что не во плоти был создан Адам» (К); тем, которые «отвергают насаждение рая, не хотят [допустить], что Адам был создан во плоти, порицают образование из него Евы, отрицают голос змия, не допускают, чтобы таким образом Богом установлено было стройное распределение небесных тел, а фантазируют, будто оно произошло вследствие первоначального осуждения и превращения [согрешивших умов]» (С).

Это то, что с древнейших времен сохраняется Преданием Церкви как постановление V Вселенского собора об Оригене, Дидиме и Евагрии. И, глядя на него, нетрудно заметить несостоятельность второй из упомянутых нами точек зрения — о том, что, хотя Ориген и был осужден, но будто бы не было на Соборе осуждения учения о конечности адских мук. Церковное предание однозначно свидетельствует о том, что осуждено было именно это учение, причем со временем это стало указываться как едва ли не главное решение собора.

Идея эта не нова. В древности также были прецеденты, когда сторонники учения о конечности адских мук апеллировали к авторитету свт. Григория Нисского.

Так, например, в VI веке один монах спросил прп. Варсонофия Великого: «Увлекся я книгами Оригена, Дидима и гностическими сочинениями Евагрия и учеников его. Они говорят, что души человеческие были созданы не вместе с телами, но прежде них были простыми умами. будущее мучение должно иметь конец, и люди, и ангелы, и демоны возвратятся снова в первое свое состояние, то есть будут простыми умами, и это они называют восстановлением. Душа моя впала в двоедушие и сетует, сомневаясь, истинно ли сие, или нет; и потому прошу тебя, владыко, научи меня истине».

На это прп. Варсонофий ответил: «Это терние, выросшее на земле, проклятой Владыкою Богом. Они — совершенная ложь, совершенная тьма, совершенная прелесть, решительное отчуждение от Бога. Бегай их, брат, чтобы учение их не утвердилось в твоем сердце. Они. совершенно погубляют людей, внимающих им. Касательно же вéдения о будущем — не заблуждайся: что здесь посеешь, то там и пожнешь (см. Гал. 6:7). По исходе отсюда никому нельзя уже преуспеть. Брат, здесь делание — там воздаяние, здесь подвиг — там венцы. Брат, если ты хочешь спастись, не вдавайся в это учение, ибо свидетельствую тебе пред Богом, что ты впал в ров диавольский и в крайнюю погибель. Итак, отступи от сего и последуй Святым Отцам».

Тогда монах задал этот же вопрос другому старцу — прп. Иоанну Пророку и получил следующий ответ: «Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская (Иак. 3, 15). Это учение диавольское. Это учение ведет в муку вечную тех, которые внимают ему. Кто занимается сим учением, тот делается еретиком. Верующий ему отвратился от истины. Согласующийся с сим чужд пути Божия… Скорее оставь эти мнения, брат, чтобы не обжечь тебе сердца своего огнем диавольским».

Получив эти ответы, монах уже вместе с другими братиями снова спрашивает прп. Варсонофия, указывая, как и некоторые современные авторы, на свт. Григория Нисского: «Об апокатастасисе ясно говорит тот же святой Григорий Нисский, только не о таком, какой они разумеют, что будто бы по окончании мучения человек будет восстановлен в первобытное свое состояние, то есть будет чистый ум; но говорит, что мучение будет смягчено и окончится». Как видим, монах подчеркивает, что у свт. Григория другая версия учения о конечности адских мук, чем у Оригена, Дидима и Евагрия. Но прп. Варсонофий, отвечая, говорит вовсе не о том, что версия свт. Григория Нисского, в отличие от оригеновской, допустима, а говорит, что свт. Григорий ошибся в этом вопросе и объясняет, почему такое случается:

Примечательно, что прп. Варсонофий прямо пишет об этом ответе как об откровении Божием ему, а не как о собственном размышлении.

Св. Марк Эфесский прямо пишет, что учение свт. Григория Нисского о конечности адских мук подпадает под анафемы V Вселенского собора, а не является каким-то допустимым исключением из-за того, что сам Григорий среди святых. В этом же месте свт. Марк приводит в пример и других древних святых, которые допускали ошибочные мнения. И это вполне уместно.

Как и свт. Григорий Нисский, свт. Дионисий Александрийский также среди святых и никогда не был осужден соборно. Неужели же можно на основании этого говорить, что на I и II Вселенских соборах было осуждено не вообще учение о том, что Сын не единосущен Отцу, а только та версия этого учения, которую предложил Арий, а поскольку свт. Дионисий Александрийский не был осужден «ни одним Вселенским Собором», то, значит, допустимо говорить, что Сын не единосущен Отцу? Учение о предсуществовании душ излагал также Немесий Эмесский, но он тоже не был упомянут на V Вселенском соборе, неужели это означает, что «версия Немесия» не осуждена и приемлема, так что христианин, невзирая на соборную анафему, может учить о предсуществовании душ? Трудно найти ересь, которую нельзя было бы оправдать подобной странной логикой — что, мол, лжеучение лишь тогда полностью осуждено, когда Вселенский Собор поименно осудит всех сторонников данного лжеучения.

Но отцы Вселенских Соборов никогда не ставили себе целью поразить анафемой имена и сочинения всех без исключения авторов, излагавших то или иное ложное мнение. Осуждалось, прежде всего, само ложное учение. Поименной анафеме подвергали лишь ересиархов, вождей ереси, в редких случаях — отдельные, наиболее пререкаемые творения, как было с блж. Феодоритом. Причина, почему не были осуждены свт. Дионисий Александрийский и свт. Григорий Нисский, не в том, что в их устах лжеучения становились истиной, а в том, что, в отличие от ересиархов, ими двигало не горделивое желание подменить истину ложью и ввести новое учение в Церковь. Они впали в ошибку «не от лукавого намерения», а или от излишней доверчивости своим учителям, или от чрезмерной ревности в борьбе с противоположным заблуждением.

Так что упомянутая третья точка зрения не только не может быть признана основательной, но и прямо противоречит свидетельству Предания той Церкви, которая и признала собор 553 г. в Константинополе V Вселенским Собором.


Примечания:

[1] Евагрий Схоластик. История Церкви, IV.38.

[3] Деяния Вселенских Соборов. Т. VI. Казань, 1908. С. 219.

[4] Деяния Вселенских Соборов. Т. VII. Казань, 1909. С. 284.

[5] Летопись византийца Феофана. М., 1884. С. 176.

[6] Деяния Вселенских Соборов. Т. VI. Казань, 1908. С. 27-28, 172, 197-202.

[7] Деяния Вселенских Соборов. Т. V. Казань, 1913. С. 109.

[9] Как, например, Винченци (Vincenzi L. In Sancti Gregorii Nysseni et Originis scripta et doctrinam nova defensio; Romæ, 1865), Ричардсон (Richardson C.C. The Condemnation of Origen // Church History. Vol. 6, № 1, 1937).

[10] Martens Р. [Рецензия] Journey Back to God, by Mark S.M. Scott // Marginalia № 4, 2013 // http://themarginaliareview.com/archives/2073.

[11] Вселенский V Собор // www.pravenc.ru/text/155498.html. Отец Валентин при этом ссылается на предисловие к новейшему и самому лучшему научному изданию деяний V Вселенского собора: Acta conciliorum oecumenicorum. T. 4. Vol. 1. Berlin, 1971. Pp. ХХVIII-ХХIХ. Об осуждении Оригена и его взглядов на V Вселенском соборе пишут также Rowan A. Orígenes. Greer, 1979. Р. 30; Malaty T.Y. Origen. Sidney, 1995. Р. 254; McGuckin J.A. [ed.] Westminster Handbook to Origen. Louiswille, 2004. P. 196, и др.

[12] Halloix P. Origenes defensus. Liege, 1648; Vincenzi L. Указ. соч.; Diekamp F. Die origenistishen Streitigkeiten im sechsten Jahrhundert und das funfte allgemeine Concil. Munster, 1899, pp. 90-97; Drewery B. The Condemnation of Origen: Should it be Reversed? // Origeniana Tertia. Manchester, 1985. P. 271-277.

[13] Ср. письмо св. Юстиниана патриарху Мине от 543 г.: «Просим тебя не иначе хиротонисировать епископов… как если прежде вместе со всеми прочими еретиками, обыкновенно анафематствуемыми… (перечисляются древние ересиархи) … анафематствуют также и Оригена… и его зловредное и нечестивое учение» (Деяния Вселенских соборов. Т. V. Cc. 282-283).

[14] Кирилл Скифопольский, прп. Житие преподобного отца нашего Саввы Освященного, гл. 83.

[16] Кирилл Скифопольский, прп. Житие прп. Саввы Освященного, гл. 90.

[17] Кирилл Скифопольский, прп. Житие прп. Саввы, гл. 74, 90.

[19] Карташев А.В. Вселенские соборы. М., 1994. С. 353.

[20] Прп. Кирилл Скифопольский упоминает, что патриарх Ефрем Антиохийский «соборным определением предал проклятию Оригеновы догматы» (Житие прп. Саввы, гл. 85).

[22] Ballerini Р. Defensio dissertationis Norisianoe de Syn. V. adv. diss. P. Garnerii. Verona, 1732.

[24] Guillaumont А. Les «Kephalaia gnostica» d’Evagre le Pontique et l’histoire de l’origénisme chez les Grecs et chez les Syriens. Paris, 1962. Рp. 146-156.

[25] Dollinger J.J. A History of the Church, Vol. V. London, 1842. P. 203; Hefele K.J. A history of the councils of the church. Vol. IV., Edinburgh, 1874. P. 221; Diekamp F. Указ. соч.

[26] Castellano D.J Указ. соч..

[27] Деяния Вселенских Соборов. Т. VI. С. 157.

[30] Фотиа патриарха Константиня града послание к Михаилу князю Болгарскому // Кириллова книга. М., 1644. С. 547-548.

[31] Кормчая (Номоканон). СПб., 2011. С. 480-482.

[32] Правила святых Вселенских Соборов с толкованиями. М., 2011. С. 282

[33] Сокращения: К — версия Кормчей, Ф — версия свт. Фотия, С — версия свт. Софрония.

[34] Димитрий Ростовский, святитель. Повествование о Святых Вселенских Соборах и их правила.

[35] Валтер К. Иконографиja Васељенских Сабора у византиjскоj традициjи. Подгорица, 2006. С. 225, 227.

[36] Danielou J. Origen. London, 1955. P. 289.

[37] Макарий (Оксиюк), митр. Эсхатология св. Григория Нисского. М., 1999. С. 570, 649.

[38] Каллист (Уэр), еп. Понимание спасения в православной традиции // Страницы. № 3, 1996. С. 34..

[39] Осипов А.И. Из времени в вечность: посмертная жизнь души. М., 2011. C. 117, 156-157.

[40] Преподобных отцов Варсануфия Великого и Иоанна Руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников. М., 2001. С. 386-388.

[41] Амвросий (Погодин), архим. Святой Марк Эфесский и Флорентийская уния. М., 1994. С. 68-69.

[42] Василий Великий, святитель. Письмо 9, к Максиму Философу.

[43] Photius. Bibliotheque. Ed. R. Henry. Vol. IV. Paris, 1965. P. 291a.

Источник

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *