новости с полей что значит
ВЕСТИ С ПОЛЕЙ: ЧТО ЗНАЧИТ НАШЕ СЛОВО В ГАЗЕТЕ И ЗАЧЕМ?
За четверть века в журналистике можно убедиться: это не работа, а удовлетворение собственного любопытства; век учись и дураком помрешь, жизнь все равно обманет, и останешься непонятым. Профессионалы ведут себя осторожно и за новостями не гонятся. Новостью становится нечто проверенное, что уже в какой-то форме попало в публикации. Чем острее информация, тем опасней. Проще договориться с коллегами не публиковать, чтоб никто ничего не узнал. Эксклюзив рентабельней продать фигуранту. С подачи заклятых друзей легализован рерайтинг, круговорот воды в журналистской природе.
Такая журналистика дорого обходится стране и миру. Кто ей мешает, отстраняют и устраняют. Однако мы пока живы в этой странной России.
В марте 2016 года в разгар очередного кризиса журналистики произошло очередное загадочное событие. Предыстория коренится в начале 70-х. Большинство фигурантов еще не родилось, а транснациональные монополисты биотехнологии уже развернулись и пошли в бой на прикладную генетику и сельскохозяйственную науку. Боролись как бы с наследием Лысенко. Уже в новом веке мы увидели себя подопытными кроликами. Племенное дело и семеноводство разрушены, генофонд вывезен. Осталось добить ботанические сады, генетические коллекции, селекционные станции и племенные хозяйства. Решение подсказала сама жизнь. Построенные далеко за городом, они оказались в черте плотной городской застройки. Нарисовали Фонд содействия жилищному строительству (ФРЖС). Его «эксперты», молодые и безответственные менеджеры, выезжали зимой на поля и писали акты, что под снегом ничего не растет. На прямые вопросы депутатов отвечали: бегали там какие-то с пробирками…
Было время, будущий корреспондент «Московской правды» сам бегал с пробирками по полям ТСХА. В пробирках находились трансформированные регенеранты Alliumsativum – чеснок идеальный объект для генетической инженерии in vitro с целью получения первичного материала для селекции. Удалось показать прохождения полного цикла системной эволюции за две-три недели от обработок до появления новых форм. В почве на опытном участке ТСХА выросли гигантские луковицы, идеальный вариант для промышленного возделывания. Меристема легко выделяется, культура ткани растет на достаточно бедной среде, фетализируется и быстро образует регенеранты. Новую жизнь видно сразу, она красивая. Для обработок использовались колхицин, тимусная ДНК, антибиотики. Все по отдельности вызывает подавление деления клеток и роста ткани. А вместе происходило чудо: исчезал мутационный фон, измеряемый подсчетом хромосомных аберраций, и резко возрастала жизнеспособность. Регенераты из обработанных меристем чеснока неизменно оказывались сильнее исходных форм.
Эти эксперименты in vitro позволили нам понять, что происходит с нами в России. Возможности супервариабельной тимусной ДНК из вилочковой железы теленка – органа иммунитета, были известны еще по довоенным работам великого генетика Сергея Гершензона, сына не менее великого философа Михаила Гершензона. Тогда еще роль ДНК доказана не была, но предвидение Гершензона подсказало, что надо делать.
Для каждого объекта надо подбирать свои факторы системного воздействия. Для человека чрезвычайно тяжело идет культура in vitro, да и негуманно это. По счастью, у нас есть такой фактор генетической инженерии человека, как телевизор. Начатое им доводит до необходимого абсурда модерация в социальных сетях. Об этом много написано и без нас. А мы описали позитивные перемены под действием вредных факторов, то есть практически то же, что видели в пробирке. Разница в том, что тут мы сами были и действующим фактором, и подопытным объектом в эксперименте, затеянном не нами без нашего ведома и согласия. И ничего в запасе, кроме журналистского слова, против серьезных международных проектов с гигантским финансированием.
Задавать вопросы было страшно. Аббревиатура «РЖС» по реакции депутатов напоминала нечто от ГБ эпохи Сталина. Запутанные формулировки означали захват золотой земли с ценнейшим материалом, коллекционным и селекционным. Задача ФРЖС состояла в освобождении участков от остатков национального достояния и подбора подрядчика с деньгами. Заинтересованные депутаты вздохнули с облегчением, когда в конце 2015 года приняли закон о ликвидации ФРЖС через слияние с АИЖК.
Ликвидатор восстал из пепла. В распоряжении корреспондента «Московской правды» оказался протокол от 4 марта 2016 года заочного голосования Правительственной комиссии по развитию жилищного строительства и оценке эффективности использования земельных участков, находящихся в собственности РФ.
Решение комиссии передает земельные участки в Казани, Чите, Челябинске, Красногорске, Сестрорецке, Среднеахтубинском районе Волгоградской обл., Пермском крае, Мошаикский Астраханской обл. и два владения на Тимирязевской ул. в Москве – 42 и 52 больше сотни гектар на опытных полях МСХА.
Петровская, затем Тимирязевская академия стала Московской с понижением статуса. Сменили ректора согласно веяниям времени антинаучных экспериментов.
Мы опубликовали тайное решение комиссии Шувалова 24 марта. В ответ тишина, взятая за основу.
Через неделю прошли десятки однотипных публикаций. Подавляющее большинство – 31-го в один час около восьми вечера. Источник в пресс-центре РЖС от 30 марта. 1 апреля всего насчиталось 32 кроме наших четырех.
Опытное поле ТСХА – сакральное для нашей семьи место. После революции поле было застроено бараками. Сюда дед Иван Московкин привез семью с Тамбовщины. Отсюда мама Наталья Московкина ходила в школу на Лиственничной аллее. Сюда же в серую глыбу с арками переехал Институт сельскохозяйственной биотехнологии. В лаборатории биологии развития растений Валентины Андреевны Внучковой этого Института еще до переезда работал будущий корреспондент «МП», став одним из тех с пробирками, высадил плоды своей работы по генетической инженерии in vitro. На месте бараков возвели здание для президиума ВАСХНИЛ и нашего ВНИИ Сельхозбиотехнологии, одновременно убивая и сельхознауку и биотехнологию.
Читателю книг Петровская сельхозакадемия известна по гроту, в котором предшественники большевиков порешили студента Иванова. «Повяжи их кровью» – Достоевский в романе «Бесы» исследовал феномен циничной жестокости. В следующем веке где-то здесь страстно изменяла очередному мужу типичная героиня несостоявшегося генетика Людмилы Улицкой.
С тех пор люди стали лучше и добрее. Однако развитие пошло по парадоксальному пути генетической инженерии отклонений от нормы. Психология исполнения циничных разрушительных решений нуждается в изучении. Достоевский предсказал роль мобильных генетических элементов в мозгу человека. С тех пор совершена масса открытий, но мы не узнали нового, потому что и наука и журналистика по наполнению похожа на опытные поля ТСХА в Москве. Наивные товарищи ученые не знают, кто ставит такие опыты над ними. Тут возможна только разведка боем, что мы и делаем. Публикация об угрозе полям ТСХА стала единственной из двух десятков, получившая резонанс. А были еще тарифы, записка о взрыве, отравление Щекочихина, подготовка финансового кризиса 2008 года, изъятие главы о национальной платежной системе из закона о национальной платежной системе в интересах бизнеса Visa и MasterCard в России, продавливание закона против отечественного кровного собаководства.
В случае полей ТСХА в Москве резонанс был большой. По словам бывшего участника комиссии Шувалова Александра Плутника, ее решение было остановлено. Однако передача полей под застройку продолжалась по инициативе руководства самой ТСХА. Таким образом, Плутник отвел подозрения от АИЖК, которое возглавил после слияния с ним ФРЖС. Митинги и протесты с репрессиями в ТСХА продолжаются до сих пор.
Согласно профильным исследованиям Института США и Канады, в уничтожении отечественной биотехнологии и селекционно-генетического потенциала России заинтересована фирма Monsanto, североамериканская транснациональная корпорация (ТНК), глобальный монополист. Отсюда такое упорство в уничтожении полей ТСХА, также Московского НИИСХ (центра селекции зерновых и зернобобовых) в Немчиновке, Павловской коллекции Н. И. Вавилова, других селекционно-племенных станций и генетических коллекций. ПубликациЙ об этом было много, и кардинальных изменений они не принесли.
Политическая роль профильных ТНК типа Monsanto в глобализованном мире исключительная. Журналистика бессильна в освещении этой роли в связи с принятием и воплощением решений, вредных для всех участников процесса. Резонансным стало решение в 2014 году о прекращении обслуживания платежными системами Visa и MasterCard карт российских банков, против которых США ввели санкции. Решение сдвинуло с мертвой точки процесс создания российской платежной системы, остановленный в 2010 году по требованию правительства США в интересах бизнеса Visa и MasterCard в России. Крупнейшее парламентское событие было исключено из освещения. До 2014 года у России вообще не было возможностей заставить иностранные компании выполнять законы РФ, платить налоги и выполнять обязательства перед потребителями. ТНК убирали из парламента сенаторов и депутатов, платили СМИ за отказ от негативных публикаций о них, регулировали цены и качество, убивали более эффективное производство. И писать об этом было нельзя. Разве что наша газета оказалась в исключительном положении на рынке несвободы слова.
Вот и судите о влиянии журналистики на ход истории. Два слова «Московская правда» в этом прекрасном новом мире превратились в сакральный мем. Мы бы не смогли так придумать, все придумано до нас. С прицелом на будущее? Как знать…
Лев МОСКОВКИН, Наталья ВАКУРОВА
ВЕСТИ С ПОЛЕЙ: ЧТО ЗНАЧИТ НАШЕ СЛОВО В ГАЗЕТЕ И ЗАЧЕМ?
За четверть века в журналистике можно убедиться: это не работа, а удовлетворение собственного любопытства; век учись и дураком помрешь, жизнь все равно обманет, и останешься непонятым. Профессионалы ведут себя осторожно и за новостями не гонятся. Новостью становится нечто проверенное, что уже в какой-то форме попало в публикации. Чем острее информация, тем опасней. Проще договориться с коллегами не публиковать, чтоб никто ничего не узнал. Эксклюзив рентабельней продать фигуранту. С подачи заклятых друзей легализован рерайтинг, круговорот воды в журналистской природе.
Такая журналистика дорого обходится стране и миру. Кто ей мешает, отстраняют и устраняют. Однако мы пока живы в этой странной России.
В марте 2016 года в разгар очередного кризиса журналистики произошло очередное загадочное событие. Предыстория коренится в начале 70-х. Большинство фигурантов еще не родилось, а транснациональные монополисты биотехнологии уже развернулись и пошли в бой на прикладную генетику и сельскохозяйственную науку. Боролись как бы с наследием Лысенко. Уже в новом веке мы увидели себя подопытными кроликами. Племенное дело и семеноводство разрушены, генофонд вывезен. Осталось добить ботанические сады, генетические коллекции, селекционные станции и племенные хозяйства. Решение подсказала сама жизнь. Построенные далеко за городом, они оказались в черте плотной городской застройки. Нарисовали Фонд содействия жилищному строительству (ФРЖС). Его «эксперты», молодые и безответственные менеджеры, выезжали зимой на поля и писали акты, что под снегом ничего не растет. На прямые вопросы депутатов отвечали: бегали там какие-то с пробирками…
Было время, будущий корреспондент «Московской правды» сам бегал с пробирками по полям ТСХА. В пробирках находились трансформированные регенеранты Alliumsativum – чеснок идеальный объект для генетической инженерии in vitro с целью получения первичного материала для селекции. Удалось показать прохождения полного цикла системной эволюции за две-три недели от обработок до появления новых форм. В почве на опытном участке ТСХА выросли гигантские луковицы, идеальный вариант для промышленного возделывания. Меристема легко выделяется, культура ткани растет на достаточно бедной среде, фетализируется и быстро образует регенеранты. Новую жизнь видно сразу, она красивая. Для обработок использовались колхицин, тимусная ДНК, антибиотики. Все по отдельности вызывает подавление деления клеток и роста ткани. А вместе происходило чудо: исчезал мутационный фон, измеряемый подсчетом хромосомных аберраций, и резко возрастала жизнеспособность. Регенераты из обработанных меристем чеснока неизменно оказывались сильнее исходных форм.
Эти эксперименты in vitro позволили нам понять, что происходит с нами в России. Возможности супервариабельной тимусной ДНК из вилочковой железы теленка – органа иммунитета, были известны еще по довоенным работам великого генетика Сергея Гершензона, сына не менее великого философа Михаила Гершензона. Тогда еще роль ДНК доказана не была, но предвидение Гершензона подсказало, что надо делать.
Для каждого объекта надо подбирать свои факторы системного воздействия. Для человека чрезвычайно тяжело идет культура in vitro, да и негуманно это. По счастью, у нас есть такой фактор генетической инженерии человека, как телевизор. Начатое им доводит до необходимого абсурда модерация в социальных сетях. Об этом много написано и без нас. А мы описали позитивные перемены под действием вредных факторов, то есть практически то же, что видели в пробирке. Разница в том, что тут мы сами были и действующим фактором, и подопытным объектом в эксперименте, затеянном не нами без нашего ведома и согласия. И ничего в запасе, кроме журналистского слова, против серьезных международных проектов с гигантским финансированием.
Задавать вопросы было страшно. Аббревиатура «РЖС» по реакции депутатов напоминала нечто от ГБ эпохи Сталина. Запутанные формулировки означали захват золотой земли с ценнейшим материалом, коллекционным и селекционным. Задача ФРЖС состояла в освобождении участков от остатков национального достояния и подбора подрядчика с деньгами. Заинтересованные депутаты вздохнули с облегчением, когда в конце 2015 года приняли закон о ликвидации ФРЖС через слияние с АИЖК.
Ликвидатор восстал из пепла. В распоряжении корреспондента «Московской правды» оказался протокол от 4 марта 2016 года заочного голосования Правительственной комиссии по развитию жилищного строительства и оценке эффективности использования земельных участков, находящихся в собственности РФ.
Решение комиссии передает земельные участки в Казани, Чите, Челябинске, Красногорске, Сестрорецке, Среднеахтубинском районе Волгоградской обл., Пермском крае, Мошаикский Астраханской обл. и два владения на Тимирязевской ул. в Москве – 42 и 52 больше сотни гектар на опытных полях МСХА.
Петровская, затем Тимирязевская академия стала Московской с понижением статуса. Сменили ректора согласно веяниям времени антинаучных экспериментов.
Мы опубликовали тайное решение комиссии Шувалова 24 марта. В ответ тишина, взятая за основу.
Через неделю прошли десятки однотипных публикаций. Подавляющее большинство – 31-го в один час около восьми вечера. Источник в пресс-центре РЖС от 30 марта. 1 апреля всего насчиталось 32 кроме наших четырех.
Опытное поле ТСХА – сакральное для нашей семьи место. После революции поле было застроено бараками. Сюда дед Иван Московкин привез семью с Тамбовщины. Отсюда мама Наталья Московкина ходила в школу на Лиственничной аллее. Сюда же в серую глыбу с арками переехал Институт сельскохозяйственной биотехнологии. В лаборатории биологии развития растений Валентины Андреевны Внучковой этого Института еще до переезда работал будущий корреспондент «МП», став одним из тех с пробирками, высадил плоды своей работы по генетической инженерии in vitro. На месте бараков возвели здание для президиума ВАСХНИЛ и нашего ВНИИ Сельхозбиотехнологии, одновременно убивая и сельхознауку и биотехнологию.
Читателю книг Петровская сельхозакадемия известна по гроту, в котором предшественники большевиков порешили студента Иванова. «Повяжи их кровью» – Достоевский в романе «Бесы» исследовал феномен циничной жестокости. В следующем веке где-то здесь страстно изменяла очередному мужу типичная героиня несостоявшегося генетика Людмилы Улицкой.
С тех пор люди стали лучше и добрее. Однако развитие пошло по парадоксальному пути генетической инженерии отклонений от нормы. Психология исполнения циничных разрушительных решений нуждается в изучении. Достоевский предсказал роль мобильных генетических элементов в мозгу человека. С тех пор совершена масса открытий, но мы не узнали нового, потому что и наука и журналистика по наполнению похожа на опытные поля ТСХА в Москве. Наивные товарищи ученые не знают, кто ставит такие опыты над ними. Тут возможна только разведка боем, что мы и делаем. Публикация об угрозе полям ТСХА стала единственной из двух десятков, получившая резонанс. А были еще тарифы, записка о взрыве, отравление Щекочихина, подготовка финансового кризиса 2008 года, изъятие главы о национальной платежной системе из закона о национальной платежной системе в интересах бизнеса Visa и MasterCard в России, продавливание закона против отечественного кровного собаководства.
В случае полей ТСХА в Москве резонанс был большой. По словам бывшего участника комиссии Шувалова Александра Плутника, ее решение было остановлено. Однако передача полей под застройку продолжалась по инициативе руководства самой ТСХА. Таким образом, Плутник отвел подозрения от АИЖК, которое возглавил после слияния с ним ФРЖС. Митинги и протесты с репрессиями в ТСХА продолжаются до сих пор.
Согласно профильным исследованиям Института США и Канады, в уничтожении отечественной биотехнологии и селекционно-генетического потенциала России заинтересована фирма Monsanto, североамериканская транснациональная корпорация (ТНК), глобальный монополист. Отсюда такое упорство в уничтожении полей ТСХА, также Московского НИИСХ (центра селекции зерновых и зернобобовых) в Немчиновке, Павловской коллекции Н. И. Вавилова, других селекционно-племенных станций и генетических коллекций. ПубликациЙ об этом было много, и кардинальных изменений они не принесли.
Политическая роль профильных ТНК типа Monsanto в глобализованном мире исключительная. Журналистика бессильна в освещении этой роли в связи с принятием и воплощением решений, вредных для всех участников процесса. Резонансным стало решение в 2014 году о прекращении обслуживания платежными системами Visa и MasterCard карт российских банков, против которых США ввели санкции. Решение сдвинуло с мертвой точки процесс создания российской платежной системы, остановленный в 2010 году по требованию правительства США в интересах бизнеса Visa и MasterCard в России. Крупнейшее парламентское событие было исключено из освещения. До 2014 года у России вообще не было возможностей заставить иностранные компании выполнять законы РФ, платить налоги и выполнять обязательства перед потребителями. ТНК убирали из парламента сенаторов и депутатов, платили СМИ за отказ от негативных публикаций о них, регулировали цены и качество, убивали более эффективное производство. И писать об этом было нельзя. Разве что наша газета оказалась в исключительном положении на рынке несвободы слова.
Вот и судите о влиянии журналистики на ход истории. Два слова «Московская правда» в этом прекрасном новом мире превратились в сакральный мем. Мы бы не смогли так придумать, все придумано до нас. С прицелом на будущее? Как знать…
Лев МОСКОВКИН, Наталья ВАКУРОВА