нартов при петре что сделал
Неподражаемая точность
Андрей Константинович Нартов научил токарному ремеслу даже европейских императоров
Изобретатель первого в мире токарно-винторезного станка с механизированным суппортом и набором сменных зубчатых колес родился в Москве 28 марта 1693 года. Нартовы — фамилия не дворянская: она происходит от слова «нарты» — до сих пор на Севере так называют сани, а в XVII веке, когда эта фамилия впервые упоминается в столбцах Разрядного приказа, слово означало «лыжи». Нартов происходил из «козацких детей», то есть не имел дворянства. Начало биографии Андрея Константиновича Нартова не слишком примечательно — зато уже в молодые годы его заметил сам царь.
Юность Андрея прошла в Московской школе математических и навигацких наук — той самой, где учились три киношных гардемарина. Школа была основана в 1701 году по указу Петра Великого и располагалась в Сухаревой башне. Любопытно, что дворянских детей в школу принимали в основном «с принуждением»: почище, чем сейчас ловят уклоняющихся от военной службы, — юношей приводил из родного дома военный патруль. А вот дети простых людей, к коим принадлежал и Нартов, шли добровольно: школа была для них хорошим шансом сделать карьеру, проявив себя на военной службе или в нарождающейся промышленности. Нартов освоил в стенах школы ремесло токаря — весьма почитаемое самим царем, увлекавшимся этим ремеслом с детства. В Сухаревой башне была собственная токарная мастерская, делавшая токарные станки, в том числе для царя: Петр неоднократно посещал ее и даже сам в ней работал. Здесь царь приметил Андрея и оценил его таланты, а в 1712 году вызвал в столицу, определив в собственную дворцовую токарню. В помещении, расположенном рядом с царскими покоями, Нартов и жил, и учился — продолжал совершенствовать токарное дело под началом лучшего в России мастера Курносова и обучался механике у немца Зингера. В это время Нартов разработал и построил ряд механизированных станков для получения копированием барельефов и произведений прикладного искусства. Забегая вперед, скажем, что с Нартовым царь не расставался до самой своей кончины в 1725 году.
Именно здесь Нартов придумал новый токарно-копировальный станок, аналог которого в Европе изобретут лишь через 80 лет.
В токарных станках того времени резец зажимался в специальном держателе, который передвигали рукой, прижимая к обрабатываемому изделию. Качество изделия полностью зависело от точности руки мастера, и проблема была особенно острой, если вспомнить, что в начале XVIII века токарные станки все чаще применялись для обработки металлических, а не деревянных изделий. Нарезать резьбу на болты, нанести сложные узоры на обрабатываемый предмет, изготовить зубчатые колеса с мелкими зубчиками мог только очень искусный мастер. В своем станке Нартов не только закрепил резец, но и применил следующую схему: копировальный палец и суппорт приводились в движение одним ходовым винтом, но с разным шагом нарезки под резцом и под копиром. Таким образом было обеспечено автоматическое перемещение суппорта вдоль оси обрабатываемой заготовки. Станок позволял вытачивать сложнейшие рисунки почти на любых поверхностях. Любопытно, что, несмотря на все дальнейшие усовершенствования придуманного Нартовым механизированного суппорта, принцип его действия остался таким же и в наше время.
Учитель и его ученики
По окончании обучения у петербургских мастеров царь послал Нартова за границу — дабы «приобресть вящие успехи в механике и математике». Другой целью Нартова было то, что сейчас назвали бы промышленным шпионажем (но в те времена изобретения не патентовались и не скрывались державами друг от друга, так что ничего предосудительного в подобной деятельности не было): мастеру было предписано собирать сведения об изобретениях и новых машинах и «для присмотрения токарных и других механических дел» — то есть анализировать успехи европейских мастеров и пытаться воспроизвести их в России). Любопытно, что Нартов не только учился, но и учил — из России он отправился прямо в Берлин, где обучал токарному искусству прусского короля Фридриха-Вильгельма I. Нартов привез из Петербурга свой токарный станок, после осмотра которого прусский король признал: «В Берлине такой махины нет».
Из Пруссии Нартов отправился в Голландию, а затем в Англию. Отсюда он написал Петру I: «При сем Вашему Царскому Величеству доношу, что я здесь таких токарных мастеров, которые превзошли российских мастеров, не нашел и чертежи махинам, которые Ваше Царское Величество приказал здесь сделать, я мастерам казал, и оные сделать по ним не могут. Также и инструмент к тому подлежащий сделал и тот инструмент и пробу работе моей я не премину в кабинет Вашего Царского Величества прислать на кораблях». Из Лондона Андрей Константинович отправился в Париж, где обучался у самых известных ученых того времени: так, при Академии наук он занимался под началом французского математика и механика Пьера Вариньона. Однако и ему было чему поучить академиков: токарному ремеслу Нартов обучал самого президента академии Жан-Поля Биньона — причем на токарном станке своего изготовления. Биньон писал об изделиях, сработанных Нартовым на этом станке: «Невозможно ничего видеть дивнейшего!» И это при том, что уж французские-то мастера знали толк в изящном. Разумеется, помогало Нартову далеко не только мастерство — созданное им устройство не имело равных в Европе: лишь в 1797 году англичанин Генри Модслей заново придумал подобный станок, к тому же не настолько совершенный и притом просто токарный, а не копировальный. Кстати, тот станок, на котором Нартов обучал Биньона, до сих пор хранится в парижском Национальном хранилище искусств и ремесел.
По возвращении на родину Нартов предложил Петру открыть собственную академию — но не наук, а художеств. Под этим словом в те времена понималось не только изобразительное искусство, но и все прикладные знания: скульптура, механика, архитектура, строительное дело, ваяние, различные ремесла. Петр проект оценил и сам дополнил список специальностей, по которым академия должна была вести подготовку. Однако проекту, увы, не суждено было воплотиться в жизнь: после смерти императора Нартов попал в опалу. Всесильный временщик Александр Меншиков не простил Нартову личной ссоры, которая произошла еще при жизни Петра: однажды «светлейший князь» в сильном подпитии пытался прорваться в токарную мастерскую, а Нартов силой удержал его, заявив, что в комнату, которая часто служила Петру рабочим кабинетом, без разрешения государя входить нельзя. «Добро, Нартов, помни это», — пообещал тогда Меншиков и угрозу свою исполнил: Нартов был навсегда выслан из дворца.
Книги, деньги, 44 ствола
Однако таланты Нартова государству были по-прежнему нужны, и императрица направила его на московский Монетный двор — разобраться с причинами, по которым тамошние мастера чеканили монету весьма низкого качества. Нартов обнаружил, что оборудования, необходимого для производства, там почти нет. Ему пришлось решать массу задач, применяя свои изобретательские способности: например, он разработал новые весы, изобрел и построил новые гуртильные станки, делавшие насечки на ребре монет. Всего через год он рапортовал в столицу: «Запустелые дворы в состояние приведены». Работая на монетных дворах, Нартов столкнулся с отсутствием каких-либо точных единиц измерения. Это подвигло его составить чертежи правильных «весов и гирь», а в 1733 году он выдвинул идею создания единого эталона веса.
О своем покровителе и друге царе Петре I Нартов написал ценные воспоминания — «Достопамятные повествования и речи Петра Великого». Кроме того, он хотел увековечить память государя в гравюрах на триумфальном столпе в честь императора: мастер планировал украсить столп гравюрами всех баталий, в которых царь одержал победу. К сожалению, работа не была окончена: в 1735 году Нартов был вызван из Москвы в столицу, где получил назначение начальником «Лаборатории механических дел» — академической мастерской, созданной на основе императорской токарни. Нартов радел о том, чтобы созданная Петром русская ремесленная школа не пришла в запустение: лично готовил мастеров и механиков, создавал для них новые токарные, металлообрабатывающие и другие машины. Среди них — станок для нарезания винтов, машина для вытягивания свинцовых листов, пожарно-заливная машина и т.п. Наиболее высокую оценку получил станок для сверления каналов орудийных стволов, за создание которого Сенат произвел механика в чин коллежского советника, удвоил жалованье и наградил деревней с крепостными.
Благодаря своим заслугам Нартов был также назначен советником Российской академии наук, однако долго на этом месте не пробыл: у него случился конфликт с другим советником — Иоганном Шумахером. Нартов подал на него жалобу, обвиняя в воровстве десятков тысяч рублей из денег, выделяемых этому научно-образовательному учреждению. Жалобу поддержали многие известные ученые — в частности, Михаил Ломоносов, ставя в вину Шумахеру и то, что он наводнил академию иностранцами: за 17 лет ее существования в ней не появилось ни одного русского академика. Следственная комиссия, назначенная Елизаветой Петровной, Шумахера арестовала, однако благодаря могучим покровителям он был оправдан и восстановлен в должности. А вот тех, кто на него жаловался, Шумахер из академии изгнал.
Однако Нартов продолжал приносить пользу отечеству — работая в артиллерийском ведомстве, он создавал новые станки, запалы, способы отливки пушек. Среди его изобретений — один из первых в мире подъемных винтов с градусной шкалой, позволивший артиллерийским орудиям наводить прицел. Подъемный винт был применен впервые в другом удивительном изобретении Андрея Константиновича — скорострельной батарее, состоящей из 44 трехфунтовых мортир, укрепленных на горизонтальном круге. Мортиры, стреляющие трехфунтовыми снарядами, были разделены на восемь секций по пять и шесть орудий в каждой и соединены общей пороховой полкой. Пока из одних велся огонь, другие заряжали. Кроме того, Нартов первым изобрел и оптический прицел, положивший начало истории военной оптики. За эти изобретения мастер был пожалован 5 тысячами рублей и несколькими деревнями в Новгородском уезде. Кроме того, он был произведен в генеральский чин статского советника. Уровень, на который мастер вывел русскую артиллерию, стал очевиден во время Семилетней войны, начавшейся в год его смерти. Нартов хотел обобщить свой опыт механика в колоссальном труде — «Театрум Махинарум, то есть Ясное зрелище махин», издав его крупным тиражом и сделав общедоступным для всех мастеров. В этом труде, в частности, содержалось тщательное описание созданных им 34 оригинальных станков — токарных, токарно-копировальных, токарно-винторезных.
Нартов скончался 16 апреля 1756 года, оставив после себя крупные долги, ведь разработку своих станков он оплачивал из собственного кармана. Его станок был забыт, а великий «Театрум Махинарум» 200 лет провалялся в придворной библиотеке без читателей. Механика русской жизни: противовесом талантам наших мастеров всегда служила бездарность отечественных чиновников и управленцев.
Станки и пушки Андрея Нартова
28 марта 1693 года в Москве родился Андрей Константинович Нартов, невероятно одарённый механик и изобретатель, человек, талант и мастерство которого будут отмечены Петром I. Двенадцать лет его жизнь и жизнь царя будут связаны так тесно, что вскоре его станут звать не иначе как «личным царёвым токарем». Император Всея Руси станет крестным отцом сыну Нартова, и временами царь Пётр Алексеевич и Андрей Константинович вместе будут ночевать в «Токарне» после длинного рабочего дня… А был Нартов в то время всего лишь «механиком, который чин состоит в ранге по табели прапорщичьем и с определённым жалованьем по триста рублей в год».
Поразительно, но в XVIII столетии не было опубликовано ни строчки о жизни человека, который сделал более 100 изобретений, выдвинувших Россию на передовые позиции в области станкостроения. Ни одна из книг, написанных Нартовым, не была издана при его жизни. Отдельные фрагменты его трудов были напечатаны лишь через сто лет после их написания. Иными словами, возможностей распространения идей Нартова среди русских механиков не оказалось, что привело к быстрой потере лидерства России в области технологий механообработки.
А ведь первый в истории механический суппорт с самоходом для токарного станка благодаря Нартову появился в России. Первый токарно-винторезный станок — в России. Первый токарно-копировальный станок — у нас, и всё это тоже изобрёл Нартов. После его визита в Париж президент Парижской академии наук Биньон в письме Петру I отмечал его «великие успехи» в отношении токарного станка: «Невозможно ничего видеть дивнейшего!» Восторг можно было понять: Нартов привёз во Францию станок с самоходным суппортом, механическим держателем резца и коробкой передач со сменными шестернями. И это было не последнее его достижение; он создал станок в 1717-м, за два года до этой поездки.
1719 год, Берлин. Увидев станок, привезённый Нартовым, прусский король Фридрих Вильгельм I признал: «У нас в Берлине такой машины нет». В том же году Нартов доносит царю из Лондона: «Здесь таких токарных мастеров, которые превзошли российских мастеров, не нашёл, и чертежи машинам, которые ваше царское величество приказал здесь сделать, я мастерам казал, и оные сделать по ним не могут».
В своей книге, которая называлась «Театрум Махинариум, то есть Ясное зрелище махин», Нартов поместил полное руководство по конструированию разнообразных станков с чертежами отдельных узлов и рекомендациями будущим конструкторам (выше приведены иллюстрации из этой книги), но до конца столетия, увы, она так и не попадёт в руки читателей. Вспоминая об Андрее Константиновиче Нартове, чаще всего имеют в виду его творчество в области станкостроения, а ведь его заслуги перед Россией далеко не исчерпываются этим. О нескольких менее известных занятиях «царёва токаря» сегодня и поговорим.
«Кто не позван, да не входит сюда…»
Когда умер Пётр I, у Нартова возникли серьёзные проблемы в отношениях с Александром Меншиковым, который был злопамятен и хорошо запомнил, как однажды… Впрочем, слово самому Нартову:
«Некогда князь Меншиков, пришед к дверям токарной комнаты его величества, требовал, чтобы его туда впустили, но, увидя в том препятствие, начал шуметь. На сей шум вышел к нему Нартов и, удержав силою туда войти хотевшего князя Меншикова, объявил ему, что без особого приказа от государя никого впускать не велено, и потом двери тотчас запер. Такой неприятный отказ сего честолюбивого, тщеславного и гордого вельможу весьма рассердил, что он в запальчивости, оборотясь, с великим сердцем сказал: “Добро, Нартов, помни это”. Государь же начертал слова и сказал: “Вот тебе оборона; прибей сие к дверям и на угрозы Меншикова не смотри”. — “Кому не приказано, или кто не позван, да не входит сюда не токмо посторонний, но ниже служитель дома сего, дабы хотя сие место хозяин покойное имел”».
В 1726 году Нартова выставили из дворцовой мастерской и отправили в Москву «на монетные дворы для переделу монеты двух миллионов». Состояние дел там было плачевным. Директор Монетного двора Волков докладывал: «Непорядка и разорения монетных дворов изобразить никоим образом нельзя… Нет ни форм, во что плавить, ни мехов к кузницам».
Нартов практически с нуля восстановил производство, сконструировал и внедрил новый тип станка для насечки на ребре монеты; под его руководством изготавливают новое прессовое оборудование для чеканки монет. Через год из Москвы в Петербург доставили донесение: «Запустелые дворы в состояние приведены», а Нартова… отправляют ещё дальше — «по должности механического искусства на Сестрорецкие заводы для переделу в монету двадцати тысячей пудов красной меди». Описание конструкций оборудования, созданного в этот период, Нартов собирается издать в качестве инженерного пособия. «К монетному делу книга, в которой имеет быть описание всем махинам и инструментам, с надписанием каждого звания махины и инструмента, и оным меры, и во что оные могут встать» была им написана, но рукопись после его смерти оказалась утеряна.
Меры и веса
Ещё в период работы на монетных дворах Нартов обнаружил вопиющие факты расхождения в весах гирь, применявшихся для взвешивания цветных металлов, в том числе золота. Впервые он поднимает вопрос о создании государственной системы средств измерений, причём «по согласности с протчими европейскими государствами». На монетном производстве он внедряет систему поверки механических весов, совершенствует технологию литья серебра, исключающую потери металла, учреждает систему сквозной регистрации технологических операций и нормировки расхода и потерь металла. Обо всём этом он докладывает в Петербург главе монетного департамента М. Г. Головкину — и тут же получает крепкий выговор за то, что «не по своему призванию представляет»: дескать, чего механику лезть в дела мер и весов.
И тем не менее сегодня мы можем признать, что Нартов явился основоположником отечественной метрологии. Именно он внёс предложение о создании государственных эталонов весов и мер. Вскоре ему поручают изготовить образцовые меры длины «из меди и крепкого дерева», а также разработать конструкцию образцовых весов. С этим заданием Нартов блестяще справляется в компании светил академической науки. В докладе от имени Академии наук, касающемся работ по образцовым мерам и весам, подписи авторов идут в таком порядке: «Асессор Андрей Нартов. Леонард Эйлер. Георг Вольфганг Крафт». И сообщалось в нём об изготовлении «асессором Нартовым из зелёной меди четвероугольных кубических пуда и фунта»; решение: «Те пуд и фунт в комиссию принять и деньги означенному асессору Нартову выдать».
Царь-колокол
В 1734 году мастер-литейшик М. И. Моторин, отвечавший за изготовление невиданного 200-тонного Царь-колокола, обратился к Нартову с просьбой помочь в деле извлечения гигантской отливки из земляной литейной ямы. Ранее сконструированную Моториным подъёмную «махину» Нартов раскритиковал: «Прежде бывший мастер колокольный Моторин сделал приуготовление для поднятия кожуха, на что я ему советовал, что оная его сделанная махина поднять кожуха не сможет». Так и получилось. Подъёмник Моторина не выдержал и обрушил крышку литейной формы на колокол, который чудом не пострадал.
Тогда Нартов сконструировал свою «подъёмную махину», при помощи которой «тот кожух благополучно и поднят» («А тяжести в нём было, например, более семи тысящ пуд»). Проект более совершенного подъёмного механизма для извлечения отлитого Царь-колокола был поручен Нартову, который в короткие сроки изготовил его на основании «правил математических, механических и физических». К сожалению, воспользоваться им не удалось. 29 мая 1737 года в Кремле случился большой пожар. Вода, которой тушили огонь, попала на горячую поверхность отливки, которая дала трещины, а впоследствии из тела колокола «выпал кусок весом около 700 пудов».
«Секретные палаты»
В 1738 году в Петропавловской крепости Нартов обустраивает «секретные палаты» — по сути, первый в истории России инженерный центр по созданию артиллерийского вооружения, которое (забегая вперёд) стараниями Андрея Константиновича вскоре станет лучшим в мире. Именно здесь, в «секретных палатах», создаёт он первое своё военное изобретение — машину для сверления пушечных стволов.
За сравнительно небольшой срок из его «конструкторского бюро» выходит более 40 конструкций и технологий изготовления пушек различного назначения. Военным особенно понравились разработанные Нартовым способы заделки внутренних раковин и больших дефектов литья в каналах медных и особенно чугунных пушек при помощи «секретной зачинки». До этого пушки, у которых при литье образовывались каверны, рытвины и «проколы», определялись как брак и отправлялись на переплавку. Внедрение метода Нартова позволяло такие пушки доводить до полностью кондиционного состояния, что неоднократно было проверено практическими стрельбами. Экономический эффект просто поражал: ремонт полностью бракованной пушки стоимостью в 4 рубля 18 копеек обходился в 27 копеек. А качество пушки оказывалось таково, что «в новых местах в металле от чрезвычайной стрельбы раковины делались, а зачинка устояла».
Нартов разработал оптический прицельный прибор «для лучшего способа к стрелянию и из пушек, мортир и гаубиц, и к самому скорейшему навождению в цель без рычагов», благодаря которому точность стрельбы российских батарей значительно превысила аналогичные показатели артиллерии европейских стран.
Особо впечатляет нартовская скорострельная артиллерийская установка, состоящая из 44 трёхфунтовых мортир, установленных на поворотном круге. Во время стрельбы мортиры чистились, заряжались и оснащались запалами, поворачиваясь на подвижном основании.
2 мая 1746 года в признание заслуг Нартова высочайшим указом ему была пожалована награда в 5 тысяч рублей, отписаны несколько деревень в Новгородском уезде, а сам изобретатель был произведён в генеральский чин статского советника. А начинал он, как мы помним, прапорщиком…
А.К. Нартов — творец технического прогресса в России первой половины XVIII века
В ряду выдающихся представителей русской технической мысли и прикладной науки первой половины XVIII века особое место занимает Андрей Константинович Нартов, проводивший успешную новаторскую работу над созданием новых токарных станков, а также прославившийся изобретениями в области артиллерии, монетного производства и медальерного искусства.
Портрет А. К. Нартова. Неизвестный художник середины XVIII века. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
В 2021 году исполняется 265 лет со дня смерти талантливого изобретателя. Технические новации XIX–XXI веков — паровая машина, электрогенератор, самолет, телевидение, компьютер — без изобретения А. К. Нартова не смогли бы осуществиться, так как не было бы точных металлорежущих станков.
Личный токарь Петра I
В отечественной историографии биография А. К. Нартова, как одного из крупных деятелей русской культуры первой половины XVIII века, получила определенное освещение в литературе [1]. Особый интерес представляют заграничная переписка А. К. Нартова с Петром I, где представлены итоги пребывания А. К. Нартова в европейских странах, а также собственноручно написанная им биография [5].
Андрей Константинович родился в Москве 28 марта 1693 года. Вероятнее всего, Нартов принадлежал к посадскому сословию [4]. Первая веха творческой биографии Нартова приходится на 1705–1712 годы и связана с периодом его обучения в Навигацкой школе в Москве. В 1705 году в возрасте двенадцати лет уже работал токарем (рабочим по обработке резанием вращающихся заготовок металла) в мастерской при московской школе математических и навигационных наук — первом техническом учебном заведении в России. Навигационная школа не была замкнутым учебным заведением, в нее принимались школяры из всех сословий. Эти благоприятные обстоятельства дали возможность такому талантливому и жаждущему знаний юноше, как Нартову, получить начальные знания.
Эта школа была основана Петром I, последний часто навещал математико-навигацкую школу, в токарной мастерской которой для него изготовлялись станки, где он нередко и сам работал. Своим мастерством, увлеченностью и преданностью своему делу Нартов удивлял не только мастеров-токарей, но и привлек внимание самого царя Петра I, который ценил в людях стремление к знаниям. В 1712 году Петр I вызвал Андрея Нартова в Петербург, где определил его в собственную «токарню». В начале XVIII века увлечение токарным искусством было модным среди дворянства, безусловно, токарное ремесло имело и практическое значение. Это был один из основных путей распространения передовой техники. Вместе с токарным искусством распространялись связанные с ним ремесленные навыки и технические знания.
Андрей Константинович Нартов, середина XVIII века. Неизвестный художник, Государственный исторический музей, Москва
Нартов попал в среду первоклассных токарных «художников». Руководил придворной мастерской знаменитый Франц Зингер, по происхождению немец из Гамбурга. Благодаря своему таланту А. К. Нартов долгое время работал в царской токарной мастерской. Многие дела Петр I решал за токарным станком в присутствии Нартова. Нартов стал личным токарем царя, готовившим ему работу за токарным станком, общение Петра и Нартова сделалось почти повседневным. Вообще, Нартову везло в жизни в отношении общения с незаурядными людьми: в юности — Л. Ф. Магницкий, русский математик, автор первого в России учебного пособия по математике, затем Петр I, в заграничной командировке он проходил обучение у Пьера Вариньона, выдающего французского математика и механика. Это общение оставило неизгладимые следы в характере и развитии такого восприимчивого и талантливого человека, каким был Андрей Нартов.
Командировка в Европу
К 1718 году относится большое событие в жизни Нартова — он получил длительную заграничную командировку. Основной задачей было получение новейших достижений машиностроения в Англии и Франции. Он должен был прежде всего собрать материалы о токарных станках и других машинах, закупать машины и их чертежи, инструменты и техническую литературу, приглашать на службу новых мастеров.
Андрей Нартов отправился из Петербурга в Берлин. Здесь он обучал токарному искусству немецкого короля Фридриха Вильгельма I. Он привез из Петербурга токарный станок, после осмотра которого немецкий король признал, что «у нас в Берлине такой машины нет» [4].
Затем Нартов побывал в Голландии, в Англии и во Франции. В Англии Нартов прожил около девяти месяцев. Оказалось, что токарные мастера, как замечает сам Нартов, не превосходят русских, а машиностроители не могут изготовить станков, чертежи которых Нартов привез с собой. Но в других областях техники — в изготовлении точных приборов, инструментов кораблестроения, судостроения, монетном производстве — в Англии Нартов увидел машины, неизвестные в России. К ним относилась особая конструкция токарно-винторезного станка, зуборезно-фрезерный станок, особые конструкции прокатных вальцов и прессов для обработки металлов [4]. Нартов приобретал в Англии техническую литературу и для себя лично (Нартов владел английским языком), иногда и за счет экономии в пище.
Итоги пребывания Нартова в Англии суммированы им самим в письме к Петру I от 20 марта 1719 года. Письмо является прекрасным образцом делового письма, факты излагаются ясно и просто, что отличает его от штампов, принятых в челобитных. Отрывок из письма:
«…При сем вашему царскому величеству доношу, что я здесь таких токарных мастеров, которые превзошли российских мастеров, не нашел и чертежи машинам, которые ваше царское величество приказал здесь зделать, я мастерам казал и оные зделать по ним не могут… Я многие вещи здесь нашел, которых в России ныне не находится… Я ныне вашему царскому величеству объявляю, что я здесь присмотрел:
1. Машину, которая нарезовает лехким способом железые шурупы для монетных дел.
2. Машину, которая тянет свинец и надлежит ко адмиралтейству…» [3].
18 октября 1718 года Нартов приехал в Париж. Здесь он знакомился с производством, посещал монетные дворы, мануфактуры, проходил обучение при Академии наук под руководством математика Вариньона и астронома де Лафая.
Фрагмент из книги Ф. Н. Загорского «Андрей Константинович Нартов. 1693–1756», 1969 год
Зарубежные поездки А. К. Нартова в Пруссию, Францию и Англию, устроенные по инициативе Петра I, в частности встречи с передовыми людьми, обогатили его новейшими знаниями в области технических наук и познакомили с достижениями европейской технической мысли. После возвращения в Россию он широко применял опыт европейских стран в своей творческой деятельности.
Уникальные изобретения
В 1718 году Нартов изобрел уникальный, единственный на тот период станок с суппортом для вытачивания сложнейших рисунков «роз» на выпуклых поверхностях. До изобретения Нартова при работе на станке резец зажимали в специальную поддержку, которая передвигалась вручную, или же мастер держал резец в руке [4]. И качество изделия целиком зависело от руки токаря. Нартов изобрел механизированный суппорт, принцип действия которого не изменился и до сегодняшнего дня. Суппорт (от английского и французского support, от позднелатинского supporto — поддерживаю) — узел, предназначенный для крепления и ручного либо автоматического перемещения инструмента. Например, в автомобиле суппорт предназначен для крепления тормозных колодок.
Заведующий царскими мастерскими
Когда Нартов в 1720 году вернулся из заграничной поездки, Петр I назначил его заведующим царскими токарными мастерскими. В этих мастерских Нартов за короткий срок создал целую группу новых оригинальных станков. На 1725–1750-е годы пришелся период наиболее результативной и плодотворной работы А. К. Нартова, так как именно в этот период созданы наиболее значительные его изобретения: станок для сверления пушек 1738 г., скорострельная мортирная батарея 1741 г., усовершенствование новых способов отливки пушек и заделки раковин в каналах стволов орудий, токарно-копировальные станки и другие механизмы.
Токарно-копировальный станок, построенный А. К. Нартовым в 1718–1729 годах
Долгое время считалось, что только в конце XVIII века англичанин Генри Модсли первым изобрел суппорт, но на самом деле это право принадлежит Нартову. В Национальном хранилище искусств и ремесел в Париже стоит русский токарно-копировальный станок, на котором Нартов демонстрировал свое искусство президенту Парижской академии наук Биньону. В Эрмитаже есть целая группа металлообрабатывающих станков, созданных Нартовым в первой четверти XVIII века.
Андрей Нартов создал разнообразные станки с суппортами, заменяющими человеческую руку, что позволяет автоматически выполнять сложные и тонкие операции по обработке металла, которые высоко превосходят работу, проделанную резцом в руках человека.
Токарно-копировальный станок А. К. Нартова, 1721 год. Государственный Эрмитаж
Гений А. К. Нартова как исследователя и писателя проявился в написанном им произведении «Театрум махинарум или Ясное зрелище махин», представлявшем собой рукописную книгу в парчовом переплете с золотым обрезом формата 528×363 мм. В ней 104 листа, из них 24 заполнены текстом, остальные — таблицы: рисунки станков, инструментов и вытачиваемых из них художественных изделий [2]. В книге подробно и профессионально дано описание копировально-токарных, токарных, винторезных, зуборезных, сверлильных станков и прессов, с высокой точностью выполнены иллюстрации. А. К. Нартов разработал целую систему теоретических положений и практических решений для проектирования и строительства машин.
Фрагменты рукописи «Театрум махинарум» А. К. Нартова были опубликованы В. В. Данилевским в 1957 году
Будучи талантливым художником, Андрей Константинович на своих станках создавал красивые бокалы, вазы, светильники, настенные и настольные предметы интерьера. Незначительная часть их сохранилась в Эрмитаже, но большая часть произведений токарно-прикладного искусства, созданных Нартовым, утрачено. В 1723 году А. К. Нартов приходит к мысли, что в России необходимо создать особую «Академию разных художеств». Проект Академии он представил Петру I в 1724 году. [4].
К «художествам» относились все прикладные знания из области механики, архитектуры, строительного дела, гравирование, ваяние, живопись, ремесла. По замыслу А. К. Нартова, задуманная им Академия художеств должна была стать центром технических знаний и готовить специалистов в этих областях.
Перемены после смерти Петра 1
В 1724–1725 годах Нартов был на вершине своего успеха. Петр I собственноручно наградил его золотой медалью с изображением правителя. В 1724 году после двух дочерей у Нартова родился наследник, сын Степан, крестным стал сам император. Но в январе 1725 года жизнь А. К. Нартова резко изменилась, умер Петр I.
В правление Екатерины I Александр Меншиков стал решающей фигурой в государстве. «Личный токарь» Петра I, А. К. Нартов, знал слишком много тайн двора, о Меншикове в особенности. Однажды у него произошла стычка с Александром Меншиковым, после чего А. К. Нартов был вынужден покинуть царский дворец.
Изображение Дербентской стены на медном чеканном барельефе работы A. К. Нартова в память о Петре I, Государственный Эрмитаж
В 1726 году он был направлен в Москву, в Московский монетный двор, который находился в то время в крайне бедственном положении. Отсутствовало самое элементарное оборудование. Нартову пришлось налаживать технику монетного дела. Выяснилось, что даже весы для взвешивания металла были в непригодном состоянии, и ему пришлось создавать новые весы. Он изобрел и ввел в производство оригинальные гуртильные станки («гурт» — ребро монеты) и другие монетные станки. А. К. Нартов стал основоположником важнейшей для государства науки об измерениях — метрологии, тесно связанной с монетным производством. Он впервые в России создал и упорядочил образцовые меры длины и веса. В 1735 году он вернулся в Санкт-Петербург, где работал в Артиллерийском ведомстве и в Петербургской академии наук. Спроектированная и созданная им Катальная гора — одна из главных достопримечательностей резиденции императрицы Елизаветы Петровны — не имела аналогов в мире.
Неугасающий интерес, осознание важности своего дела способствовали тому, что А. К. Нартов притягивал к себе единомышленников — учеников и последователей. Непосредственно у него обучалось 29 учеников [1]. А. К. Нартов подготовил большую группу специалистов для секретных артиллерийско-технических работ. После смерти А. К. Нартова его ученики работали в арсеналах Петербурга, Москвы, Выборга, Риги. Младший сын А. А. Нартов продолжил работу по внедрению артиллерийской техники отца как офицер-артиллерист. А. К. Нартов как учитель ставил высокие требования к своим ученикам. Самым талантливым и восприимчивым учеником А. К. Нартова стал его сын Андрей Андреевич Нартов, который впоследствии заявил себя эффективным руководителем ряда центральных органов промышленности, был выдающимся деятелем русской культуры второй половины XVIII века.
Андрей Андреевич Нартов (1737–1813), начало XIX века. Гравюра с прижизненного портрета
Он занимал высокие посты президента Берг-коллегии, директора Горного училища, президента Вольного экономического общества, почетного члена Академии художеств, Шведской академии наук и т.д. Исследователь, чиновник, поэт, писатель, инженер, Андрей Андреевич Нартов сделал потрясающую карьеру и достойно продолжил дело своего отца.
Скончался Андрей Константинович Нартов 16 апреля 1756 года в Петербурге в чине статского советника. Его надгробие находится в Александро-Невской Лавре.
Вместо заключения
На формирование личности А. К. Нартова повлияли благоприятные исторические условия, связанные с начавшимися преобразованиями Петра I, и его врожденные способности, постоянное стремление учиться и овладевать новейшими достижениями отечественной и европейской научно-технической мысли, вопреки многочисленным житейским преградам. Неоценим его вклад в развитие отечественного и мирового станкостроения, медальерного искусства, монетного производства, артиллерии, а также в подготовку технических специалистов, продолжавших его начиная. Творческая биография А. К. Нартова заслуживает внимания в научных, образовательных и воспитательных целях.
Литература:
[1]. В. Н. Балканова: А.К. Нартов в отечественной историографии/Марийский археографический вестник. Йошкар-Ола, 2001. — Вып. 11.— С. 10–15.
[2]. А. Н. Евграфов, П. А. Андриенко: Вклад ученых Санкт-Петербурга XVIII–XIX веков в развитие теории механизмов и машин/Научно-технические ведомости СПбГПУ. № 4. 2016.
[3]. Ф. Н. Загорский: Андрей Константинович Нартов 1693–1756. Ленинград: Наука, 1969. 166 с.
[4]. С. В. Истомин: Самые знаменитые изобретатели России. Москва: Вече. 2002.
[5]. Материалы этой переписки частично опубликованы исследователем Ф. Н. Загорским. Он же впервые опубликовал текст автобиографии А. К. Нартова, написанный им в 1754 году для подачи в Герольдмейстерскую контору Сената.
Автор: Маргарита Лапина
Понравился материал?
Лучшая благодарность за нашу работу — это подписаться на наши каналы в социальных сетях и поделиться ими со своими друзьями!