над чем мы смеемся некрасов
Раз сказал я за пирушкой:
«До свидания, друзья!
Вечер с матушкой-старушкой
Проведу сегодня я:
Нездорова — ей не спится,
Надо бедную занять…»
С той поры, когда случится
Мне с друзьями пировать,
Как запас вестей иссякнет
И настанет тишина,
Кто-нибудь наверно брякнет:
«Человек! давай вина!
Выпьем мы еще по чаше
И — туда… живей, холоп!
Ну… а ты — иди к мамаше!
Ха! ха! ха. » Хоть пулю в лоб.
Водовоз воды бочонок
В гололедицу тащил;
Стар и слаб, как щепка тонок,
Бедный выбился из сил.
Я усталому салазки
На бугор помог ввезти.
На беду, в своей коляске
Мчался Митя по пути —
Как всегда, румян и светел,
Он рукою мне послал
Поцелуй — он всё заметил
И друзьям пересказал.
С той поры мне нет проходу:
Филантроп да филантроп!
«Что, возил сегодня воду.
Ха! ха! ха. » Хоть пулю в лоб. [1]
[1]Печатается по тексту первой публикации.
Впервые опубликовано: ОЗ, 1874, № 5–6, с. 292, с подписью: «Н.».
В собрание сочинений впервые включено: Ст 1879, т. III. В прижизненные издания «Стихотворений» Некрасова не входило. В ПП не вошло, вероятно ввиду жанрово-тематической специфики сборника, но, как свидетельствует С. И. Пономарев, «поэт указывает на него как на предположенное в состав издания» (Ст 1879, т. IV, с. ХС).
Беловой автограф стихотворения не найден, но сохранились ранние черновые наброски, на двух листах, которые содержат основное зерно замысла будущего стихотворения и могут рассматриваться как его первая редакция, — ИРЛИ, ф. 203, № 18 (копия А. А. Буткевич — ИРЛИ, ф. 203, № 45). Первой, вероятно, была заполнена четвертая страница автографа с отрывками «И тихой женщины какой-то…» и «Безумное неверящее племя
Едва, едва проложенной дороге Добра…» (так восприняла, переписывая наброски, и А. А. Буткевич), затем первая с отрывком «И будем жить мы просто, пошло даже…» и вторая с отрывком «Поверхностная глупая насмешка
Ты встречен будешь… Глупо наше племя» (третья страница чистая), после чего Некрасов присоединил специальным знаком отрывок «Безумное неверящее племя…» к фразе «Глупо наше племя…». Черновые наброски опубликованы (с небольшим пропуском) В. Е. Евгеньевым-Максимовым в изд.: День, 28 окт.
Датируется 1874 г. на основании первой публикации и Ст 1879.
Однако замысел стихотворения возник скорее всего в первой половине 1860 г., поскольку на л. 1 набросков содержатся также карандашные заметки (перечеркнутые) к статье «Кювье в виде Чайкина и Горвица», напечатанной в № 5 «Свистка» за 1860 г.
Стихотворение намечалось как монолог, обращенный к какой-то женщине, идеальный образ которой представал перед поэтом, и заключающий в себе отповедь «неверящему племени», насмехающемуся над понятием «благо ближних». Публикуя его, В. Е. Евгеньев-Максимов поставил эти незавершенные отрывки в связь с размышлениями Некрасова над проблемой «истинного счастья». В 1874 г. Некрасов, использовав основной мотив центральной части раннего стихотворения (отрывок «Поверхностная глупая насмешка…»), вместо растянутого, написанного белым стихом монолога создал два кратких водевильных куплета, выдержанных в энергичном ритме четырехстопного и трехстопного хорея с чередующейся женской и мужской рифмой. О сочетании в этих куплетах комического начала с трагизмом см.: Роговер Е. С. Драматический элемент в лирике Н. А. Некрасова — Некр. и его вр., с. 31.
Над чем мы смеемся.
Примечания
Печатается по тексту первой публикации.
Впервые опубликовано: ОЗ, 1874, No 5—6, с. 292, с подписью: «Н.».
В собрание сочинений впервые включено: Ст 1879, т. III. В прижизненные издания «Стихотворений» Некрасова не входило. В ПП не вошло, вероятно ввиду жанрово-тематической специфики сборника, но, как свидетельствует С. И. Пономарев, «поэт указывает на него как на предположенное в состав издания» (Ст 1879, т. IV, с. ХС).
Едва, едва проложенной дороге Добра. » (так восприняла, переписывая наброски, и А. А. Буткевич), затем первая с отрывком «И будем жить мы просто, пошло даже. » и вторая с отрывком «Поверхностная глупая насмешка
Ты встречен будешь. Глупо наше племя» (третья страница чистая), после чего Некрасов присоединил специальным знаком отрывок «Безумное неверящее племя. » к фразе «Глупо наше племя. «. Черновые наброски опубликованы (с небольшим пропуском) В. Е. Евгеньевым-Максимовым в изд.: День, 28 окт.
Датируется 1874 г. на основании первой публикации и Ст 1879.
Однако замысел стихотворения возник скорее всего в первой половине 1860 г., поскольку на л. 1 набросков содержатся также карандашные заметки (перечеркнутые) к статье «Кювье в виде Чайкина и Горвица», напечатанной в No 5 «Свистка» за 1860 г.
«неверящему племени», насмехающемуся над понятием «благо ближних». Публикуя его, В. Е. Евгеньев-Максимов поставил эти незавершенные отрывки в связь с размышлениями Некрасова над проблемой «истинного счастья». В 1874 г. Некрасов, использовав основной мотив центральной части раннего стихотворения (отрывок «Поверхностная глупая насмешка. «), вместо растянутого, написанного белым стихом монолога создал два кратких водевильных куплета, выдержанных в энергичном ритме четырехстопного и трехстопного хорея с чередующейся женской и мужской рифмой. О сочетании в этих куплетах комического начала с трагизмом см.: Роговер Е. С.
Над чем мы смеемся…
Над чем мы смеемся…
Стихотворение Николая Некрасова
Едва, едва проложенной дороге Добра…» (так восприняла, переписывая наброски, и А. А. Буткевич), затем первая с отрывком «И будем жить мы просто, пошло даже…» и вторая с отрывком «Поверхностная глупая насмешка
Ты встречен будешь… Глупо наше племя» (третья страница чистая), после чего Некрасов присоединил специальным знаком отрывок «Безумное неверящее племя…» к фразе «Глупо наше племя…». Черновые наброски опубликованы (с небольшим пропуском) В. Е. Евгеньевым-Максимовым в изд.: День, 28 окт.
Датируется 1874 г. на основании первой публикации и Ст 1879.
Однако замысел стихотворения возник скорее всего в первой половине 1860 г., поскольку на л. 1 набросков содержатся также карандашные заметки (перечеркнутые) к статье «Кювье в виде Чайкина и Горвица», напечатанной в № 5 «Свистка» за 1860 г.
Стихотворение намечалось как монолог, обращенный к какой-то женщине, идеальный образ которой представал перед поэтом, и заключающий в себе отповедь «неверящему племени», насмехающемуся над понятием «благо ближних». Публикуя его, В. Е. Евгеньев-Максимов поставил эти незавершенные отрывки в связь с размышлениями Некрасова над проблемой «истинного счастья». В 1874 г. Некрасов, использовав основной мотив центральной части раннего стихотворения (отрывок «Поверхностная глупая насмешка…»), вместо растянутого, написанного белым стихом монолога создал два кратких водевильных куплета, выдержанных в энергичном ритме четырехстопного и трехстопного хорея с чередующейся женской и мужской рифмой. О сочетании в этих куплетах комического начала с трагизмом см.: Роговер Е. С. Драматический элемент в лирике Н. А. Некрасова — Некр. и его вр., с. 31.
Над чем мы смеемся некрасов
Печатается по тексту первой публикации.
Впервые опубликовано: ОЗ, 1874, № 5–6, с. 292, с подписью: «Н.».
В собрание сочинений впервые включено: Ст 1879, т. III. В прижизненные издания «Стихотворений» Некрасова не входило. В ПП не вошло, вероятно ввиду жанрово-тематической специфики сборника, но, как свидетельствует С. И. Пономарев, «поэт указывает на него как на предположенное в состав издания» (Ст 1879, т. IV, с. ХС).
Беловой автограф стихотворения не найден, но сохранились ранние черновые наброски, на двух листах, которые содержат основное зерно замысла будущего стихотворения и могут рассматриваться как его первая редакция, — ИРЛИ, ф. 203, № 18 (копия А. А. Буткевич — ИРЛИ, ф. 203, № 45). Первой, вероятно, была заполнена четвертая страница автографа с отрывками «И тихой женщины какой-то…» и «Безумное неверящее племя ∾ Едва, едва проложенной дороге Добра…» (так восприняла, переписывая наброски, и А. А. Буткевич), затем первая с отрывком «И будем жить мы просто, пошло даже…» и вторая с отрывком «Поверхностная
глупая насмешка ∾ Ты встречен будешь… Глупо наше племя» (третья страница чистая), после чего Некрасов присоединил специальным знаком отрывок «Безумное неверящее племя…» к фразе «Глупо наше племя…». Черновые наброски опубликованы (с небольшим пропуском) В. Е. Евгеньевым-Максимовым в изд.: День, 28 окт.
Датируется 1874 г. на основании первой публикации и Ст 1879.
Однако замысел стихотворения возник скорее всего в первой половине 1860 г., поскольку на л. 1 набросков содержатся также карандашные заметки (перечеркнутые) к статье «Кювье в виде Чацкина и Горвица», напечатанной в № 5 «Свистка» за 1860 г.
Стихотворение намечалось как монолог, обращенный к какой-то женщине, идеальный образ которой представал перед поэтом, и заключающий в себе отповедь «неверящему племени», насмехающемуся над понятием «благо ближних». Публикуя его, В. Е. Евгеньев-Максимов поставил эти незавершенные отрывки в связь с размышлениями Некрасова над проблемой «истинного счастья». В 1874 г. Некрасов, использовав основной мотив центральной части раннего стихотворения (отрывок «Поверхностная глупая насмешка…»), вместо растянутого, написанного белым стихом монолога создал два кратких водевильных куплета, выдержанных в энергичном ритме четырехстопного и трехстопного хорея с чередующейся женской и мужской рифмой. О сочетании в этих куплетах комического начала с трагизмом см.: Роговер Е. С. Драматический элемент в лирике Н. А. Некрасова — Некр. и его вр., с. 31.
Над чем мы смеемся…
Раз сказал я за пирушкой:
«До свидания, друзья!
Вечер с матушкой-старушкой
Нездорова — ей не спится,
Надо бедную занять…»
С той поры, когда случится
Мне с друзьями пировать,
Как запас вестей иссякнет
Кто-нибудь наверно брякнет:
«Человек! давай вина!
Выпьем мы еще по чаше
И — туда… живей, холоп!
Ну… а ты — иди к мамаше!
Ха! ха! ха. » Хоть пулю в лоб. Водовоз воды бочонок
В гололедицу тащил;
Стар и слаб, как щепка тонок,
Бедный выбился из сил.
Я усталому салазки
На бугор помог ввезти.
На беду, в своей коляске
Мчался Митя по пути —
Как всегда, румян и светел,
Он рукою мне послал
Поцелуй — он всё заметил
И друзьям пересказал.
С той поры мне нет проходу:
Филантроп да филантроп!
«Что, возил сегодня воду.
Ха! ха! ха. » Хоть пулю в лоб. [1]Датируется 1874 г. на основании первой публикации и Ст 1879.
Однако замысел стихотворения возник скорее всего в первой половине 1860 г., поскольку на л. 1 набросков содержатся также карандашные заметки (перечеркнутые) к статье «Кювье в виде Чайкина и Горвица», напечатанной в № 5 «Свистка» за 1860 г.
Стихотворение намечалось как монолог, обращенный к какой-то женщине, идеальный образ которой представал перед поэтом, и заключающий в себе отповедь «неверящему племени», насмехающемуся над понятием «благо ближних». Публикуя его, В. Е. Евгеньев-Максимов поставил эти незавершенные отрывки в связь с размышлениями Некрасова над проблемой «истинного счастья». В 1874 г. Некрасов, использовав основной мотив центральной части раннего стихотворения (отрывок «Поверхностная глупая насмешка…»), вместо растянутого, написанного белым стихом монолога создал два кратких водевильных куплета, выдержанных в энергичном ритме четырехстопного и трехстопного хорея с чередующейся женской и мужской рифмой. О сочетании в этих куплетах комического начала с трагизмом см.: Роговер Е.С. Драматический элемент в лирике Н.А. Некрасова — Некр. и его вр., с. 31.
Понравился пост? Поставь лайки (от 1 до 50), напиши комментарий и поделись им в своих соц.сетях! Автору будет очень приятно😌