Клеточная память при ковид что это
Иммунитет к COVID-19: есть или нет?
По данным на 4 декабря в мире зарегистрировано более 65 миллионов случаев заражения COVID-19. По мере распространения вируса ученые узнают все больше о том, как наша иммунная система реагирует на него. Запоминает ли она вирус? Как быстро возникает такая память и как долго хранится? Можно ли заразиться повторно и к чему это приведет? Собрали информацию, известную на данный момент.
Как появляется иммунитет к вирусам?
Спойлер: Долговременную защиту создают потомки В- и Т-клеток, сумевших справиться с вирусом. Первые вырабатывают антитела, а вторые уничтожают клетки, в которые проник вирус.
За специфический иммунитет к вирусам отвечают защитные клетки крови – Т- и В-лимфоциты. Распознав вирус, они активируются и начинают с ним бороться. Т-лимфоциты убивают уже зараженные клетки, подавляя распространение вируса. В-лимфоциты производят антитела, которые нейтрализуют «свободно плавающие» в крови вирусы, не давая им прикрепиться к клеткам. После уничтожения вируса часть знакомых с ним лимфоцитов сохраняется, становясь клетками памяти. Если им снова встретится тот же вирус, иммунный ответ запустится быстрее. В результате инфекция пройдет легче или даже не вызовет симптомов.
Так возникает иммунитет к вирусам, хорошо известным человеку. Но SARS-CoV-2 с нами меньше года и пока неясно, у всех ли появляется иммунитет к вирусу. Также неизвестно, защитит ли иммунитет от повторного заражения, а если нет – будет ли болезнь протекать легче.
Спасут ли нас антитела к COVID-19?
Спойлер: У большинства переболевших людей вырабатываются антитела к вирусу. Но нет уверенности, что они защитят от повторного заражения.
Какую информацию дают тесты на антитела?
Всегда ли появляются антитела к COVID-19?
У большинства пациентов с COVID-19 независимо от наличия симптомов вырабатываются антитела, среди которых преобладают именно нейтрализующие. При этом у некоторых пациентов с легким течением инфекции таких антител может быть мало или совсем не быть. Как правило, выявить IgM в сыворотке можно, начиная с 5–7 дня после возникновения симптомов, а через 28 дней их уровень начинает падать. Обнаружить антитела IgG можно на 7–10 день, их количество начинает уменьшаться примерно через 49 дней. Падение уровня антител часто вызывает опасения, что защита ослабнет и иммунитет пропадет. Но после острой фазы инфекции антител всегда становится меньше, поскольку производящие их В-клетки живут недолго.
Как долго сохраняются нейтрализующие антитела?
Недавно ученые проанализировали данные 30 082 пациентов, переболевших COVID-19 в легкой и среднетяжелой форме. У большинства из них нейтрализующие антитела сохранялись в течение пяти месяцев. Но для получения более точной картины за пациентами нужно наблюдать и дальше – хотя бы в течение года.
Судя по единичным случаям повторного заражения, антитела не гарантируют пожизненного иммунитета к SARS-CoV-2. И это нормально для респираторных инфекций. Иммунитет к коронавирусам, вызывающим MERS и SARS, длится как минимум пару лет, а к коронавирусам, вызывающим простуду – не больше года. Однако наличие антител с большой вероятностью должно смягчить симптомы в случае реинфекции (повторного заражения).
А если антител мало?
Для защиты от SARS-CoV-2 важно не только количество, но и качество антител. Например, у многих выздоравливающих пациентов мало антител, зато они очень хорошо нейтрализуют вирус. Но определять качество антител сложнее и дольше, чем измерять их уровень, поэтому такой подход встречается редко.
Даже отсутствие антител еще не означает отсутствия иммунитета к вирусу. Защищать могут и выжившие В-клетки памяти. Уже на ранних этапах повторной инфекции они быстро размножаются, что приводит к росту уровня специфичных антител.
Главный вопрос – какой уровень антител необходим для защиты. Зная это, мы сможем проводить вакцинацию более эффективно.
Можно ли надеяться на Т-клетки?
Спойлер: Т-лимфоциты могут защитить от SARS-CoV-2, даже если в организме мало специфичных антител или они еще не появились. Именно Т-клетки, а не антитела, могут быть наиболее важными для возникновения стойкого иммунитета к вирусу.
Как меняется уровень Т-клеток при COVID-19?
Уровень Т-клеток повышается как у переболевших COVID-19, так и у получивших одну из экспериментальных вакцин. Специфичные Т-лимфоциты появляются уже в первую неделю после заражения, а Т-клетки памяти – через 2 недели и остаются в организме более 100 дней с начала наблюдения. Если человек перенес COVID-19 бессимптомно и не выработал антитела, единственный способ подтверждения болезни – определение уровня специфичных Т-лимфоцитов. Но оценивать их количество дольше и сложнее, чем измерять уровень антител, поэтому такой метод практически не используют.
Может ли Т-клеточный иммунитет к SARS-CoV-2 быть у тех, кто не болел?
Способные распознать SARS-CoV-2 Т-клетки есть у множества людей, никогда не встречавшихся с ним (судя по оценкам, у 20–50% популяции). Скорее всего, эти клетки возникают при заражении родственными коронавирусами – виновниками простуды. Структуры этих вирусов схожи, и Т-клетка, знакомая с одним из них, может распознать и другой – так возникает «перекрестная реактивность». При этом неизвестно, могут ли такие Т-клетки защитить от заражения SARS-CoV-2, повлиять на ход инфекции и ответ на вакцину. Нужно долго наблюдать за множеством добровольцев с предсуществующим иммунитетом, чтобы увидеть, кто из них заболеет и насколько серьезно.
Можно ли повторно заразиться COVID-19?
Спойлер: Подтвержденные случаи есть, но их мало, и они не позволяют прогнозировать течение заболевания. Скорее всего, случаев повторного заражения будет все больше.
Многие ли заболевают повторно?
Большинство людей до сих пор не заразилось COVID-19 в первый раз, не говоря о втором. Однако уже сейчас есть ограниченные, но убедительные данные о повторном заражении SARS-CoV-2 после выздоровления. Сообщения о таких случаях появлялись неоднократно с начала пандемии, но большая часть из них не была подтверждена. Важно различать настоящую реинфекцию и следы старого вируса, что не всегда просто из-за особенностей диагностики COVID-19.
Как подтвердить повторное заражение?
Стандартные тесты ищут в мазках и образцах слюны генетический материал SARS-CoV-2 – молекулу РНК. В отличие от самого вируса она может долго – до нескольких недель – сохраняться в организме и стать причиной ложноположительного результата теста. Может показаться, что человек снова заразился, и болезнь протекает бессимптомно, но на самом деле это не так. А бывает и ложноотрицательный результат, когда недостаточно чувствительные тесты не находят вирусную РНК, несмотря на присутствие вируса в организме.
Единственный надежный способ подтвердить реинфекцию – расшифровать вирусный геном. SARS-CoV-2 постепенно мутирует, в результате чего возникают его разновидности с небольшими отличиями в РНК – штаммы. Крайне маловероятно, что человек может снова заразиться тем же штаммом вируса. «Прочитав» РНК вируса из старых и новых образцов, а также оценив иммунный ответ в ходе инфекции, можно подтвердить повторное заражение.
Чего ждать при реинфекции COVID-19?
Повторное заболевание может быть как бессимптомным, так и протекать тяжелее, чем в первый раз. Легкое течение инфекции может быть обусловлено защитой Т-клеток, а осложненное – более агрессивным штаммом вируса, чувствительность которого к антителам уменьшилась из-за мутаций.
Когда у нас будет коллективный иммунитет?
Спойлер: Нескоро. Переболело слишком мало людей, и вакцины пока не появились в широком доступе.
Что такое коллективный иммунитет?
Согласно концепции коллективного иммунитета, распространение заболевания в популяции прекращается, когда большая ее часть приобретает устойчивость к возбудителю. У каждого заболевания свой порог защиты – доля людей, у которых должен выработаться иммунитет. Он может возникать естественным способом – после болезни, или искусственным – в результате вакцинации.
Правда ли, что всем нужно переболеть COVID-19?
Полагаться на возникновение группового иммунитета после свободного распространения SARS-CoV-2 – неэтичная и, возможно, неэффективная стратегия. По мнению ВОЗ, в большинстве стран вирусом инфицировано менее 10% населения – значит, до всеобщей устойчивости еще далеко. При летальности инфекции примерно 0,3–1,3%, цена достижения коллективного иммунитета естественным путем может быть слишком высока. Нельзя не учитывать и риск осложнений у пациентов с COVID-19, а также чрезмерную нагрузку на систему здравоохранения, возникающую при таком подходе. Кроме того, мы мало знаем о надежности естественной защиты: возможно, для возникновения стойкого иммунитета нужно будет переболеть несколько раз.
Последний факт может стать проблемой и для вакцинации – более безопасного способа добиться коллективного иммунитета. Если защитный эффект антител будет недолгим, а SARS-CoV-2 продолжит изменяться, нам придется постоянно модифицировать вакцины и прививаться с определенной периодичностью – как в случае с вирусом гриппа.
Пока никто не знает, как долго сохраняется иммунитет к SARS-CoV-2 и какой уровень антител и Т-клеток необходим для защиты. Но информация о новом коронавирусе постоянно обновляется, и со временем ученые найдут ответ на эти вопросы. Предварительные выводы делают на основе данных о родственных коронавирусах, а также исследований на животных и клинических испытаний вакцин, которые идут прямо сейчас. Кажется, что перенесенная инфекция в целом защищает от повторного заражения, подтвержденные случаи которого пока довольно редки. Но ситуация в любой момент может измениться – и к этому нужно быть готовым.
Благодарим врача-инфекциониста Оксану Станевич за помощь в подготовке текста
“Российская газета”. Клетки памяти: эпидемиолог о страхах и домыслах вокруг COVID-19
Сегодня интернет извергает тысячи фейков о коронавирусе. Например, что иммунитет к COVID-19 очень неустойчив. Дескать, несколько месяцев – и от иммуноглобулинов G, которые выработал организм в ответ на инфекцию или прививку, не остается и следа. Что это означает? Мы снова начнем болеть? А еще говорят, что масочный режим уже не работает. Лучше просто переболеть – и не думать о вирусе. Вопросов, страхов и домыслов много. Разобраться во всем этом “Российской газете” помог директор Иркутского научно-исследовательского противочумного института Сибири и Дальнего Востока, доктор медицинских наук, профессор Сергей Балахонов.
ПЦР-анализ готов.Фото: Евгений Козырев
Ковид не так заразен
Сергей Владимирович, наши читатели нередко делятся информацией, что у кого-то в семье заболели коронавирусом один-два человека, а все остальные домочадцы не заразились. Почему так бывает?
Сергей Балахонов: Такие случаи нередки. Полагаю, играют роль несколько факторов. Во-первых, SARS-CoV-2 не настолько контагиозен (заразен – прим. Ред.), как, к примеру, вирус гриппа. Поэтому бывает достаточно изолировать заболевшего в отдельной комнате, регулярно проветривать помещение, промывать места общего пользования дезинфектантами и использовать УФ-рециркуляторы.
Поскольку семья знает о заболевании, то предпринимает меры безопасности, в том числе может использовать медикаментозные схемы профилактики.
Во-вторых, у людей совершенно разная чувствительность к вирусу, которую определяет их индивидуальный иммунный статус. Врожденный неспецифический иммунитет тоже играет роль. Существуют факторы, которые препятствуют проникновению патогена в организм. К примеру, выработка на слизистых оболочках повышенного содержания лизоцима и некоторых других ферментов. Эти неспецифические факторы врожденного иммунитета работают против всех респираторных патогенов и убивают их до того, как они проникли в клетки организма.
И, в-третьих, вполне возможно, что коронавирусы уже побывали в организме родственников-контактеров, и сейчас инфекции противостоят клетки памяти.
Значит ли, что эти люди не заразятся SARS-CoV-2 и от других больных?
Сергей Балахонов: Отнюдь. И проверять это, я думаю, не стоит. Всегда есть риск прорыва иммунитета, каким бы крепким он ни был. Опять же, в одной квартире с заболевшим вы соблюдаете все меры безопасности, и это разумно. В общественных местах, в частности в транспорте, социальное дистанцирование и другие санитарные правила соблюдают не все.
Вирус остается в памяти
Вы говорили о клетках памяти. Это и есть клеточный иммунитет? Ваш институт уже начал его изучать?
Сергей Балахонов: Да, в рамках второго этапа исследований формирования популяционного иммунитета населения области нами выполнена определенная группа исследований по изучению клеточного иммунитета.
Здесь надо отметить, что уровень образования клеток, продуцирующих антитела, очень разный и зависит, скорее, от индивидуальных особенностей организма отдельных волонтеров, нежели от количественного показателя специфического иммуноглобулина G и тяжести течения болезни. Но то, что эти клетки обнаружены – факт. Мы полагаем, что третий этап исследований, который пройдет в декабре, даст нам больше информации, в том числе и для сравнительного анализа.
И как долго клетки памяти “узнают” патоген?
Сергей Балахонов: Согласно общим научным знаниям о формировании иммунитета к вирусным заболеваниям, передающимся воздушно-капельным путем, достаточно долго – до двух лет. Что касается SARS-CoV-2, исследования продолжаются, ведь у нас еще нет большого отрезка времени с начала заболевания. Однако, информация о ближайших “родственниках” нынешнего коронавируса, обнадеживает.
“Родственники” – это другие коронавирусы?
Сергей Балахонов: Да, это SARS-CoV-1, известный как возбудитель SARS-атипичной пневмонии, и MERS-CoV – ближневосточный респираторный синдром. Эти вирусы вызывали эпидемические осложнения на отдельных территориях в 2002-2003 и 2012-2018 годах. Они опасны тем, что среди заразившихся ими, был зафиксирован высокий уровень летальных исходов.
Поскольку эти коронавирусы имеют почти 80-процентную генетическую идентичность с SARS-CoV-2, они вызвали большой интерес ученых в плане сохранения иммунитета к вирусам. Результаты исследований, проведенных в США и Сингапуре, были недавно опубликованы в научных медицинских изданиях. А выяснилось вот что: в крови людей, перенесших заболевания, вызванные данными вирусами, были обнаружены клетки памяти к этим патогенам. А ведь прошло от 5 до 12 лет!
И это еще не все – есть данные о возможном наличии перекрестного иммунитета. То есть клеточный иммунитет к другим коронавирусным инфекциям эффективен и в отношении COVID-19.
Только раз бывает в жизни встреча
Чем вы объясните то, что в России официально не зарегистрировано ни одного случая повторного заражения COVID-19? Тогда как по рассказам “родственников общих знакомых” такие случаи сплошь и рядом.
Сергей Балахонов: Во всем мире при миллионах заболевших официально зарегистрированы несколько десятков таких случаев. И в каждом из них есть свои, специфические, причины, приведшие к повторному заражению.
Кстати, в начале эпидемии, в марте-апреле, панические настроения на этой почве были гораздо активней. К нам в институт обращались люди с заявлениями, что они болели “чем-то таким же страшным” еще в ноябре-декабре прошлого года, а в мае заразились снова. Проведенные ретроспективно анализы не выявили у них изменений в иммунном статусе.
То есть вероятность повторного заражения маловероятна?
Сергей Балахонов: Да. Потому что работают и гуморальный (защита антителами), и клеточный иммунитеты. А мутации в геноме данного вируса, к счастью, не настолько существенны и значимы, как это происходит с вирусом гриппа.
По крайней мере на втором этапе исследований формирования популяционного иммунитета среди волонтеров фактов повторного заболевания COVID-19 с июня по ноябрь в нашем регионе не зафиксировано.
А если мы, журналисты, найдем человека, заразившегося повторно? И этот факт будет подтвержден результатами анализов ПЦР и ИФА. Будете исследовать?
Сергей Балахонов: Вам лишь бы сенсацию отыскать! Конечно же, изучим. В принципе, все может быть. А вдруг этот условный человек дома переболел, а потом слетал в США или Австралию и там встретился с коронавирусом другой филогенетической линии (родовой – прим. Ред.)?
Так все-таки есть штаммы короновируса, существенно отличающиеся друг от друга?
Сергей Балахонов: Да, отличия в ходе эволюционной дивергенции зафиксированы. Исходный (уханьский) вирус SARS-CoV-2 при распространении по планете разделился на несколько субтипов: европейский, американский, австралийский и т.д.
А в России какой?
Сергей Балахонов: На территории России продолжается в основном распространение европейского варианта вируса и его дивергентных (разделяющихся – прим. Ред.) производных. Уханьский, кстати, до нас практически не дошел, благодаря своевременно перекрытым границам и быстрой локализации вспышек в КНР. А вот сами китайцы били тревогу как раз по поводу завоза к ним европейской разновидности коронавируса.
Так все-таки повторно можно заразиться?
Сергей Балахонов: Да, единичные случаи повторного заражения, действительно, описаны. Но это скорее исключение, на фоне иммунодефицитных и онкологических осложнений. Поэтому нет повода для паники.
Когда все это закончится
В Иркутской области заразились коронавирусом больше 30 тысяч человек. По всей России – более двух миллионов. Когда же все это закончится?
Сергей Балахонов: Стабилизацию и ослабление напряженности эпидемического процесса можно ожидать, когда показатель коллективного иммунитета достигнет 65-70 процентов. Останавливается распространение вируса. Патоген теряет способность циркулировать в популяции.
Иммунитет складывается из постинфекционного и вакцинального. Сейчас в Иркутской области уровень постинфекционного иммунитета близок к 14 процентам. Проведем третий этап – получим новую цифру. Тогда станет ясно, сколько людей должны получить вакцину.
Надо терпеть и соблюдать социальные и санитарные нормы, чтобы не заразиться. И ждать завершения испытаний вакцин.
Маски, говорят, уже не спасают ситуацию…
Сергей Балахонов: Ношение масок, соблюдение социальной дистанции и дезинфекция помещений и рук – спасают. Есть такое понятие – “масочный коэффициент”. Если более 80 процентов населения использует эти средства индивидуальной защиты, заболеваемость и смертность существенно снижаются.
Если бы европейские страны добились 80-процентного ношения масок, то смогли бы сохранить 33 тысячи жизней – это результат моделирования ситуации одним из авторитетных научных центров. Опять же, опыт Китая и других азиатских государств показывает – работают и маски, и карантин, и ограничения социальной активности.
В Китае, благодаря жестким ограничительным мерам, при полном взаимопонимании властей и населения, удалось остановить пандемию. С начала года у них зарегистрировано всего чуть более 86 тысяч случаев заражения. США перекрывает это значение менее чем за сутки, Россия – за неделю. Это ли не аргумент в пользу медицинских масок?
Что думаете о таких настроениях: а чего тянуть, прятаться от инфекции? Может, специально заразиться, переболеть, да и жить спокойно…
Сергей Балахонов: Это, конечно, сомнительная “лотерея”. Ведь совершенно непонятно, как будет протекать болезнь и какие осложнения могут после нее выявиться? И еще один вопрос – этический. Если вам своих здоровья и жизни не жалко, то следует подумать о том, скольких людей вы заразите, и какая часть из них погибнет… Я уверен, что цивилизованней, человечней принять ограничения и дождаться массовой вакцинации.
Смена караула
Сергей Владимирович, у тех людей, которые в Иркутской области переболели COVID-19 в первую волну, с марта по май, антитела не исчезли?
Сергей Балахонов: По результатам второго этапа исследований формирования популяционного иммунитета, которое проводится в 26 регионах России с июня, Иркутская область вошла в топ-15 регионов, в которых иммунная прослойка увеличилась в полтора-два раза. Если по итогам первого этапа она составляла 5,3 процента, то сейчас – почти 13.
Отмечу, что изначально количество антител – прежде всего специфических вируснейтрализующих иммуноглобулинов G – варьировалось у разных испытуемых от минимальных до очень высоких.
Определена зависимость образования антител от степени тяжести перенесенного заболевания. То есть, чем сильнее была атака вируса, тем больше антител выработалось. Спустя 3,5-4 месяца примерно у 15 процентов переболевших уровень иммуноглобулинов этого класса действительно существенно снизился.
Снизился, но не исчез?
Сергей Балахонов: Нет. Данные антитела по-прежнему определяются при более чувствительных количественных исследованиях. И даже у волонтеров, которые перенесли заболевание почти полгода назад.
Есть ли вероятность, что антитела исчезнут и человек может опять заболеть?
Сергей Балахонов: Иммунитет – сложная и сбалансированная система защиты организма и состоит она не только из иммуноглобулинов. Снижение с течением времени показателей гуморального иммунитета (антитела относятся именно к этой части защитной реакции) – это нормальное явление. Ничего катастрофического в этом нет. А паника, подпитываемая слухами, совершенно не обоснована. Потому что дальше организм будут защищать другие составные элементы иммунитета и, прежде всего, клеточные.
Почему же снижается количество антител-иммуноглобулинов?
Сергей Балахонов: За ненадобностью. Человек вылечился, патоген покинул организм и защищаться в этот момент попросту не от кого. Количество антител сокращается, но в клетках “памяти” – это, в частности, отдельные субпопуляции В-лимфоцитов – сохраняется “образ” вируса. И в случае его повторной атаки, клетки памяти вызывают быстрый иммунный ответ, снова обеспечивая продукцию иммуноглобулинов.
Врач объяснил, почему женщины и любители кошек реже болеют коронавирусом
Т-клеточный иммунитет, который каждый человеческий организм содержит с рождения и способен использовать для борьбы с коронавирусом наравне с антителами, с большей вероятностью спасет от заражения женщин, чем мужчин. Об этом «Газете.Ru» рассказал врач-иммунолог Владимир Болибок.
«Клеточный иммунитет человека делится на две большие группы: неспецифический, врожденный иммунитет и специфический. Все Т-клетки созревают в вилочковой железе или тимусе – это центральный орган иммунной системы. Лучше всего он функционирует у детей, однако затем происходит его возрастная инволюция, и он постепенно угасает. Так, уже к 25 годам остается всего 50% тимуса, а к 35 – 10%.
У женщин этот процесс происходит медленнее, чем у мужчин, если в дело не вмешиваются сторонние факторы. Соответственно и Т-клеточный иммунитет их защитит от коронавируса вероятнее, чем мужской пол», — пояснил специалист.
Влияют на течение коронавируса у женщин и половые гормоны, эстрогены – именно они способствуют тому, чтобы антитела быстрее проникали внутрь клеток и убивали вирус. «Вот и получается, что иммунитет к вирусам у женщин более мощный», — рассуждает врач.
По словам иммунолога, облегченное течение ковида светит также владельцам кошек – предполагается, что они, заразившись своим видом коронавируса, могут передать его хозяевам и спровоцировать у них иммунный ответ на SARS-CoV-2.
«Т-клетки иммунитета запоминают коронавирус животных и впоследствии могут среагировать на человеческий коронавирус. В России почти 60% семей держат кошек в противовес наиболее пострадавшим от коронавируса странам, где больше людей держат собак. Можно сделать вывод о том, что обладатели кошек просто сталкиваются с их коронавирусом и уже имеют к нему некий иммунитет, поэтому и переносят новый коронавирус легче», — подчеркнул Владимир Болибок.
При этом важно также понимать, что каждый иммунитет реагирует на коронавирус по-разному, напоминает инфекционист Лилия Баранова.
«К примеру, 89-летняя старушка перенесет в легкой форме, а молодой парень лет 20 в тяжелой или на ИВЛ. Почему так получается? На 100% ответить никто не может — особенность иммунитета. Если мы говорим о том, что кто-то контактный с ковидом не заболел, то тут два варианта. Первый, он ранее болел бессимптомно и просто не знает о наличии у него антител. Второе, у него нет антител, он не болел, но его защитили Т-клетки, которые распознали в нем знакомый вирус», — объяснила врач.
Сам по себе Т-клеточный иммунитет формируется из клеток, которые отличаются друг от друга по своему функционалу, рассказала Баранова.
«Существуют Т-супрессоры, Т-киллеры (CD8-клетки) и Т-хэлперы (CD4-клетки). Т-киллеры по разным признакам распознают в организме клетки, пораженные вирусами. Затем, в случае их обнаружения, они начинают убивать их самостоятельно или призывать другие клетки на помощь. В свою очередь Т-хэлперы увеличивают их количество и «убийственный» потенциал, специфичных в отношении конкретного вируса. Т-супрессоры же эту войну лимфоцитов контролируют», — отметила врач.
Больше всего Т-клеток содержится в организме детей, пояснил «Газете.Ru» врач-инфекционист Евгений Тимаков. При этом детские клетки имеют неспецифический характер и могут атаковать любой вирус, вне зависимости от того, болел человек им ранее или нет. Во взрослом организме процесс проходит уже сложнее.
«После того, как человек переболел коронавирусом, у него помимо антител вырабатывается Т-клеточная память. Первые со временем уходят – в срок от трех месяцев до года – а вот клеточная память остается. И Т-клетки из войск общего назначения становятся спецназом, который нацелен конкретно на определенного врага – вирус. Его уничтожают сразу, не дав развиться», — уточнил Евгений Тимаков.
В целом, видов иммунной реакции организма на различные вирусы существует очень много. Сейчас на слуху остаются именно гуморальный иммунитет (выработка антител) и клеточный, так как большинство современных лабораторий способны проверить кровь только на их наличие.
«Одни компоненты иммунной цепочки распознают вирус, другие нейтрализуют, третьи связывают, четвертые подсвечивают, пятые захватывают и съедают. Есть такой анализ — иммунограмма. Она отражает основные направления иммунитета в организме – сделав ее, можно увидеть сразу все процессы, а не только, например, антитела, о которых сейчас все говорят», — отметил инфекционист Тимаков.
При этом, если Т-клеточный иммунитет к некоторым вирусам вам не покажет даже иммунограмма, это не значит, что вы их никогда не подхватывали, отмечает Лилия Баранова:
«Говорить о том, сколько сохраняется защита при помощи Т-клеток, нельзя, поскольку эта система организма работает в очень сложной парадигме — памяти. В теории, если организм испытает слишком сильное потрясение: травму мозга, к примеру, то он может исчезнуть, то есть забыться».
Влияют на иммунитет и другие факторы, предупреждает врач-инфекционист Анна Баландина. В первую очередь речь идет о врожденных иммунодефицитах.
«Сниженный иммунитет, как правило, проявляется еще в детском возрасте. Часто болеющие дети обычно стоят на учете у врачей аллергологов-иммунологов, которые за ними наблюдают и чаще всего сразу же выявляют ярко-выраженный иммунодефицит», — пояснила врач «Газете.Ru».
Кроме того, страдает Т-клеточный иммунитет у пожилых людей – с возрастом у них становится все меньше лимфоцитов, что естественным образом влияет на защитные функции организма.
«Это естественные возрастные изменения. У среднестатистического здорового человека, у которого все в порядке с иммунитетом, все стадии иммунной реакции проходят сами по себе и волноваться не о чем», — подчеркнула инфекционист Баландина.