Что такое кризисная беременность
Определение и критерии кризисной беременности.
Кризисная беременность— это беременность, которая объективно (сопровождается выраженным соматическим, социально-бытовым и иным неблагополучием) или субъективно (по тем или иным причинам не принимается женщиной) тяжело переносится женщиной, в связи с чем протекает под угрозой искусственного прерывания.
Кризисной беременностью следует называть беременность, которая соответствует как минимум одному из следующих критериев:
негативное отношение к беременности со стороны самой женщины (в той или иной степени выраженное желание прервать беременность);
негативное отношение к беременности со стороны кого-либо из близкого окружения (муж, родители и т. д.) женщины (оказание давления в принятии решения о прерывании беременности);
несовершеннолетний возраст беременной;
внешние препятствия (наличие у женщины финансовых, социально-бытовых, жилищных и т. п. проблем, затрудняющих обеспечение необходимого ухода за ребёнком;
медицинские осложнения протекания беременности (наличие у женщины соматического или психического заболевания, риск (реальный или мнимый) ухудшения состояния здоровья во время беременности, тяжелое протекание беременности, обнаружение риска патологии у плода, наличие в анамнезе как минимум одного прерывания беременности, аборт по медицинским показаниям).
Угроза прерыванияможет быть выражена в разной степени.
Латентная (скрытая) угроза прерывания — имеется как минимум один из вышеперечисленных критериев, но женщина не высказывает желания / намерения прервать беременность.
Актуальная угроза прерывания — женщина высказывает сомнения в целесообразности рождения ребёнка; описывает сложности, связанные с этим событием; высказывает надежды и опасения, связанные с позитивными или негативными изменениями в её жизни, которые могли бы повлиять на её решение о сохранении / прерывании беременности.
Намерение прервать беременность — женщина высказывает, казалось бы, твердое желание прервать беременность, просит предоставить ей направление на аборт. Однако очень часто речь идет о «псевдотвердом» и «псевдоокончательном» решении. Даже если женщина утверждает, что она «уже все решила», она, зачастую, подсознательно колеблется, ждет помощи и контраргументов вплоть до момента начала операции по прерыванию беременности. В связи с этим работа, направленная на сохранение ребёнка, представляется перспективной даже для этой группы беременных, хотя в такой ситуации подобная работа, конечно же, требует особого такта, гибкости и мягкости.
Три важные закономерности, связанные со степенью риска прерывания беременности:
1) решение о прерывании беременности принимается только женщиной и связано не столько с наличием объективных проблем и препятствий для рождения ребёнка, сколько с её готовностью отстаивать своё материнство и преодолевать сложности ради сохранения жизни ребёнка (ярчайшим примером служит рождение детей в военные и послевоенные годы, когда жизненные обстоятельства были гораздо более тяжелыми, чем в современной действительности, однако ценность деторождения была высока и придавала женщинам решимость);
2) переход латентной угрозы прерывания беременности на уровень актуальной угрозы или в намерение прервать беременность может происходить на любом сроке беременности (известны случаи, когда женщины приходили к такому решению на сроке 20–24 недели!);
3) степень угрозы прерывания беременности может увеличиваться в связи с а) неблагоприятными изменениями (отсутствием благоприятных изменений) в жизни женщины, б) отсутствием моральной поддержки в намерении сохранить беременность; при оказании поддержки и предоставлении информации об альтернативных, более конструктивных путях решения имеющихся проблем и возможностях получить необходимую помощь, уровень угрозы прерывания беременности, напротив, во многих случаях снижается.
Что такое кризисная беременность
Не так уж редко женщине, узнавшей новость, которая должна бы наполнить радостью сердца всех окружающих, – новость о том, что она станет матерью, – получает от близких и знакомых вместо поддержки предложения «подумать», упреки, да и просто неприкрытые требования сделать аборт. Для того, чтобы помочь женщинам в ситуации кризисной беременности перенести сложное время, найти психологическую и материальную поддержку, Церковью в разных регионах создаются «Дома для мамы», горячие телефонные линии, социальные центры. Но все равно сначала женщинам предстоит самостоятельно принять ответственное решение: сохранить ли жизнь собственному ребенку, которого она носит под сердцем? И порой ситуацию может переломить любое слово, любая фраза… Руководительница действующего в Братске при Иннокентьевском храме Центра поддержки материнства, детства и семейных ценностей Ольга Коваль рассказала, как правильно вести разговор с женщиной, которую вы бы хотели отговорить от аборта.
Беременность – не проблема, но она вскрывает проблемы
– Начнем с того, что «кризисной» называют беременность, когда у женщины есть даже самые малейшие сомнения по поводу сохранения беременности. Например, фразы типа: «Я очень хочу ребенка, но мама не обрадуется этой новости» уже должны нас насторожить. Оговоримся сразу, что по статистике контингент абортниц – это далеко не малолетние девочки, как мы думаем: 80% из этого числа – это замужние женщины, имеющие одного-двух или более детей.
Беременность – это не проблема. Но она вскрывает проблемы людей, задействованных в принятии решения. Беременность может нарушить выстроенные нами планы. И нужно время, чтобы правильно расставить ценностные приоритеты, что же важнее: учеба, карьера, отношения с партнером или жизнь СОБСТВЕННОГО дитя, сердце которого уже на восемнадцатый день начинает биться?
Если вы попали в ситуацию, когда женщина (неважно: подруга или случайная знакомая) обратилась к вам за советом, возможно, именно вам выпал единственный шанс внести долю сомнения в ее решение не рожать. Важно понимать, что именно сейчас женщина собирает мнения окружающих для окончательного вердикта и она действительно хочет принять правильное решение.
Стоит насторожиться, если сама женщина желает сохранить ребенка, а чье-то мнение ей мешает принять решение родить. У такой женщины будет сильнейший постабортный синдром, она никогда не сможет простить себе этого.
Как же правильно построить разговор?
Нам следует всеми средствами очеловечевать ребенка, т.е. говорить о нем не как о плоде или о размножающихся клетках, а именно проговаривать слова «человек», «твой ребенок».
Нужно больше слушать, чем давать советы. Но слушать тоже с умом. Важно строить беседу так, чтоб максимально прояснить ситуацию. Конечно, женщине будет казаться, что мы проясняем ситуацию, чтоб войти в ее положение и дать нужный совет. Но это мы делаем для того, чтобы беременная сама себе нарисовала ясную картину и поняла, где ее страхи перекрывают реальность. Например, в большинстве случаев женщины ссылаются на сложное социальное положение и на распространенный миф, что незачем плодить нищету. Здесь важно уточнять и выяснять действительно ли все так плохо. Ведь одно дело, если женщине угрожает муж, который ее бьет, и совсем другое дело, если женщина не уверена, что сможет оплатить высшее образование своему еще неродившемуся дитя.
Нельзя использовать отрицательный, а то и пугающий тон в беседе по принципу: напугаю, и не сделает аборт. Такой шаг собеседника приводит к тому, что женщина закрывается, а то и принимает решение назло. Забудьте про фразы «это убийство», «ты же не лучше человека, который насилует и убивает детей». Не рассказывайте страшилок о том, как делают аборт и тому подобное. Нужно пытаться строить беседу на позитивной ноте.
Неплохо ознакомиться с процессом внутриутробного развития ребенка (когда начинает биться сердце, когда ребенок начинает чувствовать боль), чтобы апеллировать к научным данным. А при возможности покажите собеседнице фильме о чуде зарождения жизни. Ведь даже врачи-гинекологи не изучают в институтах эмбриологию и не представляют, что в двенадцать недель ребенок уже полностью сформирован.
Очень хорошо обращаться к своему личному опыту (хоть отрицательному, хоть положительному) или к реальным историям своих знакомых. Возможно, женщина увидит себя в той или иной ситуации со стороны.
И последнее. Важно осознавать, что судьба ребенка, которому вы в этом разговоре пытаетесь спасти жизнь, все же в руках его родителей, а не в ваших. В процессе беседы не надо умолять и уговаривать оставить ребенка. Нужно построить беседу так, чтобы женщина осознала всю ответственность своего выбора.
Это самые общие замечания к беседе в условиях кризисной беременности. Но каждая ситуация индивидуальна.
От нерожденного остается только память
В завершение скажу, что женщины, которые сделали аборт хоть раз в жизни, никогда не забывают об этом событии. Многие даже не осознают, что их нынешние проблемы, будь то болячки, плохие отношения с мужем или неуправляемые дети, тянутся как раз с того злосчастного момента, когда было принято решение прервать беременность. И пока женщина не переживет горе утраты, как мы переживаем его в процессе похорон человека, оплакивая умершего и прощаясь, она не сможет свободно дышать. Конечно, это сделать труднее. От человека, родившегося на свет, а тем более прожившего жизнь, остаются какие-то предметы, которые мы можем хранить годами в воспоминание о нем. А от не рожденного человечка остается только память.
Мама в статусе «бомж» и подростковая беременность: каким бывает кризисное материнство и как помогают женщинам, попавшим в сложную жизненную ситуацию
Дочки-матери: не игра, а жизнь
Кто в приюте живет?
Приют для мам с детьми размещается на базе обычной трехкомнатной квартиры в одном из микрорайонов Минска. Центр «Матуля» работает благодаря добровольцам, готовым оказать поддержку за простое человеческое спасибо. Активистов-волонтеров — а это юристы, психологи, медики, священнослужители, социальные работники — 12 человек.
— Она мусульманка и очень напугана, — объясняет мне руководитель «Матулі» Вероника Сердюк. — Боится, что через СМИ о ее беде узнают восточные родственники. Развод в ее религии — большой позор для семьи и, по сути, крест на дальнейшей судьбе женщины: такую замуж на родине уже не возьмут.
Надира однажды уже пошла против воли родителей: во время учебы в престижном белорусском вузе вышла замуж за белоруса. Знать бы, что отношения с мужем разладятся вконец. То ли супруг изначально ее в квартире не прописал, то ли потом выписал, но в результате образованная Надира оказалась без регистрации на улице с ребенком на руках. В приюте живет более года. За это время юрист центра помогла ей оформить развод, получить пособие по уходу за ребенком, материальную выплату, устроиться на работу. Сейчас настало время решить главное: оставаться дальше в стране или возвращаться на родину. Но прежде от нее ждут признания родителям.
— Мы, как правило, стараемся собрать полную семейную историю женщины, оповестить всех родственников о ситуации, разыскать любых бабушек и дедушек, — говорит Вероника Сердюк. — Отношение к рожденному ребенку у родных может в корне отличаться от того, каким его представляет сама женщина. Наш опыт показывает: даже если первая реакция на новость бывает крайне негативной, то спустя некоторое время она может радикально измениться.
— Мама была настоящая восточная красавица, а ее малыш — сказочный ангелочек! — вспоминает Вероника Владимировна. — Во время родов она потеряла много крови и настолько ослабела, что с трудом могла встать с кровати, мы ее откармливали, носили горячие бульоны. Юрист взяла на себя вопросы регистрации ребенка, оформила пособие, в вузе договорились о сдаче экзаменов.
Сирота: категория уязвимая
В приюте «Матулі» можно провести как одну ночь, так и несколько лет. Заключается договор, где прописаны условия проживания: запрещено употреблять спиртное, курить, нужно соблюдать чистоту, уживаться с другими постоялицами и четко следовать программе действий, которая составлена вместе с юристом. За семь лет существования приюта здесь получило поддержку более полусотни женщин от 16 до 45 лет. Регулярно попадают сюда бывшие воспитанники сиротских учреждений, и это, по мнению Вероники Сердюк, самая сложная категория. Им, не знавшим, что такое правильная модель семьи, недостаточно консультаций или разовой материальной помощи. Требуется долгая системная работа по изменению ментальности.
День матери для центра — большой праздник.
Нике после окончания учебного заведения государство выделило социальную квартиру. Ее мужчина попросил продать жилье, потому что ему нужны были деньги на бизнес, и девушка согласилась. А когда «принц» исчез вместе с деньгами, она оказалась на улице, к тому же в положении.
— Сейчас в законодательство внесли изменения, чтобы выделять арендное жилье, которое нельзя продать. И, на мой взгляд, это правильно, — считает руководитель «Матулі».
К счастью, большинство историй кризисной беременности в юном возрасте имеет позитивный финал. Особенно когда молодые мамы начинают думать не только о себе, но и помогать друг другу.
Свет в конце туннеля
В том, что даже в самых трагических обстоятельствах можно не терять надежду, волонтеров центра убедила история девушки, которая попала сюда после изнасилования. Администрация учебного заведения, где училась Наталья, не захотела предавать дело огласке, и девушке быстро оформили академический отпуск. Мать-выпивоха, которая жила в одном из райцентров, за нее заступиться не могла.
Комфорт или материнство?
В центре «Матуля» большой опыт предабортного консультирования. Каждую десятую психологам удается отговорить от прерывания беременности. Что толкает женщину на отчаянный шаг? Материальные трудности — последняя из причин, констатирует Вероника Сердюк:
Одна из женщин, которых приходилось консультировать, работала в престижной международной компании. Одним из условий трудоустройства было не беременеть в течение трех лет (этот пункт прописали в контракте). Будущая мама в душевных терзаниях пришла на консультирование. После беседы все же сохранила ребенка, заплатив работодателю крупный штраф за невыполнение условий контракта.
Некоторые благодарные за помощь мамы остаются в центре поддержки семьи и материнства в качестве волонтеров: прошедшим такой же путь, как правило, больше доверяют. Сейчас «Матуля» организует онлайн-курсы для специалистов по проведению предабортного консультирования. Когда-то центр стоял у истоков проведения бесед ради жизни, а сегодня опыт общественной организации закреплен на государственном уровне.
Психологический кризис беременности
В жизни любой женщины выделяют три кризисных периода: половое созревание, беременность и менопауза. Проблематика беременности в психологии и психоанализе освещается с различных позиций. Женщина в период беременности рассматривается как переживающая кризис идентичности, изменение социального статуса и внутрисемейных отношений.
Тема беременности в психоаналитической литературе представлена авторами Х. Дойч, Д. Пайнз, Т. Бенедек, Дж. Кестенберг, Г. Бибринг и ее коллегами и др. Г. Бибринг и ее коллегами было организовано психоаналитическое исследование беременных женщин (исследовались пациентки во время беременности и после родов). Результаты, гипотезы и практический материал исследования, изложены в работах «Изучение психологических процессов при беременности и ранние детско-родительские взаимоотношения» (часть 1 и часть 2) и «Некоторые аспекты психологических процессов при беременности» [4; 5; 6]. Исследователи акцентируют внимание на следующих проблемах: связь области детской психиатрии, развития ребенка в раннем младенчестве и невротические (психические) расстройства у матери [2; 9; 12; 14]. А. Фрейд, М. Кляйн внесли значимый вклад в психоанализ раннего младенчества. Обширные систематические наблюдениям за отношениями мать-ребенок были проведены рядом исследователей: Д. Барлингейм А. Фрейд; Р. Колеман, Е. Крис, Р. Эскалон, Б. Ранк, Р. Шпитц [7; 8; 11;15; 17]. Авторы полагают, что ментальные (психические) расстройства у детей связаны с патогенным поведением матери, ее тревогой и подавленной агрессией, враждебностью. Такие психосоматические заболевания маленьких детей как пищевые расстройства, экзема, колики и пр. обусловлены материнским неврозом.
Одним из тяжелых и патогенных факторов, влияющих на развитие ребенка и выстраивание отношений с ребенком, выступает пограничное состояние матери. Это женщины, имеющие травматический опыт развития, характеризующиеся повышенной тревожностью. Для них свойственно магическое мышление, депрессивные реакции, механизм защиты по типу интроекции и проекции, параноидальные механизмы, часто связываемые с отношением беременной женщины к ее собственной матери. Пациентка может жаловаться на ощущение пустоты внутри себя. Пытаться, будучи беременной, реализовать себя в профессии, вместо того, чтобы погрузиться в «новый опыт» переживаний связанных с состоянием беременности. Таким образом, пациентка поддается давлению со стороны честолюбивой матери – достигая профессиональные достижения [4; 5]. Зачастую такие молодые женщины окружены фигурами, кто или отрицательно или безразлично относится к их беременности.
Женщине необходим контакт с другими, поскольку так она пытается получить «немного силы» и справится с глубинными конфликтами. К данному вопросу обращались ряд авторов, например Кляйн отметит, что хорошие брачные отношения противодействуют типичным страхам беременности или Дж. Кестенберг утверждает, что поддержка и забота о беременной позволяют женщине преодолеть регресс, стать уверенней и справиться с различными страхами и патологическими состояниям. И добрая воля мужа часто выступает гарантией против опасностей бесплодия и детоубийства [13].
Беременность, как половая зрелость или менопауза, является периодом кризиса, актуализирующим глубокие психологические и телесные изменения. Этот кризис представляет важные шаги, связанные с развитием и имеет ряд характерных явлений. В беременности, как в период половой зрелости и менопаузе, актуализируются либидинозные и агрессивные влечения, приводя к возрождению и одновременному появлению нерешенных конфликтов из более ранних фаз связанных с развитием и к ослаблению частичных или неадекватных решений прошлого. Это период нарушения в равновесии индивидуальности, на время создается картина распада личности. Известно, что подобные кризисы являются испытанием психического здоровья, и при неблагоприятном разрешении могут возникнуть тенденции патологического развития.
Напряжение во время беременности касается областей: эндокринных изменений, активации бессознательных психологических конфликтов, имеющих отношение к факторам, вовлеченным в беременность, и во внутрипсихическую перестройку становления матерью. Физиологические, психологические и социальные аспекты перестаивают психический аппарат и условия функционирования женщины. Создается «новая организация» личности эти обстоятельства приводит к кризису беременности. В рамках этого кризиса, личные проблемы и невротические конфликты, выдвигаются на первый план [18; 20].
Пребывая в кризисном состоянии, фактически в состоянии интенсивного переворота психологических процессов, сталкиваясь с действительностью новорожденного (его потребностями, направленными на мать). – Такая ситуация зачастую приводит к нарушениям в ранних детско-родительских отношениях и закреплению порочного цикла в форме взаимных отрицательных реакций, расстройства и отклонения между матерью и ребенком, и наконец к известному хроническому нарушению в отношениях. Г. Бибринг отмечает, что поддержка женщины со стороны социального окружения, психологическая забота значимы в период беременности и послеродовый период. Это может привести к лучшему восстановленному равновесию, таким образом, предотвращая закрепление порочного цикла и развитие более здоровых детско-родительских отношений.
Таким образом, беременность как период большого значения, в котором и через который множество эмоциональных проблем может стать острым. Чем серьезнее психические расстройства у женщины, тем больше ожидаемо драматических проблем в состоянии беременности. Хотя иногда удачная беременность позволяет разрешить невротическую напряженность [4; 5]. Беременность как кризис является поворотным моментом в жизни женщины, приводя к острым нарушениям равновесия, которые при благоприятных условиях приводят к определенным шагам взросления и к новым функциям. Период беременности связан с психическим развитием женщины: постепенного перехода от одной стадии развития к другой, когда решающие изменения корректируют прежние значимые потребности женщины, приводя к зарождению новых потребностей, новых целей и функций. Результат проживания и разрешения этого кризиса связан с ранними детско-родительскими отношениями женщины.
Х. Дойч раскроет аспект беременности и женского нарциссизма, тему регресса, реакции женщины на беременности и переживание потери. Т. Бенедек сделает акцент на регрессе при беременности; отметит другие фантазии при беременности, многие из которых о матке. Фантазия «пенис в матке» позволяет компенсировать недостающий пенис и интегрировать репродуктивные возможности женщины и способность получать и сохранять, то есть, чтобы забеременеть.
Дж. Кестенберг уделит внимание регрессивным и прогрессивным силам, актуализирующимся в период беременности; представит описание фаз беременности и особенности регресса. Регресс при беременности автор рассматривает как возрождение предгенитальных и эдипальных желаний. Физиологические изменения, идентификация с предэдипальной и эдипальной матерью, принятие внутренней генитальности формирует основание для толчка к взрослой жизни. Беременность повторяет и реорганизует все более ранние формы ожидания ребенка [13].
Обратимся к тем условиям, которые могут неблагоприятно или, напротив, благоприятно влиять на интенсивность или разрешение кризиса беременности: это индивидуальность, социальный или культурный факторы. Обозначенные факторы влияют на состояние матери в период беременности и послеродовый период.
Таким образом, любая линия развития отношений может вызвать осложнения: это отношения к мужу, или мужчинам вообще; это способы обретения, сохранения, или порождения, который женщина усвоила в результате ее собственного инфантильного развития и ее развития либидо; это амбивалентный и враждебный опыт взаимодействия с объектом; это ее отношения к себе, которое может быть противоположным по отношению к внешнему миру и его объектам. Все эти области могут вызвать напряжения при беременности, что в свою очередь будет отражено в симптомах кризиса. Разрешение или частичное разрешение различных аспектов этого напряжения и реинтеграции на новом уровне к новым событиям представляют шаг к возможности стать матерью.
К списку потенциальных областей осложнения нужно добавить еще одну область – это отношения женщины с собственной матерью, инфантильным аспектам развития девочки – желание и решение дочери стать самой матерью [3, с. 730; 9, с. 141]. С первого дня беременности женщина особым образом «переживает свою мать». Женщина, становясь беременной сама «становится матерью», оставляет детский опыт и заменяет прежние идентификации различными новыми формами идентификации с матерью. Эти идентификации первоначально могут продемонстрировать «шрамы» предыдущих конфликтов детства или примесь раскаяния и вины или амбивалентность и негодование. Но можно предположить, что в случае успешного созревания такой опыт развивается в полезную идентификацию без конфликта с матерью как опытным образцом родительской фигуры.
Кажется, что ситуация когда дочь становится «матерью» освобождает ее от инфантильной зависимости от ее собственной матери; изменяет природу ее отношений с матерью; обе женщины становятся партнерами. Актуально одновременно с частичным изменением либидинозной инвестиций бабушки от дочери на ребенка дочери. Возможно окончательная, постамбивалетная фаза материнства находит свою полную реализацию в отношении бабушки к внуку [1; 9, с. 486]. Именно это решение амбивалентного отношения может помочь в объяснении некоторых из известных особенностей в отношениях бабушки и дедушки, которая получила довольно недостаточное внимание в психоаналитической литературе.
Для маленькой девочки мать является «символом, как взрослого человека, так и материнства» [19, с. 83]. Особенности контакта между матерью и ребенком, ее отношение к нему, включается в опыт, влияет на фантазии. У девочки формируется внутренний образ матери, который затем, на протяжении всей жизни, влияет на ее отношение к женской роли, во многом определяя поведение. Этот образ является основой для последующей материнской идентификации девочки, которая, одновременно с этим, стремится, как можно сильнее отделиться от него. Помимо принятия матрицы материнского поведения, девочка в раннем детстве получает опыт «их с матерью взаимного телесного удовлетворения» [19, с. 85]. Если же на этом этапе девочка ощущает, что не способна удовлетворить мать, или же мать не удовлетворяет ее, то вследствие «базальной недостачи первичного устойчивого чувства телесного благополучия и благополучного образа своего тела» девочке наносится «нарциссическая рана, дающая начало нарциссической уязвленности, зависти к матери и низкой самооценке», которая «может быть болезненной и усиливать трудности сепарации» [19, с. 85]. Так же необходимо учитывать удовлетворенность матери своим собственным телом, как телом женщины, ее отношениями с супругом, ведь наблюдая мать, получающую удовольствие от своей женской роли, девочка получает «хороший» объект для последующей идентификации. Если же мать напротив, не получает удовлетворения от своей женской роли, она будет склонна проецировать на девочку свои нереализованные фантазии, создавая таким образом трудности для последующего отделения ребенка.
Таким образом, характер кризиса может быть установлен среди многочисленных факторов. Общее, что обнаружилось во всех случаях: более часто, отмечаются регрессивное изменение в поведении и амбивалентность женщины. Если женщина воспринимает собственную мать, как «достаточно хорошую», то осуществляющийся регресс к первичной идентификации с «щедрой и жизнедающей матерью» и с «младенческим собственным Я» является позитивно воспринимаемым этапом, способствующим духовному росту, повышению самооценки, удовлетворению своим новым состоянием [19, с. 85].
Если же женщина напротив, не получила разрешения своих амбивалентных чувств к матери, ранних детских конфликтов, если отношения ее к собственному Я, важнейшим фигурам прошлого окрашены в основном негативными переживаниями, то такой регресс неизбежно будет актуализировать неразрешенные конфликты, относящиеся к материнско-дочерним отношениям. Осуществляя идентификацию с собственной «плохой матерью», беременная может проецировать на будущего ребенка собственные негативные стороны Я и внутрипсихические объекты. Из этого следует, что ребенок еще «ребенок задолго до своего появления на свет может обладать для матери негативной пренатальной идентичностью» [19, с. 101].
Отмечается распространенность орального, анального или враждебного материала у женщин в период беременности. Оральные конфликты можно наблюдать в виде рвоты, специфической тяге к еде, отрыжке и пр. Регрессивные элементы анально-садистической фазы выражаются во враждебных тенденциях к изгнанию плода, что проявляется в болях, имеющих место задолго до самого процесса деторождения. Женщины с преобладающей обсессивной структурой характера, кажется, менее склонные к регрессивным реакциям. Обсессивные женщины часто показывали интенсивные защитные образования: пытались казаться более рациональными и еще лучше организованными [5; 9; 13].
Кризис беременности тяжело протекает у женщин имеющих расстройства личности, переживших травмирующий опыт детского развития: обостряются внутренние глубинные конфликты, актуализируются оральные, анальные, амбивалентные и враждебные желания. Значимая роль при неблагоприятном прохождении кризиса беременности отводится ранним детско-родительским отношениям (раннему опыту отношений женщины с ее матерью). Оставление ранних идентификаций и идентификация с матерью как объектом, пережившим опыт материнства, позволяет женщине справиться с кризисом беременности.