Что такое караван в афганистане
Абчаканский караван
УТРО ЗНАМЕНИТОГО ДНЯ
Евгений БАРЫШЕВ: Утро 12 мая ничем особенным не отличалось от многих других на афганской земле. Но для нас, сослуживцев командира роты Василия Саввина, это было особенное утро. Сегодня Васин день рождения. Вечером соберемся, перекусим, а если повезет, то и выпьем по маленькой. Правда, Вася этим не баловался. Не любил, да и нельзя ему было. Когда Вася служил в 56-й десантно-штурмовой бригаде в Гардезе, на фугасе подорвалась его машина. От подрыва осталось на всю жизнь множество мельчайших осколков в теле и ногах, которые Васька на досуге выковыривал, и ежедневные головные боли – следствие контузии.
Сегодня у нас разведка местности перед проведением засады. Василий собирался лететь, но остался заниматься молодым пополнением, прибывшим из Союза. А для разведки двух офицеров, то бишь меня и замполита Паши Трофимова, больше чем достаточно. Да и облет-то по малому кругу.
– Женя, ты автомат возьмешь? – спросил старшина роты старший прапорщик Леонид Сапронов. Старшину бойцы вежливо называли Батей. Шутка ли, у него вторая ходка в Афган. Батя должен был ехать в Германию, но в отделе кадров как-то хитро «перепутали» полевые почты, и поехал он опять в Афганистан. Можно было спорить, но Батя не стал.
– Да зачем, Леня, мне автомат? Мы ведь только осмотреть местность летим, – ответил я. Но автомат все-таки взял. И даже один магазин к нему. Надевать «боевой лифчик» поленился. Переодеваться в «песочку» тоже не стал. На ногах трофейные «духовские» туфли на босу ногу. В прошлом караване два мешка таких было. Удобно и не жарко.
Около часа пролежали на взлетке в ожидании вертушек. Состав группы неоднородный, есть и старослужащие, и недавно прибывшие молодые, которые и «духа» живого в глаза не видели.
Наконец из Газни прилетели вертушки. Боевым звеном командовал капитан Н.Майданов. Человек и у летчиков, и в спецназе очень уважаемый. Впоследствии он стал Героем Советского Союза. Вторую Звезду Героя России – он получил уже генералом, в Чечне, к сожалению, посмертно. Одним словом, Майданов был Летчик с большой буквы.
СОГЛАСНО ЗАДАЧЕ
Владимир ВОРОБЬЕВ: 12 мая 1987 года РГСпН №424 под командованием лейтенанта Е. Барышева имела задачу высадиться с вертолета и организовать засаду на одном из наиболее вероятных маршрутов движения караванов мятежников. Для обеспечения действий группы была назначена бронегруппа №425 в составе трех БМП-2 и трех БТР-70.
Для проведения рекогносцировки предстоящей засады 12 мая в 14.00 вылетела досмотровая группа в составе командира группы лейтенанта Барышева, заместителя командира роты по политчасти старшего лейтенанта Трофимова, двух радистов группы связи и тринадцати разведчиков. На вооружении имелись: АГС-17 – 1, ПКМ – 2, ГП-25 – 2, АКМС с ПБС-1 – 1 и АКС-74 – 12. На двух Ми-8 под прикрытием пары Ми-24 группа должна была совершить облет местности по так называемому малому кругу: н.п. Пандхаби-Шана – н.п. Бараки – н.п. Ахундхейль. Особое внимание следовало обратить на южную часть провинции Логар: кишлаки Альтамур, Чаунай, Абчакан, ущелье Дубандай.
ИНФОРМАЦИЯ
Группа уже пятнадцать минут находилась в воздухе, когда в штаб отряда прибыл советник цорандоя и сообщил, что в Абчакане стоит большой караван, который ночью должен проследовать в соседнюю провинцию Вардак. Спустя несколько минут в штаб прибыл и командир оперативно-агентурной группы, подтвердив эту информацию.
Поскольку группа №424 ночью должна была действовать именно на этом направлении, командир отряда решил никаких дополнительных действий не предпринимать. Однако в 14.30, проходя над Абчаканским ущельем, командир досмотровой группы лейтенант Барышев и командир 2-го отделения младший сержант Г. Пасахович практически одновременно обнаружили караван, находящийся на дневном отдыхе.
НАД АБЧАНАНОМ
Наверное, более точное название такого русла – каньон. Таких каньонов в этой провинции предостаточно. В некоторых из них без труда можно спрятать армию. На краю каньона расположился заброшенный кишлак. Там быть никого не должно. Чтобы разобраться в ситуации, решаем садиться.
КАРАВАН ОБНАРУЖЕН – НУЖНО БИТЬ
ВОРОБЬЕВ: Командир группы принял решение десантироваться и до прибытия подкрепления связать боем охрану каравана. Командир вертолета возразил, что у него на исходе горючее, поэтому он не сможет прикрыть действия спецназа. Но Барышев продолжал настаивать на десантировании. Его поддержал замполит Трофимов.
Группа под прикрытием пары «крокодилов» была высажена приблизительно в ста двадцати метрах от Абчакана, на противоположном склоне каньона. Вертолетчики отработали по ущелью и доложили на ЦБУ, что спецназ ведет бой, а они уходят пополнять боекомплект. Десантировавшись, группа заняла круговую оборону.
БАРЫШЕВ: Спрыгнули с вертушек и заняли оборону. Вдоль русла – первая подгруппа, вторая – на прикрытие тыла. Пули засвистели над головами. Прижались к земле. Внизу, под обрывом, распустилась зеленка. Ничего не видно. Быстро развернули АГС-17. Я на ходу набил карманы чужими магазинами – ребята скинулись.
ВОРОБЬЕВ: Вдоль каньона расположилась огневая подгруппа из восьми человек во главе с Барышевым. Тыл прикрыла подгруппа обеспечения из семи человек. Их возглавил замполит. Как только «духи» пришли в себя, они открыли такой шквальный огонь, что ответную стрельбу из АГС-17 Барышеву и младшему сержанту Чубарову пришлось вести лежа, подняв над головой руки. Трофимов срочно связался с ЦБУ и запросил помощи. Получив это радио, командир отряда майор Корчагин приказал бронегруппе выдвинуться в район боя для оказания помощи разведчикам. Одновременно с этим он приказал мне срочно подготовить и возглавить группу поддержки для вылета в район боевых действий. Вертолеты были заправлены топливом и боеприпасами за тридцать минут, и группа в составе двадцати двух человек вылетела на Абчакан.
ПОДКРЕПЛЕНИЕ
В 15.30 вертушки были над группой Барышева. «Духи» встретили их сильным огнем. Поэтому группа Воробьева десантировалась на обратных скатах холма в двух сотнях метров от места высадки группы Барышева. Это усложнило организацию взаимодействия.
Но вертушки начали работать, и огонь «духов» стал менее интенсивным. Воспользовавшись этим, Барышев доложил обстановку Воробьеву. Это помогло ему быстро сориентироваться. Воробьев принял под свое командование обе группы, которые составили разведотряд №400.
Однако обстановка была сложной. Группа Барышева продолжала оставаться под сильным огнем «духов», что затрудняло маневр. С соседней высотки «духи» открыли прицельный огонь из ДШК и по командному пункту Воробьева.
В 15.40 группе захвата в составе пяти человек под командованием лейтенанта С. Клименко была поставлена задача занять высоту, где находился ДШК, уничтожить мятежников и в последующем не допустить выхода противника во фланг. Используя маневр и последовательный перенос огня, Клименко в течение двадцати минут выполнил поставленную задачу и овладел господствующей высотой.
В 16.15 подгруппа Клименко была атакована группой всадников. Атака была отбита. Моджахеды потеряли около десяти человек. Под прикрытием этой подгруппы спецназовцы забросали гранатами «духов», находящихся в ущелье. Когда моджахеды начали отходить в глубь ущелья, обе группы спецназа смогли объединиться. Командир уточнил задачи подгруппам.
К этому времени подошла бронегруппа под командованием старшего лейтенаната Саввина. Ас ней и приданная отряду артиллерия: четыре гаубицы Д-30 и две машины «Град-В» (12-ствольные установки на базе ГАЗ-66).
ДОСМОТР
Капитан Воробьев организовал огонь артиллерии следующим образом. Пока реактивные установки наносили удары в глубину каньона, ствольная артиллерия выдвинулась под прикрытием брони на оптимальное расстояние и била по целям, которые указывал Воробьев.
В 17.00 в ущелье вошли две БМП-2 для прикрытия действий группы досмотра каравана. Группу возглавил лично капитан Воробьев. Всего в ее состав входило десять человек, в том числе и два офицера – Саввин и Трофимов.
До наступления темноты оставалось еще полтора часа. Группа досмотра спустилась к Абчакану и приступила к работе.
БАРЫШЕВ: Во время досмотра раненый «дух», которому терять было нечего, ранил в грудь рядового Сергея Лапшина. Пуля задела позвоночник. Легкое ранение в руку получил младший сержант Володя Коргук. «Духов» добили, и начался поиск.
ВОРОБЬЕВ: На первых порах нас ждало разочарование. Все верблюды были развьючены, груза нигде не видно. Но продвигаясь в глубь ущелья, мы начали находить сброшенные тюки. Чем дальше, тем больше убеждались в том, что «забили» далеко не рядовой караван. Когда группа дошла до последних сброшенных тюков, я приказал выставить блок со стороны ущелья, чтобы воспрепятствовать возможным попыткам противника отбить захваченные трофеи. Остальные приступили к более детальному досмотру груза. Одна из боевых машин попыталась приблизиться к месту досмотра, но подорвалась на мине. Вторая бронегруппа под командованием начальника штаба отряда майора М.Коркиш-ко, двигаясь к месту боя, также попала на минное поле. Броня, в составе которой были транспортные машины для вывоза трофеев, остановилась.
КОНТРАТАКА
Тем временем стало смеркаться. В 18.30 «духи» предприняли попытку отбить караван. Группа из восемнадцати человек выдвинулась к нему по ущелью, но напоролась на блок из шести спецназовцев с двумя пулеметами ПКМ. В результате ожесточенного боя, в ходе которого огонь велся с расстояния не более шестидесяти метров, были ранены старший лейтенант Саввин и двое разведчиков. В критический момент боя один из сержантов вышел по сухому руслу во фланг атакующим «духам» и кинжальным огнем из пулемета уничтожил основные силы моджахедов.
Капитан Воробьев понял, что «духи» могут повторить свою попытку, поэтому решил занять оборону по краю каньона. Разведчики довооружились трофейными боеприпасами, английскими гранатами, а также прихватили с собой безоткатное орудие китайского производства с девятью выстрелами к нему. Наверх поднимались, используя непростреливаемые участки склонов. Заняли круговую оборону.
СЛОЖНАЯ СИТУАЦИЯ
Батальон оказать дополнительную помощь разведчикам, ведущим бой в Абчаканском ущелье, не мог, поскольку в 50-60 километрах севернее расположения отряда работала 411-я группа и броня третьей роты. Когда комбат собрался направить ее к Воробьеву, командир роты капитан Бобылев передал по радио, что РГСпН №411 «зацепила» караван. Стало ясно, что быстро с ним Бобылев не управится. Других сил в отряде не было. Стояла середина мая, часть бойцов уже уволилась в запас, а молодых еще не успели обкатать.
К этому времени о богатых трофеях стало известно в штабе 40-й армии. Из Гардеза под Абчакан была направлена десантно-штурмовая рота на десяти БМП-2 с задачей оказать в случае необходимости помощь спецназу. Однако сигналов взаимодействия с подразделениями отряда они не знали, поэтому во избежание недоразумений Воробьев приказал десантникам остановиться в четырех километрах от Абчакана. Воробьев решил иметь их в качестве резерва, а также использовать в случае необходимости при выходе из ущелья и отходе отряда с трофеями.
НОЧНЫЕ ПОТУГИ МОДЖАХЕДОВ
Ночью, как и ожидалось, «духи» предприняли еще одну попытку отбить караван. Под прикрытием верблюдов, которых гнали по ущелью, они попытались подобраться к позициям разведчиков. Но их действия были обнаружены наблюдателями и пресечены трофейными английскими гранатами. После этого моджахеды установили ДШК и попытались обстреливать позиции спецназа, но ДШК был подавлен огнем трофейного безоткатного орудия. «Духи» до утра не могли успокоиться, периодически открывая огонь из миномета, но им отвечала наша артиллерия.
Ночью хирург батальона лейтенант Александр Белевитин оказал первую помощь раненым.
ОПЯТЬ ПОТЕРИ
С рассветом 13 мая пришли вертушки, доставили подкрепление и боеприпасы. Снова пошли в ущелье, где недобитый «дух» ранил еще одного разведчика. «Духа» тут же успокоил Павел Трофимов.
Вскоре прибыла пара штурмовиков Су-25, которая отработала «пятисотками» по возможным путям выдвижения резервов моджахедов в ущельях Абчакан и Дубандай. По данным агентуры, к месту боя направились до двухсот пятидесяти «духов».
БАРЫШЕВ: На рассвете к месту «забитого» каравана стали подтягиваться тыловые и транспортные подразделения. Еще ночью бойцы начали расстреливать несчастных животных, чтобы они снова не достались «духам». Забрать с собой мы их не могли, да и без надобности в батальоне такое стадо.
ВОРОБЬЕВ: Часть наиболее ценных трофеев была доставлена в ППД. Основную же часть захваченного пришлось уничтожить на месте по причине огромного количества трофеев и невозможности вывезти их из ущелья.
РЕЗУЛЬТАТ
Уничтожено: мятежников – 14 (по уточненным данным агентуры – 47, в том числе 6 иностранных советников, двое из которых были гражданами США), верблюдов – 193, лошадей, ишаков и мулов – 62, ПЗРК «Хуньин-5» (копия «Стрела-2М» китайского производства), реактивных снарядов (PC) – 470, PC 9М22М (увеличенной дальности) – 60, выстрелов к безоткатным орудиям – 570, выстрелов к РПГ-7 – 950, 82-мм мин – 410, 14,5-мм патронов – 30000, 12,7-мм патронов – 61400, 7,62-мм патронов – 230000, мин «Клэймор» производства США – 90, противопехотных мин китайского производства – 170, ручных гранат английского производства – 90, взрывчатых веществ – 340 кг, медикаментов – 700 кг.
Захвачено: ПЗРК «Хуньин-5» – 16, пусковых установок (ПУ) PC – 4, ПУ РС увеличенной дальности – 1, PC 9М22М – 24, безоткатных орудий – 7, 82-мм миномет – 1, зенитная установка ЗГУ – 1, пулемет ДШК – 1, пулемет СГМ – 1, автоматы АК – 2, миноискатель – 1, медикаментов – 700 кг, шифровальная машина производства США (трофей особой важности) – 1.
Как позже выяснила агентура, численность мятежников, у которых был отбит караван, составляла 90-95 человек. Отряд состоял не из местных жителей. «Духи» вели караван из Пакистана. Этим и объясняется, почему на поле боя осталось 14 трупов. Караван задержался из-за того, что моджахеды не сошлись в цене с командирами местных бандформирований за проводку каравана. Его хотели разделить на три части и проводить через подконтрольную территорию разными маршрутами. В проводке планировалось задействовать двести тридцать боевиков.
Но все планы моджахедов нарушили разведчики баракинского отряда.
Спецназ выходит на тропу войны (Часть 1)
Борьба с караванами и перекрытие границ – вопрос, неизменно вызывавший головную боль у советского командования. К чему только не прибегали: минировали границу, устилая перевалы и тропы множеством миниатюрных противопехотных мин и специальных мин на неизвлекаемость; наносили бомбово-штурмовые удары по кишлакам и отдельным строениям, которые могли бы послужить пристанищем для каравана; совершали облеты больших участков приграничной территории на вертолетах, расстреливая все живое… Однако эти действия лишь нарушали хозяйственную жизнь местного населения, затрудняли транспортное сообщение между приграничными районами сопредельных стран и вынуждали целые племена сниматься с обжитых мест и уходить в Пакистан и Иран, пополняя лагеря для беженцев. Безусловно, моджахеды несли определенные потери от советских акций, но не оставляли своих усилий. Их деятельность могла лишь на время ослабеть, но не прекратиться. Так, после того как в декабре 1984 года было проведено широкомасштабное минирование перевалов и троп на афгано-пакистанской границе в провинции Кунар, уже через месяц моджахеды полностью возобновили прежний объем поставок вооружения и амуниции из Пакистана. Потеряв на минах полторы сотни своих людей, они, чтобы разминировать тропы, стали прогонять перед караваном стада баранов, а для борьбы с минами, реагирующими только на человека, использовали пленных или заложников.
Исламская оппозиция непрерывно совершенствовала тактику проводки караванов через границу. Это был целый комплекс мероприятий: охрана самого каравана, разведка маршрута движения, поддержание в состоянии постоянной готовности стоянок для ночевки и отдыха. Важно было заручиться согласием вождей племен и старейшин, по территории которых проходил путь. Моджахеды были вынуждены считаться с сильными приграничными племенами пуштунов, нуристанцев и белуджей и выплачивали им «премиальные» за транзит каждого каравана. Существовали и другие проблемы, без решения которых караван не тронулся бы с места.
Если караван все-таки нарывался на засаду, то в бой вступала его многочисленная охрана. Однако спецназ справлялся с караваном в любом случае, даже тогда, когда численность охраны значительно превышала количество нападавших на караван рейнджеров.
Джелалабадский батальон спецназа и небольшая группа пуштунов из племени моманд*, некоторые кланы которого сотрудничали с провинциальным ХАДом, «сели на тропу»** в районе Мазаричина в провинции Нангархар в конце ноября 1984 года. До границы с Пакистаном было рукой подать. Вдоль сухого русла легли в камни и замерли две роты. Лежать пришлось долго. Вставать, разводить костры было нельзя – любой пастух, заметь он их, сообщил бы о засаде моджахедам. Спецназовцы ждали условленного сигнала с той стороны границы о выходе каравана. Их лица покрылись щетиной, от постоянного напряжения устали руки и спины, нервы были на пределе. Прошли сутки, вторые. Они лежали в камнях, окруженные чужими горами и враждебно настроенным народом, в самом сердце Пуштунистана, где редко ступала нога европейца.
Спецназовцы уже собирались уходить, когда по радиостанции им наконец передали установленный сигнал: ведь выхода каравана ждали не только они, но и агент ХАДа, заброшенный в базовый район моджахедов на территорию Пакистана.
* Моманды – пуштуны племени моманд, проживающего на востоке Афганистана.
** «Сесть на тропу» – (жарг.) устроить на тропе засаду.
*** «Сафар ба хайр» – Счастливого пути! (дари).
Бой продолжался до вечера. Исламские партизаны сопротивлялись до конца. После того как караван был окончательно «забит», среди завалов из мертвых ишаков и верблюдов насчитали более 220 трупов афганцев. Спецназ потерь не понес.
Хотя некоторые батальоны спецназа почти каждый месяц уничтожали один–два каравана, наглухо перекрыть границу им не удалось. По словам самих военнослужащих этих частей и по данным разведки, перехватывалось лишь 12–15% всех караванов, направлявшихся в Афганистан. Иначе и быть не могло. Ведь только в гористой приграничной местности провинций Нангархар и Кунар насчитывалось более 400 горных проходов, по которым моджахеды могли проводить караваны. Два батальона спецназа, размещенных в этих провинциях, были просто не в состоянии контролировать все ущелья.
Обычно засадные действия против караванов проводились по следующей схеме: получив разведданные и подготовившись к операции, спецназ вылетал на вертолетах или выдвигался на бронетехнике в заданный район. Не доезжая до места будущей засады 15–20 километров, «рейнджеры» спешивались, а техника уходила на базу или ближайший советский сторожевой пост. Сами спецназовцы в быстром темпе совершали пеший переход к месту засады. Обычно такие переходы совершались ночью, чтобы как можно меньше посторонних глаз могло заметить их присутствие на вражеской территории. Кроме того, совершая переход от места высадки к месту засады, спецназ вводил в заблуждение разведку и добровольных помощников моджахедов, ибо те всегда внимательно следили за передвижениями техники спецназа. За ночь спецназ успевал достаточно далеко удалиться от дороги, по которой следовала его техника. Эту же цель – скрытно высадить группу – маскировало ложное зависание вертолетов спецназа над несколькими районами пустыни, где они имитировали высадку «рейнджеров».
Прибыв на место засады и подготовив позиции для стрельбы, спецназ начинал поджидать «добычу». В этот период главной задачей для него становилось «не засветиться», то есть не быть обнаруженным противником. Если моджахедам удавалось вычислить засаду, то в лучшем случае спецназовцы возвращались на свою базу с пустыми руками, а в худшем – подвергались нападению превосходящих сил противника. В подобной ситуации оказался небольшой отряд кандагарского батальона спецназначения в июне 1987 года.
В 7.00 произошла осечка. На тропе показались сразу два моджахеда. Когда им приказали поднять руки, один из них, прикрываясь напарником, сорвал с плеча автомат и открыл огонь. Его, конечно, сразу же расстреляли в упор, но засада была обнаружена. Эти двое оказались головным дозором большого отряда моджахедов, который шел прямо на засаду. ХАДовец и сержант замешкались на тропе, и это стоило им жизни. В один миг они были скошены огнем нескольких десятков стволов.
Начался бой. В группе, которую возглавил майор, были самые тяжелые потери. Погибло семь человек. Не выдержав натиска моджахедов, группа покинула дувал и стала отходить по кладбищу. Это ее погубило. Почти все отходившие были перебиты, а сам майор буквально изрешечен пулями.
Вторая группа прочно засела в доме и отбила три натиска исламских партизан. Те атаковали в полный рост, разъяренные упорным сопротивлением. По воспоминанию командира группы, во время третьего штурма некоторые моджахеды добегали до самых дверей и окон дома. «Все они там и остались», – добавил он. Чтобы покончить со спецназом, партизаны подтащили безоткатные орудия и минометы. Однако толстые стены мешали им, снижая эффективность огня. Только один боец был убит прямым попаданием гранаты из РПГ, остальные отделались ранениями.
Критическая ситуация сложилась, когда на помощь своим на грузовике подъехала группа из 30–40 моджахедов. Тогда-то и вступила в дело группа, засевшая на сопке и ничем не выдавшая себя до сих пор, хотя на их глазах погибали товарищи по службе. Они подпустили грузовик и хладнокровно расстреляли всех, кто облепил его со всех сторон.
Наиболее реальную поддержку оказали самолеты и вертолеты штурмовой авиации. Штурмовики Су-25 поливали огнем «зеленку», выкуривая моджахедов. Те отбивались, применяя переносные зенитные ракетные комплексы, однако ни один самолет не был сбит. Противоборствующие стороны применили весь арсенал вооружения, которым они располагали. В конце концов поле боя осталось за спецназом. Моджахеды отошли, оставив несколько сотен погибших «братьев по джихаду». Девять погибших и двадцать раненых – такова была плата спецназа за преждевременное обнаружение их засады.
В окрестностях Кандагара довольно часто происходили ожесточенные сражения между спецназом и моджахедами. Как правило, одерживали победу «рейнджеры», ибо, проиграв бой, они подписали бы себе смертный приговор – вокруг была чужая земля и враждебно настроенный народ. Понимая это, спецназ всегда был морально настроен на победу, завоевывая ее порой в самых безвыходных ситуациях.
Существовала еще одна причина, из-за которой спецназовцам надолго запомнилась ночная засада. Прошел слух, что погибший американец имел при себе в стальном ящике астрономическую сумму в долларах. Для командира группы и его заместителя слухи предстали в виде вызова в отдел госбезопасности. Полмесяца армейские чекисты добивались одного – показать место, где группа закопала мифический сейф.
Теперь моджахеды все чаще, проведя караваны через границу на афганскую территорию, сразу же разгружали их в определенном месте и в течение суток передавали «товар» представителям различных боевых формирований оппозиции. Те перегружали свою долю на маленькие караваны и вели их на свою территорию.
На первых порах этот прием действовал безотказно. Советская военная разведка и ХАДовские агенты доносили о прибытии крупных караванов, спецназ выходил на тропы, а результат был невелик. За счет рассредоточения караванов моджахеды повысили их живучесть и заметно ослабили воздействие авиации и спецназа, считавшихся главными врагами караванов.
Вскоре тактическая хитрость исламских партизан была разгадана, и спецназ стал активно практиковать налеты на базовые районы моджахедов, кишлаки, в которых могли располагаться стоянки караванов. Налеты по своим результатам были весьма эффективны и уступали лишь засадным действиям.
Всего лишь за два дня в январе 1986 года джелалабадский батальон спецназа разгромил базовый район исламских партизан в уездах Гошта и Мухмандара провинции Нангархар. Очень результативной оказалась операция джелалабадского и асадабадского батальонов по разгрому базы моджахедов в местечке Карера провинции Кунар в апреле 1986 года. Однако этот бой, в целом успешный для советской стороны, приобрел скандальную известность.
Карера находится в горной местности на самой границе с Пакистаном. Столь редкие в условиях Афганистана кустарники и низкорослые деревья на склонах гор служили естественной маскировкой для укреплений и огневых позиций моджахедов. Обычно советская сторона ограничивалась бомбардировками этого района, и никогда раньше наземные войска не пытались штурмом взять базу исламских партизан. Спецназ отважился нарушить установленный порядок.
По всей видимости, в ходе боя «рейнджеры» вторглись на чужую территорию, что было немудрено, учитывая путаницу в картах. На помощь моджахедам выступили подразделения пакистанской пограничной стражи. Спецназовцы к этому моменту успели уничтожить до сотни моджахедов, остальные отступили в Пакистан. Однако с подходом малишей и свежих «духовских» резервов ситуация стала меняться не в пользу спецназа. Малиши в своих традиционных черных беретах атаковали напористо, и вскоре возникла реальная угроза окружения одного из батальонов. Чтобы выйти из затруднительного положения, пришлось срочно вызывать штурмовую авиацию. С территории соседней державы отходили под грохот авиабомб. В штабе 40-й армии и в ставке представителя министра обороны СССР в Кабуле долго не могли успокоиться. Действия спецназа в очередной раз дали повод пакистанским властям заявить о «посягательстве советских оккупационных сил на территорию Пакистана».