Что такое инкассо цессия
Цессия вместо гонорара успеха: как юристы «маскируют» вознаграждения
Путь к отказу от гонораров
Еще в 1999 году Президиум ВАС в своем Информационном письме № 48 указал, что требования исполнителя о выплате вознаграждения нельзя удовлетворять, если договор поставил факт выплаты гонорара в зависимость от будущего решения суда или иного органа. Спустя восемь лет Конституционный суд конкретнее уточнил, что деятельность госорганов «не может являться предметом частноправового регулирования», а достижение конкретного результата не входит в предмет соглашения об оказании услуг. Правда, КС в этом же документе указал законодателю на возможность предусмотреть гонорары успеха на уровне профессионального законодательства.
Суды стали активно пользоваться этой позицией, отказывая юрфирмам во взыскании подобных платежей с клиентов, несмотря на соответствующие положения в договорах. Так произошло в деле № А40-57322/2012, где доверитель не захотел платить гонорар успеха юркомпании «Лекс». АСГМ указал, что такое вознаграждение «не соответствует правовым позициям Конституционного суда и Высшего арбитражного суда». Апелляция и окружной суд оставили этот вывод без изменений (см. «Судья Гречишкин поддержал клиента, не захотевшего платить гонорар успеха»).
Новый подход
Вместе с тем проблему гонорара успеха начал разрешать законодатель. В начале этого года Госдума единогласно одобрила в первом чтении масштабные поправки закона об адвокатуре (см. «Споры о деталях: какой будет адвокатская реформа»). Среди прочего законопроект содержит норму, которая позволит ставить вознаграждение адвоката в зависимость от результата оказанных услуг. Разработчики уверены: новелла сделает доступнее квалифицированную юридическую помощь тем доверителям, у которых на момент заключения соглашения с адвокатом не хватает денег для оплаты его услуг. «Обязанность разработать и установить правила применения адвокатами соответствующего договорного условия предлагается возложить на Федеральную палату адвокатов», – говорится в пояснительной записке к законопроекту.
Но пока подобное регулирование еще не установили, юристы пользуются альтернативными вариантами для легализации гонораров успеха. Одним из таких стала «инкассо-цессия», которую Пленум ВС признал законной в Постановлении № 54 «О перемене лиц в обязательстве». Речь идет об уступке прав требований исключительно в тех случаях, когда надо взыскать долг. В дальнейшем новый кредитор обязуется вернуть первоначальному часть от взысканных средств. На практике такая схема оказалось востребованной не только среди коллекторов, но и у юристов.
Правда, на практике суды относятся к ней настороженно. С чем и столкнулась «Правовая консалтинговая группа «Корпорэйт» в деле № А65-31592/2017. Юрфирма по договору уступки получила от Анастасии Морозовой право требовать 339 021 руб. неустойки с застройщика «ЖК «Победа», который с опозданием сдал квартиру в новостройке кредитору. «Корпорэйт» и их контрагент согласовали: если юркомпании удастся не только добиться решения в свою пользу, но и исполнить его, то Морозова получит 60% от взысканной суммы, а остальные 40% достанутся новому кредитору.
Две инстанции признали, что ответчик нарушил срок передачи жилья дольщику. Значит, есть все основания для взыскания неустойки, которую истец рассчитал правильно, установили суды. Но окружной суд постановил пересмотреть дело, заподозрив стороны в том, что порядок оплаты по договору уступки в обсуждаемом случае является гонораром успеха. Первая кассация объяснила это тем, что условия цессии ставят оплату переуступленного права в зависимость от результата рассмотрения спора в арбитражном суде.
Верховный суд решил иначе. Экономколлегия пояснила, что в этом деле речь идет об «инкассо-цессии», которую Пленум ВС признал допустимой в Постановлении № 54 «О перемене лиц в обязательстве». У окружного суда не имелось оснований, чтобы считать спорную конструкцию «гонораром успеха», решила «тройка» судей под председательством Натальи Чучуновой. ВС отменил акт первой кассации и оставил без изменений решения первой инстанции и апелляции.
Плюсы «инкассо-цессии»
Подобное соглашение уступки точно не стоит расценивать как недобросовестное поведение, разъясняет Станислав Солнцев. Несомненным плюсом такой конструкции он называет возможность юриста самостоятельно определять, как и что делать по судебному делу, будучи новым кредитором: «Исключается «клиентская гиперопека», свойственная некоторым доверителям». А клиенты не несут рисков взыскания с них судебных расходов, добавляет эксперт.
Пока общественность окончательно не признает, что юридические услуги – это бизнес, то споры подобного рода не будут утихать. Я не вижу ничего из ряда вон выходящего, когда коммерческая организация приобретает права требования. Это такой же актив, как недвижимость, ресторан, акции и т. п. Юрфирму нельзя ограничивать в праве инвестировать заработанные деньги, как и в праве создавать добавочную стоимость активу, используя свою профильную квалификацию. А поднимая вопросы сакральности юридической профессии, мы такой актив, по сути, в обороте ограничиваем. Зачем? Долг платежом красен! И пусть будет сфера услуг, которая заставит его краснеть.
Сослан Каиров, генеральный директор Митра Митра Региональный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) группа Налоговое консультирование и споры группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство ×
Если подобная конструкция прямо предусмотрена законом, одобрена актами высших инстанций, а такие правила игры удобны и выгодны для всех сторон, то заниматься поиском этических ограничений излишне. Клиентам она может быть удобна, во-первых, из-за порядка оплаты (платить нужно только за результат). Во-вторых, порой доверителю по тем или иным соображениям выгодно не указываться в качестве истца. А для юристов это некий контроль как над делом, так и над оплатой, большая свобода действий. И вся эта история еще раз подтверждает всю абсурдность и ущербность идеи запрета гонорара успеха.
Айнур Ялилов, партнер Шаймарданов и Партнеры Шаймарданов и Партнеры Региональный рейтинг. ×
Мнения против уступки права юристам
Варшавский отмечает, что для юристов очевидный минус «инкассо-цессии» в зависимости оплаты работы от судебного акта. Если доверитель не сообщил какие-то детали, не представил важные для дела документы, то юрист может вовсе остаться без оплаты своих услуг, предупреждает эксперт.
Мы не практикуем такое. Только договор на оказание услуг или адвокатское соглашение. Я считаю, что непрофессионально, а может даже неэтично использовать подобные негодные конструкции. Они подрывают доверительный характер отношений.
Евгений Шестаков, управляющий партнер INTELLECT (ИНТЕЛЛЕКТ) INTELLECT (ИНТЕЛЛЕКТ) Федеральный рейтинг. группа Цифровая экономика группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Интеллектуальная собственность (Регистрация) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) 15 место По количеству юристов 24 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 40 место По выручке Профайл компании ×
| Плюсы «инкассо-цессии» | Минусы «инкассо-цессии» |
| Полный контроль над делом у юриста | Юрист не знает точно, когда получит деньги за свою работу и получит ли |
| Отсутствует риск не получить вознаграждение за успешное взыскание долга | Все риски неполноты представленных документов, несообщения важной информации о сути спора ложатся только на юриста |
| Юрист приложит максимум усилий для выигрыша дела | Юрист, получив деньги от должника, может не рассчитаться с первоначальным кредитором (клиентом) |
| Клиент не несет никаких лишних затрат | Между юристом и клиентом отсутствует взаимное доверие |
А Павел Хлюстов, управляющий партнер АБ «Павел Хлюстов и партнеры», вовсе подчеркивает, что адвокату заключать подобные соглашения недопустимо: «Такой вывод вытекает из положений Кодекса профессиональной этики адвоката. Они запрещают защитникам приобретать в личных интересах имущество и имущественные права, которые являются предметом спора, где адвокат участвует как лицо, оказывающее юрпомощь». Нарушение этого запрета является основанием, чтобы привлечь адвоката к дисциплинарной ответственности, предупреждает Хлюстов.
Цессия вместо гонорара успеха: как юристы «маскируют» вознаграждения
Путь к отказу от гонораров
Еще в 1999 году Президиум ВАС в своем Информационном письме № 48 указал, что требования исполнителя о выплате вознаграждения нельзя удовлетворять, если договор поставил факт выплаты гонорара в зависимость от будущего решения суда или иного органа. Спустя восемь лет Конституционный суд конкретнее уточнил, что деятельность госорганов «не может являться предметом частноправового регулирования», а достижение конкретного результата не входит в предмет соглашения об оказании услуг. Правда, КС в этом же документе указал законодателю на возможность предусмотреть гонорары успеха на уровне профессионального законодательства.
Суды стали активно пользоваться этой позицией, отказывая юрфирмам во взыскании подобных платежей с клиентов, несмотря на соответствующие положения в договорах. Так произошло в деле № А40-57322/2012, где доверитель не захотел платить гонорар успеха юркомпании «Лекс». АСГМ указал, что такое вознаграждение «не соответствует правовым позициям Конституционного суда и Высшего арбитражного суда». Апелляция и окружной суд оставили этот вывод без изменений (см. «Судья Гречишкин поддержал клиента, не захотевшего платить гонорар успеха»).
Новый подход
Вместе с тем проблему гонорара успеха начал разрешать законодатель. В начале этого года Госдума единогласно одобрила в первом чтении масштабные поправки закона об адвокатуре (см. «Споры о деталях: какой будет адвокатская реформа»). Среди прочего законопроект содержит норму, которая позволит ставить вознаграждение адвоката в зависимость от результата оказанных услуг. Разработчики уверены: новелла сделает доступнее квалифицированную юридическую помощь тем доверителям, у которых на момент заключения соглашения с адвокатом не хватает денег для оплаты его услуг. «Обязанность разработать и установить правила применения адвокатами соответствующего договорного условия предлагается возложить на Федеральную палату адвокатов», – говорится в пояснительной записке к законопроекту.
Но пока подобное регулирование еще не установили, юристы пользуются альтернативными вариантами для легализации гонораров успеха. Одним из таких стала «инкассо-цессия», которую Пленум ВС признал законной в Постановлении № 54 «О перемене лиц в обязательстве». Речь идет об уступке прав требований исключительно в тех случаях, когда надо взыскать долг. В дальнейшем новый кредитор обязуется вернуть первоначальному часть от взысканных средств. На практике такая схема оказалось востребованной не только среди коллекторов, но и у юристов.
Правда, на практике суды относятся к ней настороженно. С чем и столкнулась «Правовая консалтинговая группа «Корпорэйт» в деле № А65-31592/2017. Юрфирма по договору уступки получила от Анастасии Морозовой право требовать 339 021 руб. неустойки с застройщика «ЖК «Победа», который с опозданием сдал квартиру в новостройке кредитору. «Корпорэйт» и их контрагент согласовали: если юркомпании удастся не только добиться решения в свою пользу, но и исполнить его, то Морозова получит 60% от взысканной суммы, а остальные 40% достанутся новому кредитору.
Две инстанции признали, что ответчик нарушил срок передачи жилья дольщику. Значит, есть все основания для взыскания неустойки, которую истец рассчитал правильно, установили суды. Но окружной суд постановил пересмотреть дело, заподозрив стороны в том, что порядок оплаты по договору уступки в обсуждаемом случае является гонораром успеха. Первая кассация объяснила это тем, что условия цессии ставят оплату переуступленного права в зависимость от результата рассмотрения спора в арбитражном суде.
Верховный суд решил иначе. Экономколлегия пояснила, что в этом деле речь идет об «инкассо-цессии», которую Пленум ВС признал допустимой в Постановлении № 54 «О перемене лиц в обязательстве». У окружного суда не имелось оснований, чтобы считать спорную конструкцию «гонораром успеха», решила «тройка» судей под председательством Натальи Чучуновой. ВС отменил акт первой кассации и оставил без изменений решения первой инстанции и апелляции.
Плюсы «инкассо-цессии»
Подобное соглашение уступки точно не стоит расценивать как недобросовестное поведение, разъясняет Станислав Солнцев. Несомненным плюсом такой конструкции он называет возможность юриста самостоятельно определять, как и что делать по судебному делу, будучи новым кредитором: «Исключается «клиентская гиперопека», свойственная некоторым доверителям». А клиенты не несут рисков взыскания с них судебных расходов, добавляет эксперт.
Пока общественность окончательно не признает, что юридические услуги – это бизнес, то споры подобного рода не будут утихать. Я не вижу ничего из ряда вон выходящего, когда коммерческая организация приобретает права требования. Это такой же актив, как недвижимость, ресторан, акции и т. п. Юрфирму нельзя ограничивать в праве инвестировать заработанные деньги, как и в праве создавать добавочную стоимость активу, используя свою профильную квалификацию. А поднимая вопросы сакральности юридической профессии, мы такой актив, по сути, в обороте ограничиваем. Зачем? Долг платежом красен! И пусть будет сфера услуг, которая заставит его краснеть.
Сослан Каиров, генеральный директор Митра Митра Региональный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) группа Налоговое консультирование и споры группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство ×
Если подобная конструкция прямо предусмотрена законом, одобрена актами высших инстанций, а такие правила игры удобны и выгодны для всех сторон, то заниматься поиском этических ограничений излишне. Клиентам она может быть удобна, во-первых, из-за порядка оплаты (платить нужно только за результат). Во-вторых, порой доверителю по тем или иным соображениям выгодно не указываться в качестве истца. А для юристов это некий контроль как над делом, так и над оплатой, большая свобода действий. И вся эта история еще раз подтверждает всю абсурдность и ущербность идеи запрета гонорара успеха.
Айнур Ялилов, партнер Шаймарданов и Партнеры Шаймарданов и Партнеры Региональный рейтинг. ×
Мнения против уступки права юристам
Варшавский отмечает, что для юристов очевидный минус «инкассо-цессии» в зависимости оплаты работы от судебного акта. Если доверитель не сообщил какие-то детали, не представил важные для дела документы, то юрист может вовсе остаться без оплаты своих услуг, предупреждает эксперт.
Мы не практикуем такое. Только договор на оказание услуг или адвокатское соглашение. Я считаю, что непрофессионально, а может даже неэтично использовать подобные негодные конструкции. Они подрывают доверительный характер отношений.
Евгений Шестаков, управляющий партнер INTELLECT (ИНТЕЛЛЕКТ) INTELLECT (ИНТЕЛЛЕКТ) Федеральный рейтинг. группа Цифровая экономика группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Интеллектуальная собственность (Регистрация) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) 15 место По количеству юристов 24 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 40 место По выручке Профайл компании ×
| Плюсы «инкассо-цессии» | Минусы «инкассо-цессии» |
| Полный контроль над делом у юриста | Юрист не знает точно, когда получит деньги за свою работу и получит ли |
| Отсутствует риск не получить вознаграждение за успешное взыскание долга | Все риски неполноты представленных документов, несообщения важной информации о сути спора ложатся только на юриста |
| Юрист приложит максимум усилий для выигрыша дела | Юрист, получив деньги от должника, может не рассчитаться с первоначальным кредитором (клиентом) |
| Клиент не несет никаких лишних затрат | Между юристом и клиентом отсутствует взаимное доверие |
А Павел Хлюстов, управляющий партнер АБ «Павел Хлюстов и партнеры», вовсе подчеркивает, что адвокату заключать подобные соглашения недопустимо: «Такой вывод вытекает из положений Кодекса профессиональной этики адвоката. Они запрещают защитникам приобретать в личных интересах имущество и имущественные права, которые являются предметом спора, где адвокат участвует как лицо, оказывающее юрпомощь». Нарушение этого запрета является основанием, чтобы привлечь адвоката к дисциплинарной ответственности, предупреждает Хлюстов.
Использование инструмента инкассо-цессии в условиях кризиса
«Мнение» о перспективах использования инкассо-цессии, как способа развития кооперационных связей между компаниями и о его влиянии на рынок долговых обязательств.
Пандемический кризис не только бьет по здоровью населения, но и по здоровью бизнеса. Резкое сокращение выручки при сохранившихся обязательствах платить зарплату, обслуживать кредитные обязательства и исполнять условия контрактов с контрагентами для многих малых и средних компаний повлекло возникновение серьезного кассового разрыва. Отсутствие накопленных ресурсов ставит под угрозу финансовую устойчивость многих компаний, что требует применения нестандартных решений. Одним из таких решений может быть использование инструмента инкассо-цессии.
Инкассо-цессия известна не только как способ замены кредитора, где требование уступается новому кредитору, который в свою обязуется вернуть часть денежных средств и которые будут возвращены позднее первоначальному кредитору новым кредитором, но и как беззатратный способ работы с долговым обязательством.
Ключевое преимущество данного инструмента – возможность применения механизма коллективного взыскания задолженности с недобросовестных кредиторов. Данный механизм может быть крайне удобным для инвесторов, которые понесли финансовые потери в условиях кризиса. Если должник не может исполнить или уклоняется от исполнения требований кредитора, то последний передает право на взыскание долга третьему лицу, которое самостоятельно сопровождает все процедуры взыскания.
Как известно, классическая уступка права требования предполагает его оплату с определенным дисконтом, инкассо-цессия же предполагает переход права требования без его оплаты, но с последующим возвратом части взысканной суммы задолженности в пользу кредитора, уступившего требования за минусом вознаграждения лица, осуществляющего взыскание.
Логика использования данного инструмента очень проста, он решает проблему взаимного недоверия между участниками такой уступки права требования. Так, приобретая право, новый кредитор не застрахован от возможных злоупотреблений или мошеннических действий первоначального кредитора. Здесь может быть, как передача уже недействительного права, так и, например, передача права по которому утеряна возможность судебной защиты. Если новый кредитор не предпримет действий по взысканию (что в принципе на практике быть не может, так как суть инкассо-цессии именно в том, что за счет взыскания задолженности новый кредитор, как раз-таки и зарабатывает свое вознаграждение, а первоначальный кредитор получает часть суммы задолженности, но с учетом уже определенного дисконта), то право требования возвращается первоначальному кредитору. Такой механизм прописывается условиях инкассо-цессии и полностью соответствует действующему законодательству и практике его применения.
Как было указано ранее, преимущество данного инструмента – это возможность обеспечить процесс коллективного взыскания. Преимущества возможности коллективного взыскания еще и в том, что по сути это можно реализовать, как форму кооперации между пострадавшими кредиторами, среди которых очень много малых компаний. Именно кооперация во время кризиса может позволить малым компаниям, у которых отсутствуют ресурсы для финансирования процесса взыскания и несения всех сопутствующих судебных издержек, сэкономить на данных расходах и распределить издержки.
При этом, в условиях кризиса возникает острая необходимость поиска новых инструментов решения проблем. Для одних кризис – это время потерь и падения, для других – точка роста. Для первых (кто задается вопросом что дальше и заинтересован в решении проблем) – это в возможность развития кооперационных компетенций. Для вторых – это точка развития и возможность для реализации своих бизнес-идей. Выход на устойчивую траекторию развития это, что неизменным для всех остается.
Подводя черту под всем вышесказанным стоит отметить, что текущая регуляторная представляет предпринимателям очень много интересных возможностей для решения своих проблем. Применительно к инкассо-цессии можно смело сказать, что от того на сколько активно участники экономических отношений будут пользоваться данным инструментом зависит не только решение насущных проблем, но и формирование культуры кооперационных отношений на горизонтальном уровне. В глобальном плане популярность использования данного инструмента может оказать позитивное влияние на развитие рынка долговых обязательств в целом.
Спасибо за внимание и успехов в реализации Ваших идей!
К вопросу об оспаривании в деле о банкротстве «инкассо-цессии» или цессии для целей взыскания
В правоприменительной практике нередко встречается такая договорная форма как «инкассо-цессия» или цессия для целей взыскания.
Согласно абзацу 4 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки», на основании статьи 421 ГК РФ стороны вправе, в частности, заключить договор, по которому первоначальный кредитор (цедент) обязуется уступить новому кредитору (цессионарию) требование к должнику, а новый кредитор (цессионарий) принимает на себя обязанность передать первоначальному кредитору (цеденту) часть того, что будет исполнено должником по уступаемому требованию.
Помимо абстрактных разъяснений, также и в сформированной судебной практике по конкретным спорам на уровне Верховного Суда Российской Федерации упоминается про правомерность договорной формы инкассо-цессии, например, см. Определения Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2018 № 306-ЭС18-16762, от 01.03.2019 № 306-ЭС18-19885, от 11.02.2019 № 306-ЭС18-16390.
Верховный Суд Российской Федерации констатировал, что условие договора уступки об инкассо-цессии (цессия для целей взыскания), посредством которой требование уступается новому кредитору с условием уплаты части взысканных денежных средств, не противоречит нормам закона, выражает волю сторон на избрание такого способа оплаты уступаемого права требования.
Кроме того, Верховный Суд Российской Федерации сделал ряд дополнительных выводов: (1) не имеется оснований для квалификации указанных пунктов договора уступки как условия «о гонораре успеха»; (2) подобная договорная конструкция сама по себе не является противоречащей закону; (3) подобная договорная конструкция сама по себе не свидетельствует о недобросовестности цессионария ввиду его намерения получить максимальную материальную выгоду.
При включении в реестр требований кредиторов должника требований кредитора, который приобрел их на основании инкассо-цессии, как правило, проблем не возникает. Суды констатируют законность подобной договорной формы и включают требования цессионария в реестр (см. постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 30.01.2020 по делу № А78-848/2018, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 27.05.2021 по делу № А42-10454/2017, постановление Арбитражного суда Московского округа от 04.12.2019 по делу № А40-48310/2018).
Однако некоторые сложности могут на практике возникнуть при оспаривании сделки инкассо-цессии в деле о банкротстве первоначального кредитора (цедента).
Арбитражные управляющие, а также конкурсные кредиторы или уполномоченный орган, получив сведения о том, что должник уступил кому-то права требования по инкассо-цессии, нередко начинают оспаривать данные сделки, ссылаясь на неравноценность встречного исполнения (часто ссылаясь вообще на безвозмездность данных сделок исходя из их конструкции), либо на причинение вреда кредиторам.
1) В постановлении Арбитражного суда Московского округа от 17.07.2019 по делу № А40-93410/2016 рассмотрен спор, где конкурсному управляющему и одному из конкурсных кредиторов должника было отказано в признании недействительными сделками договоров инкассо-цессии, заключенных должником как цедентом.
Суды установили, что оспариваемые сделки уступки прав (требований) носили возмездный характер, общая стоимость уступаемых прав определена сторонами в размере 1 860 176,00 рублей плюс 80 % от взысканной (фактически полученной) или выплаченной дебитором денежной суммы.
Суды указали, что условия оспариваемых договоров о цене сделки свидетельствуют об отсутствии намерения продать имущество по заведомо заниженной цене либо передать его безвозмездно.
При этом, суды приняли во внимание, что цессионарий представил в материалы дела доказательства того, что после заключения оспариваемых договоров цессии это юридическое лицо приняло все меры ко взысканию задолженности с дебитора.
2) В постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 14.11.2018 по делу № А13-4172/2018 приведен пример судебного спора, где конкурсному управляющему было отказано в признании недействительной сделкой договора инкассо-цессии. Цессионарий представил в материалы дела дополнительное соглашение, по условиям которого стоимость уступленного ему права (требования) составляет 90 % от реально взысканной и фактически полученной цессионарием от дебитора денежной суммы.
Суды всех инстанций в итоге пришли к выводу о том, что конкурсным управляющим не доказана совокупность условий для признания сделки недействительной по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.
3) Ещё два примера судебных споров по оспариванию инкассо-цессий приведены в постановлениях Арбитражного суда Северо-Западного округа от 03.07.2019 № Ф07-6842/2019 по делу № А56-19111/2017 и от 03.07.2019 № Ф07-6603/2019 по делу № А56-19111/2017.
Согласно обстоятельствам данных споров должник уступил фирме (ООО «Комплаенс-Центр») права (требования) по договорам внутреннего лизинга, имевшиеся у должника в связи с расторжением данных договоров.
Дополнительными соглашениями к договорам цессии стороны предусмотрели оплату в виде 3 000 рублей, а в случае реализации фирмой перешедших к ней по соглашению прав (требований) с финансовым результатом более 200 000 рублей, дополнительную выплату должнику (цеденту) денежных средств в размере 40 % от суммы финансового результата, оставшейся после вычета 200 000 рублей.
Проведенная в деле судебная экспертиза давности изготовления документов подтвердила заявленные даты заключения договоров цессии и дополнительных соглашений к ним.
Арбитражные суды при рассмотрении споров пришли к выводам о недоказанности заявителем факта неравноценности встречного предоставления применительно к вопросу соотношения рыночной стоимости имущества и стоимости полученного встречного исполнения.
Уступленное право (требование) представляет собой право взыскания положительного сальдо, образовавшегося в связи с расторжением договоров лизинга, изъятия предметов лизинга и присвоения лизингодателем положительного сальдо, не обладающего фиксированной номинальной стоимостью, поскольку размер сальдо и его направленность устанавливается арбитражным судом, в связи с чем размер сальдо и факт его наличия на дату совершения сделки не могли быть рассчитаны.
Суды посчитали, что, приравнивая сумму причитающегося должнику положительного сальдо к стоимости соответствующего права требования, конкурсный управляющий по существу отрицает принципиальную экономическую целесообразность и правомерность сделки, по которой цедент обязуется уступить цессионарию требование к должнику, а цессионарий принимает на себя обязанность передать цеденту часть того, что будет исполнено должником по уступаемому праву.
Отсутствие твердой договорной цены не может являться основанием для признания сделки неравноценной.
Заявитель в ходе судебного разбирательства не доказал, что при сравнимых условиях уступка прав могла быть совершена на существенно лучших для заявителя условиях, например, уступлена по инкассо-цессии более, чем за 40 % от полученного фирмой в результате деятельности по взысканию неосновательного обогащения.
Заявитель ссылался на тот факт, что условия сделки изначально являлись подозрительными, так как на момент заключения отличались от условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершались аналогичные сделки иными участниками оборота. Однако никаких доказательств такой позиции представлено не было.
Указанные примеры судебной практики свидетельствуют о том, что при оспаривании в деле о банкротстве инкассо-цессий возникают проблемы, связанные с отсутствием выработанных на практике критериев, влияющих на оценку действительности подобных договоров. Разъяснения высшего суда по этому вопросу отсутствуют.
Определение Верховного Суда Российской Федерации от 20.06.2016 № 305-ЭС15-10323 применительно к оспариванию в деле о банкротстве сделок уступки права требования, заключенных должником как цедентом, ориентирует на необходимость в ходе судебного разбирательства устанавливать стоимость соответствующих прав требования, которая отнюдь не всегда равняется номинальному размеру уступленных прав.
Эта правовая позиция (самым непосредственным образом основанная на составе недействительности сделки по пункту 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве) применима и к инкассо-цессиям. Применительно к ним также имеет смысл выяснение вопроса о том, какова рыночная стоимость уступленных должником-цедентом прав требования в пользу цессионария на момент совершения уступки. В совокупности с сопутствующими фактическими обстоятельствами (личность цессионария, иные условия сделки цессии, фактические действия цессионария по реализации прав требования после совершения уступки, факт наличия или отсутствия дальнейших расчетов сторон и так далее) это позволит в судебном разбирательстве сделать вывод о действительности или порочности сделки инкассо-цессии.
Для того, чтобы очертить перечень дополнительных важных фактических обстоятельств, которые должны играть роль в судебном споре о недействительности сделки инкассо-цессии, обратимся к характеристике данной сделки, которую дает литература.
В литературе, характеризуя сделку инкассо-цессии, отмечается, что «речь идет о фидуциарной сделке, близкой к сделке, связанной с ведением чужого дела. Изначальный кредитор мог бы выдать другому лицу доверенность, в которой он закрепил бы полномочия поверенного на урегулирование вопросов погашения задолженности, представление кредитора в суде и на стадии исполнительного производства, а сами отношения между кредитором и поверенным могли бы быть оформлены в рамках договора поручения. Кроме того, кредитор мог бы указать должнику на необходимость погашения его долга путем перевода на счет указанного им поверенного: в такой ситуации платеж должника в адрес этого поверенного погашал бы его долг перед кредитором. Но не всегда такая модель удобна…».
Заключая сделку инкассо-цессии, «по сути, это позволяет коллектору действовать в отношениях с должником от своего имени, но косвенно в интересах и по заданию изначального кредитора. Это напоминает модель комиссии… в случаях, когда изначальный кредитор для создания условий для взыскания другой стороной долга некоего должника производит уступку самого требования, мы имеем дело, по мнению высших судов, с особым договором (инкассо-цессией)… Специфика такого договора в том, что основное обязательство цессионария состоит в оказании услуг по получению задолженности от должника (во внесудебном или судебном порядке), а уступка требования представляет собой исполнение заказчиком своей кредиторской обязанности обеспечить исполнителю возможность соответствующую услугу оказать; встречное же исполнение со стороны заказчика осуществляется в форме оплаты оказанных услуг (с возможностью «удержания» исполнителем своего требования об уплате вознаграждения из полученных от должника средств).
Обязательство цессионария состоит в приложении разумных усилий по получению платежа от должника во внесудебном или судебном порядке (в договоре может быть указано и на исключительно внесудебный порядок). Если цессионарий не прилагает тех усилий, которые разумное и добросовестное лицо приложило бы для взыскания долга, он будет считаться нарушителем договора. Вознаграждение за услуги цессионария может быть установлено за совершение таких разумных действий, но может быть привязано и к достижению результата в виде получения платежа от должника (например, в виде процента от полученного платежа); в таком случае при неудаче цессионария он не вправе получить вознаграждение, даже если он приложил разумные усилия…».
Какие выводы можно сделать на основании приведенных ранее примеров судебной практики, на основании указанных выводов из литературы и исходя из анализа такой договорной конструкции, как инкассо-цессия:
1) При оспаривании в деле о банкротстве договора уступки прав требования по модели «инкассо-цессии» (цессии для цели взыскания) необходимо анализировать условия сделки и сопутствующие фактические обстоятельства на предмет наличия оснований для признания этой сделки недействительной. При анализе вопроса о неравноценности встречного исполнения по сделке инкассо-цессии со стороны цессионария могут быть проанализированы цены сходных сделок (коммерческие предложения и условия реально заключавшихся сделок на рынке со стороны юридических и коллекторских фирм по подобным уступкам прав требования для целей взыскания; предложения от фирм, занимающихся инвестированием в судебные споры для целей последующего взыскания задолженности). Для анализа вопроса о неравноценности встречного исполнения по сделке инкассо-цессии со стороны цессионария также может быть назначена судебная экспертиза.
2) Для целей оспаривания сделки инкассо-цессии значение могут иметь такие обстоятельства, как аффилированность цедента и цессионария (в совокупности с заключением инкассо-цессии без разумного к тому обоснования). Имеет смысл анализировать вопросы недействительности данных сделок не только по специальным «банкротным» основаниям недействительности, но и по основаниям мнимости или притворности, которые в ряде случаев будут иметь более высокие перспективы применения.
3) При оспаривании сделки инкассо-цессии нужно анализировать иные, помимо цены, условия сделки, например, предусмотренный соглашением объём действий цессионария по получению исполнения по уступленным ему правам требования (нужно принимать в расчет упоминавшийся аспект инкассо-цессии как «квазипоручения» от цедента на цессионария на получение задолженности; а также тот факт, что и цедент, рассчитывая получить от цессионария оплату за уступленные права требования, при инкассо-цессии непосредственно заинтересован в скорейшем получении/взыскании долга от дебиторов на цессионария). Соответствующий объём действий цессионария по получению исполнения по правам требования как условие сделки инкассо-цессии должен быть сопоставлен с фактическими действиями цессионария по получению задолженности (что именно «по факту» было проделано цессионарием: объем претензионной работы, предъявление исков, участие в судебных разбирательствах, ведение исполнительного производства и т.д.).
4) Личность цессионария также должна быть проанализирована при оспаривании сделки инкассо-цессии. Значение может иметь то, является ли цессионарий участником коллекторского или юридического рынка (или инвестирует в судебные споры) (нужно учитывать присутствие на рынке: реклама, сайт, «вовлеченность в рынок»: участие в профильных публичных мероприятиях, иное публичное присутствие; нужно обращать внимание на суть деятельности цессионария: название, коды ОКВЭД для деятельности, факт наличия специалистов и ресурсов для обслуживания такого актива, как права требования). Должны приниматься во внимание факты начала процедур реорганизации или ликвидации цессионария. Может быть проанализирован тот факт, заключал или заключает ли в настоящее время цессионарий другие аналогичные сделки. Нужно обращать внимание на действия цессионария с полученными им правами требования: незамедлительная реализация; отсутствие действий; отчуждение иному участнику оборота и условия такого отчуждения (включая расчёты) и т.д.