Что такое драматическая ситуация
36 драматических ситуаций Жоржа Польти
Наверное, многие заядлые читатели заметили, что, несмотря на многообразие литературы, так или иначе все сюжеты можно легко поделить на небольшие группы. Наиболее популярная классификация литературных произведений строится на 12 прозаических сюжетах и 36 драматических ситуациях.
Такую точку зрению на драматические сюжеты предложил Жорж Польти. Правда, сам он в своих работах отмечает, что ему лично принадлежит лишь переработка уже существующей работы Карло Готти, с которой Польти столкнулся благодаря упоминанию классификации в письмах Иоганна Вольфганга Гёте. Однако работа Карло Готти так и не была найдена, а потому сравнить обсуждаемую версию типичных сюжетов с той, что была создана ранее. Известна лишь история, как Фридрих Шиллер пытался в свое время доказать несостоятельность теории Гоцци и принялся за создание собственного списка типичных драматических сюжетов, но у немецкого поэта не получилось собрать даже заветных 36 сюжетов.
Жорж Польти переработал примерно тысячу двести драматических произведений разных эпох, направлений и авторов, были использованы для анализа даже несколько прозаических произведений. В результате столь основательного подхода к разработке системы, мы имеем в итоге 36 драматических ситуаций, авторство которых принадлежит Жоржу Польти.
Рассмотрим каждую драматическую ситуацию с точки зрения обязательных элементов в них и с примерами того, где и как могут проявляться эти сюжеты.
Драматическая ситуация, перипетия и событие в истории для текста копирайтера
Видеоверсия лекции А. Назайкина » Драматическая ситуация, перипетия и событие в истории для текста копирайтера «
(готовится к публикации)
Текстовая версия лекции А. Назайкина » Драматическая ситуация, перипетия и событие в истории для текста копирайтера «
Драматическая ситуация в истории для текста копирайтера
Угроза, которая заставляет героя действовать в драматической ситуации, называется альтернативным фактором. Его главная угроза действует извне.
Суть альтернативного фактора заключается в вопросе: «Что будет, если герой не справится с опасностью?» Например, С. Кинг так формулирует этот вопрос применительно к своим книгам:
«Что, если на небольшую деревушку в Новой Англии нападут вампиры?
Что, если полисмен в захолустном городке Невады взбесится и станет убивать всех, кто попадется на глаза?
Что, если уборщица, подозреваемая в убийстве, которое ей сошло с рук (своего мужа), попадает под подозрение в убийстве, которого она не совершала.
Что, если молодую мать с сыном не выпустит из сломанной на дороге машины бешеный пес?
Альтернативным фактором может быть:
2. Профессиональный провал.
5. Угроза жизни семьи.
6. Угроза жизни популяции.
7. Угроза человечеству.
Чем туманнее и отдаленнее угроза альтернативного фактора, тем менее напряжена драматическая ситуация. Поэтому альтернативный фактор должен быть четко сформулирован. Расплывчатая угроза не заинтересует аудиторию.
Кроме того, альтернативный фактор должен быть обозначен в начале истории. Лучше всего – в самом начале, сразу. Далее он растет, даже если опасность не всегда присутствует в явной форме.
Сильная драматическая ситуация заявляет проблему, возникшую между конкретными людьми. Слабая – между героем и силами природы, социальными явлениями или философскими концепциями.
Драматическая ситуация зовет героя в путешествие. Рассматривая ее, аудитория должна понимать, что предстоит сделать герою. Мысленно ставя себя на его место, она должна начать переживать, сочувствовать, вдохновлять, укрепляя с ним эмоциональную связь.
Простое действие в драматической ситуации будет хорошим началом истории. Это запуск механизма ее движения. Простота действия дает аудитории качественное понимание того, что происходит и будет происходить.
Первая драматическая ситуация создает вспышку интереса. Далее происходит прогрессирующее усложнение драмы.
На протяжении всей истории главный герой и окружающие его персонажи переходят из одной драматической ситуации прямо в следующую, еще более опасную – из огня да в полымя. Каждый раз герой должен оказываться в безвыходном положении, искать из него выход, вступать в борьбу антагонистом, преодолевать барьеры, чтобы двигаться дальше.
Вся история, собственно, и состоит из череды драматических ситуаций, из которых выпутывается герой. При этом он вынужден действовать на пределе своих возможностей, раскрывать характер и меняться. В конце истории, пройдя через сгусток драматических ситуаций, герой достигает крайней точки человеческого опыта.
В каждой драматической ситуации у героя будет определенный достоверный мотив, побуждающий его сделать определенный шаг.
Наблюдая одну драматическую ситуацию за другой, переживая каждую из них вместе с героем, аудитория все больше погружается в историю.
Некоторые авторы подменяют драматическую ситуацию интригой – совокупностью поступков персонажей, которые преодолевают разного рода неожиданные препятствия. Интрига, безусловно, придает сюжету динамизм, остроту, занимательность, но без драматических ситуаций история получится неглубокой, поверхностной.
Драматическая перипетия в истории для текста копирайтера
Драматическая перипетия – это поворотный момент в развитии драматической ситуации. Герой движется в конфликте из одной драматической ситуации в другую, каждый раз повторяя схему драматической перипетии: от несчастья к счастью через оценку ситуации. Сначала ему угрожает опасность, он ее оценивает и находит выход из положения, спасается.
Сильная радость и сильное горе вызывают сильную эмоциональную реакцию, шок. Поэтому в хорошей истории герой то находится в смертельной ситуации, то на вершине счастья.
По ходу истории одна драматическая ситуация резко сменяет другую, усиливается давление альтернативного фактора, накал страстей возрастает. Все это происходит благодаря перипетиям – неожиданным поворотам от счастья к несчастью, от несчастья к счастью. Опасности, надежды, размышления в каждой перипетии разные, но ее схема остается одинаковой: от счастья к несчастью, от несчастья к счастью.
Драматических перипетий в истории не может быть слишко м м ного. Чем больше эмоций мы хотим вызвать, тем больше перипетий мы используем. Они могут быть большими и маленькими. Большие перипетии – это поворотный пункт в трех-пятиактном развитии драматической ситуации. Маленькие перипетии – поворотные пункты в эпизодах истории. Чем чаще герой будет совершать хоть и почти незаметный поворот от надежды к отчаянию, от счастья к несчастью и наоборот, тем больше эмоций он будет вызывать у аудитории..
Перипетии не только разогревают эмоции, но и придают истории достоверность, убедительность. Потому что каждый человек переживает драматические перипетии практически постоянно. С утра был счастлив, потом получил плохую новость и стал несчастным, затем нашел, как справиться с обрушившимся несчастьем, взялся за дело и к обеду снова стал счастливым. Маленькие драматические перипетии кратковременны. Большие могут составлять недели, месяцы и годы. Цепь маленьких перипетий составляет цепь больших.
Финальная перипетия приводит историю к кульминации, а аудиторию – к катарсису.
Событие в истории для текста копирайтера
История развивается от события к событию. В каждом событии содержится один конфликт, который заметно изменяет положение персонажей в истории. «Событие истории вызывает значимое изменение в жизни персонажа, которое выражается и воспринимается в соответствии с его ценностью и проявляется через конфликт».
События концентрируют вокруг себя предлагаемые обстоятельства драмы и драматизируют главный драматический вопрос истории. Они дают новую ценную информацию, которая влияет на ход истории и на действия персонажей. Герой может начать гневаться, собирать волю в кулак, умиляться и т.д. – изменять свое положение в истории.
Предоставляя осевую (стержневую) информацию, события толкают развитие истории. Одновременно, знакомя с информацией предлагаемых обстоятельств, создают убедительную эмоциональную атмосферу, вовлекают в представляемый мир.
Осевая информация должна быть ограничена, чтобы аудитория не узнавала слишком быстро и слишком много. Также и информация предполагаемых обстоятельств должна подаваться дозировано – ровно столько, сколько нужно для использования в конкретном конфликте и для сохранения интереса аудитории.
Не каждое действие персонажей является событием. Им будет только то, которое приводит к ощутимым изменениям в отношениях характеров. Характер проявляется в том, как герой поступает в событии.
Метропоезд остановился между станциями. Это не событие.
Метропоезд остановился между станциями и лишил героя возможности проводить улетающую навсегда любимую. Это событие.
Он и она любят друг друга, не подавая вида. Это не событие.
Не в силах сдерживать страсть, влюбленные бросаются в объятия друг друга. Это событие.
Далее у них несколько недель тихого счастья. Это не событие.
Но затем они ссорятся вдрызг и разбегаются. Это событие.
События, даже очень ценные с точки зрения развития истории, не могут случайными. Аудитория должна видеть и понимать закономерность происходящего.
Случайное, абсурдное стечение обстоятельств в истории, которое в дальнейшем не работает на ее развитие – признак непрофессионализма автора. Если событие происходит, на первый взгляд, случайно (встреча, передача/получение информации, ранение и т.д.), то далее в истории оно должно обрести смысл, стать закономерным звеном во всей цепи событий и работать на развитие характера, на логику действия героев и т.д.
Случайные «неслучайные» события стоит использовать в первой половине истории, чтобы далее она развивалась за счет действия самих персонажей. Роберт Макки рекомендует: «никогда не используйте совпадения для создания финала. Это «бог из машины» – самый великий грех сценариста…» Но Александр Митта отмечает:
«Случайность в кульминации хороша, если она ошеломляет нас на пути к катарсису. Кульминация и финал «Ромео и Джульетты» тому пример».
Событие не должно быть уменьшенной копией или метафорой всей истории. Аудитория не должна понимать полного смысла события. Он проявляется только во взгляде на всю историю. Событие – часть мозаики всей истории.
Само событие также состоит из действий – ярких, драматически х д ействий
Действия персонажей готовят событие, накапливают конфликт. Событие его взрывает и изменяет отношения. История развивается по схеме:
Действие → событие и событие → действие.
Действие в событии идет от микродействия к микродействию через развитие конфликта. Каждое событие состоит из микрособытий.
Цепь событий создают историю. Ее напряжение возрастает при движении от события к событию. Считается, что обычно цепочка в истории состоит из 30-50 событий.
Вовлечение аудитории в события происходит за счет показа действия, а не за счет описания ситуации, объяснения или комментария.
Хочешь стать настоящим копирайтером? Пройди обучение на программе профессиональной подготовки «Современный копирайтинг» и предъяви работодателю высокие профессиональные навыки! А также диплом МГУ имени М.В.Ломоносова…
СТРУКТУРНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ ЭНЕРГИИ ФИЛЬМА ДРАМАТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Из всех видов активности человека драму в первую очередь интересует то, что происходит здесь и сейчас в драматической ситуации. Что такое «здесь» и «сейчас», объяснять не надо. А что такое «драматическая ситуация»? Это положение героя,когда давление окружающих обстоятельств сильнее, чем возможности характера персонажа. Проще говоря, когда человек находится в безвыходном положении. Только это по-настоящему объединяет всех создателей фильма. Безвыходное положение здесь и сейчас. Это и называется «драматической ситуацией», это барьер, который надо преодолеть, чтобы двигаться дальше.
Драматическая ситуация заставляет человека действовать, напрягая все свои возможности. Персонаж действует, потому что он должен найти выход из драматической ситуации, в которую попал. Причем он должен найти этот выход немедленно, иначе ему будет еще хуже, совсем плохо. Все тайные качества души напрягаются, набухают и открываются на всеобщее обозрение. И это:
– во-первых, стимулирует воображение автора;
– во-вторых, стимулирует воображение режиссера и актеров;
– в-третьих, заставляет зрителей, забыв обо всем, следить за тем, как персонажи выбираются из безвыходных ситуаций.
Драматическую ситуацию определяют три фактора:
1. Человек находится в безвыходном положении.
2. Угроза развития этой ситуации заставляет его искать выход.
3. Он ищет выход и вступает в борьбу с антагонистом – с тем, кто ему угрожает. Нетрудно догадаться, что драматическая ситуация – это начало конфликта.
Угроза, заставляющая действовать в драматической ситуации, называется альтернативным фактором. Когда альтернативный фактор растет, персонажи вынуждены действовать.
От одной драматической ситуации к другой мы можем двигаться, увлекая за собой взволнованных зрителей, при одном условии: им должны быть понятны переживания героев, тогда зрители имеют возможность эмоционально подключиться к характерам. Среди всех аргументов и намерений, которые одновременно живут в сознании персонажа, нас интересует каждый раз один конкретный мотив, который побуждает характер сделать один конкретный шаг. Мы в драме каждый раз должны выбрать одну доминирующую мотивацию.
Что такое драматическая ситуация
Литература разбирает бесконечно разнообразные проявления человеческой активности: мечтает, созерцает, строит планы, ощущает тончайшие ароматы жизни, пересекает в воображении тысячелетия и необъятные пространства.
Из всех видов активности человека драму в первую очередь интересует то, что происходитздесь и сейчас в драматической ситуации. Что такое «здесь» и «сейчас», объяснять не надо. А что такое „драматическая ситуация“? Это положение героя,когда давление окружающих обстоятельств сильнее, чем возможности характера персонажа. Проще говоря, когда человек находится в безвыходном положении. Только это по‑настоящему объединяет всех создателей фильма.Безвыходное положение здесь и сейчас. Это и называется «драматической ситуацией».
Она одержала абсолютную победу над всеми другими видами активности человека, хотя в литературе существуют более тонкие и сложные описания процессов таинственной жизни души. Возьмем для примера «поток сознания» в «Уллисе» Джойса. По сравнению с этим драма кажется грубой и примитивной формой показа человеческой души. В прозе мечты и мысли героя плотно сливаются с его действиями, память мгновенно перемещает вас на 20 лет назад, в другую страну, и тут же на
10 лет вперед, в воображаемый мир будущего. Тончайшие ассоциации плетут прихотливый узор вашей мысли, он ничем не ограничен. Что может противопоставить этому драма? Простые грубые действия здесь и сейчас.
Но драматическая ситуация заставляет человека действовать, напрягая все свои возможности. Персонаж действует, потому что он должен найти выход из драматической ситуации, в которую попал. Причем он
должен найти этот выход немедленно, иначе ему будет еще хуже, совсем плохо…
Все тайные качества души напрягаются, набухают и открываются на всеобщее обозрение. И это:
– во‑первых, стимулирует воображение автора;
– во‑вторых, стимулирует воображение режиссера и актеров;
– в‑третьих, заставляет зрителей, забыв обо всем, следить за тем, как персонажи выбираются из безвыходных ситуаций.
У Акакия Акакиевича Башмачкина – героя повести «Шинель» – полностью износилась старая шинель. Без шинели он заболеет и помрет. Пошить новую шинель он не может по бедности. Что он будет делать?
Подросток оказался свидетелем убийства, в котором замешаны большие и беспощадные силы. Его убьют, если он не поможет раскрыть преступление. Что он предпримет? (Фильм »Клиент».)
В провинциальный город приехал ревизор. Губернатор города уверен, – если ревизор узнает о беззакониях, чиновникам грозят кандалы сибирской каторги. Что будут делать чиновники?
В налаженную жизнь нью‑йоркской мафии пришли новые люди. Они понимают, что получат то, что хотят, если убьют старого крестного отца – дона Корлеоне, – и убивают его… Нет, он еще жив. Что предпримут его дети?
Учитель гимназии боится всего в этом мире. Он живет как бы защи‑
щенный футляром. И вдруг этот футляр пытается разрушить любящее существо – женщина, будущая жена… Что он предпримет в ответ?
Молодой помещик Дубровский потерял все состояние. Он стал разбойником, мстит негодяям и вдруг влюбляется в дочь своего заклятого врага. Как он будет действовать?
Юный и счастливый красавец Ромео влюбился в красавицу Джульетту. И она его любит. Но их счастье невозможно. Семьи Монтекки и Капулетти – заклятые враги. Что будут делать влюбленные?
Бездомная швея живет в общаге у студентов, любит каждого своего покровителя, заботится о нем. И вдруг ее любимый выгоняет ее из дома. А ей некуда идти… («Анюта» Чехова.)
Этот список может быть бесконечно длинным, и в каждом произведении осодержится четко выраженная драматическая ситуация. Она – мотор, который приводит в движение все человеческие отношения. Она заставляет не размышлять, а совершать поступки. Она требует, чтобы персонажи немедленно, здесь и сейчас, на наших глазах решали свои проблемы, выбирались из пропасти, в которую их толкает драматическая ситуация. Это относится в одинаковой степени к бульварной и высокой литературе, к выдающимся подвигам героев бестселлеров и скромным исследованиям тайников человеческой души незаметных маленьких людей.
Авторы популярных методик не унижаются до объяснения, почему драматическая ситуация работает так уверенно и безотказно. Статистически это функционирует успешно, поэтому кажется самоочевидным. Но для моих учеников в России это не было самоочевидным. Их привлекает поэтический показ созерцания жизни, безвольных радостей и грустных настроений, или хаос жизни в хаотических формах, или что‑то еще, глубоко индивидуальное. Нам всем, и создателям фильмов и зрителям, полезно понять, почему нам будет лучше, если мы будем работать с драматической ситуацией.
Начнем с конца. Как нерадивые школьники, подсмотрим ответ в конце задачника. Фильм уже закончен и показывается в кино. Поглядите на толпы зрителей, заполняющие залы кинотеатров, – в Германии, Франции, Америке это так. Почему мы не толпимся в картинных галереях, не сидим до ночи в библиотеках – там тоже искусство? Нет! Каждую неделю мы собираемся в большом зале. Тушат свет, и мы полтора или два часа неподвижно сидим, вытянув шеи к мерцающему полотну экрана. Что заставляет нас делать это? Канадский психолог Ганс Селье говорит, что мы все нуждаемся в стрессе. Кино удовлетворяет эту потребность.
Реакция стресса у всех людей на земле идентична. Это позволило людям объединиться в стаи, племена, народы и выжить. Именно благодаря стрессу древний предок каждого из нас мог побеждать в охоте, тащить в пещеру тушу убитого вепря, жарить ее на огне. А ночью обнимать свою подругу, забыв о холоде и страхе. Он любил, рожал, растил
детей и, если повезет, умирал не на охоте, а окруженный детьми и внуками в глубокой старости, полностью изношенным бородатым патриархом годам так к 25‑ти. Стресс изматывал и изнашивал все его органы.
Сейчас мы живем втрое больше, в тепле, под защитой законов, налаженной размеренной жизнью. Ученые говорят, что мы сегодня используем лишь 5‑7 процентов нашего потенциала стресса. Но программа организма не изменилась. Организм нуждается в стрессе. Если мы не получаем порций стресса, у нас возникает дистресс, или вялотекущий постоянный стресс, который изнашивает наш организм, рождает болезни, неврозы и психозы. Поэтому нас тянет в ситуации стресса.
Что открыли ученые, исследовав кинозрителей? Оказывается, у них в мозгу во время просмотра фильмов возникают слабые биотоки стресса. В сотни, может быть, в тысячи раз более слабые, чем стресс в реальности. Но этот кажущийся стресс целителен. Он дает нам радость, потому что снимает напряжение, облегчает душу, позволяет бороться и побеждать в воображаемой стае телевизионных сериалов и изысканных Драм.
Что же лучше всего подключает зрителей к экрану? Человек в драматической ситуации. Это происходит помимо сознания. Оно заложено в программу нашего поведения. Как только я вижу человека в беде, я оказываюсь в воображаемом стрессе, рядом с ним и вместе с ним ищу выход. Конечно, чем этот человек мне ближе и понятней, тем подключение полней. Но практически я подключаюсь к каж‑
дому, кто испытывает стресс. Моя программа стресса работает без моего волевого участия. В нее заложен стадный инстинкт.
На этой базовой основе и построены все контакты со зрителями драмы. Стресс – это основа для моего сопереживания персонажам в драматической ситуации. Если герои находятся в драматической ситуации, я наиболее полно идентифицирую себя с ними.
Подытожим. Драматическую ситуацию определяют три фактора:
1. Человек находится в безвыходном положении.
2. Угроза развития этой ситуации заставляет его искать выход.
3. Он ищет выход и вступает в борьбу с антагонистом – с тем, кто ему угрожает.
Нетрудно догадаться, что драматическая ситуация – это начало конфликта.
Угроза, заставляющая действовать в драматической ситуации, называетсяальтернативным фактором.Он выражается в формуле: «Что будет, если герой не справится с опасностью?»
Эта опасность возрастает после того, как Ромео узнает, что Джульет‑
та – дочь злейшего врага семьи Монтекки. Она из рода Капулетти. Но никакая угроза не может остановить Ромео. Ночью он, презрев опасность, пробирается в сад Джульетты. Он узнает, что любим ею, но свиданию влюбленных угрожает вражда семей. В саду и на балконе много опасней, чем на балу.
Утром он счастлив, он хочет мира с семьей Джульетты. Но Тибальд, брат Джульетты, убивает друга Ромео – Меркуцио. И Ромео в ответ убивает Тибальда. Теперь он – самый страшный враг семьи Капулетти.
И так всю пьесу персонажи движутся из одной драматической ситуации прямо в следующую, еще более опасную.
В каждой ситуации они:
1. В безвыходном положении.
2. Должны искать выход.
3. Вступают в борьбу с антагонистами.
Шекспир все время повышает уровень опасности, альтернативный фактор растет, хотя эта опасность не всегда присутствует в явной форме. Она действует как предложение режиссеру: сделай сцену так, чтобы зрители затаили дыхание.
На балу носителем опасности является Тибальд. В саду опасность растворилась в атмосфере. В любом случае автор как бы говорит режиссеру: ты получил набор правильных продуктов, готовь пир и, пожалуйста, будь талантлив.
Если же драматическая ситуация выражена слабо или отсутствует, в Действиях режиссера может проявиться опасный произвол, разрушаю‑
щий общий замысел фильма. Тут все начинают играть свою игру. До добра это часто не доводит. Зритель теряет ощущение, что его ведут к определенной цели.
Драматическая ситуация – это сердцевина любого драматического рассказа и любого внутреннего мира каждого персонажа драмы. Без драматической ситуации актерам нечего делать. Ваши такт и мастерство состоят в том, чтобы определить меру, с которой драматическая ситуация выявляется в рассказе. Но отсутствие драматической ситуации безошибочно определяет вашу профессиональную беспомощность.
Все истории, которые увлекают нас на экране, развиваются от одной драматической ситуации к другой. Как только герой выпутывается из одной, он сразу попадает в следующую, еще более напряженную. И так все полтора часа.
Драматическая ситуация помогает догадаться о том, что прячет персонаж под маской. Драма – это в любом случае искусство явного и неявного срывания масок. Искусство возникает в тот момент, когда в персонаже, закрытом защитной маской, мы угадываем трепетную плоть живого тела. Когда сквозь кожу мы чувствуем сердце, а в глазах видим отражение души, выглянувшее из‑под маски.
Не надо думать, что драматическая ситуация эффективна только в «низких» жанрах и рассчитана на примитивного зрителя.
Нет, для чуткого зрителя она также важна, потому что глубокие и сложные характеры прячутся под защитой сложных масок. Маска – это не ложь, это духовная и социальная одежда каждого характера. Человек сам может не знать, где проходит грань между его маской и сутью характера, пока драматическая ситуация не заставит его действовать, выбирая путь между предательством и самоотверженностью, привычной ложью и колючей истиной, спасительной трусостью и опасной смелостью.
В жизни мы предпочитаем компромиссы и ритуалы. Драма ставит персонажей в ситуации, когда они должны прямыми действиями защитить близких, себя и свои идеалы. Они должны спасаться от голода и смерти, решать проблемы любви и секса…
Все это похоже на наши проблемы. Но свои мы, как правило, откладываем и решаем вполсилы. А драма показывает персонажей в крайних ситуациях, которые вытаскивают из глубины души все, на что способен человек. Видеть, как это происходит, чрезвычайно интересно. Собственно, для этого мы и ходим в кино – чтобы увидеть персонажей, достигающих крайней точки человеческого опыта.
Короче, драматическая ситуация срывает с людей покров маски и обнажает подлинную суть. Нигде, кроме кино, мы не увидим этого с такой полнотой и ясностью.
Когда альтернативный фактор растет, персонажи вынуждены действовать. Вступят ли они в борьбу с антагонистом, или будут тонуть в дерьме, или полезут вверх, топя или спасая друг друга, – любое действие сорвет с них маску. И совершенно не важны слова, которые они говорят. Ты должен заставить персонажей действовать. Причем заметь, ты не в плохой компании!
Принц Гамлет вернулся домой в Данию. Отец умер. Мать сразу вышла замуж за дядю, мерзавца и урода, и, похоже, счастлива в его волосатых лапах. А Призрак
»Быть или не быть?» Но дерьмо все прибывает. А Гамлет уже убедился – король виновен. И король готовит новое убийство – Гамлета. Надо действовать…
Богатая помещица, красавица с нежной, ранимой душой, открытой для любви, вернулась в свое поместье. Оно будет продано за долги. Дадут за него гроши, она станет нищей. А другого источника существования у помещицы нет. Ей говорят: «Вырубите ваш вишневый сад, разделите имение на маленькие кусочки и сдайте в аренду дачникам».
Но этот вишневый сад описан в Энциклопедии. В нем сотни лет жили предки, много поколений. Для помещицы вырубить сад – все равно что отрезать руку или сдать в аренду дом предков: верхний этаж под бордель, а нижний – под притон наркоманов. Она не может спасти себя таким путем, хотя по горло в дерьме. Это ее выбор, ее судьба.
Такими ужасными словами я описываю одну из самых поэтичных
На самом деле эта компания гораздо больше. И в ней, между прочим, такие приятные люди, как древнегреческий философ Аристотель, который первым заметил, что герой должен противостоять необходимости – иначе, при пассивном ее приятии, не будет никакой свободы. И победа свободы наступит совсем не обязательно как итог победы героя. Герой может погибнуть, но как борец, а не как щенок в дерьме. Если он гибелью искупает свою вину перед судьбой – в этом тоже есть победа свободы.
Между драматургом и зрителями стоит режиссер с актерами. Что для них означает драматическая ситуация?
Они всегда стремятся к тому, чтобы выразить драму своего персонажа в действиях здесь и сейчас. А драматическая ситуация способствует именно этому. И она невероятно продуктивно активизирует воображение, помогает найти необычные, яркие краски для развития авторской идеи. Тут мобилизуются все резервы характера, предложенного автором.
ДРАМАТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ КАК БОЛЬ ХАРАКТЕРА
Мы разобрали, как характер реагирует на внешние факторы. А что происходит внутри? Как рождается энергия действия?
Когда человек попал в драматическую ситуацию, то ему надо избавиться от того, что ему мешает, или добиться того, чего у него нет. То, что его заполняет, можно коротко определить какболь. Боль ‑ хорошее определение для этого. Когда что‑то сильно болит, все остальное менее важно. Все, кроме ответного действия, перестает иметь значение.
Во‑первых, сразу инстинктивно в характере включается мотивация ответного действия – коротко,мотив. Она, как лампочка, освещает персонаж изнутри.Мотивация вспыхивает ни всех уровнях характера – сознательном, подсознательном, инстинктивном. Но сознательный уровень обязателен.
Мотивация превращается внамерение – желание достичь цели. Намерение – это уже сознательное решение. Оно превращает желание достичь цель в действие. Пока вы не достигли цели и не избавились от конкретной боли, драматическая ситуация не разрешена. Достигли одной цели – освободились от одной боли, переходите к следующей драматической ситуации.
Вы сломали ногу. Пока ее не уложили в гипс, вы не сможете двигаться дальше.
Ваша машина попала в аварию – вы не можете двигаться дальше, не починив ее; или бросьте ее на дороге и идите пешком.
Драматическая ситуация – это барьер, который надо преодолеть, чтобы двигаться дальше. В драматической истории характер полностью сосредоточивается на одной простой задаче, выполнив которую, может идти дальше. Так из очень простых элементов мы можем составить очень сложные картины жизни. У них будет одно явное преимущество. Они найдут эмоциональный ответ, контакт со зрителем.
От одной драматической ситуации к другой мы можем двигаться, увлекая за собой взволнованных зрителей, при одном условии: им должны быть понятны переживания героев, тогда зрители имеют возможность эмоционально подключиться к характерам.
Среди всех аргументов и намерений, которые одновременно живут в сознании персонажа, нас интересует каждый раз одинконкретный мотив, который побуждает характер сделать одинконкретный шаг.Мы
в драме каждый раз должны выбратьодну доминирующую мотивацию.
В прозе это необязательно. Для повествования многослойные мотивации, рефлексии, туманные намерения и безвыходные ситуации персонажей – это нормально, естественно и грамотно. Но персонаж драмы принципиально иной, он должен действовать, бороться с антагонистом и вовлекать зрителей в сопереживание. Поэтому у него каждый раз должна быть толькоодна ясная мотивация для одного ясного действия.Общий путь может быть невероятно сложным. Каждый шаг должен быть простым.
Дэвид Маммет сказал по этому поводу: »У персонажа в каждом действии должна быть только одна мотивация, иначе вы похожи на студента, который говорит: я опоздал на занятие, потому что забастовали водители автобуса, а моя тетя упала с лестницы и сломала ногу». В обилии мотиваций тонет авторская идея, творческая воля актера и интерес зрителей.
КАК НАЧИНАТЬ ИСТОРИЮ
Любая история начинается с драматической ситуации.
Как быстро она должна выявиться? Лучше всего – сразу. На первой странице сценария вы задаете атмосферу действия вашего фильма. На второй обычно возникает драматическая ситуация, в которую попал персонаж. Важно отметить одно ограничение. Драматическая ситуация заявляет проблему, возникшую между людьми. Это очень важное ограничение. Проблемы, которые возникают между героем и силами природы, социальными явлениями или философскими концепциями, в историях работают плохо. Все должно быть доведено до конкретного столкновения живых людей.
Для Ромео проблема – не социальная конфронтация двух кланов, а его любовь к Джульетте. Как стать ее мужем?
Для Раневской проблема – не уход дворянства с социальной сцены России, а конкретные жизненные заботы. Как спастись от нищеты? Как устроить нормальную жизнь детей? Как помириться с негодяем любовником?
Для Гамлета проблема – как наказать убийцу отца?
Простые, жизненно ясные вопросы заявляются в драме сразу. Персонаж драмы появляется со своей проблемой.
То есть он появляется со своей драматической ситуацией. Волнует только борьба в действиях на наших глазах. Это и есть драма.
В прозе довольно часто мы неторопливо
знакомимся с персонажами, получаем представление об их биографиях, особенностях, и постепенно из многоголосья жизни начинает прозванивать тема конфликта. Она как будто сама собой выявляется и постепенно заполняет все поле повести, рассказа. А может и оставаться где‑то внутри, угадываться, оставаться загадочно неопределенной…
Но в хорошей драме начало всегда четкое и резкое. Персонажи должны действовать, а действие не допускает неопределенности. Вы должны это сделать. Вы не можете отложить ваших действий. Рассказ возникает, потому что«кто‑то хочет получить что‑то». Нам интересно,«почему он этого не может».
Персонажи должны действовать, потому что им грозит альтернативный фактор. Что же это такое ‑альтернативный фактор? Истоки альтернативного фактора всегда находятся в окружающей действительности. Главная угроза альтернативного фактора действует извне. Четко обозначенный и рано сформулированный альтернативный фактор – мощный рычаг, который приводит драматическую ситуацию в движение.
АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ФАКТОР
В каждой драматической ситуации должен присутствоватьальтернативный фактор. Он угрожает герою. Он задает вопрос: «Что ты делаешь в ответ на мою угрозу?» Пока вы не обнаружите и не заставите работать альтернативный фактор, драматическая ситуация лишена движения. Альтернативный фактор должен дать ясный ответ на вопрос ‑что будет с героем, если он не справится с драматической ситуацией? Какая Ужасная альтернатива ожидает его в этом случае? Эта альтернатива Должна быть конкретной, реальной, действовать здесь и сейчас.
сущий кошмар. Если его не вырвать сегодня, воспалится челюсть.Альтернативный фактор ‑ это принцип, который мы выводим из немедленной угрозы здесь и сейчас.
В жизни великое множество страхов и угроз, но все они концентрируются в семи категориях.
2. Профессиональный провал.
5. Угроза жизни семьи.
6. Угроза жизни популяции.
7. Угроза человечеству.
Теоретически эти факторы расположены по усилению их роли в развитии драматической ситуации. Но практически каждый фактор может создавать максимальный стресс и максимальное действие.
УДАР ПО САМОУВАЖЕНИЮ
У Чехова есть крошечный рассказ «Смерть чиновника». Мелкий чиновник Червяков в театре случайно чихнул и обрызгал лысину впереди сидящего генерала. Это был генерал чужого ведомства. Червякову ничто не грозило. Ничего, кроме потери самоуважения. Он преодолел барьер
робости – извинился. Но не получил адекватного прощения. Преодолел барьер повыше – извинился еще раз в антракте. Генерал отмахнулся, но не простил, как того требовало самоуважение Червякова – по‑отцовски. Новый барьер, повыше, – Червяков идет в ведомство генерала и снова извиняется. Генерал уже забыл о вчерашнем. Забыл, но не простил. Барьер поднят еще выше. Червяков снова идет к генералу. И тут генерал взорвался скандалом и выгнал Червякова. Бедный чиновник пришел домой и умер. Эта шутка – классический пример развития драматической ситуации под угрозой потери самоуважения.
Уровень и формы самоуважения в разных культурах имеют невероятный диапазон. Немецкие девушки, нисколько не теряя самоуважения, парятся в сауне обнаженными рядом с незнакомыми мужчинами. Они сочтут вас идиотом и мужским шовинистом, если вы воспримете это как нечто необычное. Для мусульманской женщины на Востоке позор и потеря самоуважения – слегка приоткрыть лицо. Если эту женщину насильно обнажить, она сойдет с ума от позора.
Когда женщина подвергается насилию, физический вред может быть незначительным. Наказывают преступника за ущерб самоуважению. За связанную с этим психическую травму. А в первобытном обществе покорность силе самца была нормой жизни. Потеря самоуважения определяется уровнем и характером цивилизации, в которой мы живем.
Самоуважение – это фактор, постоянно присутствующий в нашей жизни, и оно первым сигнализирует нам о каком‑то неблагополучии.
Какие слова чаще всего произносит жена в споре с мужем?
– Ты меня не уважаешь!
Потеря самоуважения действует во всех возрастах. Первое, что возникает в ребенке, когда он встает на ножки, это ощущение личности. Я слышал разговор матери с трехлетним сыном:
– Чего ты орешь? Ты никто. Молчи!
– Нет, я кто! Нет, я кто! – кричал мальчик.
Мы все хотим быть «кем‑то». Мы хотим отличаться от других. Многим людям, особенно молодым, чувство личности заменяет принадлежность к стае. Нет ничего более агрессивного, чем самоуважение этой агрессивной личности – стаи, группы, банды, как ее ни назови. Она требует, чтобы ее признали на ее территории. Укусите ее самоуважение – она ощерится ножами и кастетами, если не пистолетами.
Однако внутри любой стаи действует иерархия. Самоуважение каждого члена определяется уровнем в этой иерархии. Самоуважение всегда персонально связано с конкретными целями и конкретной угрозой потери самоуважения.
Нет человека, который был бы полностью лишен самоуважения. Оно есть у каждого, и каждому самоуважению может угрожать падение на более низкий уровень. Иерархия самоуважения относится не только к людям, она – общий закон природы в любой популяции. Эта иерархия действует в любой звериной стае. Вождь стаи бабуинов будет драться до смерти за право огуливать всех самочек стаи. Лишите его этого права, и стресс потери самоуважения убьет его.
Ученые ставили опыт. В одной половине клетки, разделенной стеклянной перегородкой, находился глава стаи, в другой – рядовой бабуин.
Рядовому члену давали бананы первому, а вождю – второму. К рядовому в клетку пускали самочку, и он радостно производил потомство на глазах бешеного от ярости вождя. Вначале вождь безумствовал, потом впал в депрессию. Хватило трех дней, чтобы сердце вождя разорвал инфаркт. Что его убивало? Потеря самоуважения.
В цивилизованном обществе вопрос потери самоуважения ничуть не менее важен. «Потеря самоуважения» загоняет персонажей в драматическую ситуацию. Тут они – наша добыча. Хотите использовать персонаж в драме? Проверьте его на «потерю самоуважения». Получите то, что вам требуется.
Любой человек очень чутко реагирует на угрозу его самоуважению. Подсознание сразу включает механизм стресса. Вы порой не можете понять, почему охладились ваши отношения с NN. Поройтесь в памяти или попросите помочь подругу: женщины более чутки. Вы обязательно
найдете какой‑нибудь еле заметный укол, которым вы проткнули самоуважение NN.
Самоуважение – это тончайшая пленка, которой мы защищаем свою
эмоциональную территорию, свой микроклимат. А он есть у каждого человека.
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ПРОВАЛ
Это, в сущности, кодовое название удара, который выбивает вас из привычных ритуалов и заставляет немедленно драться за место в жизни. Вы преуспевали. Всю жизнь вы медленно карабкались в гору – и вдруг лавина депрессии сорвала вас. Кто‑то рядом удержался, но не вы. Вы катитесь вниз и понимаете, что никогда не получите нового шанса забраться в гору.
В такой позиции находится персонаж Майкла Дугласа в фильме «С меня хватит!». Он остался без работы, от него ушла жена. У него нет шансов вернуться в прежнюю жизнь. Он в кольце одиночества. Один против всех.
Угроза профессионального провала – невероятный усилитель актив‑
ности персонажа. Когда персонаж задает себе вопрос: что будет, если я провалюсь с этим делом? – энергия действия сразу возрастает.
Хирург, персонаж Гаррисона Форда в фильме «Беглец», преуспевал, любил красавицу жену и был любим ею. И вдруг в один миг все рухнуло. Жена убита, хирург несправедливо обвинен в убийстве и приговорен к смерти. Случай помог ему бежать из тюрьмы. Он ищет убийц. Кто же они? Его коллега врач потерпел профессиональный провал в создании нового лекарства, а хирург обнаружил ложь в отчетах.
Профессиональный провал раскручивает конфликт, где надо победить любой ценой: в это дело вложены миллионы. Трупы падают один за другим. Все противники будут уничтожены. И мы будем принимать это вредное лекарство, если Гаррисон Форд не победит. Профессиональный провал, независимо от профессии, позволяет эмоционально пережить опыт каждого персонажа.
Может показаться, что это эффектные преувеличения бестселлера. Но жизнь предлагает нам реальные истории, где борьба столь кровава, как ни в одном из бестселлеров, ни в одном из классических шедевров прошлого.
К 1934 году Сталин был объявлен самым великим из всех великих вождей, гением, отцом всех детей, ученых и физкультурников, не говоря уже о рабочих и крестьянах, которых он миллионами отправлял в лагеря. Чтобы закрепить свое первое место, он созвал съезд партийных функционеров, большинство из которых он сам привел к власти. И эти негодяи в тайном голосовании поставили Сталина на 14‑е место. На первое вышел пламенный холуй и темпераментный оратор Киров, руководитель коммунистов Ленинграда.
Для Сталина это был «профессиональный провал». И он быстро принял меры. Киров был убит. Вслед за этим потекли реки крови. Все руководящие коммунисты Ленинграда были убиты вслед за Кировым. Массовые расстрелы и репрессии прокатились по всей стране. Сталин в итоге занял в иерархии живых богов все места с 1‑го по 14‑е. И больше уже не совершал профессиональных проколов. Когда он умер, страна сотрясалась от рыданий. Все осиротели – в каждой семье умер отец всех детей, рабочих и крестьян.
Но это, можно сказать, экзотический пример. Гораздо чаще профессиональный провал грозит обычному человеку на обычном рабочем месте.
Новые идеи расширения дела могут быть отвергнуты рынком.
На ваше место нацелилась любовница начальника.
Вас обошли и не дали заслуженного повышения.
Эти проблемы можно перечислять бесконечно. Работа для многих
людей – это не только заработок, но и смысл жизни. Работа – это их мир, там они важны, нужны, уважаемы – и это значит не меньше, чем заработок. Лишите этого человека работы – он долго не протянет.
Так оно и происходит с шеф‑пилотами международных авиалиний. После ухода на пенсию эти суперпрофи, от которых зависела жизнь сотен пассажиров, остаются ни с чем. Судьба дает им год, максимум два до инфаркта. Это статистика.
В цивилизованном мире чаще всего профессия определяет все главное, что наполняет смыслом и содержанием вашу жизнь. Поэтому профессиональный провал – это катастрофа жизни.
ФИЗИЧЕСКИЙ ВРЕД
Конфликт с угрозой физического вреда – едва ли не самый попу‑
лярный и тиражируемый жанрами. В фильмах с кун‑фу и карате драки превратились в балет. Схватки, побоища – любимое занятие всех суперменов.
Физический вред – это агрессивный агент идентификации. Начиная с веселых безобидных тортов, которыми дрались комики в чаплинские времена, все удары на экране отзываются в нашем подсознании мгновенно и четко.
УГРОЗА СМЕРТИ
Это когда в персонажа бьют прицельным огнем. Его машина взрывается, дом горит, а он только чудом и выдумкой сценариста избегает уничтожения, чтобы довести историю до счастливого конца.
Но это также свидетельство намерений героя идти до конца.
Джульетта принимает опасное снадобье, которое грозит ее жизни, сделав ее бесчувственной на сутки.
Чехов только однажды, в «Иванове», завершил драму выстрелом. Но на самом деле все его пьесы завершаются угрозой неотвратимой смерти в самом ее трагическом аспекте – смерти заживо. Что ждет трех сестер после ухода полка и смерти Тузенбаха? Что ждет дядю Ваню, чья жизнь лишилась смысла? Что ждет Раневскую, оставшуюся без средств к суще
УГРОЗА ЖИЗНИ СЕМЬИ
Есть что‑то, что для многих важнее жизни. Жизнь тех, кого ты любишь: дети, жена, иногда родители или люди, которые практически часть вашей семьи.
УГРОЗА ЖИЗНИ ПОПУЛЯЦИИ
Нормальная жизнь человека счастлива и полноценна, когда он живет не только в своей семье, но и среди своего народа. Это дает жизни корни, уходящие в века прошлого, и перспективу будущего. Вообще человек счастлив, когда его жизнь и усилия являются частью чего‑то значительно большего, чем он сам. В нормальной ситуации человек этого не осознает, как здоровый человек не чувствует сигналов тела. Сигнал – это признак неблагополучия. На этом строится вся пропаганда политических вождей национализма. Когда они говорят: «’Твой народ под угрозой», – это означает, что угрозу для твоей безопасности как бы и не на‑
до принимать во внимание. Если народ хочет выжить, твой долг умереть за это. Ты должен погибнуть за будущее. А это уже мистика. Кто знает, что в будущем? Как захотят жить твои дети и внуки?
«Угроза жизни популяции» – самый доходчивый лозунг для любого политика, рвущегося к власти. Это очень сильный альтернативный фактор, он сплачивает людей, парализует их волю к личной безопасности и превращает в идейных убийц. Для драмы это крайне продуктивный фактор. Полезно помнить о нем. Хотя, кажется, жизнь сама не дает о нем забыть.
УГРОЗА ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ
Иерархия перечисленных альтернативных факторов показывает, что это всего лишь ступени в усилении трагических альтернатив. Оптимизма в этом не слишком много. Но азбука драмы говорит, что оптимизм драмы выражается не только в счастливом, но и в трагическом конце, при условии, что итог является для героя лучшим выходом в конкретно возможных обстоятельствах.
Все идет к тому, что «угроза человечеству» станет фактором, который угрожает каждому здесь и сейчас. Для наиболее проницательных умов это время уже наступило.
АРХЕТИПЫ В ДРАМАТИЧЕСКИХ СИТУАЦИЯХ
Я знал одного четырехлетнего мальчика, который боялся писать в туалете. Старший брат, восьмилетний оболтус, сказал ему, что там, в воде,
живет крыса. Когда малыш будет писать, крыса может высунуться и укусить его за пипку. Жизнь этого малыша была мукой. Каждый раз, когда ему хотелось в туалет, он умолял старшего брата проверить, нет ли в туалете крысы. Старший всегда был чем‑то занят, но за пластинку жвачки так и быть, соглашался проверить безопасность туалета.
Как‑то вечером малыш остался один. Вся семья ушла в гости, а малыша уложили спать. Но разве он мог заснуть? Ему казалось, что крыса бегает по коридору, она почувствовала, что малыш остался один, и привела своих сородичей пошарить по кастрюлям. Вдобавок малышу захотелось писать. Конечно, можно было бы пописать в постель, но это означало бы подвергнуться насмешкам старшего брата. И вот малыш, дрожа от страха, отправляется в опасное путешествие. И он совершает свой подвиг! И даже кричит: «Эй ты, крыса, я тебя не боюсь!» А потом опрометью бежит назад, под защиту своего одеяльца. Он так счастлив, что не может заснуть. Родители, вернувшись из гостей, обеспокоены: «Не заболел ли он?» «Я пописал!» – кричит малыш и плачет, уткнувшись в мамины руки.
Драматическая ситуация загнала малыша в угол. Он мобилизовал все возможности своего характера и преодолел все барьеры: барьер страха, барьер потери самоуважения, барьер воли, барьер мужества. Он совершил поступок и победил в конфликте.
Как вы думаете, были бы эти барьеры проблемой для Шварценегге‑
pa? Нет. А для вас? Тоже нет? А если бы это были реальные крысы? Для малыша‑то они реальны. Вы решайте как хотите, я бы в такой туалет не пошел. У меня мало общего со Шварценеггером и много общего с этим мальчиком.
Для прыщавого подростка непреодолимый барьер – пригласить в кино свою одноклассницу «Мисс 5В». А для Дон Жуана нет проблемы познакомиться, очаровать и провести ночь любви с мисс Севилья или Гренада. Я бы этого не смог. У нас свой круг барьеров, у суперменов – свои.
Американцы накопили огромный статистический материал о том, как разные персонажи преодолевают барьеры драматических ситуаций. Они разделены всего на четыре группы:
2. «Underdog» («Андердог»).
Чем полезно знание этих категорий? Для каждого персонажа нам хорошо бы знать предельную драматическую ситуацию, барьеры которой он может преодолеть.
Этот предел зависит не только от персональности, но и от категории, в которой находится персонаж. Убийство, например, непреодолимый барьер для «наших знакомых». Оно переводит персонаж в категорию «потерянных душ». Теперь он катится в объятия дьявола, в пропасть ада. «Потерянные души» убивают, становясь преступниками, а «идолы» убивают, убивают и убивают – но ореол святости не тускнеет над их головами.
Для каждой группы четко определены границы предельных драматических ситуаций и конфликтов и этическое поле, в котором действует персонаж.