Что такое дикая бара
Что такое дикая бара
Вестец — большая деревня. Там есть костел и школа. При костеле дом приходского священника, а рядом приютился домишко церковного служки. Староста живет посредине деревни, а на самом ее краю стоит халупка деревенского пастуха. За нею тянется длинная долина, огражденная с обеих сторон холмами, поросшими по большей части хвойным лесом. Кое-где виднеются то засека,[1] то зеленый лужок, а на нем врассыпную белостволые, с нежной листвой березы, лесные девушки меж взрослых деревьев, словно самой природой созданные веселить хмурые пихты и ели, величавые дубы и буки. Мимо домика пастуха среди лугов и полей протекает река, берега которой густо поросли ольхою и ивой.
Деревенского пастуха звали Якубом, и жил он со своей дочкой Барой в том последнем в деревне домишке. Якубу уже минуло шестьдесят, Бара была его первым и единственным ребенком. Конечно же, ему хотелось сына, наследника и продолжателя рода, но, когда Бара подросла, он перестал жалеть об этом. Дочь стала ему милее сына, и нередко он думал: пусть девочка, но все-таки мое дитя; могу умереть спокойно, она мне как ступенька в рай.
Якуб родился в этой деревне. Оставшись сиротой, он с малых лет должен был работать. Пас гусей, был погонщиком, скотником, ухаживал за коровами, ездил на волах, служил в батраках, пахал землю, пока не достиг самой высокой должности в своей жизни — стал деревенским пастухом. Это уже было хорошее положение, он смог жениться. Получил дом в пожизненное пользование, дрова односельчане привозили ему прямо во двор, теперь он мог даже корову держать. Хлеба, масла, яиц, все необходимое для варева ему выдавали на неделю. Каждый год он получал на три рубашки и двое штанов полотна, две пары башмаков, сермягу,[2] куртку и шляпу с большими полями, а раз в два года тулуп и шерстяное одеяло. Помимо этого, на каждый престольный праздник ему несли всякого печения и разных гостинцев столько, сколько и священнику не носили. Слов нет, место деревенского пастуха было хорошим, и Якуб, каким бы он ни был некрасивым, молчаливым и хмурым, мог бы жениться, но жену себе не искал. Летом ссылался на то, что ему некогда заглядываться на девушек, надо, мол, скот пасти, зимой же вырезал из дерева всякую всячину. Вечерами, когда парни шли к девчатам, он предпочитал посидеть в трактире. Случалось, что в трактир за кем-нибудь приходила жена, и тогда Якуб радовался: за ним приходить было некому. Над ним смеялись, называли старым холостяком, предсказывали, что после смерти придется ему в чистилище песок в охапки вязать. Так прошел у него и сороковой год. И тут кто-то возьми и сболтни, что если он умрет, а детей у него не будет, то в рай не попадет, потому как дети, мол, это ступеньки на небо. Сказанное долго до него доходило, а когда наконец дошло, он отправился в дом к старосте и взял себе в жены батрачку Бару.
Бара в молодости была красива, парни с удовольствием обнимали ее, ухаживали за нею, им нравилось с нею играть, но никто не собирался брать девушку в жены. Так никто на ней и не женился. Когда Якуб спросил, хочет ли она быть его женой, Бара прикинула — три десятка лет уже позади. Правда, Якуб ей не очень нравится. Она согласилась, подумав: «Лучше синица в руке, чем журавль в небе». Когда все было решено, староста справил им свадьбу.
Спустя год у них родилась девочка, которую в честь матери назвали Барой. Услышав, что родилась девочка, а не мальчик, Якуб стал чесать в затылке, но повитуха утешила его тем, что дочка похожа на него, как две капли воды.
Через несколько дней после рождения девочки в доме Якуба произошло несчастье. В самый полдень к Баре забежала соседка и нашла молодую мать лежащую у печи едва живой. На крик сбежались другие соседки, пришла и повитуха, Бару привели в чувство. От нее узнали о том, что произошло: она готовила мужу обед в кухне и при этом забыла запрет, по которому в течение шести недель ни в полдень, ни после вечернего звона, зовущего на молитву, родившая женщина не смеет выходить из комнаты. Бара же в полдень осталась в кухне у печи и продолжала готовить. Вдруг, как она сказала, послышался шум и будто злой ветер промчался мимо, в глазах зарябило, кто-то схватил ее за волосы и повалил на пол.
— Это была ведьма полуденная![3] — закричали соседки в один голос.
— Не подкинула ли она вместо Барочки дикого младенца? — засомневалась одна из женщин и подошла к колыбели. Вокруг нее тут же сгрудились остальные, взяли девочку, распеленали, стали ее разглядывать и кто-то сказал:
— Да ведь она дикая! Ой, глаза-то какие большие! Другая вторила ей:
Третья обнаружила, что у младенца короткие ноги, и каждая хоть какой-нибудь изъян да нашла. Мать перепугалась, повитуха же, основательно осмотрев ребенка, сказала, что дитя Бары, то, которое она под сердцем выносила. Тем не менее некоторые соседки так и остались при своем мнении, что младенца подкинула полуденная ведьма.
С той поры жена Якуба окончательно поправиться не смогла, несколько лет проболела и умерла. И остался Якуб с дочкой.
Как ни уговаривали его жениться еще раз ради маленькой дочки, он не захотел. Пестовал он ее, как овечку малую, все сам и сам, и хорошо выпестовал. Когда девочка подросла, пан учитель сказал, чтобы Якуб все-таки послал ее в школу. И хотя умение читать и писать Якуб считал лишним, учителя он тем не менее послушался. Целую зиму Бара ходила в школу, однако весной, когда настало время пасти скот и работать в поле, он обойтись без нее не мог. Правда, с весны и до осени школа большую часть недели все равно была закрыта на защелку — пан учитель работал в поле, да и дети тоже, каждый в меру своих сил.
Вторую зиму Бара ходить в школу уже не смогла, нужно было учиться прясть и ткать. Когда ей исполнилось пятнадцать лет, во всей деревне не было девушки, которая силою и ростом могла бы сравниться с нею. Она была широка в кости, мускулиста, однако при этом хорошо сложена и гибка, как форель. Очень смуглая, отчасти по природе своей, отчасти благодаря солнцу и ветру, от которых даже летом в самую жару она не закрывала лица, как это делали все девушки в деревне.
Голова ее казалась большой из-за обилия волос, черных, как вороново крыло, длинных и грубых, как конский хвост. У нее был низкий лоб, короткий тупой нос, большой рот с чуть оттопыренными губами, алыми как кровь. Зубы крупные, крепкие и белые.
Прекраснее всего в ее лице были глаза. Именно из-за них ей приходилось терпеть насмешки. Дразнили ее «волоокой». Большие, невероятно большие и синие, как васильки, с длинными черными ресницами глаза, над которыми темными дугами нависали густые брови.
Когда Бара хмурилась, лицо ее было похоже на затянутое черными тучами небо с маленьким просветом небесной синевы.
Только хмурилась она редко, разве что когда ее дразнили волоокой. Тогда в глазах ее вспыхивал гнев, и не раз случалось, что она даже плакала. Якуб обычно говорил ей:
— Глупая ты, коль на это обращаешь внимание. У меня тоже большие глаза. Ну и пусть они будут, как у вола, в этом нет ничего дурного. Ведь эти твари бессловесные глядят на людей ласковее, чем люди на них.
При этом он обычно показывал палкой в сторону деревни.
Однако с годами, когда Бара набралась силы, девушку уже не отваживались обижать, ибо за каждую обиду она не оставалась в долгу. Даже сильные парни не могли с Барой справиться. Там же, где у нее не хватало силы, девушка брала ловкостью и умением. Постепенно ее оставили в покое.
Божена Немцова: Дикая Бара
Здесь есть возможность читать онлайн «Божена Немцова: Дикая Бара» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. Город: Москва, год выпуска: 1954, категория: Детскиая проза / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Дикая Бара: краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Дикая Бара»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
Божена Немцова: другие книги автора
Кто написал Дикая Бара? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Дикая Бара — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Дикая Бара», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
Перевод с чешского Ф. Боголюбовой и Н. Нагорной
примечания верстальщика fb2
Государственное издательство художественной литературы
Вестец — большая деревня, есть там и церковь и школа. Около церкви дом священника, а рядом с ним хата церковного служителя; сельский староста живет тут же, в центре деревни, а на самой окраине стоит избушка деревенского пастуха. За избушкой тянется большая долина, защищенная с двух сторон холмами, поросшими по большей части хвойным лесом. Здесь и там виднеется то вырубка, то зеленая лужайка, на которой разбросаны белостволые, со светлозеленой кроной березы, похожие на девушек в лесной семье; кажется, сама природа вырастила их здесь для того, чтобы развеселить эти угрюмые ели и пихты, важные дубы и буки. Среди долины, между лугами и полями, извивается река — она протекает прямо за пастушьей хатой; берега ее густо поросли ольхой и вербой.
Деревенского пастуха звали Якубом. В этой избушке на окраине и жил он со своей дочерью Барой. Якубу было шестьдесят лет. Бара была его первое и единственное дитя. Отец, разумеется, мечтал о сыне, который продолжил бы его род, но, когда Бара подросла, Якуб перестал жалеть об этом. Она стала для него милей сына, и он часто думал: «Пусть она и девочка, но все же мое собственное дитя; я могу, как все люди, умереть спокойно, имея эту ступеньку в рай».
Якуб был родом из этой же деревни. Оставшись сиротой, он с малых лет должен был работать. Сначала Якуб пас гусей, потом был гуртовщиком, скотником, погонщиком волов, батраком, пахарем, пока не достиг наивысшего положения, доступного ему, сделавшись деревенским пастухом. Это уже была настолько хорошая служба, что он мог жениться. Якубу дали пожизненно хатку, дрова крестьяне привозили ему прямо на двор, он мог теперь держать даже корову, а хлеба, масла, молока, яиц и всякого варева он получал на неделю. Кроме того, каждый год ему давали полотна на три рубашки, две пары штанов, две пары башмаков, куртку и широкополую шляпу, а раз в два года — кожух и суконный плащ. На большие праздники он получал много всякого добра. Что и говорить, служба была хорошая. И хотя Якуб был некрасивый, неразговорчивый и хмурый человек, он мог бы найти себе жену, но он ее не искал. Летом он отговаривался тем, что ему некогда засматриваться на девушек — нужно пасти скот, а зимой он вырезал из дерева различные вещички; по вечерам же, когда парни собирались с девушками, он предпочитал посидеть в корчме. Если чьей-либо жене случалось прийти за мужем, Якуб радовался, что за ним некому приходить. Он не обращал внимания даже на то, что над ним часто смеялись, называя его старым холостяком и говоря, что его заставят после смерти в чистилище вить из песка веревки. Так он дожил до сорока лет. И тут ему кто-то сказал, что если он умрет бездетным, то не попадет на небо, потому что дети, мол, ступеньки в рай. Крепко засело это в голове у Якуба; когда же он все обдумал, то посватался к батрачке старосты — Баре.
Смолоду Бара была красивой девушкой. Парни охотно танцевали с ней, и некоторые из них даже ухаживали, да только все это были парни не из тех, что думают жениться, и ни один из них не посватался к Баре всерьез. Когда Якуб спросил, не согласна ли она выйти за него замуж, она подсчитала, что у нее три десятка лет за плечами, и, хотя Якуб ей не очень нравился, дала ему слово, решив: «Лучше свой сноп, чем чужая копна». После недолгих приготовлений староста справил им свадьбу.
Через год у них родилась девочка, которую в честь матери тоже назвали Барой. Якуб почесал затылок, услыхав, что бог послал ему дочь, а не сына. Но бабка-повитуха утешила его, уверив, что дочка похожа на него, как две капли воды. Не прошло и недели со дня рождения девочки, как в Якубовой избе случилась беда. Соседка, забежав в полдень к родильнице, нашла ее полумертвой у очага. Она подняла крик, сбежались кумушки, пришла бабка-повитуха, и они привели Бару в чувство. Оказалось, что Бара готовила мужу обед и, забыв, что родильница в течение сорока дней не должна ни в полдень, ни после вечернего звона выходить из светлицы, стояла в кухне у очага и стряпала. Вдруг, рассказывала она, в ушах у нее зашумело, как в страшную бурю, в глазах стало темно, кто-то схватил ее за волосы и бросил на землю.
ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Дикая Бара
НАСТРОЙКИ.
СОДЕРЖАНИЕ.
СОДЕРЖАНИЕ
Перевод с чешского и примечания А. Серобабина (часть примечаний верстальщика fb2)
Послесловие Н. Жаковой
Иллюстрации О. Бионтовской
Издательство «Детская литература», Ленинград, 1984 г.
Вестец — большая деревня. Там есть костел и школа. При костеле дом приходского священника, а рядом приютился домишко церковного служки. Староста живет посредине деревни, а на самом ее краю стоит халупка деревенского пастуха. За нею тянется длинная долина, огражденная с обеих сторон холмами, поросшими по большей части хвойным лесом. Кое-где виднеются то засека, [1] то зеленый лужок, а на нем врассыпную белостволые, с нежной листвой березы, лесные девушки меж взрослых деревьев, словно самой природой созданные веселить хмурые пихты и ели, величавые дубы и буки. Мимо домика пастуха среди лугов и полей протекает река, берега которой густо поросли ольхою и ивой.
Деревенского пастуха звали Якубом, и жил он со своей дочкой Барой в том последнем в деревне домишке. Якубу уже минуло шестьдесят, Бара была его первым и единственным ребенком. Конечно же, ему хотелось сына, наследника и продолжателя рода, но, когда Бара подросла, он перестал жалеть об этом. Дочь стала ему милее сына, и нередко он думал: пусть девочка, но все-таки мое дитя; могу умереть спокойно, она мне как ступенька в рай.
Якуб родился в этой деревне. Оставшись сиротой, он с малых лет должен был работать. Пас гусей, был погонщиком, скотником, ухаживал за коровами, ездил на волах, служил в батраках, пахал землю, пока не достиг самой высокой должности в своей жизни — стал деревенским пастухом. Это уже было хорошее положение, он смог жениться. Получил дом в пожизненное пользование, дрова односельчане привозили ему прямо во двор, теперь он мог даже корову держать. Хлеба, масла, яиц, все необходимое для варева ему выдавали на неделю. Каждый год он получал на три рубашки и двое штанов полотна, две пары башмаков, сермягу,[2] куртку и шляпу с большими полями, а раз в два года тулуп и шерстяное одеяло. Помимо этого, на каждый престольный праздник ему несли всякого печения и разных гостинцев столько, сколько и священнику не носили. Слов нет, место деревенского пастуха было хорошим, и Якуб, каким бы он ни был некрасивым, молчаливым и хмурым, мог бы жениться, но жену себе не искал. Летом ссылался на то, что ему некогда заглядываться на девушек, надо, мол, скот пасти, зимой же вырезал из дерева всякую всячину. Вечерами, когда парни шли к девчатам, он предпочитал посидеть в трактире. Случалось, что в трактир за кем-нибудь приходила жена, и тогда Якуб радовался: за ним приходить было некому. Над ним смеялись, называли старым холостяком, предсказывали, что после смерти придется ему в чистилище песок в охапки вязать. Так прошел у него и сороковой год. И тут кто-то возьми и сболтни, что если он умрет, а детей у него не будет, то в рай не попадет, потому как дети, мол, это ступеньки на небо. Сказанное долго до него доходило, а когда наконец дошло, он отправился в дом к старосте и взял себе в жены батрачку Бару.
Бара в молодости была красива, парни с удовольствием обнимали ее, ухаживали за нею, им нравилось с нею играть, но никто не собирался брать девушку в жены. Так никто на ней и не женился. Когда Якуб спросил, хочет ли она быть его женой, Бара прикинула — три десятка лет уже позади. Правда, Якуб ей не очень нравится. Она согласилась, подумав: «Лучше синица в руке, чем журавль в небе». Когда все было решено, староста справил им свадьбу.
Спустя год у них родилась девочка, которую в честь матери назвали Барой. Услышав, что родилась девочка, а не мальчик, Якуб стал чесать в затылке, но повитуха утешила его тем, что дочка похожа на него, как две капли воды.
Через несколько дней после рождения девочки в доме Якуба произошло несчастье. В самый полдень к Баре забежала соседка и нашла молодую мать лежащую у печи едва живой. На крик сбежались другие соседки, пришла и повитуха, Бару привели в чувство. От нее узнали о том, что произошло: она готовила мужу обед в кухне и при этом забыла запрет, по которому в течение шести недель ни в полдень, ни после вечернего звона, зовущего на молитву, родившая женщина не смеет выходить из комнаты. Бара же в полдень осталась в кухне у печи и продолжала готовить. Вдруг, как она сказала, послышался шум и будто злой ветер промчался мимо, в глазах зарябило, кто-то схватил ее за волосы и повалил на пол.
— Это была ведьма полуденная![3] — закричали соседки в один голос.
— Не подкинула ли она вместо Барочки дикого младенца? — засомневалась одна из женщин и подошла к колыбели. Вокруг нее тут же сгрудились остальные, взяли девочку, распеленали, стали ее разглядывать и кто-то сказал:
— Да ведь она дикая! Ой, глаза-то какие большие! Другая вторила ей:
Третья обнаружила, что у младенца короткие ноги, и каждая хоть какой-нибудь изъян да нашла. Мать перепугалась, повитуха же, основательно осмотрев ребенка, сказала, что дитя Бары, то, которое она под сердцем выносила. Тем не менее некоторые соседки так и остались при своем мнении, что младенца подкинула полуденная ведьма.
С той поры жена Якуба окончательно поправиться не смогла, несколько лет проболела и умерла. И остался Якуб с дочкой.
Как ни уговаривали его жениться еще раз ради маленькой дочки, он не захотел. Пестовал он ее, как овечку малую, все сам и сам, и хорошо выпестовал. Когда девочка подросла, пан учитель сказал, чтобы Якуб все-таки послал ее в школу. И хотя умение читать и писать Якуб считал лишним, учителя он тем не менее послушался. Целую зиму Бара ходила в школу, однако весной, когда настало время пасти скот и работать в поле, он обойтись без нее не мог. Правда, с весны и до осени школа большую часть недели все равно была закрыта на защелку — пан учитель работал в поле, да и дети тоже, каждый в меру своих сил.
Вторую зиму Бара ходить в школу уже не смогла, нужно было учиться прясть и ткать. Когда ей исполнилось пятнадцать лет, во всей деревне не было девушки, которая силою и ростом могла бы сравниться с нею. Она была широка в кости, мускулиста, однако при этом хорошо сложена и гибка, как форель. Очень смуглая, отчасти по природе своей, отчасти благодаря солнцу и ветру, от которых даже летом в самую жару она не закрывала лица, как это делали все девушки в деревне.
Голова ее казалась большой из-за обилия волос, черных, как вороново крыло, длинных и грубых, как конский хвост. У нее был низкий лоб, короткий тупой нос, большой рот с чуть оттопыренными губами, алыми как кровь. Зубы крупные, крепкие и белые.
Прекраснее всего в ее лице были глаза. Именно из-за них ей приходилось терпеть насмешки. Дразнили ее «волоокой». Большие, невероятно большие и синие, как васильки, с длинными черными ресницами глаза, над которыми темными дугами нависали густые брови.
Когда Бара хмурилась, лицо ее было похоже на затянутое черными тучами небо с маленьким просветом небесной синевы.
Только хмурилась она редко, разве что когда ее дразнили волоокой. Тогда в глазах ее вспыхивал гнев,
«Дикая Бара» — один из наиболее поэтических рассказов Божены Немцовой. Обаятельный образ «Дикой Бары» воплощает в себе качества, которые в произведениях Немцовой всегда присущи простым людям: трудолюбие, правдивость, честность. Живым народным языком писательница рассказывает о смелой девушке, помогающей своей подруге избавиться от ненавистного жениха, рисует картины прекрасной чешской природы.
Издание 1954 года в переводе Ф. Боголюбовой и Н. Нагорной.
Перевод с чешского Ф. Боголюбовой и Н. Нагорной
примечания верстальщика fb2
Государственное издательство художественной литературы
Вестец — большая деревня, есть там и церковь и школа. Около церкви дом священника, а рядом с ним хата церковного служителя; сельский староста живет тут же, в центре деревни, а на самой окраине стоит избушка деревенского пастуха. За избушкой тянется большая долина, защищенная с двух сторон холмами, поросшими по большей части хвойным лесом. Здесь и там виднеется то вырубка, то зеленая лужайка, на которой разбросаны белостволые, со светлозеленой кроной березы, похожие на девушек в лесной семье; кажется, сама природа вырастила их здесь для того, чтобы развеселить эти угрюмые ели и пихты, важные дубы и буки. Среди долины, между лугами и полями, извивается река — она протекает прямо за пастушьей хатой; берега ее густо поросли ольхой и вербой.
Деревенского пастуха звали Якубом. В этой избушке на окраине и жил он со своей дочерью Барой. Якубу было шестьдесят лет. Бара была его первое и единственное дитя. Отец, разумеется, мечтал о сыне, который продолжил бы его род, но, когда Бара подросла, Якуб перестал жалеть об этом. Она стала для него милей сына, и он часто думал: «Пусть она и девочка, но все же мое собственное дитя; я могу, как все люди, умереть спокойно, имея эту ступеньку в рай».
Якуб был родом из этой же деревни. Оставшись сиротой, он с малых лет должен был работать. Сначала Якуб пас гусей, потом был гуртовщиком, скотником, погонщиком волов, батраком, пахарем, пока не достиг наивысшего положения, доступного ему, сделавшись деревенским пастухом. Это уже была настолько хорошая служба, что он мог жениться. Якубу дали пожизненно хатку, дрова крестьяне привозили ему прямо на двор, он мог теперь держать даже корову, а хлеба, масла, молока, яиц и всякого варева он получал на неделю. Кроме того, каждый год ему давали полотна на три рубашки, две пары штанов, две пары башмаков, куртку и широкополую шляпу, а раз в два года — кожух и суконный плащ. На большие праздники он получал много всякого добра. Что и говорить, служба была хорошая. И хотя Якуб был некрасивый, неразговорчивый и хмурый человек, он мог бы найти себе жену, но он ее не искал. Летом он отговаривался тем, что ему некогда засматриваться на девушек — нужно пасти скот, а зимой он вырезал из дерева различные вещички; по вечерам же, когда парни собирались с девушками, он предпочитал посидеть в корчме. Если чьей-либо жене случалось прийти за мужем, Якуб радовался, что за ним некому приходить. Он не обращал внимания даже на то, что над ним часто смеялись, называя его старым холостяком и говоря, что его заставят после смерти в чистилище вить из песка веревки. Так он дожил до сорока лет. И тут ему кто-то сказал, что если он умрет бездетным, то не попадет на небо, потому что дети, мол, ступеньки в рай. Крепко засело это в голове у Якуба; когда же он все обдумал, то посватался к батрачке старосты — Баре.
Смолоду Бара была красивой девушкой. Парни охотно танцевали с ней, и некоторые из них даже ухаживали, да только все это были парни не из тех, что думают жениться, и ни один из них не посватался к Баре всерьез. Когда Якуб спросил, не согласна ли она выйти за него замуж, она подсчитала, что у нее три десятка лет за плечами, и, хотя Якуб ей не очень нравился, дала ему слово, решив: «Лучше свой сноп, чем чужая копна». После недолгих приготовлений староста справил им свадьбу.
Через год у них родилась девочка, которую в честь матери тоже назвали Барой. Якуб почесал затылок, услыхав, что бог послал ему дочь, а не сына. Но бабка-повитуха утешила его, уверив, что дочка похожа на него, как две капли воды. Не прошло и недели со дня рождения девочки, как в Якубовой избе случилась беда. Соседка, забежав в полдень к родильнице, нашла ее полумертвой у очага. Она подняла крик, сбежались кумушки, пришла бабка-повитуха, и они привели Бару в чувство. Оказалось, что Бара готовила мужу обед и, забыв, что родильница в течение сорока дней не должна ни в полдень, ни после вечернего звона выходить из светлицы, стояла в кухне у очага и стряпала. Вдруг, рассказывала она, в ушах у нее зашумело, как в страшную бурю, в глазах стало темно, кто-то схватил ее за волосы и бросил на землю.
— Это была полудница![1] — воскликнули все в один голос.
— А что, если она подбросила своего ребенка вместо Бары,— спохватилась одна из соседок и подбежала к девочке.
Тотчас все столпились у колыбели, вынули дитя, распеленали, осмотрели. Одна сказала:
— Это дитя полудницы, посмотрите, какие у нее большие глаза.
— Да, да,— подхватила другая,—и голова у нее большая.
Третьей показалось, что у ребенка коротенькие ножки, и каждая из соседок заметила что-нибудь необычное. Мать перепугалась, но бабка-повитуха, внимательно осмотрев ребенка, решила, что это собственное дитя Бары, которое та носила под сердцем. Тем не менее многие кумушки остались при своем мнении, что ребенка подбросила полудница.
После этого несчастья жена Якуба так и не смогла оправиться. Она начала чахнуть и умерла спустя несколько лет. Якуб остался со своей дочкой один. Сколько его ни уговаривали жениться вторично ради маленькой Бары, он и слышать об этом не хотел.
Он сам растил ее, как ягненка, и хорошо вырастил. Когда Бара немного подросла, деревенский учитель велел посылать ее в школу, и, хотя Якуб считал грамоту пустым делом, он все же послушался. Всю зиму ходила Бара в школу, но весной, когда пришло время выгонять скот на пастбище и начались полевые работы, Якуб не смог без нее обойтись. Впрочем, с весны до осени школа все равно большую часть недели стояла на замке, сам учитель работал в поле, как и дети,— каждый по мере своих сил.
Следующую зиму Бара уже не могла ходить в школу— ей нужно было учиться прясть и ткать. Когда Баре исполнилось пятнадцать лет, во всей деревне не было девушки сильнее и выше ее. Она была широка в кости, мускулиста, но вместе с тем хорошо сложена и проворна, как форель. Кожа у нее была очень смуглая, частью от природы, частью от солнца и ветра, так как она никогда, даже жарким летом, не закрывала лица, как это делали деревенские девушки.
Из-за густых волос, длинных и черных, как вороново крыло, но грубых, как конский хвост, голова ее казалась слишком большой. У нее был низкий лоб, короткий тупой нос, несколько большой рот, слишком полные, но свежие и алые, как кровь, губы и крупные белые зубы. Всего красивее были у Бары глаза, и из-за них-то ей приходилось сносить больше всего насмешек. Односельчане дразнили Бару, называя ее глаза «коровьими». Они были необычайно большие, синие, как васильки, опушенные длинными черными ресницами. Над глазами изгибались дугой густые черные брови.