нет хуже врага чем родственник
«Как вспомню, аж мурашки по коже». Родственники хуже врагов. Прекратила общение и стала счастлива
Целых 20 лет я терпела свою родню. В основном вся родня из моего города по материнской линии: сестры бабушки, двоюродные тетки, троюродные сестры и братья. Родовые сборища проходят строго по субботам у одной из бабушек и начинается спектакль «дружности», съезжаются тети, дяди, сестры, братья.
Все целуют друг друга в щеки, обнимаются, ощущение, что находишься в веселой зомби-секте.
Дальше по плану застолье и разговоры по душам: кто и где учиться, работает, с кем спит и когда будут дети. На свадьбу приглашали друг друга тайком, нас звали только на похороны.
Когда мне исполнилось 20 лет, я решила обратиться к двоюродной тетке за помощью в трудоустройстве, она работала начальником отдела кадров на крупном предприятии. Но не тут то было, мне было отказано, так как «мест нет» и образования тоже.
Я поступила в ВУЗ, на что «семейный совет» тут же вынес вердикт: учиться она не будет, её отчислят за неуспеваемость. При этом за спиной всегда шушукались, она нигде не работает, тунеядка. Как только я устроилась продавцом в магазин детской одежды, тут же окрестили дармоедкой, ведь я по их словам целыми днями сижу в отделе и ничего не делаю.
Однажды, я искупалась в холодной речке и попала в гинекологию с воспалением. После чего, по мнению родственников, я стала «абортницей и заразной».
Ближе к 30 годам меня окрестили «бесплодной» так как у меня не было детей. Если бы могла, давно родила, говорили они. А то, что я еще не планировала ребенка, им все равно. Терпение лопнуло, когда на юбилее бабушки троюродная сестра предложила купить чудо травяные китайские таблетки от бесплодия. А бабушкин брат заявил за столом, что замуж я уже не выйду и надо «родить себе», а то так и останусь сидеть одна и сопьюсь.
Попутно, они оболванивали бабушку, и заставляли её оформить квартиру на племянников и племянниц, хотя у нее есть родные дети и внуки. Вскоре, мы забрали бабушку к себе и ухаживали за ней, родственники начали часто к нам наведываться и кошмарить нас: не так меняете памперсы, не так ей готовите кушать. После 4 лет ухода бабушка скончалась в возрасте 90 лет. Перед смертью мы дежурили в больнице 20 дней по очереди с мамой. На кладбище главный вопрос был «от чего умерла бабушка»? Позже, они распускали слухи, что бабушку мы убили, пользовались её пенсией в 14 тысяч, и что нам не заслуженно досталась квартира.
Вот, с самого момента смерти бабушки я решила, что пора рвать все связи.
Но меня все еще держал «долг», так как я являлась крестной мамой у двоюродной сестры. Меня быстро «отпустило»: после очередных подарков с моей стороны крестной дочке, двоюродная сестра рассказывала всем, что вместо серебряного кольца, могла бы подарить золотое, а такие платья «ее дочь носить не будет». Родственники по крови не являются родственниками по душе. Я сменила телефон и перестала открывать дверь на звонки.
И через год случилось чудо, я стала спокойной, ушли обиды. Мне не интересно кто из родни родил, кто yмep, у кого какая судьба. Пространство я заполнила новыми людьми, которые, не будучи родными, сделали много хорошего для меня. Подарки и игрушки я ношу в детский дом и в ответ вижу только благодарность.
Психолог Анжелика Политаева: как родные братья и сестры становятся кровными врагами
Во всей этой драме важно понимать: разговаривая об отношениях братьев и сестер, мы не должны забывать, что практически всегда здесь присутствует третья сторона — родители, которые на самом деле оказывают огромное влияние на происходящее. Очень часто случается так, что один ребенок родителям ближе, а его родной брат или сестра, чувствуя себя обделенным материнским и отцовским вниманием, строит свои отношения из позиции, что у него регулярно забирают жизненно необходимый ресурс.
Отношение родителей к каждому ребенку зависит от очень многих причин. Важно то, при каких обстоятельствах он родился, был ли он желанным, умер ли кто-либо незадолго до его рождения. Имеют значение даже финансовое состояние семьи и экономическая и политическая ситуация в стране. Еще очень значимый момент — каковы были отношения у родителей с их братьями и сестрами. И все это будет влиять на то, какое место в семье займет ребенок и чего от него будут ожидать.
В нашей культуре, как и в культуре других стран, идея о том, что ребенок — это всеобъемлющее счастье и радость, стала аксиомой. Поэтому все негативные чувства по отношению к нему считаются постыдными и максимально тщательно скрываются. Только ведь нельзя просто взять и скрыть гнев, раздражение, накопленную усталость. Даже если весь этот негатив постоянно задвигать на задний план, рано или поздно он срабатывает, порой на совершенно бессознательном уровне. Получается, что родители изо всех сил искренне стараются демонстрировать своим детям только любовь, но подсознание нашептывает им очень неприятные вещи и толкает порой на отвратительные поступки: пользуясь своим статусом, так сложно иногда не подоминировать! Еще сложнее ситуация, когда детей несколько: к подавленным негативным чувствам присоединяется еще и идея о том, что детей нужно любить одинаково.
И именно в этом, на мой взгляд, заключается самый большой самообман. Говоря иносказательно, сердце действительно может болеть за каждого ребенка одинаково, но одинаковые отношения с разными детьми выстроить просто невозможно в силу того, что это две разные личности.
Обманывая себя, родители стараются как можно искуснее замаскировать разницу в отношении к своим детям, и тогда сразу начинаются разговоры об эфемерной справедливости: «Мы вам все даем одинаково», «Мы любим вас в равной мере, несмотря ни на что»… Но этими разглагольствованиями ребенка, который очень тонко чувствует отношение к себе, не обманешь.
Если брать историю Каина и Авеля, то с психологической точки зрения она про отвержение. Бог не принял даров от одного брата, но принял их от другого. И если расшифровывать метафору дальше, притча рассказывает про принятие и признание родителями одного ребенка и непринятие другого.
По сути, глубинная причина всех конфликтов между сиблингами [генетический термин, обозначающий потомков одних родителей — прим. Onliner.by] кроется в борьбе за любовь. И такая борьба — вполне нормальное явление, ведь для ребенка родительская любовь — один из главных ресурсов, выжить без которого очень сложно и которого слишком много не бывает.
Однако семья — это в своем роде мини-государство, где есть своя иерархия, законодательная и исполнительная власть, где четко распределены функции и роли. Только появившись на свет, ребенок уже попадает в нишу, которую подготовили для него родители. Эта ниша наполнена родительскими представлениями и ожиданиями того, каким они хотят видеть своего ребенка. Как правило, с первенцем родители связывают воплощение своих собственных нереализованных желаний. А когда появляется второй, третий ребенок? Есть ли у родителей идея о том, что каждый из них должен найти свой путь? Или они хотят вырастить «солдат удачи», где все как один соответствуют единому эталону? Сравнивая детей друг с другом, родители провоцируют их на конкуренцию и ощущение собственной неполноценности. Так, кто-то становится гордостью и надеждой, а кто-то — семейным помойным ведром, сосредоточением всех порицаемых в семье качеств.
Родитель для ребенка — и царь, и бог, злость на него чревата наказанием и вызывает много страха. Поэтому вместо того, чтобы кричать на маму о том, что ему не хватает ее любви, ребенку проще выместить злость на брате или сестре.
Есть ли какие-то практические советы? Конечно, решать такие сложные вопросы лучше всего с помощью специалистов, ведь в каждом конкретном случае ситуации совершенно разные. И все же можно обозначить первые шаги на пути решения проблемы.
Часто родители подогревают конфликты, делегируя свои полномочия старшему ребенку: мол, следи за своим младшим братом (сестрой). Кому понравится, когда равный по статусу человек с молчаливого согласия родителей начинает тебя строить? При этом надо понимать, что взрослым такое положение вещей выгодно, так как в качестве агрессора выступают не они, а старший ребенок, его руками делается «грязная работа». Такая иерархия разделяет детей. Более того, это нагружает «главного» абсолютно не детской ответственностью.
А ведь находясь на одном уровне иерархии, сиблинги готовы дарить друг другу любовь и поддержку. Брат или сестра могут даже отчасти компенсировать ошибки родителей, ведь вместе с ними намного проще переживать несправедливость или равнодушие по отношению к себе.
Поэтому конфликты между братьями и сестрами — история не про то, кто лучше, а кто хуже, а про то, кого больше любят. Наиболее яркий и тяжелый пример таких баталий — то, что происходит в некоторых семьях после смерти родителей. До этого скорбного часа все сохраняли лицо, но трагедия в одночасье оголяет старые раны — и вот уже идет непримиримая война за наследство, которая, по сути, является битвой за остатки того, что можно назвать наследием родителей, за последние капли их памяти, признания и любви. Это последний шанс, и дети дерутся за него, готовые разорвать то, что осталось от родителей, на куски. Наверное, поэтому и выглядит это всегда так жутко и отталкивающе, какими бы аргументами ни оперировала каждая из сторон. Повторюсь, в подавляющем большинстве случаев это разговор не про деньги: они выступают как эквивалент любви и признания.
Наши братья и сестры становятся частью нашей идентичности. Они присутствуют в самых ярких, приятных воспоминаниях нашего детства наряду с теплым молоком у бабушки в деревне, первыми приключениями, познанием окружающего мира — если сложились звезды, если родители понимали, насколько важно это партнерство. Если все происходит правильно, это связывает нас очень глубокими корнями и помогает поддерживать и развивать родственные связи на протяжении всей жизни. Если сформированной когда-то привязанности нет, то нет и «клея», который будет держать их долгие годы.
О том, почему родственники бывают невыносимее чужих людей
У одной женщины не было детей, а она очень хотела. А у ее близкой родственницы дети были, и еще как-то раз ей понадобились деньги. Дай, сказала вся семья, ты у нас одна бездетная, а своим надо помогать. Женщина подумала, набралась смелости и отказала. Неважно, почему – просто нет, и все. Вот поэтому тебе бог детей и не дает, что ты такая жестокая и бессердечная, вздохнула родственница. И никто из семьи ее не одернул. И тогда женщина снова подумала, набралась еще больше смелости и сообщила родне, что отношения закончены. Без обид – просто закончены, потому что зачем они такие нужны.
Дальше произошло очевидное. На женщину обрушился гнев семьи, друзей семьи и совсем посторонних людей. Которые искренне не понимали, как можно порвать с родственниками – не «из-за каких-то слов» или «каких-то денег», а в принципе. Как можно, это же родня! Своя кровь! Не чужие люди!
Отказ от каких-либо отношений с кровными родственниками подвергается тотальному осуждению. Если ты не поддерживаешь связь с родней, то с тобой что-то не так – не с ними, а именно с тобой. Тебя не уважают или используют, твои границы нарушают, на тебя навешивают обязательства и ответственность, которые тебе не нужны, – это все не причины. Собственно, причины сказать: «Дорогие родственники, с меня хватит», – не существует вовсе. Нет ее и быть не может. Ну разве что ты законченный выродок без нормальных человеческих чувств, корней и моральных устоев. Так устроено наше общественное сознание.
Если нам нахамит человек посторонний, не связанный с нами узами родства, мы развернемся и уйдем. И это совершенно нормально. Если хамит тот, с кем у нас общие аллели ДНК, ну что ж, такой он человек, ну поругайся с ним да и забудь. Ему, с которым у тебя общие гены, можно больше, чем другим.
А собственно, почему? Чем хам-родственник отличается от просто хама? Почему с людьми посторонними надо выстраивать отношения, находиться в рамках социально приемлемого поведения, а с родней – нет? Почему постороннему, лезущему в нашу жизнь, можно сказать: «Это не твое дело», а кузену – ни в коем случае? В чем разница? В том, что у вас одинаковая форма ушей и волей судьбы несколько общих летних месяцев в деревенском доме бабушки?
Самый популярный ответ на этот вопрос звучит так: потому что семья, кровная семья – это твое убежище, твой клан, твоя стая, которая поддержит тебя в любом случае. Встанет на твою защиту, если враждебный внешний мир решит на тебя напасть. Поможет, когда тебе это будет нужно. Прикроет в случае чего. Совершенно бескорыстно, потому что ты «своя кровь». Потому что таковы законы природы, направленные прежде всего на выживание вида. Именно к этим законам и взывает общество, полагая любого отбившегося от стаи нарушителем. Мол, кровные узы – это естественно, и идти против них значит попирать саму природу.
В скобках замечу, что про ту часть, где законы мудрой природы требуют выбрасывать из гнезда самого слабого, мы благополучно забываем. Во-первых, это неважно, когда речь идет о выживании вида. Во-вторых, мы все же люди и такого не делаем. Правда-правда, вот посмотрите, мальчик у нас невезучий, зарабатывает мало, жена хоть и бывшая, но жуткая, алименты требует – как же его такого бросить, он же пропадет без семьи. А другой ребенок устроен, пусть помогает, свои же люди!
Но вернемся к главному аргументу – защите и поддержке. Обобщать не стану, но мой личный опыт, немаленький и уж точно не безоблачный, говорит о том, что поддержку и помощь чаще получаешь от людей, которые никакие тебе не родственники. Кому-то я долг уже вернула, кому-то еще нет, но одно я знаю точно: за эту помощь мне не придется расплачиваться всю жизнь. Тогда как именно жизнь и есть та самая валюта, что отдается клану в обмен на иллюзию защищенности. Единственная жизнь, которую хочется прожить так, как хочется, простите за тавтологию. А не так, как диктуют законы клана.
Мы не всегда испытываем к родственникам любовь, привязанность или даже симпатию. Не всегда кровное родство означает общие интересы и близость. Со всем этим, пожалуй, можно мириться, если общение не выходит за рамки обычного приятельства и не доставляет серьезного дискомфорта. Когда другая сторона тоже это понимает и не воспринимает кровное родство как право вести себя по-скотски. Можно, но не обязательно.
Право не общаться с родственниками не требует никаких оправданий. Оно просто есть – точно так же, как есть право не общаться с любым неприятным или не интересным нам человеком. Кровь сама по себе ничего не значит, и уж в России, где до сих пор в большом ходу понятие «бывшие дети», где существует официальный термин «мать-одиночка», где не считается стыдным тезис «жен и детей может быть много, а мать одна», – это должно бы быть понятно особенно хорошо. Однако попробуйте сказать папаше, что под старость объявляется на пороге выросших без него детей: идите, мужчина, я вас не знаю и знать не хочу. Вас осудят: не по-человечески, не по-людски, грех, бумеранг.
До недавнего времени тема прекращения отношений с родственниками была табуирована. Сейчас об этом стали тихонько говорить, но на само действие по-прежнему решаются немногие. Не в последнюю очередь из-за боязни общественного осуждения и в определенном смысле социального остракизма. Например, женщина, которая не поддерживает отношений со своей семьей, считается нежелательной потенциальной невесткой. Женщинам в такой ситуации вообще гораздо сложнее: там, где за мужчиной могут полагать разрыв по собственной воле, женщине припишут изгнание – опозорила семью, что-то натворила, стыдится показаться родне на глаза.
Общаясь с людьми, прекратившими общение с кровными родственниками, я почти не услышала драматических историй вроде уведенных женихов и отобранного наследства. Чаще всего все сводилось к нехитрому «надоело»: надоело терпеть бесцеремонность, надоело защищать свои границы, надоело делать не то, что хочется. Надоело вкладываться в отношения, которые никогда не будут комфортными. От которых одни неприятности, а радости ноль. «Если бы муж относился ко мне так же плохо как брат, родители первые сказали бы мне: «Гони его в шею», – рассказала приятельница. – На вопрос, почему я должна терпеть неуважение брата, они ответили… да, именно: потому что он брат и другого у меня не будет».
В сложных внутрисемейных отношениях намешано много всего, они, как правило, многослойны и уходят корнями вглубь поколений. Распутать их непросто, порой невозможно, но хорошая новость заключается в том, что мы и не обязаны. Не обязаны вникать в старые истории, чужие травмы и семейные склоки – если не хотим. Мы имеем право не тратить на это свою жизнь и не позволять этому влиять на нее. Мы имеем право не терпеть. Право уйти оттуда, где плохо. От тех, с кем плохо – есть у нас с ними кровное родство или нет. И никто не смеет осуждать человека, принявшего такое решение.
Знаете, что разрушает родственные отношения на самом деле? Та самая установка про «своих», которым можно и нужно прощать то, чего никогда бы не простил чужому. Терпеть от «своего» то, чего не стерпел бы от постороннего. Вот это разрушает. От этого хочется бежать. А из нормальных отношений, в которых кровное родство не становится индульгенцией вообще на все, никто и не убегает. Такими отношениями дорожат. И даже если иногда уходят, то все равно возвращаются – не ради защиты стаи, не потому что вынуждены, а потому что хотят. Потому что к своим, если они действительно свои, все равно тянет. И не по животному зову крови, а по человеческому – сердца.
