Что такое королевский двор
Как был устроен средневековый двор короля.
Двор короля или другого могущественного правителя феодальной эпохи был своеобразным высшим учебным заведением, в стенах которого отпрыски знатных семей получали необходимые знания и опыт. В окружении людей чужих, но равных по положению молодому человеку предстояло отточить изящные манеры и обрести светский лоск. То есть пройти социализацию, научиться вести себя в обществе. Иной возможности для этого просто не было. Королевский двор, по сути, был единственным местом, где обитатели неприступных замков встречались друг с другом.
Установившиеся за время пребывания при дворе отношения не только с королём, но и с влиятельными придворными, и даже с другими практикантами — в перспективе могущественными вельможами, — имели огромное значение для феодала. Монарху не безразлично, кто станет его вассалом и приведёт (или не приведёт) войско под королевские знамёна. Свой интерес имелся и у соседей, часто готовых поддержать альтернативного претендента на титул…
Молодой дворянин мог провести при дворе и несколько дней, и несколько лет. Обычай никак не регламентировал данный вопрос. Фактически же продолжительность стажировки зависела от финансовых возможностей семьи. Хотя король как щедрый хозяин обеспечивал гостям кров, стол и культурный досуг, учиться при дворе было очень дорого.
Аристократия, по сути, включала в себя не один, а два класса. Нетитулованные дворяне, владевшие небольшими имениями, а то и вовсе безземельные, представляли собой военное сословие. Титулованная же знать образовывала «политический класс», основной функцией которого было управление государством. Но и в самых знатных родах земли, а значит, и власть переходили от отца к старшему сыну.
Если молодой человек решал стать придворным, то… согласие короля не требовалось. Разумеется, блистательный, знатный кавалер всегда считался желанным гостем во дворце и мог оставаться столько, сколько хотел. Но семья должна была оплачивать блеск придворного. На семью — а не на короля — он, соответственно, и работал.
В эпоху феодальной раздробленности сеньор сильнее зависел от вассалов, чем они от него. Все ответственные решения королю приходилось согласовывать со знатью. Но слабое развитие транспорта не позволяло часто созывать вассалов на совет, а для руководства страной по переписке потребовалось бы создать надёжную почтовую систему. Поэтому каждый из субъектов «феодальной федерации» отправлял ко двору своего полномочного представителя. От имени семьи придворный вёл переговоры с монархом и другими вассалами, сколачивал альянсы, лоббировал интересы своего княжества, разоблачал козни врагов и в ответ пакостил им всеми возможными способами. То есть придворный действительно интриговал. Но не из вредности, а потому что ему за это платили.
Были у придворного и другие обязанности. Он собирал для семьи сведения о событиях при дворе и в мире и, в свою очередь, сообщал королю о положении дел в командировавшем его уделе. Также придворный отвечал за связь. Фельдъегерская служба, доставляющая королевские указы в отдалённые замки, появилась лишь у абсолютных монархов позднего средневековья. В феодальный период всё было проще. Приказ собрать ополчения король просто оглашал в присутствии свиты. И уже придворные, знающие безопасную дорогу во владения своих родственников, по которой в это время года можно было проехать, посылали слуг разнести весть по королевству.
«Уволить» придворного король не мог, так как не платил ему. Избавиться от затесавшейся в свиту неприятной личности было не так-то просто. Без риска оскорбить чей-то герб и нарушить законы гостеприимства объявить нежелательной (non grata) при дворе персоной можно было лишь человека, запятнавшего свою репутацию действительно тяжким преступлением — нарушением клятвы, клеветой или убийством. В таком случае весь двор, независимо от личных и политических пристрастий, был заинтересован в том, чтоб не вышло как у Шекспира в «Гамлете» — где горящий желанием отомстить за убийство отца рыцарь Лаэрт берёт королевский замок штурмом.
Все решения король принимал единолично, но какие именно решения следует принять, определял двор. А потому свита и самодержец не могли существовать по отдельности. Куда бы ни направлялся король — на охоту, на бал, на молебен, — придворные следовали за ним. Война не была исключением. Именно из придворных состояло ядро войска, дружина, выступающая под королевским знаменем.
Древнейшая функция двора была именно военной. Дружинники жили в доме вождя, питались с его стола и всегда были готовы сражаться за него. Позже, когда вошло в моду награждение воинов имениями и крестьянами, рать рассеялась по поместьям, но князь всё равно продолжал нуждаться в отряде, постоянно находящемся под рукой. Поэтому каждый из знатных родов отправлял одного из мужчин правителю в «друзья».
При дворах наиболее могущественных средневековых королей формально существовали должности сенешаля, маршала, канцлера, шенка, коннетабля и камерария. Переводились эти звучные названия как заведующий кухней, начальник стражи, старший писарь, виночерпий, главный извозчик и кладовщик. Естественно, даже в самом захудалом баронском замке были слуги, выполняющие эти обязанности. Но сенешаль в действительности никогда не заведовал кухней. А настоящего кухмейстера нигде не именовали сенешалем.
Если требовалось провести переговоры, раскрыть заговор, собрать пошлины в порту или организовать большую охоту, король давал соответствующее поручение одному из приближённых. Тот выполнял его за собственный счёт, при помощи своих слуг и опираясь на личный авторитет: поручение короля не придавало придворному дополнительный политический вес при столкновении с лицами более благородного происхождения.
Противопоставление якобы свободного Запада и якобы предрасположенного к деспотии Востока — известное клише. В Средние века Азия действительно была «деспотической», а Европа — «свободной», но только для дворян. На положении народных масс это не отражалось никак.
А вот с точки зрения аристократа разница была колоссальна. В Европе традиция обеспечивала знати практически полную независимость и все мыслимые свободы даже за столом короля. Восточный же правитель, словно божество, восседал в окружении вызывающей роскоши и простёршихся ниц подданных. Он казнил и миловал по собственному произволу, невзирая на благородство происхождения.
В позднем средневековье и в Новое время роль королевского двора постоянно снижалась. Централизация усложнила руководство страной. Осуществлять его по старинке, раздавая поручения приближённым, короли уже не могли. Из состава двора выделилось правительство, а в странах, где землевладельческой знати и торговому сословию удавалось
противодействовать установлению абсолютизма, — ещё и парламент.
Строгую организацию в Новое время приобрёл и сам двор. Теперь это было уже не стихийное собрание вассалов при короле. Придворные, независимо от знатности, превратились в служащих во главе с гофмейстером, выполняющих примерно те же функции, что и сотрудники аппарата президента в наше время.
Так меня умиляет, когда уверенно пишут про «Средневековье», хотя это период длительностью около 1000 лет и различий между разными его этапами не меньше, чем между современностью и эпохой крестовых походов.
Не обобщайте, да не обобщены будете 🙂
Текст актуален для развитого средневековья. В раннем же жизнь короля представляла собой увлекательное роуд-муви от поселения к поселению, где его кормили и на сборищах что-то перетиралось. Но стоило ему отъехать, как все распоряжения оставались на совести местных. Вряд ли уместно для такого табора употреблять термин караван, славившийся жёсткой дисциплиной и чёткими целями.
Такое ощущение, что почти ничё не изменилось.
Средневековые короли и их говорящие фамилии
Скорее всего, нет. По всей видимости, подобные прозвища (будущие фамилии) в то время были у многих. Ну уродился ты с огромным носом, так будь добр отзываться на «Жан Большой Нос». И неча на зеркало пенять, коли рожа крива.
Давайте вспомним прозвища некоторых средневековых королей, и, быть может, ответим на вопрос: «А кто ты сегодня?» Я вот по выходным определённо «Людовик Ленивый».
Гарольд I Заячья Лапа. XI век, король Англии. Несмотря на то, что сегодня с зайцами мы ассоциируем в первую очередь трусливость, Гарольду его прозвище досталось за его скорость и охотничьи навыки (либо это ему так объясняли).
Кстати, он вообще-то даже не должен был править, поскольку был незаконнорожденным сыном. По этой же причине после смерти его тело было выброшено в болото близ берегов Темзы. Правил он всего 5 лет, а после него на трон сел датский король, его законнорожденный брат, который не пожелал хранить тело сомнительного родственника в Вестминстерском аббатстве.
Иоанн Мягкий Меч. XIII век, король Англии. Он же Иоанн Безземельный. Одно прозвище хуже другого. Правление его, мягко говоря, не задалось. У него оттяпали Нормандию, а также при нём в Англии началась гражданская война. За военные поражения король и получил своё прозвище (физиологическая версия не выдерживает критики в связи с большим количеством его детей), а также с этих пор короли Англии больше не называли сыновей именем Иоанн (Джон), считая его несчастливым.
Это же как надо постараться накосячить, чтобы твоё имя стало под запретом!
Людовик Заика (Косноязычный). IX век, король Аквитании. Правил он всего два года, и умер в 23, потому что помимо проблем с речью у него было множество других проблем со здоровьем. Что не помешало ему успеть два раза жениться. А его жены после смерти даже перессорились, выясняя, чьи дети более законные: от первой (потому что она первая) или от второй (потому что брак с первой был аннулирован).
В итоге всем детям всё равно достались королевские титулы.
Карл II Лысый. Отец Заики. В общем-то даже обидно, что именно слабый волосяной покров стал его прозвищем, потому что жизнь его и без того была нелегка. Он был поздним ребенком, поэтому все территории достались его взрослым старшим братьям. Однако он выбился в люди, стал королем Аквитании, Лотарингии, Прованса и даже имел титул императора. Всю жизнь провёл в военных походах, и умер от лихорадки в пути, в обычной хижине.
Людовик V Ленивый. X век, король Франции. Дословно его прозвище переводится как «ничего не сделавший», поэтому есть версия, что его назвали так по самой простой причине: он действительно не успел сделать ничего существенного, так как умер едва дожив до двадцати лет, упав с лошади.
Этельред II Неразумный. Король Англии на границе X-XI веков. Здесь прозвище вполне заслужено: при нём большую часть Англии захватили викинги под предводительством Свена Вилобородого. Причем после смерти Свена наступило затишье, и был шанс всё вернуть, но пришёл сын Свена, Кнуд Великий, и опять всё завоевал. Надо сказать, что Свен изначально напал не просто так, его спровоцировала устроенная Этельредом резня датчан, проживавших в Англии.
Эдмунд II Железнобокий. Король Англии в XI веке, сын Этельреда Неразумного. Как бы странно ни звучало это прозвище, оно поистине героическое. Расхлёбывая отцовские проблемы, он постоянно сражался против Кнуда и его викингов, поэтому чаще всего его видели в доспехах. Правил он всего полгода, после чего был убит, и так и не смог спасти Англию.
Эльвир Детолюб. Этот конунг получил своё прозвище за необычную для того времени привычку. Во время набегов он щадил детей, и своих воинов заставлял делать так же. Видимо это было так удивительно, что стало его прозвищем.
Вильгельм Ублюдок. Это тот самый человек, которого все знают как Вильгельма Завоевателя. Быть может, именно детская травма из-за незаконнорожденности заставила Вильгельма броситься во все тяжкие и покорить столько земель.
Константин V Копроним. Византийский император, VIII век. Думаю, корень слова многим знаком. По легенде маленький Константин сделал свои дела прямо в купель во время крещения. Неужели он не сделал с тех пор ничего более значительного.
Энрике IV Бессильный. Король Испании, XV век. На своём испанском его имя, честно говоря, ещё хуже звучит: Henrique el Impotente. Проблема его правления состояла в наличии фаворита Хуана, который решал всё за короля. О том, были ли силы у Энрике непосредственно на отношения с Хуаном, история умалчивает.
Болеслав V Стыдливый, король Польши, XIII век. В прозвище этого короля наполовину виновата его жена: она была так набожна, что считала плотскую любовь грехом, даже в браке. А он был так набожен, что грехом считал измену. Так что детей у него так и не случилось.
Дом #2
Город Тё (Theux), Валлония, Бельгия. Дом построен в 16 веке, жилой до сих пор, передается по родственной линии с момента строительства.
Покровский угол
Одно из самых красивых мест Пскова, куда возят не всех туристов, а чаще показывают из окна автобусов. Юго-западный угол Средневекового Пскова с одной из крупнейших башен в Европе. Это Покровская башня и Церковь Рождества от Покрова и Пролома.
Битва на самом деле была гораздо эпичнее, чем, например, то же Ледовое Побоище, но исторический дискурс он такой. Карл Брюллов, который нарисовал знаменитую картину «Последний день Помпеи», взялся изобразить осаду Пскова. Долго готовился и изучал предмет. Но картина ему не далась, осталась недорисованной, и сам Брюллов мрачно называл ее «досадой Пскова». Как видите у художника получилась не битва, а какой-то крестный ход. Поэтому картина малоизвестна.
До осады в этом уголке находилась церковь Рождества, оставшаяся Рождественского монастыря, упраздненного еще в 15 веке. Немного удивленные собственной крутостью псковичи в знак благодарности небесам построили рядом еще одну церковь названную Церковью Покрова от Пролома, что как бы прямо намекает на произошедшие события. Церковь была построена не отдельно, а пристроена к Рождественской Церкви. Так в Пскове появилась необычная «сдвоенная» церквушка, которая до сих пор восхищает гостей города. В советские времена в ней был стильный археологический музей (я ходил туда с классом на экскурсию) с выставленными мечами, топорами, застёжками и черепками. Сейчас это обычный действующий храм. Вот так вот. Ничего святого :)))
Сейчас в Покровском углу всё облагорожено. Вход в башню закрыт, там иногда организуют экспозиции и выставки. На стены просто так не поднимешься, подземные коридоры только для спецэкскурсий. Но зато чисто, не воняет, наркоманов, бомжей и панков местечко больше не привлекает. Дембельских надписей и телефонов проституток на стенах тоже нет. Теперь тут снуют паломники и туристы.
На фото: вид со стены, где несколько лет назад проходила экспозиция на тему довлатовских дней.
На фотографии ниже: ворота, выводящие на набережную. Ворота часто используют для съемки сцен исторических фильмов. Вроде как аутентичненько смотрятся.
Рядом с Покровским углом много всего интересного, на самом деле, в одном посте обо всем не расскажешь. Сам угол находится в пешей доступности от центра города, и входит в ряд обзорных туристических маршрутов.
Лучше всего там, конечно, летом в жаркий будничный полдень, когда народу почти нет, воздух звенит от тишины, пахнет свежескошенной травой и цветами, а от древних стен веет необычной прохладой. И как-то не верится, что за стеной пролегает одна из главных транспортных артерий города.
Не могу не любить это местечко еще и потому, что в окрестностях прошло мое школьное детство, пусть и в благословенные суровые 90-е.
Метка на карте для тех, кто планирует посетить Псков и заинтересовался достопримечательностью. Очень рекомендую.
Спасибо за внимание.
Подписывайтесь на сообщество. Приезжайте в гости.
Как в вузах раньше богатые с бедными учились
Автор: Ксения Чепикова.
Думаете, в средневековых университетах не было обнаглевших мажоров, козырявших фразой «Да ты знаешь, кто мой отец?» и считавших всех остальных нищебродами? Да, кстати, а что насчет нищебродов? Могли бедняки получить образование?
Парадная одежда немецкого аристократа, середина 16 века
17 ноября 1520 года сенат университета Фрайбурга выдвинул против пятерых студентов обвинение в ношении неподобающей одежды, нарушавшей правила, – яркой, многоцветной, с разрезами, в общем, самый писк моды. Четырех студентов бюргерского происхождения приговорили к штрафу в один шиллинг, а единственный аристократ отделался простым предупреждением, хотя его обвиняли уже несколько раз, и именно его одежда отличалась наибольшим шиком. Двое из наказанных возмутились такой несправедливостью и потребовали лучше исключить их, чем так унижать. Что, видимо, и было сделано.
В 1546 году группа магистров Виттенбергского университета обратилась к саксонскому курфюрсту с коллективным письмом. Ректорат выпустил новый Kleiderordnung – правила, кому из обитателей университета какую одежду полагается носить. Многие знатные студенты не обратили на него никакого внимания, продолжая щеголять в модном коротком платье, в то время как им предписывалось скромное длинное. Обиженные преподаватели вопрошали: чем плохой и нерадивый студент благородного происхождения лучше заслуженного магистра? Вместо того, чтобы призвать к порядку отпрысков аристократических родов, курфюрст потребовал у руководства университета примерно наказать авторов письма. Несправедливость ситуации была очевидна всем, тем не менее, через несколько недель ректорат выпустил новые правила, по которым знатным студентам разрешалось носить такую же одежду, как и магистрам.
Длинная, «приличная» студенческая одежда. Миниатюра из Eстава Collegium Sapientiae университета Фрайбурга, около 1500 года
…все люди равны, но некоторые, как известно, немного равнее. Сегодня мы склонны воспринимать старый европейский университет как свободную равноправную общность студентов и ученых, члены которой склоняются перед властью главной ценности – знания. Это заблуждение. Строгая иерархия существовала там с самого начала, выражаясь в многочисленных символах и ритуалах: церемониях, нормах общения, одежде, рассадке на официальных мероприятиях. Бакалавр, магистр, доктор, профессор, декан, канцлер, проректор и ректор – каждый ранг давал его обладателю определенные привилегии и требовал соответствующего почтения. Своеобразная иерархия существовала и среди студентов: те, кто проучились несколько семестров, стояли по студенческим понятиям выше только что поступивших и требовали к себе уважительного отношения, что выражалось в различных ритуалах студенческого быта.
В эту систему совершенно не вписывалась аристократия. Со второй половины 15 века она понемногу устремилась в университеты – сначала в небольших количествах, однако с середины 16 века все активнее. В Ингольштадте доля студентов из благородных семей в начале 16 столетия – 4,5%, а к концу его – уже 17%. В 1570-1605 годах доля знатных студентов составляла в Лейпциге 5,8%, в Эрфурте 6%, в Виттенберге 6,3%, в Йене 9,4%. Среди них находились уже графы и герцоги – будущие правители немецких земель.
Ингольщтадт к концу 17 века. Слева увеличенный фрагмент – здание университета
Конечно, нельзя сказать, что они считали своих преподавателей полным ничтожеством. Все-таки в те времена обладатель докторской степени приравнивался по статусу к мелкой аристократии. Так что, допустим, ректор – это не просто человек значительный и в обществе уважаемый, но глава самостоятельного субъекта права, примерно как глава города, пусть и маленького. Тем важнее становилось для юных мажоров показать, кто здесь круче. Кто настоящий хозяин жизни. Отсюда – непрекращающиеся споры о том, кто кому какие почести должен оказывать, постоянные конфликты из-за вызывающего поведения знатных студентов, регулярные жалобы в высшие инстанции как от рассерженных профессоров, так и от оскорбленных аристократов. В архивах университетов и правителей за столетия скопилось множество таких записей.
Кроме того, соображения престижа. У нас учится наследник самого барона, графа, герцога (нужное подчеркнуть)! Внук канцлера! Сын обергофмейстера! А лет через десять-двадцать, когда этот самый молодой человек унаследует титул или получит высокую придворную должность – разве не вспомнит он со светлой ностальгией прекрасные студенческие годы? Разве не окажет своей alma mater высокое покровительство? Неужели стоит наказывать или исключать способного мальчика только за то, что он носит слишком яркую одежду или достал шпагу в присутствии профессора?
Костюм саксонского аристократа, середина 16 века
Еще один интересный эффект присутствия знати в университетах – усиление социального расслоения и дискриминация малоимущих студентов. Возьмем, например, квартирный вопрос. Для студентов он всегда стояла остро: горожане не могли, а часто и не хотели сдавать им комнаты в достаточном количестве. Так появились коллегии – своеобразный прообраз студенческих общежитий. Студент получал там комнату (часто это была одна комната на двоих) и мог питаться в конвикте (что-то вроде студенческой столовой). В коллегии жили также некоторые неженатые преподаватели. Такие комнаты были недорогими, а для бедных студентов иногда даже бесплатными, но удобством не отличались. По своей аскетичности они больше напоминали монастырские кельи.
Однако вместимость любой коллегии оставалась ограниченной, а селиться в более чем скромных помещениях стремились обычно непритязательные студенты из небогатых семей и стипендиаты, считавшие каждый грош. Прием в коллегию и дешевая или бесплатная еда действительно становились для них вопросом выживания. Юноши же из состоятельных фамилий предпочитали арендовать жилье в городе: комфортнее, вкуснее, гораздо веселее и никакого контроля. Или снимать комнату в доме профессора – этот вариант выбирали те, кто приезжал действительно учиться, а не веселиться.
Комната в коллегии, миниатюра из Устава Collegium Sapientiae университета Фрайбурга, около 1500 года
Но к середине 16 века ситуация поменялась. Богатых и знатных студентов становилось все больше, и те из них, кто не мог найти себе комнату в городе или не считал возможным жить в одном доме с простолюдинами, обращались к руководству университетов с просьбой предоставить им жилье. Быстро выяснилось, что путем нехитрого косметического ремонта комнату в коллегии можно сделать намного более комфортабельной и красивой, после чего сдавать ее за весьма высокую плату. Это означало, что беднякам из коллегий пришлось убраться. Куда?
В каждом крупном университете в свое время появлялись «дома для бедняков», где размещались как те, кто мог заплатить некую сумму за жилье, так и те, кому платить было совсем нечем. Так, «дом для бедняков» знаменитого Коллеж де Монтегю в Париже по утверждению Эразма Роттердамского в конце 15 века представлял собой «отвратительную дыру, в которой господствуют репрессивные порядки». При этом Эразм относился к числу тех, кто платил за проживание и находился поэтому в «привилегированном» положении. Те, кто заплатить не могли, отрабатывали жилье и еду на различных хозяйственных работах. Но это ладно. А вот суровые бытовые условия, запрет покидать территорию без разрешения, применение телесных наказаний, всего один комплект одежды и один кусок хлеба в день… да, разница между коллегиями могла быть огромной.
Юноши из бедных семей могли получить образование. Они допускались в университеты и освобождались от платы за обучение, а иногда за проживание и питание – это рассматривалось как проявление христианского милосердия и реализация принципа «знания должны быть доступны всем». Доля бедных или неимущих студентов, называемых pauperes, составляла в Средневековье примерно 15-20%. Но университетские власти их, конечно, не любили, а заботиться о них стремились по минимуму. Еще бы, ведь университеты полностью финансировались за счет студентов – их взносов за учебу, экзамены, питание и прочее, – а эта сомнительная категория мало того, что денег никаких не приносила, так еще и требовала определенных расходов!
Да, нередко эти расходы брала на себя церковь, иногда – добрый правитель, бывало, и щедрые меценаты – выпускники, многого добившиеся в жизни. Кроме того, неимущие студенты часто сами отрабатывали свое содержание. И все же ректораты всеми силами старались сократить «неоправданные расходы». А если деньги и выделялись в достаточном количестве, то часть их неизбежно оседала на разных этапах долгого пути от главного казначея до завхоза «коллегии для бедных».
Доходило до того, что правитель, каким-то образом узнававший о бедственном положении pauperes в том или ином университете, обращался к его руководству с требованием лучше заботиться о бедных студентах. Например, обеспечить им достаточные для выживания рационы или отремонтировать, наконец, жилые помещения. Насколько бедственным могло быть положение pauperes? Скажем так: однажды руководство Венского университета выпустило специальный документ, запрещавший студентам просить милостыню.
Печать Гейдельбергского университета
На каком основании студент освобождался от платы за обучение? Поначалу просто «на глаз». Статус и доход человека декан или ректор определял в личной беседе и по внешнему виду. Конечно, тут открывался широкий простор для махинаций: одеться в лохмотья, сочинить трогательную историю о голодном в детстве в семье без кормильца – до этого, несомненно, додумывались многие. С другой стороны, с таким подходом соискатель бесплатного места оказывался полностью зависимым от доброй воли и настроения собеседника. Однако процесс постепенно формализовался. Например, с 1510 года в том же Венском университете ввели норму, по которой право на бесплатное обучение получали лица с доходом менее 10 гульденов в год (это не так уж мало, многие неквалифицированные рабочие зарабатывали меньше) после предъявления соответствующих письменных доказательств.
Теоретически, конечно, знания – это дар Божий, они должны быть доступны каждому; по крайней мере, так это произносилось в торжественных речах и писалось в сочинениях о пользе образования. На практике же богатые и знатные студенты отделялись от бедных даже пространственно. Речь не только о том, что жили они в разных местах и в разных условиях – это как раз вполне естественно. Но в лекционном зале бедный студент никогда не мог бы занять место в первом ряду, чтобы хорошо слышать профессора и видеть все, что тот пишет на доске. Вот расценки из университета Орлеана, 1307 год: 10 шиллингов (видимо, в семестр) за место в первом ряду, 6 – во втором, 4 – в третьем, 2 – в четвертом.
С другой стороны, не стоит подходить к ситуации с современными мерками. В начале 16 века сыну крестьянина или мелкого ремесленника оказаться в одном лекционном зале с сыном барона или графа, слушать одного профессора и получать одни и те же задания – это уже огромное социальное достижение и невиданное проявление равенства. Грех жаловаться – учиться нужно.
Автор: Ксения Чепикова.
А ещё вы можете поддержать Кота рублём, за что мы будем вам благодарны.
Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.
Подробный список пришедших донатов вот тут.
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!
Печенеги и Византия
Сороковые годы XI века были тем временем, когда степные племена пришли в движение. В 1043 г., по сообщению Кекавмена, много печенегов перешли Дунай. Один из печенежских вождей — Кеген — в 1045 г. перешел на службу к ромеям и вместе с своими людьми принял крещение.По сведениям ал-Бекри, в начале XI в. около 12 тыс. печенегов приняли ислам.Относительно же традиционных верований, то, вероятно, печенеги верили в Тенгри, Умай, Ыдук Эр-Суб, т.е. исконно тюркских богов.Печенежские могильники свидетельствуют, что печенежскую знать погребали в курганах со своими конями.
Главный из печенежских князей Тирах высказал возмущение, когда ромеи приняли у себя Кегена, который был его врагом. Это дало формальный повод для постоянных набегов печенегов. По сведениям Иоанна Скилицы, в 1053 г. император Константин IX заключил с печенегами мир на тридцать лет. В составе Парадунавона (византийская провинция, охватывающая южный берег Нижнего Дуная ) была автономная единица — Пацинакия. На византийском берегу Дуная образовались печенежские анклавы. Ее правитель получил титул магистра, а также назывался архонтом. Один из таких печенегов был крещен и получил имя Иоанн. Возможно, что это тот же Кеген, поскольку в Силистрии была найдена печать с надписью «Помоги, Боже, Иоанну Кегену архонту нашему». Людей Тираха расселили между Софией и Нишем. Много печенегов расселилось в Плиске, Преславе, Одарчии, Исакче, Нуфару, Гарване, Махмудии, Пэкуюл-луй-Соарэ, Дристре (Силистрии), Варне.
Естественно, что заинтересованность византийцев в печенегах проистекала из-за их военных качеств. Византийская принцесса Анна Комнина указывала, что у печенегов прирожденное искусство воевать, устраивать засады, строить ряды.
Печенеги могли также брать приступом фортификации. 8 июня 1050 г. они взяли укрепленный лагерь Константина Арианита под Адрианополем. На Руси ими была взята крепость Новотроицкого городища, расположенная на мысе и, казалось, защищенная самой природой. Во время действий под Дристрой в 1088 г. печенеги повалили шатер самого императора и чуть не захватили в плен Алексея Комнина, схватив за узду его лошадь. К печенегам попала важная реликвия — омофор Богородицы. В 1090 г. ими был уничтожен отряд из 300 архонтопулов (телохранителей). В 1059 г. отряды одного из печенежских вождей Селте сражались против всего войска ромеев. Печенеги на Балканах, в отличие от восточноевропейского этапа их истории, приобрели навыки взятия городов.Иногда они брали города с союзниками — с венграми и болгарами Дебелт (Валандар) в 934 г., с венграми — Белград в 1059 г., с Никифором Вриеннием — Константинополь в 1074 г., вместе с кыпчаками и Никифором Василаки — Адрианополь. В 1078 г. печенеги смогли сами взять Хариуполь, в 1088—1089 гг. — Филиппополь, в 1089 г. — Кипселлу, в 1089—1090 гг. — Тавроком, весной 1090 г. — Хариуполь.
Против подобного противника ромеи применяли свои ответные меры (Истребление печенегов). 40 тысяч половцев под предводительством Тугоркана и Боняка и отряд русского князя Василька Ростиславича содействовали тому, что печенежское войско было уничтожено 29 апреля 1091 г. С победой над печенегами византийцам перестала угрожать опасность соединения азиатских и европейских тюрков (печенегов, половцев и сельджуков). Слова Анны Комнины о истреблении мириада печенегов стоит воспринимать как фигуру речи. Печенеги продолжали служить в византийских войсках.
Став жителями Византийской империи, печенеги были зачислены в военное сословие и с достоинством исполняли свои обязанности. В 1064 г. они приняли активное участие в отражении вторжения огузов, а в 1071 г. сражались на стороне ромеев в битве против турков-сельджуков. Битва под Манцикертом была не единственным столкновением печенегов с сельджуками. Печенеги уже в 1049 г. воевали против них на стороне ромеев. Также печенеги действовали против крестоносцев. Известно, что именно византийский император Алексей Комнин обратился к папе Римскому с просьбой помочь с сельджукской угрозой. Также в Константинополе крестоносцы принесли Комнину вассальную присягу и дали обещание передавать ему, как их сюзерену, завоеванные крестоносцами области на Востоке.
Однако крестоносцы занялись грабежами на византийских землях по пути в Святую землю, также они не намеревались делиться с ромеями завоеванными территориями.
Когда на Балканы вторглись банды Петра Пустынника, печенеги и туркопулы противостояли Крестовому походу бедноты и не дали им возможности опустошить весь край. Также печенеги активно использовались против отрядов рыцарей-крестоносцев, проявляющих агрессию по отношению к ромеям. Когда войска Готфрида Бульонского проходили через земли Византии, то по сведениям Петра Тудебода император Алексей приказал своим туркопулам и печенегам нападать на его крестоносцев. В 1097 г. печенеги напали на войска Росиньола и его брата епископа около Пелагонии. Сообщалось, что и далее отряды из турок, славян, куманов, печенегов, огузов устраивали засады и нападали на крестоносцев. В 1096 г. печенеги атаковали ополчение Петра Пустынника и многих из крестоносцев победили. Альберт из Аахена отмечал, что в 1096 г. печенеги напали на пилигримов-крестоносцев около Белграда. Эти печенеги охраняли перевозы через Дунай и Саву. По сведениям Петра Тудебода, печенеги захватили епископа Подио.В 1101 г. печенеги нанесли серьезный ущерб отрядам крестоносцев из Аквитании и Баварии, которые двигались через Византию. Бои происходили у Адрианополя.
По данным Одона из Деои печенеги и кыпчаки осенью 1147 г. напали на войска французского короля Людовика, когда те были на территории ромеев. По «Итиренариуму пилигримов» в 1189 г. печенеги, аланы, гунны напали на Фридриха Барбароссу. В 1107 г. печенежские войска в составе армии ромеев воевали у Отранто.
С середины 11 в. происходит массовое переселение печенегов в Венгрию. Янош Туроци сообщал, что какие-то куны, разбитые византийским императором, нашли укрытие у венгерского короля Иштвана II. И. Князький считал, что побежденных печенегов и огузов приняли в 1124 г. в Венгрии.
Упоминания «служилых» печенегов в венгерских источниках встречаются вплоть до 2-й пол. 13 в. Э. Сейдалиев указывает, что побежденные ромеями в 1122 г. печенеги, кроме Нижнего Подунавья, использовались и в Юго-Восточном Крыму.
Часть печенегов со 2-й пол. 11 в. становятся федератами киевских князей, войдя в состав чёрных клобуков. В последний раз эти некогда могучие кочевники побеспокоили Византию уже в XII веке — вместе с огузами и половцами, но они уже не играли решающей роли в тех событиях.
Через сто лет участники Четвёртого крестового похода взяли штурмом Константинополь. Рыцарское войско намеревалось вмешаться в вопросы византийского престолонаследия, однако не получило обещанного вознаграждения от тех, кто привёл его под стены города. В результате Константинополь в 1204 году был разорён.
В соответствии с научной гипотезой, одна часть печенегов составила основу народностей гагаузов и каракалпаков. Другая часть влилась в объединение юрматы. Юрматы – башкирское племя, которое сейчас территориально относят к Саратовской области России. У киргизов есть крупный род Бечен (Бичине), ведущий свою родословную от печенегов.
Источник: История от Ярослава Пилипчука / Реальное время