Бредихин астроном что сделал
Федор Александрович Бредихин
В истории естествознания имя русского астронома Федора Александровича Бредихина (1831— 1904) — одно из самых выдающихся.
В Московском университете, а с 1890 года в Пулковской обсерватории Бредихин создал работы мирового значения.
Федор Александрович Бредихин.
Главные из них посвящены теории комет.
Эти космические странницы, внезапно появляющиеся из глубин неба, огибающие Солнце и снова исчезающие в просторах вселенной, давно приковывали внимание людей. В свитках папирусов, в летописях, в протоколах астрономических наблюдений встречается немало описаний и изображений хвостатых небесных тел.
К середине XIX века в науке о небе скопилось огромное количество сведений о кометах. Нужен был всеобъемлющий ум, который смог бы, используя разрозненные наблюдения, раскрыть физическое строение комет, объяснить причину образования их хвостов и другие явления.
Такого ученого дала русская астрономия.
Создавая свою теорию кометных хвостов, Ф. А. Бредихин исходил из твердого убеждения, что Солнце действует на комету двояко. Силою своего тяготения оно притягивает комету. Но если бы существовало только это действие, хвост кометы был бы направлен к Солнцу.
Однако он изгибается так, как если бы со стороны Солнца дул ветер. Подобно Кеплеру и Ломоносову, Бредихин говорил, что действуют, очевидно, и какие-то другие силы, отталкивающие хвост кометы.
Свои соображения Бредихин облек в строгую математическую форму. Он вычислил для различных комет величину предполагаемых сил, отталкивающих хвосты. Все кометные хвосты он разделил на три типа: длинные хвосты, отклоненные почти прямо от Солнца, хвосты, похожие на широкий рог, отклоненные не столь сильно, и, наконец, хвосты короткие, почти не отклоненные. Теория Бредихина объясняет, что форма хвоста кометы зависит от соотношения между силами притяжения и отталкивания, действующими на него. Чем разительнее сила отталкивания, тем круче отброшен кометный хвост от Солнца. Развивая свою теорию, Бредихин высказал предположение, что силы отталкивания действуют тем сильнее, чем легче вещество, из которого состоит кометный хвост. Хвосты разных форм, говорил Бредихин, различаются и своим химическим составом: хвосты первого типа состоят из легчайших веществ, хвосты второго типа — из веществ более весомых, а третьего типа — из веществ самых тяжелых.
Бредихин дожил до времени, когда русский физик П. Н. Лебедев начал свои знаменитые опыты, доказывающие существование светового давления. Опыты Лебедева подтвердили догадку Бредихина об отталкивающем действии со стороны Солнца. Поток солнечных лучей действует на кометные хвосты подобно ветру.
Русский астроном также впервые высказал мысль о том, что в состав некоторых комет должны входить натрий и железо, тогда как астрономы того времени были убеждены, что в хвостах комет содержатся только углеводороды. Вскоре, в 1882 году, спектральный анализ света двух комет действительно обнаружил в их хвостах натрий и железо.
Классификация кометных хвостов — одно из крупнейших достижений Бредихина. Дополненная и уточненная, она и ныне лежит в основе классификации кометных форм.
Три типа кометных хвостов по Бредихину. Согласно «фонтанной» теории хвост кометы образуется из вещества, изверженного ее ядром.
Происхождение кометных хвостов Бредихин объяснял «фонтанной» теорией, считающей, что хвосты комет образуются из веществ, извергаемых ядром кометы, когда оно сильно нагревается при приближении к Солнцу. Русский астроном дал этой теории и филигранную математическую отделку. Ученый вывел целый ряд формул, помогающих точно рассчитать движение частиц, вылетающих из ядра кометы. Теория Бредихина объяснила много загадочных прежде явлений, наблюдавшихся в некоторых кометах: движения отдельных струек и облакообразных масс, поперечные полосы в них.
Раскрыл Бредихин и тайну аномальных хвостов, повернутых в сторону Солнца. Для таких хвостов, показал Бредихин, сила притяжения Солнца значительно превышает силу отталкивания, так как хвосты эти состоят из крупных, тяжелых частиц. Наблюдая и исследуя аномальные хвосты, Бредихин создал теорию образования метеорных потоков, значительно более точную и всеобъемлющую, чем теория известного итальянского ученого Скиапарелли, считавшего, что метеорные потоки образуются только при распаде комет на части. Бредихин же убедительно доказал, что метеоры порождаются «хвостатыми звездами» и тогда, когда они еще продолжают существовать как кометы. Выбрасывая твердые частицы, рассеивающиеся по орбите, они оставляют за собой рой метеорных пылинок.
Бредихин создал также теорию периодических комет — комет, регулярно, через определенные сроки появляющихся на небе. Ранее полагали, что такие кометы образуются в результате «пленения» их большими планетами, делающими их членами солнечной системы. Бредихин доказал неосновательность такого предположения. Чтобы комета резко изменила свою траекторию, она должна пройти весьма близко около планеты. Такие сближения — редкий случай. А вместе с тем периодических комет очень много. Каково же их происхождение? Дело не в захвате, объясняет Бредихин, а в делении одной и той же кометы на несколько других. Одна комета может стать родоначальницей целого семейства.
Изменение формы кометного хвоста при обходе кометой Солнца. Перед движущимся источником звука звуковые волны как бы сгущаются. Для наблюдателя звук приближающегося источника кажется поэтому более высоким.
Теория Бредихина, явившаяся ключом к объяснению удивительного сходства в составе различных периодических комет, была полностью подтверждена развитием астрономии. Теория же «захвата» комет была впоследствии опровергнута советской наукой. Советские астрономы доказали, что все без исключения кометы — это члены солнечной системы, а не пришельцы из других миров. Теория Бредихина о кометных хвостах, метеорных потоках и периодических кометах — это единое, гармонично-прекрасное в своей завершенности произведение.
Наследие Бредихина не исчерпывается, однако, исследованиями комет. Он оставил работы в области спектрального анализа солнечной короны и протуберанцев — огненных языков на поверхности Солнца.
Имя Бредихина уже при жизни ученого получило известность. Многие научные учреждения и в России и за границей избрали его своим членом. Бредихин был членом Российской Академии наук, президентом Русского астрономического общества и Московского общества испытателей природы, членом Бюро долгот (Франция), членом-корреспондентом Королевского астрономического общества в Лондоне, Ливерпульского астрономического общества, общества итальянских спектроскопистов и т. д. Труды ученого оказали плодотворное влияние на развитие науки в России и зарубежных странах.
Русская наука чтит Бредихина и как воспитателя астрономов, пропагандиста научных знаний.
Возглавляя Пулковскую обсерваторию, Бредихин провел там замечательные преобразования. После его прихода в обсерваторию получила широкое развитие астрофизика — наука, изучающая физические свойства небесных тел. Изменил Бредихин и общественное лицо обсерватории. Ученый-патриот широко распахнул двери Пулкова для молодых ученых.
«Как истинно русский человек, — писал в 1904 году о Бредихине знаменитый астроном А. А. Белопольский, — он с замечательною для своего времени энергией, можно сказать против течения, отстаивал научное национальное самосознание; он его всячески старался внушить своим ближайшим ученикам; насколько он был скромен и требовал разумной научной скромности от своих учеников, настолько же он был врагом несправедливого унижения перед Западом в русских людях».
Ученые МПГУ
БРЕДИХИН Федор Александрович (8.12.1831, Николаев – 14.5.1904, С.-Петербург) – астроном; ординарный проф. Императорского Московского ун-та (1865), чл.-корр. Петербургской АН (1877), акад. Петербургской АН (1890); декан физ.-мат. факультета Московского ун-та (1873–76), дир. университетской обсерватории (1873–90), дир. Николаевской Гл. астрономической обсерватории в Пулкове (1890–95).
До 14 лет Б. учился дома под руководством бывшего дир. херсонской гимназии З.С. Соколовского, затем в пансионе при Ришельевском лицее в Одессе. В 1849 стал студентом этого лицея. Поступил в Московский ун-т на физ.-мат. факультет в 1851. На последнем курсе начал заниматься астрономией. По окончании ун-та (1855) одновременно с занятиями в Московской обсерватории готовился к магистерским экзаменам под руководством проф. А.Н. Драшусова. В 1857 сдал магистерские экзамены и был назначен исполняющим обязанности адъюнкта при каф. астрономии. Защитил магистерскую дисс. «О хвостах комет» (1862) и докт. дисс. «Возмущения комет, не зависящие от планетных притяжений» (1864). На МВЖК преподавал с 1872 по 1876. Исследования Б. охватывали все основные разделы астрономии того времени. В обл. астрометрии с исключительной точностью наблюдал на меридианном круге, измерял на рефракторе микрометром положения малых планет, исследовал ошибки микрометрического винта и т.н. личные ошибки наблюдателя. В астрофизике при непосредственном участии Б. начались систематические наблюдения хромосферы Солнца протуберанц-спектроскопом, фотографирование солнечных пятен и факелов, исследование поверхностей Юпитера и Марса, спектров комет и туманностей. В гравиметрии Б. провел исследования поворотного маятника и уклонения отвеса. В числе первых вслед за У. Хёггинсом начал изучение химического состава излучающих газовых туманностей (1875). Однако гл. направлением исследований Б. было изучение комет (начато в 1858). Развил и усовершенствовал теорию Бесселя; создал наиболее полную в то время «механическую теорию кометных форм», кот-я позволила описать движение вещества не только вблизи головы, но и в хвосте кометы. В основе этой теории лежало положение, согласно кот-му хвосты комет состоят из частичек, вылетающих из ядра кометы в направлении Солнца и затем начинающих двигаться от Солнца под действием его отталкивающих сил. Б. определил величины ускорений для нескольких десятков кометных хвостов, что позволило ему создать их классификацию (1877), по кот-й хвосты комет делятся на три основных типа. В дальнейшем выделил еще и четвертый тип хвостов (аномальный), кот-й встречается редко и лишь в сочетании с нормальным. Классификация кометных форм Б. сохранилась и в настоящее время. На основе своей теории сделал ряд выводов о химическом составе хвостов различных комет, но они не подтвердились. Б. одним из первых начал изучение спектров голов комет. Развил и расширил выдвинутую Дж. Скиапарелли теорию образования метеорных потоков в результате распада ядра кометы. Итоги этих исследований были опубликованы в «Этюдах о происхождении космических метеоров и образовании их потоков» (1903). Создал «Московскую астрофизическую школу». Под руководством Б. в Николаевской Гл. астрономической обсерватории в Пулкове расширилась программа как астрономических, так и астрофизических исследований, были установлены новые инструменты: нормальный астрограф, спектрографы к 38- и 76-сантиметровым рефракторам.
Б. активно содействовал основанию Московского математического общества (1864). Президент Общества испытателей природы (1886–90), чл. Русского астрономического общества (1890), Русского географического общества (1891), действит. чл. Немецкой академии исследователей природы «Леопольдина» в Галле (1883), чл.-корр. Королевского астрономического общества в Англии, Ливерпульского астрономического общества (1884).
Соч.: О хвостах комет. М., 1862; Возмущения комет, происходящие от сопротивления эфира. М., 1863; Излияния вещества из ядра большой кометы 1862 г. М., 1864; Возмущения комет, не зависящие от планетных притяжений. Ч. 1. M., 1864; Рисунки кометы Коджиа и ее спектра. М., 1874; О хвостах комет. СПб., 1879.
БРЕДИХИН, ФЕДОР АЛЕКСАНДРОВИЧ
БРЕДИХИН, ФЕДОР АЛЕКСАНДРОВИЧ (1831–1904), русский астроном. Родился 26 ноября (8 декабря) 1831 в г.Николаеве в старинной дворянской семье; все его родственники со стороны отца и со стороны матери были моряками. Среднее образование получил в Ришельевском лицее в Одессе. В 1851–1855 учился в Московском университете. По окончании аспирантуры в 1858 читал лекции, в 1862 защитил магистерскую диссертацию, еще через три года получил степень доктора. В 1865 стал ординарным профессором Московского университета, в 1873 – директором университетской обсерватории. В 1890–1895 возглавлял Пулковскую обсерваторию.
Исследования Бредихина охватывают многие области астрономии, но широкую известность он получил благодаря работам по астрофизике комет. Ученый развил теорию кометных форм Бесселя, создал механическую теорию кометных форм, которая позволяла описывать движение вещества не только вблизи головы кометы, но и в ее хвосте. В основе этой теории лежало положение, согласно которому хвосты состоят из частиц, вылетающих из ядра кометы в направлении Солнца и затем начинающих двигаться от Солнца под действием его отталкивающих сил. В 1877 Бредихин создал классификацию кометных хвостов, применяющуюся до сих пор. Примечательно, что эта классификация появилась в то время, когда природа межпланетной среды еще не была выяснена, а сведения о самих кометах практически отсутствовали. Согласно Бредихину, хвосты I типа направлены прямо от Солнца. Сейчас установлено, что они являются плазменными и состоят из ионов, которые уносит от кометного ядра солнечный ветер. Хвосты II типа изогнуты и отклоняются назад по отношению к орбитальному движению кометы. Они образованы пылевыми частицами, непрерывно вылетающими из ядра и ускоряющимися под действием светового давления. Хвосты III типа появляются тогда, когда выброс пыли из ядра приобретает характер взрыва: облако пылинок растягивается вследствие того, что пылинки разных размеров под действием давления света получают разное ускорение. Бредихин был также одним из немногих, кто в то время наблюдал спектры голов комет.
Естественным продолжением исследований комет были работы Бредихина по метеорной астрономии. Ученый развил выдвинутую Дж.Скиапарелли теорию образования метеорных потоков в результате распада ядер комет. Для накопления наблюдательных данных организовал систематические наблюдения метеоров. Результаты, полученные им в 1874–1903, были изложены и обобщены в работе Этюды о происхождении космических метеоров и образовании их потоков (1903).
Бредихин занимался и многими другими областями астрофизики. При его непосредственном участии начались систематические наблюдения хромосферы Солнца с помощью протуберанц-микроскопа, фотографирование солнечных пятен и факелов, исследования переменных звезд и планетарных туманностей. Ученый внес вклад в инструментальную оптику и гравиметрию. Большой интерес вызвала его статья по истории астрономии Процесс Галилея по новым данным (1871). В ней на основе тщательного независимого анализа архивных данных был сделан вывод о подделке инквизицией документов, обосновывавших обвинение против Галилея. Бредихин участвовал в создании Московского математического общества (1864), в 1886–1890 был президентом Общества испытателей природы, состоял членом Русского астрономического общества, был действительным членом Немецкой академии исследователей природы «Леопольдина» и т.д.
Умер Бредихин в Петербурге 1 (14) мая 1904.
Бредихин астроном что сделал
Федор Александрович Бредихин (1831-1904)
Бредихин Ф. А.
Фёдор Александрович Бредихин широко известен во всём мире как один из крупнейших астрономов XIX в., в первую очередь как творец теории кометных форм и теории происхождения метеорных потоков из комет. Однако почётное место, занимаемое Ф. А. Бредихиным в истории русской науки, связано не только с замечательными плодами его научной деятельности, но и с той выдающейся ролью, которую он сыграл в развитии всей русской астрономии, реорганизовав Пулковскую обсерваторию.
Через два года после окончания университета Ф. А. Бредихин, не прерывая работы в обсерватории, сдал магистерские экзамены и был назначен исполняющим обязанности адъюнкта по кафедре астрономии. Первая его научная работа, напечатанная в 1861 г., носила название: «Несколько слов о кометных хвостах». Эта работа явилась предвестницей основного направления его научной деятельности.
В 1862 г. Ф. А. Бредихин защитил магистерскую диссертацию «О хвостах комет» и вскоре стал исполнять обязанность экстраординарного профессора. Через три года он получил степень доктора за диссертацию «Возмущения комет, не зависящие от планетных притяжений» и стал ординарным профессором.
В течение 60-х и 70-х годов преподавание астрономии в Московском университете вёл в основном Ф. А. Бредихин. Он обладал исключительно ярким лекторским талантом, который проявлялся как в его университетских лекциях, привлекавших многочисленную аудиторию из студентов разных факультетов, так и в популярных лекциях, пользовавшихся шумным успехом. Один из его слушателей (Б. А. Щетинин) в своих воспоминаниях пишет: «Помню, лекция Бредихина произвела на меня очень сильное впечатление. Этот небольшого роста человек, крайне подвижный и нервный, с острым, насквозь пронизывающим взглядом зеленовато-серых глаз, как-то сразу наэлектризовывал слушателя, приковывал к себе всё внимание. Чарующий лекторский талант так и бил у него ключём, то рассыпаясь блёстками сверкающего остроумия, то захватывая нежной лирикой, то увлекая красотой поэтических метафор и сравнений, то поражая мощной логикой и бездонной глубиной научной эрудиции».
Публичные лекции в аудитории Политехнического музея, речи на годичных актах университета, популярные статьи, печатавшиеся в разных журналах, доставили Ф. А. Бредихину широкую известность ещё до того, как он прославился своими научными исследованиями.
Однако в дальнейшем, к концу 80-х годов, Ф. А. Бредихин сильно охладел и к университетским и к публичным лекциям. Стремясь поскорее вернуться в обсерваторию к научной работе, он укорачивал время чтения и даже вовсе пропускал лекции, особенно в периоды наибольшего увлечения каким-либо исследованием.
В 1867 г. Ф. А. Бредихин получил командировку за границу и уехал на год в Италию. Там он познакомился с новой тогда областью применения спектроскопии к изучению небесных тел и, кроме того, с увлечением, как он всё делал, стал заниматься изучением итальянской литературы, даже переводя стихами произведения некоторых авторов. Им были переведены трагедии «Виргиния» Альфиери (опубликованная в «Вестнике Европы» в 1871 г.), «Герцог Миланский» (опубликована в журнале «Кругозор») и «Франческа да Римини» Сильвио Пеллико.
Московская обсерватория во времена Бредихина
Летом 1869 г. Ф. А. Бредихин был переведён профессором астрономии в Киевский университет. Но уже через два месяца он обратился с просьбой о переводе его обратно в Москву: «Сознание, что связь с Москвой и Московским университетом, которому я служил 12 лучших лет моей жизни, порвана для меня, так невыносимо тяжело, что, оставаясь здесь, я едва ли буду способен к дальнейшей профессорской деятельности. Меня утешает только мысль, что быть может ещё не потеряна возможность вернуться в среду моих недавних товарищей. «. Просьба была удовлетворена, и в том же году Ф. А. Бредихин вернулся обратно в Москву. Он снова принимает активное участие в жизни университета и, в частности, в пересмотре его устава. Влечение трёх лет (1873-1876) он. был деканом физико-математического факультета.
Знаменитый русский астроном А. А. Белопольский в речи, посвященной памяти Ф. А. Бредихина, на заседании Академии наук (1904 г.) следующими словами характеризовал эту сторону деятельности Ф. А. Бредихина: «В бытность его директором Московской университетской астрономической обсерватории он ревностно занимался наблюдениями (1873-1890). Наблюдений им произведено очень много при помощи всевозможных инструментов. Особенно ценными в то время и замечательными следует считать наблюдения протуберанцев на Солнце при помощи спектроскопа. В то время лишь весьма редкие учёные занимались этим, и Фёдор Александрович провёл свои наблюдения с замечательной настойчивостью в течение целого одиннадцатилетнего периода пятнообразовательной деятельности на Солнце. Там же, в Москве, он делает труднейшие по тому времени спектроскопические наблюдения и его измерения спектральных линий комет и газообразных туманностей по точности превосходили все тогда известные измерения».
Вступив на пост директора, Ф. А. Бредихин сразу же приступил к изданию «Анналов Московской обсерватории» и за 17 лет выпустил 12 томов, почти по 40 печатных листов каждый. «Анналы» составлялись при участии лишь двух, трёх ассистентов и на две трети были заполнены собственными исследованиями Ф. А. Бредихина.
Наряду с разносторонними астрофизическими наблюдениями, управлением деятельностью обсерватории и университетскими лекциями, Ф. А. Бредихин продолжал и углублял свои исследования комет. Высказанная ещё Кеплером мысль, что образование кометного хвоста обусловлено отталкивательным действием Солнца на образующую хвост материю, была в 1835 г. облечена Бесселем в математическую форму. В начале своих исследований, в 60-х годах, Ф. А. Бредихин использует (в исправленном виде) приближённые формулы Бесселя.
Рассматривая постепенно накапливающийся материал, Ф. А. Бредихин в 1876 г. предположил, что между начальной скоростью вылета частиц и величиной отталкивательной силы Солнца существует некоторая зависимость и что все кометы разделяются на три группы по величине отталкивательной силы Солнца, действующей на материю в их хвостах. К 1878 г. это предположение превратилось в уверенность, и с той поры началась новая стадия исследований. Приближённые формулы Бесселя, недостаточность которых выявилась уже ранее, были заменены строгими формулами гиперболического движения и проведены более точные количественные исследования хвостов комет. Эти исследования выявили следующую картину.
Другие кометы, как, например, комета Донати 1858 г., имели широкие хвосты, изогнутые в виде рога. В этих хвостах, названных Ф. А. Бредихиным хвостами II типа, отталкивательная сила изменяется от 2,2 на одном краю до 0,5 на другом.
Таким образом, в хвостах III типа и у одного края хвостов II типа частицы движутся под действием ослабленного притяжения, и их пути относительно Солнца являются гиперболами, обращенными к нему вогнутостью. Но в хвостах I типа и у другого края хвостов II типа отталкивание превалирует над притяжением, и потому частицы движутся по гиперболическим путям, обращённым выпуклостью к Солнцу.
Типы хвостов комет по Бредихину
Новые формулы, введённые Ф. А. Бредихиным для изучения движения частиц, выбрасываемых из ядра кометы, позволили не только уточнить данные, относящиеся к кометным хвостам, но и объяснить сложные и непонятные явления, наблюдавшиеся в некоторых кометах. Простые механические предположения, положенные в основу этих формул, позволили легко и наглядно объяснить и волнистые очертания хвоста, и поперечные полосы в хвосте, и движение в хвосте облачных масс.
Исследования Ф. А. Бредихина создали механическую теорию кометных форм, сохранившую и поныне всё своё значение, постепенно обогащающуюся физическим содержанием по мере роста наших знаний о природе явлений, происходящих в кометах.
Следует отметить, что Ф. А. Бредихин почти не ездил за границу и потому почти не имел там личных знакомых; его знали по его научным работам.
В 1890 г. Ф. А. Бредихин был избран членом нашей Академии наук и назначен директором Пулковской обсерватории. Несмотря на лестность этого назначения, Ф. А. Бредихин неохотно покинул Московскую обсерваторию, с которой он так сроднился. Но, перебравшись в Пулково, он сразу выступил как энергичный преобразователь; на сей раз эти преобразования касались не только научной деятельности обсерватории, но и её общественного лица. В ту пору Пулковская обсерватория, уже давно завоевавшая мировую известность своими научными работами, имела слабую связь с русскими университетами и русской наукой. Штат обсерватории состоял в основном из иностранцев, и в нём царила нездоровая замкнутость, нежелание пополнять свой состав русскими молодыми силами.
Цели, которые ставил себе Ф. А. Бредихин в борьбе с этими традициями, отображены в его первом же отчёте (1891 г.): «При самом вступлении в управление обсерваторией для меня было непреложной истиной, что теоретически образованным питомцам всех русских университетов, чувствующим и заявившим своё призвание к астрономии, должен быть доставлен в пределах возможности свободный доступ к каждому практическому усовершенствованию в этой науке, а затем и к занятию всех учёных должностей при обсерватории. Только таким путём Пулковская обсерватория может образовать достаточный собственный контингент для заменения выбывающих деятелей. С другой стороны, и русские университеты только таким образом могут всегда иметь кандидатов, настолько сведущих и опытных в практической астрономии, что им по достижении учёных степеней с полной надеждой на успех можно будет поручать как преподавание астрономии, так и управление университетскими обсерваториями».
Согласно уставу Пулковской обсерватории, её директору вменялось в обязанность поддерживать живую связь с русскими и иностранными обсерваториями. Поэтому в 1892 г. Ф. А. Бредихин отправился за границу и посетил обсерватории в Берлине, Потсдаме, Париже, Медоне и Гриниче. Но крупным новшеством, имевшим большое значение в развитии русской астрономии, было то, что до этого он объехал почти все русские обсерватории, посетив Москву, Харьков, Николаев, Одессу, Киев и Варшаву. Ознакомление с нуждами этих обсерваторий позволило Ф. А. Бредихину оказать в дальнейшем содействие пополнению их оборудования. Но гораздо важнее были тот подъём духа, который вызвало у астрономов этих обсерваторий посещение их маститым учёным, и те поездки в Пулково, которые за этим последовали. Это не были краткие ответные визиты, а длительное пребывание с чисто научными целями; для некоторых из гостей эти посещения Пулкова окончились переходом туда на постоянную работу. При этом Ф. А. Бредихин, в нарушение традиций, стал допускать сверхштатных астрономов не только к вычислительной обработке чужих наблюдений, но и к самостоятельной работе на всех инструментах обсерватории.
С. К. Костинский, ученик и долголетний сотрудник Ф. А. Бредихина, писал (1904 г.): «Имея широкий научный взгляд, он ясно сознавал, что все наши теории, основанные на наблюдениях, должны беспрерывно поверяться подобными же наблюдениями, что, занимаясь теоретическими выкладками по астрономии, мы должны безустанно направлять свой взор к небу (и в переносном и в прямом смысле!) и что только гармоничное сочетание практики с теорией способно вести нас по правильному пути эволюции нашей науки, как это ясно показывает вся её история. Фёдор Александрович часто говорил, что «нельзя сводить всю астрономию к одним вычислениям или к переворачиванию старых формул на новый лад» и что «тот не астроном, кто не умеет сам наблюдать!», потому что такой человек не мог бы даже отнестись критически к тому материалу, который кладётся им в основание своих вычислений и теоретических соображений. А где нет строгой и беспристрастной критики, нет и науки!».
Прекрасная оценка деятельности Ф. А. Бредихина в Пулкове дана А. А. Белопольским: «Как истинно русский человек, он с замечательною для своего времени энергией, можно сказать против течения, отстаивал научное национальное самосознание; он его всячески старался внушить своим ближайшим ученикам; на сколько он был скромен и требовал разумной научной скромности от своих учеников, на столько же он был врагом несправедливого унижения перед западом в русских людях.
Эта черта с особой силой сказалась при кратковременном управлении им Пулковской обсерваторией: нужно сознаться, что подъём духа тогда у всех его сотрудников был совершенно необычайный, и если взглянуть с точки зрения истории развития науки в России, то следует с глубокою благодарностью зачесть Ф. А. Бредихину сказанное, как одну из крупных его заслуг перед отечеством».
В Пулкове Ф. А. Бредихин уже не наблюдал, но продолжал теоретические исследования комет и метеорных потоков. Однако обширная административная деятельность не только мешала научным исследованиям, но отразилась и на здоровье учёного, которому шёл уже седьмой десяток лет. Уверенный в том, что его идеи и реформы уже прочно утвердились в Пулковской обсерватории, Ф. А. Бредихин в начале 1895 г. оставил пост её директора и переехал в Петербург.
Любовь к общению с людьми не угасает в сердце престарелого учёного, и за его столом попрежнему ведутся длительные научные беседы и разгораются оживлённые споры. Ученики и сотрудники обращаются к нему за советом по научным и личным делам и всегда встречают приветливый отклик и содействие.
В 1902 г. Ф. А. Бредихин учредил при Московской обсерватории премию за сочинение, которое «должно представить в надлежащей системе и полноте результаты, добытые акад. Бредихиным при его механических исследованиях кометных форм». Это сочинение было написано под наблюдением самого Бредихина молодым московским астрономом Р. Егерманом, и в 1903 г. был напечатан объёмистый том «Prof. Dr. Th. Bredichin’s mechanische Untersuchungen über Cometenformen. In systematischer Darstellung von R. Jaegermann.
В том же году все статьи, посвящённые метеорам, были пересмотрены авторами и с небольшими поправками перепечатаны все вместе под заглавием «Etudes sur l’origine des meteores cosmiques et la formation de leurs courants»..
В первых числах мая 1904 г. Ф. А. Бредихин простудился на заседании Академии наук и 14 мая 1904 года тихо скончался от паралича сердца. Ему было тогда 73 года. За день до смерти он продолжал интересоваться движением появившейся тогда телескопической кометы.
16 мая члены Академии наук и пулковские астрономы с почётом проводили прах Ф. А. Бредихина до Московского вокзала, а 20 мая он был погребён в фамильном склепе в имении «Погост» близ Кинешмы.
Главнейшие труды Ф. А. Бредихина: О хвостах комет (магистерская диссертация, 1862), М.-Л., 1934; Recherches sur les queues des cometes, «Анналы Московской обсерватории», 1879-80, т. V, VI, VII; Sur l’origine des cometes periodiques, там же, 1890, 2 серия, т. И; Sur I’origine des etoiles filantes, там же; Prof. Th. Bredichin’s mechanische Untersuchungen übeг Cometenformen. In systematischer Darstellung von R. Jaegermann, St. Petersburg, 1903; Etudes sur l’origine des meteores cosmiques et la formation de leurs courants, 1903.